"Молчи!" - читать интересную книгу автора (Уайт Кейт)

Глава 22

«Он преследует меня». Эта мысль появилась у нее в голове прежде, чем она окончательно осознала, кто перед ней. Это Джек организовал неудачное покушение на нее, он стоял за тем, что случилось со Смоуки, и он подбросил ей кошачью мяту. И поскольку он знал, что, по всей вероятности, она станет искать помощи у Молли, то приехал сюда высматривать ее.

Но уже через несколько секунд, когда она пригнулась на сиденье, эти мысли показались ей ошибочными. На плечи Джека был аккуратно наброшен завязанный узлом свитер, а выражение его лица было самодовольным. Нет, он не следил за ней. У него был вид мужчины, имеющего определенные планы на ночь. Джек явился сюда, желая увидеться с Молли.

Лейк приподнялась, чтобы смотреть поверх руля. Джек уже был в вестибюле, а консьерж разговаривал по телефону. Он повесил трубку и кивнул Джеку с несколько фамильярной улыбкой. Джек прошел мимо него в дом.

Как долго продолжается их связь? Была ли Молли причиной того, что их брак рухнул? Лейк представила, как они занимаются любовью, и ее затошнило. И в то же время она ощущала странный душевный подъем — теперь ей многое стало ясно. Все это объясняло исчезновение Джека из ее жизни, а также бесконечные вопросы Молли о разводе и о том, хочет ли Джек вернуться, — вопросы, которые выходили за рамки дружеского интереса. Молли продолжала общаться с ней, чтобы быть в курсе событий, выяснить детали развода, которыми Джек мог не делиться с ней. «Какая мерзость», — подумала Лейк.

Но их роман может быть только частью всей этой истории. Лейк гадала, не сплотились ли Молли и Джек в попытке отнять у нее детей. В прежнем браке детей у Молли не было, и она не раз печально признавалась Лейк, что жалеет об этом. Теперь, с помощью Джека, она может обрести полноценную семью.

Слава Богу, Лейк никогда не посвящала Молли в детали той ночи с Китоном. Тогда для нее все было бы кончено. Она стала быстро вспоминать, какие вопросы она обсуждала с Молли — то, что Джек может шпионить за ней, что она слегка флиртовала с кем-то на работе, что ее, как и весь персонал клиники, допрашивала полиция. Ничего компрометирующего. А сейчас ей нужно убраться отсюда. Вероятнее всего, Молли и Джек останутся на ночь тут, но вдруг они решат где-то выпить или поужинать? Лейк завела машину и, проехав несколько кварталов, припарковалась на боковой улочке, желая обдумать свой следующий шаг. Она избегала подруг, с тех пор как они с Джеком расстались, и не могло быть и речи о том, чтобы неожиданно позвонить им сейчас. Лейк посмотрела на экранчик своего блэкберри. На нем по-прежнему высвечивалось письмо Арчера. Конечно, звонить ему — безумие, но только это могло сейчас сработать. По крайней мере он заинтересуется тем, что случилось с ней сегодня, и тем, как это может быть связано с клиникой.

Журналист ответил после третьего гудка. Лейк услышала на втором плане звук телевизора и предположила, что он, должно быть, дома.

— Надеюсь, я звоню не слишком поздно, — сказала она. — Это Лейк Уоррен.

— О, привет! Я собирался связаться с вами завтра. Что случилось?

— На меня сегодня вечером напали. И мне кажется, это имеет отношение к клинике. Я… я надеюсь, что могу поговорить с вами. Если честно, я напугана до потери памяти.

— Вам нанесли какие-то повреждения? — с беспокойством спросил он. — Вы были у врача?

— У меня все нормально. Просто я в шоке. И мне пришлось залезть в Ист-Ривер, так что я промокла насквозь.

— В реку? Боже мой! Где вы?

— В своей машине, в Челси. И не знаю, что делать.

— Я в Виллидже, на Джейн-стрит, это недалеко. Сможете добраться до меня? Или мне приехать и забрать вас?

Она ощутила облегчение. Он собирается помочь ей.

— Нет, я доеду.

Он предложил ей поставить машину в гараж недалеко от его дома, поскольку припарковаться по соседству было практически невозможно.

— Позвоните мне, когда окажетесь у гаража, и я вас встречу, — добавил он.

— В этом нет необходимости, — сказала она. — Просто продиктуйте адрес, и я буду у вас через несколько минут. И… спасибо вам.

