Глава 12

Глава 12

  Рассматривая похоронную процессию, я вдруг понял, что Марс еще не скоро прекратит меня удивлять. Впрочем, лучше по порядку.

  Разговор с лидером кочевников пришлось отложить на неопределенный срок, и произошло отнюдь не по моей вине. До конца дня меня оставили в покое, попросив только об одном - поменьше крутиться под ногами. Такое отношение можно принять за издевательство, если бы я не видел, что они действительно были заняты. И если измученная Мара просто ушла отдыхать, то Дабл заскочил лишь ненадолго и, пробормотав невнятное объяснение, пропал до самого вечера. Сейчас-то я понял, какую церемонию он имел ввиду, а в тот момент у меня и выбора особого не было.

  Чернокожий вождь забыл отдать распоряжение на мой счет, в результате я оказался под домашним арестом. Этот факт охранники объяснили очень выразительно. По крайней мере, их жестикуляция была гораздо понятней, нежели исковерканный донельзя общий. Одного уверенного движения плазменной винтовки хватило, чтобы я понял - без разрешения Дабла меня просто не выпустят. И качать права не в моих интересах.

  В итоге пришлось улечься на соседнюю с пилотом койку и, прикрыв глаза, полистать что-нибудь из литературы, благо ее в избытке хранилось в закромах моей электронной памяти. После всех приключений я с удовольствием почитал бы и про колонизацию Марса, и про судьбу 'Титана', и про обряды кочевников. И вообще, что это за кочевники такие, если они из своей железной гостиницы почти не вылезают?

  К сожалению, моим планам было не суждено сбыться. Насыщенный событиями день, почти бессонная ночь и куча новостей в буквальном смысле слова выдавили из меня все соки, и я просто не заметил, как провалился в глубокий сон, так и не дочитав про первых поселенцев красной планеты. Неудивительно, что мне снились какие-то обрывки из прочитанного. Сначала за мной гонялись облезлые крысы, а я отстреливался из игрушечного пистолета, потом сумасшедшие кочевники верхом на орущих бурбурах открыли сезон охоты на землян, но хуже всего оказался лабиринт коридоров 'Титана'. Неудивительно, что я был рад, когда меня наконец разбудили.

  - Паршиво выглядишь. Плохой сон?

  Мара склонилась и ненадолго прикоснулась прохладными пальчиками к моему лбу. Покачав головой, она сказала:

  - Это не соларка. Рано еще, да и температуры нет.

  - Не обращай внимания, кошмар приснился. Что-то случилось?

  - Обряд прощания. Собирайся. Отец сказал присмотреть за тобой.

  Когда мне удалось согнать сонную одурь, я обнаружил, что спускаюсь вниз вместе с Марой, Даблом, и полусотней присоединившихся к нам кочевников. Люди вливались в процессию поодиночке и группами, отчего колонна росла прямо на глазах. Такое чувство, что здесь собралась чуть ли не половина племени. Из объяснения Мары я понял только то, что мы направлялись к нижней палубе. В то место, где еще первые поселенцы разобрали обшивку 'Титана' и соорудили резервуар для забора воды. Молчаливые, торжественно шагающие фигуры с кувшинами в руках отбивали всякое желание задавать вопросы, поэтому я довольно быстро заткнулся. Но даже сейчас, во время прощания с усопшими, я отчетливо слышал, как за стеной шумит насос.

  - Пришли. - Шепотом произнесла девушка, кладя руку мне на плечо.

  Очень вовремя, еще немного и я точно налетел бы на впередиидущих, создав эдакую кучу-малу. Даже мои глаза едва справлялись с окружающей темнотой в тщетных попытках рассмотреть хоть что-нибудь. Длинные одежды отбрасывали причудливые тени, и я не понимал, как они вообще могут здесь передвигаться. Тусклого света нескольких ламп с трудом хватало, чтобы увидеть вырубленные в скальной породе ступени. Кочевники шли единым целым, и только я продолжал крутить головой по сторонам, выбиваясь из этой гармонии.

