"Гипершторм" - читать интересную книгу автора (Зорич Александр, Челяев Сергей)

Глава 7 Прорыв

Юл не сразу понял, что произошло. Его имплантаты через тактильные датчики перчаток подключились к памяти металла. Теперь они активно транслировали результаты в его мозг, отчаянно утюжа подсознание.

Юл-автон чувствовал себя крайне неуютно в стальном теле, в котором постоянно происходили неведомые сталкеру процессы, захватившие его целиком.

То он сливался с некой агрессивной сущностью, норовившей поглотить его полностью и пожрать человеческую суть Штурмана. То принимался пускать побеги, отчего все его тело фантомно зудело. Эти ощущения для человека из плоти и крови были практически непереносимы!

За две минуты этого кошмара Юл Клевцов успел познать даже радости материнства. Во всяком случае, так он для себя охарактеризовал свою новую, необычную и до одури пугающую все его мужское естество способность самооплодотворяться и порождать следующую металлическую жизнь, пуская вдоль ствола свежие ломкие побеги и звеня на ветру перезревшими н-капсулами.

А самое кошмарное — то, что Юл сейчас чувствовал себя вполне естественно в обществе железных кустов-раскоряк, от корней до верхушек усеянных пятнами ржавчины, проплешинами окислов и разноцветными интерференционными разводами дружественных его новой искусственной натуре сплавов.

Настолько естественно и комфортно, что в первую минуту Юл счел возмутительным нахальством то обстоятельство, что кто-то — по всему видать, отменный невежда, идиот и вообще Невесть Кто — бесцеремонно ухватил его за один из боковых отростков и тут же принялся тормошить, трясти и тянуть в разные стороны. А после, видя, что Юл не поддается, и вовсе обхватил его крепкий и стройный торс-ствол. Чтобы затем сильно потянуть назад.

Вне себя от возмущения Юл-автон инстинктивно рванулся вперед, дабы вырваться из отвратительных объятий Невесть Кого…

…И тут же выпал из своей только что счастливо обретенной реальности в обстановку мрачную, чуждую и вдобавок ко всему слезоточиво вонючую.

Хлорпикрин?!

Он обнаружил себя в простенке между двумя стальными панелями, нетвердо стоящим на ногах и облепленным непонятной субстанцией, на ощупь более всего напоминающей сырой мох. Было темно, хоть глаз выколи, и очень, очень тесно. А в довершение всех неудобств кто-то крепко уцепился за его руку, сковывая движения и мешая развернуться.

И этот кто-то сейчас беззвучно орал на Штурмана, широко разевая рот.

Штурман облегченно вздохнул: как же приятно вновь почувствовать себя человеком! Темная фигура понемногу обретала очертания и теперь уже здорово походила на знакомого Юлу верзилу-«варяга».

Штурман энергично замотал головой, тыча пальцем себе в ухо и тем самым давая понять, что ровным счетом ничего не слышит.

Тогда Семенов — это был, конечно же, он, каким-то чудом сумевший уцепиться за руку Юла — демонстративно потер кулачищами стекла своего противогаза.

После чего мультипликационно шлепнул открытыми ладонями по своим ушам. И сразу вслед за тем принялся их сосредоточенно теребить, точно собираясь соскоблить столетнюю паутину.

И все это время он, не переставая, что-то кричал оторопевшему сталкеру.

«Гм… Кажется, это звук „а-а-а-а“, — озадаченно подумал Штурман. — И чего, спрашивается, так орать?»

— Проотивога-а-а-аз! Импла-а-а-антаты! — неожиданно донеслось до него откуда-то издалека. — Активируй импла-а-а-а-нтаты… Надень противога-аз!

Озарение сверкнуло в мозгу яркой и весьма болезненной вспышкой. Штурман судорожно пробежал пальцами, ища нужные сенсоры и одновременно, для скорости, беззвучно произнес кодовую фразу активации.

