"Роковой дом" - читать интересную книгу автора (Беллок Лаундз Мари Аделаид)

ГЛАВА 12

Часа через два Сильвия и граф Поль простились у двери Казино. Желая Сильвии спокойной ночи, граф дольше, чем обычно, удерживал руку; затем, окончательно распростившись, он поспешил на станцию.

Сильвия стояла в сумерках и смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом.

Она была тронута до глубины души. Граф не говорил ей, почему он в этот вечер пренебрег игрой, но она знала ответ. Граф заранее покинул Лаквилль и собирался встретить ее завтра в Париже, потому что, если бы они утренним поездом поехали туда вместе, то мсье Польперро, может быть, и сделал бы вид, что ничего не заметил, но вульгарные Вахнеры сделали бы из этого свои выводы.

Медленно, как во сне, проходя по залам Казино, Сильвия внезапно ощутила резкий толчок в плечо. Это была мадам Вахнер.

— Почему вас так долго не было? — спросила она. — Мадам Вольски сегодня всех поражает. Идемте быстрее! — и она повлекла Сильвию в клубные комнаты. — Я специально спустилась вниз, чтобы вас разыскать, — лихорадочно продолжала мадам Вахнер.

Что же там происходит? Общее возбуждение овладело и Сильвией. Войдя в зал, она увидела, что вокруг центрального стола собралась толпа.

— Из Парижа приехало несколько молодых людей, — вполголоса пояснила мадам Вахнер, — и продуваются в пух и прах. Мне их даже жалко. Но вот мадам Вольски привалила неслыханная удача.

Сильвия все еще не понимала.

Вместе они приблизились к столу. С изумлением и непонятным страхом Сильвия Бейли увидела, что Анна Вольски держит банк.

В первый раз Сильвия видела в роли банкомета женщин.

Перед мадам Вольски лежала толстая пачка банкнот. Лицо Анны побледнело как мел, глаза сверкали — так бывало всегда, когда она сильно волновалась.

Ставки также были много выше, чем обычно. Это объяснялось присутствием пяти молодых людей в вечерних костюмах. Стоя в углу стола и не переставая болтать и смеяться, молодые люди выкладывали на зеленое сукно банкноту за банкнотой. Судя по всему, им нравилось находиться в центре внимания.

— Когда я пошла вниз за вами, — возбужденно шепнула мадам Вахнер, — один из них уже успел проиграть восемь тысяч франков! Смотрите, они по-прежнему продуваются! Нашей приятельнице сегодня дьявольски везет! Я запретила ами Фрицу играть. Перед ней не устоять никому. Она загребает и загребает деньги. Если Фрицу невмоготу пусть идет вниз и играет там.

Но прежде чем спуститься, ами Фриц помедлил, наблюдая чудеса, творимые мадам Вольски. Его хищное лицо сложилось в гримасу отчаянной зависти.

Сильвия обошла вокруг стола, чтобы видеть Анну. Тому, кто ее не знал, Анна могла показаться почти безразличной, но на ее щеках выступили два красных пятна, а рука, сгребавшая деньги, дрожала.

Прозвучали слова:

— Делайте ставки, дамы и господа! Игра сделана! Ставок больше нет!

Внезапно удача повернулась к Анне спиной. Полька подняла глаза и встретила взгляд Сильвии. Она сделала незаметный жест. Ей хотелось, чтобы подруга ушла.

Сильвия скользнула прочь и спокойно переместилась в другой конец стола. Теперь она находилась позади Анны. Счастье вернулось к мадам Вольски, и куча банкнот перед ней продолжала расти.

— Впервые в этом месяце банк держит дама, — услышала Сильвия чьи-то слова.

В ответ прозвучало:

— Да, и в этом месяце никому так не везло. Пожалуй, это лучшая игра за весь сезон!

Наконец Анна отодвинула стул и встала из-за стола.

Один из молодых людей, потерявший кучу денег, подошел к ней и сказал с улыбкой:

— Надеюсь, мадам, вы не собираетесь уходить? Я намерен держать банк! Вы ведь дадите мне отыграться?

Анна Вольски рассмеялась.

— Конечно! — отвечала она. — Я еще поиграю.

Молодой человек занял ее место, и толпа рассеялась, переместившись к другим столам. Ами фриц спустился вниз, но его жена продолжала стоять рядом с Сильвией.

Вскоре вокруг стола снова собрался народ: Анна опять выигрывала. Раньше ей везло как банкомету, теперь — как понтеру; и прочие начали, с немалой выгодой для себя, повторять ее ставки.

