"Дуэль Верховных Главнокомандующих. Сталин против Гитлера" - читать интересную книгу автора (Рунов Валентин Александрович)

Путь к диктатуре

Ничто не характеризует и не испытывает человека так, как власть. Испытание властью прошли все известные правители, но только те, кто смог его выдержать, оставили заметный след в истории. При этом одни грубо употребляли власть в своих целях, другие умело прикрывались заботой о благе государства и народа. И лишь очень немногие смогли сочетать личное и общественное до такой степени, что последующие историки, попытавшиеся разделить эти понятия, оказались перед очень сложной проблемой. Руководимые ими страны в короткие сроки сделали большой шаг в сторону прогресса, а сами правители, пользуясь практически неограниченной властью и распоряжаясь огромными богатствами, никаким образом не замарали себя в стяжательстве и роскоши.

Это в полной мере касается И. В. Сталина и А. Гитлера, личное бескорыстие которых в сочетании с общим развитием государства у многих современников и более поздних исследователей создало иллюзию заботы о благе государства или народа. На самом же деле это были средства борьбы за укрепление личной власти, за установление диктатуры, которая была направлена на благо государства в том плане, в котором понимали это Гитлер и Сталин.

К началу 30-х годов власть И. В. Сталина в СССР практически была абсолютной. Успешно выполнялся первый пятилетний план, в ходе которого главные усилия были направлены на индустриализацию страны, в частности на развитие тяжелой промышленности. В начале 1933 года было объявлено, что первый пятилетний план выполнен на 9 месяцев раньше намеченного срока, а тяжелая промышленность добилась исключительных результатов, увеличив объем выпуска продукции на 273 %.

В деревне была начата сплошная коллективизация. К концу первой пятилетки официальная статистика насчитывает 210 тысяч колхозов (70 % обрабатываемых земель), 4300 совхозов (10 % обрабатываемых земель) и 2400 машинно-тракторных станций.

На объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), состоявшемся в январе 1933 года, было отмечено, что за период первой пятилетки в СССР удалось создать собственную индустриальную базу реконструкции промышленности, транспорта и сельского хозяйства. В результате этого Советский Союз выдвинулся в ряды наиболее развитых в технико-экономическом отношении стран. За это время выросли такие гиганты черной и цветной металлургии, химии и энергетики, как Магнитогорский, Кузнецкий, Уральский медные комбинаты, Риддеровский полиметаллический комбинат, Волховский алюминиевый комбинат, Чернореченский и Березниковский азотные заводы, Днепрострой, Зуевская, Челябинская и Штеровская электростанции, мощные шахты в Донбассе, Кузбассе и другие предприятия. Были построены такие гиганты машиностроения, как Сталинградский и Харьковский тракторные заводы, завершалось строительство Челябинского тракторного завода. Вошли в строй Ростсельмаш и Саратовский комбайновые заводы, заводы «Коммунар» в Запорожье, «Серп и молот» в Харькове. Автомобильные заводы были построены: имени Сталина в Москве, имени Молотова в Горьком, завод тяжелых грузовиков в Ярославле. Паровозы и вагоны производились на Луганском и Коломенском заводах; турбины и генераторы для электростанций – на заводе имени Сталина в Ленинграде и «Турбострой» в Харькове. Оборудование для черной металлургии производилось на заводах, построенных в Краматорске, в Свердловске («Уралмаш») и Ижорске, Днепропетровске. Строительство самолетов и авиамоторостроение были налажены в Москве, Горьком, Воронеже, Сибири.

Было отмечено, что все машиностроение в целом выросло в сравнении с 1928 годом в 4,5 раза, а по сравнению с 1913 годом – в 10 раз. Построена новая угольно-металлургическая база Урал – Донбасс. И это при том, что в связи с кризисом промышленное производство ведущих капиталистических стран по сравнению с 1928 годом упало: в США – на 44 %, в Германии – на 45 %, во Франции – на 25 %, в Англии – на 20 %.

Сельское хозяйство за этот период получило более 120 тысяч новых тракторов и большое количество других сельскохозяйственных машин, в связи с чем машинная вооруженность этой отрасли народного хозяйства по сравнению с 1928 годом выросла в два раза, а посевные площади были увеличены на 21 млн гектаров. Это позволило вдвое увеличить объем сдачи хлеба государству (с 700 до 1400 млн пудов), более чем в два раза увеличить поголовье крупного рогатого скота (7,6 млн голов), в 2,4 раза овец и коз (3,6 млн голов).

В последующие годы экономический рост в СССР продолжался. В марте 1939 года состоялся очередной XVIII съезд ВКП(б), с отчетным докладом на котором выступил И. В. Сталин. Подводя итоги второго пятилетнего плана (1933–1937 гг.), он отметил, что в стране построен социализм, а главная и решающая задача – завершение технической реконструкции народного хозяйства СССР – в основном выполнена. По сравнению с первым пятилетним планом производство промышленной продукции выросло на 120,6 %, производительность труда в промышленности – на 82 %. Было намечено увеличить в третьей пятилетке, к 1942 году, производство продукции машиностроения и металлообработки – на 229 %, паровозов – на 148 %, автомобилей – на 200 %, каменного угля – на 190 %, электро-энергии – на 206 %, нефти – на 177 %, чугуна – на 152 %, стали – на 158 %. В сельском хозяйстве обеспечить сбор 8 миллиардов пудов зерна, 282 миллионов пудов сахарной свеклы, 32,9 миллиона центнеров хлопка-сырца. Поголовье крупного рогатого скота увеличить на 40 %, лошадей – на 35 %, свиней – на 100 %, овец и коз – на 110 %.

Параллельно с решением народно-хозяйственных задач уже в 30-е годы усиливается борьба И. В. Сталина за установление личной диктатуры в стране. Он начинает понимать, что насильственное создание колхозов наносит вред и подрывает авторитет советской власти, а значит, и его – И. В. Сталина. 2 марта 1930 года появляется в «Правде» статья И. В. Сталина «Головокружение от успехов», в которой он возлагает вину за катастрофические последствия коллективизации на местные органы власти и сдерживает принудительную запись в колхозы. И, как следствие, уже 14 марта выходит в свет постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». Доля коллективизированных крестьянских хозяйств тут же падает с 55 % в марте до 24 % в июне. Статья в очередной раз играет на пользу авторитета И. В. Сталина, отделяя его от неугодных народу чиновников.

