"Как развеять скуку" - читать интересную книгу автора (Болдырева Ольга)

Глава 18

— Стой, ты куда? — принцессе пришлось повиснуть на Алире, чтобы остановить разогнавшегося рыцаря.

— Что значит куда?! Спасать их!

— Ага, а то место, куда надо бежать, ты, конечно же, знаешь. Или решил методом научного «тыка» искать? — принцесса сама поразилась своей язвительности. Видимо, от вампирки заразилась, но, тем временем, девушка знала, — она права, и паника делу не поможет.

— Хелена, они в опасности, я вообще не чувствую их! Надо спешить!

— Алир, что с тобой?! — Девушка нахмурилась, осторожно выпуская рыцаря из своих объятий, а ну как вдруг опять решит удрать? Хотя, если чуть-чуть отвлечься от трагического момента, висеть на Алире было очень и очень приятно…

Хелена помотала головой, пытаясь настроиться на серьёзный лад.

— Ты думаешь, что сможешь помочь им этим переполохом? Куда как лучше вернуться в гостиницу к остальным и вместе подумать, что делать. Может, Габриэль сам справится? Он уже не один раз доказывал, что может постоять за себя, и так постоять, что остальные попадают.

Рыцарь прислушался к своей интуиции, которая, не затыкаясь, орала, что с друзьями всё плохо и даже ещё хуже, и помотал головой.

— Боюсь, что не справится, — наконец ответил он. — К тому же мне кажется, что пусть лучше наша помощь не понадобится, чем мы будем сидеть на месте, пока… пока они будут в ней смертельно нуждаться.

— Логично, — согласилась принцесса. — Так в гостиницу?

— Да. — Алир осмотрелся по сторонам, положил на столик серебряную монетку и, подхватив под руку Хелену, направился по знакомой улочке, надеясь, что вампирка с магом никуда не ушли, и Герион, Радек и Ибор так же пребывают на своих местах.

Лин они обнаружили на первом этаже в задымлённом зале трактира. Вампирка что-то зажигательно отплясывала на небольшой сцене вместе с ещё одной коротковолосой очень симпатичной девушкой и Леллином. Как оказалось, у мага обнаружилось потрясающее чувство ритма и способность к танцам. А уж с такими милыми и энергичными девочками, что кружили вокруг него, эффектно изгибаясь под неизвестную, но очень весёлую музыку — всё выглядело сногсшибательно. Посетители поддерживали трио радостно-восторженными криками, наслаждаясь удивительным зрелищем.

— Хм… — выдавил рыцарь, забывая, зачем они так спешили в гостиницу.

— Так!!! — рассердилась принцесса и, заработав локтями, начала пробираться к самой сцене. — Эй, пьяницы, что вы себе позволяете?

Музыка оборвалась на трепещущей высокой ноте, и на Хелену уставились три пары совершенно трезвых удивленных глаз.

— Почему? Мы ничего не пили! — возмутился маг.

— Только яблочный сок, — добавила Лин. — Мы на задании, так что ни-ни. Всё донельзя целомудренно, что даже противно. Что-то случилось?

— Случилось, крестьянина весёлого… — мрачно согласился так же пробравшийся к сцене Алир. — Пойдёмте к Ибору и Гериону, надо…

— Кэт, извини, я ненадолго. — Вампирка виновато покачала головой, но фигуристая кареглазая девушка только широко улыбнулась, мол, какие вопросы? — надо, значит, надо.

Она легко слезла со сцены, подхватив с крайнего столика небольшой рюкзак странного вида.

— Если что, я в конце коридора, — сказала она. — Очень приятно познакомиться. — Кивнув Алиру и Хелене, она ящеркой юркнула в толпу.

— Ну? — теперь маг с Лин повернулись к замявшейся парочке.

— Всё наверху расскажем.

Потом пришлось ещё минут пять будить громко храпевшего гнома. Около двери номера уже собрались несколько разбуженных соседей. Привыкшие к довольно-таки музыкальным руладам Ибора светлые и Лин даже не сразу поняли с чего такая вечеринка в нижнем белье. Соседи поблагодари их за то, что они наконец-то прервали пытку храпом и разбрелись по своим комнатам, очень попросив подлить гному бодрящей настойки. А вот Радека они будить не стали. Чем им может помочь не умеющий разговаривать бирюзовый кот без каких-либо особых талантов?

Герион тихо посапывал на коврике. Если учесть, что во сне он обратился в человека, то здоровый обнажённый мужик, свернувшийся калачиком на крошечной подстилке, выглядел довольно комично и пикантно. Хелена тут же, как и полагается приличной принцессе, зажмурилась. Лин ограничилась громким фырком, разбудившим оборотня.

Мужчина густо покраснел, словно ребёнок, пойманный на месте преступления — воровства конфет из буфета. И бочком добравшись до кровати, схватил с неё охапку одежды, прошмыгнув в ванну и пообещав вернуться через минутку.

— Странно, ты раньше обращался в одежде, — нахмурился Алир, разглядывая непонятно чей носок, разлёгшийся прямо посреди комнаты. Сказывалось то, что они втроём не планировали водить в номер девушек и развели тут самый что ни на есть мужской свинарник.

— Так и есть, — донёсся из ванной голос оборотня, — просто у меня проблемы с обращением. Я только-только успел помыться — даже за полотенце не взялся, как обратился, причём совершенно не по своей воле, а назад так и не смог. — Он выглянул обратно в комнату, прошлёпав босыми ногами по полу, устроился рядом с рыцарем и так же внимательно изучил носок. — Вот и решил, чуть-чуть посплю, а потом быстро оденусь. Кто же знал, что я во сне обратно перекинусь? Что-то случилось?

