"Ответный выстрел" - читать интересную книгу автора (Конторович Александр Сергеевич)Глава 2Сегодня утром меня отыскал посыльный от нашего особиста. Хворостинин возжелал меня лицезреть, причем немедленно. Когда прокурор говорит: 'Садитесь'… делать нечего. Против ожидания, особист выглядел вполне мирно, раздражения в его лице и словах никакого не было. Чем тогда вызвана такая спешка? – Присаживайтесь, Котов. Чаю хотите? Опаньки, вот это сюрприз! Может быть, ещё и водки предложит? – Не откажусь, товарищ старший лейтенант. Он извлек из-под стола еще горячий чайник и щедро плеснул мне в жестяную кружку. Пододвинул тарелку с наколотым сахаром. Себе тоже плеснул с полкружки и убрал чайник назад. – Есть у меня к вам несколько вопросов… – Так спрашивайте, товарищ старший лейтенант! Что знаю – скажу! – У нас тут с командиром некоторые разногласия возникли… – Так это ж с командиром! Я-то здесь с какого боку прислонился? – С того самого, Котов, с того самого… Капитан считает, что вас на взвод поставить можно. Боец вы опытный, воюете хорошо, товарищи вас уважают. Опять же – склад нашли… – Ну, его бы на моем месте и любой другой отыскал… – И при этом не подорвался бы? Не преувеличивайте, не надо. Вы же прекрасно понимаете, что именно я имею в виду? – Э-э-э… если честно, товарищ старший лейтенант, то не совсем… – Ладно. К этому мы ещё вернемся. Так вот, Котов, мое мнение от мнения капитана отличается. И очень сильно. Я считаю, что взвод – это несколько не то, к чему вы стремитесь. – Так я, товарищ старший лейтенант, к одному стремлюсь – к своим выйти! – Вот как? А тут тогда кто? – Я имею в виду, чтобы всем нам туда выйти! – Это, Котов, тоже по-разному произойти может… – Не понимаю вас, товарищ старший лейтенант. – Вас хочет видеть наш начальник. – Товарищ капитан? Так я с утра с ним здоровался… – Нет. У меня есть свое руководство, и вот оно-то очень бы хотело с вами побеседовать… Ага… Значит, лейтенант этот не просто так на нашу тренировку смотреть приходил? И что ж он там такого интересного углядел? Ну, так или иначе, а во встрече этой может больше плюсов оказаться, чем минусов. Интересно, а особист от меня какой реакции ждет? – Раз надо – значит, надо, товарищ старший лейтенант. Куда идти? – Тут рядом… Он встает и выходит из землянки. Я следую за ним. На поляне уже ждет мотоцикл, один из трофейных. За рулем сидит незнакомый мне боец. На коляске закреплен пулемет – наш ДП. – Заводи, Харченко, – говорит ему старший лейтенант, усаживаясь в коляску. Боец кивает головой и с полпинка заводит двигатель. Сажусь к нему за спину, закидывая винтовку за плечо. – Трогаем, товарищ старший лейтенант? – спрашивает водитель. – Поехали. Мотоцикл выбрасывает из выхлопной трубы облако сизого дыма и шустро срывается с места. Минуем пост на выезде из лагеря и по тропке двигаемся дальше. Интересно, я в эту сторону не ходил, все наши подвиги происходили в других местах. Надо полагать, едем к монастырю? Или ещё куда-то, но в том же направлении. Еще один пост – трое бойцов с ручником. Вообще, надо сказать, что охрана лагеря за последнее время улучшилась. Сытые и вооруженные люди понемногу становятся воинской частью. Когда над головой не висит дамоклов меч голода, когда в руках оружие – уже иначе воспринимаешь окружающую действительность. Вот и на посты теперь уходит гораздо больше народу, чем я это видел раньше. Надо полагать, что и выдвигают их теперь подальше от лагеря. Забегали и наши связисты, их тут целый взвод. Тянут