"Андрон Непутевый" - читать интересную книгу автора (Неверов Александр Сергеевич)3Полон стол гостей. Дядя Лизар, Клим с женой, Ерофей с женой, Ваньча с женой, Прохорова солдатка — маков цвет. Груди — бугры полевые, руки крупитчатые. Клим с Ерофеем на мужиков похожи: бороды длинные, волоса нерасчесанные. Ваньча — мальчишка: усы реденькие, бороденка — четыре волоса. И баба неказистая у него: живот под юбкой желудем выщелкнулся, на носу веснушки рассыпаны. Всю обсосал Ваньча от нечего делать. Ночи длинные, мастерства другого не знает. Бабушка Матрена в кубовую кофту из сундука нарядилась. Голову платочком беленьким повязала. Павой по избе расстилается. Рубашка на Михаиле пузырем дуется, ниже живота тесемочкой перетянута. Тоже фасон держит. Бороду гребешком продрал. Самовар — жеребенок стоялый, пар в одну ноздрю пускает, крышкой сердито постукивает. Чашки с блюдечками перебор ведут, гости шумно разговаривают. — Кушайте, пожалуйста. — С вашим приездом, Андрон Михайлыч! — В какех городах находились? — В разных. Двенадцать губернских проехал. — На Капказе не случалось? — Кавказ не нашей территории: грузины там с меньшевиками. Бабушка Матрена угощает по-свадебному: — Сахару-то, а вы берите сахару-то! Не терпится с радости, шепчет Ерофеевой на ухо: — Три фунта привез. Ерофеева — Климовой на ухо; — Три фунта. Чашки чайные постукивают, гости шумно разговаривают. — Андрон-братишка! Могешь ты меня узнать в крестьянской сословье? — Постой, Лексей Иваныч, у меня вопрос леригиозный. Скажем, бог, Андрон Михайлыч, есть или нет? — Обморачивание головы. Речи-то, речи какие! Бабушка Матрена цедит помимо чашки. Непонятно, а гожа. — Значит, одна прокламация? — Буквально. — Вам достоверно известно? — Предрассудок темной массы. Точка. За точкой — мрак. Лизар и голову набок. — Я с вами согласен, Андрон Михайлыч, ну, только сумнительно. Главное дело — леригия. — Ничего подобного. Ваньча кричит неуверенно: — А дожжик кто посылает? Баба — Ваньчу за рукав. — Стой, стой! Слушай, что другие говорят. Клим вразумительно: — Позвольте мне слово, Андрон Михайлыч. Лизар Самойлыч, погоди. Ерофей, ты слушаешь? Тут, Иван Лукьяныч, не в дожже главная сила. Дожжик по науке от электричества. У меня на уме капитализма стоит. Ерофей падает локтями на стол. — Мешает она? — На каждом шагу. — Проклятая! Андрон успокаивает: — Капитализма нам нестрашная. С ней давно можно покончить, если бы не буржуазия. Речи-то, речи какие! Повернется Андрон — под столом колокольчики. Прохорова платочком помахивает — жарко. Во второй раз бабушка Матрена цедит из чайника помимо чашки. Непонятно, а гожа. — Андрон-братишка! Какая есть большевицкая партия? Михаила наперебой: — Самая хитрая! Слышали, как она ловко к нашему хлебу подъехала? Появился человек в кожаном картузе, начал речами охаживать. Вы, говорит, крестьяне, — серпы, мы, проживающие в городу, — молотки. Давайте союз держать! Ваньча покатывается со смеху: — Здоровая программа! У Лизара кружение в голове. — Коммуна у нас не привьется, Андрон Михайлыч. — Почему? И у Михаилы кружение в голове. — Я скажу! — Тятя, в сторону. Михаила — в обиду: — Ты признаешь меня за родителя? — Тятя, не замахивайся! Ваньча, держи за руки моего отца. Клим вразумительно: — Промежду нашей беседы обмишул вышел. Лизар Самойлыч с хозяйственной стороны в рассуждение коммуны коснулся. Скажем, борона, гвозди и другой земледельческий инвентарь, как его не имеется. Что же касается коммуны в настоящем положенье, тут мы не противоречим. Правильно я говорю, Ерофей? Ваньча кулаком по столу: — Ей-богу, все правильно! Михаила топырится на кровати: — Лизар, не признавай Андронову коммуну! Бабушка Матрена долбит Михайлину спину: — Выпил, выпил, бесстыдник, бессовестный! Михаила падает на пол. — Ерофей, не признавай Андронову коммуну! |
||
|