  Кое-где я замечал следы рук человеческих, но в остальном пещера выглядела так, будто ее создала сама природа. Одетый в белоснежное одеяние старикашка не останавливаясь бормотал молитвы на языке кочевников, в то время как остальные по очереди спускались к забранному частой решеткой отверстию и горстями ссыпали прах погибших. Не один, и не десять - гораздо больше! Действо грозило затянуться надолго и времени чтобы оглядеться у меня было предостаточно. Судя по едва слышному журчанию и насыщенному влагой воздуху, под кораблем текла подземная река. Древний земной ритуал нашел свое отражение и в марсианских обрядах. Уверен, таким образом они надеются обрести свободу после смерти.

  - Часто у вас такое? - Я кивнул на спускающихся к провалу.

  - Древний решает. - Мара стрельнула глазками в сторону заунывного старика. - Обычно пару раз в год.

  Во время вчерашних событий племя потеряло несколько человек, многие из которых оказались семейными людьми. Казалось бы, более чем основательный повод для траура, но я не замечал особого горя на лицах окружающих. Видел сожаление, видел печаль в глазах семей погибших, но истерики и безумных рыданий не было. Скорей наоборот, слезы радости и какого-то странного облегчения. Ритуал весьма отдаленно напоминал похороны, что служило еще одним доводом в пользу моей теории. Кочевники будто провожали погибших в далекие края, обещая скоро навестить. По моей просьбе дочь Дабла переводила мне некоторые фразы и, кроме шуток, звучали среди прочих и такие слова.

  - Странная реакция на смерть близкого.

  - Нормальная. Мы не стремимся на тот свет, но, так или иначе, это освобождение.

  - От болезни?

  - Да. - Он кивнула.

  Люди вокруг начали коситься в нашу сторону, и девушка отцовским жестом приложила палец к губам. С ним мы, кстати, так и не договорили, хотя чернокожий папаша и дал разрешение на мой переезд в лабораторию. Не то чтобы я сильно напрашивался, но моим согласием не особо интересовались. Так или иначе, но взвесив все 'за' и 'против', я решил, что остался в плюсе. С одной стороны больше похожая на конвой охрана, с другой - отдельная душевая кабинка, нормальная кровать и трехразовое питание. Тем более что вчерашние события явно показали, что опасностей на разбившемся корабле хватает.

  К чести кочевников стоит признать, что мои передвижения никто не ограничивал. Даже Дабл. Негр без обидняков сообщил, что не собирается отправлять дочь с кретином, неспособным за себя постоять. Так что приглашение пожить в комфорте я принял как своего рода аванс.

  Действия кочевников не отличались разнообразием, и наблюдать за ними мне быстро наскучило. Тем неожиданней оказался пацан лет тринадцати, который, лопоча что-то непонятное, тыкал в меня пальцем. Лингвистический анализатор вот уже сутки собирал языковую базу, пытаясь подстроиться под коварный диалект, но пока откровенно пасовал. Лишь иногда ему удавалось вычленить отдельные слова, и тогда в чужой речи мелькало что-то знакомое. Такой перевод только ухудшал понимание, окончательно меня запутывая. В итоге мне пришлось заморозить программу до лучших времен. Судя по прогнозам, результаты будут не раньше чем через пару недель, а к тому времени я надеялся оказаться в более цивилизованных местах. Пока же приходилось пользоваться услугами переводчицы.

  - Что ему от меня надо? - Спросил я, поворачиваясь к Маре.

  - Просит вернуть ему пистолет отца.

  Судя по наглому голосу, малец не только никогда в жизни ничего не просил, но даже и не собирался учиться этому ненужному навыку. Если интуиция меня не подводит, от попытки отобрать оружие его удерживало только присутствие свидетелей и разница в весе.

  - Прям таки просит? - С улыбкой переспросил я, протягивая парню оружие.

  Не думаю, что я сильно рисковал, отдавая пистолет. Во-первых, почти все увиденные мной дети разгуливали с оружием, причем встречались среди них и помладше возрастом, а во-вторых, все равно он был разряжен. Судя по жестам и обилию жестикуляции, именно последний факт раздосадовал парнишку сильней всего. Правда его попытку качать права Мара оборвала довольно увесистым подзатыльником и резким жестом отослала в сторону стоявшей поодаль матери.

  - Круто ты его. - Я не удержался от комментария.

  - Не обращай внимания. Хана потом еще добавит, для профилактики. Ты отомстил за его отца, так что теперь как бы один из нас. Некоторым это не по душе, а мальчишки его возраста легко впитывают чужое мнение. Особенно негативное. Не беспокойся, стоит закончиться трехдневному молчанию, и мать объяснит ему что к чему.