К ее удивлению, он ждал ее в гараже, одетый в брюки цвета хаки и рубашку в сине-белую полоску. Когда она вышла из машины, он горестно покачал головой.

— До меня отсюда полквартала, — сказал он, легонько положив руку ей на спину, и повел по тротуару. Улица была темной, уличные фонари местами были скрыты листьями платанов, и она всю дорогу чувствовала, как сильно встревожен Арчер — он покачивал головой и постоянно оглядывался. Он вынул ключи еще до того, как они поднялись по ступенькам его дома из бурого камня. Впустив ее в квартиру на первом этаже, он, прежде чем захлопнуть дверь, еще раз осмотрел улицу.

— Расскажите мне, что произошло, — попросил он, как только они вошли в гостиную. Она была большой и удобной, здесь стоял красный диван, повсюду лежали книги и газеты.

— На меня напал мужчина в одном из прибрежных парков в Дамбо, — сказала Лейк. — Он повалил меня, а затем достал нож. Знаю, это может показаться безумием, но единственным выходом для меня было прыгнуть в реку. Я отплыла подальше и пряталась под пирсом, пока не удостоверилась, что он ушел.

— Вы уверены, что с вами все в порядке?

— Да… Но какое-то время мне было очень страшно, — призналась она, и ее голос дрогнул. — Я хорошо плаваю, но не знаю, насколько долго могла бы продержаться. Боялась, что устану или меня унесет отливом.

И, не успев ничего больше добавить, она заплакала. Ее плечи дрожали, и она издала странный сдавленный звук — отчасти от облегчения, а отчасти от отчаяния — хотя она и спаслась, все равно не была в безопасности.

— Эй… — нежно сказал Арчер и обнял ее, притягивая к себе. — Теперь все хорошо.

— Я так не считаю, — возразила Лейк, утирая слезы. — Мне кажется, меня преследует кто-то из клиники. Они хотят, чтобы я молчала.

— Почему вы так думаете?

— Послушайте, надеюсь, вы не рассердитесь, но я сама вышла на Алексис Хант. Мне хотелось выяснить ее мнение о происходящем в клинике. И я подумала, что если пороюсь в картах пациентов, то многое пойму.

— Ну-ну. — Он скептически посмотрел на нее.

— То, что она рассказала мне, оказалось просто ужасно, — продолжала Лейк. — Она убеждена, что в клинике ее эмбрионы подсадили женщине по имени Мелани Тернбулл. Иногда пары дают разрешение на такое, но Алексис определенно не делала этого. Она говорит, в результате у этой женщины родился ребенок, но та, вероятно, не знает, что эмбрион был донорским. Алексис, разумеется, совершенно вне себя.

Арчера явно ошеломила эта новость.

— А если это ошибка? — спросил он. — Эмбрионы ведь могли случайно перепутать в лаборатории.

— Нет, все выглядит слишком подозрительно. Клиника любит подчеркивать свои успехи в лечении бесплодия женщин в возрасте. Я думаю, так туда хотят привлечь тех, кому за сорок. Кроме того, я знаю о двух случаях — Алексис один из них, — когда пациентке говорили, что у нее меньше эмбрионов, чем на самом деле.

Он коснулся рукой ее щеки и вздохнул.

— Я затронула их больное место, — сказала Лейк. — А в Бруклине оказалась потому, что вышла на Мелани Тернбулл. Сначала она не хотела иметь со мной дела, но потом вдруг согласилась встретиться в ресторане недалеко от ее дома. Я прождала час, но она не явилась. А когда я направилась к своей машине, этот мужчина пошел за мной. И знаете что еще? Он был в баре в «Уолдорфе», когда мы с вами там встречались! И тогда тоже, должно быть, последовал за мной.

— Значит, вы думаете, та женщина сообщила в клинику о вашем звонке, и они договорились с парнем, чтобы он вас убил, — парнем, которого они наняли следить за вами?

— Да, похоже, так. — Неожиданно Лейк почувствовала, что совершенно выдохлась — силы оставили ее. — Мне нужно так много рассказать вам. Но сначала хотелось бы умыться. После «купания» в реке, боюсь, я могу заболеть или подхватить инфекцию. — Она с трудом улыбнулась.

— Конечно. Как насчет душа? Это лучше, чем просто умыться.

— Да, прекрасно, — сказала она.

— Тогда вперед. Самая большая ванная комната наверху. — Арчер начал подниматься с места и вдруг спросил: — Подождите, а что вы сказали полиции?

