Жаклин Бэрд Встречи и прощания

Глава первая

Стоя у огромного окна своего нью-йоркского офиса, Лукас Карадинес по привычке окидывал взглядом панораму Манхэттена. На его полных чувственных губах играла довольная улыбка. Наконец-то ему удалось поставить жирную точку в переговорах, растянувшихся на несколько томительных месяцев. Завтра в полдень в одном из их лондонских отелей будет подписан договор о слиянии семейного дела Карадинесов, представленного Лукасом и его отцом Теодорисом, и «Аристидес корпорейшн», одной из старейших строительных фирм Греции, возглавляемой Алексисом Аристидесом. Это слияние в недалеком будущем позволит Карадинесам стать лидерами в мировом гостиничном бизнесе.

В отличие от своего нового партнера и ровесника Теодориса Карадинеса глава «Аристидес корпорейшн» не имел сыновей, которые могли бы унаследовать его бизнес, и это обстоятельство позволяло Лукасу заключить сделку на самых выгодных для себя условиях. Подписание договора предполагалось отметить в тесном кругу близких друзей, а также адвокатов обеих сторон. Вернувшись к столу, Лукас бросил взгляд на телефон — пора звонить в Лондон. Суда по времени, он еще может успеть на самолет и оказаться в Англии этой ночью. Вряд ли Эмбер рассердит столь поздний визит… Более страстной любовницы Лукасу, несмотря на богатый опыт, встречать еще не доводилось: в постели Эмбер не было равных. Перед его глазами возникло ее обнаженное тело, длинные стройные ноги… Если бы силы желания хватило, чтобы перенести его через океан, Лукас, пожалуй, немедленно оказался бы на берегах туманного Альбиона — до такой степени распаляли его мысли об Эмбер.

Их связывал невероятный, фантастический секс, которым они могли заниматься в любое время суток. Но подобные связи редко оказываются прочными. Совсем недавно, желая сделать Эмбер сюрприз, Лукас прилетел в Лондон раньше запланированного срока и полдня промаялся в квартире, дожидаясь, пока она завершит дела на работе, чтобы уделить ему полчаса, а затем умчится на деловой ужин с клиентом. Правда, ночью они наверстали упущенное, но у Лукаса все же остался неприятный осадок от этой встречи. Мужчины из рода Карадинесов не привыкли играть вторые роли в жизни своих женщин. Непомерные амбиции Эмбер и ее блестящая карьера раздражали Лукаса, и он неоднократно предлагал ей оставить работу и жить на его содержании. Но всякий раз получал вежливый отказ.

С первых же встреч ему было ясно, что их отношения не могут иметь сколько-нибудь серьезного продолжения. Несколько недель назад он принял окончательное решение, и теперь оставалось поставить ее в известность… Когда переговоры о покупке «Аристидсс корпорейшн» только начинались, Лукас познакомился с единственной дочерью Алексиса Аристидеса, и это знакомство оказалось судьбоносным. Восемнадцатилетняя Кристина Аристидес была именно той девушкой, на которой он хотел бы жениться. Неопытная и застенчивая, она являлась полной противоположностью решительной и деловой Эмбер. Будучи гречанкой, Кристина воспитывалась в той же культурной и языковой среде, что и Лукас. И, как и положено порядочной греческой девушке, стремилась только к одному — выйти замуж и иметь детей. Лукас не сомневался, что найдет в Кристине идеальную жену и мать.

В свои тридцать пять лет он чувствовал, что ему пора обзаводиться семьей. К тому же его отец, недавно перенесший, второй инфаркт, не скрывал, что перед смертью хотел бы видеть сына женатым. Впрочем, Лукасу не требовались дополнительные стимулы, чтобы сделать предложение Кристине, поскольку желание Теодориса совпадало с его собственным.

Всем, что он имел в жизни, Лукас был обязан отцу. Он был незаконнорожденным сыном Тео Карадинеса и с тринадцати лет (после смерти матери) рос на улице. Там его и отыскали поверенные отца. Тео не только взял Лукаса в свой дом, но и официально усыновил его. С этого момента Лукас, наравне со сводным братом, становился наследником огромного состояния Карадинесов. Отец не жалел денег на его образование, и Лукас прилежно учился. Когда ему исполнилось двадцать шесть лет, старший брат и его жена погибли в авиакатастрофе. Ни минуты не колеблясь, Теодорис назначил Лукаса главой семейного бизнеса — и не прогадал. Будучи человеком трезвым и расчетливым, сын оправдал доверие отца, во много раз приумножив прибыли.