— Да, у меня оборвалась связь с Габриэлем и Анабель, но перед этим я успел почувствовать, что они в большой беде, — сразу же выдал рыцарь, безо всяких предисловий.

Сложно было описать выражение лица Гериона — испуг, перерастающий в панику, ужас, недоверие и много-много всего другого, смешавшегося в совершенно дикий коктейль.

— Точно?

— Точно, — Алир вздохнул, обводя затихшую команду проницательным взглядом. — Надо что-то делать, но например мне, ни одна идея в голову так и не пришла. Я даже не знаю, куда Габриэль с Анабель собирались направиться. Что уж говорить об их теперешнем месте положения. А что вы скажете?

Светлые начали переглядываться. Герион чесал в затылке с таким ожесточением, словно винил во всех бедах свою шевелюру. Лин закусила губу и неожиданно вскрикнула.

— Герион, а ты не можешь его почувствовать?

Оборотень печально помотал головой.

— Нет, он закрылся. Только если поплутать по улицам волком, вдруг учую, где они проходили. Но дальше, если учесть, что их, скорее всего, оглушили, и вряд ли это были простые люди, то закрытые магией следы я почувствую с большим трудом. Точнее — вообще не почувствую.

Гериону очень хотелось выйти из сущности. Так он бы сразу смог найти носителя тёмной крови Князя. А поскольку во всей множественной вселенной пока такой был один одинёшенек, проблем с поиском бы не появилось. Но, как назло, с этим-то и не заладилось, будь сущность старого оборотня трижды неладна!

— Следы можно попросить прочитать Кэт, — осторожно заметила вампирка, — магия на неё не действует, и она будет видеть всё так, как это есть.

— Кого? — одновременно вопросили оборотень и гном.

— Почему? — тут же уточнили рыцарь и принцесса.

Лин смешно наморщила лобик.

— Она это, как его там… попаданка! Вот. Она так себя назвала.

— Короче, иномирка, — разъяснил маг, — поэтому законы нашего мира ей безразличны.

Все задумались. Как удалось выпытать у Леллина и Лин — Кэт как раз направлялась в Цитадель, дабы узнать, как можно добиться открытия портала в её родной мир. В этот она попала месяца два назад на западе второй границы, аккурат в Мильге. Сюда добиралась с небольшим обозом и теперь ждала другой обоз до столицы. Особых способностей у неё, кроме абсолютной невосприимчивости к магии этого мира, к большому сожалению самой Кэт, не обнаружилось. По словам Лин и Леллина девушка была очень общительна и добра, к тому же ей хотелось поучаствовать хоть в каких-нибудь приключениях. Последнее светлым было совершенно непонятно.

— Ты уверена, что она сможет прочесть следы? — с сомнением уточнил рыцарь.

— А Леллин нам зачем, и двойное зрение? Которое, кстати, он может настроить на кого угодно, например, на Гериона — он лучше всего разбирается в этом.

Теперь уже засомневалась принцесса.

— А она согласится?

— Вот мы сейчас и спросим!

Через минуту вся компания стояла под дверью в номер Кэт. Лин робко постучалась. Сначала в номере царила пугающая тишина, потом послышался щелчок выключателя замагиченных ламп, и наконец-то раздались тихие шаги. Спрашивать, кого принесла нелёгкая, не стали, что было удивительно. Дверь скрипнула и открылась, показывая команде сонную девушку в одном нижнем белье, которая зябко поеживалась и с явным неодобрением поглядывала на припозднившихся гостей.

Теперь пришлось тактично отворачиваться мужской части команды.

— Лин? Что-то случилось? — наконец проснувшись до такой степени, чтобы узнать вампирку, Кэт удивленно приподняла бровь. — Проходи. Хм… проходите, эк вас много. Ну да ладно, авось поместимся.

После того как они разместились кто на кровати, кто на полу и представились друг другу, вампирка изложила ей суть проблемы.

Кэт, набросившая хлопковую рубашку, устроилась на подоконнике и смешно болтала босыми ногами. Она спокойно выслушала вампирку и теперь явно задумалась над сделанным предложением, разглядывая команду. Наконец она широко улыбнулась.

— С удовольствием, а то я уже начала тут скучать. Только почему вы обратились ко мне, не боитесь довериться незнакомому человеку?

— Да, в общем-то, нет, — бесхитростно ответил Алир, устроившись на полу в окружении отвоеванных у Лин подушек. — Ну, сама посуди — ты в нашем мире гостья, значит, лишена каких-либо здешних предрассудков. У тебя нет счета ни к нам, ни к Габриэлю с Анабель, так что тебе ничего не мешает попробовать спасти их.

Девушка весело прищурилась, явно открыв в рыцаре великолепного спорщика.

— А если я солгала, что иномирка, чтобы запутать вас?

— Леллин?

— Невозможно, — маг покачал головой. — Вот, возьми его в руки, — он создал крошечный огонек и легким движение отправил в протянутую ладонь Кэт. Она тут же принялась его изучать, ожидая комментариев мага.

— Вот, только что мы получили лучшее из возможных доказательств. В руках человека, нелюдя или мага, неважно кого, главное, что того, кто принадлежит нашему миру, он бы немедленно взорвался. У каждого существа здесь совершенно уникальная энергия, и управлять кусочками чужой — невозможно. Можно её отклонить, применив собственную, распылить, но никак не просто держать в руке. У нас на такое могут быть способы только Светлый и Тёмный Князь, или иномирец. Первые два варианта совершенно отпадают. Светлый князь уже давно покинул этот мир, а Тёмный… — маг выжидающе посмотрел на Алира.

