Игорь Алимов
В сторону Клондайка

ЭПИЗОД ВТОРОЙ:

Sgt Martin Riggs

Когда корабль сотряс тревожный рёв сирены, кэптэн Ларс фон Шоербезен, позывной «Дракон», расслабленно лежал на Эв и пережидал истому недавно случившегося оргазма. Третьего, надо признать, за последние сорок две минуты по бортовому времени и - как всегда с Эв - опустошающе-выматывающего. Эв, едва дыша, терпеливо застыла под ним, разбросав широко ноги, красивые длинные ноги, - чутко ждала, когда повелитель придёт в себя и соберётся для какого-нибудь нового активного действия. Дракон же вяло мял её упругую правую грудь, теребил напряжённый сосок, наблюдая за ним одним глазом, - второй глаз, искусственный, хай-энд-ай, слишком плотно притиснулся к влажной коже Эв и всё равно толком ничего не видел, а поднимать голову Ларсу было пока лень; Шоербезен высунул язык - так далеко, как мог, но до соска всё равно не дотянулся, зато преждевременное это усилие снова вызвало слабый прилив крови в паху, да и Эв, уже не скрываясь, хрипло задышала, чуть слышно, но чувственно: она давно и хорошо усвоила, в какие моменты необходимо подпустить дыхание страсти, - и Ларе, про себя гордо усмехнувшись, подумал, что вполне способен на ещё один гейм, а может, и не на один, Дракон он или нет? - и на этот раз неплохо было бы сыграть в собачек, и оставил в покое сосок Эв и потянулся к своему нефритовому сокровищу на предмет освидетельствовать работоспособность - и тут завыло.

Гадость, конечно. Отвратительно.

Ну - вот когда ты на бабе, а вокруг ревёт сирена.

Всё, что встало, сразу опускается. Хорошо, если на время, а ну как навсегда? Нельзя же так путать-то!

Эти полезные мысли думал какой-то малый, необязательный участок мозга Шоербезена, а остальной организм уже споро подхватился с узкого ложа, автоматически впрыгнул в штатный комбинезон и рванулся к шкафу с вакуумной бронёй: сирена выла по распорядку «ноль», что подразумевало немедленные боевые действия. И хоть Дракон служил уже без малого пять лет и не раз бывал в ситуациях, когда от скорости входа в боевой режим напрямую зависит если не сама жизнь, то как минимум сохранность разных жизненно необходимых органов, Эв всё равно успела быстрее - Ларс коснулся последнего сенсора, и лицо его скрылось за матовой поверхностью шлемового щитка, а девушка уже застыла в полной готовности, подняв к потолку тупорылый излучатель и положив другую руку на неизменную катану. Катана эта - с простой, оплетённой чёрной кожей рукоятью - сначала на людях безумно раздражала Ларса, но приказать Эв расстаться с мечом он не мог, а позднее Дракону выпало несколько случаев убедиться в крайней полезности древнего оружия, которое девушка всегда держала если не при себе, то на расстоянии вытянутой руки, и пускала в ход не задумываясь, - и Шоербезен смирился с катаной. Только из постели её гнал. На тумбочку или на пол - неподалёку. В подобных случаях Эв вытягивала из рукояти длинную полимерную нить и обматывала вокруг кисти - одного точного рывка было достаточно, чтобы меч оказался в руке, а там… Эв была страшна с катаной в руке. И с этим Ларс тоже ничего поделать не мог - да и не хотел, если честно. Втайне он завидовал тому, как ловко Эв управляется с мечом. Сам Дракон такой сноровки не достиг, хотя довольно долго учился. Но Эв была его собственностью, и потому зависть не стала особенно чёрной.

Он прислушался к себе и с удовольствием убедился, что желание окончательно его не покинуло. Взглянул на неподвижную Эв - даже громоздкая броня не могла скрыть пленительных изгибов соблазнительного тела девушки. Интересно, должно быть, делать это в броне. Никогда не пробовал. А что, если…

Ларс активировал тактический шлем: командиры фаланг его когорты спешно выдвигались к положенным по боевому расписанию местам в десантном ангаре - всё было в порядке, и до полной готовности оставалось ещё три с половиной минуты, включая и время, чтобы самому добраться до ангара. Дракон прошёлся пальцами по левому предплечью: броня услужливо вырастила внизу живота достаточное отверстие.

Успею, подумал Ларс, на глазах возбуждаясь.

И сделал Эв характерный жест - они давно уже выработали экономную систему знаков на все случаи жизни, точнее, Дракон придумал эту систему, а Эв молчаливо взяла на вооружение - и девушка, подняв лицевую пластину брони, скользнула вниз. Ларс расслабился.

- Дракон, - скрипнул в наушнике бездушный голос Гюнтера фон Суслофф. - Дрочить команды не было.

- Ай-ай, сэр! - машинально отреагировал Шоербезен, коленом отталкивая приникшую к его сокровищу Эв и про себя матерясь самым инцестуальным образом: проклятая система внутреннего наблюдения по сигналу высшей тревоги активировалась, освидетельствовала многочисленные помещения корабля и услужливо выдала колонэлу сводку нарушений, считающихся недопустимыми при распорядке «ноль», а уж Суслофф не замедлил навести порядок. Ларс подозревал, что у системы наблюдения ещё много всяких других режимов и во вполне мирное время её бесстрастные камеры так же пялятся на невинную частную жизнь личного состава, а самые интересные моменты фиксируют на мемо-кристаллы, чтобы сотрудникам службы внутренней безопасности было чем скрасить унылые недели и месяцы скольжения в межзвездной пустоте. Вот уж кто дрочит не останавливаясь, просто до кровавых мозолей! Дракон ненавидел внубезовцев до скрежещущей боли в лишенных нервов полимерных зубах и в то же время мечтал в один прекрасный день продвинуться по службе так высоко, чтобы влиться в их избранные ряды, а уж тогда все у него будут вот где! - и даже сам фон Суслофф, хоть он и колонэл Чёрного легиона. Власть, неограниченная власть над окружающими, подкреплённая расплывчатым понятием «безопасность», власть - вот чего жаждал Дракон.

- Вперёд! - мотнул он закованной в тактический шлем башкой и первым скользнул в открывшуюся дверь. Эв следовала за ним как приклеенная.

Офицерский лифт за считаные секунды пробуравил громаду «Назгула» и выплюнул Дракона и его собственность у командного мостика. Рядом почти одновременно распахнулась бесшумно ещё пара дверей, выпуская кэптэнов Гарамника, позывной «Сила», широкоплечего, напоминающего вымершего зверя обезьяну крепыша со свисающими ниже колен руками, про которого было широко известно, что он напичкан имплантантами, как дальний космос звездами, и Куйберга, позывной «Вжик», человека, ничем особенным вроде бы не примечательного. Незаметный был этот Куйберг, как его… Ганс. Ганс Куйберг. Даже не «фон». Незапоминающееся, усреднённое лицо со слегка смазанными чертами и тусклыми, невыразительными, лишёнными эмоций глазками. Человек толпы. Если бы не железные, хотя внешне совсем не впечатляющие мышцы, а также способность выполнять любые приказы не задумываясь. Последнее было, пожалуй, единственной яркой чертой Куйберга - Ганс мог

одной рукой, походя, снести голову человеку, не выпуская при этом из другой руки тюб со вкусной питательной смесью из дневного рациона. Этому Дракон тоже завидовал. И оттого Ганса побаивался. Но тщательно скрывал. Только не от Эв - Эв чувствовала хозяина на каком-то непостижимом обычным, нефорсированным мозгом уровне и всегда в присутствии Куйберга слегка, почти незаметно, подбиралась, готовая к адекватным действиям, хотя какие могут быть разногласия между офицерами высшего командного состава суперкрейсера Чёрного легиона? Да никаких. Строптивых тут не держат. Все строптивые давно летают в вакууме с навечно вытаращенными от удивления глазами.

- Кэп, - приветствовал Шоербезена Гарамник, а Куйберг лишь вяло отсалютовал: поднёс два закованных в броню пальца к шлему. Даже не поднёс - обозначил желание поднести: рука его нехотя двинулась к виску, да и замерла где-то на уровне подбородка, а потом упала вниз.

- Господа, - кивнул Дракон в ответ. Эв неподвижно застыла за его левым плечом. На неё, впрочем, никто не обратил внимания. Натуралы к синтам относились серьёзно только во время драки.

- Джентльмены! - Фон Суслофф оторвался от созерцания звезд и, крутанувшись в кресле, повернулся к вошедшим в рубку офицерам. Колонэлу нравилось быть немножко старомодным, щеголять всякими устарелыми словами и считать себя прямым наследником тех времен, когда молодёжь ещё не сокращала слово «здоровский» до веско-эмоционального «ский». - Настало время немного размяться. Пора пошевелить замшелыми от безделья яйцами. Разрешаю убрать эти чёртовы намордники.

Кэптэны послушно подняли лицевые щитки. Эв осталась как есть. Ей было глубоко плевать на любые распоряжения, исходившие не от Ларса. Суслоффу, впрочем, тоже было плевать на Эв. Еще глубже. Суслофф рассматривал Эв исключительно как дополнительную, и к тому же бесплатную, боевую единицу.

- Как я вижу по глазам догадливого господина фон Шоербезена, он уже понял, что мною получен приказ, - колонэл уставился на Дракона свинцовым взглядом. - И это очень важный приказ, как господин фон Шоербезен определил по уровню объявленной тревоги. - Суслофф неспешно взял с командирского пульта длинный ящичек, вырастил в броне на большом пальце отверстие и приложил палец к сенсору замка. Вытащил из ящичка изогнутую трубку (настоящее дерево, между прочим), обнажил ещё несколько пальцев и принялся набивать трубку табаком. Офицеры уже привыкли к этому не вполне обычному зрелищу. - «Назгул» уже изменил курс. В ближайший час мы прибудем к планете за номером Д-1560. Задача: подавить планетарную оборону, высадиться и блокировать все стратегические пункты. В переговоры не вступать. Приоритет номер один: никакой утечки информации с планеты. Никакой. Ни одного байта. Индивидуальные задачи вашим когортам будут загружены в ваши компы через минуту. Вопросы?

Вопросов естественным образом не оказалось. В Чёрном легионе это не было принято.

Ларс фон Шоербезен родился плохим мальчиком.

Из материнской утробы он вылез безо всякой радости и совершенно не ликовал, попав в большой обитаемый мир, - как если бы мир до чёртиков надоел ему ещё до рождения. Взрослые не обратили на это никакого внимания, а совершенно напрасно: Ларс мощно сосал полезную для младенческой физиологии обогащенную витаминами протеиновую смесь и по сторонам при этом предпочитал не оглядываться. Нажравшись, Ларс обстоятельно срыгивал и тут же погружался в освежающий сон - но и это не настораживало папу с мамой; напротив, они нарадоваться не могли, какой спокойный и даже размыслительный выпал им отпрыск. Не надо добавлять ни капли снотворного: сам спит.

Отпрыск между тем рос себе да рос - и по-прежнему не обращал внимания как на окружающую действительность, так и на отдельных её представителей. Ларс не выражал никакого желания агукать, взывать к маме с папой на младенческом сленге и вообще хоть как-то общаться. У него не было ни просьб, ни пожеланий, ни требований. Ларс снисходительно принимал питание - тем более что дроид-кормилец не приставал с разговорами и прочим сюсюканьем, а делал исключительно то, что был должен, то есть выдавал жратву; задумчиво справлял нужду в клин-пампы и если не спал, то пялился куда-то в пространство, напрочь игнорируя призывы, кибер-погремушки и прочие прибамбасы, созданные для услаждения тупого существования вновь народившихся человеков на ранних этапах их никчёмной жизни.

Однако со временем поведение сыночка стало вызывать удивление у Шоербезена-старшего и у его супруги, миловидной блондинки по имени Клара - они забеспокоились и обратились к врачам и прочим экспертам, включая сюда и одного хипа-хилера, специально прибывшего из Явазеландии. Врачи пожимали плечами: ребёнок как ребёнок, крупный, здоровый, запоров нет, аппетит хороший, витамины жрёт за троих, но безо всяких побочных эффектов, ну задумчивый слегка, не хочет разговаривать и ходить, хотя уже давно должен, - нужно просто подождать, вдруг это новый гений. Вот заговорит - и потрясёт мир до основания. А что, вполне возможно. Вполне. Хипа-хилер пошел несколько дальше: запустил руки глубоко Ларсу в живот, тут же получил от младенца ногой в нос, проверил ауру и сходил в астрал, дабы оттуда взглянуть на феноменального мальчика, но ничего определённого не разглядел и заключил, что Ларса ждёт удивительное будущее, а поэтому сейчас мешать и надоедать ему не стоит. Пусть взращивает в себе киноварного младенца, сказал хипа-хилер, перекачал на свою кредитку существенную сумму и отбыл восвояси.