  - Какая разница? Я не собираюсь здесь надолго задерживаться.

  Кажется обстановка подземной пещеры начала действовать и на Мару. Ее слова прозвучали необычно:

  - Марс - сложная планета. У него часто свое мнение на наше будущее.

  Пытаясь побороть побежавшие по спине мурашки, я небрежно отмахнулся. Подземный рокот и легкий толчок в ноги чуть не заставил меня пожалеть об этом. Все-таки темнота подействовала и на меня. Показалось, что нас тут и завалит. В отличие от меня, кочевники приняли землетрясение за знак свыше и наперебой залопотали на своем птичьем языке. Чувствуя себя лишним на этом празднике жизни, я вопросительно посмотрел на дочь вождя.

  - Хороший знак. - Торжественным шепотом провозгласила Мара. - Идем. Обряд закончен.

  Пилот очнулся на следующий день.

  Ну, как очнулся... Под завязку напичканный болеутоляющим, он с трудом понимал, где находится и что происходит вокруг. Когда до него наконец дошло, как глубоко он вляпался, парень едва не впал в шоковое состояние. В один момент потерять все, не получив взамен ни черта - врагу не пожелаю такой судьбы. Единственное, что у него осталось - это жизнь.

  - И это немало! - Говоря это, я едва не проваливался сквозь землю от стыда.

  Было бы глупо надеяться, что он забудет мой голос. Обстоятельства нашего знакомства слишком выбивались из обыденного ритма патрулирования, чтобы перепутать лже-майора эсбэшника. Как ни противно звучит, но я был бы не против, если бы ребятишки Скара организовали лейтенанту временную амнезию, хотя бы на то время, пока я не решу, что с ним делать. Не свезло. Пришлось мне и дальше играть роль суперагента под прикрытием.

  В этом мне, сама того не подозревая, сильно помогала Мара. Лошадиная доза регенерина и успокоительного на основе циклохлои надолго погружала раненного в тяжелый полусон-полуобморок. В результате он большую часть времени проводил в объятиях Морфея, лишь изредка выныривая в реальность. В один из редких моментов просветления мне удалось хорошенько его расспросить. Прошлое, будущее, семья, друзья и враги - меня интересовало все. После нашей встречи пилот многого лишился, и мне предстояло решить, как вернуть ему хотя бы часть утраченного.

  - Какие у тебя планы на будущее? - В данной ситуации вопрос прозвучал издевательски, и я уточнил: - Были какие-нибудь?

  - Да какие там планы? - Пилот даже дернулся от возмущения. - А то вы не знаете, как оно бывает?

  - Не знаю. Расскажи мне, пожалуйста. От этого много зависит.

  - В армии не строят планов. Мы смертники, только об этом обычно узнаешь после контракта.

  Я покачал головой.

  - Бред какой-то. Пилоты истребителей всегда считались элитой.

  - Так-то истребителей, а мы от пушечного мяса мало отличаемся. Хуже нашего только конвойным приходится и пехтуре.

  Позднее мне удалось прояснить ситуацию. Лейтенант говорил правду. Написанное в контракте отличалось от реальности как небо и земля. Все-таки армейские юристы не даром ели свой хлеб с о-очень толстым слоем масла. Генштаб отлично понимал, что кормить роту адвокатов гораздо проще, чем держать на балансе армию инвалидов. Смертность в войсках просто зашкаливала.

  Простая арифметика. Если десант сжигает себя постоянными инъекциями и, выходя на пенсию с гражданством, подыхает через год-другой - это выгодно. Потому что таких немного. Остальные тихо и мирно сгнивают в окопах или умирают в боях с периодически восстающими колониями. Этих главное вовремя подкармливать байками о теплых курортах для ветеранов, а колонии прижимать налогами. Тогда бойни не избежать.

  К чести политиков надо упомянуть, что санатории все же были. Для высшего комсостава. Тот факт, что простому смертному дорога в них заказана, демократично не упоминался. Сгорающие от соларуса пилоты заканчивали службу в предсмертном состоянии. Пара-тройка лет и в могилу. На восстановление здоровья пенсии не хватает. В такой ситуации штат армии можно раздувать втрое, а любые конфликты с колониальными неграми приветствуются скрытым ликованием. Каждая смерть - копеечка в собственный карман.

