"Невеста-изменница" - читать интересную книгу автора (Мартин Кэт)Глава 26Элизабет стояла в неподвижности, пока Джильда закрепляла шпильками ее прическу. — Вы прелестно выглядите, миледи, — заметила Джильда. Элизабет улыбнулась и помолилась, чтобы слова Джильды сбылись. На ней было купленное Рисом платье из алого бархата с глубоким вырезом на груди. Джильда так сильно затянула корсет, что Элизабет едва могла дышать. Но это было не важно. Если план соблазнения сработает, ее муки окупятся. — Вы смотритесь восхитительно, — продолжала Джильда, касаясь тяжелых складок красного бархата. — Цвет исключительно идет к вашим черным волосам, миледи, и серым глазам. Элизабет улыбнулась: — Надеюсь, лорду Рису тоже понравится. — О, миледи, он будет без ума от вас. Элизабет тоже на это надеялась. Она приложила много усилий, чтобы сегодня доставить удовольствие мужу. Она хотела, чтобы он непременно увидел в ней женщину, которую сделал своей женой, женщину, которую желал. Днем она спросила у него, вернется ли он к ужину. Он обещал вернуться и теперь ждал ее внизу, чтобы вместе пойти в столовую. Запланированный ею экстравагантный ужин включал его любимые блюда, приготовленные по подсказке леди Тависток, и отличное французское вино. Глубоко вдохнув, Элизабет открыла дверь и вышла в коридор. Рис стоял у нижней ступеньки лестницы. С черными волосами, в облегающих серых брюках и черном фраке с бархатными лацканами, с белоснежным галстуком на шее, он был невероятно красив. На фоне смуглого лица его глаза светились, как голубое небо над Брайервудом. Ее сердце забилось сильнее. При мысли о предстоящей ночи, когда она будет соблазнять его, Элизабет ощутила прилив влажного жара. Прижав руку к животу, она сделала вдох и начала спускаться по лестнице. Когда она сошла с последней ступеньки, Рис встал перед ней, вытянувшись по-военному в струнку, и его голубые глаза впервые за много дней обожгли ее огнем. Очень медленно он обвел ее взглядом, задержавшись немного на мягких округлостях над низким вырезом. — Ты выглядишь восхитительно. От его взгляда она ощутила тепло, как от прикосновения, и ее грудь в кружевном корсете набухла. — Благодарю. — Элизабет заставила себя улыбнуться. — Ты тоже сегодня необыкновенно хорош собой. Уголки его рта слегка приподнялись. Взяв предложенную им руку, она позволила проводить себя в столовую, к своему месту за длинным полированным столом из красного дерева. С двенадцатью витиеватыми стульями с высокими спинками, с хрустальной газовой люстрой над головой и мерцающими свечами в серебряном подсвечнике на середине стола комната эта была самой элегантной в доме. Этим вечером стол был изысканно сервирован фарфоровыми тарелками с серебряной окантовкой, серебряными приборами и хрустальными фужерами на высоких тонких ножках. Рис удивленно вскинул черную бровь: — Я что-то пропустил? Если бы знал, что сегодня особый день, то оделся бы более торжественно. — Мы празднуем радостные новости, которые ты принес сегодня днем. Что с твоего друга капитана Грира сняли все обвинения. Лучший повод для празднования трудно было придумать. К тому же Элизабет все время спрашивала себя: женился бы Рис на ней, если бы капитан не нуждался отчаянно в его помощи в одно время с ней и Джередом? — Я очень рад за него, — сказал Рис. — Теперь на одну проблему стало меньше. Проводив ее к столу, Рис выдвинул стул и подождал, пока она сядет, не отрывая взгляда от глубокой ложбинки на ее груди. Сердце Элизабет колотилось как бешеное. Надеясь, что он не заметит, как дрожат у нее руки, и давая себе время успокоиться, она расстелила на коленях белую полотняную салфетку. — Ты полагаешь… полагаешь, что теперь полковник Томас предъявит обвинения лорду Сандхерсту и другим подозреваемым в шпионаже? Пока Рис обдумывал ответ, один из слуг подошел к столу и налил им вина. — Я абсолютно уверен, — сказал Рис, когда слуга вышел из столовой, — что чем глубже полковник будет вникать в это дело, тем больше