Родители развели руками и оставили наследника в покое. А ему того только и надо было. Окружающий мир был отвратителен Ларсу, и для того, чтобы лишний раз его не видеть, мальчик научился отключаться от действительности с открытыми глазами. Домашние по наивности считали, что Ларс думает удивительные думы, вызревает как гений, а он просто болтался бессмысленно в одному ему понятных и доступных видениях. Всякое посягательство на свой покой мальчик воспринимал болезненно: из глубины души, как глубоководное чудовище, поднималась неконтролируемая злоба, охватывала всё его существо и заставляла крепко сжимать хилые кулачки в желании разорвать, порушить и растоптать.

Потом Ларс понял, что в кроватке - на спине, за идиотской пластикатовой решеткой - он очень уязвим, ибо любой может подойти, начать размахивать над ним руками, греметь всякими дурацкими фигулинами и произносить в его адрес речи. И тогда в один прекрасный день Ларс вылез из кроватки, больно ударившись отросшей за время горизонтального существования задницей, и неумело перебрался через весь бокс в темную щель под торчавшей из стены кроватью: предполагалось, что когда он вырастет, то это будет его кровать.

Родители, само собой, изумились - ну как же, три года лежал, а тут на тебе, раз - и нету!

О боги!

Куда делся?!

Ларса довольно быстро нашли в его новом убежище: он, не озаботившись конспирацией, сволок в щель одеяло с кровати и устроил из него вполне удобное лежбище; но на призывы выйти и попытки вытащить Ларс ответил такой неожиданной для родителей яростью, что они оставили сына там, где он есть, отступили на пару метров и принялись совещаться. Ларс с радостью слушал их взволнованные, оторопелые голоса и думал про себя: вот фиг вам, не выйду я отсюда. Потом отец приступил к отпрыску с воспитательной речью, привёл ему разные убедительные, весомые аргументы и красочно расписал достоинства жизни на своих двоих среди таких же прямоходящих; Ларс не ответил ни слова. Тогда в дело вступила мать, воззвала к его сыновним чувствам - и тут Ларс не сдержался. Из опрометчивого опыта с одеялом он уже сделал важный вывод и понял, что ежели хочет быть подальше от мира, не стоит являть направо и налево свои способности; но тут - не сдержался. Ларе ответил матери - глухо и отчётливо: «Да пошла ты… Мамацао [1]!»

С того дня между мальчиком и его родителями пролегла глубокая пропасть.

Клара Шоербезен впала в истерику и на два дня слегла от переживаний. Шоербезен-старший ещё пару раз пытался вступить в контакт с внезапно заговорившим сыном, но нарвался на те же выражения; Ларс послал бы его и позаковыристее, но его вокабуляр был пока ещё не столь велик. Однако, чтобы заявить: «Я меня рожать не просил» - его словарного запаса вполне хватило, и потрясённый отец тоже отстал.

Позиции были окончательно определены.

Когда Ларсу стало неудобно под кроватью, он перебрался наверх - но и только. Мальчик по-прежнему снисходил до питания, но не до общения, и вскоре почти единственными посетителями его бокса стали разнообразные дроиды. Ларса это как нельзя лучше устраивало. Он даже терпел подосланного Шоербезеном-старшим дроида-учителя, поскольку довольно быстро научился выключать машину, когда она надоедала. А ещё Ларс полюбил кибер-куб, который отец установил у него в комнате на Ларсово восьмилетие. Вот это была штука полезная. Уж она-то точно не навязывалась и позволяла делать с миром всё, что только душе угодно.

Однажды Ларе созрел для того, чтобы выйти за порог дома. Этому способствовала реклама в виртуале. Ларе не хотел, чтобы ему навязывали все эти идиотские вещи и прочие фиговины, названия которым он не знал и знать не хотел. Шоербезен-младший оделся самым подходящим образом, то есть обильно, в три пары штанов и в две рубашки, взял в правую руку биту для квайл-крика и как небольшой танк потопал к входной двери. Ларе направлялся наружу, дабы раз и навсегда поставить мир на место.

Вернулся он довольно быстро - в разодранной одежде, без биты и с кровоточащей, опухшей нижней губой. Проигнорировав вопли матери и походя послав её подальше, Ларе забился под кровать и целый день зализывал там раны. Мир оказался слишком силён и многочислен, и первые же встреченные сверстники совершенно не пожелали помочь Ларсу реализовать его взгляд на вещи.

С тех пор будущий Дракон за порог дома не выходил ни разу. Для разнообразия мальчик даже начал разговаривать с отцом - исключительно чтобы при случае поставить на место, а случаи такие предоставлялись постоянно. Отец с таким положением вещей опять согласился - всё же Ларс у него был единственный ребенок, получить разрешение на которого было не так-то просто; а вот Клара фон Шоербезен после нескольких попыток (неудачных) вдохновить мужа выдрать чадо ремнём покинула дом. Ларе был несказанно этому рад, о чём не преминул сообщить родителю. Тот лишь тяжело вздохнул.

Так они и жили - младший и старший, пока Ларс не достиг совершеннолетия и папаша не решил сделать ему по этому случаю подарок. В этом подарке была последняя его родительская надежда. И надо признать, подарок надежду оправдал. Частично.

Подарком была Эв.

Нескладный, прыщавый и крайне замкнутый подросток Ларе насторожённо принял этот оригинальный дар. К четырнадцати годам Ларс весь состоял из комплексов и, коли бы не усилия отца, так и не научился бы сносно читать, а всё время торчал бы в виртуале. Папа Шоербезен мог себе позволить живого приходящего наставника, которого заткнуть было вовсе не так просто, как дроида с идиотскими учебными программами, потому что наставник добросовестно отрабатывал своё немалое содержание, - а тут ещё появилась Эв.

Пожалуй, именно ей Ларс был обязан всеми своими дальнейшими жизненными успехами. Можно сказать, Эвелин ван дер Хаас сделала из сопливого подростка, от которого за пять метров разило несвежим бельем и плодами интенсивного онанизма, почти нормального человека, со временем принявшего гордый позывной «Дракон», - да не где-нибудь, а в сверхэлитном Чёрном легионе, в подразделении, которого официально никогда не существовало.

Нет, Ларс не побирался, у него было полно всякой одежды - у папаши-бизнесмена платиновые кредитки торчали изо всех карманов, - но сын предпочитал ходить именно в красной, с большим чёрным кругом на спине, рубахе и в широких бесформенных портках такого же цвета. Ларс не желал расставаться со своей униформой и занашивал её буквально до дыр - а когда дроид ему мягко и ненавязчиво подсовывал то же самое, но новое, давал дроиду битой по морде, продолжая хранить верность старым тряпкам, и с великой неохотой расставался с ними только тогда, когда рубаха со штанами начинали расползаться по швам. Ларсу было комфортно в давно и как следует обжитых вещах, а что от одёжки попахивало - такие мелочи его не занимали. Шоербезен-старший сделал было пару робких попыток вторгнуться в гардероб сына, но был привычно послан и махнул рукой: хорошо ребёнку, и ладно. Они и так слишком редко видятся.

Ребёнку и правда было по-своему неплохо. Ненавистный внешний мир давно и прочно сузился до размеров личного бокса с окном в виде кибер-куба, а также с входной дверью, через которую дроид-слуга регулярно доставлял всякие необходимые Ларсу цивилизационные блага - главным образом в виде кулинарных изысков, ибо пожрать будущий Дракон любил. Остального, что было за дверью, Ларс справедливо опасался. Зато в виртуале он выстроил себе совершенно закрытый портал, где никого никогда не было. Кроме самого Ларса, конечно. Там - это место звалось «Элениум» - там Ларс безраздельно владел всем, о чем только успевал помечтать. И в первую очередь - женщинами. Самками. Девочками его возраста и немного младше, девушками с баснословно прекрасными лицами и телами, зрелыми женщинами с манящими формами, которых Ларс подсмотрел всё в том же в виртуале. Его собственное царство, где Ларс был единственным самцом и все обитатели которого видели в нём всемогущего бога. Фантазии юного Шоербезена были поистине безграничны. И вдруг…

Эв вошла в жизнь Ларса мягко и ненавязчиво. Переступила порог - лёгкая и изящная, в коротеньком невесомом платьице с простенькой голограммой на животе (перманентно распускающийся розовый лотос), тонкой рукой откинула с лица чёрную непослушную прядь и взглянула на сидящего на полу недоросля с таким обожанием, что тот сначала оторопел, застывши с открытым ртом, а потом медленно, но неудержимо, от горла и наверх, до кончиков ушей, густо покраснел. У Ларса не было опыта общения с живыми девушками.

Ларс офонарел, конечно. Он не знал, куда деваться. Он представить не мог, что делать, коли пришедшая вот так запросто фея вдруг заговорит с ним. Ларс мечтал только об одном: куда-нибудь исчезнуть, да хоть сквозь пол провалиться - и потому совершенно не заметил длинного меча в чёрных лаковых ножнах, который Эв непринуждённо держала в левой руке, внизу и несколько за спиной.

Тут в бокс вошёл бочком папаша и с ласковой улыбкой сообщил: «Сынок, это Эв. Она поживёт с тобой какое-то время». Ларе протестующе замотал прыщавой от юношеских излишеств головой, но Шоербезен-старший приложил палец к панели управления, откинул её, прошёлся по сенсорам и вырастил над ложем сына ещё одно, и верхнее ложе тут же выпустило из себя неширокую лесенку с десятком ступеней. «Вот, - удовлетворённо кивнул папаша, - Эв будет спать сверху, - захлопнул панель. - Осваивайтесь, детки». После чего поспешно удалился, Ларс даже послать его как следует не успел. А Эв - осталась.

Первое, что сделал Ларс, так это подошёл всё к той же панели управления, приложил палец - после коррекции штрих-кода автоматика стала признавать и его - и убрал к свиньям собачьим вторую койку вместе с лесенкой. Потом вернулся и приладил на место вирт-контакты.

Всё это - отвернувшись от девочки.

Её здесь нет.

Так внушал себе Ларс.

Да пошла она!..

После чего канул в «Элениум», к своим бестелесным рабыням.

Когда через пару часов разгорячённый Ларс вернулся в реал, то некоторое время не мог понять, почему в его боксе прямо на полу лежит какая-то девчонка - лежит на животе, подложив руки под голову, и самым непринуждённым образом спит. Потом он вспомнил: ну да, это ведь, как её… Эв, папашка привёл, «поживёт какое-то время, осваивайтесь, детки», кровать ей вырастил… Мамацао!

Ларе насторожённо посмотрел на неподвижную Эв: она еле слышно посапывала, отвернувшись от него, и чёрные пряди волос змейками рассыпались по плечам. И без того короткое платьице задралось - и Ларсу хорошо были видны узкие кружевные трусики. И ещё - ноги. Красивые длинные ноги. Не тощие и не толстые, а… сильные. Да, сильные. «…Сексуальные», - признался себе Ларе, почувствовал, как снова неудержимо краснеет, и одновременно ощутил шевеление естества. В «Элениуме» это тоже бывало, но - чтобы вот так, внезапно, мощно, почти до боли… Его сокровище моментально налилось кровью. Ларсу показалось: вот-вот и лопнет. Это было необычайно сладостно. Сладостно и неудобно.

Ларе прямо сквозь штаны ухватил себя за член.

Но отвести взгляда от ног девочки не мог никак. Ноги манили.

Тяжело дыша, Ларс стащил с головы вирт-контакты и, не отрывая взгляда от попки Эв, такой соблазнительно круглой, встал на четвереньки.

Что будет, если она проснётся и увидит?..

Мамацао! Что тогда будет?!

Но природа властно гнала юного Шоербезена вперёд - и он пополз к девочке. Тихо и осторожно. Сердце стучало гулко, прямо где-то в горле, набухшее сокровище неудобно колыхалось в штанах, во рту пересохло от страха.

Рядом с Эв он остановился и некоторое время втягивал судорожно ноздрями непривычный, сводящий с ума запах, а потом - потом как в ледяную воду бросился - навалился сверху, навалился и замер: что будет?

Эв вздрогнула, но ничего не сказала. Даже не пошевелилась: лежала спокойно и расслабленно.

Окончательно потерявший разум Ларс живо зашарил жадными руками по её ладному телу - по первому живому телу в своей жизни, он прижал девочку к полу, он, роняя слюну на шею Эв, мял небольшие её грудки, он тискал её ноги и вожделенную попку, наконец будущий Дракон осмелел настолько, что залез под резинку трусиков и ощутил дрожащими пальцами нежный пушок там - там! - и тут возбуждение его достигло наконец наивысшего предела: Ларе тоскливо замычал и обстоятельно кончил в штаны.

