"Ответный выстрел" - читать интересную книгу автора (Конторович Александр Сергеевич)Глава 7Под внимательным взглядом хозяина кабинета полковник несколько смутился. Но быстро взял себя в руки. — Видите ли, товарищ Крылов, Осадчий и сам этого толком не понял до конца. — То есть как? Внутрь же он как-то попал? — Тут такое дело, товарищ Крылов… когда Особый отдел вместе с разбитым артполком оказался в окружении, к майору подошел один из бойцов роты связи… — Так… — Он рассказал майору, что перед самой войной он, недалеко от этих мест, ремонтировал линии связи какого-то непонятного объекта. По его словам, это был большой подземный бункер где-то в лесу. — Он указал его местонахождение? — Да. И даже показал вход в кабельный колодец. Проникнув в него, сотрудники Особого отдела смогли найти и обычный вход. Их оказалось несколько. Причём — все в разных местах. Были выходы в лес, в близлежащий монастырь и к реке. — Так-так… Связист, значит… — Да. В бункере нашли приборы наблюдения — вроде перископов на танках или на подводных лодках. Посты обороны и даже телефонную связь. Была и динамо-машина, которая работала от протекающей поблизости реки. Есть проточная вода, и даже кухня имеется. Только еды нет никакой. — И что же это за бункер такой? — Осадчий этого не знает. Вернее — не знал на момент отправки группы капитана Майбороды. — Вы говорите, что там даже телефоны есть? — Есть. Только неизвестно, куда ведут их провода. На звонки никто не отвечает. — А что ещё нашел там майор? Может быть, документы какие-то? — Нет. Никаких документов там не обнаружено. Бункер пуст. — Но для жизни пригоден? — Да. В нём сейчас разместился личный состав Особого отдела и взвод охраны. Остальные части расположены в лесу между бункером и противником. — Как далеко немцы находятся от бункера? — По-разному. Но ближе тридцати километров никого нет. В лесных деревеньках их гарнизоны не стоят, но патрули бывают часто. — То есть они и ближе тридцати километров подходят? — Точно мы не знаем, но, скорее всего, да. — А сколько народу там всего? — На момент отправки группы Майбороды — четыреста тридцать два человека. Но постоянно подходят новые. Группами и в одиночку. Скрипнула металлическая дверь больничного отсека, и в комнату вошли двое. Первый из вошедших имел знаки различия капитана, второй — майора НКВД. Лежавший на кровати человек приподнялся на локтях, что вызвало инстинктивное движение к нему у сидевшей рядом медсестры. — Лежите-лежите! — сделал успокаивающий жест майор. — Вы ранены, и вам необходим покой. По его знаку медсестра встала и вышла в коридор. Майор присел на освободившийся стул. Молчаливый капитан остался стоять у двери. — Вы просили встречи со мной, — майор пододвинулся ближе. — Что вы хотели мне сообщить? — Извините, товарищ майор, но… на документы ваши я могу посмотреть? — Извольте, — ничуть не удивившись, майор вытащил из нагрудного кармана удостоверение личности. — Достаточно? — Майор Осадчий Игорь Федорович, является начальником Особого отдела …. Стрелковой дивизии. Да, товарищ майор, мне этого более чем достаточно. — Встретившим вас бойцам вы назвали мою фамилию и сказали, что говорить будете только со мной. — Совершенно верно, товарищ майор. — А у вас, в свою очередь, какие-либо документы есть? — Нет, товарищ майор. Вы же знаете правило — уходя в разведку, сдавать документы. — Знаю. Но как же нам тогда быть? Каким образом вы можете удостоверить свою личность? — Выбрасывая нас сюда, командование предусмотрело и такую возможность, товарищ майор. Учитывая вероятность того, что часть группы может и не дойти до вас, были предусмотрены соответствующие меры опознавания и на этот случай. — Например? — Товарищ капитан, — повернулся ко второму гостю лежащий, — там, у входа, стоят мои сапоги. Будьте добры, дайте сюда правый. — Этот? — майор повертел в руке поданный капитаном сапог. — Да, товарищ майор. Распорите шов на голенище. Через минуту майор держал в руке клеенчатый пакет. — Что здесь? — Откройте… В