Эти мероприятия предшествовали XVI съезду партии, который открылся в Москве 26 июля 1930 года. Этот съезд закрепляет победу коммунистов (значит, и И. В. Сталина) над «правой оппозицией» и подтверждает взятый курс на ускоренный переход к социализму. Вскоре после окончания работы съезда объявляется о раскрытии контрреволюционной организации «Трудовая крестьянская партия», под вывеской «борьбы с вредительством» начинается борьба с интеллигенцией и процесс «Промпартии». На посту председателя Совета Народных Комиссаров неугодного А.И. Рыкова сменяют соратником И. В. Сталина В. М. Молотовым.

Весна 1931 года была отмечена новым громким политическим процессом – разоблачением «Союзного бюро меньшевиков». Для ужесточения управления на селе ликвидируется Союз союзов сельскохозяйственной кооперации СССР. Все руководство сельским хозяйством возлагается на Наркомзем и Наркомснаб, которые жестко контролируются высшей партийной властью.

В этом же году начинает выстраиваться новый виток советско-германских отношений. В апреле подписывается германо-советское торговое соглашение. Германия предоставляет СССР кредит на один миллиард марок для закупки машин и оборудования в обмен на советское золото и сельхозпродукцию. Затем на три года продлевается договор о дружбе и нейтралитете с Германией 1926 года (Берлинский договор). Протокол к нему будет ратифицирован 5 мая 1933 года, несколько месяцев спустя после прихода к власти А. Гитлера.

В конце января 1932 года на XVII партийной конференции вырабатываются директивы 2-го пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1933–1937 годы. И. В. Сталин требует ставить реальные задачи, предупреждая ретивых чиновников от их чрезмерного завышения. Приоритет по-прежнему отдается развитию энергетики, черной металлургии, машиностроению и транспорту. Но при этом Иосиф Виссарионович также требует улучшить ситуацию с выпуском потребительских товаров.

В феврале наносится последний удар по авторитету Л. Д. Троцкого, который лишается советского гражданства. И. В. Сталин не терпит рядом с собой никакого иномыслия, его авторитет все больше обретает очертания неприкрытого культа личности.

В то же время Сталин заботится о том, чтобы производить на широкую общественность впечатление заботливого и справедливого правителя. 25 июня по его инициативе принимается постановление ЦИК и СНК СССР «О революционной законности», которое осуждает раскулачивание, требует повысить роль суда и прокуратуры, вести классовую борьбу в рамках социалистической законности.

Это не совсем удается. В конце лета М. Н. Рютин и А.Н. Слепков распространяют так называемую «платформу Рютина», экономическая часть которой близка к идеям «правой оппозиции». Авторы «платформы» призывают вернуться к демократическим нормам партийной жизни и отстранить от руководства И. В. Сталина как «злого гения революции». И. В. Сталин резко выступил против М. Н. Рютина, осудив его «платформу», и даже потребовал смертного приговора для автора «за террористическую деятельность». Но большинство членов Политбюро с этим не согласилось, в числе которых был и С. М. Киров. Тем не менее в октябре 1932 года М. Н. Рютин коллегией ОГПУ был приговорен к десяти годам лишения свободы, а в январе 1937 года расстрелян. А.Н. Слепков вместе с М. Н. Рютиным был приговорен к пяти годам заключения и расстрелян в мае 1937 года.

Борьба И. В. Сталина с его политическими противниками набирала обороты. В октябре последовало исключение из рядов ВКП(б) «сообщников Рютина», в том числе Л. Б. Каменева и Г. М. Зиновьева, отправленных в ссылку. А в ночь с 8 на 9 ноября покончила с собой жена Иосифа Виссарионовича – Надежда Аллилуева, после чего он окончательно замкнулся в себе, а его деятельность обрела исключительно жесткие формы.

12 января 1933 года принимается решение ЦК о проведении чистки в партии. По различным причинам из ее рядов за два года «вычищается» порядка 800 тысяч человек. Атмосфера всеобщего доносительства проникает в различные коллективы, все новые и новые люди лишаются партийных билетов за различные, порой надуманные проступки и высказывания.

В конце декабря того года на заседании ЦК В. М. Молотов и М. М. Литвинов впервые в своих выступлениях заявляют, что гитлеровская Германия представляет угрозу безопасности СССР.

В январе 1934 года в Москве проходит XVII съезд ВКП(б). Для И. В. Сталина этот съезд становится памятным тем, что около 300 делегатов проголосовали против его вхождения в новый состав Секретариата ЦК, предпочтя ему С. М. Кирова. Последний был убит 1 декабря в здании Ленинградского обкома партии при невыясненных обстоятельствах. А полмесяца спустя были арестованы Л. Б. Каменев и Г. М. Зиновьев, которые вскоре предстали перед судом по делу о так называемом «Московском центре», получив соответственно 5 и 10 лет заключения.

24 января 1935 года поступает сообщение о скоропостижной смерти от сердечного приступа председателя Госплана СССР В. В. Куйбышева. 7 июня решением Пленума ЦК ВКП(б) за «бытовое разложение» из состава ЦК выводится А.С. Енукидзе. Н. И. Ежов в своем докладе обвиняет его в подготовке заговора на И. В. Сталина.

С начала 1936 года началась очередная чистка партии, приуроченная к обмену партийных билетов. 27 июня появляется закрытое письмо ЦК ВКП(б), объявляющее всех сторонников Л. Д. Троцкого и Г. М. Зиновьева врагами советской власти и заявляющее о необходимости их выявления и уничтожения. В конце августа в Москве проходит первый открытый «процесс шестнадцати». В их числе Г. М. Зиновьев, Л. Б. Каменев и другие. Они обвиняются в создании «террористического троцкистско-зиновьевского центра». Все подсудимые признаются в том, что поддерживали связь с Л. Д. Троцким, были соучастниками убийства С. М. Кирова и готовили заговор против И. В. Сталина и других руководителей государства. Также они дают показания против Н. И. Бухарина, А.И. Рыкова и М. П. Томского. Несмотря на это, все 16 приговорены к смертной казни и расстреляны. Председатель ВЦСПС М. П. Томский, не дожидаясь ареста, 22 августа покончил жизнь самоубийством.

27 августа СССР в числе других европейских государств подписывает соглашение о невмешательстве в гражданскую войну в Испании. В последующем Германия и СССР самым грубым образом нарушили это соглашение. В октябре советский посол в Лондоне И. Майский выражает протест против помощи, которую Германия и Италия оказывают правительству Франко, и заявляет, что в подобных обстоятельствах СССР не считает себя связанным договором о невмешательстве. Начинается отправка в Испанию советской военной техники и советников.