Кэптэн Ларс фон Шоербезен внимательно изучал тактическую карту.

Просто, как учебное задание. Планетарная оборона у Д-1560 - и говорить нечего, подавляется на раз. Да и что, собственно, может противостоять «Назгулу», самому совершенному кораблю в истории человечества, изделию штучному и официально, как и его экипаж, не существующему? Смешно даже. «Назгул» был выполнен в единственном экземпляре, напичкан самым совершенным оружием, а также отборным во всех смыслах экипажем: собственно астронавтами и Чёрным легионом, - и всё это великолепие, незримо двигаясь в пространстве, разящей молнии подобно, было назначено для неукоснительного исполнения деликатных миссий, определяемых КЧС, Комиссией по чрезвычайным ситуациям, организацией крайне правительственной, но, пожалуй, более могущественной, чем сам породивший её во время третьего венерианского кризиса Сенат, который давно уже не пытался Комиссию как следует контролировать. То есть раньше периодически находились всякие деятели - более или менее высоко забравшиеся по властной лестнице, - которые озабочивались вопросом: а что это у нас там в Комиссии происходит да почему у неё, у этой КЧС, бюджет такой безразмерный, но ни одному из них как следует овладеть вопросом так и не удалось, а потом такие деятели сами собой повывелись; Комиссия же тем временем по-прежнему успешно разруливала всякие чрезвычайные ситуации, заботясь о мире, прогрессе и интересах сильно расплодившегося среди звёзд человечества. Для этого у КЧС имелись весьма эффективные инструменты, самым радикальным из которых был суперкрейсер «Назгул», где столь успешно служил кэптэн Ларс фон Шоербезен, в настоящий момент оценивавший шансы планеты Д-1560 как очень близкие к нулю.

Собственно, «Назгул» уже вовсю орудовал у планеты: установил мощное информационное поле и взял на себя контроль за всеми потоками байт и прочих импульсов, испустил из чрева пятнадцать тяжёлых шлюпов планетарного подавления, которые за считаные минуты перечпокали все торчавшие на орбите спутники и блокировали три небольшие станции - там сейчас заканчивалась зачистка: орудовали легионеры Гарамника, и Ларе сильно не завидовал обитателям станций, ибо Гарамник всегда выполнял приказы буквально. Крейсер тем временем вышел на подходящую орбиту и приготовился к десантированию.

С планеты по одному из шлюпов зафигачили ракетой - и как только заметили, черти? - но ракета, само собой, не пролетела и половины расстояния.

Дракон лишь усмехнулся.

Потом с Д-1560 на орбиту потянулось вразнобой пять штук разнокалиберных кораблей, но шлюпы лениво, походя расстреляли их десятком экономных выстрелов.

Дракон оскалился.

Знали бы они там, внизу, с кем связались. Наверное, уже все волосы в панике вырвали, носятся с перекошенными рожами: что? откуда? как? почему?

Ха! Спокойно, ребята. Нарисовалась небольшая чрезвычайная ситуация. В связи с чем мы вас маленько побеспокоим. Буквально чуть-чуть. Не волнуйтесь, много времени это не займёт.

Что не было понятно Ларсу - так это зачем вырезать на Д-1560 всё население. Можно было бы просто пожечь космопорты с орбиты, отстрелить спутники блокады, и всё - сидите себе в тишине, покое и полном отрыве от коллектива. Но приказ звучал недвусмысленно. И - начальству виднее.

- Время! - гавкнул Дракон, и тут же по полу загрохотали ботинки: когорта грузилась в десантные боты. - Готовность минута!

Ларс запрыгнул в капитанский бот, и рядом тут же стукнули ботинки Эв. Дисплей был уже активирован заместителем, и Шоербезен, пристёгиваясь, слинковался с компом бота - тактическая карта тут же переместилась на лицевой щиток.

На высокой ноте взвыла сирена, и боты когорт Дракона и Куйберга выплюнуло в космос. Десантирование Чёрного легиона началось.

Эвелин ван дер Хаас была не вполне человеком.

То есть внешне Эвелин являла собой прекрасный образчик самки вида хомо сапиенс. Даже слишком прекрасный, с явным уклоном в совершенство. Как и любой синт. Если только генетическое программирование не подразумевало намеренного уродства или это уродство не стало результатом тривиального сбоя, проистекшего из халатности специалиста по синтеху. Тогда, конечно, получался брак. Брак - он везде бывает. Куда без брака?

Синтехник, ваявший Эвелин, не допустил ни одной ошибки.

Она успешно родилась в четырнадцать лет. Наведённые воспоминания о безмятежном детстве, которое Эв никогда не выпадало пережить, были исключительно радужными, и даже виртуальная смерть образов родителей тоже была нестрашной и практически нетравмирующей, а так - навевала лишь воздушную грусть, не более того. Эвелин оказалась последней представительницей давно уже не существовавшего рода ван дер Хаас. Ушедшие в небытие фамилии часто возрождались в синтах. Одно время это стало даже модно - иметь в доме синта по имени Шикльгрубер или, скажем, Эль Греко.

Чудо обыденной генной инженерии Эвелин ван дер Хаас явилась в мир с всепоглощающей любовью и преданностью к Ларсу фон Шоербезену - своему одногодку, который, в отличие от Эв, честно прожил свои четырнадцать лет, а не вышел точно в этом возрасте из синтех-сарка, чистый и новенький, без единой царапины, болячки или, там, синяка. Но это ничего не меняло: жизнь Эв была сосредоточена вокруг Ларса и для Ларса. Как заказ Эвелин не представляла собой чего-то чрезвычайного - обычный вариант стерильной любовницы-телохрани-тельницы, и с первым своим предназначением она столкнулась практически сразу. Ларе плохо пах, был слюняв, неловок и ровным счётом ничего не умел - но это был он, Ларе, единственный и неповторимый. Так что на второй день знакомства, когда Шоербезен-младший оправился от потрясения, вызванного новыми физиологическими ощущениями, Эв ненавязчиво взяла дело его сексуального воспитания в свои нежные, но сильные руки: она приласкала дичившегося мальчика, потом незаметно рассталась с символической одеждой, Ларс сам не понял, как вошёл в неё и буквально тут же финишировал, а потом долго слюнявил шею и грудь Эв, не будучи в силах совладать с эмоциями. Дело пошло.

Через пару недель Шоербезена-младшего было не узнать: он превратился в сексуально озабоченного и совершенно ненасытного самца, с безбрежной энергией молодости желавшего постоянного - с каждым днём всё более и более изощрённого, с фантазией, с изюминкой, да о-го-го какой изюминкой - удовлетворения. Эв тихо млела от наведённого счастья и раскрывала перед Ларсом всё новые возможности, которых у неё ещё оставалось в избытке.

А ещё Эв показала ему свою катану.

Ларе был заворожён блеском смертельного лезвия. В голове его что-то ярко вспыхнуло. Вспыхнуло и заклинилось.

Оружие.

Средство поставить мир на колени. Заставить считаться с собой и со своими взглядами на вещи. Ну конечно. Мамацао!

Ларс осторожно баюкал катану в руке, любуясь совершенной формой клинка. Эв стояла рядом с мягкой улыбкой на припухших от страстных лобзаний губах, и когда её хозяин, её господин, её бог неумело взмахнул клинком, прильнула к нему, повторяя его тело, взяла за руку с мечом, повела в нужном направлении: вот так, смотри. А потом - так.

Шоербезен-младший на некоторое время даже забыл о том, как чертовски приятно завалить Эв на ближайшую горизонтальную поверхность. Он сказал девочке: покажи!- и она показала. Эв танцевала перед ним древний танец, и меч танцевал вместе с ней - то взлетая высоко, чуть не вонзаясь в потолок, то неуловимо исчезая за спиной и выпархивая совсем с другой стороны и в другой руке.

Это продолжалось почти час, и охваченный внезапным порывом Ларс пожелал выйти за пределы бокса. Немедленно. Будущий Дракон осмелел. Возможно, внешний мир был не так безнадёжен и бесполезен.

Это стоило проверить.

Они и вышли: впереди Эв, а за ней Шоербезен-младший. Вышли туда, где Ларс не был уже столько лет.

Поначалу было так себе: спешащие по своим делам сограждане, завывания проносящихся в близкой трубе пневмовагенов, ароматы нехитрой еды, которую готовили в забегаловке на углу, синтетический привкус воздуха - уровень, на котором обитали Шоербезены, не представлял из себя ничего выдающегося. Таких уровней десятки тысяч.

Хотя для Ларса всё внешнее ещё было в новинку, но особого интереса он не испытывал. Скорее - скуку. Они шли и шли - через некоторое время Ларс чувствовал уже раздражение и злость: какого чёрта его понесло из дома? Чего ради он тащится неизвестно куда? Он взглянул на Эв - для чего пришлось обернуться, ибо девочка незаметно переместилась за левое плечо, сзади и немного сбоку. Зря он это затеял. Напрасно. Лучше было бы покувыркаться с киской - он про себя окрестил Эв киской - на полу. А вот интересно…

- Эй! - громкий окрик прервал течение мыслей Ларса, а мысли эти, между прочим, приняли самое весьма интересное направление: перед внутренним взором юного развратника Эв стояла на четвереньках. Ещё бы не интересно. - Эй, дэба!

Ларс вернулся в реальность: они забрели в какой-то мрачноватый переулок, и к ним двигалась вызывающего вида троица чинов в цветных тряпках и с удивительными голо-прическами. Походка у троицы была угловатая, дёрганая, и в такт ей дёргались руки, а в руках были зажаты короткие резиновые палки самого угрожающего вида. Впереди выступал явный главарь - высокий, весь в переливающихся наколках.

- Ты! - Его палка, описав пару сложных колец, упёрлась тупым концом в хилую грудь Ларса. - Закэш кредов, дэба. Квикли. - Попугаистые его собратья смотрели выжидательно.

- А?.. - Внутри у Ларса всё сжалось: как живая, перед глазами встала первая попытка самостоятельного выхода из дома, толпа наглых сверстников, тоже в основном чинов, хлёсткие удары, плевки в лицо… Шоербезен-младший почувствовал, до какой степени полон его мочевой пузырь. - Что?.. - Ларс лихорадочно соображал, куда и как бежать.

Но придумать не успел.

Равно как и вымогатель не успел разъяснить ему своё требование подробнее.

Из-за плеча Ларса змейкой выскользнула Эв.

Она сделала несколько молниеносных движений - послышалось утробное кряканье, и на исцарапанное покрытие посыпались резиновые палки и их обладатели. Отдельно друг от друга.

- Уй-уй-уй… - тонким голосом завывал один из шайки, держась обеими руками за причинное место. Эв сделала к нему шаг и вонзила в шею тупые ножны катаны.

Стало тихо.

Перед потрясённым Ларсом валялись три недвижных тела.

Между Ларсом и телами застыла Эв - слегка присев и положив руку на меч.

- Кул, - заключила она и повернулась к Ларсу, расслабляясь.

Шоербезен-младший смотрел на неё во все глаза. По ноге отрезвляюще текла горячая моча.

- Домой, господин? - улыбнулась впервые реализовавшая второе предназначение Эв.

Ларс кивнул.

А дома, поменяв трусы со штанами, попросил: научи.

Для Эв его просьба была, само собой, равносильна приказу, и девочка тут же взялась за дело.

Для начала оказалось, что Ларс безнадежно хил. Слаб и запущен. Толст. Ослаблен. Перспектива отжаться от пола вызывала у Ларса обильное потоотделение. Подтягиваться Ларс не пробовал ни разу в жизни. Ему просто в голову не приходило подтягиваться: зачем это? к чему? Ларс совершенно не был готов настучать кому-либо по морде - если только этого «кого-либо» предварительно как следует не свяжут и не прикуют, например, к стулу.

Всего этого Эв ему не сказала, конечно, - она вообще мало говорила, - но как-то само собой будущему Дракону стало очевидно, что в его боксе полно места для пары-тройки тренажёров. И - проводить за тренажёрами всё свободное время.

Ларсом овладела страсть. Он решил во что бы то ни стало стать значительно сильнее. Это было одной из необходимых составляющих, для того чтобы реализовать наконец свой не осознанный как следует взгляд на вещи и поставить упрямый мир на уготованное ему место. И Шоербезен-младший принялся усиленно развиваться физически, а заодно и учиться у Эв всему тому, что она умела по части «дать в морду». Умела Эв очень многое. Такая уж у неё была программа.

