"Любовь под луной" - читать интересную книгу автора (Дай Сьюзен)

Глава 8

«На этой кровати? С Мэттом? Никогда!»

— Мы не можем спать в одной постели!

Запаниковав, Хейли круто развернулась лицом к Мэтту, перевела взгляд на кровать. Потом снова на него. Она представила, как лежит рядом с ним на этой огромной кровати, под одним одеялом. При этой мысли ее бросило в жар, что ей было совершенно не нужно.

— Ни за что! — выпалила она.

— Между прочим, я не собираюсь спать ни на полу, ни в кресле, когда в номере есть отличная кровать, — заявил Мэтт с прямо-таки возмутительным спокойствием. — И тебе не советую. Не вижу причин, почему бы нам обоим не устроиться с комфортом на этой большой кровати.

Хейли могла бы найти тысячу причин, по которым она не сможет спать на этой кровати «с комфортом», и все они были связаны с Мэттом, с его широкими плечами, мускулистой грудью, длинными ногами… Разве можно провести всю ночь в одной постели с этим воплощением мужественности и при этом спокойно спать? И это еще не самое страшное. А вдруг она заснет и во сне ее одолеет примитивный инстинкт продолжения рода? Возможно, сначала она и ляжет на своей стороне кровати, но, кто знает, где она может оказаться потом, когда перестанет контролировать свои действия.

Хейли внезапно осенило, что ее тревожит вовсе не поведение Мэтта в постели, а свое собственное. Когда Мэтт находился рядом, она не могла себе доверять. В его присутствии все ее здравые мысли и нормальные реакции куда-то испарялись. Но она не хотела объяснять все это Мэтту — куда там, ведь ей трудно было объяснить это даже себе самой.

— Мне кажется, это не… неприлично.

— Неприлично?

Мэтт рассмеялся, но, видя, что Хейли явно не до смеха, постарался хохотать не слишком громко. Она и без того была раздражена, а у него и так хватало своих забот — он боролся с самим собой, стараясь не относиться слишком серьезно к тому, что они будут спать в одной постели. Мэтт просто не представлял, как продержится до утра, если хотя бы на секунду позволит себе задуматься над этим всерьез.

— Вот именно, неприлично, — упрямо повторила Хейли. — Мы же не…

— Не женаты? Но все считают нас мужем и женой.

— Но это не так.

— Согласен, мы не женаты, так что давай вести себя соответствующим образом. Но поскольку все остальные считают нас новобрачными, никому не покажется, что нам «неприлично» спать в одной постели. Если что и может показаться странным со стороны, так это молодожены, которые просят в номер раскладушку. — Мэтт перехватил ее взгляд и несколько секунд удерживал его. — Хейли, в чем дело? Ты что, боишься, что не сможешь остаться на своей половине кровати?

Мэтт зашевелил бровями, чтобы впечатление, будто он ее поддразнивает, было еще убедительнее. Хейли мятежно задрала подбородок, принимая вызов.

— Ну хорошо. Мне не составит труда оставаться на своей половине кровати, я просто не уверена, достаточно ли даже на этом широченном матрасе места для нас всех. — Она выдержала паузу. — Ты понимаешь, кого я имею в виду: себя, тебя и твое гигантское самомнение.

Мэтт снова рассмеялся и солгал:

— На этот счет я не беспокоюсь.

— Вот и отлично.

Хейли нахмурилась. Она была недовольна собой. Сама не понимая, как это вышло, она только что согласилась спать на одной кровати с Мэттом. Но она не собиралась давать ему понять, что боится не справиться с ситуацией. Если он справится, то и она тоже. К тому же ей надоело, что в этой поездке она с подачи Мэтта то и дело начинала чувствовать себя закоренелой пуританкой.

— Ладно, раз мы договорились, я, пожалуй, буду готовиться ко сну.