Тут же десятки тонких иголок вонзились в его мозг, так что барабанная перепонка превратилась в мембрану огромного африканского там-тама, по которому словно колотушкой молотила каждая буква кодовой формулы. Штурман уже давно не активировал все имеющиеся в нем боевые имплантаты одновременно, и теперь организм мстил ему жестокой болью и раскачкой вестибулярного аппарата.

Но вот окончательно восстановилось зрение, и Юл обрел прежнюю способность видеть во тьме лишь чуточку хуже кошки.

Он тут же натянул противогаз и заткнул рот «варяга» заметно отсыревшей снаружи двухслойной перчаткой.

— Тссс… Мы где?

Вместо ответа «варяг» погрузил руку в стену и ухватил показавшуюся оттуда чью-то растопыренную пятерню. Вырин с посеревшим не то от страха, не то от сырой металлической крошки лицом ошеломленно озирался по сторонам.

На него Штурман с Семеновым немедленно натянули съехавший на лоб противогаз.

Следом за ним по стопам Штурмана проникли сквозь мягкий пластилин автона и остальные члены группы.

— Все в порядке? — деловито уточнил Штурман, уже полностью восстановивший контроль над собой.

Он прослушал ответы, потому что его имплантаты уловили тихий голос Старика:

— В крепости все тихо, Юл. Внутренняя стена имеет дверь метрах в тридцати слева от точки входа. Она — ваша ближайшая цель.

— Идем налево, держаться вместе, — скомандовал Штурман. — А ты, — приказал он подрывнику из «Семи братьев», придержав его за локоть, — начинай размещение зарядов. Стену взорвешь по условленному сигналу, согласно плану.

Дверь оказалась дальше на двадцать метров, чем предсказывал Старик, и была снабжена не только двойным запорным механизмом, но и охранником-рептоидом.

Существо, закованное в чешуйчатый дюралевый панцирь, явно не ожидало нападения. Однако же оно проворно оценило обстановку и отважно кинулось на подлых лазутчиков.

Штурман никогда не видел рептилий таких размеров. А с классом пресмыкающихся он был знаком достаточно близко, в особенности после знаменитой казантипской генной катастрофы.

Тогда из крымских каменоломен неожиданно вышли вараны, инфицированные колонией особенно агрессивных скоргов, и ООН пришлось зачищать территорию не вполне цивилизованными методами. Штурман все сделал как надо, но с тех пор у него на боку остался синеватый извилистый шрам от вараньего зуба.

И хорошо еще, что у инфицированного скоргами варана, в отличие от его естественного природного собрата, не ядовита слизистая оболочка пасти и зубы!

Рептоида срезал еще в прыжке Олаф из Ордена. Выстрел был столь точен и стопроцентно убийствен, что Юл проникся еще большим уважением к стрелкам Крамера.

Очевидно, для чемпиона Ордена мало иметь стальные нервы и надежный глазомер — на первое место в их искусстве нередко выходит отменное знание уязвимых мест огромного числа разновидностей опасных механоидов Пятизонья!

Дверь вскрыл крестоносец Мизгирь.

Семенов поначалу намеревался без затей выжечь армганом всю казенную часть замков вместе с пазами косяка. Но крестоносец в черном, по какому-то своему чудному принципу не надевающий брони, спокойно отстранил «варяга» и склонился во тьме над дверью.

Мизгирь тихо шептал неведомые слова и даже разочек принялся гнусаво гудеть, словно африканская дудка-вувузела. После он сунул в скважину тонкое лезвие своего походного ножа и несколько раз осторожно провернул его. Затем пружинисто выпрямился и указал рукою на дверь: мол, добро пожаловать, ворота открыты.

Юл, как старший, решительно распахнул дверь, но его опередил Семенов. Быстро пригнувшись и почти сломавшись пополам при его-то богатырских пропорциях, «варяг» бесстрашно шагнул на землю Тройки.

Следом за ним — Штурман и остальные.

