"Та, что красивее" - читать интересную книгу автора (Данлоп Барбара)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Эмма надела на влажное тело белый халат с эмблемой «Маккинли Иннз», нацепила очки и, заколов волосы, направилась из ванной в гостиную своего пентхауса.

Она уже давно привыкла к отелям с их многочисленными удобствами — безупречной работой клининговой службы и заказом горячей пищи в любое время суток. Главный офис «Маккинли Иннз» располагался на третьем этаже этой гостиницы на Пятой авеню, так что на работу она ездила ни лифте.

Был вечер пятницы. Поздний вечер — четверть двенадцатого. Эмма пропустила ужин и поэтому решила заказать сыр, фрукты и бокал каберне.

Позвонив в ресторан, она включила телевизор и, уютно устроившись на вишневом диване, стала смотреть краткий обзор событий в мире бизнеса за неделю.

Пять минут спустя раздался стук в дверь, и Эмма встала, чтобы впустить Кориссу.

— Они не забыли положить виноград? — спросила она, отпирая дверь, но не сводя глаз с экрана.

— Понятия не имею, — послышался мужской голос. Повернув голову, Эмма столкнулась лицом к лицу с Алексом Гаррисоном. Ее глаза расширились от удивления, и она туже затянула пояс халата.

— Я думала, это Корисса.

— Как видишь, это Алекс — Его взгляд скользил по ее халату, растрепанным волосам и массивным очкам.

— Что ты здесь делаешь? — Эмма не ожидала увидеть его до завтрашнего вечера, и ей было неловко, что она предстала перед ним в таком виде. Обычно она даже дома не одевалась столь небрежно.

Он указал ей на портфель, который держал в руке.

— Я подумал, ты захочешь увидеть мои финансовые документы.

— В половине двенадцатого ночи?

— Ты же говорила, что хочешь составить брачный договор.

Да, она хотела, но не сейчас. В данный момент ей хотелось лишь поскорее лечь спать.

— Я не…

В этот момент за спиной Алекса показалась Корисса с официантской тележкой.

Остановившись у двери, женщина вопросительно посмотрела на Алекса.

— Мне принести еще один бокал?

— Это было бы замечательно, — улыбнулся Алекс и, прежде чем Эмма успела возразить, проскользнул внутрь.

Эмма не собиралась устраивать сцен перед Кориссой и отошла в сторону.

— У тебя очень мило, — похвалил он, разглядывая персидский ковер, мраморный камин и люстру от Тиффани.

Когда Корисса покинула комнату, Эмма закрыла за ней дверь и туже затянула пояс халата.

— Ты пришел в неподходящее время.

Алекс поставил портфель на стол.

— Я извиняюсь, но у меня только что закончилось совещание. — Его взгляд задержался на вырезе ее халата. — Я так понял, у тебя был свободный вечер.

— Нет, не свободный. Сегодня я утвердила три контракта, и у меня был важный вызов, который продлился до десяти часов.

— Но сейчас ты свободна. — Он открыл портфель.

Эмма уставилась на свой халат.

— По-твоему, я выгляжу свободной?

Он ухмыльнулся.

— Ты выглядишь…

— Забудь об этом.

— Я хотел сказать «привлекательно».

— Не лги. Ты хотел сказать «ужасно».

Алекс нахмурился.

— Почему ты всегда?..

— Чего ты хочешь, Алекс?

Покачав головой, он достал из портфеля конверт.

— Я хочу обменяться с тобой финансовыми отчетами.

— Позвони мне утром. — Сейчас Эмме хотелось лишь спать и больше ничего.

— Завтра я весь день буду занят.

— А я буду занята всю ночь.

Замолчав, он перевел взгляд на дверь ее спальни.

— Ты не одна?

До нее не сразу дошел смысл его вопроса. Должно быть, из-за взвинченного состояния.

— Нет, одна.

— А я думал, ты решила немного расслабиться.

— Неужели я бы так оделась, если бы у меня был здесь любовник?

— Я говорил тебе, что ты привлекательно выглядишь.

Эмма раздраженно застонала. Оставив конверт на столе, Алекс подошел к ней.

— Я серьезно, Эмма. Не знаю, откуда у тебя эта неуверенность в себе.

Она понятия не имела, что ответить.

— Ты красивая женщина, — продолжил он мягким голосом.

— Прекрати, — отрезала Эмма, ощущая его присутствие каждой клеточкой своего тела. К чему он клонит? Очевидно, хочет лишить ее душевного равновесия.

