"Подарок из Преисподней" - читать интересную книгу автора (Никольская Ева)

Глава 15

Он свалился, как гром с ясного неба, перепугав меня до полусмерти. Даже Рыжику в бытность его активности не удавалось заставить мое бедное сердце забиться в самый дальний угол грудной клетки и оттуда истерично выстукивать то, что оно обо всем этом думает. Вот он… сногсшибательный эффект неожиданности! Будь я не занята выползанием из-под волосатой туши монстра и последующим переворачиванием его же на спину (задача не из легких, кстати сказать), я, наверняка, заметила бы приближение серого пушистика с выпученными оранжевыми глазищами. А так… чуть удар не получила, когда данное чудо природы прыгнуло на залитую кровью грудь хозяина и, начав раскачиваться из стороны в сторону, протяжно заголосило.

Это что такое? Траурный танец, что ли? Ну, уж нет! Так легко от меня Хранитель не отделается. Смерив прищуренным взглядом ушастого страдальца, я сгребла его пушистое тельце в охапку и прижала к себе.

— Ура! — провозгласила хриплым от переполнявших меня чувств голосом. — Я снова не одна!

Придушенный моим радостным порывом ушастик убито пискнул, дернул лапками и истерично забил хвостом, стараясь привлечь к себе внимание. Ослабив объятия, я посмотрела на ошалевшего от такой встречи зверька, и, чмокнув его в черный нос, поставила на землю, попросив далеко не уходить и не бросать меня, как это сделал его безответственный хозяин. Ринго похлопал глазами, повертел ушами и, обреченно вздохнув, уселся рядом, предварительно подложив под свое мягкое место свернутый кольцом хвост. Трагические песнопения он благоразумно оставил на потом, предпочитая сидеть тихо и водить любопытным носом за моими перемещениями. А я ползала вокруг Рыжика и собирала наиболее чистые и крупные куски, когда-то бывшие моей блузкой. Хоть какая-то польза от них. Кровь, сочащаяся из ран на шее монстра, сбавила темпы, но течь не прекратила. Я, конечно, надеялась, что его организм восстанавливается быстрее, чем у людей, но надежды надеждами, а забинтовать порезы (ну, или проколы, кому как больше нравится) не помешало бы. Чем я и занималась несколько минут, пристраивая к мощной шее чудища пару наиболее приличных с виду тряпочек. Вышло коряво, непрофессионально и как-то по-детски, но на большее я была в данный момент просто неспособна. Еще бы! Сижу тут в крови, в пыли и с бессознательным чудищем два с половиной метра в длину, глядя на которого не знаешь, что лучше: его неподвижное тело в отключке или первобытные инстинкты в бодрствующем состоянии? Вот если бы он был человеком…

Я задумчиво рассматривала морду, на которой застыло такое безмятежное выражение, что мне невольно пришла в голову мысль: а не является ли подобный способ вырубания для моего дорогого "жениха" обычным делом. Похоже, что он, рассадив себе шею, отправил сознание то ли в сон, то ли еще куда, но явно подальше отсюда. Тоже мне, умник! Нет, чтоб проинструктировать, как мне себя вести после его выходки? Хотя… судя по золотым всполохам в глазах, временное общение с человеческой сущностью Арацельса подошло на тот момент к концу. И дальнейший разговор пришлось бы вести с "похотливой" зверюгой, а не с зачарованным прин… тьфу! Хранителем! Не будь так, он бы меня не бросил. Во всяком случае, я на это надеюсь.

Задержав взгляд на длинных ресницах лежащего монстра, я прищурилась. И все-таки… если б он вернулся в свой обычный вид, мои шансы на светлое будущее явно увеличились бы. Только что я могу для этого сделать? Ничего. Или..?

Ринго вопросительно посмотрел на меня и даже привстал на лапках в ожидании, когда я, перестав любоваться неподвижной физиономией Рыжика, перевела на него прищуренный взгляд из-под спутанной челки. О-ох… как же я буду расчесывать потом эту гриву? Капут гребням.

— У меня, конечно, нет опыта в общении с такими типами, — временно забив на прическу, чтоб не расстраиваться, я кивнула в сторону обсуждаемого объекта и выразительно повела бровями, но, не заметив на звериной мордочке должной реакции на все эти ужимки, продолжила без каких-либо дальнейших акцентов на словах. — Короче, пособий по использованию вырубившихся монстров я не читала, а сказками раньше увлекалась. Поэтому ты подержи его голову, пожалуйста… на всякий случай… пока я его целовать буду.

