"Сказка XXI века" - читать интересную книгу автора (Халымбаджа Игорь Георгиевич)

СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В ДЭВИДКУФЕ

Недавно разбирая свой архив я натолкнулся на заметки о деле, которое вел мой друг Апетс в 2001 году. Это было одно из немногих его расследований, не получивших широкой прессы.

В те дни я был в отпуске и вечерами частенько просиживал у Апетса. В один из таких вечеров, когда мы толковали о музыке, и заявился Посетитель.

Это был унылый мужчина с плоским черным чемоданчиком. Апетс, скользнув по нему взглядом, спросил участливо:

— Опять у вас в Дэвидкуфе с утра дождик, сэр Сэм? Ошеломленный посетитель, проморгавшись, вскричал:

— О, сэр! Вы очевидно, ясновидящий! Я, признаюсь, сомневался, направляясь к Вам, но теперь убедился, что только Вы нам можете помочь!

— Вы с ним давно знакомы? — спросил я шепотом Апетса.

— Первый раз вижу! — прошипел он в ответ.

— А имя?

— Взгляните на его правую руку. Там наколка.

— А откуда Дэвидкуф? И где он?

— Советую по утрам внимательно слушать прогноз погоды. Сегодня в Дэвидкуфе обещали ясную погоду, а у нас — ливень. Я посмотрел в окно. Там догорал ясный безоблачный день.

— Вы должны поехать со мной! — канючил между тем Посетитель. — Уверен, что только вам под силу разобраться в наших загадках!

— А вы поедете? — обратился ко мне Апетс. — Ради Истории?

Я кивнул, польщенный, и мы двинулись по лестнице. На улице нас уже ждал спиртобус мистера Сэма. Я плохо переношу запах этилового спирта, на котором любят ездить провинциалы. Поэтому в Дэвидкуфе я выбрался из машины с тяжелой головой. И происшествие, о котором нам поведал в пути мистер Сэм, казалось мне неразрешимым. Дело в том, что в магазине Готовые Товары Алекса Черси пропали Индивидуальная гравиплатформа и очень теплый синтеллитовый свитер, для обитателей планеты Полярэкс. И мистер Черси, хозяин Сэма, был вне себя.

— Я отвернулся на миг, за инструментом. Повернулся — а гравиплатформы уже нет! А ведь штука громоздкая, в кармане не спрячешь, да и в магазине в этот момент никого, кроме полковника Волкама не было. А когда пропал свитер, Черси не заметил. И тем не менее требовал все ему вернуть. И немедленно. И грозился в противном случае подать жалобу.

— Действительно, случай противный, — согласился с ним Апетс, понимавший все выражения буквально.

И задумался. При этом у него в глазах словно чертики электрические мечутся, И кажется, что дымок из ушей идет…

Достав из своего бездонного портфеля стереоснимок местности, Апетс некоторое время рассматривал его внимательно, а затем предложил мне прогуляться.

Мы углубились в ближайший лесочек. Вдруг Апетс показал мне вправо: — Вот они! Улетают!

Поначалу я принял ЭТО за столб тумана, этакого сизого дыма. Но Апетс растолковал мне.

— Я сразу сообразил, что это Экспедиция из Центра Галактики, Во-первых, время у них там течет гораздо быстрее нашего. Поэтому мистеры Черен и Волкам не смогли уследить за их сверхбыстрыми перемещениями. А сейчас они отбыли, прихватив в качестве экспонатов собственность мистера Черси.

Туманное пятно, в котором я теперь, чуть напрягши свое воображение, все-таки обнаружил определенное сходство с космическим кораблем, между тем, истаяло.

Я был поражен проницательностью Апетса. В очередной раз.

— Но как вы сумели, Апетс? Что натолкнуло вас на эту мысль?

— Что? Пожалуй, свитер. Только бестолковый пришелец мог взять теплый зимний свитер в такую жару. Да еще пригодный только для Полярэкса. Жаль, что они улетели, а мы с вами так припозднились. Они отбыли, небось убежденные, что на Земле нет разумной жизни…

— Откуда такой пессимизм, Апетс?

— Повидавшись с полковником Волкамом, командующим в Дэвидкуфе подразделением многокрылых ракет, или с торгашом Алексом Черси, знающем только одно арифметическое действие — прибавление, к иному выводу трудно придти… Просто невозможно!

Начальство, впрочем, с выводами Апетса не согласилось. Особенно в части касающейся разумности Волкама и Черси. Старший следователь, кажется, даже оскорбился. Так что это дело оказалось последним делом Великого Сыщика. Апетса сначала отправили на склад устаревших роботов, демонтировали. А оттуда, известно, одна дорога — на переплавку…