Мэтт широким взмахом руки пригласил ее пройти в ванную. Хейли с радостью скрылась за дверью. Принимая душ, она гадала, уснет ли Мэтт, если она провозится в ванной достаточно долго. Хорошо бы, он уже спал, когда она вернется. Так было бы удобнее всего. Тогда ей не пришлось бы на него смотреть, разговаривать с ним… желать его. Пожалуй, она даже смогла бы внушить себе, что в кровати рядом с ней не Мэтт, а еще одна подушка. Большая, мускулистая, загорелая подушка, к которой она не может прикоснуться, не может…

Нет, решила Хейли, сравнение с подушкой неудачное. Лучше представить себе что-нибудь не столь искусительное. Пожалуй, проще всего было бы не замечать Мэтта вовсе, делать вид, будто он невидимка. Нужно внушить себе, что она одна в кровати, тем более что кровать, как справедливо заметил Мэтт, достаточно широкая. Они — взрослые люди, знающие друг друга с детства, так что никаких проблем быть не должно.

Хейли открыла чемодан, который прихватила с собой в ванную, и стала искать скромную белую ночную рубашку. Странно, но рубашка все не попадалась. Платья Хейли еще раньше достала и развесила на плечики, в чемодане оставались только шорты, короткие топики, купальники и нижнее белье. Но белой ночной рубашки не было.

Хейли сунула руку во внутренний карман, нащупала что-то шелковистое… Черное неглиже!

Хейли в панике уставилась на лоскуток черной полупрозрачной ткани. Не может же она спать в этом в одной постели с Мэттом! Но ничего другого ей не оставалось.

«Куда исчезла белая ночная рубашка?»

Хейли осенила внезапная догадка, она поджала губы. Бетт! Когда Хейли складывала вещи, сестра Мэтта сидела рядом. Может, она решила немного «подтолкнуть» отношения между подругой и братом?

«Что делать, что делать?»

Хейли вздохнула. Вот тебе и «никаких проблем». Проблема есть, да еще какая! У нее было два больших чемодана, но она не привезла ни одной футболки, а в больших чемоданах она оставила место для гавайских сувениров, в том числе и для футболок с местной символикой.

Хейли вспомнила про пляжную накидку от купальника. Можно было бы использовать ее вместо халата… если бы она не осталась на стуле в номере.

Мэтт вернулся в номер, закрыл за собой балконную дверь и огляделся. Убранство номера навевало самые что ни на есть романтические настроения. Странно, но при дневном свете номер не выглядел таким… коварным. В воздухе витал аромат цветов. Мэтт увидел, что Хейли оставила на прикроватной тумбочке цветок плумерии, который был в ее волосах. Цветы стояли и в вазе на столе. Кровать приковывала к себе внимание и манила прилечь, тем более что горничная предусмотрительно откинула уголки одеяла, а на подушки положила шоколадные леденцы с мятой.

Если не считать шума воды в ванной, в номере было тихо. Когда Хейли выключит воду и ляжет в кровать, станет еще тише. Мэтт взял пульт, включил телевизор и стал бесцельно переключать каналы. Ни одна из передач его не заинтересовала. Нажав кнопку в очередной раз, он услышал стон. На экране обнаженные мужчина и женщина сплелись в страстном объятии. Мэтт поспешно переключил канал, не в силах вынести этого зрелища.

Шум воды в ванной прекратился, на некоторое время стало совсем тихо. Мэтт представил себе, как Хейли неторопливо расчесывает свои роскошные волосы цвета меди, их шелковистые пряди струятся по хрупким плечам, падают на грудь… Он нахмурился, злясь на себя, и попытался сосредоточиться на выпуске новостей.

Щелкнул замок ванной, дверь открылась, и в комнату вышла Хейли. Она была полностью одета. Быстро схватив со стула накидку, Хейли перекинула невесомую полоску ткани через руку и так же быстро снова скрылась в ванной.

Мэтта захлестнула горячая волна. Если Хейли считает, что полупрозрачная накидка от купальника — а по сути просто плоска ткани — скромнее того наряда, который она собиралась надеть на ночь, то можно представить, что это за наряд! Он всерьез опасался, что ночью его ждут телесные муки.