Рыцарь с сожалением поднялся и быстро вышел из комнаты. Пока его не было, в номере Кэт царила полная тишина. Только на улице были слышны громкие разговоры, смех, вскрики и где-то вдалеке медленная и печальная мелодия скрипки. Кэт продолжала болтать ногами, прислонившись лицом к холодному стеклу и что-то высматривая в подсвеченной яркими фонарями ночной темноте. Наконец вернулся Алир, сжимая в руках свой меч.

— Это что-то новенькое, — ухмыльнулась девушка, отрываясь от созерцания улицы. — Мол, рубану — умрёт, извиняйте, обознатушки, а если нет — то, значит, Тёмный Князь?

— Не-е, тебе достаточно коснуться лезвия.

— Это легко. — Кэт спокойно взяла протянутый ей меч, несколько минут с интересом его разглядывала и наконец-то дотронулась ладонью рисунка на его лезвии. Ничего не произошло. Команда удовлетворённо вздохнула.

— Ты не Тёмный Князь, — поставил диагноз рыцарь и довольно спросил, — ну что, поможешь нам? Обещаю, что скучно не будет!

Ох-хо-хонюшки… как всё болит-то. Будто меня несколько часов подряд пинали ногами. Голова раскалывается, в памяти каша, тело полностью дезориентировано. Не могу даже понять, в каком нахожусь положении. Кажется, лежу. Или вишу. Точно не сижу. Chal’set! Что же случилось? Я прекрасно помнил, как на нас напали, но никак не мог понять, чем они так долбанули? Несколько минут я копался в голове, пытаясь понять, что мне напомнил этот ментальный удар. Какое-то у него построение очень знакомое. Начинается от висков, быстро пробегает к затылку, но боль не давящая, а резкая, со всех сторон бьёт по одному месту, на нём закрепляется, потом разливается по всему телу временной парализацией, но жертва этого уже не чувствует, так как находится в отключке, если не в коме. И при этом сладковатый привкус во рту.

Ну, крайне знакомое.

Я принялся дальше с азартом копаться в памяти, так как ничего другого делать пока не мог. Тело продолжало болеть, и я не знал какие из нервных окончаний вырубать в первую очередь — переборщу, придётся возвращаться с того света, и после этого я буду чувствовать себя ещё хуже. Поэтому, подумав, я отключил поясницу — самую уязвимую часть своего тела. Не знаю почему, но именно по ней я получаю чаще всего. Уж казалось бы, нормальный парень, должен трястись за совсем другое, но нет, всё равно все метят только в поясницу…

Кое-как собрав воедино все отрывки воспоминаний и ощущений, я сложил их вместе. Так понять будет проще — можно попробовать прочесть отпечаток силы того, кто создал это заклинание. Потому что не напавшие же сами его создали? Правда, не знаю, чего мне это даст, в этом мире нет такого существа, что могло бы так меня отделать. И тут, когда последний кусочек мозаики встал на своё место, я понял, что докопался до…

И лучше бы я этого не делал!

Нет, честно, лучше бы я просто думал о погоде, бабочках, о том, как у меня болит голова. О чем угодно!

И снова проваливаясь в липкую наполненную болью темноту, я понял, как же мы с Анабель здорово влипли. Хотя не факт, что эльфийка ещё жива. Скорее, я совсем не удивлюсь, узнав обратное.

Они уже полчаса кружили по городскому парку, который мог похвастаться внушительной площадью и сотнями небольших тропок, которые, петляя меж деревьями, то сходились, то разбегались, делясь ещё на несколько тоненьких дорожек, то вливались в большие аллеи, где можно было обнаружить весёлые гомонящие компании. Под широкими ясенями, которые в темноте можно было принять за вековые дубы, на небольших скамеечках устраивались влюблённый парочки.

Только большая компания никак не вписывалась в антураж ночного парка. Герион старательно петлял по следу Габриэля и Анабель. До этого они успели хорошо пробежаться по городу. Видимо, Вилеф тёмный знал, как свои двадцать пальцев и постарался успеть показать эльфийке максимум всего интересного. Кэт молча шла рядом с большим волком, одев в уши странные затычки, от которых шли две тоненькие верёвочки, сходясь в одну, а затем прикрепляясь к небольшой чёрной коробочке. Когда Лин спросила, что это: девушка поднесла одну из затычек к её уху, и вампирка отскочила с пронзительным воплем — в затычке пели! На совершенно незнакомом языке, но пели!

— Это называется плеер, — смеясь, ответила Кэт, когда её обступили со всех сторон, — у нас такое есть почти у каждого человека, — записываешь любимую музыку и слушаешь, когда хочешь. Правда, его надо заряжать всё время, но в Мильге за возможность скопировать прибор, маг зачаровал его так, что заряд батареи никогда не иссякнет.

— Магия… потрясающе! У вас она достигла небывалых высот, — поражённо воскликнул Леллин, переставая настороженно оглядываться по сторонам, будто за каждым кустом прятался кто-то очень нехороший.

— Это не магия, а техника.

— ??

— Ладно, ладно, магия. У нас, как это всё работает, понимают очень и очень немногие люди. Так что я не буду даже пытаться ничего объяснять, так как сама знаю на троечку с минусом.

Дальше ей пришлось рассказывать, почему именно троечку, а тем более с минусом. Потом разговор попытался перекинуться на моду мира Кэт, так как её странными чёрными брюками чуть ниже икр и обувью, что она назвала кедами, заинтересовались абсолютно все. Но неожиданно Герион затормозил и громко предостерегающе зарычал.

Они стояли на небольшом пятачке со всех сторон окруженном высокими, аккуратно подстриженными кустами. Свет фонарей не достигал его, и только бледные лунные лучи показывали, что именно здесь всё и случилось. Те, кто напал на Габриэля и Анабель, не стали ничего убирать. С левой стороны кусты были поломаны, на сером камне дорожки виднелась пара чёрных пятнышек, которые при нормальном освещении, скорее всего, оказались бы бурыми. Вон там за веточку зацепился небольшой клочок рубашки их проводника. К тому же вокруг дорожки изрядно вытоптали траву.