Когда насторожился Шоербезен-старший, было уже поздно: его резко возмужавший наследник устремился в военно-космическое училище. Папаша попробовал вякнуть робкий протест, но был по обыкновению замысловато послан - Ларс даже серьёзно задумался, а не двинуть ли пару раз папочке в торец. Из-за окрепшего его плеча на Шоербезена-старшего пустыми глазами посмотрела Эв. Любовь к сыну на отца совершенно не распространялась. Папочка спрятал глаза и быстренько улетучился. Пару сытных кредиток, правда, на краю стола оставил. Внёс посильный вклад.

Ларс не сказал папаше «спасибо».

Просто не успел.

Д-1560 не желала сдаваться. Что странно.

На планете не наблюдалось особенных сил обороны - да и что может быть этакого в колонизированной мирными китайцами всего-то пятьдесят три стандартных года назад мире, где есть всего четыре крупных города на единственном освоенном материке? Пусть даже богатого всякими недрами и благоприятного климатом мира. Ну - всякие там обычные ракетные комплексы орбитальной обороны, а также прочие разрешённые к продаже типы оружия. Китайцы - они, правда, ребята ушлые и запросто могли закупить на чёрном рынке что-нибудь из стратегической тяжёлой запрещёнки, но по всему, как понимал Шоербезен, им это было ни к чему: колония крайне молодая, никаких ископаемых галактического значения на планете обнаружено не было, так что пираты в гости не пожалуют, а иначе - зачем населению пушки побольше? Федеральный кредит развивающейся колонии заканчивался лишь через семнадцать лет - чего опасаться Д-1560?

На визит Чёрного легиона тут никто не рассчитывал.

Не ждали.

Да и как можно ждать то, чего вроде бы и нет?

Однако вот оно - то, чего нет, - пришло, навалилось, вывело из строя, подавило, пожгло, высадилось, захватило, окопалось и теперь неумолимо сжималось, превращая в маловразумительные руины всё на своем пути. Штатно вся операция должна была занять два часа сорок минут. Из которых сорок минут - время поковырять в носу после зачистки, погрузиться на «Назгул», отстрелить спутники блокады, запустить программу-невидимку вокруг планеты и отвалить в подпространство. После чего Д-1560 будет недоступна любым навигационным устройствам. Исчезнет со звёздной карты. Никто и никогда не приземлится на Д-1560. Д-1560 просто пропадёт. Как если бы она взяла и упала в топку ближайшей звезды.

Казалось бы, туземцы должны были давно наложить в штаны и стремительно сдаться. Но чины - чины дрались как звери. Шел уже четвёртый час вторжения. А они со своим примитивным оружием, уступающим легионерскому почти на порядок, умудрялись сдерживать когорту Шоербезена на подступах к столице. И - что удивительнее всего - среди легионеров были потери. При такой-то броне!..

Ларс замысловато выругался.

Куйберг уже давно покончил со своими объектами - тремя крупными городами севернее - и теперь, утюжа фермы и деревни, двигался к Шоербезену. Недавно выходил на связь, мамацао, интересовался, долго ли Ларе будет ещё возиться. Иду, сказал, на помощь.

Шайзе. Этого ещё не хватало! Ну почему, почему нельзя жахнуть по столице и её поганым дворцам протонной или ещё какой ракетой?! Нет, ну вот почему Куйбергу бомбить можно, а Шоербезену - нельзя?!

- Драконы один-пять! - рявкнул распираемый чёрной злобой Шоербезен. - Что у вас?!

Как будто сам не видел, что у них. Вот ещё три зелёные точки покрасились в красный цвет - угробило очередных легионеров у Гардинга, который Дракон-два. За двадцать последних минут когорта продвинулась в среднем на четыре с половиной метра. На четыре! С половиной! Метра!! Ферфлюхт!!!

- Сильный заградительный огонь, Дракон-ноль! - ответил Гардинг. - Разрешите применить «диплодок»!

- Не разрешаю! - заскрипел зубами Шоербезен, слушая ответы остальных командиров: на их участках сопротивление также было очень сильным. - Можете пустить газ! И заканчивайте возиться! Или вы не хотите жить вечно?!

Последней фразой Ларс фон Шоербезен особенно гордился: она звучала очень величественно. Заманчиво и интригующе. Жить вечно - от такой перспективы любой вострепещет и начнёт бегать, как наскипидаренный» Мамацао.

- Дракон, - возник в ухе вкрадчивый, сочащийся ядом голос фон Суслоффа. - Ты что там, опять трахаешься, что ли? А, Дракон?

- Никак нет, сэр! - Ларс от неожиданности прикусил язык и инстинктивно попытался вытянуться во фронт, но помешали ремни безопасности. - Даже не думал, сэр!

- Что-что? Думал? Приказа думать не было! - проскрежетал колонэл. - У тебя есть четверть часа для выполнения приказа. Последняя четверть. Выполнять!

- Разрешите применить «диплодок», сэр! - на всякий случай попросил Дракон, хотя знал ответ наперед.

- Не разрешаю. Время пошло! - И фон Суслофф отключился.

Ларс рванул с груди ремни и вскочил.

- Лоренс! - Рядом тут же возник закованный в броню высокий силуэт: Ганс Лоренс, начальник личной сотни кэптэна фон Шоербезена. - Поднимайте людей! На передовую!!!

В училище Ларсу поначалу пришлось туго.

Он оказался единственным, у кого был личный синт.

Что естественно: в военные шли только молодые волки - те, кто душой стремился к оружию, у кого руки просто-таки чесались подержаться за какой-нибудь бластер или похожее устройство, как правило - отпрыски семей небогатых, если не бедных. Рослые мальчики, выросшие в тёмных закоулках мегаполисов. С пудовыми кулаками и маленьким размером головы. Для них военно-космическое представлялось сказочным местом, где не только будут регулярно и нажористо кормить натуральной пищей, но ещё и вволю пострелять из разных пушек невероятных дадут. Все остальные - большинство тех, кто зачем-то хотел в космос, - предпочитали училища мирного профиля, всё больше со склонностью в торговлю, и вот там-то каждый год был совершенно запредельный конкурс. А в военно-космическое - никакого. Ежегодный недобор. Ибо что престижного быть военным, коли воевать уже сколько лет совершенно не с кем, да и денег на этом поприще особенных не срубишь?

Откуда у таких курсантов синты?

Синт - это весьма дорого. Тем более если нестандартный вариант.

И Эв, ясное дело, в подобной обстановке жизнь Шо-ербезену только осложнила.

С другой стороны, если бы не Эв, не наживший ещё к тому времени соответствующих кулаков Ларс в новом коллективе долго бы не протянул. По действующим юридическим нормам Эвелин ван дер Хаас являлась его неотъемлемой составляющей - употреблялась в законе о синтах такая затейливая формулировка, - как руки или, скажем, ноги. Эв нельзя было сдать на склад или оставить дома, ибо вложенная в синта-телохранителя программа недвусмысленно запрещала ему расставаться с принципалом. Запрещала - до непоправимого сбоя, могущего повлечь за собой или значительные жертвы, или не менее значительный расход боеприпасов, не говоря уже об ущербе собственности владельца синта и других лиц. Прецеденты были. Поэтому Эв, к зависти многих, если не всех, сокурсников, жила с Ларсом в казарме, делила с ним индивидуальный бокс и всё время стояла за плечом, а Ларс нёс за неё полную юридическую и имущественную ответственность, но это никого не занимало. А вот красивая и безотказная девушка в мужском коллективе - это да, это конечно. Звуки всякие доносились из-за тонкой стенки шоербезенского бокса по ночам. Будоражащие такие звуки.

Весьма откровенные.

Распаляющие воображение.

До ураганного спермотоксикоза.

Так что полноту имущественной ответственности за Эв Дракону пришлось почувствовать уже в первую неделю, когда обитатели казармы решили прописать его на новом месте по полной программе, - одна из кредиток несколько поистощилась на предмет оплаты длинных медицинских счетов жертв прописки, а сам Ларс невзначай лишился глаза. Он, правда, не сплоховал: дрался как лев, а если его и подмяли, то виной тому была вовсе не слабость, но неожиданность, численное превосходство нападавших и не до конца отработанные боевые навыки. «Нет! - сам не зная почему, заорал он, зажимая кровавое месиво глаза, когда в воздухе блеснула сталь. - Нет, Эв! Без мечей! Без мечей!!!» Без мечей так без мечей: катана с легким щелчком заняла место в ножнах. Оттолкнув в сторону одного «старичка» и подхватывая с полу тяжелый табурет, рычащий от смешанной со страхом ярости Ларс запоздало подумал: «Я же не сказал ей, что убивать никого не надо, ведь накрошит сейчас их в капусту, я ж её знаю!» - но Эв, видно, всё поняла сама. Её тонкий силуэт метался в кругу дерущихся, вокруг отмахивающегося табуретом Ларса, и ни один удар Эв не проходил мимо цели, так что в самые короткие сроки побоище пришло к естественному концу. Поле битвы представляло собой филиал полевого госпиталя: окровавленные тела могли только стонать, а парочка самых крепких пробовала ещё и отползать.

Инцидент вышел громкий, и, чтобы замять его, Ларсу, помимо оплаты счетов пострадавших, пришлось послать Эв на ночь к лэфтэнэту Показовски, коммандеру курса. Ночь фон Шоербезен провёл отвратительно. Тёмный сгусток злобы душил его.

После того случая Ларса приняли. Как он узнал позднее, главным образом за вот это - «без мечей», что инстинктивно выкрикнул Шоербезен. И с неизбежной как тень Эв смирились, хотя откровенные шуточки по её поводу отпускали постоянно, - правда, с очень приличного расстояния. Эв было начхать, Ларс же про себя раздувался от гордости и ухмылялся в ответ, а иногда и отвечал соответственно, в присущей ему откровенной, если не вульгарной манере. К этому времени он уже накачал приличную мышцу, с фамильной талантливостью лилировал в разных дисциплинах и был одним из первых в училище по рукопашному бою. Теперь с Шоербезеном и без Эв связываться было себе очень даже дороже.

Ларс нарадоваться не мог на подругу. Ещё бы - красивая, сильная, умелая, неприхотливая, слушающаяся малейшего жеста и приказы не обсуждающая, да к тому же не задающая никаких вопросов. Ну - почти никаких.

Однажды Эв, сидя напротив Шоербезена в учебном классе, где он гонял на большом компе какую-то сим-программу, заговорила голосом столь непривычным, что Ларс вывалился из кибера как ошпаренный.

- Кто я, господин? - спросила Эв.

Это было настолько странно - чтобы Эв, во-первых, что-то спрашивала первой, а во-вторых, чтобы спрашивала таким тоном. Ларс уставился на неё во все глаза. Он на мгновение почувствовал даже тёмное шевеление в глубине души - словно там ворочалось предчувствие грядущей потери, огромной и несправедливой.

- В смысле? - выдавил Ларе в ответ.

- Я - кто? - переформулировала вопрос Эв. И добавила неизменное: - Господин.

- Ты? Ну… - Шоербезен не знал, как ответить, и начал злиться.

Вот ведь гадость какая!

Эв внимательно смотрела на него. В глазах её было столько любви и веры, что смешавшийся Ларс внезапно брякнул:

- Ты синт! Моя собственность! Понятно тебе?

- Я ваша, господин, - улыбнулась Эв. - А что такое синт?

- Чёртова кукла из пробирки! Вот что! - стукнул кулаком по столу смешавшийся Ларс. Когда он попадал в трудную ситуацию, обычно помогал крепкий удар в морду, но Шоербезен не знал, что будет, если он ударит Эв. Несколько позднее Ларс выяснил, что не будет ровным счётом ничего. Ему - не будет. - Тебя вырастили специально для меня. Понятно?

- Кукла, господин? - захлопала длинными ресницами Эв. - Вырастили?..

- Да, вырастили! Ты стоишь денег! И больших! Тебя вырастили, чтобы ты любила меня и охраняла. И отстань! - Ларс махнул рукой и снова прилепил на голову контакты.