Внутри Советского Союза продолжается ликвидация неугодных И. В. Сталину людей. 23 сентября был арестован еще один соратник В. И. Ленина К. Б. Радек (Собельсон). На следствии он дал согласие выступить с любыми разоблачениями и дать показания против кого угодно. Стал центральной фигурой по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра», назвав при этом в числе заговорщиков огромное количество имен. В «благодарность» за сотрудничество К. Б. Радек был приговорен всего к 10 годам лишения свободы. В последнем своем слове он сказал: «Я борюсь не за свою честь, я ее потерял, я борюсь за признание правдой тех показаний, которые я дал». Это не спасло Радека, в лагере в мае 1939 года он был убит уголовниками.

25 ноября Германия и Япония подписывают Антикоминтерновский пакт, включающий секретные протоколы, направленные против СССР. А 5 декабря VIII Чрезвычайный съезд Советов принимает новую «Сталинскую» Конституцию СССР.

В конце января 1937 года в Москве проходит второй открытый процесс («процесс 17-ти» по «Антисоветскому троцкистскому центру»). В числе обвиняемых Г. Л. Пятаков, К. Б. Радек, Л. П. Серебряков, Г. Я. Сокольников (Бриллиант) и другие. 13 человек приговорены к смертной казни, в их числе Г. Л. Пятаков и Г. Я. Сокольников, остальные к длительным срокам заключения.

В 20-е годы основу командных кадров Красной Армии составляли люди, пришедшие к управлению войсками на волне революции в годы Гражданской войны, беззаветно преданные идее, но не имевшие должного военного образования. Так, в 1932 году германская разведка считала, что сила Красной Армии к тому времени «поднялась до такой степени, что она в состоянии вести оборонительную войну против любого противника… При своем численном превосходстве Красная Армия в состоянии вести победоносную наступательную войну против своих непосредственных соседей на Западе (Польша, Румыния)…»

Дальше в докладной отмечалось: «…настало время по созданию инициативного и волевого командира всех степеней. Однако… налицо опасность, что это не удастся своевременно провести… До сих пор армия страдает тем, что, начиная от командира взвода и кончая командиром полка, командир не является еще полноценным. В своей массе они способны лишь решать задачи унтер-офицера. Несмотря на все мероприятия, проблема о командире Красной Армии еще не разрешена».

Несколько выше в этом документе была оценка старшего командного состава РККА. По докладу германской разведки, все командующие округами, корпусами и подавляющее число командиров дивизий имели опыт командования частями и соединениями в годы Гражданской войны, которая «не может быть показательной в моральных вопросах, но дала много хороших примеров действий больших масс войск на пространственных просторах, сочетания действий пехоты, кавалерии и артиллерии».

После завершения Гражданской войны большинство советских военачальников прошли обучение на различных курсах и в военных академиях, получили большой практический опыт на учениях. Именно поэтому при подготовке к будущей войне основные усилия разведок многих стран, и прежде всего Германии, были нацелены на ослабление корпуса высшего командного состава Красной Армии.

О репрессиях в Красной Армии периода 1937–1938 годов написано очень много литературы. Большинство из авторов этих трудов сознательно сгущают краски и односторонне трактуют исторические события. Я не хочу ни повторять их труды, ни оспаривать достоверность того или иного положения. Я признаю, что репрессии в Красной Армии в этот период были, но для меня более важно то, как повлияли они на боеспособность РККА в последние предвоенные годы.

Нужно признать, что после процесса над Тухачевским и другими военачальниками 1937 года никто в СССР в наличии военно-троцкистского фашистского заговора в РККА уже не сомневался. Все политические процессы того периода проходили под этим знаменем и обрели огромный размах. В результате этих процессов расстрелянными и в лагерях оказались сотни крупных советских руководителей, десятки тысяч руководителей более низкого звена, миллионы простых граждан. Это быстро ослабляло Советскую страну во всех сферах ее деятельности, но прежде всего нанесло ущерб военной науке, военно-промышленному комплексу и непосредственно высшему звену управления РККА.

Также необходимо отметить, что репрессии 1937–1939 годов нанесли большой ущерб международному престижу СССР в глазах его союзников. Так, чехословацкая сторона, от которой поступили документы по обвинению Маршала Советского Союза М. Н. Тухачевского, уже во второй половине 1937 года высказала большую озабоченность по поводу ослабления Красной Армии. По этому поводу произошло крупное столкновение на конференции представителей чехословацкой и советской военных разведок, проходившей в Праге в декабре 1937 года. Вскоре после этого чехословацкий генеральный штаб настолько охладел к союзу с СССР, что отказался создавать комиссию по согласованию планов обороны обоих государств, опасаясь, что эти планы, при наличии в СССР такого количества шпионов среди высших военачальников, тут же станут известны противнику.

Дело Тухачевского внесло во французскую политику глубокое беспокойство, привело к тяжелому кризису в отношениях между Францией и СССР.

Отрицательных взглядов по отношению к репрессиям в СССР придерживался официальный Лондон. В начале мая 1938 года английский министр иностранных дел Галифакс пытался убедить чехословацкого посланника в Лондоне Яна Масарика в том, что чистки снизили боеспособность Красной Армии настолько, что существенный вклад Москвы в будущую войну с Германией становится очень проблематичным. Такого же мнения придерживались и в Вашингтоне.

Информация о раскрытии военного заговора и репрессии против представителей высшего командного состава РККА сильно обеспокоили правительство Франции и привели к замораживанию франко-советских отношений. Уже через два дня после казни Тухачевского и его товарищей французский посол Кулондор посетил наркома иностранных дел СССР М. М. Литвинова с тем, чтобы разъяснить ему «плачевное впечатление», которое возникло в странах, дружественно настроенных к СССР, вследствие произошедшего процесса и жестокой расправы. Конечно, судьба Тухачевского и других француза волновала меньше всего. Его волновал другой вопрос – как следует расценивать выдвинутые против генералов обвинения в шпионаже? Максим Максимович не смог ответить ничего конкретного, кроме заключения, что ликвидация германофильской группы в руководстве Красной Армии должна пойти на пользу франко-советским отношениям.

Французский дипломат не унимался. Через две недели он задает вопрос первому заместителю наркома иностранных дел СССР В. П. Потемкину: «В какой степени казненные офицеры замешаны в заговоре с Германией?» Потемкин только ответил, что Тухачевский и его сообщники хотели организовать государственный переворот и пойти на союз с Германией. Французское правительство под впечатлением от событий, произошедших в СССР, решило максимально осторожно вести контакты с Советским Союзом по военной линии. Уже на осенние маневры французских войск, проводившиеся в 1937 году, советская делегация приглашена не была.