Итак, стены были преодолены. Штурмовую группу приняли в свои объятия внутренние пространства технокрепости.

Штурману очень хотелось подать сигнал подрывнику «Семи братьев». И очень не хотелось будить гарнизон Тройки раньше времени.

Пока есть возможность продвигаться к цели, бесшумно уничтожая часовых, надо этой возможностью пользоваться.

Юл вызвал подрывника по рации. И отбил ему через имплантат цифровым кодом такую депешу:

«Ждать. Взорвешь стену без моего сигнала, когда услышишь бой в крепости».

Дождавшись подтверждения приема, Юл сделал знак своим бойцам.

Начиналась главная работа.

То, что объятия Тройки совсем не гостеприимны, Штурман и его команда ощутили на себе сразу, едва лишь уничтожили в ближайшей караулке смену часовых.

Оказалось, что над караулкой в своеобразных гнездах, свитых среди ветвей автонов из стеклоткани, отдыхал, подзаряжаясь энергией, десяток вражеских сталтехов.

Секунда — и они обрушились незваным гостям прямо на голову.

Среди них были четыре сталтеха-ветерана, целиком состоявших из искусственных материалов — экзоскелеты, металлизированные кости, синтетические сухожилия и провода каналов управления.

Остальные шестеро еще совсем недавно были людьми. Об этом Штурман судил по остаткам вялой плоти на костяках и скрученным лоскутам желтой, пергаментной кожи, делавшей их похожими на мумифицировавшиеся трупы, извлеченные из сухого песка знойной аравийской пустыни.

Штурман давно уже отучил себя от дурацкой привычки вглядываться в костлявые, коричневые, синеватые лица сталтехов. Среди них вполне мог оказаться кто-то из прежних знакомцев Юла. Но это ровным счетом ничего не меняло во взаимоотношениях сталкера с зомбированными пост-сапиенсами, расставшимися с разумом и стремительно утрачивающими человеческий облик..

Врага следовало уничтожить. И сантименты приходилось оставлять за бортом, даже если Штурману порой чудились знакомые черточки на высохших, изуродованных лицах. Глаза сталтехов были мертвы и лишь изредка разгорались призрачным красным огнем, питаемые энергией, не имевшей ничего общего с божественным дыханием жизни.

Старик в полном соответствии со своей чудаковатой натурой звал сталтехов «дуболомами», но чаще почему-то — «Сделанные в СССР», хотя эпоха первого в мире государства рабочих и крестьян давно миновала. Видимо, за схожесть внешнего вида и реакций с роботами из советских фильмов вековой давности. Да и никакого чувства общности сталтехи не испытывали: каждый вел себя в бою обособленно, предпочитая совершать собственные маневры.

Это и предопределило их поражение.

В отличие от сталтехов группа Штурмана действовала слаженно именно потому, что каждый имел свои боевые приемы, но расценивал их как часть совместного плана.

Олаф и Фред работали в полном, почти сверхъестественном взаимодействии: там, где исчезал один, тут же возникал другой. Их импульсные пулеметы били экономно, короткими очередями. Но каждая такая очередь оставляла в противниках созвездие аккуратных дыр, всегда опережая сталтехов на доли секунды. Причем эти дыры почти всегда ложились столь кучно, что совокупное воздействие поражающих элементов на цель не суммировалось, но скорее перемножалось.

В итоге стены караулки обрели всего дюжину круглых отверстий с разбегающимися лучами ровных трещин, характерных при попадании из импульсника. Все остальные заряды нашли свою цель.

Дольше всех сопротивлялся наиболее опытный сталтех-ветеран, с самого начала избравший выгодную позицию на правом фланге. Покуда его собратья вели бесполезную дуэль с лучшими стволами Ордена, ветеран вознамерился подстрелить Семенова, решив, что командовать вражеской диверсионной группой должен как раз тот, кто выше всех ростом и мощнее статями.