найдется доказательств. Сандхерст обречен. Остальные тоже получат по заслугам. — Казалось, я должна была бы им посочувствовать, — произнесла Элизабет, — но у меня нет к ним жалости: столько солдат погибло из-за их предательства. — Но хотя бы Сандхерста ты могла бы пожалеть, — заметил Рис. — Несчастный стал жертвой своих сексуальных аппетитов. Элизабет опустила глаза. — В тот или иной период мы все этим грешим. Рис поймал ее взгляд. Его глаза горели. — Даже ты, Бет? Произнесенное им имя наполнило ее надеждой. — Ты показал мне, что такое желание, Рис. Ты превратил меня в женщину с женскими желаниями и потребностями. У него затрепетали ноздри. Если бы еще не подали первое блюдо, он встал бы в тот же миг и отвел ее наверх. Но вместо этого взял ложку и начал есть. Однако Элизабет заметила, что ел он без аппетита, хотя жирный суп со спаржей и омаром был исключительно вкусным и относился к числу его любимых блюд. — Трэвис встречается с леди Аннабелл Таунсенд, — обронил Рис, когда слуга унес их тарелки и поставил на стол второе блюдо. — Правда, я не знаю, может, это не подлежит огласке. — Я никому не скажу. — Элизабет попробовала кусочек тюрбо[2] в лимонном соусе. — Мне очень нравится леди Аннабелл. Думаю, из них вышла бы замечательная пара. Рис сделал глоток вина. — Трэвис говорит, что никогда не женится. — А что говорит Аннабелл? — Она вдова. По словам Трэвиса, она тоже не имеет желания сочетаться браком. Элизабет поймала его взгляд. — Я тоже так думала, пока мы не обвенчались. Рис задержал на ней взгляд. Его пронзительные голубые глаза внимательно изучали ее. — А сейчас? — Сейчас я вижу в браке массу преимуществ. И первое из них — это то, что ты являешься моим мужем. Его губы чувственно изогнулись. — И в чем состоит это преимущество, позвольте спросить? Элизабет сделала глоток вина. Ее сердце колотилось так сильно, что она подумала: уж не слышит ли Рис его стук? — Во-первых, брак дает ощущение защищенности. Плюс общение. Но самое больше преимущество — страсть. Серебряная вилка в его руке застыла на полпути ко рту. Взглянув на его губы, Элизабет вспомнила о его жарких поцелуях, и в животе у нее разлилась горячая лава. Рис донес вилку до рта и проглотил лежащий на ней кусок. — Первое время, когда мы поженились, ты боялась страсти. — Да, но ты научил меня не бояться, а наслаждаться страстью. Его глаза потемнели, став почти черными. — И ты готова наслаждаться сегодня ночью? Внутри у нее все сжалось. Элизабет нарочно облизнула губы и промокнула их салфеткой. — Уверена, что да. На его лице она прочла желание. Его дыхание участилось, как и ее собственное. Было видно, что и разговор, и наэлектризованная атмосфера чувственности доставляют ему удовольствие. — И чего бы ты хотела от меня? Элизабет не ожидала, что разговор зайдет так далеко, но, прочитав вызов в его глазах, отступить уже не могла. — Прежде всего, — Элизабет склонила голову, делая вид, что размышляет, — я бы хотела, чтобы ты меня поцеловал, вернее, целовал снова и снова. С языком, на французский манер. Мне это очень нравится. Рис с такой силой сжал зубы, что у него на скулах заходили желваки. Откинув назад волосы, он встал из-за стола, но в этот момент в столовую вошел слуга, чтобы забрать пустые тарелки и поставить перед ним очередное блюдо. Рис вернулся на место и подождал, пока слуга уйдет. — Что еще тебе хотелось бы, чтобы я сделал? — заговорил он хрипло, когда слуга оставил их наедине. Элизабет задержала дыхание. Она не могла представить, что когда-нибудь так осмелеет в своих словах. Но похоже, это произвело должный эффект. — Я бы хотела, чтобы ты поцеловал меня в грудь, — произнесла она, прогоняя смущение. — Мои соски затвердели и ноют в предвкушении твоих ласк. Рис так резко вскочил с места, что стул, на котором он сидел, опрокинулся. — Если бы не моя чертова нога, мадам, я бы вскинул вас на руки и отнес наверх, чтобы исполнить все, о чем вы просите. Но в нынешнем положении могу лишь