Смерть искусства

Эта тема настолько исчерпала себя, что перешла в свою противоположность: многие упиваются этой трагедией, наполняясь пафосом отчаяния, с тайным сладострастием спешат забросать комьями ещё свежую могилу. Я не из их числа. Мне больно видеть гаснущие блики, безобразное кривлянье заката, я прихожу в ужас от того, что мне выпало наблюдать агонию солнца, освещавшего века. Искусство отражает жизнь даже своим отсутствием. Но движение бытия сдаёт прошлое в архив, наступила фаза визуальной культуры, когда людей уха сменили люди глаз. Сегодня литература активно подстраивается под стилистику компьютерных игр, а книга всё больше походит на одноразовый шприц: её главное достоинство - стерильность, она не должна оставлять по себе никаких следов. Апофеоз функциональности, она сузилась до развлечения, где угодливо продумано всё: от крупного шрифта до басенной морали и лексики новорождённого. Можно долго плести венок горьких упрёков, хуля современность, можно долго сетовать, что эра технокультуры возвестила торжество серости, что цивилизация переняла суррогат американского «melting pot» из самонадеянной науки, неуёмной веры в технократию и очаровательной простоты пуританской морали - сделать ничего нельзя. Искусство словесности умирает не потому, что его жрецы перестали вдруг понимать, что талант возвышает рассказчика над переменчивым флюгером слов и невнятицей случайно произнесённых истин, а из-за всеобщей пресыщенности, из-за того, что читателя сменил потребитель. Скука сердец и отсутствие интереса ко всему, что возвышается над убожеством суеты, что хотя бы отдалённо напоминает о метафизике, об изнанке вещей - вот корень зла. Повсюду слышны интонации молодцеватой посредственности - это трубят ангелы эстетического апокалипсиса. Нет отклика, нет отдачи. Причины невостребованности Искусства в скрытой апатии, и на нашу долю выпало лишь бремя утраченного. Изменить ситуацию, когда обывателя устраивает электронная лира и пение механических сирен, мы не в силах, подобно предкам, мы покорны слепой судьбе. При этом дегуманизация искусства, как и гибель богов, лишь примета грядущего, веха на нашем пути. Венчает ли она эволюцию или это симптом самоликвидации, покажет будущее.

Технический прогресс тысячелетиями обуславливался прогрессом духа: Ньютон, до скончания лет не оставлявший богословских штудий, был продуктом рационалистической философии, Евклидовы построения вторили Аристотелевым силлогизмам и пропорциям Праксителя. ХХ век разделил их. Человек и машина поменялись местами. Мы уже не едем на поезде, но бежим за ним. Быть может, следующая генерация хозяев планеты будет железной, как пророчествует Голливуд? Быть может, наша цивилизация, открывшаяся железным веком, им же и закончится? Как знать, но это вписывается в логику бездуховной эволюции, компьютерный голем - прямой наследник духовной нищеты. При этом я не луддит - бунтовать против средств производства бессмысленно. Однако мириться с ролью всадника, которого оседлала лошадь, унизительно.

Быть может, что и имя художника обречено пополнить длинный список из лудильщиков, колесничих, фонарщиков, переплётчиков шагрени, золотошвеек и прях, а его инструмент - стать в один ряд с коклюшками кружевницы. Но я не собираюсь пугать и вслед за вырождением искусства предрекать смерть человечества. В сущности, оно и так умирает с каждым новым поколением. Я знаю также, что оракулы всегда врут, а предвидение ниспослано нам либо в насмешку, либо смирением гордыни. Но, вглядываясь порой в сумрак прошлого, различаешь нравы куда более близкие, чем царящие вокруг, видишь глубокие стремления, чистоту исканий, обнажённую боль и бескорыстное служение музам, в котором различаешь священный огонь Красоты.

И эта иллюзия пробуждает сожаление и горькую обиду.