— Н-да, — только и смог выдохнуть Алир. — Здесь явно было весело, — пробормотал он, осторожно обходя место преступления, боясь пропустить хоть одну улику.

— Это кровь Габриэля, — оборотень с большим трудом после нескольких безуспешных попыток перекинулся в человека и присел над тёмными пятнами. — Чёрт, мне надо… надо отлучиться, извините!

Светлые с недоумением проводили скрывшегося в кустах оборотня.

— Лин, хм… я не очень тебя обижу, если попрошу проследить за Герионом? А мы тут пока с Кэт поработаем над следом.

Вампирка поморщилась, но, кивнув, кинулась за оборотнем, перескочив куст в эффектном высоком прыжке. Рыцарь виновато повернулся к замершей Кэт и пожал плечами, мол, так и живём.

— Н-да, а я-то жаловалась на отсутствие приключений! — усмехнулась она. — Ну, и как мне вам помогать? Здесь столько всего, что я боюсь не отличить замаскированные следы от того, что здесь видно всем.

— Это уже моя забота. — Леллин достал из захваченной из гостиницы сумки толстую потрёпанную тетрадь и принялся её перелистывать. — Я сейчас чуть-чуть над тобой поколдую, немного закружится голова, и начнёт клонить в сон. Твоя задача состоит в том, чтобы медленно обвести всю поляну взглядом. Мы с Алиром будем видеть то же, что и ты, и сможем понять — какой из следов замаскирован. Хорошо?

— Колдуй! — разрешила девушка, смешно встряхнув тёмными кудрями.

— Герион, подожди!

Оборотень нехотя остановился и повернулся к Лин.

— Послали следить? — мужчина нахмурился, скрестив руки на груди. Дождавшись печального кивка вампирки, он покачал головой. — Что будешь делать? Или мне надо тебя связать?

— Скажу, что ты забыл оружие, или если прихватить какого-нибудь наёмника… — девушка кивнула на небольшой трактир, около названия которого была аккуратно вырезана руна смерти. Если на вывеску смотрел кто-то, не знающий нюансы всех гильдий Чёрных земель, то он, скорее всего, подумал, что эта резкая финтифлюшка всего лишь одна из многих деталей орнамента, украшающего большую надпись. Но знающий сразу поймёт — здесь можно нанять профессионального убийцу.

— Н-да, конечно. Издеваешься? Чтобы светлые согласились работать с кем-то из тех милых парней? — Оборотень кивнул на двух о чём-то тихо переговаривающихся орков, которые как раз вышли из таверны. Хотя обозначение — две горы мышц в коротеньких набедренных повязках и обвешанные невероятным количеством оружия, подходило им куда больше.

— Нет, — отмахнулась Лин, презрительно фыркая — орки только с виду выглядели устрашающе. На самом деле это была проверка клиентов — попытаются нанять этих, — безнадёжный случай. Если нет, значит, клиент нормальный. — Можно сказать, что ты попытался кого-то нанять, но я тебя отговорила. Идёт? Только делай, что хотел, быстрее.

— Тогда идём в таверну. — Герион бесцеремонно схватил вампирку под руку и почти затащил Лин в большое помещение, освещаемое только неровным пламенем трёх каминов. — Одноместный номер, быстро! — скомандовал мужчина тощему болезненного вида хозяину, кидая на стойку золотую монету. — Зеркала, надеюсь, есть?

На зеркала хозяин машинально кивнул, потом быстро подал Гериону один ключ.

Их провожали откровенно сальными, жадными взглядами. Настолько жадными, что Лин чуть сама не перепугалась, когда оборотень грубо втолкнул её в небольшую комнату наполовину занятую громадной кроватью и закрыл дверь изнутри.

— Посиди где-нибудь, — велел мужчина вампирке, приближаясь к большому пыльному зеркалу.

Потом он достал из-за пазухи небольшой тёмный флакончик, что висел на прочной цепочке, быстро снял его через голову и, не думая, разбил флакончик о зеркальную поверхность.

К удивлению Лин, зеркало не пострадало. Тёмно-синие капли липкой субстанции медленно впитывались, стирая в глубинах зазеркалья отражение Гериона. Поддавшись любопытству, девушка подошла поближе, встав за спиной оборотня и с интересом смотря, как в зеркале проступают очертания другой комнаты. Тёмные приглушённые тона спальни, расстеленная двухместная низенькая кровать со сбившимися простынями, одинокий тусклый ночник. А прямо перед Герионом возникло отражение хрупкого тонкокостного юноши в лёгком халате нараспашку на голое тело. Лин только-только собиралась что-то съязвить, как, вглядевшись в сонное лицо юноши, испуганно охнула и поспешно зажала себе рот ладонью.

— А… это ты, программа, — вздохнул юноша, с лёгкой ноткой снисходительности в больших синих глазах, оглядывая оборотня и вампирку. Запахнуться он даже не подумал. Впрочем, теперь обнажённое тело совершенно не волновало Лин. Слишком уж много она слышала сказок про этого юношу. Сказок безрадостных и, зачастую, правдивых.

— Советник, — кивнул головой, Герион.

— Кто твоя милая спутница? — Когда юноша повернулся в её сторону, Лин не выдержала и спряталась за спину Гериона. Кажется, Советник попытался ухмыльнуться, но на по-детски невинном лице появилась только рассеянная улыбка. — Не переживайте леди, к сожалению, вернее сказать — к счастью, на вашем зеркале нет ни одной трещины, и я не смогу навестить вас, даже если очень захочу. Так что сейчас я не в состоянии причинить вам вреда, и хотя бы перестаньте дрожать. Выйдете из-за спины вашего друга.