Решительно сняв трубку, Лукас набрал номер лондонского офиса Эмбер и, нетерпеливо постукивая пальцами по полированной поверхности стола, стал ждать, когда его соединят.

Эмбер Джексон вернулась в свой кабинет после обеденного перерыва в приподнятом настроении. За ланчем она встречалась с сэром Дэвидом Дженсоном, председателем банка, и все еще находилась под впечатлением от перспектив, открывшихся перед ней. Телефонный звонок вернул ее к реальности.

— Эмбер! Хорошо, что застал тебя. Мне жаль, но мы не сможем встретиться завтра. Я закончу дела не раньше субботы.

Счастливая улыбка, появившаяся на лице Эмбер в тот момент, когда она услышала любимый голос, сменилась недовольной гримасой.

— Конечно, я понимаю, — уныло отозвалась она. А что еще оставалось делать? Ее бойфренд был крупным бизнесменом, владельцем нескольких гостиничных комплексов и туристических компаний с офисами, расположенными едва ли не по всему свету, и большую часть времени проводил в разъездах. Да и у нее самой, сотрудника одной из ведущих брокерских контор Лондона, был очень напряженный рабочий график. Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как они виделись последний раз.

— Завтра наша первая годовщина, и я приготовила тебе небольшой сюрприз, — сказала Эмбер.

— Какое совпадение! У меня тоже есть для тебя сюрприз. — На мгновение ее насторожили саркастические нотки, прозвучавшие в его голосе. — Но придется подождать до субботы.

Это был далеко не тот ответ, которого она ожидала. Вообще, последние звонки Лукаса были какими-то странными, они приносили Эмбер больше огорчения, чем радости. Она убеждала себя, что все это глупости и Лукас любит ее по-прежнему, однако сердцем чувствовала, что это не так. Пожалуй, Эмбер могла бы точно сказать, когда началось охлаждение. С того случая, когда он прилетел в Лондон на день раньше и сразу же позвонил ей в контору. Она не смогла вырваться до окончания рабочего дня, чем очень его разозлила. Ночью, в постели, Лукас вновь предложил ей оставить службу, говоря, что он достаточно богат, чтобы содержать свою женщину. Эмбер попробовала отшутиться, заявив, что бросит работу, только если выйдет замуж и забеременеет. Она надеялась, что Лукас поймет намек и сделает ей предложение. Но этого не произошло. Более того, когда в понедельник утром она собиралась на работу, он почти официальным тоном известил ее, что улетает в Нью-Йорк по делам и пробудет там несколько дней. Как потом выяснилось, несколько дней растянулись на два месяца. Эмбер с нетерпением ждала его возвращения. Она даже освободила пятницу специально для того, чтобы подготовиться к его приезду. Теперь речь шла уже о субботе, и от огорчения Эмбер едва не разрыдалась в трубку. Но это только раздражило бы Лукаса, поэтому, взяв себя в руки, она ответила как можно более весело:

— Я, конечно, подожду до субботы, но вам это будет дорого стоить, мистер Карадинес. Помните, что все выходные вы только мой.

— Я мечтаю провести с тобой наедине несколько дней, дорогая, но, если сейчас мы не закончим разговор, нашу встречу придется отложить. Мне пора возвращаться к делам.

Подобной устрашающей перспективы было достаточно, чтобы Эмбер в ту же секунду положила трубку, надеясь хоть таким образом приблизить день их встречи. В конце концов, она прождала больше двух месяцев. По сравнению с этим один лишний день вообще не срок!

Однако, когда она покидала выстроенное в классическом английском стиле здание, в котором располагалась престижная брокерская фирма Брентфорда, прежние сомнения вернулись. Появление в ее жизни Лукаса, стремительное как ураган, повлекло за собой столь же стремительные перемены в самой Эмбер. Из скромной и серьезной двадцатидвухлетней девушки, думающей только о карьере, она превратилась в искушенную молодую женщину, чьи элегантные туалеты производили настоящий фурор. Происшедшая метаморфоза была столь резкой, что порой, глядя в зеркало, Эмбер сама не узнавала себя…