предложить руку, чтобы вдвоем подняться по лестнице. Что скажете, миледи? Элизабет испытала странное головокружение. — Я была бы рада к вам присоединиться… если только вы не предпочтете остаться и закончить ужин. Рис открыл рот. Элизабет никогда не видела такого откровенного выражения чувственности на его лице. — Я предпочел бы отужинать с вами, миледи. От его слов у нее перехватило горло. Через минуту они уже находились наверху в его спальне. Она была здесь впервые. Раньше он всегда сам приходил к ней, как будто боялся, что она нарушит неприкосновенность его святилища. Он бесконечно долго раздевал ее, поскольку подолгу целовал и нежил каждую обнажаемую часть ее тела. Когда они оба были наконец раздеты, ей досталось всего несколько мгновений, чтобы восхититься его стройным, сильным телом с широкими плечами, четким рельефом мышц на груди и могучей эрекцией, обещавшей наслаждение, которого Элизабет так жаждала. Стоя рядом с кроватью, Рис крепко поцеловал ее и поднял на руки, чтобы уложить на толстый матрас. В этот миг Элизабет вдруг осознала, что все ее страхи бесследно развеялись. Рис окончательно прогнал их. Он был ее мужем. Ее любовником. Мужчиной, которого она любила. Кровать его была широкой, матрас — мягким, простыни — из тонкого хлопкового полотна, а подушки — из чистого гусиного пуха. В камине горел огонь. Начавшийся дождь тихо барабанил по стеклам. Этот тихий звук не мог заглушить громкого биения ее сердца, как нежный бриз не мог состязаться с бушующим ураганом. Рис все еще целовал и нежил ее, то покусывая, то посасывая, то лаская языком, как она того хотела, постепенно перемещаясь с ее шеи к груди. От его огненных ласк тело ее напряглось и горело. — Рис, пожалуйста… — Еще не время, любовь моя. Ты еще не все знаешь о страсти. Я еще не всему научил тебя. А она мечтала, чтобы он снова дал ей испытать всю силу экстаза, до которого доводил ее раньше, — Элизабет верила, что уже все познала. Тем временем Рис, продолжая осыпать ее поцелуями, спускался все ниже и ниже. Нежное движение языка вокруг пупка заставило ее извиваться в невыносимой истоме. — Рис! — воскликнула Элизабет, когда его язык коснулся сокровенных розовых створок ее плоти. Ее тело содрогнулось. Потом еще и еще раз. Она лежала послушная и обессиленная, когда, вернувшись к ее груди, Рис единым махом овладел ею. Ощутив его внутри, она испытала новый прилив желания. Боже милостивый! Желание стремительно нарастало. Пламя страсти разгоралось все ярче и ярче. Мощные движения его тела заставляли ее молить о продолжении. Сомкнув ноги на его спине, она всецело отдалась могучему ритму его воли и страсти. Потрясенная силой экстаза, Элизабет едва не лишилась чувств. Теряя над собой контроль, она ощутила, как окаменели плечи Риса. Откинув назад голову и сжав зубы, он застонал, достигнув высшей точки наслаждения. Несколько долгих мгновений они лежали усталые, покрытые потом, слившись воедино, и тяжело дышали. Еще раз нежно поцеловав ее, Рис приподнялся и откинулся на спину. Элизабет нежно водила пальцем по черной поросли его груди. — Ты… ты останешься со мной сегодня ночью? — спросила она, моля Бога, чтобы он сказал «да». Рис тихо хмыкнул: — А что, у меня есть выбор? Кровать — моя, и мне ничего так не хочется, как разделить ее с тобой. — Привстав на локте, он наклонился к ней и нежно коснулся губами ее губ. — К тому же теперь, когда я знаю, что ты вошла во вкус страсти, мне есть что тебе еще показать. Элизабет положила ладонь ему на грудь. — Я хочу тебя, Рис. Но не стану… не стану делить тебя с другой женщиной. Рис снова нежно поцеловал ее. — Ты моя жена, Бет, единственная женщина, которая мне нужна сейчас и в будущем. Она испытала глубокое чувство облегчения. Рис был хозяином своего слова, значит, он останется верен супружескому обету. И он хочет ее — не важно, любит он ее или нет. Всецело отдавая себя страсти, которую пробуждал в ней Рис, Элизабет решила довольствоваться тем, что имела. |
||
|