"Первый полет" - читать интересную книгу автора (Демыкина Галина Николаевна)

Необыкновенное знакомство

Возле зайчиной клетки в траве — вмятина. Сюда каждый день приходит Мальчик. Он сидит, иногда лежит и смотрит. Мама думает, что ему больше нравятся зайчата. Они, конечно, красивее. Но смотрит он на зайчиху. Только на зайчиху. Он даже сам не знает, почему. Она ему очень знакомая. И серый нос с поперечной полоской, и жёсткие лапы в шёрстке, и пальцы, тоже в шёрстке и с коготками. Но особенно глаза. Коричневые и лиловатые. Она посмотрит — будто спросит про что-то. А потом ещё посмотрит и пошевелит раздвоенной губой.

И тогда Мальчику кажется, что зайчиха хочет что-то сказать. Ему давно это кажется, с самого первого дня. И от этого немного жутко.

Но сейчас зайчиха дремлет. Она всегда в это время дремлет, а как начнёт темнеть — вдруг проснётся и насторожится.

Здесь, за смородиновыми кустами, как будто отдельная ото всего жизнь. Отсюда видна только труба дома. А если лечь в траву — вот так! — и трубы не видно.

Мальчик закрывает глаза. Солнце уже зашло, но земля тёплая и воздух тёплый. Мальчик ещё немного лежит и ленится поглядеть, что делается там, за закрытыми веками.

И вдруг — точно кто-то толкнул его. Мальчик открыл глаза и сразу увидел ТУ большую сосну. Она стала теперь совсем чёрной, а из-за нижней ветки её глядела жёлтая луна. Мальчик удивился, что так быстро пришёл вечер и что никто не позвал его спать. Он поднялся с земли и подошёл к клетке.

— Эй, зайцы! Зайцы!

От серого клубка отделилась половина и прыгнула к Мальчику. Это была зайчиха.

— Иди сюда! — позвал Мальчик и просунул палец в решётку.

Зайчиха прикоснулась к нему холодным носом, дёрнула верхней губой и поглядела прямо в глаза Мальчику своими круглыми коричнево-лиловыми глазами. Она вздохнула, будто перевела дыхание, чтобы что-то сказать. Она хотела что-то сказать! Опять хотела!

— Ну, говори, — попросил Мальчик. — Говори же!

Зайчиха села на задние лапы, а передними ухватилась за решётку. Она вытянулась и казалась очень большой. Живот у неё был совсем светлый, пушистый и то поднимался, то опускался от дыхания.

Мальчик приставил ухо к её мордочке.

— Ну что?

— Пайпуша! — сказала зайчиха.

— Что? — вздрогнул Мальчик.

— Пайпуша, — повторила она. — Ты Пайпуша.

Она говорила как-то не так, как люди, — одними губами, и слова произносила по-другому. Но Мальчик понимал. Только он видел, что она ошиблась, приняла его за кого-то другого.

— Меня зовут Игорь, — сказал он.

— Нет, Пайпуша. По-нашему — Пайпуша. Ведь ты — младший в семье.

— А тебя как зовут? — спросил тогда Мальчик.

Зайчиха наклонила голову, смущённо опустила уши:

— Мой дорогой, если можно, говори мне «вы». Ведь я взрослая.

Мальчик покраснел:

— Простите…

— Ну ничего! — И добавила: — А меня называй просто Зая. Может, мы погуляем немного?

Мальчик открыл дверцу, и все трое — Зая и зайчата — выпрыгнули на поляну и быстро поскакали к кустам жёлтой акации, что росла вдоль забора.

«Ой, убегут!» — подумал Мальчик и поспешил за ними.

Лужайка была мокрой от росы, луна висела высоко справа, и тень от кустов была чёрной и мохнатой. Зая уже впрыгнула под эту тень, зайчата — следом, и Мальчик нагнулся, оттого что акация провела по его щеке своим дряблым многолапым листом.

— Вот здесь! — сказала Зая. — Здесь подождём.

Все уселись в не остывшей ещё пыли под кустом и притихли. Вдруг на ближней берёзе зашуршала белая плёнка коры. Не было сомнения, её царапали коготки.

— Это ОН! — сказала Зая.

— Кто? — спросил Мальчик.

— Тихо. Не оглядывайся. ОН не любит, чтобы смотрели, когда прыгает с дерева.

Зайцы теперь повернули головы в противоположную от берёзы сторону, и Мальчик — тоже.

И тогда в их укрытие под кустами впрыгнул красивый зверь с тёмной, золотисто блестевшей шкуркой, острыми ушками и хвостом, похожим на ветку акации. Зверь был немного меньше, чем Зая, но как-то крепче, чётче. Мальчик сразу его заметил. И глаза у зверя были острее и быстрей. Он стал глядеть на Мальчика.

— Это Пайпуша, — сказала Зая.

Мальчик неловко протянул руку.

— Я знаю, — ответил зверь. — Я давно его знаю. А я — Старый Белк. — Он резко выкинул вперёд короткую жёсткую лапу с когтями, и Мальчик крепко пожал её.

Этот зверь говорил не так, как Зая, — он не шептал, а прищёлкивал, присвистывал, но Мальчик понимал его так же хорошо.

Старый Белк тронул лапой его колено.

— Пойдёмте, — сказал он.

Они двинулись вдоль забора в ту сторону участка, где было много деревьев и задичавшего малинника.

— Осторожно, — говорила иногда Зая, которая была впереди.

Это значило, что здесь валяется осколок банки, или железный, кузов игрушечного грузовика, или густо наросла крапива. Потом они пересекли поляну, где весной цвели ландыши, а сейчас было полно их гладких, прохладных листьев, и вышли к ТОЙ большой сосне.

— Погляди туда, — сказал Старый Белк и резко вытянул лапу.

Мальчик глянул. Среди кустов стояло два… нет, три прозрачных домика, точно таких, какие он умел рисовать: чёрточка сверху вниз и слева направо, а потом снизу вверх и справа налево. И наверху две косые чёрточки — крыша. Только когда рисуешь на земле, в домике оказываются лишь камни да песок, иногда — муравьи. А здесь просвечивали листья черёмухи, кусок соснового ствола, ветка малины — прямо вместе с толстыми ягодами, насаженными на белую сердцевину.

— Входите, — позвала Зая и открыла прозрачную — из одних чёрточек — дверь.