— Ничего.

— Ничего? Что вы имеете в виду?

— Я туда не звонила. Пока.

— Но вы должны это сделать!

— У меня есть на то п-причина. Я объясню все позже, хорошо?

Он с любопытством посмотрел на нее, потом кивнул:

— Хорошо. — И вывел ее в коридор, а затем направил по ступенькам в спальню. — Подождите секундочку, найду вам чистое полотенце.

Он стал рыться в бельевом шкафу, а она осматривала комнату. Хотя пространство с большой дубовой кроватью и столиком, заваленным книгами, не походило на аккуратное жилище Китона, Лейк моментально почувствовала себя не в своей тарелке. Когда она в последний раз была в спальне мужчины, того жестоко убили. И ее мир распался на части.

Арчер вернулся в комнату и указал на примыкавшую к ней ванную комнату. Он сказал, что подождет ее внизу.

— Чай или бренди? — спросил он, прежде чем закрыть за собой дверь.

— И то и другое, если не возражаете, — улыбнулась Лейк.

Через минуту она оказалась под душем и включила такую горячую воду, какую только могла вытерпеть. Она чувствовала себя неуютно, стоя обнаженной в чужом доме, и все же было здорово смыть с себя всю грязь. Она наносила на волосы шампунь и попутно отмечала, что здесь не было ничего, что свидетельствовало бы о недавнем пребывании женщины. Неожиданно ее мысли вернулись к Джеку и Молли. Она увлеклась разговором с журналистом и забыла об этой части ночного кошмара. Все эти месяцы она думала над тем, что случилось с ее браком и почему ее бросили. А выходит, ответ в буквальном смысле находился у нее под носом.

Когда через пятнадцать минут она вышла из полной пара ванной комнаты, то увидела, что на кровати лежит летнее платье. «Значит, — подумала она, — у него все же кто-то есть и он одалживает мне ее одежду». Она натянула платье через голову, надела кроссовки, свернула мокрую юбку и нижнее белье в узел и понесла вниз. Арчер сидел в кресле и читал. На кофейном столике на подносе стоял чайник, пустая кружка и стакан бренди.

— Вам лучше? — спросил Арчер, подняв глаза.

— Да, гораздо. Не могу поверить, что навязалась вам, совершенно вас не зная. Кстати, спасибо за платье.

— Его оставила здесь одна из девушек моего пасынка. Она, насколько я знаю, уехала в Финляндию и потому вспомнит о нем не скоро.

Заправив влажные волосы за уши, Лейк села на диван.

— Надеюсь, вы не из тех девушек, что предпочитают чай «Эрл Грей», — сказал Арчер, кивая в сторону чайника. — У меня есть только «Инглиш брекфаст».

— Замечательно, — отозвалась она, наливая себе чаю.

— Почему бы вам не рассказать мне все с самого начала? — попросил Арчер. — Я хочу знать подробности.

Он не мог позволить ей просто сидеть у него и отдыхать, — ведь он репортер, в конце-то концов. Но она знала это с самого начала.

Оттолкнувшись от звонка Алексис, Лейк сообщила об остальном, в том числе о презентации и о том, как вел себя Левин.

— Мне ясно дали понять: в моих услугах больше не нуждаются, — сказала Лейк. — А потом несостоявшаяся встреча с Мелани — все было подстроено, меня просто хотели заманить на темные улицы Бруклина.

— Вы уверены? Что, если у нее были другие намерения, но она испугалась? Я даже гадаю, а не случилось ли что-нибудь и с ней.

Лейк не приходило это в голову.

— Это возможно, но я так не считаю. Хотя кто-то мог проследить за мной до «Уолдорф», я почти уверена: никто не следовал сегодня за мной в Бруклин. Помню, когда я парковалась, там не было машин. Мелани, должно быть, переполошила кого-то в клинике, и ей велели назначить мне встречу. Хотя я сомневаюсь, что она знала об их планах убить меня.

Арчер легонько постучал кулаком по губам — ей уже был знаком этот его жест.

— Но что, черт побери, по их мнению, у вас на них есть? — спросил он. — Вы располагаете лишь информацией, полученной от Алексис, а полиция никак не может воспользоваться ею.

Лейк массировала свою влажную голову, а ее мозг лихорадочно работал. Что, по их мнению, она знает? Это как-то связано с Китоном? Был ли Левин уверен в том, что она провела с Китоном ту ночь, и предполагал ли, что доктор рассказал ей о причинах, по которым не хотел работать в клинике?

