ГЛАВА XI

То один, то другой турист приходили и уходили. Солем провожал их в горы, и они исчезали. Но куда девались в этом году все иностранцы? Ни одного не было видно. Куда девались караваны Беннета и Кука, которые задались целью распространить славу о норвежских горах,- куда они пропали?

Но вот появились два жалких англичанина. Они были уже старые, небритые и вообще небрежно одетые,- это были два инженера или что-то в этом роде, немые и невежливые, как большая часть важных путешествующих английских шутов. Носильщик! Носильщик!- кричали они,- Вы носильщик, да?- Все в них было обычно, они путешествовали глупо и серьезно, взбирались на горные вершины, суетились и торопились, словно совершали важную миссию или бежали за доктором.

Солем проводил их на вершину и затем перевалил с ними через горы; за это они дали ему двадцать пять эре. Солем продолжал держать раскрытую ладонь, так он мне рассказывал позже,- думая, что они отсчитают ему еще денег. Но он ошибся. Тогда он постоял за себя, о, этот Солем уже успел деморализироваться и стать наглым от беспечной жизни среди туристов; Mehr! More!- сказал он.- Но нет, на это они не соглашались. - Тогда Солем бросил деньги на землю и раза два хлопнул в ладоши. Это помогло, он получил еще одну крону. А когда Солем взял лорда за плечи и слегка сжал его, то получил в придачу еще две кроны.- Размазня ты этакая,- сказал Солем.

Но вот появились, наконец, и караваны. Смешанный оба пола, охотники, рыбаки, собаки, любители восхождения на вершины, носильщики. У нас поднялась невероятная возня, на флагштоке взвился флаг, Поль то и дело стоял, склонившись, принимая различные приказания, а Жозефина бегала, бегала, сломя голову, на каждый кивок. Фру Бреде должна была уступить свою комнату трем леди, а мы, остальные, стеснились, насколько это было возможно.

Что касается меня, то мне разрешено было сохранить свою постель в виду моего почтенного возраста; но я сказал, что нет, этому не бывать, пусть английский адвокат, или кто он там такой, берет мою постель,- стоит ли говорить об одной ночи!

И я вышел на двор.

Чего только ни насмотришься в таком пансионе за целый день, если только не быть слепым. Да и ночью можно увидать многое. Что это за блеяние в козьем хлеву? Разве козы не спят? Дверь в хлев заперта, собаки не могли попасть туда. Но не попала ли туда одна из чужих собак? Пороки идут своим чередом, все кругом, как и добродетель,- думаю я,- ничего не ново, все возвращается и повторяется. Римляне владычествовали над всем миром, прекрасно. О, римляне были могущественны, они были непобедимы, они позволяли себе жить вовсю, и вот в один прекрасный день на них начали сыпаться кары, их внуки стали проигрывать одно сражение за другим, и эти внуки в недоумении оглядывались назад. Круг закончился, и римляне не царили больше над всем миром. Этого про них никак нельзя было сказать.

Какое мне дело до двух англичан, ведь я местный житель, норвежец, мне оставалось только молчать на все проделки могущественных туристов. Сами же они принадлежали к нации всесветных бродяг и спортсменов, полной пороков, которую покарает когда-нибудь гибелью справедливая судьба в лице Германии…

Всю ночь на дворе продолжалась возня, а ранним, ранним утром проснулись охотничьи собаки, караван начал собираться в путь, было всего шесть часов, но повсюду раздавалось уже хлопанье дверей. Путешественники спешили, ведь они бежали за доктором. Они позавтракали в две перемены и, хотя хозяин и все домочадцы стояли перед ними, согнувшись в три погибели, и давали им лучшее, что у них только было, не все остались довольны.

- Если бы я только знал раньше, что вы придете,- извинялся Поль.

Но в ответ ему пробормотали, что подожди, мол, скоро начнется автомобильное сообщение с другим местом! Тогда Поль, хозяин своей усадьбы, человек, живущий у подножия Торетинда, сказал:

- Да, но я сделаю еще пристройки; разве вы не видите, что у меня уже приготовлен лес? А, кроме того, я подумываю о телефоне…

Караван уплатил в обрез свой маленький счет и исчез. Хозяин и Солем помогали таскать сундуки. У нас снова наступила тишина.

Уехал и учитель Стаур. Он решил собрать растения, растущие вокруг Торетинда. Он заговорил о своих растениях за обедом и проявил большую ученость, называя растения по-латыни. Он обратил внимание на их особенности, о, чему только он не выучился в семинарии!

- Вот это Artemis cotula,- сказал он.

Фрекен Торсен, которая тоже изучала много премудростей, вспомнила кое-что и заметила:

- Да, да, совершенно верно, наберите побольше этого растения.

- Зачем?

- Это очень хорошее средство от насекомых.

Этого учитель Стаур не знал, и это произвело некоторую сенсацию, начались споры, и адъюнкт Хёй должен был вмешаться.

Да, этого, конечно, учитель Стаур не знал. Но он умел классифицировать растения и знал наизусть их названия. Ему казалось это таким забавным, деревенские дети в его селе не знали ни классов, ни названий, и он мог научить их этому. Это было очень забавно.

Но дух земли, был ли он его другом? Растения срезают в этом году, а на будущий год вырастает другое, разве это чудо настраивает его религиозно и вызывает в нем тихое созерцание? А камни, вереск, деревья, трава, леса, ветры и необъятное небо над всей вселенной,- разве это его друзья? Artemis cotula…