Однако «варяг» продемонстрировал удивительную для своих габаритов расторопность. В два прыжка именитый телохранитель Вырина нырнул под врага, легко уйдя из сектора обстрела, благо сталтех был вооружен несуразно громоздким пулеметом, который лишь с большой натяжкой можно было назвать ручным.

Штурман, только что разделавшийся со сталтехом-новобранцем, подстраховал «варяга», выпустив заряд своего армгана впритирку с овальной, как стальное яйцо, головой сталтеха. Тот машинально пригнулся и тут же оказался с Семеновым буквально нос к носу.

Сталтех мигнул красным светом, и его глаза медленно погасли — из чрева ветерана искусственной жизни торчал широкий десантный нож.

Семенов невозмутимо вернул оружие, разворотив предварительно своему противнику реберную клетку; и кровожадно оглянулся в поисках очередной жертвы. Ноги сталтеха подломились, и он медленно сполз по стене караулки, осыпаемый пенобетонной крошкой, — это Вырин устроил запоздалую пальбу, целя туда, где еще секунду назад стоял «ветеран».

Тело сталтеха сложилось вдвое и осталось лежать неподвижно, испуская последние электромагнитные импульсы.

— Берсерк, чистый берсерк! — фыркнул Штурман в сторону «варяга». И первым бросился дальше, предоставив группе уже на бегу добивать контрольными выстрелами в голову поверженных противников.

В спину им ударил слитный раскат грома — подрывник «Семи братьев», расслышав, наконец, бой, привел в действие десяток зарядов.

Это означало, что размягченный участок стены сметен и через открывшуюся брешь на территорию крепости сейчас хлынет «бригада Ост».

А еще это означало, что на западные и южные бастионы Тройки сейчас обрушится ярость всех огневых средств союзных кланов.

Доброе утро, «Уроборос»!

Доброе, мать вашу, утро.

…Как изящно сформулировал Крамер, «из общих физических соображений», Большой Генератор должен был располагаться где-то вблизи от геометрического центра крепости. Иначе неэвклидово поле не смогло бы покрывать крепость сравнительно равномерно, формируя над ней классическую полусферу.

За двое суток до прорыва Юл с Гидеоном Крамером внимательно изучили схему расположения внутренних объектов Тройки и наиболее перспективных вариантов нахождения генератора. Схему предоставил Крамер, и Юл искренне восхитился осведомленностью эмиссара Ордена. Тот же в ответ лишь скромно развел руками.

— У Ордена много добровольных помощников, господин Клевцов. Подчас в таких местах, куда приличный человек не рискнет и носа сунуть. А они там живут, работают и снабжают нас порой весьма ценной информацией. Вот, к примеру, как эта.

Он кивнул на лист пластиковой бумаги с нанесенной на него картой. Ее Штурман тут же занес в буфер информационного имплантата, озаботившись тем, чтобы замкнуть цепь этой области памяти на систему ориентировки.

Теперь, если осведомитель Крамера не врал, Юл сможет передвигаться по казематам и бункерам Тройки, как по коридорам собственной квартиры.

Впрочем, собственной квартиры у Юла Клевцова не было уже много лет. Были временные пристанища, было теплое гнездышко подруги Пенни. Но личного дома-крепости, своей Итаки, как порой любил выражаться Штурман, оставаясь наедине с собственными мыслями, у него пока не существовало даже в самых отдаленных и радужных планах…

…Обо всем этом Штурман даже не вспомнил, стремительно приближаясь к сети бункеров, размещенных в центре крепости под столовой.

Где-то там, внизу, среди мастерских и хранилищ боеприпасов, должен быть спрятан генератор. Если только таинственный осведомитель Гидеона Крамера не ошибается или не вводит сознательно в заблуждение своего влиятельного патрона.

Именно теперь у Штурмана появилась возможность по достоинству оценить боевые качества членов своего маленького отряда. Ни один из бойцов не отстал от него, несмотря на то, что им приходилось на ходу зачищать помещения и подавлять огнем сопротивление змеепоклонников!