Реакция западных стран по отношению к СССР сразу же стала известна Германии. Германский посол в Москве граф Шуленбург неоднократно отмечал это в своих письмах. Германский посол в Париже Бройер 14 апреля 1938 года писал в Берлин министру иностранных дел Германии: «В течение последнего года… (появились. – Авт.) большие сомнения в прочности советского режима, в мощи Красной Армии и в доброй воле советского правительства. Расстрел генералов, которые во французском генеральном штабе считались высококвалифицированными офицерами… показал сомнительность режима, видные деятели которого, по его собственным утверждениям, в течение многих лет занимались саботажем и предательством».

Таким образом, в 30-е годы И. В. Сталин сделал все возможное для установления и укрепления своей личной диктатуры в Советском Союзе. Эта работа проводилась одновременно по нескольким направлениям. Физически и морально уничтожались люди, которые имели большой авторитет в партии и которые могли составить конкуренцию И. В. Сталину. Во-вторых, на место выбывших назначались новые люди на основе личной преданности вождю. В-третьих, проводя внутреннюю политику, И.В. Сталин порой действовал методом «кнута и пряника», то повышая, то ослабляя требования к народу. При этом создавалась иллюзия борьбы генерального секретаря с чиновниками на местах. В результате этого И. В. Сталину удалось к концу 30-х годов довести личную власть в стране до абсолютной стадии, а страну вывести в ряд самых динамично развивающихся стран Европы.

Адольф Гитлер также всеми силами стремился к личной диктатуре. В 1933 году президент Гинденбург, стремясь найти выход из создавшегося тяжелого положения, опираясь на армию и консерваторов, назначил его канцлером Германии. Казалось бы, мечта лидера нацистов сбылась, но он смотрел намного дальше. Как ни велика была его политическая власть, она оставалась неполной. Ее приходилось делить с теми тремя силами, которые поставили его во главе правительства и которые, не будучи участниками нацистского движения, относились к нему с определенной долей недоверия. Следовательно, первостепенной задачей нового канцлера было отстранить эти силы от кормила власти.

Вечером 30 января 1933 года, через пять часов после вступления в должность, А. Гитлер созвал первое заседание кабинета и предложил распустить рейхстаг и назначить новые выборы. Его доводы оказались убедительными, новые выборы были назначены на 5 марта 1933 года. Но итоги этих выборов в условиях, когда нацисты располагали всеми рычагами давления на власть и народ, были предрешены заранее. «Теперь будет легко вести борьбу, – писал в своем дневнике Геббельс 3 февраля, – ибо мы сможем мобилизовать все государственные средства. В нашем распоряжении радио, печать. Мы развернем отличную пропаганду. И денег у нас теперь будет предостаточно…».

Своими основными политическими противниками нацисты считали коммунистов. 27 февраля был организован поджог рейхстага. Истинная правда об этом пожаре так и осталась неизвестной, практически все, кто что-то знал, погибли или были уничтожены. Исследователи этой проблемы пишут, что он был устроен группой штурмовиков, которые по подземному туннелю, соединявшему здание рейхстага с дворцом Геринга, проникли в здание немецкого парламента, где и устроили диверсию. Но веских доказательств этого акта до сих пор нет, хотя его политическое значение неоспоримо.

28 февраля, на следующий день после пожара, А. Гитлер представил на подпись президенту Гинденбургу проект декрета «Об охране народа и государства», приостанавливавшего действие семи статей конституции, которые гарантировали свободу личности и права граждан. Декрет предоставлял также правительству рейха право пользоваться полнотой власти в землях, когда это вызывалось необходимостью, и ввести смертную казнь за ряд преступлений, в числе которых было и «серьезное нарушение спокойствия» со стороны вооруженных лиц. Он требовал ограничить свободу личности и свободу мнений, включая свободу печати, свободу собраний и союзов, предоставлять власти право вторгаться в переписку и телефонные переговоры граждан, устраивать домашние обыски, конфисковывать имущество. Гинденбург пошел на подписание этого декрета, а Гитлер с помощью одного акта практически получил неограниченную власть в стране.

И он в полной мере воспользовался этой властью. По улицам немецких городов с ревом носились грузовики, полные штурмовиков. Они вламывались в дома, устраивали облавы, обыски и сгоняли свои жертвы в казармы. Там людей беспощадно избивали и подвергали пыткам. Печать и собрания, прежде всего коммунистов, были запрещены, а при нарушении запрета – разгонялись силой. Беспрепятственно вести избирательную кампанию могли только нацисты и их союзники.

Выборы, как и планировались, состоялись 5 марта 1933 года. На них нацисты набрали 17,3 миллиона голосов (44 %), опередив другие партии. Этого было достаточно для успешной работы нацистской партии в правительстве, но далеко не достаточно для того, чтобы А. Гитлер достиг своей главной цели – установление личной диктатуры.

31 марта А. Гитлер обнародовал закон о роспуске парламентов во всех землях, кроме Пруссии, приказав переформировать их состав в соответствии с распределением голосов на последних выборах в рейхстаг. Места коммунистов заняли нацисты.

7 апреля А. Гитлер издал декрет об учреждении во всех землях новой должности – губернатора рейха, которому предоставлялось право формировать и смещать местное правительство, распускать парламент, назначать и увольнять чиновников и судей. Безусловно, губернаторы рейха назначались правящей нацистской партией, а точнее – А. Гитлером.

Так всего через месяц после «демократических» выборов А. Гитлер практически узурпировал власть в стране. 30 января 1934 года он завершил эту работу, приняв декрет о реорганизации рейха. Народные ассамблеи в землях были упразднены, суверенные права земель переданы рейху, все их правительства подчинены центру, а губернаторы – непосредственно рейхминистру внутренних дел.

На повестку дня встали следующие главные проблемы:

1. Как наладить отношения между СА и армией?

2. Как вытянуть из трясины экономику страны и обеспечить работой шесть миллионов человек?

3. Как организовать тайное перевооружение армии, несмотря на запреты Женевской конференции?

4. Кто будет президентом страны, когда умрет или отойдет от дел Гинденбург?

Рем, отряды которого насчитывали около двух миллионов человек (в 20 раз больше, чем солдат регулярной армии), прямо заявил, что готов силой заставить армию выполнять решения нацистов. Но А. Гитлер был более осторожным. Влияние в армии крупных промышленников, аристократов, юнкеров-землевладельцев и старых прусских генералов было слишком сильным, чтобы действовать нахрапом. Он старался поладить с генералитетом и требовал, чтобы штурмовики только прокладывали путь политической силе, но не хотел подменять ими армию. Это привело к недовольству среди штурмовиков, которые считали себя хозяевами положения. Рем рассчитывал стать министром обороны, подчинив себе кроме штурмовиков и армию, но кадровые военные были противниками этого. Позже Браухич признался: «перевооружение армии было слишком серьезным и сложным делом, чтобы допускать к нему казнокрадов, пьяниц и гомосексуалистов».