— Кстати о полиции, — сказал Арчер, отвлекая ее от этих мыслей. — Расскажите мне, почему вы не позвонили туда.

Она вздохнула. Нужно придумать объяснение, которое удовлетворит Арчера и не возбудит у него подозрений.

— В ночь убийства Китона часть сотрудников ужинали с ним, — сказала она. — На следующий день, когда полицейские разговаривали с нами, то давили на меня. У Китона была репутация бабника, и копы гадали, был ли у меня с ним роман и могла ли я убить его. Не хочу привлекать к себе их внимание. Я попала в трудную ситуацию с опекой над детьми, и мой бывший откровенно ищет повода, который можно было бы использовать против меня.

Арчер молча смотрел на нее. Хотя его лицо ничего не выражало, в его глазах читался вопрос: «А у тебя был роман с Китоном?» Следующий вопрос будет таким: «Ты убила его?» Лейк сделала глоток чаю, отведя взгляд.

— Но если вы не подключите полицию, — сказал он примерно через минуту, — то парня, напавшего на вас, не задержат. И он сможет повторить попытку. Посмотрите, что произошло с Китоном, — все это, похоже, звенья одной цепи.

— Я знаю, и это ужасно, — сказала Лейк. — Но обращение в полицию не поможет. В парке вряд ли остались отпечатки пальцев этого человека. Его не смогут выследить.

— Но кто-то мог видеть, как он садился в машину…

Нужно было отвлечь Арчера от темы полиции.

— Возможно, — спокойно сказала Лейк. — Но если эти два детектива, ведущие дело об убийстве, обнаружат, что я спаслась в Ист-Ривер, то станут подозревать, будто со мной происходит нечто странное. Помните, вы говорили о совпадениях? Если даже я скажу копам, что подозреваю кого-то из клиники в организации нападения, это привлечет ко мне ненужное внимание.

— Зато полиция сможет заняться клиникой и арестовать виновных — в том числе и этого бандита.

Лейк отрицательно покачала головой:

— Как вы уже говорили, копы не могут просто прийти в клинику и начать выяснять, что там происходит. Им нужны факты, а их нет. Мы имеем только слова Алексис, а, как отметила ваш продюсер, она не слишком адекватна.

— Хорошо, тогда давайте поговорим о фактах, — предложил он, откидываясь на спинку кресла. — Вы нашли что-нибудь в картах?

Лейк обрадовалась, что он перестал требовать от нее позвонить в полицию.

— Ничего определенного, — ответила она. — Но когда я вечером просматривала карту Мелани, то обнаружила странное условное обозначение — такие отметки я видела и в картах других пациенток.

Лейк достала из сумочки клочок бумаги, на котором записала буквы, и отдала его Арчеру, пояснив, что увидела их рядом с именами на страницах с общей информацией о пациентах.

— У вас есть какая-нибудь идея о том, что это может значить? — спросил он.

— Ни малейшей.

— Они могут иметь отношение к конкретной проблеме Мелани или к лечению, предложенному докторами?

— Я не специалист, хотя теперь мне известны многие термины. Эти буквы никак не соотносятся с тем, о чем я слышала. Не являются ли они кодом, указывающим на то, что эмбрионы Алексис были подсажены Мелани? К несчастью, я не смогла еще раз просмотреть карту Алексис. Брай, руководитель отделения, увидела, как я просматривала карты в первый раз, и мне не захотелось вторично испытывать судьбу.

— Она видела, как вы просматривали карты? — спросил Арчер, выпрямляясь в кресле. Казалось, в голове у него прозвучал тревожный звонок.

— Да. Я выдумала какое-то объяснение, но не думаю, что она мне поверила.

— А это не может объяснить нападение на вас? — Голубые глаза Арчера блестели. — У вас нет веских доказательств, но кто-то думает, будто есть.

— Такая вероятность существует, — с сомнением сказала Лейк. — Но я всего лишь предположила, что оно как-то связано с Мелани.

Арчер снова посмотрел на буквы.

— Вы можете еще раз попытаться изучить карту Алексис? Если обозначения совпадут с пометками в карте Мелани, то это уже кое-что.

Лейк вздрогнула и отрицательно покачала головой:

— После сегодняшнего вечера у меня вряд ли хватит на это смелости.

Арчер запустил обе руки в свои густые белые волосы.

— Но на кону стоит так много… — сказал он.