  Именно тогда в моей голове впервые мелькнула довольно простая мысль. Если лекарство от излучения и существует, то засекретить его намертво - это беспроигрышный, с правительственной точки зрения, ход. Узаконенная эвтаназия - отличная таблетка для борьбы с перенаселением, к тому же приносящая невероятные, просто баснословные деньги. Это был совершенно иной уровень финансовой игры, чем тот, к которому я привык. От этой мысли у меня пересохло во рту.

  - Господин майор? - Голос лейтенанта выдернул меня из ужаса собственных мыслей.

  - Извини, задумался. О чем мы говорили?

  - Что будет со мной?

  - Твоя прежняя жизнь закончилась, это понятно. Пилоту Рахулу лучше исчезнуть вместе с предателями родины напавшими на мирный транспортный корабль. Добудем тебе на первое время паспорт негра, а там посмотрим.

  - Понятно, сэр. - Поджал губы пилот. - Разрешите обратиться, сэр?

  - Не тянись. Не будем подкидывать местным пищу для размышлений. Я тут инкогнито, сам понимаешь. Да и подставил тебя конкретно, так что давай без чинов. Зови меня Виктор.

  - Хорошо, Виктор. - Отдам должное, перестроился он мгновенно. - Тогда и вы зовите меня Рауль. Итальянское имя. Не Рахул.

  Вот так я и познакомился с Раулем Бова - итальянцем в шестом поколении, не знающим родного языка. А девушка на фотографии и впрямь оказалась его невестой. Хоть здесь я не прокололся, Джеймс Бонд хренов.

  Вообще, в моей легенде и без того хватало 'дырок'. Даже тот факт, что я не слишком переживал за смертоносное излучение, говорил сам за себя. Чтобы там не утверждали, а кочевники в массе своей люди отнюдь не глупые. Да, они не заканчивали университетов, но житейская мудрость и опыт выживания в самых тяжелых условиях ставили их вровень с теоретиками от учебника, а с моей точки зрения и вовсе оставляли их далеко позади. К сожалению, я слишком поздно спохватился, и окружающие уже сделали определенные выводы. Они же не догадывались, что я отслеживаю показания организма, в режиме реального времени сверяясь с эталонным замером. Параметры которого надежно упрятаны в памяти Нои еще со времен лабораторных тестов 'Pharma Group'. Пока что мои крошечные помощники отлично справлялись со своей работой, удерживая все отклонения в пределах сотых процента.

  Чему я действительно радовался, так это свободному времени. Даже не предполагал, что едва попав на фронтир, окажусь в таком цейтноте. Расслабиться здесь значит гарантированно умереть. И только сейчас мне удалось выкроить минутку, чтобы наконец разобраться с устройством нанофабрики.

  На первый взгляд все выглядело просто чудесно - подуставший от постоянного беганья мозг впитывал информацию как губка. Если бы кому-нибудь удалось проникнуть в мою голову, он был бы ошарашен скоростью обработки данных. Справочники, методички, энциклопедии и периодика мелькали перед глазами словно калейдоскоп. Глупо отрицать, что электронные мозги сильно помогали в работе, но одного этого мало. Увы, этот скачок оказался количественным, а не качественным. Я словно уперся в потолок.

  Два потока. Максимум. Подвиг Цезаря, с его тремя одновременными делами, оставался недосягаем. Как я не старался, увеличить количество процессов не удавалось. Мозг сдавал, терялось понимание, а информация переставала усваиваться. С грехом пополам получалось сконцентрироваться на двух процессах, передоверив собственное тело железу Нои. Работа ускорилась, но хотелось большего, а для этого необходимо было разобраться в начиняющей мое тело машинерии.

  И я взялся за работу!

  Для непосвященных мой распорядок не отличался разнообразием: тренировки, сон, прием пищи. Все! Мелочи вроде коротких бесед или водные процедуры оставляю за кадром, как несущественное. На самом деле все обстояло несколько иначе. Я работал как проклятый, оставляя на сон не больше двух-трех часов, и все равно не мог отделаться от ощущения, что время утекает как песок меж пальцев.