Покрепче ухватив красиво упакованный сверток правой рукой, Эмбер левой, в которой держала изящный дамский кейс, махнула подъезжавшему такси. Проходящие мимо мужчины, словно по команде, оборачивались, провожая ее взглядами. И не удивительно. Под метр восемьдесят, с тонкой, но при этом женственной фигурой, затянутой в строгий костюм, жакет которого выгодно подчеркивал стройную талию и мягкие контуры груди, а узкая юбка заканчивалась чуть выше колен, Эмбер неизменно поражала мужское воображение. Ее гладкие светлые волосы, расчесанные на прямой пробор и собранные в «хвост» красивой перламутровой заколкой, спускались почти до талии. Овальной формы лицо с высокими скулами, прямым, классической формы носом и чуть припухлыми губами оживляли большие карие глаза, обрамленные длинными густыми ресницами.

— Куда вас отвезти, мисс? — Остановить такси в Лондоне было не просто, но у Эмбер никогда не возникало с этим проблем. Улыбнувшись водителю, она скользнула на заднее сиденье и назвала адрес своих друзей Тима и Спиро.

Такси остановилось в Пимлико, напротив одноэтажного дома, с большой террасой. Расплатившись с водителем, Эмбер направилась к входу. Пять лет назад она по приглашению Тима, друга детства, с которым вместе приехала в Лондон из небольшой деревушки Троптон на севере Англии, поселилась в этом доме. Тим был рядом, когда умерла ее мать — Эмбер тогда только-только исполнилось семнадцать, — стараясь поддержать и приободрить ее. Вслед за ним она перебралась в столицу, где он учился на первом курсе Школы искусств, и поступила в Лондонскую высшую школу экономики. Именно Тим предложил ей занять свободную комнату в доме своего друга, Спиро Карадинеса, совершенствовавшего английский язык в лингвистической школе перед тем, как занять должность менеджера в одном из самых фешенебельных лондонских отелей, принадлежавшем его семье. Несмотря на огромное состояние, унаследованное от покойного отца, Спиро постоянно нуждался в деньгах и сдавал свободные комнаты, чтобы оплатить аренду. Распоряжаться своим наследством самостоятельно молодой человек мог только по достижении двадцатипятилетнего возраста или после вступления в брак, до тех же пор все его состояние находилось под неусыпным контролем дяди, Лукаса Карадинеса, бывшего, по словам Спиро, скупцом из скупцов.

Эмбер понимала, что Лукас вряд ли придет в восторг, когда узнает о ее визите к его племяннику, но Спиро был ей настоящим другом, и она не могла не поздравить его с двадцать третьим днем рождения. Год назад именно здесь, на дне рождения Спиро, она познакомилась с Лукасом. Он появился в самый разгар вечеринки, к неудовольствию племянника, и был мрачнее тучи. Выдав Спиро вместо поздравлений хорошую порцию нравоучений, он все-таки успокоился и даже выпил за здоровье именинника.

Тогда Эмбер хватило одного взгляда на этого высокого темноволосого грека, чтобы понять: она пропала раз и навсегда.

Под метр девяносто, атлетически сложенный, Лукас двигался с грацией профессионального танцора. Его густые черные волосы крутыми завитками спускались почти до самых плеч. В компании, где большинство гостей имели нетрадиционную сексуальную ориентацию, Лукас обращал на себя внимание прежде всего своей мужской привлекательностью. Когда он наконец удостоил Эмбер взглядом, она смутилась и покраснела, как школьница. Прощаясь, Лукас неожиданно предложил ей поужинать с ним на следующий день, и она, не колеблясь, согласилась.

Правда, Спиро пытался ее отговорить. Он убеждал Эмбер, что его дядя — настоящий хищник, для которого она станет легкой добычей. Да и потом, он порядком староват для нее, ведь ему уже тридцать пять. Лукасу нравятся совсем другие женщины: умные, искушенные, знающие себе цену. Тогда Эмбер заметила, что она тоже умна, чем вызвала у Спиро приступ ехидного смеха.

— В том, что касается рынка ценных бумаг, — да. Но ты одеваешься как синий чулок! — заметил он.