Через пару минут Хейли снова вышла из ванной. Мэтт изо всех сил изображал безразличие. Не поворачиваясь к Хейли, он неспешно подошел к телевизору и принялся с преувеличенным вниманием регулировать изображение. Те несколько секунд, что потребовались Хейли, чтобы дойти от двери ванной до кровати, показались Мэтту вечностью, он вел жестокую борьбу с самим собой: ему нестерпимо хотелось оглянуться. Но он повел себя как джентльмен и выдержал. К тому же если бы в его памяти запечатлелся образ Хейли, идущей к кровати в крошечной ночной рубашке и полупрозрачной накидке, это отнюдь не прибавило бы ему спокойствия. Ему и без того было трудно справиться с разыгравшимся воображением, а вид реальной Хейли подействовал бы на него еще сильнее. К тому времени когда Мэтт все-таки повернулся, Хейли лежала на кровати, накрывшись простыней и одеялом до самого подбородка. Мэтт видел только ее огромные глаза, бледное лицо и разметавшиеся по подушке волосы, но даже этот образ был слишком соблазнителен. Мэтт всерьез опасался, что если посмотрит на нее еще несколько секунд, то нарушит все благие обещания, только что данные самому себе. От греха подальше Мэтт ушел в ванную, закрыл за собой дверь и стал чистить зубы. Возился он долго. Пока Мэтта не было, Хейли выключила свет, и, когда он вернулся в комнату, она лежала с закрытыми глазами спиной к его половине кровати, причем так близко к краю, что Мэтт засомневался, сможет ли она пролежать так до утра, не скатившись на пол.

Мэтт выключил телевизор, выключил лампу со своей стороны и забрался под одеяло. Некоторое время он лежал тихо, гадая, уснула Хейли или нет, но потом любопытство взяло верх. Только для того, чтобы узнать, спит ли она, он сказал:

— Спокойной ночи.

Хейли ответила шепотом:

— Спокойной ночи.

Значит, не спит. Мэтт заложил руки за голову и уставился в темноту, пытаясь представить, каково сейчас Хейли. Так же ли ей трудно обуздать потребности своего тела, как ему — своего. Ему-то приходилось нелегко, он обостренно чувствовал близость Хейли, она была совсем рядом, но в то же время недосягаема.

Мэтт закрыл глаза и постарался думать о чем-нибудь постороннем. Он увидел себя в доме, дом этот он построил сам, но в некоторых комнатах еще не было мебели. Повсюду вертелись дети, этакие маленькие рыжеволосые зеленоглазые чертенята. Он прошел по дому, пытаясь найти их мать. Мэтт сознавал, но как-то не очень отчетливо, что это вроде бы его дети, а их мать должна быть его женой. Только он не мог ее найти, дом со множеством комнат оказался запутанным, как лабиринт.

Наконец Мэтт отыскал кухню. Посреди кухни стояла женщина, державшая в руках большую пустую кастрюлю. У нее были рыжие волосы, но лица Мэтт почему-то не мог разглядеть, как ни всматривался.

— Дорогой, мне нечем накормить детей, — сказала женщина, — у нас совсем нет денег, но есть куча неоплаченных счетов.

«Неоплаченных счетов, неоплаченных счетов…»

Мэтт достал из кармана бумажник, но тот оказался пуст.

— У нас не будет денег, и мы не сможем платить по счетам до тех пор, пока моя строительная компания не встанет на ноги, — сказал он женщине.

Та спокойно ответила:

— Я понимаю. Значит, нам придется не есть.

«Нам придется не есть, нам придется не есть…»

Мэтт проснулся как от толчка и открыл глаза. В комнате было темно хоть глаз выколи. Он замотал головой. Раньше ему никогда не снились такие яркие, отчетливые сны, которые он мог потом вспомнить. Впрочем, если разобраться, это был не сон, а кошмар.