Сцена напомнила Сильвии ее первый вечер в Казино. С тех пор прошло всего лишь три недели, но каким же насыщенным казалось ей это время!

Сегодня ей почему-то не хотелось играть. Она немало удивилась и позабавилась, увидев, как мадам Вахнер решилась рискнуть пятидесятифранковой банкнотой. Ее лицо пылало от счастья, как у ребенка.

— Ох, ну где же ами Фриц? — воскликнула она. — Как жаль, что я послала его вниз! Но неважно, сейчас его женушка постарается для семьи!

Наконец банкомет встал из-за стола. Он изрядно проигрался С улыбкой поклонившись Анне, он сказал:

— Что ж, мадам, я вас поздравляю! Не иначе, у вас есть с собой очень мощный талисман.

Анна весело помотала головой.

— Приятно выигрывать у миллионера, — прошептала она Сильвии. — знаешь, что от него не убудет! Этот молодой человек получает прибыль от каждого куска сахара, который продается во Франции, а ты ведь знаешь, как французы любят сладкое!

Она отошла от стола. Сильвия и мадам Вахнер последовали за ней.

— Как вы собираетесь поступить с деньгами? — озабоченно спросила мадам Вахнер.

— Думаю, через день или два придется отправиться в Париж и положить их в банк. Завтра я не стану играть. Передохну. Я это заслужила! — У Анны был радостно-возбужденный вид.

— Подвезти вас в «Пансион Мальфе»? — приветливо предложила мадам Вахнер. — Нам ведь по пути. Я тоже кое-что выиграла… — хихикнула она.

Мадам Вахнер оставила подруг в холле и пошла искать своего мужа в зале для обычной публики. Ожидая ее, Сильвия обратила внимание на то, что множество глаз с интересом наблюдает за ними. Очевидно, новость об удаче Анны Вольски успела распространиться.

— Досадно, что я не пришла чуть раньше, — заметила Сильвия. — Никогда прежде не видела, как ты держишь банк. Это ведь впервые?

— Да, в Лаквилле я отважилась в первый раз. Как-то вдруг показалось, что сегодня мне повезет. Видишь ли, за последние день-два я выиграла кучу денег, и мадам Вахнер уговорила меня рискнуть.

— Жаль, ты не предупредила меня, что собираешься держать банк.

— Предупредила бы непременно, — спокойно отвечала Анна, — но я тебя не видела сегодня. В последнее время мы вообще реже стали встречаться. Ты больше времени проводишь с мадам Вахнер. чем со мной!

Она говорила мягко, но Сильвия почувствовала укор совести. В самом деле, в последние несколько дней она мало общалась с Анной, но вовсе не потому, что проводила время с мадам Вахнер.

— Я немного посижу у тебя — сказала она. Завтрашний день я в Париже… со знакомым.

Произнося эту полуправду, она чувствовала себя лгуньей.

— Вот и хорошо! — воскликнула Анна — Можешь побыть у меня, пока не возвратится коляска от дома Вахнеров. На ней и доберешься до отеля. Не хочу, чтобы ты возвращалась так поздно одна.

— Брось, я ведь не выиграла, как ты, кучу денег! — возразила Сильвия с улыбкой.

— Да, но в таком месте, как это, всем нужно соблюдать осторожность…

Затем к ним присоединились мсье и мадам Вахнер. Ами Фриц был вне себя. Он схватил Анну за руку.

— Поздравляю вас, — тепло произнес он. — Это великолепно. Жаль, что меня там не было, я бы тоже немного выиграл вместе с вами!

Все четверо вышли из Казино. На улице было темно — хоть глаз выколи.

— Что вы собираетесь делать с деньгами? — заботливо осведомился мсье Вахнер. — Сумма чересчур велика, чтобы носить ее с собой, не правда ли?

— Пока не поместите деньги в надежный банк, гораздо лучше носить их с собой, чем отдать на хранение, — воскликнула его жена, опередив Анну. — Что до хозяев отелей, то я не доверила бы им и пенни. Помнишь, Фриц, что случилось с нашим приятелем? Расскажи.

Они забрались в открытую коляску и двинулись в сторону «Пансиона Мальфе».

— Не знаю, о чем ты, — раздраженно буркнул муж.