Несмотря на предостережения Спиро, Эмбер встретилась с Лукасом, и они провели вместе чудесный вечер. Поощряемая его вопросами и явным интересом к своей персоне, Эмбер поведала Лукасу о мечте стать первоклассным финансовым аналитиком, о том, чего она уже добилась, о полученных за первый год работы премиальных. Осмелев к концу вечера, она призналась, что была единственным ребенком матери-одиночки, но Лукас, казалось, не обратил внимания на эти слова. Уже около дверей дома он поинтересовался, не захочет ли она присоединиться к Спиро и Тиму и провести с ними пасхальные каникулы на вилле Карадинесов, расположенной на их собственном острове в Эгейском море, и Эмбер с радостью согласилась. За этим последовал скромный поцелуй в щечку, и они распрощались. Следующие дни Эмбер провела в походах по самым модным лондонским магазинам, истратив почти все свои премиальные на новую одежду. Среди прочего было приобретено и несколько соблазнительного вида бикини.

Траты оказались не напрасными: на острове Лукас больше не смотрел на нее как на скромную студентку, подружку своего племянника. В его черных глазах Эмбер замечала интерес и разгорающееся желание. По возвращении в Англию они еще несколько раз встречались, Лукас водил ее в дорогие рестораны, но их отношения так и не продвинулись дальше поцелуев на пороге ее дома. Правда, постепенно эти поцелуи становились все более и более страстными, им все труднее было оторваться друг от друга. Потом он улетел в Нью-Йорк по делам и не появлялся несколько недель кряду. Эмбер извелась, думая, что Лукас забыл ее. Но он позвонил, и они договорились встретиться за ужином в уже знакомом ей ресторане. В тот вечер она стала его любовницей.

Лукас был первым мужчиной в ее жизни, однако это обстоятельство не помешало Эмбер понять, что она нашла в нем идеального партнера. Достаточно было почувствовать на себе его взгляд, как внутри Эмбер все сплеталось в тугой узел. Вид его обнаженного смуглого тела, груди, поросшей жесткими курчавыми волосами, мускулистых плеч постоянно преследовал ее. Через неделю после того, как они впервые стали близки, Лукас предложил ей переехать в квартиру с видом на Темзу, которую он купил специально для их встреч. С той поры их отношения стали набирать обороты…

— Чему это ты улыбаешься? — голос Тима вернул Эмбер к реальности.

— Счастливые воспоминания одолели, — со смехом отозвалась она, по-дружески целуя молодого человека в щеку. — А где же именинник? Я принесла ему кое-что.

Не задерживаюсь в холле, Эмбер, на правах старой знакомой, прошла в гостиную, где на низкой софе, задрапированной темно-синей турецкой тканью, возлежал герой дня.

— С днем рождения, Спиро! — бросив ему на колени подарок, Эмбер скинула туфли и без приглашения устроилась рядом.

— Эмбер, какая честь! Неужели мой дядя-деспот все-таки разрешил тебе навестить нас? Полгода прошло с тех пор, как мы имели удовольствие видеть тебя. Не так ли, Тим?

— Оставь свой сарказм, Спиро. Мы можем не одобрять мужчин, которых выбирает Эмбер, но от этого она не перестанет быть нашей подругой. Лучше открой подарок.

— Прости, Эмбер. — Спиро тяжело вздохнул и трагически закатил глаза к потолку. — Я в дурном настроении: сегодня мне впервые довелось ощутить всю тяжесть прожитых лет.

— Это в двадцать три года! — с веселым изумлением воскликнула Эмбер. — Не смеши меня, Спиро!

— А может быть, я как раз этого и добиваюсь, — неожиданно серьезно отозвался молодой человек. — Смейся, веселись, Эмбер, ты заслуживаешь счастья.

— Я и так счастлива. Открывай же подарок.

— О, Эмбер, какая прелесть! — Спиро рассматривал небольшую миниатюру в изящной рамке: двое юношей-борцов в набедренных повязках застыли перед началом поединка. — Ты, должно быть, выложила целое состояние. Ведь это оригинал, девятнадцатый век!

— Разумеется, оригинал. Неужели ты думал, что подарю тебе копию! — с наигранным возмущением воскликнула Эмбер. Как и большинство друзей Спиро, она знала, что он, вопреки желанию родных, мечтает открыть собственную картинную галерею. Правда, ей также было известно, что Лукас жестко контролирует все расходы племянника. И хотя Спиро было положено весьма щедрое месячное содержание, ему всегда не хватало денег.

Эмбер попыталась изменить отношение Лукаса к племяннику, но натолкнулась на мощный отпор. Всякий раз, когда речь заходила о Спиро, Лукас начинал выходить из себя, повышать голос, а то и вовсе резко обрывал ее. Обычно подобные разговоры заканчивались пожеланием, чтобы она не лезла в дела его семьи и держалась подальше от Спиро.