— Не обманывай себя, Эмма.

— У тебя странный вкус, — сказала она, пытаясь взять под контроль охватившее ее желание. — Тебе нравится женщина в халате. В махровом халате.

Алекс ухмыльнулся. У него были красивые чувственные губы и пронзительный взгляд, под которым любая женщина чувствовала себя единственной и неповторимой.

— А ты думала, что я предпочитаю шелк и атлас? — мягко спросил он.

— Я думала, что ты предпочитаешь черное кружево и высокие каблуки, — ответила Эмма и тут же пожалела об этом.

Его глаза выдавали его мысли.

— Правда?..

— Но не на мне.

— Почему нет?

Это начинало походить на безумие.

— Алекс!

Он указал на дверь ее спальни.

— У тебя есть там что-нибудь, что могло бы мне понравиться?

Если только трусики, которые Кэти подарила ей на день рождения. Впрочем, Алекс Гаррисон никогда их не увидит.

Он рассмеялся глубоким грудным смехом.

— В тихом омуте черти водятся?

— У меня ничего такого нет, — солгала Эмма. Алекс убрал ей за ухо выбившуюся прядь волос.

— А я уверен, что есть. Давай, Эмма. Поведай мне свою тайну:

Глядя в его серые глаза, Эмма поклялась себе, что не позволит этому мужчине взять под контроль их отношения. Она должна оставаться сильной и бдительной. У нее есть то, что нужно Алексу, и она передаст ему это на своих условиях.

Но в тот момент, когда его рука коснулись ее виска, решительность покинула Эмму. Тонкие длинные пальцы зарылись в ее волосы, и у Эммы внутри все затрепетало в предвкушении волнующего мига…

Положив ей ладонь на затылок, Алекс привлек девушку к себе. Ее щеки порозовели, губы приоткрылись, и она, уже не владея собой, устремилась ему навстречу.

Затем он неожиданно остановился, и Эмма словно раздвоилась. «Да», — кричала ее тело. «Нет», — нашептывал здравый смысл. Она чувствовала жар его ладони на затылке, тепло его дыхания на своей коже…

— Моя собственная тайна… — он помедлил, — заключается в том… — снова пауза, — что я хочу… — он вздохнул, — получить твой финансовый отчет.

Его слова подействовали на нее как ушат холодной воды.

И это было к лучшему.

Целоваться с Алексом Гаррисоном было бы безумием, особенно в ее собственной квартире поздно вечером, когда она почти обнажена.

О чем она только думает?

Эмма отстранилась.

— Хорошо, но после этого ты сразу же уйдешь.

Алекс кивнул, но в глазах его появился озорной блеск. Эмма не стала спрашивать себя, чем он был вызван. Их отношения носили чисто деловой характер, напомнила она себе, подходя к компьютеру. Открыв папку с финансовой документацией, она распечатала отчет за последний квартал.

Алекс молча наблюдал за тем, как жужжащий принтер выдает одну за другой двадцать страниц. Собрав бумаги, Эмма передала их ему.

— Спасибо, — сказал он, сделав шаг к двери.

— Пожалуйста, — ответила девушка, считая секунды до его ухода.

Его суровые глаза сузились, губы приоткрылись.

— Эмма…

— Спокойной ночи, — произнесла она тоном, не допускающим дальнейшего обсуждения.

Алекс не стал настаивать и покорно кивнул.

— Спокойной ночи.

Когда он ушел, Эмма закрыла за ним дверь. То, что произошло между ними, больше не повторится. Она больше не будет желать Алекса.

Она всего лишь заключила с ним выгодную сделку. Ее отец был бы доволен. Он всегда гордился ее преданностью их общему делу. Эта сделка почти не отличалась от всех предыдущих. Ей придется целоваться с Алексом на публике, но ее чувства при этом не будут затронуты.

Содрогнувшись, Эмма отошла от двери и сказала себе, что отец на ее месте сделал бы то же самое. Из двух зол всегда нужно выбирать меньшее.

Когда ее мать умерла, отец быстро сумел справиться с горем, потому что у него на руках остались две маленькие дочки. Он научился заплетать им косички, покупать для них одежду, даже печь овсяное печенье. Отец был честным и решительным человеком. Когда их отель в Монреале сгорел дотла, он с неослабевающим оптимизмом бросился спасать ситуацию. И спас.

Она тоже будет оптимисткой и не позволит гормонам управлять ею. Она докажет всем, что достойна быть дочерью своего отца.