— Ну как же! Я говорю о нашем приятеле, который столовался в небольшом отеле Кодамине, близ Монте-Карло. Однажды он выиграл много денег и отдал их до завтра на хранение хозяину отеля. На следующий день тот заявил ему, что официант-иностранец вскрыл сейф и исчез с деньгами. И ничего нельзя было сделать — только развести руками! Не исключаю, что Мальфе — неплохой человек, но на вашем месте деньги я бы ему не доверила. — Мадам Вахнер повернулась к Анне.

— Я и не собираюсь, — ответила мадам Вольски. — Мне бы даже в голову не пришло доверить большую сумму человеку, о котором я ничего не знаю. Правильно вы говорите, лучше хранить деньги при себе. Я всегда так поступаю. Если они потеряются или их украдут, то некого будет винить, кроме себя.

— Держать банк очень интересно, — помолчав, добавила она. — Думаю, в следующий раз я еще раз рискну.

Вскоре они добрались до «Пансиона Мальфе» и, когда Анна и Сильвия вышли, мадам Вахнер крикнула им вслед:

— Не хотите ли завтра поужинать у нас?

Сильвия помотала головой,

— Я собираюсь в Париж, вернусь очень поздно. — Но все равно, большое спасибо.

— Тогда приходите вы, — мадам Вахнер обратилась к Анне. — Мы тоже хотим отдохнуть от Казино.

— Отлично! Спасибо за приглашение.

— Приезжайте пораньше, хотя бы к шести, и мы перед ужином всласть поболтаем.

— Прекрасно, приду!

Договорившись с кучером, который должен был на обратном пути заехать за Сильвией, подруги отправились в комнату Анны Вольски.

Сильвия села у открытого окна.

— Не нужно зажигать свечу, — попросила она. — В темноте так хорошо: спокойно и прохладно. На свет слетятся насекомые. Комары — единственное, что мне в Лаквилле не нравится!

Анна Вольски подошла в темноте и села рядом.

— Сильвия, — сказала она, — дорогая моя Сильвия. Иногда я раскаиваюсь, что привезла тебя в Лаквилль. — Она говорила задумчиво и очень серьезно.

— Ерунда, тебе не в чем раскаиваться.

Сильвия взяла подругу за руку. В глубине души она понимала, о чем та говорит, но предпочла сделать вид, что не понимает.

— Не бойся, что я приохочусь к игре, мне это не грозит, — продолжала она, слегка волнуясь. — Сегодня я занималась подсчетами и оказалось, что за все время я потеряла всего-навсего семьдесят франков! Два дня назад я выиграла сто десять франков. Ничего страшного не происходит, ты же видишь. А подумай, сколько удовольствия я получила!

— Я не игру имею в виду, — выразительно произнесла Анна Вольски.

Сильвия дернулась и отняла у Анны свою руку, которую та дружески сжимала в ладонях.

— Боюсь, ты чересчур привязалась к графу де Вирье, — продолжила Анна негромко, но очень твердо. — Ты должна простить меня, я ведь старше тебя, Сильвия. Ты подумала, к каким последствиям может привести ваша дружба? Признаюсь, вначале я подозревала этого человека в самых дурных намерениях, но теперь думаю, что он в тебя влюблен — страстно влюблен. Ты замечала, что в Клубе он не сводит с тебя глаз? Иной раз даже забывает забрать свой выигрыш…

Сердце Сильвии бешено забилось. «Что, если Анна права?» — подумала она. Ей захотелось расцеловать подругу, но вместо этого она запротестовала:

— Поверь, Анна, он ни разу не сказал мне ни единого слова любви. Он никогда не флиртовал со мной. Клянусь, я говорю правду. Ты вбила себе в голову какую-то ерунду…

— Все это еще больше убеждает меня, что я права. Флирт — искусство английское, а не французское. Если француз любит — а его любое сродни преклонению — он никогда не прибеги к тому, что англичане именуют флиртом, то есть имитации любви! Мне было бы куда спокойнее, если бы граф тебя оскорбил…

— Анна!

— Да, да! Я говорю совершенно серьезно. Боюсь, он тебя любит.

У Сильвии вырвался долгий счастливый вздох. Анна продолжала:

— Конечно, я не испытываю к нему ни доверия, ни симпатии. С чего бы? Но, с другой стороны, я не захожу так далеко, как Вахнеры; они знают о нем что-то сильно его компрометирующее — это ясно.

— Я этому не верю! — вскричала Сильвия. — Они судят предвзято! Он их не любит, считает их вульгарными, а, кроме того, подозревает, что мсье Вахнер немец — а этого для него достаточно.