Эв послушно замолчала, но что происходило в её хорошенькой головке - какие там бродили мысли и в какие выводы те мысли соткались, - этого Шоербезен, само собой, никогда не узнал. Впрочем, ему всё это было до лампочки: только бы ничто не изменилось. Ларс плохо представлял свою жизнь без Эвелин ван дер Хаас, а психология синтов была настолько мало изучена, что если бы ему и выпало желание полистать на эту тему какие-нибудь труды - а вероятность появления подобного желания конкретно у Ларса стремилась к нулю, - то всё равно ничего толкового в кибере не нашёл бы. Разве только далёкие от реальности материалы движения «Фри синтз нау», но кто же, если ещё не распрощался с мозгами, будет вникать в такие бредни? Всё, что нужно знать владельцу синта о своём имуществе, содержалось в мануале, прикладываемом к договору о выращивании. В своё время Ларс бегло ознакомился с этим забавным документом - абсолютно стандартным, кстати, - и уяснил главное: программу наводки на конкретного человека можно отключить, произнеся в присутствии Эв определённый набор знаков и цифр, после чего девушка освободится от зависимости и станет вполне нормальным человеком - за исключением встроенных генетических навыков и того, что родилась она сразу четырнадцатилетней. В мануале не говорилось, отразится ли запуск кода на наведённых воспоминаниях о детстве и вообще - что произойдёт с синтом в целом, но на всякий случай подчёркивалось: данный код сообщается вам на ваш страх и риск, не применяйте его без жизненно важной необходимости, ибо это может обернуться непредсказуемыми последствиями, возможно, несовместимыми с вашей жизнью и с жизнью третьих лиц. Код Ларс очень хорошо запомнил, после чего быстренько распылил мемо-кристалл мануала в утилизаторе…

Перед тем как уйти в кибер, Ларе ещё раз внимательно глянул на Эв - выискивал на её безмятежном лице движение мыслей или, например, эмоций, но она ловко перехватила его взгляд и так сладко, зовуще улыбнулась, что Шоербезен мгновенно ощутил свое сокровище, хмыкнул, отгоняя соблазны, и поспешно коснулся сенсора.

И опять всё пошло как раньше.

А на четвёртом курсе во время занятий по матчасти появился незаметный такой человечек: вошел в учебный блок, по стеночке просочился к задним пустым столам и тихонько там примостился.

Наблюдал.

После занятий некоторых курсантов неожиданно вызвали к лэфтэнэту Показовски. В том числе и Ларса фон Шоербезена.

Когда он в свою очередь вошел в кабинет, Показовски там не обнаружилось, а сидел давешний человечек и, положив острый подбородок на сплетённые пальцы, внимательно смотрел на Ларса. То есть - сначала на Эв взглянул, а потом на Ларса уставился. Посмотрел-посмотрел и начал всякие вопросы задавать, временами в личный комп на запястье поглядывая. Иногда кивал - и непонятно было, хорошо это или, наоборот, плохо.

Только очень на очередной тест все это было похоже, да тестом и оказалось на самом деле. И в результате Ларс (с Эв, конечно, куда же без нее!) - единственный из училища - перекочевал в совсем другое учебное заведение.

«Жить вечно… Жить вечно… Жить вечно…» - механически твердил про себя Дракон Шоербезен, во главе личной сотни шагая по очередному каменному тоннелю, куда его когорта наконец-то, после появления своего кэптэна, пробилась. В горловине тоннеля легионерам пришлось преодолеть целую полосу специально выстроенных хитроумных заглушек, за которыми притаились весьма отчаянные бойцы, не желавшие сдаваться живыми, - это, собственно, даже и к лучшему: не надо с пленными возиться, резать их на куски лазерами. Ларс однажды принимал участие в подобной процедуре - в те времена он ещё не был кэптэном, а служил всего лишь помощником начальника сотни. Было интересно, но как-то вяло. Приятнее, когда противник всё же сопротивляется, уворачивается, пытается ответить, пусть даже и не столь адекватно. Что ни говори, а безоружных резать не так весело. Хотя тоже занятно.

Но здесь, сейчас - всё же это слишком, да. Хороший противник желанен и приятен, однако лишь до тех пор, пока его сопротивление не начинает ставить под угрозу сроки проведения операции. А тут: бетонная стена чёрт знает какой толщины, почти до потолка, по верху автоматические лазеры, да ещё полем всё прикрыто - вот и пробивайся, не используя тяжелое вооружение. Пятерых потерял Шоербезен у первой заглушки. Потом-то стало проще, всё же опыт, сын ошибок трудных, накапливался. Но время уходило.

Равно как и защитники подземелья - после того как легионеры пустили газы, они, огрызнувшись напоследок из гранатометов, скрылись за очередным поворотом, и прижавшийся спиной к стене Ларс выпустил туда тактический зонд. Так и есть: на лицевом щитке возник тяжёлый танк типа «кентавр» - модель устаревшая, но вполне надежная, главным достоинством которой до сих пор оставалась семнадцатисантиметровая квазистальная броня. «Кентавр» заслонял собой почти весь проход, а за танком виднелась очередная стенка. И как только эти китайцы затащили сюда «кентавр»? Наверное, сначала завели танк, а потом уже выстроили свои заглушки.

Тут особо зоркий, меткий китаец разгрохал зонд из импульсного ружья, и картинка пропала.

Приказы, мамацао!

Что ж мне, лично на танк бросаться? Ногами танк забить?

- Лоренс, - позвал Шоербезен. - Давай «тандерболл» в авторежиме! С моего щитка!

Ганс Лоренс неуверенно затоптался рядом: «тандерболл», интеллектуальная ракета третьего поколения, наводящаяся на указанную компом цель, по табели о рангах проходила аккурат по грани тяжёлого вооружения, которым в этой операции пользоваться отчего-то запрещалось, - но, само собой, ничего не сказал, а лишь гавкнул приказ легионерам обеспечения, и через пару секунд метровый «тандерболл» занял штатное место на небольших стартовых салазках недалеко от поворота.

- Голову отверни, - с сожалением распорядился Ларс, загружая в небольшой мозг ракеты данные со своего компа: заснятый зондом «кентавр» и окрестности. Ганс кивнул и в два приема отсоединил вакуумную боеголовку, заменил её обычной. - А то нас всех тут разнесёт… Легионеры! Осталось немного. По сведениям штаба, мы вышли на последний рубеж обороны объекта. Даю картинку. - Шоербезен заслал на компы сотни танк и стенку за ним. - Защита один! Форсировать броню! Через пять секунд после взрыва - вперёд!

«Если всё ещё хотите жить вечно…» - добавил про себя Дракон. Папа Суслофф за «тандерболл» по голове никак не погладит. Ларс сильно рисковал. Но ещё больше он рисковал не выполнить свою часть операции по зачистке в отведённые сроки. Как, скажите, ужом извернуться: и объект вовремя захватить, и тяжелое вооружение при этом не задействовать?! Тут уж или - или. И так Куйберг уже вполне ощутимо дышит в затылок: его люди подошли вплотную к стенам дворца, раздолбали защищавших их здоровенных, но неуклюжих промышленных роботов и сейчас как раз проломили главные ворота. Но сердце планетарного сопротивления таилось, конечно же, здесь, под землёй. Вот за этим «кентавром», в частности. Прямо перед Шоербезеном. За углом. Вот только запинаем «кентавр» ногами, и… А затем наступит фаза три - откроется последний, доселе неведомый пункт приказа, и Дракон поймёт наконец, отчего нельзя было пожечь Д-1560 с орбиты.

Или не поймёт.

Ферфлюхт.

Вот почему Шоербезен ещё так хотел выбиться поскорее в самое главное начальство.

- Залп! - скомандовал Дракон ракете, и «тандерболл», еле заметно завибрировав, поднялся над салазками, мгновение повисел в воздухе, а затем молнией скрылся за углом, где немедленно захлопали выстрелы и зашипели лазеры; тут же, впрочем, утробно ахнуло: остановить вёрткий и стремительный «тандерболл» было практически невозможно, а заданную цель ракета находила всегда.

Пол под ногами подпрыгнул, затряслись стены, на головы легионерам посыпались куски потолка, заискрили в объятиях защитных полей; кто-то не удержался на ногах, беззвучно шлёпнулся - тактический шлем Ларса услужливо компенсировал звуковую волну, практически вырубив наушники, а спереди Дракона уже прикрыла Эв, встав светящейся полем спиной к повороту.

- Пошёл! Пошёл!! Пошёл!!! - прорвался сквозь вату шумоподавления вопль Лоренса, легионеры чёрными ядрами посыпались за угол, и Шоербезен, косясь на картинку на лицевом щитке, метнулся за ними. Эв заняла привычное место за плечом.

Приземистому «кентавру» начисто срезало башню; кое-где ещё кипела броня; от стенки тоже мало что осталось - легионеры уже прыгали через неё, и где-то там, в темноте поднявшейся пыли, засверкали малиновые и жёлтые вспышки. Жёлтые, это Ларс хорошо понимал - лазеры, а вот малиновые?..

Пол издал неожиданный глубинный скрежет - останки «кентавра» внезапно зашевелились, стали проседать, от правой гусеницы танка через весь коридор зазмеилась ширящаяся трещина; что-то глухо ухнуло, и Шоербезен внезапно почувствовал, что куда-то проваливается, проваливается вместе с куском пола, «кентавром» и неразлучной Эв - и ухватиться совершенно не за что. Ларс поспешно шлёпнул свободной от лазерника ладонью по правому плечу - в воздух взвилась титановая стрелка и, разматывая сверхпрочный полимерный тросик, устремилась к потолку. Неудачно: острое лезвие лишь впустую чиркнуло по камню и отскочило, теряя скорость, - Дракон безнадёжно падал в порождённую взрывом дыру, и вместе с ним падала Эв…

- Муся моя, пуся… - ласково воркует Эвелин, баюкая на руках старую, но по-прежнему любимую куклу Кори. - Спи, спи, муся-пуся…

Комната светлая, уютная и радостная. В широко распахнутое окно заглядывает яркое солнце, в пышных кустах заливаются счастливые птицы, нежный ветерок несёт с собой пряный аромат весенних цветов.

Эвелин счастлива. Ей уже целых четырнадцать лет. Со дня на день вернутся домой родители - и жизнь станет и вовсе прекрасной.

Эвелин бережно кладёт куклу на пол, легко поднимается на ноги и делает шаг к зеркалу - большому, выше её уже вполне взрослого роста, - берёт щётку и проводит по волосам. У Эвелин длинные чёрные волосы, прямые и густые. Она очень любит свои волосы, может расчесывать их часами - никуда не торопясь, прядь за прядью пропуская через гребень или вот эту дивную щётку, которую ей подарил на день рождения папа.

Ещё Эвелин очень нравится её тело - крепкая ладная грудь с брусничками сосков, плоский живот, гладкая, шелковистая кожа. Иным утром Эвелин любит дойти до зеркала голышом и посмотреть на себя, коснуться невесомо кончиками пальцев здесь и тут, невинно и восхищённо провести руками по лёгким изгибам. Всё же какое это чудо - жизнь!..

За спиной чуть скрипит, приоткрываясь, дверь, но Эвелин не обращает на звук ровно никакого внимания - настала очередь пробора. Сегодня Эвелин хочет сделать себе пробор, да не прямой, а буквой «z», слева направо. Она подхватывает непослушный локон и готовит баллончик фиксатора. Так будет в самый раз.

Лёгкие, тонущие в толстом ворсе ковра шаги.

Едва заметное дуновение воздуха.

Кто-то - за спиной, совсем рядом.

Эвелин в недоумении опускает баллончик - в зеркале не отражается ничего лишнего: только она сама да ещё стена и угол широкой кровати, небрежно застеленной пледом в весёленьких цветочках. Она не очень любит убирать, Эвелин.

Невидимые горячие ладони ложатся на её обнаженные плечи.

Эвелин вздрагивает, но не боится. Сладкая истома нечаянного узнавания сдавливает сердце. Щётка неслышно шлёпается на ковер.

Ладони сходятся вместе и скользят ниже - по спине, вдоль позвоночника и на талии разошлись в стороны, уверенно ложатся на бёдра. Шею щекочет горячее дыхание. Что-то мягкое, тёплое прижимается к ней сзади, а ладони, кажется, уже везде - они снуют по самым заветным уголкам и ласкают, ласкают, ласкают…

Эвелин закрывает глаза. Птицы поют громче.

Она чувствует, как что-то невидимое мягко, но властно толкает её вперед, к зеркалу, - открывает глаза и послушно, с улыбкой, склоняется, глядя в упор на своё лицо и на водопад волос, почти касающийся пола. Сзади слышится вздох - и Эвелин ощущает горячие руки на резинке трусиков: как-то само собой выходит, что трусики съезжают вниз и Эвелин, снова зажмурившись, стряхивает их, переступает ногами, готовая заурчать, как котёнок.

Вдруг её пронзает острая боль между ног и… Эв разом распахнула глаза: в боксе было темно. Рядом, вольготно раскинувшись на спине, тихо храпел

Ларс «Дракон» фон Шоербезен - толстая волосатая его рука свесилась до пола. Прижатая к стенке Эв с трудом приподнялась на локте и отёрла пот со лба, судорожно ловя обрывки видения, но они расползались, как истлевшая бумага.

Что это было?..