провода, налаживают связь. Странно, что на складе так и не нашлось ни одной радиостанции. Я думал об этом, и кое-какие мысли у меня уже на этот счет были. Но кому про это рассказать? И так уже слишком необычный боец привлек к себе столько внимания. Лишний раз высовываться… на фиг… Тропинка становится шире, и вскоре мы выезжаем на проселочную дорогу. Проселочную? Ну-ну… А зачем на ней тогда откосы укреплять? Да ещё и бетонировать? Их присыпали землей и обложили дерном, но слишком правильные очертания всё равно заметны. Вот, значит, что кололо мне глаза еще в нашем времени! Тогда земля уже окончательно оплыла, но все равно дорога эта очень уж выделялась среди прочих 'направлений' в данной местности. И ям на ней было меньше, да и луж. Теперь понятно отчего! Вдоль дороги местами прорыты ливневые канавы, и вода попросту стекает в сторону. Что или кого собирались тут возить? Ох, чует мое сердце, что это 'жу-жу' неспроста… Скрипнув тормозами, 'эмка' остановилась у невысокого забора. Здесь, на московской окраине, казалось, будто время замерло. И только агитационные плакаты на заборе напоминали о войне. Пассажиры вышли из автомашины и направились к двери проходной. – Товарищ генерал-лейтенант? Товарищ Рогов? – невысокий человек в военной форме, но без знаков различия, ждал сразу за КПП. – Будьте добры проследовать за мной, товарищ Крылов вас уже ожидает. Рогов повел головой, будто ворот мундира мешал ему дышать. Повернулся к сопровождавшему его полковнику. – Пойдем, Игорь Николаевич, нас уже ждут. Они прошли по улице несколько десятков метров, завернули за угол, и провожатый открыл небольшую дверь в стене. – Второй этаж, товарищ генерал-лейтенант. Вас встретят. Сам он в здание не вошел и остался на улице. В коридоре второго этажа было тихо и безлюдно, только у небольшого столика сидел старший лейтенант с петлицами войск связи. Увидев вошедших, встал, одернул гимнастерку и, прищелкнув каблуками начищенных сапог, отдал честь. – Будьте любезны, ваши документы. Генерал-лейтенант с полковником протянули свои удостоверения. Старший лейтенант открыл лежащую на столике книгу и внимательно сверил документы с записями в ней. – Спасибо! Вам по коридору, третья дверь направо. – Что это тут такое находится? – спросил Рогов у полковника, пока они шли по коридору. – Я этих мест не знаю, не приходилось сюда заезжать. – Тут рядом КОСАРТОП был, Павел Петрович. – Кто? – Скорее что, товарищ генерал-лейтенант. Комиссия по особым артиллерийским опытам, пушки разрабатывали. Но про это место и я не слышал никогда. Тут всегда склады были, службы какие-то тыловые. Подойдя к указанной двери, генерал постучал. – Войдите! Комната за дверью была не очень большой, но как-то, по-домашнему уютной. Прямо напротив входа стоял крепкий массивный стол. Перед ним было расставлено несколько стульев. А вот слева от входа находился большой кожаный диван. Перед ним низкий столик, на котором располагались чашки и пузатый чайник. Совершенным анахронизмом выглядели вычурные фарфоровые вазочки с вареньем. Из-за стола встал навстречу вошедшим невысокий лысоватый человек. Он тоже был одет в военную форму и тоже без знаков различия. – Товарищ Крылов! Генерал-лейтенант Рогов прибыл по вашему указанию! – Да, вы присаживайтесь, товарищ генерал-лейтенант. А спутник ваш? Простите, не знаю, как вас по имени-отчеству звать-величать? – Полковник Гордеев, Игорь Николаевич. – Очень приятно, товарищ полковник. Да вы все присаживайтесь, хоть на диван, да… Там и поудобнее