О! А вот теперь и реакция проявилась. Полное офигение. Чуть придя в себя, наша ушастая радость оценила по достоинству мое глубокомысленное заявление и почесала коготком свой висок. Хм… это намек? Или мне мерещится? Интересно, его фраза про пособия так смутила или заявление про поцелуй?

— Ну, не хочешь держать, можем махнуться местами, буду только рада, — на полном серьезе предложила я, не без удовольствия отметив еще больший шок, отразившийся в глазах Ринго.

— Виии? — протянул он после минутного осмысления моей реплики.

— Ну что "виии"? Расколдовывать его как-то же надо! — всплеснула я руками, поражаясь непонятливости малыша. — День тут, солнышко (или как оно здесь называется?) светит, птички… ну ладно, не поют, зато ветер гуляет и мне от него холодно. А эта наглая морда нежится в объятиях Морфея, пока мы с тобой здесь мерзнем. Держи его! — решительно проговорила я. — Целовать буду!

Ну, наконец-то, хоть на кого-то подействовала великая сила слова. Зверек моргнул, еще раз моргнул, пробурчал что-то нечленораздельное себе под нос и осторожно опустил обе лапки на плечо… нет, на пятую часть плеча хозяина. Да уж, "держать" в его случае, от слова "поддержать"… причем морально. Особого толку, если Арацельс очнется, от Ринго не будет. Разве что опять ему в физиономию вцепится в качестве отвлекающего маневра. На то и расчет.

Я осторожно ткнула пальцем в грудь чудища, почти совсем переставшего излучать пламя. Оно не шевельнулось. Я ткнула еще раз. Ноль реакции. Прошлась ладонью по его грубой коже, проверила самодельную повязку, легко коснулась щеки и замерла в нерешительности. Ушастик терпеливо ждал моих дальнейших действий, выдавая свое беспокойство лишь мерным помахиванием длинного хвоста.

Ну и куда целовать? В губы? Так нет у него их. Чуть приоткрытая щель с виднеющимися клыками. Большими, острыми… жуть какая! Что-то мне идея уже не кажется такой хорошей. Сказки сказками, а у меня тут настоящий монстр со звериными замашками и крупными габаритами. Эсса вон обнималась с тем черным "котиком", а он что-то не спешил в свой истинный вид возвращаться. И вообще, еще неизвестно, какой вид для Хранителей истинный… и…

— Виии… гыкр-гры-кр… — прокряхтел Ринго, сверля меня недовольным взглядом. Дескать мол, вызвалась — делай, или не отвлекай попусту благоразумных ушастых зверьков.

Я набрала в легкие побольше воздуха, выдохнула и решительно наклонилась над чудищем. Его ровное дыхание скользнуло по моей коже, в горле опять пересохло, но теперь от волнения. Проведя кончиком пальца по острой скуле, я осторожно коснулась ее губами. Реакции не последовало. Подумав еще немного, я запустила руку в густую шевелюру монстра и, зажмурившись, поцеловала его, как положено.

Мысль о том, что я извращенка, не успела набрать обороты и перерасти в приговор, так как сзади послышалось деликатное покашливание. Я резко отпрянула, а Ринго спрятал лапки за спину. Мы оба повернулись и уставились на ангела, с не меньшим интересом изучавшего нас. На высокого ангела в костюме, фасон которого я определенно где-то видела. За спиной его были сложены большие белоснежные крылья, а красивое лицо обрамляли чуть волнистые волосы под цвет перьев. Вот только черты его, как одежда, казались мне почему-то знакомыми. Очередная стадия "паранноюшки", что ли?

Пока я соображала на тему легкого дежа вю, незнакомец окинул цепким взглядом неподвижное тело Арацельса и, задумчиво приподняв бровь, принялся внимательно разглядывать меня. А посмотреть было на что: лохматая, полуголая и в крови, причем чужой, по большей части.

Кажется, я ко всему прочему еще и покраснела. А когда заметила, что мужчина остановил свой взгляд на моем чересчур тонком бюстгальтере, просто-таки запылала от смущения, прикрывшись руками. Лучше бы он кровавые узоры на коже изучал, или на Ринго любовался. Зверек, в отличие от нас с Рыжиком, выглядел вполне прилично.

