"Тайна дела № 963" - читать интересную книгу автора (Заседа Игорь Иванович)5Серж привез на тихую и тенистую улочку где-то в Гринсинге, где в обычном, ничем не примечательном старинном домике, оказывается, обосновался семейный ресторанчик. – А вот какая писулька появилась у меня в номере, пока я встречал тебя и мы весело прохлаждались в пресс-центре, – вмиг убрав улыбку и глупый блеск сальных глазок, сказал Серж. Он опустился в плетеное кресло и вытащил из внутреннего кармана спортивного блайзера (как он только выдерживал его габариты), как обычно, набитого блокнотами, записками, деньгами, визитными карточками и еще бесчисленным множеством ценных для Сержа предметов, сложенный вчетверо лист твердой бумаги и протянул его мне. Я бережно развернул лист – стандартный лист белой бумаги для писем со штампом гостиницы – «Версаль», расположенной в Лионе, по улице Капуцинов, 17, с телефоном 229-35-71, и ровными рядами отпечатанных на новой, это легко было определить по четкости букв, портативной машинке. Размашистая подпись черным тонким фломастером была мне незнакома. – К этой гостинице автор письма никакого отношения не имеет, я справлялся уже по телефону. Читай, – сказал Серж. – «Уважаемый г-н С.К. Надеюсь, что Вы еще не успели полностью забыть о нашем с Вами рандеву в далеком от здешних мест городе, где все поголовно черноволосые с глазами восточного типа. Если вспомнили, то не стану вновь перегружать Вас ненужными подробностями и именами, тем паче что имя мое ничего не скажет Вам. Словом, нам нужно обязательно встретиться и обговорить некоторые из нерешенных не по моей и не по Вашей вине, а в силу лишь сложившихся обстоятельств, проблем. Времени теперь осталось совсем мало, и нужно торопиться. Не оставляю ни адреса, ни телефона, позвоню вечером нашему общему знакомому…» – С уважением, – произнес я последнюю фразу и недоуменно уставился на Сержа. – Пока не врубился, может, ты объяснишь? – Это записка от Майкла Дивера. – От Майкла? Ведь он не давал о себе знать более двух лет? – Видно, так было нужно. – Ты уверен, что это он? А если провокация? – спросил я и внутренне зарделся, опять это проклятое наше словечко буквально висит на кончике языка. – Извини, Серж, но это слишком серьезно, чтоб я мог вот так слету поверить. – Мне знакома подпись Майкла, а он, поверь, не разбрасывается своими автографами в силу правил, существовавших в его офисе. Впрочем, я беру ее под сомнение, потому что в его личном деле, что будет храниться в ЦРУ вечно, наверняка есть образец. Но это – из области допустимых вариантов. – Что в таком случае реальность? – Первое, следует дождаться звонка и выяснить, что Майкл предложит, а в том, что ему есть что нам рассказать, сомневаться не приходится. – Кто этот человек, кому станет звонить Майкл или кто-то, кто будет говорить от его имени? – Вот тебе и на! – Серж так искренне удивился и с таким глуповатым выражением уставился на меня, что я растерялся. – Впервые вижу перед собой человека, не узнающего самого себя… – Ладно, мистер Казанкини, я принимаю ваш гол. 1:0 – вы ведете. Но откуда Майкл мог узнать о моем приезде в Вену, гостиницу, где я устроился? – Я все еще не верил в реальность происходящего: слишком неожиданным и слишком фантастичным выглядело это при ближайшем рассмотрении. – Проще простого: звонок в пресс-центр, девушка поднимает аккредитационную карту – и исчерпывающая информация: где, что, когда. Но оставим это гадание на кофейной гуще, не любил это занятие даже в студенческие годы, хотя у нас в Сорбонне, поверь, оно было разлюбимым занятием девиц и, само собой, приближенных к ним молодых оболтусов. Наверное, поэтому меня не жаловали представительницы слабого пола – из-за отсутствия наивности, а без нее затащить человека в мэрию или в собор Парижской богоматери практически невозможно. Так вот, мы дождемся звонка от Майкла, а я более чем уверен, что это он, и лишь после получения, так сказать, дополнительной информации, обсудим дальнейшие шаги. О'кей? – Не железная – пластмассовая логика! Ну, что ты уставился