Даже Вырин держался след в след. А один раз, еще когда они только подходили к столовой, он удачно подстрелил шарообразного механоида. Тот неожиданно плюнул в них огромным сгустком ослепительной плазмы с площадки на средней из трех ажурных вышек, давших технокрепости ее название.

Выстрел был, к счастью, неточным.

Подбитый механоид сверзился с десятиметровой высоты и распался на две части. Одна была, собственно, самим стрелком, состоящим из сферического корпуса, электронного мозга, компактно упакованного в тусклую алюминиевую башку, и четырех плазмотронов, работающих на общий плазмаган.

Вторая часть механоида была более интересной. Сначала Юлу показалось в пылу бранных трудов, что он неожиданно увидел тут живую черепаху…

Как вдруг до него дошло!..

И, видно, не только до него…

Потому что каждый сталкер почел за лучшее отпрыгнуть как можно дальше в сторону.

Разумеется, Штурман не составил исключения.

Тело Штурмана еще находилось в полете, когда мина взорвалась.

Ослепительная вспышка.

Сталкерам невероятно повезло. Свыше тысячи убойных элементов обрушились на стены столовой, на металлические стойки всех трех вышек, на подбитого механоида с плазмаганом. Но ни один из них не ранил сколько-нибудь серьезно людей Штурмана.

— Вот это дело! — радостно орал Семенов, срывая противогаз, у которого убойными элементами пробило оба фильтра. — Настоящее дело!

Глаза «варяга» пылали священным боевым безумием.

Последнее, что ощущал Штурман перед тем, как нагло выскочить прямо на лестничный пролет, где ошивались три сталтеха и один человек, по виду не столько сталкер, сколько военный из внешнего мира, было гудение над головой.

Мрачное.

Нарастающее.

Перемежаемое лишь всплесками взрывов и уханьем импульсных пушек.

В редкие мгновения тишины, в промежутках между утробным кашлем «карташей» и выматывающим Душу свистом боевых лазеров, Юл чутким ухом ловил это гудение и все больше мрачнел по мере продвижения к нижним ярусам технокрепости.

В такое было трудно поверить, но именно в эти минуты над Тройкой барражировали «птерозавры», причем их лазеры и ракеты явно находили цель в пределах крепостных стен.

«Значит, силовое поле деактивировано, — спешно соображал Штурман, — а тому могут быть только три причины. Либо пи-генератор вышел из строя, либо был сознательно отключен, либо…»

О том, что источник пи-волн может быть попросту уничтожен, Юлу не хотелось сейчас даже думать.

Над головой Юла с шипением пронеслось многометровое щупальце энергетической «плети» — ну и виртуоз этот Мизгирь! — и обрушилось на лестничную клетку. Кажется, кому-то отрезало ноги, если судить по душераздирающему визгу, в котором мало оставалось человеческого. А из груди одного сталтеха повалил удушающий черный дым, точно его тело было спрессовано из автомобильной резины…

Штурман очертя голову ворвался в этот хаос изувеченных тел. Теперь оставалось ловко спрыгнуть, по возможности не сломав ноги. И — вниз!

Все дальше по лабиринту, все ближе к генераторной, где его ждал главный приз.

Юл был уверен на все сто, что убийца Патрика находится сейчас поблизости от Большого Генератора. О да! Перси Красавчик никого не подпустит к детищу своего гениального, но слишком уж скрытного папаши!

Штурман стремительно слетел на второй пролет лестницы, дробно стуча ботинками по гулким чугунным ступеням.

Еще на бегу он успел прикинуть: если на лестнице установить какого-нибудь здоровенного механоида с импульсным пулеметом, генераторную можно удерживать не менее получаса. На смену павшему механическому бойцу всегда сможет прийти следующий, и так — хоть до второго пришествия.

Он на ходу сориентировался и не проскочил мимо: коридор, в который свернул Штурман, вел в тупик, черневший единственным дверным проемом.