В такие моменты Лукас действительно становился деспотом. Эмбер пыталась спорить с ним — он отвечал холодным молчанием. В конце концов это привело к тому, что она действительно перестала общаться с друзьями. И если с Тимом они регулярно перезванивались, то Спиро она не видела несколько месяцев.

— Надеюсь, дядя никогда не узнает, как ты на меня потратилась? — бережно установив подарок на каминной доске, Спиро вопросительно посмотрел на Эмбер.

— Можешь не беспокоиться, я не потратила ни пенни из денег Лукаса. Представьте, мои премиальные за прошедший финансовый год составили почти четверть миллиона! — Эмбер обвела друзей торжествующим взглядом.

— Отличная новость, подруга! — воскликнул Тим. — Разве я не говорил, что из тебя получится классный биржевой аналитик!

— Эта новость стоит того, чтобы выпить за нее! Хватит трепаться, Тим, тащи шампанское. Три мушкетера опять вместе! — Именно так называли когда-то неразлучную троицу. С тех пор прошло много времени, и Эмбер очень изменилась, но не забыла свои беспечные студенческие годы.

Шампанское лилось рекой. Пили за день рождения Спиро, за успехи Эмбер, за Тима, за жизнь и снова за новорожденного. Все было как в старые добрые времена. Через пару часов уже порядком осоловевший Спиро вдруг заговорил о Лукасе.

— Послушай, Эмбер, что ты думаешь о намерении моего дяди жениться? Я узнал об этом от деда — он сейчас в Лондоне, проходит обследование у своего врача. Дед в полном восторге.

— Он так и сказал? Сказал, что Лукас собирается жениться? — Эмбер даже подпрыгнула на диване. Конечно, когда Лукас будет делать ей предложение, она притворится, что для нее это полнейшая неожиданность. — Я только днем разговаривала с ним по телефону и была страшно разочарована, когда узнала, что он не сможет прилететь раньше субботы. Но он сказал, что приготовил для меня сюрприз… Господи, я бы никогда не догадалась, что речь идет о свадьбе!

— У Лукаса действительно есть для тебя сюрприз, вот только я не уверен, что ты ему обрадуешься…

— Заткнись, Спиро, Эмбер должна узнать об этом из первых рук, — перебил Тим друга.

— В чем дело, Спиро? Что еще тебе сказал дед? Мы виделись всего один раз, но мне показалось, я ему понравилась.

— Разумеется, моя дорогая Эмбер, ты ему понравилась, только не так, как тебе хотелось бы, — зло заметил Спиро.

— Перестань, Спиро, не порти нам праздник.

— Да в чем дело? — Эмбер никак не могла взять в толк, о чем спорят друзья.

— Впрочем, ты прав. — Тим кивнул другу. — Она все равно узнает — и чем раньше, тем лучше.

— О чем узнаю?

— О моем подлом дядюшке и его планах.

— Спиро, опять ты за свое. Почему бы тебе просто не смириться с тем, что мы с Лукасом любим друг друга? Ведь мы же с уважением относимся к тому, что вы с Тимом партнеры.

И так всегда. Стоило Эмбер год назад заикнуться о том, что она переезжает к Лукасу, как Спиро словно подменили. Он готов был пойти на что угодно, только бы отговорить ее от этого поступка. Доведенный до бешенства ее упрямством, он даже рассказал Эмбер о том, что Лукас был незаконнорожденным сыном его деда и афинской проститутки, прославившейся своей любвеобильностью. И мало чем отличался от матери. Эмбер ответила, что ей нет никакого дела до того, как Лукас появился на свет…

— Пойми, Эмбер, я сказал это не для того, чтобы оскорбить Лукаса. — В глазах Спиро промелькнуло сочувствие. — Для него ты была и остаешься любовницей, которой всегда можно найти замену.

— К твоему сведению, Спиро, только у женатых мужчин бывают любовницы, — парировала Эмбер. — Ты абсолютно ничего не знаешь о наших с Лукасом отношениях. Впрочем, я не собираюсь спорить с тобой, мне уже давно пора домой. — Она поднялась и, взглянув на Тима, увидела в его глазах сострадание. Это ранило ее больше, чем все слова Спиро. Они с Тимом знали друг друга чуть ли не с пеленок, и она вправе была рассчитывать на его поддержку.

— Послушай Спиро, Эмбер, — тихо произнес Тим, — ради твоей собственной пользы.