Эв бережно скользнула взглядом по лицу своего господина. Ей была мила каждая чёрточка, каждая ресничка, и даже хай-тек-ай - искусственный глаз - Эв любила тоже. Как прекрасны эти грубые черты, этот короткий и широкий нос, квадратный подбородок, редкие и жёсткие чёрные усы! Эв невесомо провела пальцем по бугристой щеке Ларса - Шоербезен в ответ всхрапнул и зачмокал толстыми губами. Спи, спи, муся моя, пуся, любимая кукла моя…

Что это?!

Откуда взялось?

Эв отдёрнула палец, застыла, чувствуя, как на лбу снова выступает пот. Что-то не так.

Она единым прыжком, практически не потревожив Ларса, выметнулась из постели, и послушная нити катана мягко ткнулась рукоятью в ладонь, и лезвие беззвучно поползло из ножен. Эв застыла напротив двери, закрывая собой господина. Прислушалась - слуховой аппарат тут же заученно вошел в форсированный режим, как всегда в подобных случаях.

Тихо.

Лишь в нескольких боксах от них стонет во сне какой-то курсант. И вразнобой храпят на разные лады остальные.

Никаких нештатных звуков. Тогда что же?.. Не расслабляясь, Эв скользнула к двери, проверила запор.

Порядок.

Только отчего так непривычно болит в паху? Словно в первый раз…

Эв не помнила, чтобы ей когда-то снились сны. То есть - возможно, сновидения её и посещали, но Эв ничего о том наутро не знала. Сны проходили без последствий - мимо, не откладываясь ни в сознании, ни в памяти. Сны не укладывались в миросозерцание Эв, где все окружающие делились на своего и - всех остальных, которые могут представлять угрозу. Можно сказать, для себя Эв отвергала саму возможность снов. Неосознанно отвергала. Как возможность гибели принципала, с которой и её собственная жизнь обрывалась, делаясь никчёмной и бесцельной.

Снов нет. Есть только период отдыха, когда организм впадает в некую разновидность комы, наряду с пищей способствующую восстановлению сил и энергии для дальнейшего служения господину.

По крайней мере это Эв знала наверняка.

Она задвинула меч в ножны.

Однако - завтра Эв ляжет в постель с мнемодатчиком. Небольшая круглая блямба. Совершенно незаметная в волосах. Лёгкая и гибкая. Блямба запишет все импульсы мозга, покуда Эв будет за порогом бодрствования. Утром Эв выкроит время, чтобы посмотреть запись. Обязательно нужно разобраться. Вдруг это опасно для господина?

А пока…

Вчера был трудный день: господину предложили перевод в академию при Комиссии по чрезвычайным ситуациям, и он согласился. Завтра - то есть уже сегодня - в семь часов утра они убудут из училища к новому месту назначения. Господин сильно перенервничал, хотя и старался этого не показывать, но от Эв ничего не скроешь. Она знает каждую его морщинку, каждый волосок на коже.

При необходимости Эв могла обходиться без сна неделю, но…

Надо снова впасть в кому.

Или - лучше сесть перед дверью на пол и сторожить покой господина. Так Эв и поступила.

Падать пришлось недолго - под коридором, который легионеры Ларса фон Шоербезена так интенсивно захватывали, обнаружился ещё один, и именно туда провалился обезображенный взрывом «кентавр», а с ним - Дракон и Эв.

Грохот падения танка и каменных глыб слился с многочисленными воплями ужаса и боли, и Ларс, только коснувшись ногами поверхности - приземлился Дракон, надо сказать, крайне удачно, но и в ином случае силовое поле брони компенсировало бы удар, - сразу же ухватил многоцелевой штурмовой карабин обеими руками и, давя на спуск, описал перед собой ломаную кривую, и её извивам вторили новые крики, а уж потом автоматически врубились плечевые фонари. Рядом вспыхнули огни на броне Эв - в их свете стали видны лица. Лица кругом - справа, впереди, слева, обломки и снова лица: искажённые гримасой боли, просто орущие изо всех сил, окровавленные, замолкшие навеки, мужские, женские, детские…

Видно, Дракон и Эв провалились в убежище, где пряталось от боевых действий гражданское население Д-1560. Объект зачистки.

- В яблочко… - прошипел Ларс, вновь поднимая карабин.

- Дракон-ноль! Дракон-ноль! Дракон!.. - неистовствовал в наушниках голос Лоренс. - Что?.. Не слышу!.. Высылаю двойку.

- Всё в порядке, - отрезал Шоербезен. - Через минуту буду с вами. Двигайтесь вперёд! Вперёд!! - Ларс большим пальцем перевёл карабин в режим широкого огня: конечно, так расходовалось больше энергии, зато лазерный луч на расстоянии пяти-шести метров как будто слизывал всё на своем пути.

- Эв! - рявкнул он, нажимая на спуск.

Чины заорали. Те, кто ещё мог, давя друг друга, метнулись в стороны, но Шоербезен водил и водил стволом справа налево - убегающие всё равно оказывались подметены лазером, падали порезанными на куски, сгорали заживо, Ларс мерной поступью двинулся вперёд, в темноту тоннеля. Сзади были «кентавр» и обширный завал.

- Не уйдёте… - бормотал Ларс, брызгая слюной и утюжа лучом человеческую массу.

На секунду он прервался: принудительно вырубил внешние микрофоны - достали эти крики уже, достали! - и мгновенно сменил аккумулятор. Тут же на него, размахивая какой-то железякой, с неясным, но отчаянным воплем кинулся высокий чин в лохмотьях. Не добежал: сбоку возникла Эв и экономным движением снесла нападающему голову, заодно перерубив и железяку. Хороший у неё меч всё же.

- Эв, план! - не переставая орудовать карабином, приказал Дракон, и тут же на лицевом щитке возникла схема помещения: длинная, уходящая на сто три метра вперёд подземная кишка, наполненная китайцами; это Эв просканировала помещение и перебросила результаты Ларсу. - Как же вас тут до фига!.. - Он щёлкнул переключателем, предупредил: - Воздух! - И пригнулся.

Из подствольника вырвался малый кумулятивный заряд и ударил в толпу: грохнуло, в стороны полетели куски тел, шлем окатило кровью, а Ларс тут же добавил ещё и ещё.

Уничтожить!

Уничтожить.

Оскальзываясь на крови, Дракон неуклонно продвигался вперёд, равномерно чередуя подствольник с лазером. Под ногами хрустело.

- Кэптэн! Сэр! Что ещё?!

Ларс раздражённо стряхнул с плеча руку.

- Рядовой!!!

- Сэр… - Голос вытянувшегося легионера странно вибрировал. - Мастер-сержант Лоренс послал… Нет связи… Трудности наверху… - В наушниках шуршало, и

не всё сказанное достигало слуха Шоербезена. Или это просто кровь шумит в ушах?..

- Трудности?! - Дракон выпустил в темноту последние заряды из подствольника и снял с пояса две газовые гранаты. - Шайзе! Иду! - Швырнул гранаты вслед зарядам и повернулся: - Эв! Какого лешего ты не стреляла?!! И что со связью?!!

- …Не угрожали… - сквозь шорохи донёсся до него тихий голос Эв.

- А приказ ты слышала?! Слышала приказ?!! - Шоербезен навис над девушкой, упёрся стволом ей в шлем. - Уничтожить!!! - Сим-комфорт шлема еле успевал справляться со слюной гнева, которой Ларс брызгал на лицевой щиток. - Ты, безмозглая кукла!!!.. - Он изо всех сил пнул Эв ногой, и девушка рухнула на колени. - Закончите тут! - Махнул рукой Дракон топтавшимся в нерешительности легионерам. - Убедитесь, что все загнулись от газа! Выполня-а-а-ать!!!

Конечно, совсем без папаши не обошлось. Задействовал кое-какие свои связи Шоербезен-старший, помог бизнесмен на трудном жизненном пути единственному дитяти, пристроил в тёплое местечко, догадался Ларс. С папашей он не общался уже несколько лет. Просто так в Чёрный легион не попадают, правда? Хотя Дракон одно время абсолютно серьёзно полагал, что достоин ещё и не такого. Ведь он замечательный. Единственный. Неповторимый. Это только потом, изрядно попотев в академии, успешно её закончив, попав на «Назгул» и неутомимо, постоянно срываясь, затопав вверх по служебной лестнице, Ларс понял: приложил руку папаша, явно приложил, подсадил под мускулистую задницу. Благодарности Шоербезен-младший, понятное дело, не испытывал, он даже впервые после долгого перерыва связался с родителем и обложил того по полной программе: «Не суй свой нос в мои дела!!!» - и всё такое, и папаша что-то робко вякал: извинялся, кажется, но Ларс не слушал. В раздражении ткнул пальцем в сенсор и оборвал связь. Да пошёл он!..

Было и ещё одно безусловное обстоятельство, решившее дело в пользу Ларса. Его замечательные личные качества. В Легион брали в первую очередь тех, кого с Землёй или с другими освоенными человечеством планетами не связывали никакие узы - людей без родственников, детей и привязанностей, по-своему законченных и отпетых типов, которым было всё равно, где делать карьеру, если вообще делать: главное, чтобы жизненные устремления были связаны с насилием при безусловном вооружённом превосходстве, а физическая форма позволяла с удовольствием выдерживать повышенные нагрузки, столь свойственные трудовым будням - на операциях или в состоянии готовности к таковым - карающего меча Комиссии по чрезвычайным ситуациям.

В Чёрном легионе Дракон нашёл себя - окончательно и бесповоротно. Именно тут было его место: в средоточии власти, безграничной и неподотчетной посторонним власти над судьбами народов и миров. Ларс обладал всеми необходимыми качествами: он был совершенно беспринципен, упрям, как морально устаревшее животное баран, умел подчинить себя поставленной цели - безразлично, сам ли он её себе определил или так приказало начальство, но лучше сам, конечно, - бесчувственен и безжалостен. Все эти «без» делали Шоербезена идеальным инструментом для выполнения жизненно важных миссий, определяемых Комиссией по чрезвычайным ситуациям, и карьеру он делал сравнительно быстро. Ко-лонэл фон Суслофф только крякнул, когда сотня Шоербезена за четверть часа раскрошила базу взбунтовавшихся горняков на Плутоне - и вскоре произвел способного легионера в лэфтэнэты.

Ларс воспринял это как должное и стал ещё больше времени проводить в тренажёрном зале, а также в спаррингах с Эв: он всё ещё надеялся превзойти её, хотя любому ясно, что форсированный организм синта всегда оставит далеко позади любого натурала. Ларс даже сделал себе пару не возбраняемых Легионом имплантаций, но и это к Эв приблизило его мало. К моменту производства в лэфтэнэты Шоербезен уже был одним из лучших бойцов «Назгула», и, хотя по части стратегического мышления он заметно отставал от других, например кэптэнов Гарамника и Куйберга (а последний был ещё и чемпионом Легиона по рукопашному бою), фон Суслофф стал ненавязчиво выделять Ларса. У Суслоффа были свои цели.

Старый и опытный колонэл прекрасно понимал, что Шоербезен почти достиг своего служебного потолка - впереди была только одна ступень, кэптэнская, а в службе безопасности Дракону делать совершенно нечего - и оттого старался использовать рьяного лэфтэнэта на полную катушку, одновременно не упуская случая язвительно подколоть: колонэл хорошо помнил, что в люди Дракона вывели деньги отца, вовремя переведённые на счёт КЧС. Иногда фон Суслофф, также приложивший руку к тому, чтобы Ларс фон Шоербезен стал тем, кем стал, ужасался своего создания и думал, что же будет, коли однажды новоиспечённого кэптэна не удастся удержать в узде; ничего хорошего не выходило - и потому Суслофф однажды вызвал к себе всё того же Куйберга и проинструктировал, как быть в подобном случае. Не избалованный личным синтом - любовницей-телохранителем - Куйберг молча выслушал мудрые начальственные соображения и лишь кивнул: что тут непонятного! Один удар в основание черепа - и проблема рассосётся сама собой. Такой удар Куйбергу особенно удавался. Но это - на крайний случай. А вообще фон Суслофф про себя твердо решил избавиться - с максимальной пользой для Чёрного легиона, конечно, - от боевой единицы с позывным «Дракон».

Ларс об этом, само собой, ничего не знал и пребывал в заблуждении относительно своего будущего: ему казалось, что со временем он вполне сможет возглавить Чёрный легион и стать полноправным хозяином на «Назгуле». Того, что для этого следует иметь в голове более поворотливые мозги и обладать хотя бы мало-мальски развитым чутьём ситуации, Шоербезен даже не предполагал.