* * *

В субботу вечером Эмма была начеку.

Когда их лимузин подъехал к зданию «Таверн он де Грин», она подождала, пока Алекс первым выйдет из машины. Помня о присутствии репортеров, ждущих по другую сторону веревочного ограждения, Эмма разгладила красное вечернее платье и приготовилась к выходу.

Повернувшись к ней лицом, Алекс галантно подал ей руку, и она была вынуждена ее принять. Ей не хотелось к нему прикасаться, но избежать этого было невозможно.

Ослепленная светом крошечных, но ярких белых фонариков в кронах деревьев? Эмма глубоко вдохнула и сделала шаг наружу. Когда их пальцы соприкоснулись, по ее руке пробежало приятное тепло. Улыбаясь репортерам, она встретилась взглядом с Алексом, но тут же отвернулась и больше не смотрела на его лицо. Было достаточно того, что он держал ее за руку. Ей даже начало казаться, что между ними существует какая-то особая связь.

Затем Алекс по просьбе фотографов остановился и, обняв ее за талию, прижал к себе.

— Веди себя так, словно ты меня обожаешь, — прошептал он ей на ухо.

— Я стараюсь, — ответила она, застигнутая врасплох близостью его сильного тела.

— Тогда старайся лучше. — Улыбнувшись фотографам для последнего снимка, он повел ее ко входу в здание.

Его рука, лежащая у нее на пояснице, обжигала кожу.

— Кэти и Дэвид отстали.

— Они нас догонят.

— Но…

— До тех пор, пока ты не научишься изображать влюбленную женщину, мы не будем надолго задерживаться перед папарацци.

— Но я улыбаюсь.

— Это не улыбка, а гримаса.

— Потому что мне больно.

Алекс тут же ослабил хватку.

— Я делаю тебе больно?

— Это душевная боль.

— Придется немного потерпеть. — Он снова усилил хватку, когда им навстречу вышел полный лысеющий мужчина в безупречно скроенном костюме.

— Мистер Гаррисон, — с нескрываемым энтузиазмом произнес мужчина. — Я очень рад, что вы приехали.

— Добрый вечер, Максим, — сказал Алекс, обмениваясь рукопожатием. — Позвольте представить вам мою э-э… невесту Эмму Маккинли.

Когда он произносил ее имя, его голос смягчился, и сердце девушки замерло на мгновение.

— Максим — председатель «Теддибэр Траст», — пояснил Алекс.

Новый знакомый с улыбкой пожал руку Эммы:

— А вы президент «Маккинли Иннз»? Мы не встречались, но я много о вас слышал, мисс Маккинли.

— Пожалуйста, зовите меня Эмма. — На этот раз ее улыбка была искренней. — Я очень уважаю вашу деятельность.

Организация «Теддибэр Траст» в прошлом году достроила новое крыло к детскому приюту Святого Ксавье и спонсировала многочисленные исследования в области детской онкологии.

— Сюда, пожалуйста, — произнес Максим, указывая на стеклянную дверь «Таверн». — Не хотите для начала испытать удачу в павильоне?

— Блэкджек? — спросил Алекс, криво ухмыляясь. Максим улыбнулся ему в ответ.

— В прошлом году Алексу не повезло. — Он подмигнул Эмме. — Но я уверен, что сегодня вы принесёте ему удачу.

— Я буду стараться, — пообещала она, надеясь, что ей не придется в скором времени отвечать перед всем городом за свою ложь.

Алекс поднес ее руку к губам и, кивнув швейцару, ввел Эмму в фойе, украшенное хрусталем и цветным стеклом. Когда они шли по коридору, освещенному величественными хрустальными люстрами, Эмма краем глаза увидела их отражение в зеркале. В черном костюме Алекс выглядел очень элегантно. Его загорелая рука лежала чуть ниже глубокого декольте у нее на спине.

— Не хочешь чего-нибудь выпить? — предложил он.

— Бокал «шабли». — Она с трудом отвела взгляд от зеркала и поклялась себе, что не будет больше обращать внимания на сексуальность своего спутника.

Алекс указал ей на дверной проем.

— Нам туда.

Они вошли в павильон, ловя на себе любопытные взгляды других гостей.

Узнали ли ее? Эмма занервничала и обернулась в поисках сестры.

— Мы потеряли Кэти и Дэвида.

— Нам не нужна компания.

— Но…

— Сегодняшний вечер только твой и мой. — Он улыбнулся и помахал кому-то рукой.