Внутри самой нацистской партии также продолжалась борьба за власть. Против Рема объединились два сильных противника – Геринг и Гиммлер. Геринг назначил Гиммлера шефом прусского гестапо, после чего тот немедленно приступил к созданию тайной полиции империи. Сам Геринг, которого Гинденбург произвел в генералы от инфантерии, сменил коричневую форму СА на мундир военного ведомства.

В ночь на 30 июня 1934 года А. Гитлер, прихватив с собой Геббельса, вылетел в Мюнхен. Рем и его люди мирно спали в своих кроватях. Той ночью по обвинению в заговоре ряд нацистских главарей во главе с Ремом были арестованы. Некоторые были тут же расстреляны.

В номер Рема Гитлер вошел один. Он бросил Рему одежду и приказал вставать. Потом Рема отвезли в Мюнхен и поместили в тюрьму. Рему «милостиво» было предложено застрелиться, но он отказался. После этого в камеру вошли двое эсэсовцев и в упор расстреляли арестованного.

В Берлине в это время действовали Геринг и Гиммлер. Было арестовано около 150 руководителей СА, которых расстреляли у стен казарм кадетского училища в Лихтерфельде. Одновременно специальные отряды полиции прикончили и некоторых политических деятелей, в верности которых А. Гитлер сомневался. Сколько всего погибло людей в «ночь длинных ножей», до сих пор неизвестно. Выступая 13 июня в рейхстаге, А. Гитлер заявил, что расстрелян 61 человек, в том числе 12 высших руководителей СА, еще 31 погибли «при сопротивлении аресту» и трое «покончили с собой» – всего 92 человек. Но «Белая книга о чистке», изданная эмигрантами в Париже, говорит о том, что был убит 401 человек. На Мюнхенском процессе 1957 года прозвучала цифра – более чем 1000 человек.

2 августа 1934 года скончался президент Гинденбург. Сразу же после его смерти Геббельс официально заявил, что никакого завещания фельдмаршал не оставил. Было решено провести референдум. 19 августа 90 процентов немцев проголосовали за А. Гитлера. Его власть в Германии стала неограниченной.

Началось создание Третьего рейха в рамках реализации предложенной нацистами программы. Не стану расписывать все экономические преобразования в Германии в то время, но отмечу, что за период с 1932 по 1937 год национальное промышленное производство страны выросло на 102 процента. Была ликвидирована безработица за счет резкого увеличения фронта общественных работ. Были значительно снижены налоги для тех компаний, которые расширили капитальные вложения и обеспечили рост занятости населения.

Было начато перевооружение промышленности, на которое нацистский режим не жалел средств. Профсоюзы были распущены и заменены так называемым «рабочим фронтом», главная задача которого сводилась не к защите прав рабочих, а к «созданию истинно социального и производительного сообщества всех немцев». Рабочие Германии оказались крепко привязанными к своему рабочему месту, их труд стал интенсивнее, а заработок меньше.

Особое внимание А. Гитлера было приковано к армии, строительство которой было начато вопреки Версальскому договору. 16 марта 1935 года А. Гитлер подписал закон о всеобщей воинской повинности. Англия и Франция молча проглотили эту пилюлю. Более того, Англия подписала документ, по которому Германии было разрешено строить надводные корабли и подводные лодки большого тоннажа. Геринг активно занялся строительством военной авиации. Создавались танковые войска, артиллерия, инженерные войска. Для качественной подготовки этих войск требовались полигоны.

2 мая 1936 года итальянские войска захватили столицу Абиссинии Аддис-Абебу, а 4 июля Лига Наций капитулировала, отменив санкции против Италии. Через две недели после этого Франко поднял военный мятеж в Испании – началась гражданская война. 22 июля А. Гитлер принял решение помочь испанским мятежникам. В Испанию были направлены техника и люди, которые получили возможность на практике совершенствовать свое боевое мастерство.

30 января 1937 года в своем выступлении в рейхстаге А. Гитлер торжественно заявил, что «Германия убирает свою подпись с Версальского договора». Это был откровенный вызов мировому сообществу, но Запад сделал вид, что не заметил этого. Казалось, что ни правительства Франции и Великобритании, ни их народы, ни сами немцы в начале 1937 года еще не понимали, что А. Гитлер готовился к большой войне и делал все возможное для ее приближения.

24 июня 1937 года военный министр фельдмаршал фон Блюмберг издал секретную директиву командующим видами вооруженных сил. В ней он писал: «Общая политическая обстановка дает право предполагать, что Германии не приходится ожидать нападения с какой-либо стороны. Несмотря на эти факты, неустойчивое политическое равновесие в мире, не исключающее неожиданных инцидентов, требует постоянной готовности вооруженных сил Германии к войне… чтобы быть в состоянии использовать военным путем политически благоприятные условия, если таковые возникнут». Безусловно, данная директива была согласована с А. Гитлером.

А. Гитлер продолжал вести работу по укреплению единоличной власти. В январе 1938 года он подстроил отставку военного министра и главнокомандующего генерал-фельдмаршала фон Бломберга, обвинив его в том, что тот женился на проститутке. Затем в отставку был отправлен главнокомандующий сухопутными войсками генерал-полковник барон Вернер фон Фрич, который был первым претендентом на освободившийся пост военного министра и главнокомандующего. В качестве главнокомандующего сухопутными войсками А. Гитлер после некоторых колебаний утвердил Вальтера фон Браухича. Эта работа была успешно завершена к началу февраля 1938 года.

В том году А. Гитлер решил заняться Австрией, в которой уже два года царили спровоцированные нацистами беспорядки. Он действовал под предлогом защиты интересов немцев в этой стране. Правительству Австрии практически был предъявлен ультиматум. В марте Австрия пала. Англия и Франция и на этот раз «осмотрительно» промолчали. В полдень 12 марта Геббельс прочитал по Германскому и Австрийскому радио обращение Гитлера. В нем фюрер оправдывал агрессию и обещал, что народ Австрии выберет свое будущее путем настоящего плебисцита. Сам же Гитлер отправился на свою малую родину, где его встречали с восторгом народные массы. Плебисцит состоялся 10 апреля 1938 года. Нацисты и подготовленные ими известные политики Австрии предлагали народу проголосовать за аншлюс. Когда подсчет голосов закончился, было объявлено, что «за» проголосовали 99,75 % австрийцев.