— Даже если бы я не была настолько напугана, нет уверенности, что меня снова пустят в клинику. Левин вечером вел себя очень странно.

— Мы должны найти способ разоблачить их. Что, если Алексис Хант права? А если права, то она наверняка не единственная их жертва.

Лейк отпила чаю. Размышляя над словами Арчера, она поняла, что впервые подумала о более полной картине происходящего. Она была поглощена собственными делами, пыталась спасти свою шкуру, защитить свое право на детей, чужие проблемы отступили на второй план. «А если бы я оказалась на их месте? — неожиданно подумала она. — Вдруг я бы обнаружила, что какая-то женщина родила моего ребенка и теперь воспитывает его?»

— У меня есть идея, — сказала она. — Там работает молодая медсестра, которая кажется мне хорошим человеком. Ее зовут Мэгги. Я могу попробовать убедить ее просмотреть карту Хант для меня.

— Думаете, ей можно доверять?

— Да, — сказала Лейк. — Хорошо бы, мне удалось связаться с ней.

Лейк поставила кружку и потянулась к бренди. Попробовав его, она словно перенеслась в квартиру Китона. Вспомнила о первом глотке бренди, который сделала там, потом запах спиртного на губах Китона, а затем то, как он, мертвый, лежал в своей постели. Она поперхнулась, глотая, и быстро поставила стакан на столик.

— Вы нормально себя чувствуете? — спросил Арчер.

— Да, — тихо сказала Лейк. — Я просто устала.

— И это понятно. — Он посмотрел на часы. — Господи, уже второй час! Послушайте, давайте я постелю вам на диване. Вы можете остаться здесь на ночь, а утром мы выработаем какой-нибудь план.

Она не стала возражать. Хотя было несколько неудобно ночевать у него, она знала, что по крайней мере будет в безопасности.

Арчер пошел наверх за простынями и одеялом, а она сложила на полу диванные подушки. Он вернулся не только с бельем, но еще и с длинной майкой, которую Лейк могла надеть на ночь. Она предложила ему помочь застелить диван, но он отказался. «Он действительно такой хороший парень? — думала она. — Или так старается потому, что я подкинула ему интересную историю?»

— Все готово, — сказал он, последний раз встряхивая одеяло.

— Огромное спасибо, — поблагодарила она, одарив его самой теплой улыбкой.

Его глаза вдруг сузились от беспокойства.

— Что? — спросила она, не понимая, в чем дело.

— У вас на лице синяк. Он появился сегодня?

Его рука устремилась к ее щеке. После душа Лейк не позаботилась о том, чтобы наложить макияж, и он заметил след от родимого пятна.

— О… — сказала она нервно. — У меня когда-то здесь было родимое пятно.

— А… Но это только добавляет вам шарма. — Он улыбнулся. — Спокойной ночи. Постарайтесь хорошо выспаться.

Через несколько минут она уже лежала в кромешной темноте на прохладной простыне. Она слышала, как Арчер поднялся наверх, как готовился ко сну, а затем все стихло — лишь тихонько гудел кондиционер.

Лейк надеялась заснуть. Все ее тело болело от ударов о камни, руки ныли от того, что она крепко цеплялась за столб, и она до сих пор не могла успокоиться. Ее начали одолевать воспоминания о вечернем «заплыве». Они вновь привели ее в панику, и она даже затрясла головой, пытаясь прогнать их. «Я не могу переживать это снова и снова, только не сейчас», — подумала Лейк. А затем ощутила нечто удивительное. Удовлетворение. Она сегодня спасла себе жизнь. На нее напал мужчина, намеревавшийся, она была в этом абсолютно уверена, убить ее, но она оказалась сильнее. Она знала, что должна держаться за эту победу как за талисман. Ей необходимо мужество, если она хочет одержать верх над теми, кто преследует ее.

Завтра она свяжется с Мэгги и попросит проверить, нет ли в карте Хант букв, написанных карандашом, на страничке с общей информацией. Это будет непросто, но Лейк должна убедить медсестру, чтобы та помогла ей.

Наконец, совершенно измученная, она закрыла глаза. Заснув, видела во сне Эми. Они с дочерью шли по берегу незнакомой реки. А затем кто-то попытался забрать Эми, сказав, что Лейк ей не мать. «Но она так похожа на меня!» — воскликнула Лейк, страшась потерять ее.

Неожиданно она проснулась, словно споткнулась о бордюр. У нее в голове сформировалась четкая мысль, все встало на свои места.

Она поняла, что значат те буквы.