— Не собираюсь. Лукас и я любим друг друга, и это все, что меня интересует. — Она отыскала свои туфли и сумочку и решительно направилась к двери.

— Постой, Эмбер. — Спиро схватил ее за руку. — Не будь такой упрямой. Ты замечательная девчонка. У тебя настоящий талант в том, что касается биржи и котировок ценных бумаг, но когда речь заходит о мужчинах, ты становишься глупее школьницы. К тому же Лукас был твоим первым мужчиной.

— Он — мой единственный мужчина!

— Хорошо. Но прежде, чем ты уйдешь, я все-таки скажу, на ком действительно собирается жениться Лукас Карадинес…

— Довольно, я и так слишком долго слушала всю эту чушь. — Голос Эмбер сорвался на крик. Спиро пьян, все, что он тут наговорил, — ложь, обыкновенная пьяная ложь. — Ты лжешь! Я даже знаю, почему. Ты ненавидишь своего дядю, потому что он не разрешает тебе воспользоваться наследством раньше времени и контролирует твои расходы. Вот ты и хочешь сделать ему больно, поссорив меня с ним, но из этого ничего не выйдет. Лукас не Тим, с ним такие штучки не проходят.

— Как же ты ошибаешься, Эмбер! И как, скажи на милость, тебя переубедить? — Спиро повернулся к Тиму. — Теперь что ты скажешь?

— Лучше оставить ее в покое. Она все равно нам не поверит.

— Хорошо, Эмбер, твоя взяла. Думай что хочешь, только сделай мне одолжение. Дед устраивает небольшой прием в отеле завтра вечером, чтобы отпраздновать заключение одной важной сделки. Он просил меня прийти туда вместе с тобой, а поскольку Лукас до субботы не появится, тебе ничто не мешает принять приглашение. Ты согласна?

Эмбер была зла на Спиро, и меньше всего ей хотелось идти с ним куда-то, но с другой стороны…

— Твой дед действительно хочет видеть меня на этом приеме?

— Разумеется. Зачем мне тебя обманывать?

— Хорошо, я согласна.

— Договорились. Я заеду за тобой в восемь.

Весь вечер Эмбер не могла отделаться от неприятного впечатления, которое произвели на нее слова Спиро. Она была задета больше, чем хотела бы признать.

Вертясь перед зеркалом, Эмбер придирчиво оглядывала себя: как всегда, она выглядела великолепно. Ее распущенные волосы шелковистой волной спускались до талии, отливая золотом. Для вечера она выбрала черное платье из тонкой шерсти, облегающее фигуру словно вторая кожа. Узкая юбка, заканчивающаяся чуть выше колен, позволяла любоваться ее длинными стройными ногами. В низком вырезе платья сверкало колье с изумрудами, его дополняли такие же серьги. И то и другое было подарком Лукаса. А застегнув ремешки плетеных кожаных босоножек на почти восьмисантиметровом каблуке, Эмбер стала еще стройнее и выше ростом. Туалет дополняли маленькая черная сумочка и бледно-зеленая индийская шаль. Убедившись, что ничего не забыла, Эмбер спустилась в гостиную. Спиро уже десять минут как должен был за ней заехать.

Решив не тратить времени даром, она прошла к стоящему на маленьком элегантном столике телефону и еще раз набрала нью-йоркский номер Лукаса. И услышала знакомый ответ оператора: «Мистера Карадинеса сейчас нет в офисе, но если вы хотите оставить сообщение…» Она также попробовала дозвониться до номера Лукаса в отеле Карадинесов в Нью-Йорке, но там никто не брал трубку.

Звонок домофона наконец известил о том, что Спиро ждет ее у подъезда. Минутой позже Эмбер уже сидела рядом с ним на заднем сиденье такси. Молодой человек, облаченный в строгий вечерний костюм и белую рубашку, все-таки не смог до конца пересилить свою экстравагантную натуру, повязав яркий галстук в красную, синюю и зеленую полоску.

— Прекрасно выглядишь, — Эмбер с улыбкой разглядывала кричащий галстук своего кавалера: Спиро не был бы Спиро, если бы удержался от подобного афронта.

— Ты тоже, впрочем, как всегда. — Он бережно взял обе руки Эмбер в свои. — Я обещал Тиму рассказать тебе обо всем до того, как мы окажемся на приеме, чтобы у тебя было время подготовиться или отказаться от приглашения. Мне очень больно говорить об этом, Эмбер, но ты должна знать, что встретишь там Лукаса.