Плутон принёс ему две звёздочки на воротник, а кризис в Орлеоне поставил на одну доску с кэптэнами Куйбергом и Гарамником, старыми и проверенными начальниками когорт. Ведь именно Ларс со своими легионерами молниеносно и беспощадно уничтожил охрану, а потом лично захватил прим-сотку эволанов - такое кодовое название получили эти по-своему забавные, похожие на волосатые шестиногие тумбочки чужие, вдруг активно запретендовавшие на Орлеон. Собственно, это было первое столкновение с иным разумом - первое за всю долгую историю человечества, и первой, а также и последней, единственной о долгожданном контакте узнала Комиссия, каковая тут же двинула к Орлеону «Назгул» с целью как всегда грамотно и без лишнего шума разрулить кризисную ситуацию. Волосатые тумбочки вывалились из подпространства на дальней орбите планеты и тут же решили на неё высадиться: Орлеон им понравился - кто знает отчего. В причинах никто разбираться, конечно же, не стал - налицо было покушение на перспективные интересы человечества, а предварительные исследования показали, что эволаны обитают чёрт знает где, даже не в соседней галактике, и это просто их корабль-разведчик, который, судя по всему, за дальностью расстояния и не чаял когда-нибудь вернуться домой. Вывод - а вместе с ним и приказ - был прост: тумбочек уничтожить, не дав отстучать «sos» в далёкое далёко, распространение информации пресечь, а Орлеон на всякий случай распылить в молекулы, благо там всё равно никакой жизни пока ещё зародиться не успело, а тумбочки не в счёт. Ну и набросать в секторе всяких следящих устройств, чтобы неповадно. Хотя… если удастся изловить пару-тройку волосатиков, то они могут понадобиться для опытов. Неплохо было бы посмотреть, что у тумбочек внутри и каким именно местом они думают. Но это факультативно.

Нельзя сказать, чтобы операция по разруливанию прошла совершенно гладко. Всё же шестиногие тумбочки не зря пропилили такую уйму световых лет: у них нашлось, чем в ответ выстрелить. У Орлеона Чёрный легион понёс самые большие потери за всю свою историю, а «Назгул» позднее провёл более месяца в дико секретной ремонтной верфи на дальней орбите Нептуна. Однако нужный результат был достигнут: планета перестала существовать, тумбочек поубивали, а молодчина Ларс фон Шоербезен малой кровью сумел захватить командную капсулу эволанов - их корабль представлял собой диковатую на земной взгляд конструкцию, состоящую из многочисленных, таких вот разновеликих и удивительных по форме капсул, соединённых меж собой странными гнутыми-перегнутыми светящимися трубами (что ли?); всё это хозяйство было разнесено в пространстве довольно далеко, безо всякой видимой системы, и при необходимости могло рассоединяться и функционировать автономно. Что и принялось делать, как только обнаружило приближение «Назгула». Суперкрейсер выпустил штурмовые боты, получил в лоб прямой наводкой от одной из яйцеобразных капсул, и - понеслось.

Ларсу, в общем-то, повезло: он случайно напоролся на прим-сотку. Это уже потом, когда пленённых эволанов принялись изучать в одной из невозможно секретных лабораторий Комиссии - ну там засовывать им разные проводки в те места, куда проводки можно было засунуть, просвечивать всякими лучами, сканировать и вообще брать анализы, - стало ясно, что в руки любознательных специалистов попал именно прим-сотка, а тогда, у ещё не расфигаченного Орлеона, фон Шоербезен просто взял на абордаж бугристый ком размером с полтора «Назгула», прорезал в обшивке дыру и, кроша всё движущееся направо и налево, ринулся внутрь. Ларс лично пришил такое количество волосатых тумбочек, что уже на пятой сотне окончательно и бесповоротно сбился со счёта, когда нечеловечески извилистый коридор, больше похожий на прямую кишку в спокойном состоянии, вывел его в полную мутного света пещеру, где в окружении охраны сидела особо крупная тумбочка повышенной волосатости - тот самый прим-сотка, как опять же позднее выяснилось, главный петух в местном курятнике, ибо именно он и топтал всех остальных особей без разбора, отчего в положенный срок случались новые мелкие эволанчики. Ларс и его команда метко расстреляли собравшихся - те яростно сопротивлялись, но главной ошибкой эволанов было презрение к хоть каким-то доспехам или индивидуальным защитным полям, и Эв этой особенностью их ментальности как нельзя лучше воспользовалась: её катана с атомарной заточкой запорхала в пещере подобно светлой бабочке. Пушки, правда, у эволанов были что надо, и ужасно засекреченные техники до сих пор копались в их кишочках, пытаясь разобраться, что там к чему, и позаимствовать лучшее для утилитарных целей великого человечества, но тогда пушки тумбочкам помогли мало, и Шоербезен и его подчиненные с минимальными потерями захватили самого крупного чужака: Дракон лично поверг его наземь мощным ударом правой, закованной в усиленную броню ноги, после чего быстренько перемотал полимерным шнуром, так что эволан не мог пошевелить ни одним из шести членов. Тут и сражение само собой кончилось: воевать без прим-сотки эволаны не умели и тут же были поголовно уничтожены. «Назгул» распылил Орлеон и на пределе сил повреждённого двигателя попёрся домой. Кстати сказать, соответствующим службам Комиссии всё же пришлось подчищать некоторые концы: энергетическое возмущение засекли некоторые особо ретивые наблюдатели. Пятьдесят одному человеку пришлось выборочно затереть память, а ещё с двумя - расстаться навеки: это были синты-астрономы, а синтам как следует почистить мозг практически невозможно. Да и какие же люди эти продукты генетических игрищ?..

Так ещё две звездочки спланировали на воротник мундира Ларса фон Шоербезена. Дракон стал кэптэном, одним из трёх в Чёрном легионе.

- Прррэлестно, кэптэн, прррэлестно… - задумчиво скворчал своей древней трубкой фон Суслофф, из-под мохнатых бровей разглядывая стоящего перед ним Шоербезена. У фон Суслоффа были широкие брови, заросшие торчащими в разные стороны жёсткими седыми волосами. Колонэл за бровями совершенно не ухаживал: не причёсывал, не выщипывал, подобно Куйбергу, вообще махнул на брови рукой и не притрагивался, пока не начинали мешать смотреть. Только тогда фон Суслофф проводил по провинившейся брови пальцем, устраняя помеху. При этом колонэл был лыс, как коленка, брил бороду и усы и в общем и целом выглядел бы комично, если бы не стеклянные пронзительные глаза, приковывавшие внимание собеседника полностью. - Вам, я вижу, крупно повезло. Не то что вашим легионерам. А?

Голос фон Суслоффа не предвещал ничего хорошего. Но Ларс особенной вины за собой не чувствовал, да и за плечом надёжным эшелоном поддержки привычно застыла Эв. И потому Дракон промолчал.

- Офицер без солдат… - Суслофф совершил в кресле полуоборот, вынул трубку изо рта и принялся выколачивать её в толстый стакан. - Вы-то сами как оцениваете ситуацию?

- Ситуация была нештатная, колонэл, сэр! - отрапортовал Шоербезен, вылупившись на информационный экран над командирским креслом: на экране яркой точкой было обозначено положение спешно уходившего от Д-1560 «Назгула». В глаза фон Суслоффу Ларс лишний раз предпочитал не заглядывать: в таких случаях Дракона охватывали неконтролируемые эмоции, которые могли существенно повредить карьере. - Не было никаких сведений…

- Как это верно! - перебил командир Чёрного легиона, бурой подушечкой большого пальца утаптывая в жерле трубки новую порцию табака. - Нештатная ситуация. Надо же. Не было сведений. Конечно. У меня создается безусловно неправильное впечатление, что я взял себе в капитаны полного думкопфа. Или - это правильное впечатление?

- Колонэл, сэр…

- Вы знаете, кэптэн, кто мы? - Суслофф резко поднялся на ноги и перехватил взгляд Шоербезена. - К вашему сведению, мы называемся Чёрный легион. Это я так, на всякий случай. Вдруг вы не в курсе. Мы - элита. Нет. Мы - элита элиты. У нас не бывает штатных ситуаций. Это вам не тренажёр. Расслабься, девочка, - велел колонэл напрягшейся Эв и опять уселся. - К вашему же сведению, Шоербезен, приказы существуют для того, чтобы их выполнять. А не играть в мясника. Вместо того чтобы руководить людьми. Это я тоже так, на всякий случай. Чтобы ликвидировать досадные пробелы в вашем образовании.

Ларс вытянулся в струнку. Возразить ему было нечего: действительно, следовало оставить пару легионеров потравить газом спрятавшихся в подземелье китайцев, а самому поспешить наверх. Быть может, тогда бы и не случилось того, что случилось. Быть может…

Но как же приятно было жечь этих жалких уродов! Ларс вспомнил, как лопались их дурацкие, никчёмные головы - будто мыльные пузыри - и непроизвольно сглотнул. Это было… это было почти как с Эв. Иногда. Когда Дракон привязывал её к кровати и изо всех сил стегал форменным чёрным ремнем, а она лежала молча и покорно, лишь еле слышно постанывала, а потом - как же здорово бывало потом перевернуть её на живот и…

Самое печальное, что фон Суслофф не повысил голос ни на полтона.

Ничего хорошего это не предвещало.

Шоербезен внезапно понял, что если колонэл решит выстрелить им в открытый космос, то никто ровным счётом не узнает, где могилка его, никто не обеспокоится и не раструбит в кибере о незавидной и несправедливой судьбе, постигшей одного из лучших солдат Чёрного легиона. Не говоря уж о том, чтобы помешать колонэлу близко познакомить Ларса с вакуумом. Суслофф будет в своём праве, ибо каждый на «Назгуле» - в его власти. Безраздельно. Ведь их всех на самом деле давно нет. Не существует. А есть набитый фантомами суперкрейсер-призрак под командованием матёрого привидения по фамилии фон Суслофф.

Дракон, например, несколько лет назад погиб в катастрофе недалеко от Сан-Шантарска - такой ответ давали все поисковики в кибере, он проверял. Что по этому поводу думал Шоербезен-старший, Ларсу ведомо не было. И фак с ним, с папашей.

Ферфлюхт.

Матёрое привидение между тем раскурило свою вонючую трубку, уселось на место и изучающе уставилось на Дракона.

- Что же мне с вами делать, Шоербезен?..

И этот вопрос повис в воздухе. Фон Суслофф и не ждал ответа. Колонэл, похоже, разговаривал со своей трубкой.

- Все ваши люди испарились. Последняя директива не выполнена. А вы стоите передо мной. Целенький и цветущий. Везение, да?

- Это случай, колонэл, - неожиданно для себя вмешался в диалог с трубкой Дракон. - Сэр!

- Не смешно, Шоербезен, - покачал головой фон Суслофф. - Итожу прожитое. По вашей вине сорвана важнейшая операция. Вы промедлили с выполнением своей части задания. Вы резали китайцев, вместо того чтобы захватить объект «а». Вы, в конце концов, остались живы. Знаете, - колонэл подался вперед и опять, даже сидя, умудрился захватить взгляд Дракона, - бывают такие случаи, когда лучше погибнуть. Геройской смертью.

Ларс совершенно не собирался погибать хоть геройской, хоть какой иной смертью. Честно сказать, ему пока ещё не приходили в голову мысли о смерти. Да и смерть на поле боя - это было не в его стиле.

- Вопросы есть? - непереносимым голосом поинтересовался фон Суслофф, глядя Дракону куда-то в переносицу.

Шоербезен безмолвствовал.

- Прекрасно. Не люблю вопросов… Итак! До возвращения на базу вы побудете под арестом в своей каюте. А там посмотрим. Сдайте оружие. И девице своей скажите, чтобы оставила сабельку. Впрочем, понимающий человек всегда найдёт, на чём повеситься или чем зарезаться. А, Шоербезен?

Эв внимательно смотрела на маленький экран личного компа: светлая комната, яркое солнце, зеркало, а в зеркале она - лёгкая, красивая, беззаботная, с гребнем в одной руке и с баллончиком в другой. Звук Эв выключила полностью - господин совсем недавно забылся беспокойным сном, и тогда она сумела незаметно выскользнуть из-под его тяжёлой горячей руки, прокралась неслышно в узкий пенал санузла и теперь, сидя на полу рядом с низким корытцем стойки ионного душа, наблюдала разворачивающееся у зеркала действо, пыталась осмыслить запись, сделанную мнемодатчиком вчерашней ночью.

Вот она провела гребнем по волосам, намечая линию будущего пробора. Вот улыбнулась своему отражению, мимолетно оглянулась…

Что происходит?

Да я ли это?!

Я?..