— В конце концов, не имеет никакого значения, что Вахнеры думают о графе де Вирье и что он думает о них, — проговорила Анна. — Важно, что ты о нем думаешь и что он думает о тебе.

Сильвия радовалась, что темнота скрывает ее густой румянец.

— Ты не представляешь себе, — серьезно продолжала полька, — во что превратится твоя жизнь, если ты свяжешь свою судьбу с человеком, которому интересна одна лишь игра. Я не говорю, будто азартный игрок не способен быть добрым мужем. Месье Вахнер, — она улыбнулась краем рта, — тому пример. Несомненно, он привязан к своей жене, и а к нему. Но понравится ли тебе, если твой супруг больше, чем тебя, будет любить свой порок?

Сильвия молчала.

— Но о чем это я? — вдруг встрепенулась Анна Вольски. — Какая нелепая мысль — чтобы ты пожелала стать женой графа де Вирье! Нет, нет, дорогая моя малышка, ни одной разумной женщине не придет в голову, что за этого человека, при всем его обаянии, можно выйти замуж. Он полностью разорен, думаю, у него нет ни пенни за душой. Ему не на что было бы даже купить тебе обручальное кольцо. Об этом, как и обо всем прочем, тебе пришлось бы позаботиться самой! Это было бы безумием — полным безумием!

— Не думаю, — тихо проговорила Сильвия, — что такой брак для меня, хотя бы в малейшей степени, возможен. Ты забыла, что мы с графом де Вирье не так давно знакомы и что он ни разу не говорил со мной о любви. Он думает только об игре — сама знаешь.

— Ты, конечно, не могла не заметить, что в последние дни он гораздо меньше, чем прежде, посвящает времени игре. А как он его тратит — нам с тобой известно лучше всех. Освободившиеся часы он проводит с тобой.

— Но это же неплохо? — взволнованно спросила Сильвия. — Пусть уж лучше болтает со мной о всяких пустяках, чем безвылазно сидит в Казино? Еще раз клянусь тебе, Анна: он никогда за мной не ухаживал…

— Для него, конечно, лучше, что он стал меньше играть, но для тебя? — нетерпеливо проговорила Анна. — Вот какой вопрос я себе задаю. В последнее время ты неважно выглядишь, иногда вид у тебя совсем понурый. Только не путайся: ты, как была хорошенькой, так и осталась!

По лицу Сильвии побежали слезы. Она чувствовала, что надо бы рассердиться на подругу за ее откровенную речь, но не находила в себе сил. Анна говорила так заботливо, так мягко.

— Не уехать ли нам из Лаквилля? — внезапно спросила Анна Вольски. — Есть сотня других мест. Уедем! Ты ведь понимаешь не хуже меня: граф де Вирье никогда не сделает тебя счастливой.

Сильвия замотала головой.

— Мне не хочется уезжать, — прошептала она. Мадам Вольски коротко вскрикнула.

— А, поняла! Когда ты говорила о знакомых, ты имела в виду его. Это с ним ты собираешься встретиться в Париже?

Сильвия молчала.

— Теперь я понимаю все, — продолжила Анна. — Потому он и отсутствовал сегодня. Он отправился в Париж заранее, чтобы не компрометировать тебя. Галантность, которая немногого стоит! Будто так уж важно, что подумают в Лаквилле! Но меня интересует, не говорил ли он, что намерен представить тебя своему семейству? Именно по этому признаку судят о том, как француз относится к женщине.

Раздался стук в дверь: «Коляска для мадам прибыла».

Подруги спустились вниз. Вопрос Анны остался без ответа.

Мадам Вольски, обычно очень сдержанная, обняла Сильвию и поцеловала.

— Господь да благословит тебя, дорогая малышка Сильвия! — прошептала она, — и прости меня за то, что я тебе наговорила! Но все же подумай хорошенько. Я провела в этой стране больше половины жизни. Я почти француженка. Бессмысленно вступать в брак с французом, если его семья тебя не принимает, а, как я понимаю, семья графа де Вирье отказалась от него.

Войдя в коляску, Сильвия обернулась. Глаза ее были полны слез.

Анна Вольски стояла в дверях пансиона. Ее высокий силуэт четко выделялся на фоне освещенного холла.

— Встретимся послезавтра, да? — крикнула она.

Сильвия кивнула, и по дороге она сказала себе, что, как бы ни повернулась жизнь, она всегда останется верна своей привязанности к Анне Вольски.