Следом за ним, отстреливаясь от наседавших с тыла бойцов «Уробороса», скатились остальные.

Вслед за нелетальной гранатой — одновременно светошумовой и электромагнитной, шокирующей многие типы имплантатов — Юл вихрем ворвался в генераторную.

Но еще на пороге с горечью понял: не повезло.

Не успели…

Неглубокая воронка была завалена тлеющими обломками крупного механизма, почти полностью обугленного.

Юл подбежал, попробовал шевельнуть ногой часть какого-то массивного блока, и тот с неожиданной легкостью тотчас рассыпался, превратившись в смрадный полимерный уголь и тусклый, жирный пепел.

Лишь одна оплавленная панель с остатками выгравированных цифровых шкал неизвестного Юлу назначения еще сохранила относительную целостность. Но она могла послужить разве что надгробием пи-генератору, уничтоженному фанатичными змеепоклонниками совсем незадолго до появления здесь группы Штурмана.

Надгробием на могиле всех честолюбивых планов Гидеона Крамера, доктора Вырина, предводителей всех без исключения союзных кланов, что сейчас медленно, но неуклонно добивали крепость.

С другой стороны… Формально — именно формально — союзники достигли основных целей.

Все, но только не Юл Клевцов. У него еще оставался неоплаченный счет.

…Юл поднял голову, словно почувствовал чей-то пристальный взгляд.

На дальней стене, тоже основательно изуродованной взрывом, оставался фрагмент, пострадавший меньше всего. И с него, из-под низких сводов потолка, изогнувшись в хищном оскале, на Штурмана злорадно взирал массивный серебристый змей.

Мгновение — и Уроборос вцепился в собственный хвост. А потом снова замер. Застыл навеки, замкнутым кругом чужой судьбы.

Судьбы Юла Клевцова, так и не сумевшего отомстить за друга.

Штурман рванул ремешки застежки и стянул с головы шлем. Следом за ним — и противогаз.

Он вытер рукавом закопченное лицо, проморгался от едкого дыма и гневно плюнул на спекшуюся панель чудо-генератора.

Юл был вне себя от горя и отчаяния. Он готов был разрывать на куски и яростно топтать ногами всех, кто повинен в его проигрыше. И ничто бы его не остановило!

Ничто, кроме легкого дуновения ветерка, прилетевшего откуда-то из-под земли.

Мокрые завитки волос на затылке Штурмана шевельнулись.

Юл замер.

А потом медленно оглянулся.

Разумеется, у себя за спиной он увидел застывших в дверном проеме бойцов своей группы.

Они ждали приказаний Юла. Или просто слов, спокойных и мудрых слов командира, потому что очень трудно молча проглотить такую пощечину от врага.

Ощетинившиеся стволами ручных «карташей» и выдвижными «телескопами» снайперских армганов стрелки Ордена.

Крестоносец Мизгирь с энергетической плетью наизготовку.

Брат Федор, устремивший сосредоточенный взгляд в потолок, точно на нем были написаны ответы на все вопросы земного бытия.

Вырин, вставший на цыпочки, чтобы заглянуть поверх плеча надежно прикрывающего его Семенова.

Все они сейчас напряженно ждали, что скажет Штурман. А наверху торжествующе гремела канонада — союзники вели бомбардировку Тройки из минометов «Инферно». Бетонный пол генераторной вибрировал в такт орудийным залпам.

А Юл смотрел на черный люк левее воронки, который он поначалу не заметил в пылу погони. Да и не мог никак заметить: его скрывал массивный выступ стены, и из дверей разглядеть подземный ход было попросту невозможно.

Решение пришло мгновенно.

Штурман в два прыжка подскочил к люку. Откинул крышку — и с размаху ухнул туда, нимало не заботясь о том, какая глубина ждет внизу и кто поджидает его по ту сторону неизвестности, когда эта глубина вдруг иссякнет.