Они подошли к бару, и Алекс сделал заказ, после чего снова обратился к Эмме:

— Ты должна расслабиться и наслаждаться вечером.

Разве она могла расслабиться, когда рядом был он?

— Через несколько минут ты начнешь тратить мои деньги.

— Предупреждаю: я никогда не играла в азартные игры! — довольно резко заявила Эмма.

— Меня это нисколько не удивляет, — ответил Алекс, взяв несколько орехов из хрустальной чаши на стойке и отправив их в рот.

— Что это значит?

— То, что ты очень консервативна.

Бармен поставил их напитки на поднос.

— Ты ошибаешься, — возразила Эмма. Положив банкноту в сосуд для чаевых, Алекс, смеясь, добавил:

— Слишком консервативна.

Эмма презрительно фыркнула.

— Ты можешь доказать мне обратное. — Протянув ей бокал «шабли», он повел ее назад по коридору. — Просто подойди к столу для игры в блэкджек и дай всем понять, что я за тебя плачу.

Она сделала глоток вина.

— Это то, что современные мужчины делают для своих любимых женщин?

— Это часть нашего с тобой соглашения. — Он указал на вход в павильон. — Ну что, идем?

— По правде говоря, я не умею играть в блэкджек.

Алекс пожал плечами.

— Это легко.

За стеклянной стеной на ветру покачивались маленькие фонарики, освещая зеленые столы и изысканно одетых гостей, собравшихся вокруг них. Алекс повел ее к одному из столов, на котором были расчерчены белые квадраты. За ним на высоких стульях уже сидело двое игроков.

— Садись. — Он обнял Эмму за талию, отчего у нее по спине побежали мурашки, а внизу живота разлилось приятное тепло.

— Вот вы где! — Голос Кэти нарушил это волнующее мгновение. — Это просто потрясающе!

— Потрясающе, — повторила Эмма, про себя поблагодарив сестру за своевременное вмешательство.

Кэти села рядом с сестрой лицом к крупье, а Дэвид встал за стулом Кэти. Таким образом, за игровым столом осталось всего одно свободное место.

— Купи мне несколько фишек, — сказала Кэти своему другу.

Боковым зрением Эмма заметила, что Алекс положил на стол перед крупье несколько банкнот.

— Я думал, мы будем играть в рулетку, — сказал Дэвид Кэти.

Она похлопала рукой по столу.

— Я хочу поиграть в блэкджек.

Крупье положил перед Эммой четыре стопки фиолетовых фишек.

— Что мне делать? — прошептала она, повернувшись к Алексу.

Аромат его одеколона щекотал ей ноздри, ткань его костюма касалась ее обнаженной спины.

— Сделай ставку, — прошептал он в ответ, — и положи фишки на белый квадрат.

Один из сидящих напротив мужчин положил две зеленые фишки, а другой одну черную.

— Что обозначают эти цвета? — спросила Эмма Алекса.

— Не беспокойся об этом.

Крупье положил перед Кэти стопку черных фишек. Эмма положила на квадрат две фиолетовые, и крупье дал ей за каждую из них по карте лицевой стороной вверх.

Посмотрев на карты всех игроков, Эмма удивилась и снова обратилась к Алексу.

— Но они видят…

— Ничего страшного. Ты одна будешь играть с крупье.

— Но он же видит мои карты, — прошипела она. — Разве это честно?

— Доверься мне.

Эмма подняла голову и посмотрела ему в глаза. Довериться ему? Он, должно быть, шутит. Разве прошлым вечером он не доказал ей, что беспокоится только о собственных интересах?

Разумеется. Это были его деньги. Какая разница, если она проиграет?

— Эмма?

— Что?

— Посмотри на свои карты.

Она посмотрела. У нее в руке были туз и дама.

— Ты выиграла, — сказал Алекс, когда крупье передвинул в ее квадрат две фишки.

— Вот это да! — ахнула Кэти.

Хотя это было простое везение, Эмма испытала чувство гордости. Она в первый раз сыграла и выиграла.

— Вот черт, — пробормотала Кэти, а Дэвид покачал головой.

Крупье собрал карты.

— На этот раз сделай ставку покрупнее, — сказал Алекс, и Эмма добавила в свой квадрат еще одну фишку. — Такими темпами мы будем играть всю ночь, — прошептал он.

— А почему ты сам не хочешь сыграть?

Он наклонился ниже и положил ладонь на ее обнаженное плечо.