Прямого приказа вампирка ослушаться не могла. Тем временем советник снова повернулся к оборотню.

— Разве я не просил беспокоить меня только в крайних случаях? — юноша показано зевнул, но всё-таки задал вопрос, без которого по этикету оборотень не мог ничего говорить. — Что-то случилось?

— Князь. Его похитили.

Советник… Лин понимала, что это будет верхом неприличия попытаться теперь отойти от зеркала, но как же ей хотелось это сделать, чтобы скрыться от этого ясного детского взгляда самого страшного палача Тёмного Князя.

Юноша в изумлении приподнял бровь.

— Ты уверен, что мы говорим об одном и том же Князе?

— Уверен. И похищение не было игрой. Там, где это случилось, чувствуется его удивление и боль, но я бы не осмелился обратиться к вам, если не то, что я ещё там почувствовал — напавшие использовали силу полностью идентичную…

Когда я очнулся в следующий раз, боль почти отступила. Теперь можно было более точно оценить своё состояние, ведь когда тело один комок пульсирующей боли, сложно понять, где что сломано, вывихнуто или просто ушиблено, а то и вовсе отсутствует. Теперь же можно было смело сказать, что все части моего тела остались на своих местах. Уже хорошо. Голова кружилась даже с закрытыми глазами, и сильно мутило: сотрясение — раз. Причём приличное. Два — рёбра, кажется, ни одного целого не осталось. Сломана левая лодыжка — три. И дальше куча условно несильных ушибов, которые пройдут в течение нескольких часов.

Я лежал на чём-то очень холодном и был к этому холодному прикован. Попытался двинуть рукой — ничего не вышло. Сил не было ни физических, ни каких-либо ещё. И привычного раздвоения сознания не было… разум был слишком ясен и чист.

Плохо.

Несколько минут я просто лежал, пока не понял, что я только что мысленно ляпнул. Сил не было вообще! То есть, ладно, если их, например, заблокировали. Так нет, внутри было пусто. Я попытался осторожно позвал Настоящую Первородную Тьму, частью которой и являлся. Это последнее оружие, которое стоит применять, только если больше выхода никакого нет, кроме как уничтожить весь мир. Подсознательно я уже понимал, что она не отзовется, поэтому и решился на этот шаг. Ничего не случилось. Сейчас я был беззащитнее смертного младенца. Интересно, а убить меня в этот момент можно? Я только-только собирался задуматься над этим, как тут же себя одёрнул. Не время разлеживаться и размышлять о вечном, надо хотя бы понять, где я нахожусь!

Я осторожно попробовал открыть глаза, получилось только со второго раза, благо помещение, в котором я находился, было полутёмное — различить предметы ещё можно, а яркий свет не бьёт по глазам, полностью дезориентируя в пространстве. Упс. Я обнаружил, что нахожусь в жертвенном зале северных орков до времён объединения небольших враждующих племён в одну общину. Кстати, лежал я как раз на жертвеннике.

Прелестно!

А вот и причина, по которой у меня совершенно нет сил — северные племена орков каким-то образом умели создавать небольшие щели в междумирье, где полноправным хозяином был Хаос. А он, как я уже рассказывал, штука страшная. Для всего, и материального, и нематериального. Хотя нельзя сказать, что он убивает попадающее в него существо. Телесная оболочка полностью растворяется в нём, так же как сознание. Если существо, поглощаемое хаосом, одушевлённое, то и душа становится частью разума Хаоса, теряя свою индивидуальность и волю. И неизвестно что из этого хуже. Например, я бы выбрал, если, конечно же, мог — смерть. Впрочем, если отвлечься от темы, то соединение с любой из Великих сил ничем от этого не отличается.

Северные орки почитали Хаос за главного бога. Даже теперь, несмотря на то, что они давно находятся под моим покровительством, это воспринимается как благосклонность. Мол, спасибо — не откажемся, но вы для нас простой правитель, а божество — Хаос, хоть они и нехотя отменили ритуальные жертвоприношения заключавшиеся вот в чём:

Существо, приносимое в жертву, кладут на большущий чёрный камень-алтарь и рисуют на груди у этого существа руну, обозначающую «дар». Потом после длительных ритуальных танцев и песен два главных шамана открывают небольшую щель так, чтобы Хаос не мог проникнуть в наш мир. Потом жертве аккуратно вскрывают грудную клетку и достают сердце. Затем снова совершаются пляски, перемежающиеся речитативом. Поскольку присутствие Хаоса не даёт существу тут же умереть, завершающая часть ритуала заключается в том, что жертва, неся в ладонях собственное сердце, заходит в Хаос.

Дикость! Когда мне в первый раз пришлось это наблюдать, меня вывернуло наизнанку, хотя сам я не отличался порядочностью. Причём пришлось это наблюдать совершенно случайно! О создании Чёрных земель речи ещё не шло. Так же, как и о Светлых, а я просто совершал небольшой экскурс, пытаясь понять, кем мне быть. Спасти ту жертву мне не удалось, но я сразу начал активно уничтожать такие храмы, которые орки строили под Окраинными горами. Видимо, уничтожил не все.

Тем временем мысли переметнулись на более болезненную тему: что случилось с Анабель? Мне очень хотелось надеяться, что её ещё не успели принести в жертву. А если не успели то, что с ней? Где она? Как она себя чувствует? И в порядке ли Блик?

Видимо, услышав мои мысли близкие к панике, Фея Судьбы — Рата решила хоть немного смилостивиться надо мной.

— Габриэль, ты очнулся? — откуда-то сбоку раздался хриплый голос эльфийки.

Жива. Тьма, спасибо.

— Вроде… как ты?