  Первым делом пришлось поднимать всю доступную периодику за последние пятьдесят лет. Вот когда впервые серьезно пригодилась честно украденная библиотека. Сделав выборку по словам 'медицина' и 'нанотехнологии' я чуть не выпал обратно в реальность. Список не просто впечатлял, он вгонял в тоску. Чтобы разобраться во всем мне пришлось бы сперва получить докторскую степень по медицине, причем в нескольких ее областях. Профессиональную литературу я отсеял сразу и по всему временному отрезку. Смысл ее читать, если половину терминов я просто не понимал?

  И все же начинать изучение Нои с ее документации не хотелось. Опыт подсказывал, что не стоит полностью полагаться на заинтересованные источники информации, а корпорация была именно такой. Потратив несколько часов, мне удалось составить собственное мнение об их продукте. Ноя действительно оказалась прорывом! И дело тут как ни странно вовсе не в нанитах.

  Пробираясь сквозь залежи информационного мусора, мне удалось наткнуться на золотую жилу. Архив медицинского форума одного из последних негосударственных университетов. Продержавшись дольше остальных, он не выдержал давления Совета и был закрыт как нецелесообразный. Ради интереса я заглянул в записи смежных конференций, где обсуждали истинные мотивы такого поступка. К делу это не относилось, и я вернулся обратно к медицине. Тем более что дураку понятно, влиять на социум необходимо на этапе формирования личности, а это: школа, университет и армия. Подумаешь, бином Ньютона.

  Возвращаясь к нанитам, я обнаружил, что крошечных роботов запустили в производство еще в прошлом веке, задолго до создания Нои. Во время острого передела территорий, когда стирались сперва границы государств, а затем и само понятие 'государство', их уже использовали в локальных боевых действиях. Естественным образом обкатка шла в армии. Боевые коктейли на основе нанитов использовали повсеместно. Это был отличный инструмент чтобы получить временное преимущество на участке. Почему временное? Потому что заряда бодрости у работничков хватало максимум на сутки, а потом они начинали умирать один за другим, снося организм солдата к чертовой матери. Печень просто не успевала переработать такое количество отменного яда.

  Сыворотка БД или 'бессмертный день' - именно такое прозвище получила убийственная смесь в армии. Солдаты боялись ее как огня. Наниты первого поколения редко убивали, но инвалидность после инъекции была практически гарантирована. Уйма минусов, которые с лихвой перекрывались одним плюсом - эти сутки воин был непобедим. Поэтому солдатики крестились и кололись, принося новообразованному Совету победу за победой.

  Русская рулетка продолжалось очень долго, пока в моду не вошли боевые имплантаты узкого профиля. Не такие универсальные, они не только оказались дешевыми в производстве, но и работали десятилетиями. Мышечная сила, скорость, заживление ран, захват цели и автоматическое смещение с линии огня - читать про это было очень интересно, но к пониманию я не приближался. Наниты и имплантаты работали на разных принципах. Если первые улучшали и поддерживали физические возможности самого человека, то вторые сами выполняли за него всю работу. Допинг против велосипеда, если уж совсем упростить.

  Меня же больше интересовало принципиальное отличие Нои от нанитов первого поколения. По тому же 'бессмертной' сыворотке информация, пусть и противоречивая, все же встречалась, то нанофабрика оказалась тайной за семью печатями. Все намеки на ее устройство были тщательно выхолощены даже из служебной документации 'Pharma Group'. С одной стороны - правильно, ведь я покупал прототип лекарства от болезни, а не технологию. С другой - никто не мог запретить мне изучать себя, и кое-что интересное я все-таки обнаружил.

  Правда, чтобы подтвердить свои догадки мне требовалась помощь спящей в соседней каюте девушки. В отличие от меня, нормальным людям все еще требовалось не меньше восьми часов здорового сна, так что после заката лаборатория превращалась в филиал сонного царства. Усиленный до предела слух позволял уловить скрип кровати за металлической переборкой Мариной каюты. В отличие от пилота на соседней койке, девушка спала довольно беспокойно. Толи дело Рауль, получив очередную дозу обезболивающего, он сладко сопел с довольной улыбкой на лице. Так что планы слегка откладывались. Тихонько вздохнув, я мысленно вызвал на экран датчики времени.

  Через несколько часов где-то там, за стенами корабля из-за горизонта взойдет солнце, возвестив о начале четвертого дня моей жизни на Марсе.