— И чем, позволь узнать, ты сейчас занималась? — отметив мою реакцию, насмешливо поинтересовался крылатый визитер. На понятном мне языке и со смутно знакомыми интонациями. День полон сюрпризов. Или ночь? Немудрено запутаться.

— Ммм? — я покосилась на первого Хранителя, пребывающего все в той же звериной форме, и с разочарованным вздохом пояснила. — Применением текстов сказок в качестве инструкций к решительным действиям.

— Результативно? — губы собеседника подрагивали, с трудом сдерживая улыбку.

— Не очень, — честно призналась я, понимая, что краснею еще сильнее, хотя, казалось бы, сильнее уже и некуда.

— Понравилось? — уже откровенно скалясь, поинтересовался он и подмигнул мне.

Я нахмурилась. Еще один извращенец на мою бедную голову. Неужели высшие силы не могли послать сюда кого-нибудь поскромнее? А? Хотя о чем это я? Разве мне может так повезти?

— А Вы, собственно, кто такой? — меняя тему, спросила я.

— А на кого похож? — присев на корточки рядом с нами, полюбопытствовал крылатый. Он прошелся быстрым взглядом по раненому и, чуть поморщившись, принялся разматывать мою повязку. Ту самую, на которую я кучу сил и времени убила.

— Эээ! — возмутилась я, кидаясь на защиту своего чудовища. — Не трогайте! Он хороший… когда спит зубами к стенке.

— Успокойся, Катя, — мужчина мягко мне улыбнулся и, отодрав мои пальцы от своей руки, добавил, — я просто немного залечу его раны. И все.

— Катя? — повторила я после довольно продолжительной паузы, за период которой мы с Ринго нервно следили за действиями гостя, который медленно водил рукой в нескольких миллиметрах от шеи Рыжика.

— Не узнала, малышка? — усмехнулся ангел, подняв на меня смеющийся взгляд. — Я Смерть.

Вот это новость! Хотя пора бы уже и привыкнуть. Арацельс в образе чудища… плавали, знаем. А рогатый четэри в виде пернатого блондина? Нда, и такое бывает. Не зря меня ощущение дежа вю преследовало.

— Ты?

— Я.

— И много у вас… это… — я запнулась.

— Обликов? — подсказал он.

— Да.

— Три. То, что ты видишь сейчас, называется боевой трансформацией. Такими Хранители отправляются на задания в миры. Такими… — кивком головы собеседник указал на Арацельса, кровь которого перестала сочиться, а раны как будто подсохли, но, главное, стал чуть больше похож на человека. Эм, это мой поцелуй сработал или вмешательство четэри? — …бываем в период условной ночи в пределах Карнаэла, ну, а изначальная внешность сохраняется в дневное время суток и в период самостоятельных прогулок по мирам. Я имею в виду, семь выходных в год, положенных по закону каждому из нас. Ты понимаешь?

— Да, — проговорила я и, немного подумав, поинтересовалась: — Ты сказал "в пределах Карнаэла", как это понимать? В других местах дела обстоят иначе?

— Звериная внешность проявляется только там. Живи мы в одном из наблюдаемых миров, человеческий облик не менялся бы, разве что характер и манеры в определенные дни месяца портились… слегка. На Земле такие опасные дни выпадают на полнолуние, на других планетах ситуация не намного отличается. Но за пределами нашего Дома обуздать вторую сущность проще. Если, конечно, есть такое желание. Арацельс в скором времени тоже примет свой натуральный вид, я немного ускорил процесс его трансформации, поделившись с ним энергией. Так что ждать осталось не так уж и долго, — он замолк, а я задумалась над тем, что Карнаэл в свете полученной информации больше похож не на дом, а на тюрьму для Хранителей.

Руки машинально потерли обнаженные плечи, в попытке немного согреть их. Ветер хоть и не буйствовал, но время от времени напоминал о своем существовании, обдавая меня холодом и посыпая поднятой с земли пылью, которая добавляла мрачности моему и без того ужасному виду. Странные здесь погодные условия. Казалось бы, должна стоять невыносимая жара, судя по окружающему пейзажу, но вместо этого прохладно, порою даже слишком.

— Ты замерзла? — спросил мужчина, глядя на меня.

— Есть немного, — на моих губах появилась кривая усмешка. Ну, надо же! Заметил. Даже раньше, чем я гусиной кожей покрылась. Удивил. — Мне бы одежду какую-нибудь? А то этот, — я покосилась на раненого и со вздохом добавила, — этот лохматый субъект пустил мою блузку на ленточки. Жаль, когти ему подстричь нечем, очень уж хочется как-нибудь отыграться… за все хорошее.