— Уж получше тебя, — попыталась отшутиться Анабель, — я была в сознании, когда меня сюда притащили, ты тут уже лежал, и твой внешний вид скорее напоминал мертвеца двухнедельной лежалости.

— Ничего, и не через такое проходили. Ты тоже на жертвеннике?

— Да, их тут как раз две штуки. Габриэль скажи, это то, о чём я подумала?

— Если в твоих думах присутствовали северные орки, то да, как это не печально признавать. — Я даже не мог повернуть голову в сторону своего ушастого чуда, чтобы проверить, правду ли она сказала про «получше». Хотя, что я сейчас могу сделать? С сонниками и то было проще. В конце концов, там я мог напороться на какую-нибудь железку, повредив что-то жизненно важное, произошёл бы прорыв, и всё было бы прекрасно. Точнее, не так, я бы схватил светлых недотёп и драпанул от сонников как можно дальше. Думать об их устранении стал бы позже. А здесь, если случится что-то подобное, меня просто затянет в Хаос.

Что же всё-таки случилось, и кто на нас напал?

— Габриэль, кто на нас напал? — одновременно с моими мыслями спросила Анабель.

— Не знаю, — ответил я и почти не соврал.

Я не знал, кем были те, кто напал на нас в парке, я не знал, зачем им нужно приносить нас в жертву. Но я успел расшифровать отпечаток силы. И как мне бы не хотелось возвращаться к тому, что я знал, похоже, это придётся сделать.

Игры кончились.

Потому что отпечаток силы напавшего на нас с Анабель был идентичен моей собственной силе.

— Хм… — выслушав сбивчивые объяснения Гериона, Советник крепко задумался, — и от Князя точно пока не было никаких вестей? Всё-таки он…

— Точно. — Герион осторожно глянул на часы, пора было возвращаться к светлым. Юноша, заметив движение оборотня, зацокал языком и покачал головой.

— Хорошо, я проверю, что случилось. Вы же… не ошибусь, если предположу, что сейчас все светлые заняты поисками Князя? Так вот, вы ещё десять минут помайтесь чем-нибудь. А потом начертите контур портала. Я позабочусь о том, чтобы Милорд скоро присоединился к вашей компании.

— Благодарю, Советник, — оборотень поклонился.

— К сожалению, я не могу вам передать новый флакон с зельем. Надеюсь, вы достаточно близко к Цитадели?

Дождавшись кивка, юноша улыбнулся.

— Засим откланяюсь. И вам пора за дело и мне.

Только после того, как в зеркале снова появилось отражение обшарпанной комнатки, вампирка наконец могла перевести дух и смахнуть выступившие на лбу капли пота. Какое-то время оборотень продолжал стоять перед зеркалом, словно чего-то ожидая, но этого чего-то не произошло, и Герион, вздохнув, присел на краешек кровати.

— Неприятный тип, правда?

Вампирка ограничилась тем, что кивнула ему. Потом подумала и добавила:

— Очень. Думаю, нам пора.

Оборотень, покряхтев, встал, вытер зеркало, на котором остались несколько синих разводов от зелья, осмотрелся, словно они могли тут что-то забыть и, наконец, пропустив вперёд себя вампирку, запер номер, на выходе из общей залы кинув ключ хозяину.

Несколько минут они шли по тёмной медленно пустеющей улице, смотря под ноги и думая каждый о своём. Лин мучилась угрызениями совести и чем-то ещё, пока ей непонятным. С одной стороны ей казалось неправильным обманывать друзей, которыми для неё стали светлые. Но с другой — Габриэль тоже успел стать ей другом! По крайней мере, она надеялась на это. Он, конечно, пообещал не трогать остальных, но кто знает? Особенно если учесть, что команда с лёгкой руки Алира выделила ей главную роль в спектакле, что они собирались разыграть для Тёмного Князя. Притом что сам Князь принимал в нём прямое и очень активное участие. И что ей прикажете делать?

Получать удовольствие…

Лин хмыкнула себе под нос, думая, что ещё не доросла она до того, чтобы получать удовольствие от всех этих игр. Лучше она попросит Габриэля, когда (вампирка тактично опустила слово «если») он вернётся, переправить её к отцу и брату. К тому же в игру вмешался палач. Лин передёрнула плечиками, вспоминая тот ужас, который охватил всю её, стоило только встретиться с взглядом Советника.

— О чём задумалась? — Девушка подняла взгляд на ухмыляющегося оборотня.

— О превратностях судьбы, — лаконично оповестила она. — Ты тоже участвуешь в этой… этом…?

— Конечно, не в роли пешки, но и до зрителя мне далеко. Да и раз уж Габриэль с удовольствием во всем безобразии копается, то считаю это совершенно незазорным. А тебе, похоже, не нравится?

Лин покривилась, но, убедившись, что кроме них на узкой тропинке больше никого нет — в предрассветные часы все разбрелись, отдавшись по уютным домам недолгому сну — решила ответить.

— Не нравится. Если учесть, что приходится обманывать.

— А что ещё делать? — искренне изумился Герион, сворачивая на главную аллею, дабы срезать дорогу до того пятачка, где они оставили светлых и Кэт. — В шахматы играть? Интриги плести? Устраивать массовые казни? Эх, молодежь… проживи хоть с половину времени моего, не говорю про милорда. Так вот — проживи, потом и поговорим.

— А ты дождёшься? — вампирка весело фыркнула, чувствуя, что к ней возвращается более-менее нормальное настроение.

— Обязательно, только для того, чтобы выслушать твою покаянную речь, что дядя Герион был прав! — оскалился оборотень.

— Чему это вы радуетесь? — из ближайшего куста высунулся недовольный Леллин и придирчиво осмотрел колоритную парочку. — Мы тут трудимся во благо родины, так сказать. А они, понимаешь ли, смеются! Ибор, ты только посмотри на этих нахалов!