После присоединения Австрии Гитлер всеми силами приступил к подготовке операции против Чехословакии, важнейшим компонентом которой была политическая составляющая. В то же время эта операция под кодовым названием «Грюн» тщательно разрабатывалась и с военной стороны. В директиве, подписанной А. Гитлером 30 мая, значилось: «Моим непоколебимым решением является разбить Чехословакию в ближайшем будущем путем проведения военной кампании». И далее указывалось, что «исполнение директивы необходимо обеспечить не позднее чем 1 октября 1938 года».

Это было решение фюрера. Но, как ни странно, в оппозицию ему стали многие высшие военные чины Германии. В эти дни генерал Йодль сделал следующую запись: «Выявляются достаточно резкие противоречия между интуицией фюрера, подсказывающей, что мы должны это сделать в текущем году, и армией, которая считает, что мы не в состоянии этого сделать, так как западные державы наверняка вмешаются, а мы еще не можем с ними равняться». Так проницательный штабной офицер вермахта подметил трещину в отношениях между Гитлером и некоторыми генералами самого высокого ранга.

Оппозицию грандиозным агрессивным планам фюрера против Чехословакии возглавлял начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Людвиг Бек. Это был именно тот человек, который еще в 1930 году, будучи командиром полка, всячески поддерживал национал-социалистов, а затем поддерживал приход к власти Гитлера. Теперь же, достаточное время поработав в высшем органе управления сухопутными войсками Германии и хорошо разобравшись в обстановке, он стал намного сдержаннее и осторожнее. В частности, он считал, что только нехватка стратегического сырья не позволит Германии выиграть большую войну, в которой противниками Германии могут выступить Англия, Франция, Соединенные Штаты и Советский Союз.

Об этом Бек откровенно написал в своей докладной записке, которую тут же вручил главнокомандующему сухопутными войсками и непосредственному начальнику генералу В. фон Браухичу. При этом он предупредил, что ряд генералов в случае игнорирования этой записки фюрером готовы подать в отставку.

Браухич передал меморандум Бека Гитлеру. Но фюрер на него отреагировал очень просто. Вместо того чтобы выслушать возражения мятежных генералов, он 10 августа пригласил в свою резиденцию в Бергхоф их заместителей и выступил перед ними с пламенной речью. Но и во время этой встречи Гитлера поддержали далеко не все генералы. Это было последнее совещание, на котором фюрер позволил военным задавать вопросы и вести обсуждение его решений. Отныне всю власть в армии Гитлер твердо брал в свои железные руки.

Одним из первых «сломался» Браухич, который как раз в то время разводился со своей первой женой и добивался разрешения жениться на некой Шарлотте Шмидт. Понимая, что его личная жизнь зависит от поддержки фюрера, он не нашел другого решения, как завить Гитлеру: «Я – солдат. Мой долг – повиноваться». Так же поступили и многие другие генералы.

Бек понял, что он побежден из-за беспринципности своих соратников, и 18 августа 1938 года подал в отставку. Гитлер принял ее, но сделал все возможное для того, чтобы причина отставки не стала известной за рубежом. Сам Бек также не проявлял особой активности. В результате факт смены начальников генерального штаба сухопутных войск Германии удалось сохранить в тайне от мировой общественности вплоть до октября 1938 года. Преемником Бека на посту начальника генерального штаба сухопутных войск стал пятидесятичетырехлетний генерал Франц Гальдер.

Надежды Бека в 1938 году имели свое основание. Ф. Гальдер разделял убеждения своего шефа и всячески помогал ему. И, став начальником генерального штаба, Ф. Гальдер не перестал критически относиться к тому, что предлагал фюрер. Из своих источников Гитлер знал об этом, но он был вынужден смириться с присутствием Ф. Гальдера исключительно ввиду его высокого профессионализма, которое так нужно было фюреру для реализации его агрессивных замыслов.

Оппозиция Гитлеру, толкавшему Германию к войне, начала складываться уже в 1936 году. Одним из первых, кто начал сопротивляться фюреру, был бургомистр Лейпцига Карл Гёрделлер, который решил порвать с нацизмом из-за его антисемитизма и политики лихорадочного вооружения. Затем к нему присоединились прусский министр финансов Иоганнес Попиц и президент рейхсбанка доктор Шахт. В последующем к оппозиции примкнули и другие влиятельные в Германии лица.

В 1938 году в ряды оппозиции вступили и некоторые генералы. Кроме Ф. Гальдера, в нее вошли командующий третьим военным округом, включавшим Берлин и прилегающие территории, генерал Эрвин фон Вицлебен, начальник Потсдамского гарнизона генерал Эрих фон Брокдоф-Алефельд и командир танковой дивизии, расположенной в Тюрингии, генерал Эрих Гёпнер. Заговорщики дошли до того, что даже составили план отстранения Гитлера от власти сразу же после того, как он отдаст приказ о нападении на Чехословакию. Но уступничество Гитлеру со стороны Англии и Франции помешало реализации этого плана.

Вынашивая антигитлеровские планы, в то же время Ф. Гальдер как начальник генерального штаба продолжал работать над планированием военной операции по вторжению в Чехословакию и, по мере того как приближался день «Х», все более увлекался этой работой. Подстегивал и постоянный контроль со стороны фюрера.

9 сентября 1938 года Гитлер вызвал Кейтеля, Браухича и Гальдера в Нюрнберг на совещание, которое началось в 10 часов вечера, а закончилось в 4 часа утра. Это совещание проходило очень бурно. Ф. Гальдер оказался в очень щекотливом положении. Ему, главному заговорщику против Гитлера, приходилось в деталях докладывать фюреру план нападения на Чехословакию. При этом Гитлер постоянно упрекал Гальдера и Браухича в трусости и неспособности руководить подготовкой операции.

Но и после посещения Нюрнберга Гальдер продолжал работу, направленную против агрессивных планов Гитлера. С целью более глубокого изучения обстановки он поручил сотруднику абвера полковнику Остеру постоянно информировать его о политических шагах фюрера и через надежных людей предупредил руководителей Англии и Франции о подготовке вторжения в Чехословакию. Затем он встретился с Шахтом и еще раз детально уточнил план выступления против Гитлера.

Переворот был назначен на 13 сентября 1938 года, сразу же после того, как Гитлер вернется в Берлин с партийного съезда, проходившего в Нюрнберге. Но фюрер, словно почуяв опасность, в Берлин не вернулся, а поехал сначала в Мюнхен, а затем в Берхтенсгаден, где должен был встретиться с британским премьером.