— Бедная моя девочка, — сочувственно произнес Смерть. Профессиональный актер! Я бы непременно поверила в его искренность, если б не танцующие в темно-синих глазах искорки смеха. — К сожалению, я не могу поделиться с тобой своими вещами, они неотъемлемая часть боевой формы Хранителя, но согреть тебя мне по силам. Иди сюда.

Он поднялся и развел руки в приглашающем жесте, а я так и осталась сидеть возле Арацельса с несколько ошарашенным выражением лица. Это каким же, интересно, образом меня согревать собираются? Крепкими мужскими объятиями, что ли? Конечно, красавец с крыльями в этом плане куда предпочтительней монстра… эээ… тоже с крыльями, но! Не в том я виде, чтоб с кем-то обниматься. По крайней мере, до того, как помоюсь. Неужели четэри не боится испачкаться? С его белым костюмом только к моему окровавленному телу и прижиматься. Может, я что-то неверно истолковала, и греть меня будут примерно так же, как лечили Арацельса? То есть на близком расстоянии, но без телесного контакта. Звучит правдоподобно, хотя…

— Ну же, малышка, — мужчина ободряюще улыбнулся и, решив, что сама я не встану, подошел ко мне и протянул руку. — Будет тепло. Обещаю.

Ах, как же заманчиво это прозвучало. Я заколебалась, глядя на его раскрытую ладонь. Ринго, сидящий в изголовье хозяина, недовольно заскрежетал зубами, но Смерть шикнул на него, и зверек моментально заткнулся. Однако молчание не помешало ему сделать попытку перебраться ко мне на плечо. Очередное шиканье (более громкое и многозначительное) остудило его пыл и заставило обиженно прижать к голове уши. М-да… и что все это значит?

— Вставай, девочка моя, — ангел взял меня за предплечье и потянул к себе, — заодно я сотру следы крови с твоей кожи и подлечу царапины. А когда наш спящий красавец вернется в свой человеческий облик, ты на полном основании потребуешь с него рубашку… в качестве платы за материальный ущерб.

— А за моральный? — полюбопытствовала я, поднимаясь на ноги. Сопротивляться заботливым рукам мужчины не было никакого желания.

— Ну, подключи свою фантазию, Катюша. Думаю, он тебе ни в чем не откажет теперь.

— Почему… теперь? — последнее слово я буквально выдохнула, понимая, что теряю голос от восхищения.

Огромные крылья за спиной собеседника раскрылись и начали медленно окутывать наши фигуры, закрывая тем самым меня от ветра, да и от всего остального тоже. Мне и в голову не приходило, что они такие… гибкие. Глядя на покрытое перьями великолепие, я чувствовала себя погруженной в пушистый белый кокон, нежные прикосновения которого будоражили кровь и дарили приятные ощущения усталому телу. Хотелось, вопреки всем нормам приличий, мурлыкать, как довольная кошка, прикрыв от удовольствия глаза. После стрессов и боли, после пережитого страха за себя и за мое ненормальное чудище… после бесконечных походов и перебежек на каблуках по коридорам, после всего этого ужаса стремление раствориться в дружелюбном окружении было настолько сильным, что у меня просто не осталось сил ему возражать. Такие умонастроения смущали, заставляя снова расцветать алыми маками, недавно переставшие пылать щеки. А ладони четэри, скользнувшие по моим плечам, лишь подливали масла в огонь непрошенного чувства.

Эдак я совсем разомлею, надо срочно что-то делать… что-то… угу… а оно точно надо? Я подняла голову и посмотрела в лицо ангела. Красивое светлокожее лицо с лукавой улыбкой на чувственных губах и с озорными огоньками в глубине необычных глаз. Темных, почти черных, с легкой примесью синевы. А ведь этот белокурый гад прекрасно знает о моих внутренних терзаниях. Знает и продолжает вводить меня в замешательство своим поведением. Тоже мне, демон-искуситель! Отсутствие рогов и хвоста вовсе не означает, что и сущность его изменилась. Черт он и в Африке черт! Ну, или в неизвестном красно-оранжевом мире. И вообще, мы, кажется, о чем-то говорили. Вспомнить бы теперь еще… о чем?