— Потому что мы хотим, чтобы все видели, как я трачу деньги на тебя.

Повернув голову, она случайно коснулась носом его щеки и почувствовала тонкий запах его одеколона. Его широкая ладонь скользнула по ее плечу, и Эмме на мгновение захотелось, чтобы все это было по-настоящему.

Она потянулась за своим бокалом.

— Может, тебе поиграть на мои деньги?

Он засмеялся.

— Так не годится. Давай делай ставку.

— Ты настоящий шовинист.

— Да, я такой и привык к этому, — произнес он тоном, не терпящим дальнейшего обсуждения.

Он хочет тратить на нее деньги? Замечательно. Эмма поставила на белый квадрат целую стопку фишек. Получи, Алекс Гаррисон!

— Вот это я понимаю, — присвистнул Алекс.

— Боже мой, — произнесла Кэти. — Здесь же десять тысяч долларов!

— Что? — Эмма чуть язык не проглотила. Крупье выдал ей первую карту.

— Это пятисотдолларовые фишки, — пояснила ей сестра.

У Эммы внутри все сжалось. Она быстро потянулась к стопке фишек, но Алекс остановил ее, накрыв ее руки своими.

— Слишком поздно, — предупредил он.

Она уставилась на него расширившимися от ужаса глазами. Она не может поставить на кон десять тысяч долларов. Это безумие!

— Играй, — тихо велел ей Алекс.

— Почему ты ничего мне не сказал?

— Что не сказал?

— Алекс!..

— Играй.

— Не буду. — Она встала.

— Ты выиграла.

— Что? — У нее задрожали колени, и Эмма снова опустилась на стул.

Алекс кивком указал на ее карты.

— Ты опять выиграла. Тебе следовало бы почаще играть в азартные игры.

Эмма посмотрела на свои туз и десятку.

— Вот невезение, — пробормотала Кэти.

— Сколько ты проиграла? — спросила Эмма сестру. Кажется, Дэвиду все это не нравилось.

— Пятьсот долларов.

— Ой! — воскликнула Эмма.

Кэти положила на квадрат еще две фишки.

— Думаю, нам следует перейти к рулетке, — предложил ей Дэвид.

— Но нам и здесь весело, — возразила Кэти. — Правда, Эмма?

— Лично мне действительно весело, — добавил Алекс, едва сдерживая смех.

Дэвид глубоко вздохнул и промолчал.

Крупье раздал карты, и через долгую напряженную минуту Эмма с тремя картами выиграла девятнадцать тысяч. Она снова попыталась встать.

— Я больше не могу.

Алекс опять удержал ее за плечи.

— Ты выигрываешь.

Тепло его тела проникало в ее поры.

— У меня сейчас случится сердечный приступ.

Немного помедлив, он спросил:

— Ты когда-нибудь играла в кости?

— Нет.

— Хорошо, — ответил Алекс, жестом указывая на коридор. — Столы для игры в кости находятся в Каштановой комнате.

— Вы пойдете играть в кости? — спросила Эмма сестру.

— Только не в кости! — замотал головой Дэвид. Кэти с негодованием посмотрела на него.

— Встретимся позже, — сказала она Эмме.

Та кивнула, и они с Алексом покинули павильон. По дороге Эмма спросила:

— Ты можешь купить десятидолларовые фишки?

— Нет.

— Я не могу ставить на кон по пятьсот долларов.

— Но ты ведь уже выиграла столько тысяч!

Только это и успокаивало Эмму. В отличие от Алекса, Эмма не привыкла разбрасываться деньгами. Она могла бы проиграть все его деньги, а ему словно, все равно!

— Если ты не начнешь проигрывать, то «Теддибэр Траст» обанкротится.

Эмма резко остановилась: она совсем забыла про «Теддибэр Траст».

— Я все делаю не так, правда?

Алекс засмеялся и вновь положил руку ей на талию. Затем неожиданно его губы коснулись ее виска.

— Ты знаешь о том, что ты удивительная?

От этих слов ее сердце учащенно забилось. Но в этот момент к ним подошли Эдвина и Фредерик Уоддингтоны, и она поняла, что комплимент Алекса был частью заранее обдуманного спектакля. Сегодня все было игрой. Алекс не был великодушным филантропом. Он просто играл свою роль.

Знакомясь с Уоддингтонами, Эмма вымученно улыбнулась. Больше никаких иллюзий! Никакой реакции на его близость! Отныне она всегда будет помнить о том, что это всего лишь игра.