Затем дата путча была перенесена на 28 сентября. Позже в своих показаниях на Нюрнбергском процессе Ф. Гальдер по этому вопросу сообщил следующее: «В полдень 26 сентября ко мне в кабинет зашел Вицлебен. Мы обсуждали положение дел. Он хотел, чтобы я отдал приказ действовать. Мы обсудили, сколько ему понадобится времени и т. д. Во время нашего разговора пришло известие о том, что британский премьер-министр и французский премьер согласились приехать к Гитлеру для дальнейших переговоров. Тогда я отменил приказ, так как полученные новости лишали наш план всякого смысла…»

Таким образом, политическая победа Гитлера в отношении Чехословакии не только спасла его от свержения генералами, но и сильно повысила авторитет фюрера в глазах германского народа и вермахта. Была выбита идеологическая почва из-под ног Браухича, Гальдера и других заговорщиков, а сторонники Гитлера получили новые козырные карты в свои руки. В эти дни генерал Йодль в своем дневнике записал: «Фюрер с его гением и целеустремленностью, которую не поколебала даже опасность возникновения мировой войны, опять одержал победу без применения силы. Остается верить, что те, кто не верил в его гений, теперь побеждены навечно».

В 6 часов утра 15 марта немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Им не было оказано сопротивления. К вечеру того же дня А. Гитлер с триумфом прибыл в Прагу. Чехословакия перестала существовать как самостоятельное государство.

Следующей была Польша. В конце ноября 1938 года А. Гитлер потребовал от командующих всех видов вооруженных сил Германии представить ему план вторжения в Польшу к 10 января 1939 года. В отличие от оккупации Чехословакии, для нападения на Польшу Гитлер выдвинул более веские причины – возврат Германии земель, незаконно отнятых у нее по Версальскому договору в 1918 году. Эта идея была поддержана большинством населения Германии, а также в армии.

Началась подготовка операции, получившей кодовое название «Вайс». Свои планы операции главнокомандующие видами вооруженных сил должны были представить фюреру к 1 мая 1939 года. Но разработка замысла войсковой операции против Польши была поручена небольшой группе офицеров ОКВ, а не генеральному штабу сухопутных войск Германии, так как Гитлер считал, что «иначе не стоит говорить о его полной секретности».

Только после утверждения этого замысла началась работа в штабах видов вооруженных сил. На этот раз Ф. Гальдер и его помощники добросовестно трудились над этим документом. Начальника генерального штаба явно привлекала идея быть причастным к столь масштабным и значимым историческим делам, где он мог полностью проявить свой военный талант.

22 июня 1939 года был создан Совет обороны рейха под председательством Г. Геринга. Ф. Гальдер вошел в его состав и в числе тридцати пяти высших чинов Германии присутствовал на его первом заседании. Теперь он уже не решался перечить фюреру или высказывать какие-либо свои сомнения. Огромная военная машина Германии уже набрала большие обороты, и было бессмысленно оказывать сопротивление этому механизму.

На рассвете 1 сентября 1939 года немецкая армия перешла границу Польши и двинулась в направлении Варшавы. Началась Вторая мировая война, и началась реализация плана войсковой операции, разработанной Ф. Гальдером.

4 сентября сражение закончилось соединением 4-й армии генерала фон Клюге, наступавшей из Померании, с войсками 3-й армии под командованием генерала фон Клюхнера, наступавшей из Восточной Пруссии в западном направлении. Именно в этом сражении впервые отличилась танковая группа генерала Г. Гудериана.

На следующий день у Гальдера состоялась беседа с генералами Браухичем и командующим группы армий «Север» фон Боком, в ходе которой все они пришли к единому выводу – противник разбит. Но на практике боевые действия между германскими и польскими войсками продолжались еще более двух недель, а закончились они победой вермахта и вводом советских войск в районы Западной Белоруссии и Западной Украины.

Во время польской кампании Ф. Гальдер уже в полной мере проникся воинственным духом и от всей души болел за результаты действий германской армии. В это время он практически отказывается от своих прежних антигитлеровских убеждений и начинает добросовестно работать на результат. Политические уступки Советскому Союзу со стороны берлинского руководства он расценивает как позор, но соглашается на передачу «нашими войсками всех важных объектов русским войскам». По результатам этой кампании сам Гальдер был награжден Железным крестом 1-го класса, а вскоре после этого получил Рыцарский крест.

25 сентября 1939 года в узком кругу высших офицеров А. Гитлер раскрыл свой замысел в отношении войны против Франции. Через два дня после этого на совещании у фюрера был произведен общий разбор обстановки, сложившейся в Европе после поражения Польши, и были определены новые задачи. Ф. Гальдер, присутствовавший на этом совещании, в своем дневнике записал: «Если учитывать только требования разума, то продолжать войну не следует. Аргументы – за это. Опасно заранее считать эту надежду действительностью. Диктует не разум, а интересы страны, вопросы престижа. Их трудно оценить. Привыкнуть к мысли, что война продолжается».

После этого совещания Ф. Гальдер детально уяснил предстоящую задачу, возможности вермахта, определил перспективы дальнейшего развития вооруженных сил Германии и начал детальную подготовку к очередной агрессии – против Франции. Но так как эта страна со стороны Германии была прикрыта линией укрепленных районов «Мажино», то было решено наступать в обход этой линии через Бельгию и Голландию.

14 октября Браухич и Гальдер встретились, чтобы обсудить создавшееся положение и выработать единую линию поведения. Агрессия против Бельгии и Голландии очень настораживала Гальдера, который считал, что Германия не готова к большой войне на западе. Он даже в очередной раз поднял вопрос о необходимости устранения фюрера. Но слабовольный Браухич запротестовал, считая, что данная мера сильно ослабит Германию. Он предлагал только более подробно объяснить фюреру всю сложность обстановки и предупредить его о возможных последствиях. Но Гитлер не желал слушать своего генерала, повторяя, что англичане уступят только после ощутимых ударов на западе.

В очередной раз встал вопрос о заговоре. Но на этот раз в распоряжении заговорщиков не было ни одной надежной воинской части. Кроме того, все они искренне боялись, что устранение Гитлера вызовет беспорядки в Германии, которые западные страны сумеют использовать в своих интересах. Поэтому они решили временно ограничиться более тесным сотрудничеством с англичанами и не предпринимать более решительных шагов против Гитлера. И Гальдер и Браухич в этой ситуации проявили явную организаторскую слабость, граничившую с трусостью.

8 ноября вечером в мюнхенской пивной, где Гитлер произносил свою традиционную речь в ознаменование «пивного путча», взорвалась бомба, заложенная в колонну за трибуной. Но взрыв прогремел тогда, когда фюрер и другие важные нацистские лидеры уже покинули пивную. До сих пор остается неясным, было ли это покушение на жизнь вождя германского народа или хорошо спланированная акция гитлеровских спецслужб. 21 ноября Гиммлер публично заявил, что имел место заговор с целью убийства Гитлера в мюнхенской пивной, а взрыв был подготовлен по наущению английской секретной службы. Таким образом, подозрение к этому делу генеральской оппозиции было официально снято.