Мэтт перевернулся с боку на бок, пытаясь стряхнуть остатки кошмара. С другой стороны кровати слышалось тихое, ровное дыхание Хейли. В отличие от него ей, по-видимому, спалось хорошо. В конце концов и Мэтт снова заснул.

Хейли со всех сторон окружали цветы, море душистых цветов. Звучала громкая музыка. Внезапно Хейли поняла, что это свадебный марш. Она стояла в церкви, заполненной людьми. Кто-то взял ее за руку, она повернулась и увидела, что это Джоэл.

— Ты готова? — спросил он. — Мне пора подвести тебя к алтарю.

У Хейли вертелось на языке саркастическое замечание, что он уже подвел ее — когда сбежал в Лас-Вегас, но почему-то она не могла произнести ни слова, как ни старалась. Джоэл взял ее под руку и повел по церковному проходу. Церковь оказалась невероятно длинной, они все шли и шли, а проход все не кончался. Впереди, у алтаря, Хейли ждал мужчина в смокинге и шортах. Он не оглянулся, так что она не могла видеть его лица. В первом ряду сидела ее мать, рядом с ней — все пятеро ее мужей.

Наконец Хейли дошла до алтаря, но жених таинственным образом исчез, словно растворился в воздухе.

— Куда он девался? — спросила Хейли.

К ней подошла мать.

— Не везет нам с мужчинами, правда, дорогая? — Она похлопала дочь По спине. — Наверное, на нас лежит проклятие.

«Проклятие, проклятие, проклятие…»

Хейли резко проснулась и открыла глаза. В комнате было темно, но она сразу поняла, что лежит на полу — видно, скатилась с кровати во сне. Она с мрачным удовлетворением подумала, что это все же лучше, чем если бы она покатилась в другую сторону. Она поднялась с пола и тихо, стараясь не разбудить Мэтта, легла обратно. Судя по тому, что Мэтт дышал глубоко и ровно, он спал и не был свидетелем этого небольшого происшествия.

Лежа в кровати и глядя в темноту, Хейли нахмурилась. Перед тем как упасть, она точно видела какой-то сон, но не могла вспомнить, что именно ей приснилось. Безуспешно пытаясь вспомнить, она в конце концов снова заснула.

Хейли заворочалась в кровати и потянулась. Еще не открыв глаза, она с удовольствием предвкушала первый полный день в земном раю, на Оаху. Но ей было так уютно в кровати, что она пока не спешила вставать. «Подушки в отеле великолепные, — думала Хейли, — мягкие, но не слишком, упругие, теплые и немного пахнут мускусом… Мускусом?»

Она открыла глаза и, увидев буквально в паре дюймов глаза Мэтта, взвизгнула от неожиданности.

— Мэтт! Что ты делаешь?

Она отпрянула и подняла голову с удобной подушки, на поверку оказавшейся плечом Мэтта.

— Что я делаю? Это ты делаешь, а не я. — В его голубых глазах заплясали смешинки. — Я так и знал, что тебе не удастся удержаться на своей половине кровати.

К стыду Хейли, ей нечего было сказать в свое оправдание. Ее опасения подтвердились: во сне она неосознанно скользнула в объятия Мэтта. Какой позор!

Она отодвинулась на край кровати и встала, стараясь оказаться как можно дальше от Мэтта и его плеча, которое так и манило преклонить голову. Брови Мэтта поползли вверх, глаза потемнели, тогда только Хейли поняла, что допустила еще одну ошибку. Ночная рубашка! Она совсем забыла, что легла спать в черном неглиже, которое ничего не прикрывает, и теперь она стояла перед Мэттом на свету практически голая!

Хейли густо покраснела и, стараясь сохранить хотя бы видимость хладнокровия, пробормотала:

— Если ты не против, я займу душ первая.

— Валяй, я не против. — Мэтт по-прежнему разглядывал ее с видимым интересом. — А я пока закажу завтрак в номер.

Хейли скрылась в ванной, гадая, сколько же времени она проспала у Мэтта на плече — и сколько времени он об этом знал.