"1-я русская бригада СС «Дружина»" - читать интересную книгу автора (Жуков Дмитрий Александрович, Ковтун Иван...)

«Гвардейская бригада РОА»

В контексте нашего исследования, нельзя пройти мимо вопроса, связанного с неудачной попыткой формирования так называемой «1-й гвардейской бригады РОА» на основе подразделений, выведенных из состава полка Гиля.

В конце апреля 1943 г. — то есть в период боевого слаживания 1-го Русского национального полка СС — руководители реферата Z VI управления РСХА поручили группе своих «проверенных» русских коллег принять командование формировавшейся в Лужках частью. В группу вошли русские эмигранты братья Сергей и Николай Ивановы, К.Г. Кромиади, И.К. Сахаров, граф Г.П. Ламсдорф, В.А. Реслер. Кроме того, к ним присоединились представитель РПЦЗ архимандрит Гермоген (Кивачук) и бывший бригадный комиссар РККА Г.Н. Жиленков, формально «представлявший» Русскую освободительную армию, которая, впрочем, на тот момент существовала только гипотетически — в пропагандистских материалах вермахта, адресованных советским военнослужащим.

Военнослужащие формирования «Граукопф» принимают присягу. 1942 г.

Практически все названные выше лица уже «отличились» на службе в подразделениях абвера или СД. Главное же, что их связывало — совместная служба в созданном под эгидой абвера отряде «Граукопф» (Abwehr Abteilung 203, Unternehmen «Graukopf»; известен также под пропагандистским наименованием «Русская национальная народная армия», РННА). Это соединение было сформировано весной — летом 1942 г. в поселке Осинторф Витебской области. Политическое руководство и связь с немецким командованием осуществлял С.Н. Иванов (в 1930-е гг. возглавлял германский отдел Всероссийской фашистской партии), а К.Г. Кромиади стал комендантом центрального штаба и начальником строевой и хозяйственной части. В мае он подготовил из советских военнопленных сводную разведывательно-диверсионную группу (300 человек) для участия в операции по уничтожению управления 1-го гвардейского корпуса генерал-лейтенанта П.А. Белова, находившегося в окружении, а в последующем обеспечивал участие отдельных батальонов РННА в антипартизанских операциях. В сентябре 1942 г. командование «Граукопфом» принял бывший полковник РККА В.И. Боярский, а политическое руководство — Г.Н. Жиленков. Однако после ряда неудачных попыток использовать РННА на фронте и участившихся случаев перехода ее военнослужащих к партизанам Жиленков и Боярский были отозваны с командных постов и присоединились к «Русскому комитету» генерала Власова. Во главе РННА встал бывший майор РККА и начальник штаба РННА Р.Ф. Риль, а соединение — ориентировано исключительно на борьбу с партизанами. В начале 1943 г. РННА была расформирована, а ее личный состав распределен по различным частям вермахта. На бывших же командиров-осинторфовцев пристальное внимание обратили сотрудники «Цеппелина»[207]…

Согласно мемуарам Кромиади, Жиленков, узнав о намерении сотрудников РСХА переподчинить 1-й русский национальный полк СС группе белоэмигрантов, «сделал предложение СД, как представитель генерала Власова, перенять Бригаду Гиля с условием переформировать ее в Бригаду Русской освободительной армии. Когда СД приняло предложение Жиленкова, тогда вся осинторфская группа согласилась войти в подчинение Власову и ехать на фронт под командой генерала Жиленкова»[208]. Эту точку зрения, явно обусловленную нежеланием афишировать свою работу на СД, некритически приняли и многие исследователи, часть из которых вообще предпочитает умалчивать о какой-либо связи «бригады РОА» с «Цеппелином»[209].

Разумеется, ни о каком «подчинении» будущего соединения Власову и речи не шло (хотя из пропагандистских соображений и заявлялось о некой связи с «Русским комитетом»). Даже Самутин в своих воспоминаниях предельно откровенно отмечает, что «эта "Гвардейская бригада РОА", так же как и бригада Гиля, является детищем и иждивенцем таинственного "Цеппелина"», и что «никакого действительного формирования бригады из имеющегося в наличии батальона — не произойдет»[210]. Жиленков к весне 1943 г. уже прошел все необходимые проверки по линии СД, участвовал в разработке ряда операций «Цеппелина»[211], а посему уместно говорить о том, что он играл в окружении Власова роль агента эсэсовской разведки (а не наоборот).