будет. Разговор-то у нас с вами долгий предстоит…. Гости устроились на диване, а хозяин кабинета, подтащив себе стул, сел напротив. – Вы чаю себе наливайте, сыро ведь на улице и холодно. А так и согреетесь. Варенье вот, берите – из дому принес. Жена делала, она у меня, знаете ли, мастерица в этом деле! Пару минут в кабинете стояла тишина, лишь изредка прерываемая позвякиванием ложек. Гордеев осторожно разглядывал сидящего напротив человека. Лет пятьдесят, крепкий, но некоторая рыхлость уже просматривается. Стало быть – кабинетный работник. Но явно был им не всегда. Перекладыванием карандашей такую мускулатуру не заработать. Лицо чуть бледное – мало бывает на солнце? Даже чай у него – и то непривычный. Точно, что не грузинский, но чей? При ходьбе чуть приволакивает ногу – ранение? А вот внешность совсем неприметная, такого в толпе увидишь – и через пару минут уже и не вспомнишь. Подчеркнуто радушен, но чувствуется что-то такое… К нему, чай, не участковый на огонек завернул! Генерал-лейтенант, да ещё из армейской разведки – это фигура! Не всякий вот так, по-простецки, разговаривать рискнет. А Рогов-то напряжен! Тронь – заискрит! Видать, знает что-то про нашего собеседника. И знание это его нервирует. Да неслабо… – Ну, как вам чаёк? – хозяин кабинета поставил чашку на столик. – Непривычный какой-то… – ответил Гордеев, покосившись на генерала. Тот молчал, и полковник рискнул повести разговор от его лица тоже. – Я такого раньше и не пробовал. – Да, чай непривычный. Это не наш, китайский. Они в этом деле знатоки, надо вам сказать! Хотите – заверну вам с собою немного? 'С собою' – сразу отметил полковник. Значит, оставлять здесь нас никто не собирается. Уже веселее… Судя по изменившемуся лицу Рогова, он тоже это заметил. – Не откажусь, – вежливо кивнул головою полковник. – Он освежает как-то, да и в голове чуток просветлело. – Заметили? – оживился их собеседник. – Да, у китайских чаёв такое свойство есть! Эх, нам бы всем такое просветление! Да почаще! Он покивал головой и без всякого перехода сказал уже совсем другим тоном. – Итак, товарищи, я вас внимательно слушаю. Рогов прокашлялся. – Мне, товарищ Крылов, с самого начала все рассказать? – Нет. Я в целом в курсе событий. Меня интересуют только некоторые подробности. – Вот, товарищ Гордеев полностью владеет материалом по делу, включая самые незначительные детали. – Вот как? – Да, товарищ Крылов. – Замечательно! Тогда у меня к вам будет пока один вопрос. Расскажите-ка мне, что вы знаете о местонахождении майора Осадчего? Чем таким интересно это место? Тарахтя мотором, мотоцикл взбирался на подъём. Дорога в этом месте делала поворот, так что ехать с прежней скоростью было чревато неизбежным вылетом в кювет. Харченко притормозил, переключил передачу, газанул, и мы бодро вкатились на пригорок. Отсюда я уже мог видеть монастырь. И – странное дело! Его купола на фоне неба снова показались мне черными. Вот, значит, куда мы едем… все-таки это монастырь… Понятно, почему капитан нас сюда не направлял. Водитель выжал сцепление, и мотоцикл шустро покатился под горку. – Генрих! Ты хорошо их видишь? – Хорошо! – Твой водитель. Хофман! – Я, герр гауптман! – Аккуратно зацепи того, что сидит в коляске. Судя по всему, это офицер, он-то нам и нужен. Мне не хотелось бы, чтобы он скакал тут молодым козликом. – Сделаю, герр гауптман. – Когда он спустится вниз – стреляйте! – Яволь! По кустам прошло почти незаметное движение, защелкали затворы, и всё снова стихло. |
|
|