…Имплантаты Юла зафиксировали сигнал маркера, когда он меньше всего ожидал его обнаружить.

Он сверился с устройством и обмер: индикационная стрелка безапелляционно указывала на тамбур. Более того, Штурман со товарищи уже находились внутри последнего уровня этого предбанника самого натурального гиперпространственного перехода!

Частного перехода, достояния клана «Уроборос».

Ну и суки!

Юл мог предположить любой из вариантов бегства Перси Красавчика: от банального подземного хода до фантастической трансгрессии. С этих гребаных змеепоклонников станется: коль скоро пи-генератор уничтожен, уже никто не сможет открыть Штурману всех его возможных транспортных свойств.

Кроме беглеца, убившего Патрика.

А ведь гиперпереход, если подумать — это так просто! В самом деле, почему было сразу не предположить, что Перси Красавчик попытается уйти через портал? Уж Пенни через свой Комитет Судного Дня сумела бы устроить так, чтобы на выходе из каждого тамбура Пятизонья нашего Красавчика поджидали мужественные и неразговорчивые люди, умеющие грамотно выкручивать руки, надевать на эти руки надежные стальные браслеты и доставлять своих отчаянно мычащих сквозь кляпы пленников, живыми или мертвыми, по назначению, не задавая при этом лишних вопросов.

Ошибка маркера была исключена.

Штурман на всякий случай запустил тест, прогнал все основные параметры и вновь реактивировал маркер. Сомнений больше не осталось: навигатор гиперперехода вполне исправен, и все искорки — индикаторы его панели выбора — горели как обычно, с постоянной интенсивностью свечения. Более того, маркер две секунды назад уже перешел в диалоговый режим, предлагая воспользоваться предыдущей настройкой портала.

Значит, Красавчик совершил гиперпереход совсем недавно, несколько минут назад!

Штурман не спускал глаз с миниатюрного окошка сканера, в котором стрелка указывала направление перехода.

Вот только конечная точка перехода в окошке невесть почему отсутствовала. Вместо наименования одной из локаций Пятизонья сканер выдал серию нечитаемых символов. Сканерный след беглеца грозил в любую секунду деактивироваться и исчезнуть.

Нужно было на что-то решаться.

И Юл сделал свой шаг. Не в переносном, а в прямом смысле — по стрелке, в направлении перехода.

Остальные члены группы последовали за ним. В этом не было ничего удивительного: главная заповедь бойца, очутившегося в тамбуре неизвестного ему портала, — делай, как старший. Иногда это спасает сталкеру жизнь. Но нередки и печальные исключения. Случиться может всякое…

Потому что слово «случиться» происходит от слова «случай». А это уже в ведении высших сил — тех, которые стоят над опытом и интуицией сталкера. Будь он хоть трижды универсал и столько же раз везунчик.

…Портал принял их.

Теперь оставалось спокойно дождаться окончания перехода и оперативно сориентироваться в точке приема, куда на сей раз занесла Штурмана коварная искусительница-судьба.

Никто из группы Штурмана — ни сам Юл, ни любой другой участник осады Тройки — в те минуты еще не подозревал, что последнее испытание источника пи-волн, Большого Генератора, которым грозил всему Пятизонью Смотритель клана «Уроборос», все-таки состоялось, и притом состоялось каких-то двадцать четыре минуты назад.

Большой Генератор дал восемьдесят восемь процентов мощности и продержался восемь минут.

Восемьдесят восемь процентов мощности. Восемь минут.

После чего гнета этих трех восьмерок не выдержали фермионные дефрагменторы, и Большой Генератор взорвался.

Но Змей распахнул пасть. В системе гиперпространственных тоннелей, связывающих между собой все локации, уже произошли странные, зловещие изменения. Они касались прежде всего возможности быстрых и беспрепятственных перемещений между Зонами. И если кто-то отныне надеялся быстро и точно попасть в пункт своего назначения, его поджидали сюрпризы.

Самые неприятные сюрпризы.