Знаменная группа Гвардейского батальона РОА (в центре — граф Г. Ламсдорф) во время парада в Пскове. 22 июня 1943 г.

Возглавлять группу поручили начальнику главной команды «Цеппелин "Россия-Центр"» штурмбаннфюреру СС Хансу Шиндовски. Напомним, что подразделение Шиндовски было переброшено в Белоруссию вместе с «дружинниками» и дислоцировалось в непосредственной близости от них — в Лужках, а затем в местечке Глубокое. 29 апреля 1943 г. Шиндовски передал вышестоящему начальству в Берлин рапорт постоянного представителя СС при «Дружине» оберштурмбаннфюрера СС Аппеля: «Положение в "Дружине" требует вмешательства со стороны высших инстанций… "Дружина" развилась в таком направлении, которое свойственно русским при их мании к величию. В то же время замечено возрастающее недовольство, направленное против Германии… Активисты "Дружины" находятся под влиянием праздношатающихся по лагерю русских, они ведут свободную жизнь бандитов, пьют и едят вдоволь и совсем не думают о предстоящей деятельности "Дружины". Такое положение создает опасность для политики империи»[212].

Вальтер Шелленберг в своих мемуарах отмечает, что он «неоднократно просил Гиммлера отстранить Родионова от ведения борьбы с партизанами». Шеф эсэсовской разведки начал сомневаться в лояльности командира «Дружины» после нескольких личных бесед с Родионовым: «У меня начало складываться впечатление, что если первоначально он и был противником сталинской системы, то теперь его позиция претерпела изменения»[213].

В итоге руководство СД сделало вывод о необходимости переподчинения полка Гиля политически проверенным русским коллаборационистам. Иванов и Жиленков предоставили кураторам из ведомства В. Шелленберга новое штатное расписание соединения (к примеру, на должности командиров полков планировалось назначить двух бывших майоров РККА — A.M. Бочарова и И.М. Грачева).

В начале мая группа Шиндовски прибыла в Глубокое. Появление комиссии вызвало переполох у руководителей «Дружины». Начались продолжительные переговоры. Кромиади вспоминает: «Мои личные встречи с Гилем в Лужках участились… Гиль приставал ко мне, предлагая поступить к нему в Бригаду на должность начальника его штаба, а я с благодарностью отклонял это предложение, объясняя свой отказ договоренностью, связывающей меня с нашей группой». Сам Кромиади высоко оценил строевую выучку подчиненных Гиля, хотя и «выразил свое недоумение по поводу характера и размаха его хозяйственной части. Гиль на это… заявил, что он, мол, позволил своим офицерам и унтер-офицерам обзавестись походными женами, чтобы этим путем удержать их от побега… Не может быть, чтобы такой прекрасный организатор и строевик не знал, что наличие баб в войсковой части неминуемо приведет к падению дисциплины, деморализации солдат и офицеров, а также и к мародерству»[214].

Благодаря поддержке и ходатайству местных органов СД перед вышестоящим командованием в Берлине Гилю удалось (хотя, очевидно, не без труда) остаться на прежней должности. При этом эсэсовцы обязали его выделить из состава вверенного ему полка несколько подразделений для передачи под командование прибывшим из Берлина коллаборационистам (Особого русского отряда СС из Бреслау, учебного батальона и пропагандистского отдела; около 300 человек, по другим данным — 500)[215].

В середине мая сформированный на основе этих подразделений батальон перебросили в деревню Крыжево, а затем — в поселок Стремутка (15 км от Пскова), где с 1942 г. располагался разведывательно-диверсионный пункт «Цеппелина». Часть, куда влилось еще несколько пополнений добровольцев, подчинили местным органам СД. Сводная рота батальона участвовала в параде псковского гарнизона вермахта 22 июня 1943 г. Подразделение маршировало со знаками и эмблемами РОА. Из-за этого бывших бойцов «Дружины» почему-то часто относят к формированиям генерала Власова, хотя шевроны, кокарды, петлицы и погоны РОА к тому моменту носили многие восточные части, не имеющие никакого отношения к не существующей на тот момент власовской армии[216].