— Но как… — Краска моментально сошла с ее лица.

— Мне выпала редкая честь быть допущенным к семейным делам. С сегодняшнего дня я фактически занял место младшего менеджера в нашем отеле и своими глазами видел Лукаса, прибывшего вместе с двумя гостями: Алексисом Аристидесом и его дочерью Кристиной. Дружная компания сразу же проследовала в номер деда. Десятью минутами позже мне было доверено проводить туда же наших адвокатов. Это могло означать только одно: Карадинесы выкупают акции «Аристидес корпорейшн». Сделка была заключена ровно в полдень. О том, что мое присутствие при подписании контракта не требовалось, не стоит даже упоминать. Впрочем, справедливости ради стоит заметить, что я тоже не остался без дела: мне была поручена весьма ответственная миссия по развлечению Кристины Аристидес. Девчонка битый час моталась по расположенным на первом этаже отеля магазинам, и купленного ею барахла вполне хватило бы, чтобы одеть половину наших постояльцев.

— Вот видишь, Лукас не солгал. Его действительно задерживали дела, — с надеждой в голосе заметила Эмбер. Тогда зачем он убеждал ее, что находится в Нью-Йорке?

— Пожалуйста, Эмбер, не позволяй бесплодным надеждам отвлекать тебя от правды, — Спиро еще крепче сжал ее руки. — Кристине Аристидес восемнадцать лет, и она является частью сделки.

— Да нет же, Спиро, ты ошибаешься. Лукас никогда бы так со мной не поступил. — Но что-то подсказывало Эмбер, что Лукас способен на такое.

— Ты плохо знаешь дядю. Он — истинный грек и, как все греки, делец в душе. Он унаследовал это от отца. Как, ты думаешь, дед сколотил состояние, если в молодости служил простым официантом на круизном лайнере? Уже через год после первого выхода в море он женился на дочери владельца лайнера. Между прочим, невеста была на десять лет старше жениха, но разве такие мелочи могли остановить честолюбивого официанта? Правда, под управлением деда бизнес стал расширяться и крепнуть. Но и моя бабка была не промах: она знала о том, что ее муж имеет любовниц, и не спешила переписывать акции на его имя. Таким образом, она держала в руках не только семейный бизнес, но и деда. Перед смертью бабка завещала половину акций мужу и половину — сыну, моему отцу. О Лукасе, как ты понимаешь, речи не шло вовсе. Не думаю, чтобы дед решился официально признать его, если бы бабка к тому времени не умерла. Мои родители не возражали только потому, что уже получили причитающуюся им долю.

— Но это вовсе не означает, что Лукас хочет жениться ради денег.

— Эмбер, пойми же наконец: деду нужен этот контракт, а Лукас — точная его копия. Бизнес для них превыше всего. Лукас женится на Кристине, даже не сомневайся. У тебя нет шансов, Эмбер. Честно говоря, у тебя их никогда не было.

— Ты совсем не знаешь Лукаса. Скорее всего, он просто заигрывал с девушкой, пока контракт не был подписан… — Эмбер осеклась, понимая, что предположить такое можно только с отчаяния.

— Ну что ж, неплохой вариант, если тебе хочется так думать. — Спиро пожал плечами. — Как насчет приема? Едем?

— Ты говорил, что Тим просил рассказать мне обо всем, но я никогда этому не поверю. Тим неспособен на такую жестокость.

— Конечно, он у нас просто святой. Я же, напротив, хотел отвезти тебя на прием без всяких предупреждений, чтобы ты увидела все своими глазами. Откровенно говоря, я надеялся, что ты при гостях закатишь Лукасу скандал, и тогда все поймут, какой двуличной скотиной он является. Но Тим отсоветовал.

— Ты действительно веришь в то, что говоришь? — с ужасом прошептала Эмбер. Только сейчас до нее начал доходить смысл слов Спиро.

— Можешь считать, что я лгу. Возвращайся домой и сиди там, как страус со спрятанной в песок головой, пока мой дядюшка не объявится для финального разговора. Но я все же предлагаю тебе отправиться со мной и убедиться во всем собственными глазами.

Никогда в жизни Эмбер не уклонялась от вызовов судьбы, не собиралась она этого делать и сейчас. К тому же, так до конца и не поверив Спиро, она надеялась убедиться в обратном….