на меня, не слышал, что ли, о пластических массах крепче самого крепкого металла? – Еще раз напоминаю – я закончил факультет журналистики в Сорбонне и в технике – ни в зуб ногой. Я даже не знаю, где в моторе моего «ситроена» находится зажигание, – с гордостью выложил Серж. – Согласен. Продолжай, ты что-то хотел еще сообщить… – Есть и еще кое-что, способное заинтересовать тебя лично… – Вот как! – Я встречался… – Казанкини цедил слова. – С твоим Питером Скарлборо! И кое-что уяснил полезное для себя… – Со Скарлборо? Когда? И ты молчал? – засыпал я Сержа вопросами. – Будешь молчать, если тебе выложат некоторые подробности, случающиеся с теми, кто слишком много знает и не умеет держать язык за зубами?! А тем паче по телефону, да еще разговаривая с вашей страной! Молчал, но отнюдь не потому, что струсил, – тут уж в голосе Сержа прорвалась обида. Он был чертовски чувствителен, этот толстяк! – Ладно, Серж, не тяни. – Это произошло, погоди, когда ты умудрился дернуть от них? – 17 января 1986 года, в 0:31 по Гринвичу, если уж быть точным. – 18-го я прочел твое интервью в «Дейли тайм», у меня камень с сердца свалился… А 19-го, около восьми, мне позвонили в дверь и завалился эдакий лощеный хлюст, да, да, Питер Скарлборо, собственной персоной, и не один – с ним притащился еще тот самый здоровяк, Келли. Если Питер Скарлборо вел себя вполне пристойно, я бы даже сказал – по-джентльментски, то этот скот, Келли, просто-таки напрашивался на добрую оплеуху. Спасибо мистеру Питеру Скарлборо, он осадил этого сосунка, ведь у того вместо мозгов канаты из мышц, накачанных в спортзале. – Ближе к делу, Серж… – Прости. Вполне пристойный разговор, говорю. Он спрашивает, я – отвечаю. Ну, к примеру, мистер Питер Скарлборо говорит: «Вы понимаете, что не в ваших интересах распространять информацию об этой встрече по каналам Франс Пресс. – «Конечно, соглашаюсь, я – спортивный репортер, а не бытописатель уголовного мира». Ну, насчет уголовного мира я, по-видимому, перегнул, потому что этот безмозглый придурок таки успел врезать мне по челюсти. Когда я оклемался, Скарлборо извинился и заставил ублюдка тоже извиниться. Его извинение обошлось мне потом в три тысячи франков за два золотых зуба. Жаль, не удосужился узнать адрес, чтобы выслать ему счет… Теперь ты понял, в каком духе взаимопонимания и дружбы проходила наша милая встреча?… Меня не нужно было просвещать на сей счет. Как умел бить Келли, я смог убедиться сам. – Ясное дело, первым вопросом был вопрос о тебе, даже не столько о тебе, как о том, что ты должен был получить от Майкла Дивера… – Они так и спросили? – Да, а что? – При мне имя Дивера ни разу не называлось, выходит, тут они пошли ва-банк… – А им таиться было ни к чему: ты сидел в Москве, а то и в Киеве… а им нужно было хвост улетевшей сороки потрогать, так у нас в Эльзасе говорят. Словом, чтобы не интриговать тебя и не затягивать развязку, скажу: им кровь из носу нужны были те сведения, которые пообещал выдать Майкл. Даже, наверное, не сами факты, а уровень их опасности для Питера и Кo, вот в чем суть. Они, понимаешь, ничего не знали о степени информированности Дивера, но подозревали, что он умудрился каким-то образом проникнуть в какую-то супер-тайну. А чем я мог им помочь? Только и повторял, как попка, что американец пообещал дать несколько страничек из книги, где раскрываются факты проникновения наркомафии в большой спорт, в частности олимпийский… – Более серьезной вещи ты, Серж, и не мог им сообщить. Теперь они готовы на все! – Как бы не так! Ой, какие серьезные, страшные тайны раскрыл Серж Казанкини! Ха-ха! Ты забываешь, что эта беседа состоялась 19 января 1986 года, то есть два с половиной года назад, и за прошедшее время никто из них больше не появлялся в поле моего зрения. Исчез Дейв, исчезли Питер Скарлборо, Келли и эта твоя секс-бомба, не помню, как там ее величали… – Объявился Майкл… – Ну, и что же, ведь об этом оповещены только мы с тобой! – Не уверен… Днем я увидел на стадионе… Кэт. – Кого, кого? – Ту самую секс-бомбу из Лондона… |
||
|