Офицеры Гвардейского батальона РОА перед парадом. Псков, 22 июня 1943 г. В центре — сотрудник СД, бывший руководитель Испанского очага Русской фашистской партии И. Сахаров

Тогда же по псковскому радио прозвучала известная песня русских добровольцев «Мы идем широкими полями»[217], сочиненная бывшими пропагандистами «Дружины». Характерно, что в ее тексте РОА не упоминается:

Член НТС Р.В. Полчанинов, который в тот момент находился в Пскове, в своих мемуарах пишет, что после парада 22 июня «советские агенты во главе с одним из автоматчиков, который на параде был ассистентом у знаменосца, устроили бунт… Были убитые с обеих сторон, но восстание не удалось, так как большинство власовцев оказалось идейными врагами большевизма»[219].

Следует добавить, что в мае 1943 г. главная команда «Цеппелина» «Россия-Центр» переехала из Глубокого под Псков — в уже упомянутые поселок Стремутка и в деревню Крыжево. В августе 1943 г. команду переименовали в главную команду СС «Россия-Север» (SS-Hauptkommando Russland — Nord Unternehmen Zeppelin), во главе нее был поставлен новый начальник — штурмбаннфюрер СС Отто Краус[220].

Самутин пишет: «Я стал замечать, что все большую и большую роль в делах бригады начинают играть немцы, говорящие по-русски, из немецкой шпионской школы, размещавшейся в барачном городке на южной окраине Пскова на берегу р. Великой. Вскоре… один из этих немцев утонул в Великой, катаясь пьяным на лодке. Оставшиеся двое, майор Краус и капитан Хорват, с удвоенной энергией начали вмешиваться во внутреннюю жизнь бригады, чуть ли не ежедневно приезжая в часть. Они в придирчивом тоне вели разговоры с Ламсдорфом, презрительно третировали нас, бывших советских офицеров…»[221]

Дальнейшая судьба так называемого 1-го Гвардейского батальона (бригады) РОА (по немецким документам, 1-я ударная бригада — 1. Sturmbrigade) показательна. Его личный состав использовался в составе особых команд СД по борьбе с партизанами (например, в 113-й охотничьей команде — Jagdkommando 113), забрасывался в тыл Красной армии. Когда «Дружина» перешла к белорусскими партизанам, СД сочло нецелесообразным создание диверсионной бригады. В ноябре 1943 г. 150 человек перебежали на сторону ленинградских партизан. В итоге батальон (в тот момент им командовал еще один бывший «осинторфовец» — майор Рудольф Риль, псевдоним — Владимир Кабанов) разоружили и расформировали. Остатки части передали в состав русской авиационной группы в Восточной Пруссии, потом они влились в ряды Военно-воздушных сил КОНР[222].

С учетом всего вышесказанного отметим следующее. Ситуация, сложившаяся в «Дружине» в апреле 1943 г., потребовала быстрого вмешательства СД. Однако само это вмешательство было обусловлено не только желанием немцев навести порядок в подразделении Гиль-Родионова, но и продолжать определенную планом Грейфе работу. Слияние этих тенденций привело к тому, что было принято решение о выводе из состава «Дружины» некоторых подразделений для формирования диверсионного соединения. С этой целью, для отбора кадров, была направлена комиссия, состоявшая в основном из русских эмигрантов, работавших на СД. Комиссия попыталась оказать давление на Гиля, дискредитировать его и снять с командования. Но эта затея провалилась. Гиль сумел отстоять свою должность, однако ему пришлось пойти на компромисс — отдать под формирование новой бригады СД ряд своих подразделений.

Все эти события разворачивались на фоне рокировки разведывательных органов «Цеппелина». Перевод главной команды СС «Россия-Центр» под Псков подразумевал под собой усиление диверсионной и разведывательной работы на этом участке германо-советского фронта. И для обеспечения этих мероприятий формировалась 1-я ударная бригада. Потенциальные агенты, как обычно, проходили проверку на благонадежность в составе истребительных и охотничьих команд СД, боровшихся с партизанами. Несмотря на значительную работу, проведенную разведкой СС на северо-западе РСФСР, главные цели, ставившиеся перед командой, достигнуты не были. Неудачи повлекли за собой деморализацию русских агентов, переходы на сторону партизан. В конце концов батальон из бывших «дружинников» был расформирован.