— Да, вообще кошмар, весёлого крестьянина на вас нет! — прогундосил гном, не отвлекаясь от рассматривания мощеной дорожки, ползая задом наперёд, уткнувшись в отшлифованный камень носом.

— Ни стыда, ни совести! — поддержала мага Кэт, которая устроилась прямо на вытоптанной траве рядом с улёгшимся на спину и прикрывшим глаза рыцарем.

Хелена неодобрительно покосилась на попаданку и сердито захрустела невесть откуда взявшимся яблоком.

— Спасательная операция в самом разгаре! — прокомментировал сие действо оборотень и так же устроился на травке, попросив у принцессы яблочко для себя. Девушка пожала плечами и потрясла тоненькое деревце. Яблоньку в нём можно было признать с очень большим трудом. Секунду ничего не происходило, потом одно яблоко упало прямиком в ладони к Гериону, а второе стукнуло рыцаря по лбу.

Алир жалобно вздохнул — словно это происходило не в первый раз.

— Не дерево, а снайпер эльфийский! — пожаловался он новоприбывшим, подтверждая ехидные мысли вампирки. — Ну как? Куда ты так спешил?

— Ну, — якобы замялся оборотень, — я подумал, что нам не помешает помощь…

— И кинулся не куда-нибудь, — в тон ему возмутилась Лин, — а к наёмникам! Фу! Насилу его уговорила выкинуть эту дурацкую идею!

— И хорошо, что уговорила, — похвалил вампирку рыцарь.

Хотя что-то в его взгляде подсказало Гериону, что им не поверили, но не стали ни в чём обвинять только за отсутствием доказательств их виновности.

— В общем, у нас тут завал. Никаких следов нет и в помине. Габриэля с Анабель и Бликом оглушили, потаскали по полянке и всё, — продолжил рыцарёнок.

— Что всё? — не поняла Лин.

— Всё — значит всё. Будто в воздухе растворились. Хотя Леллин и твердит, что можно попробовать отследить их телепортацию, но боюсь, что на это уйдёт слишком много времени.

Герион заметно оживился, поняв, как можно заставить светлых начертить контур портала. Сказать им, что поможет, и пока маг будет суетиться, Советник успеет со всем разобраться. А если не успеет? Если с Габриэлем что-то случилось? Или Советник не сможет его обнаружить? Или случилось с Анабель? Н-да, Герион улыбнулся, услышав в настрое мыслей тон заботливой мамочки. Значит, он начал восстанавливаться.

Оборотень решил, что если что, тогда и будет думать, а пока:

— Алир, у меня появилась интересная мысль!

— Фу! Габриэль, прекрати орать всякую гадость, я не могу заткнуть себе уши! Что это за убожество?!

— Извини, милая, я всегда подозревал себя в плохих голосовых данных.

— Я про песню! Где всё: красота поэзии и возвышенность рифм?! Где, я спрашиваю?

— Это деревенское творчество, милая…

— Вот и орал бы это в деревне — коровам. А девушкам обычно поют что-то более мелодичное и романтичное.

— На свиданиях… А вот тот момент, где говорится про то, что поют девушкам лёжа на жертвеннике, я наверное пропустил.

— Чурбан!

Обиженное молчание.

— Прости, милая, — резкий уход от темы, — ты не знаешь случайно, что с Бликом? — Мне надоело пялиться на тёмный неровный потолок зала, и я прикрыл глаза, надеясь, что не потеряю снова сознание. Не хотелось бы пропустить самое интересное, потому что в этом «интересном» я принудительно принимаю участие.

Эльфийка печально вздохнула, понимая, что не дождётся от меня какой-нибудь слезливой баллады о вечной любви, и всё-таки ответила.

— Знаю. В конце зала клетка, он там, — откликнулась Анабель. — Как же всё болит. Ты не можешь как-то освободиться? Отмщения срочного не требую, но хотя бы убежать… уйти, — поправилась она, — очень бы хотелось.

Я насторожился.

— Ты уверена, что чувствуешь себя лучше меня?

— Уверена, мне они ничего не сделали, — эльфийка попробовала рассмеяться, но закашлялась. — Мне хватило ментального удара. А тебя, судя по всему, ещё и били.

— Ещё бы, если не переложить всю нагрузку организма демона на регенерацию, то он может очень легко оказаться на свободе. Только вот они, кажется, плохо учили тот раздел учебника по ритуалам, где говорится, что Хаос блокирует все способности у тех, кто прикован к жертвенникам. Так что с восстановлением повреждений у меня сейчас есть небольшие проблемы. Рад, что хоть ты более-менее.

Неожиданно раздались громкие шаги. Два человека или мага. Эльфы и демоны ступали бы бесшумно, и даже если хотели оповестить о своём приближении, всё равно ступали бы мягко. Орки, наоборот, топали бы сильнее и не пытались этого скрывать. Крадущийся орк — любимый гость анекдотов. Так что шедшие без сомнений были людьми с примесью дара. Другие бы меня не поймали, так как не смогли бы грамотно воспользоваться тем заклинанием, что вырубило нас. Мысли снова неприятно кольнул факт идентичности силы. Что же, весёлый крестьянин возьми, происходит?!

— О, уже очнулся! — умилился один из них. Мужчина средних лет. — Как здоровьице, малыш?

— Замечательное! И вам такого же и посильнее! — незамедлительно откликнулся я. — Что, дяденьки, жертвоприношениями балуемся? И как, успешно?

— Тебя принесём и посмотрим. — Кажется, мужчину позабавил мой тон. — Или начать с эльфийки?

Видимо, он ожидал, что я тут же кинусь защищать Анабель. Щаз! Прямо-таки прочихаюсь и куплюсь на этот старый дешёвый трюк.