руке майора оказалась неровно обрезанная по краям фотография. — В левом нижнем углу ваша дочь, Нина. Рядом с ней стоит ваш заместитель по оперативному обеспечению старший лейтенант Могучий. Верхняя часть лица обрезана, но вы должны помнить его усы. Справа от него ваша жена — Ольга Николаевна Осадчая. В протянутой руке, которая находится на удаленной части фотографии, она держала несколько цветов. Ромашки. Снимок сделан перед вашим уходом на фронт. Рука майора дрогнула. — Что с ними сейчас? — Эвакуированы в Казань. Более мне ничего неизвестно. — Ну что ж… мне этого достаточно. — У остальных членов группы имелись свои опознавательные предметы. У каждого — свой. Мне неизвестно, что это за предметы или документы. Я знаю только про то, что было у меня. — Почему обрезано фото? — Я не знаю. Это было сделано при мне, после того как я запомнил всё то, что находилось на удаленной части фотоснимка. Инструктаж проводился индивидуально с каждым из нас. — Кто проводил инструктаж? — Старший майор Горбуненко. Майор искоса взглянул на капитана. Тот молча пожал плечами. — Хорошо, будем считать, что этого пока достаточно. Ваше имя и звание? — Старший сержант Лемешев Валерий Петрович. В/ч 00193. — Что это за часть? — Отдельная специальная разведывательная рота при штабе армии. — С каким заданием вы сюда направлены? — Установить связь вашей группы с командованием. Оказывать вам помощь в выполнении поставленной перед вами задачи. — Характер задачи? — Это знал только командир. — Его имя и звание? — Старший лейтенант Обручев, Игорь Михайлович. — Где он сейчас? — Не знаю, товарищ майор. Последний раз я его видел перед тем, как он разделил нашу группу. — Почему? — У нас на хвосте сидели немцы, а в группе осталось всего четыре человека. Один радист погиб при высадке. Командир приказал мне остаться, а сам вместе со вторым радистом и еще одним бойцом попытался вырваться из окружения. Я просидел в укрытии два дня. После этого, согласно полученному приказу, попытался найти вас самостоятельно. — Вы знали, где нас искать? — Старший лейтенант сказал — иди к монастырю. Там есть наши посты, они проводят тебя к майору. — Так. — В лесу меня ранил снайпер. — Почему вы так решили? — Выстрела не было слышно. Сначала в меня попала пуля, я упал. И только потом прилетел звук выстрела. Стреляли издалека, и это не мог быть обычный стрелок. — Возможно… Связь должна была быть осуществлена только по радио? — Нет. Был ещё и резервный канал. — Какой? — Здесь есть ещё наши. Агентура глубокого залегания. Старший лейтенант сказал, что они тут что-то охраняют. — Что же? — Я не знаю. Но мне известно, каким образом вы можете выйти с ними на связь. — Так… Хорошо… А остальные члены вашей группы? Ставилась ли перед ними аналогичная задача? — Мне ничего про это неизвестно, товарищ майор. — Вы не знаете, уцелел ли кто-нибудь еще из вашей группы? — Не знаю. Скорее всего, нет. Иначе бы они уже тоже были здесь… Хозяин кабинета прошелся от стены к стене. Вернулся к столу и взял с него какую-то папку. — А что за секретные документы находятся в распоряжении майора Осадчего? — Там вообще история достаточно странная, товарищ Крылов. Неподалеку от монастыря группой майора Осадчего был обнаружен труп человека. Он был одет в танковый комбинезон, сильно обгорел. При нём и были найдены эти документы. — Эти? То есть указанный вами ящик — это ещё не всё? — Извините, товарищ Крылов, — вступил в разговор генерал-лейтенант. — Помимо ящика имелись ещё и сопроводительные документы, удостоверение личности… ещё какие-то, уже не столь значимые бумаги. Часть документов тоже обгорела, и восстановить их содержание Осадчий имеющимися у него средствами не может. — А отчего обгорел труп? — Неизвестно. Никакой техники поблизости не оказалось. — Откуда же он туда попал? — Видимо, был вынесен или вывезен ещё кем-то. — И брошен в лесу с секретными документами… Хм-м! Вам это не кажется странным, товарищ генерал-лейтенант? — Да, товарищ Крылов, у нас