— Расслабься, Катя, — ого! А голос-то какой… даже объяснение не подобрать… слегка хрипловатый, но при этом ласковый и в то же время чуть-чуть ироничный, от него аж дрожь по коже бежит. Или это не от голоса, а от прикосновений нежных? Арацельса Смерть что-то не стремился потрогать, а меня с каждой секундой гладил все уверенней. Не, я понимаю, что он таким способом с меня всякую мерзость стирает (и стирается ведь! Явно с применением магических талантов мужик работает). Но ведь я тоже не железная. У меня, между прочим, последний год рандеву только с пультом и книгами были. Нельзя же так над бедной девушкой издеваться! — Доверься мне, — шепнули его губы, чуть коснувшись моего виска.

— Ага, щщщаз! — прошипела я, отступая, и утонула в ласковом оперении на удивление прочного крыла, которое мягко обняло меня, а потом так же мягко толкнуло обратно. От неожиданности я покачнулась и, сделав на автомате короткий шаг, уткнулась носом в белую рубашку мужчины. — Испачкаю же! — пробормотала смущенно.

— Глупышка, — четэри засмеялся. — Единственные пятна, которые, действительно, способны задержаться на этой одежде — моя собственная кровь. И то всего лишь до момента обратной трансформации. — А теперь перестань, наконец, нервничать. Твоему телу жизненно необходимо расслабиться.

Действительно, и чего я дергаюсь, раз необходимо? Тут и массаж, и очищение, и масса сомнительных переживаний в придачу. Ну, и красавец-мужчина ко всему прочему. Чего еще для счастья нужно? Вынырнула из лап монстра, чтобы угодить в объятия ангела. Насыщщщенный денек! Не солгал Смерть, мне действительно стало тепло, ооочень тепло, даже жарко. И завеса из крыльев тут совсем не причем.

Пока я блуждала в собственных думах, насмешливый голос собеседника проговорил прямо над ухом:

— Не бойся, Катюша, в мои планы не входит покушение на твою девичью честь, — и, легко поцеловав мочку, его губы тихо добавили: — В боевой трансформации… мы бесполые существа.

Тяжелые веки медленно поднялись и снова упали, скрыв глаза от яркого света желтой звезды.

Где она?

Он отчетливо чувствовал ее запах, ее и… кого-то еще. Острые крылья носа шевельнулись, принюхиваясь. Ему не надо было видеть, чтобы определить личности присутствующих. Ринго… совсем близко, всего в паре десятков сантиметров от его плеча. А в нескольких метрах стоит она, и аромат ее тела, самый пьянящий из всех, что ему доводилось чувствовать, прочно сплетается с запахом… четвертого Хранителя.

В голове что-то щелкнуло, алые глаза под покровом век налились хищным золотом, а длинные пальцы с острыми и прочными, словно лезвия ножей, когтями загребли твердую почву, оставив на ней глубокие борозды. Его тело медленно менялось, но разум продолжал блуждать между реальностью и безумием.

Женщина… его женщина! Никто не смеет прикасаться к ней. Никто…

Вспышка гнева прогнала слабость, глаза лежащего на земле чудища распахнулись, и в полных золота радужках отразились отблески небесного светила.

"Мое!" — рявкнул внутренний голос, требуя расправы. Рвать плоть, пить кровь, ломать кости… никто не смеет касаться его собственности. За нарушение этого правила… смерть!

— Смерть? — прошептал Арацельс, словно просыпаясь от кошмарного сна. — Четэри…

Нет, это не его мысли, не его агрессия и не его желания. Он не позволит мерзкой сущности огненного корага одержать над собой верх. Не позволит… Никогда его когти не обернутся против друга, а девушка… девушка… это ее жизнь. От нее одни проблемы. Пусть идет, куда хочет, делает, что посчитает нужным, только не мучает его больше этим сводящим с ума ароматом. Все, хватит! Еще не время…

Разум снова начал проваливаться в манящую бессознательность. Да, так будет лучше. Он пока не восстановился до конца. Потом. Все потом… Потом он очнется… очнется, чтобы придушить ее. Собственноручно.

Веки медленно опустились на вновь вспыхнувшие золотым огнем глаза. Падая в темноту, монстр жадно вдохнул запах женщины, от бушующих эмоций которой он судорожно сглотнул и хрипло застонал. Но никто, кроме испуганно шарахнувшегося в сторону Ринго, не обратил на него внимания.