— Ну, это уже вам виднее. Кто из нас вам менее важен, того и приносите, — разрешил я.

— Виднее, конечно. — Надо мной склонился высокий сухонький мужчина с безумными искорками в глубине выцветших глаз.

Я вспомнил его. Маг, довольно сильный. Лет пять назад прислал мне проект, по которому выходило, что если раз в месяц приносить по одной жертве великому Хаосу, можно расширить границы нашего мира и накопить сил для того, чтобы начать операцию по завоеванию соседних. Также при определённых действиях Хаос может подарить тому, кто совершает ритуалы, неприкосновенность и не трогать его, позволяя свободно перемещаться по междумирью. Помню, очень заинтересовался этой работой. Изучил от корки до корки и даже смоделировал несколько действий. По всем параметрам выходило, что маг прав. Но даже если отбросить то, что подобные ритуалы мне глубоко противны, зачем мне соседние миры?! Своего хватает…

Так что я отложил его работу на полочку. Пусть побудет, а ему лично отправил ответ, что методы неприемлемы. Особенно после того, как заметил этого мага во дворце, убедившись в его невменяемости. Тогда мне показалось, что на этом всё и закончится. Сейчас маг уже не казался фанатиком с мозгами набекрень. Он им являлся. Ладно, попробуем поговорить.

— Скажите, а то, что вы делаете… хм… легально? — осторожно спросил я. Должно было сработать.

Главное, чтобы Анабель не вмешалась в наш разговор. Я очень надеялся, что эльфийка узнала меня достаточно, для того чтобы просто понаблюдать за моими действиями, насколько странными они бы ей не казались.

— Есть разница? — подозрительно уточнил маг, вырисовывая у меня на груди ритуальной краской какие-то знаки.

— Конечно! — поспешил его заверить я, сделав совершенно серьёзный тон. — Если всё легально, и Князь контролирует ваши действия и одобряет их, то я готов умереть во имя его, если же нет — то, несмотря на всю тщетность этой идеи, постараюсь сопротивляться!

Маг даже подпрыгнул от радости. Ещё бы! Кому как не мне было знать, сколь легко было его купить. Ведь по его же убеждениям, которые он подробно описал в работе — если жертва соглашалась на ритуал добровольно, откат и благодарность Хаоса должна была увеличиться в несколько раз. И естественно упустить такой возможности маг не мог.

— Ты не поверишь, малыш, — ласково обратился он ко мне, — но Князь полостью это одобряет. — Сбоку раздался судорожный вздох эльфийки. Ну вот, у неё снова ухудшилось обо мне мнение. — Так вот, я расскажу тебе, — вдохновенно продолжил мужик, — пять лет назад я отослал Великому Князю свою работу по жертвоприношениям. И признаюсь, сначала он отнёсся к моему проекту очень прохладно. Я даже оскорбился и принялся создавать группу тех, кто хотел его свергнуть. Но три дня назад мне неожиданно пришло письмо, подкреплённое гербовой печатью. В нём говорилось, что Князь пересмотрел своё решение и разрешает провести один эксперимент, на примере которого посмотрит правдивость моих слов. Также он указал на вас, как на лучших жертв — теперь я понимаю почему, самопожертвование это великолепно!!! — и приложил к письму специальное заклинание, для того чтобы доставить вас сюда.

— Угу… а почему мне так хорошо, будто меня долго пинали?

— Ну, понимаешь, малыш, ты даже в бессознательном состоянии оказался очень, прямо-таки смертельно опасен для одного из моих учеников, а я не доглядел за остальными ребятами.

— Доказательства?

Он повертел у меня под носом небольшим листиком с моей личной печалью. Я внимательно изучил свой собственный почерк и скривился.

— Так что ты надумал, малыш?

— Внешность обманчива, — пробурчал я. — Полминуты и я решу.

Маг усмехнулся, нависая надо мной бородатой горой.

По законам жанра так обычно говорит главный герой, ломая оковы и начиная колошматить врагов. Увы, у меня пошло всё наперекосяк. Оковы и не думали поддаваться, к тому же я находился в таком шоковом состоянии, что даже прекратил попытки их расшевелить.

Несмотря на отсутствие силы, я прекрасно понимал, что маг мне не врёт. Но тогда что же это получается?! Я отказывался что-либо понимать. Кто же смог скопировать меня?! Нет, это уже ни в какие ворота не лезет. Что же делать?

Я скосил глаза вбок на не проронившую ни слова фигуру. Потом снова посмотрел на улыбающегося безумного мага.

— Я согласен, — прошептал я. А что ещё оставалось делать? Откажусь, вдруг они с Анабель начнут? А так хоть не увижу этого…

— Замечательно! — радостно возопил маг. — Начинаем!

Милая моя Анабель лежала молча, видимо, верила, что сейчас нас спасут. Эх…

Магу подали широкий нож с простой рукоятью и изогнутым блестящим лезвием, и, он, нацелившись мне в сердце, быстро без замаха ударил…

— Ну и? — все с напряжением смотрели на вычерченный весёлый крестьянин знает где раздобытым мелом контур портала. Всё было правильно. Ровный круг не прерывался. Узор рун был чёток и несколько раз проверен.

Светлые даже отошли на почтительное расстояние, надеясь, что так тёмное колдовство будет работать лучше.

Но ничего не происходило. Алир всё сильнее и сильнее хмурился. Лин уже начала хлюпать носом. Даже гном безуспешно пытался скрыть признаки нарастающего волнения. Что уж говорить об Герионе, который сходил с ума от переживаний. Ещё немного и он, наверное, выдал бы себя, выйдя из сущности — надеясь, что сил на это хватит.

Но тут направляющие руны замерцали тревожным красным светом.

Хотя цвет должен был быть жёлтым.