тоже имелись сомнения на этот счет. Но текст сопроводительного документа… он не оставляет нам никаких… никаких вариантов для раздумья. Ящик необходимо вернуть любой ценой! Именно такой приказ и был нами получен! — Да… понимаю… — Крылов открыл папку и выложил прямо на маленький столик несколько бумаг. — Полюбуйтесь… Генерал-лейтенант поднял бумаги. — Состав группы… семь человек, два радиста. Особые приметы… Старший группы — старший лейтенант Обручев, Игорь Михайлович, командир взвода отдельной роты… Его лицо стремительно побелело, и выпавшие из рук бумаги упали бы на пол, если бы внимательно следивший за ним полковник вовремя не перехватил их. Рогов рванул рукой ворот кителя. — Что… что это такое… откуда… — Это донесение было получено абвером перед вылетом вашей спецгруппы. В нём указаны все приметы членов группы, их имена, фамилии и звания. Описан характер задания и все прочее, — теперь хозяин кабинета выглядел совсем по-другому. Куда-то исчезли неторопливость и несобранность в движениях, внимательные серые глаза фиксировали каждую мелочь. — У вас есть какие-либо соображения по этому поводу, товарищ генерал-лейтенант? — Нет… никаких соображений у меня нет… сейчас нет. — Полковник! Налейте воды товарищу генералу! Гордеев торопливо налил стакан и протянул его своему начальнику. Тот благодарно кивнул головой и в два глотка осушил воду. — Вам легче? — участливо поинтересовался хозяин кабинета. — Может быть, вызвать врача? — Спасибо… не надо, я уже пришел в норму… — Да? Тогда продолжим… У вас, товарищ полковник, какие-то соображения есть? — Где-то совсем рядом сидит предатель. — Вы знаете, я вот об этом тоже как-то сразу подумал… — сокрушенно покивал головой Крылов. — Да… только вот не могу взять в толк — как это вы вдруг так обмишулились, товарищи? Что случилось? Вы опытные разведчики, не первый год в строю — и такая невнимательность? — Он не у нас сидит, товарищ Крылов. — Это почему так? — собеседник заинтересованно поднял голову. Удивлено повернул голову и генерал-лейтенант. — А вот, посмотрите, — полковник подал Крылову самый первый лист, — тут написано, что Обручев командир взвода отдельной разведроты, так? — Ну… так и написано. И что? — Он заместитель командира роты. И был назначен на эту должность непосредственно перед вылетом. Я сам на него представление писал. — И что? — Оно так и осталось у меня на столе, не успел его в кадры отправить, забегался… Но сам старший лейтенант об этом знал, и ребята его знали. Даже и поздравить его все успели. Если бы шпион у нас сидел, так и он бы тоже про это знал. — Хм… не лишено смысла. Но, тем не менее — немцы знали про группу и успели её перехватить. — Всю? — Всю. — Опять нестыковка, товарищ Крылов. По данным местного подполья, один человек сумел уйти. Я прямо перед выездом эту информацию получил, уже в машине прочел. Полицаи проболтались, а кто-то из подпольщиков это и услышал. Я вам, товарищ генерал-лейтенант, тогда хотел ещё сказать, да мы уже и приехали, вот и не успел… — повернулся Гордеев к своему начальнику. Тот благодарно кивнул головой. На его щеках уже стал проступать легкий румянец. — А у немцев написано прямо — уничтожено семь парашютистов. И даже фото есть, только у меня их нет. Не передашь такие вещи по радио, не придумали ещё у нас такой техники, — покачал головою хозяин кабинета. — Я нашему человеку верю, врать он не будет. Да и помимо этого… вот, посмотрите! — У них есть свой агент рядом с Осадчим? — прочитав бумагу, поднял вопросительный взгляд на Крылова полковник. — Ну, во всяком случае, так докладывает полковник Кранц. — И что же он успел ему уже сообщить? — Этого мы пока не знаем. — А… можем узнать, товарищ Крылов? — Можем. Но сейчас, — Крылов налил себе ещё чаю, — у нас с вами одна задача — быстро вывести оттуда Осадчего и его людей. — А как же… — И ящик ваш вынести, это уж само собой разумеется. Если бы не просьба наркома… — хозяин кабинета покачал головой, — то тащили бы его оттуда своими силами… |
||
|