Избежав смерти от покушения (или имитации его) с целью подавления сопротивления оппозиции генералов, А. Гитлер собрал высших чинов вермахта в своей канцелярии 23 ноября.

Ф. Гальдер присутствовал на этом совещании. Идя на встречу с Гитлером, он опасался, что будет обвинен в противодействии замыслам фюрера. Но этого не случилось. Гитлер сознательно уклонялся от этой темы, понимая, что для него важнее опыт генералов, чем борьба с ними. Гальдер и Браухич уже не возражали и только просили о переносе сроков наступления на несколько дней для лучшей подготовки операции. В своем дневнике он записал: «Главком и я «проникнуты духом Цоссена». (Критический день!) Сроки наступления необходимо перенести по возможности на три дня».

23 ноября, в шесть часов вечера, А. Гитлер вновь пригласил к себе Браухича и Гальдера. Главнокомандующему он прочитал мораль, а начальника генерального штаба сухопутных войск около получаса продержал в приемной, как провинившегося мальчишку. Главное командование сухопутных войск фюрер обвинил в пораженческих настроениях, а Гальдера в том, что он «проявляет упрямство, которое мешает ему присоединиться в фюреру и поддержать его». Униженный Браухич, согласно его показаниям, данным позднее в Нюрнберге, предложил свою отставку, но Гитлер не принял ее.

День 23 ноября 1939 года во многих отношениях стал вехой в развитии событий. Он ознаменовал собой решительную победу А. Гитлера над армией, которая в Первую мировую войну свергла императора Вильгельма II и взяла на себя высшую политическую и военную власть в Германии. В частности, он предупредил Гальдера, что уничтожит любого, кто встанет на его пути, и подавит любую оппозицию со стороны генерального штаба «со всей жестокостью».

В период с 9 апреля по 5 мая 1940 года была проведена операция «Везерюбунг» (Учения на Везере) по захвату Дании и Голландии. Немцы потеряли в ходе этой операции 1317 человек убитыми, 16 064 ранеными и 2375 пропавшими без вести. Потери норвежцев, французов и англичан составили менее 5 тысяч человек.

В ходе этой операции особенно активно действовал германский флот. Сухопутные войска привлекались лишь отчасти. Естественно, что вся слава досталась морякам, и Гальдер в душе был ущемлен, считая это недоверием со стороны фюрера. В нем постоянно боролись два человека – генштабист и заговорщик, и когда вопросы касались профессиональных знаний, первый всегда побеждал второго.

Ф. Гальдер попытался проявить себя во время операции против Франции, разработкой которой генеральный штаб сухопутных войск Германии занимался с конца 1939 года. Эта операция получила кодовое название «Гельб». В ее основу был положен план Шлиффена (удар на правом фланге через Бельгию и Северную Францию), и, по сути дела, ничего нового изобретать не пришлось. Но союзникам каким-то образом стал известен этот план.

Начальник штаба группы армий «А» под командованием Рунштедта генерал Эрих Манштейн предложил радикально изменить первоначальный план и нанести главный удар в центре, через Арденны, массированными бронетанковыми силами. Гальдер был взбешен вмешательством в оперативный план Манштейна и добился назначения его командиром корпуса. Но Манштейн не отказался от своей идеи и при первой же возможности изложил ее Гальдеру. Он доказывал, что главный удар через Арденны пришелся бы по тому месту, где союзники его меньше всего ожидают, считая эту сильно пересеченную, покрытую лесами местность непригодной для массированного использования танков.

Ф. Гальдер, считавший вначале эту идею сумасбродной, вскоре начал привыкать к ней и работать над ее реализацией. 24 февраля уточненный вариант плана был одобрен.

Но вначале Гитлер решил осуществить оккупацию Голландии. Был разработан план, который начал осуществляться 10 мая 1940 года. Германские вооруженные силы по сигналу «Данциг» устремились через бельгийскую границу.

Но Ф. Гальдер снова оказался в стороне от пьедестала победы. Дело было в том, что Г. Геринг в решающий момент предложил фюреру уничтожить окруженную группировку одними только силами люфтваффе, и Гитлер согласился с этим. Но 26 июня фюрер внезапно отдал приказ войскам остановиться и позволил англичанам начать эвакуацию своих частей из Дюнкерка в Англию. 27 мая они вывезли 7,7 тысячи человек, 28 мая – 17,8 тысячи, 29 мая – 47,3 тысячи, 30 мая – 53,8 тысячи человек.

5 июня 1940 года немцы предприняли массированную атаку на Сомме против французов. Вскоре они уже наступали по всему 450-километровому фронту, растянувшемуся от Абвиля до Верхнего Рейна. Французы были обречены. 143 немецким дивизиям, в том числе десяти танковым, они смогли противопоставить только 65 дивизий, в большинстве своем второсортных, ибо лучшие соединения и бронетанковые силы были разгромлены в Бельгии. Немногое сохранилось и от маломощных французских ВВС. Англичане могли помочь своим союзникам только одной пехотной дивизией и частью танковой дивизии.

10 июня французское правительство покинуло Париж. 11 июня в войну на стороне Германии вступила Италия. 14 июня германские войска торжественно вступили в Париж. Вскоре Франция капитулировала. 22 июня в Компьене был подписан документ о капитуляции Франции.

Началась подготовка операции «Морской лев», направленной против Англии. Замысел этой операции разрабатывался ближайшим окружением А. Гитлера, и Ф. Гальдер только получал соответствующие задачи. Но на практике с проведением этой операции происходили затяжки. 3 июня в своем дневнике Ф. Гальдер впервые говорит о необходимости «удара против России, чтобы принудить ее признать господствующую роль Германии в Европе».

Таким образом, и И.В. Сталин, и А. Гитлер, используя возможности власти, довольно быстро пришли к единоличной диктатуре, подчинив себе все институты власти СССР и Германии, попутно расправившись с бывшими союзниками, ставшими опасными на пути к абсолютной власти.

В то же время на пути к диктатуре оба лидера делали все возможное для стремительного развития и укрепления своего государства. Экономический взлет СССР и Германии в 30-е годы не имел аналога в новейшей истории человечества. Примечательно, что он одновременно происходил по многим направлениям и осуществлялся в рамках единого государственного плана.

И Германия и СССР не были противниками расширения территории и решения других задач военным путем. Но А. Гитлер в отличие от И. В. Сталина откровенно говорил о своих агрессивных планах и готовил к агрессии вооруженные силы. Советский Союз на словах вел миролюбивую политику, не отказываясь на деле от применения военной силы.