Эв пристально вглядывалась в своё лицо - такое привычное и такое удивительно незнакомое, - она видела, как глаза её двойника слегка расширились в лёгком испуге, но тут же веки успокоенно смежились: Эв-отражение блаженно щурилась в неге невидимых прикосновений, тело её мягко извивалось вослед незримым рукам - Эв ясно помнила эти руки, горячие, точь-в-точь

как у господина, сильные и властные, - вот она, глядя на себя самоё в упор, медленно нагибается вперёд, а по лицу её блуждает счастливая, почти идиотическая улыбка…

Эв не могла оторваться от экрана: у зеркала была она - несомненно, и в то же время - не она. Кто-то, как две капли на Эв похожий, - нет, нет, никогда в жизни она не вела себя так, никогда не была она в этой комнате, никогда не причёсывалась перед этим зеркалом, никогда не…

Тонкие белые трусики сами собой поползли вниз - рывками, упали вниз, и Эв-отражение переступила с ноги на ногу, окончательно освобождаясь от призрачной одёжки; теперь лицо её было прямо перед зеркалом, колодцы зрачков смотрели сами в себя - внезапно зрачки сильно расширились, словно от нежданной боли, да, да, именно от боли, Эв помнила эту боль, сладкую боль в паху, куда медленно, ласково, но настойчиво проникало нечто большое и тоже горячее…

Эв машинально поднесла руку ко лбу - отёрла капельки пота и, внезапно осознав этот пот, несколько мгновений недоумённо смотрела на ладонь: влажные пальцы едва заметно подрагивали, а на экране - на экране компа Эв-отражение равномерно колыхалась взад и вперёд, то ближе к зеркалу, то дальше, смуглые руки цепко держались за раму зеркала, чёрные волосы то закрывали лицо, то отступали волнами, и эта улыбка, эта блаженная улыбка!..

Откуда это?

Почему?!

Заворожённо глядя, как её двойник закусил губу, не будучи в состоянии выдержать нарастающую сладостную муку, Эв пыталась овладеть бешеным хаосом мыслей, набиравшим скорость вослед нарастающему ритму движений на экране; Эв старалась установить хотя бы подобие контроля над страшным торнадо, раздиравшим её хорошенькую головку, - безумие, о котором Эв ведать не ведала, было, казалось, в одном-двух шагах…

Это всё было с ней! И - не было!

Она - в неведомой комнате, у зеркала, одна. И - не одна. Кто? Кто?! Невыносимо…

Дрожащим пальцем Эв коснулась сенсора. Экран померк.

С трудом поднявшись на ноги, она пустила воду тонкой струйкой и, подождав, пока не наполнится ковшик ладоней, плеснула воду в лицо - потом ещё и ещё раз. Тщательно, с силой, чуть не сдирая кожу, растёрла лицо мохнатым полотенцем.

Я не в порядке.

Со мной всё плохо. Очень плохо. Я сошла с ума. Я - синт, и я сошла с ума. Я - синт…

Это я во всем виновата.

Эв с силой надавила на виски.

Конечно, всё дело в ней. Если бы она была в порядке, не случилось бы всё то, что случилось на этой планете, и господина не поместили бы под арест. Она бы уберегла господина от неприятностей. Не мешкала бы, а помогла принять верное решение. Прорвалась бы сквозь ряды обороняющихся и не дала бы чинам взорвать эти чёртовы бомбы. И - приказ был бы выполнен. Господин стал бы героем. А теперь…

Ещё неизвестно, чем дело кончится, когда «Назгул» прибудет на базу. Может быть всё, что угодно. Командир легиона - отвратительный человек, он терпеть не может господина и не упустит случая ему нагадить. Или ещё хуже.

И во всём виновата она, Эв.

Эвелин ван дер Хаас.

Грёбаный синт из пробирки.

Ни на что не годный.

Она медленно потянула из крепления автоматическую зубную щетку, невидяще глядя на тонкую, слегка заострённую её рукоятку: вот выход. Простой и надёжный. Наказание за всё. Да, она должна быть наказана. Она не справилась.

Нет. Слишком просто.

Эв рывком вставила щётку обратно.

Глупости. Кто же тогда позаботится о господине?

Она во всём виновата - она и должна всё исправить. Таков её долг.

Эв выпрямилась перед узким зеркалом, вгляделась в своё отражение - настоящее: сумасшедшие глаза, раздувающиеся ноздри, упрямо, до белизны сжатые губы. Потом быстрыми точными движениями собрала волосы в экономный пучок на затылке.

Да.

Вывести господина из-под удара. Спасти.

Потом рассказать ему, что с ней происходит - а что, что с ней происходит? что?! - и пусть господин решает, как быть с Эв.

Она полностью в его власти.

- Р-р-ричардоннер-р-р-р… - Ларс фон Шоербезен с трудом разлепил тяжёлые, непослушные веки. Язык, странно толстый и неповоротливый, ворочался во рту еле-еле. В голове плавал мутный туман: Ларс балансировал на грани беспамятства. Он не мог пошевелиться, а его замечательный командный голос, от грома которого приседали даже видавшие виды легионеры, превратился в полузадушенное, еле слышное (если вообще слышное, Дракон не был уверен) сипение. - Эв… - позвал Дракон, позвал, как ему показалось, внятно и достаточно громко, но сам себя не услышал. - Мамац-ц-цао…

Перед глазами рябило, плавали кривые цветные пятна, взгляд как следует не фокусировался, и тем не менее, собрав все оставшиеся силы, Ларс сумел разглядеть неподалёку смутно знакомую спину в вакуумной броне - тонкая талия, узкие плечи, чёрные ножны наискось.

Эв?!

Дракон напрягся, зашарил в сусеках памяти - где он? почему? что это вообще всё такое?.. Память отзывалась вяло, еле-еле, выбрасывая какие-то смутные, сумбурные образы: тёмный ночной бокс, скомканная подушка, комариный укус в шею, грохот - тихий, далёкий, как сквозь толстый слой ваты, ослепительный яркий свет, потом опять грохот, нет - скорее гул, знакомый гул… двигателей? Да, двигателей. Определённо. Значит, он, Ларе фон Шоербезен, на корабле?

Мамацао, да ведь он и был на корабле - а как же, на «Назгуле», красе и славе инженерно-технической мысли яйцеголовых, из которых ни один не выжил, на мега-крейсере Чёрного легиона, мчащемся сквозь пространство к постоянной базе…

Нет, нет.

Уж кто-кто, а кэптэн Шоербезен наизусть знает все звуки, которые издает «Назгул» - когда неуловимой тенью скользит между звезд; когда тупо висит, затаившись, на дальней орбите какой-нибудь очередной планеты, где возникла чрезвычайная ситуация, требующая немедленного хирургического вмешательства; когда, открыв шлюзы, равномерно выплёвывает десантные боты…

Десантные боты.

Вот чьи двигатели издают такой гул.

И потом ещё Эв… При чём тут Эв? Но её лицо ясно стояло перед внутренним взором Дракона: прямо перед глазами, низко-низко, губы неслышно шевелятся, словно извиняясь…

Ферфлюхт.

Да что происходит?!

- Эв… - вновь зашевелил губами Шоербезен, и вновь ничего толком не получилось: его могучее тренированное тело не желало слушаться хозяина.

Дракон напрягся, изо всех сил попытался пошевелить пальцами - и внезапно ему это удалось. Так неожиданно, что Ларс опешил. И одновременно воспрянул духом: значит, ещё поживём, поживём! Быть может, даже вечно. Прекрасно это - жить вечно.

Он сосредоточил взгляд на маячившей прямо по курсу знакомой спине и принялся равномерно дышать - вдох-выдох, вдох-выдох, - успокаивая сознание, отрешаясь от окружающего мира, мысленно сжимаясь до крохотного зёрнышка, свободно плывущего по волнам мироздания, чтобы потом пробиться во всеоружии в действительность. По телу побежала тёплая волна: сработали вживлённые драйв-капсулы - руки и ноги налились железной силой. Дракон знал - когда хотел, он был прилежный ученик, - что прибегать к этой методике можно лишь в крайних обстоятельствах, ибо форсаж организма сжигает его заживо, но сейчас, по мнению Шоербезена, был именно такой случай: неизвестность, ватная башка… или «Назгул» захватили альены? Но тогда откуда тут Эв? Может, мы единственные, кто спасся?

Ларс сызнова напрягся, что-то громко щёлкнуло, ломаясь, - и он, вывалившись из кресла, всем весом грохнулся на квазититановый пол.

- Господин… - Эв стремительно метнулась к нему, наклонилась. Она всегда, всегда, сколько Дракон помнил и слышал, звала его «господин» и никогда иначе, нет, не «любимый», «милый», не «хани», «кабачочек мой» или модное «бэйба», нет, только «господин», и Ларсу это нравилось, это его вдохновляло и наполняло величием. Ларе считал это в порядке вещей. Потому что так было правильно. - Господин…

- Чёртова кукла… - прохрипел фон Шоербезен и наконец-то услышал собственный голос, и то, что он услышал, Дракону не понравилось: какой-то чужой был голос. - Что?..

- Вы в безопасности, - Эв смотрела нежно. Да, она всегда называла его на «вы». Даже тогда, когда нормальные люди издают визги и прочие стоны страсти, и это тоже было нормально, правильно. Ларс очень удивился бы, услышь он от Эв «хани» и «ты». Даже, пожалуй, примерно наказал бы её. Выдрал. - Теперь всё будет хорошо.

- Помоги… - выговорил Дракон, с трудом поднимая непослушную руку и цепляясь за её плечо.

- Да, господин, - ласково прошелестела Эв, легко подняла его огромное тело и водворила обратно на кресло. - Сейчас! - Она метнулась в сторону и снова возникла в поле зрения Ларса, со шприц-тюбиком в руке. - Потерпите… - В шею кольнуло, и Дракон дернулся: очень знакомое, совсем недавнее ощущение. Доннервет-тер, отчего он ни черта не помнит?!

Дракон лежал в кресле и чувствовал, как другая волна тепла охватывает его - с шеи распространяется по груди и ниже; дрогнуло, оживая, Ларсово любимое достоинство, предмет его гордости и постоянных упражнений, закололо в пятках. Шоербезен на пробу поднял руку, и это удалось ему - уже без труда. Он сел.

- Докладывай.

- Господин! - Эв вытянулась в струнку. - В настоящее время все внешние источники опасности устранены. Вы в безопасности. Мы следуем в подпространстве, выполняя серию хаотических прыжков с целью сбить возможных преследователей со следа.

- Как?! - Ларс медленно поднялся: преследователи?! - Что произошло?

- Господин, - Эв смотрела прямо, не отводя глаз. - Осмелюсь доложить, во всем виновата я одна.

- Ты. Можешь. Объяснить. Толком? - схватив её за плечо, навис над Эв Шоербезен. - Какие, мамацао, преследователи? Какая опасность? И что, джаляб, мы делаем в подпространстве? И кто надел на меня вакуумную броню?! Говори!!!

- Это я, господин, - не моргнув, отвечала Эв. - Из-за меня сложилась критическая ситуация с непрогнозируемым исходом. Мой долг - оберегать вас, и я предприняла все возможные меры…

- Чёртова кукла!!! - заорал, тряся её, Дракон, и на сей раз у него вышло по-настоящему, но Эв даже не дрогнула от его рёва. - Да о чём ты толкуешь, дрянь?!!

- Осмелюсь доложить, пока вы спали, господин, я позволила себе ввести вам фриз-фиксатор, после чего захватила десантный бот номер сорок пять, погрузила вас и покинула «Назгул». Жертвы минимальные. Погоня отстала, - в глазах Эв была мольба.

От неожиданности Ларс даже отпустил её.

- Ты - что?.. Ты…

- Вы были в критическом положении, господин, - торопливо продолжала Эв. - Ваша судьба, жизнь и благополучие находились под существенной угрозой, и всё это произошло оттого, что я не смогла должным образом помочь вам выполнить приказ колонэла фон Суслоффа. Во всём виновата только я. Я не в порядке.

- Ферфлюхт!!! - роняя слюни, громовым голосом заорал Дракон, мощным ударом отбросив Эв в сторону, рванул к панели управления, плюхнулся в командное кресло. - Ты! Ты!!!.. - Пальцы его забегали по сенсорам: может, ещё не всё так плохо? Может, что-то можно изменить?

Нет. Долбаный синт был прав: десантный бот уже выполнил шесть подпространственных прыжков, сейчас находился в седьмом - чёрт знает где, - и, судя по показаниям приборов, этот прыжок должен стать последним. Топливо на исходе. Даже если Шоербезену приспичит развернуться обратно, к «Назгулу» и к привычной жизни, - десантный бот физически не сможет этого сделать. Бот вообще не рассчитан на подобные глупости - на все эти прыжки, - и данная функция, нештатная, кстати, придана ему механиками «Назгула». На всякий случай. Всё, на что будет способен кораблик после выхода в нормальный космос, - это медленно тащиться на нормальной тяге. Да и то не долго.

Ещё бы знать, куда стараниями этой идиотки нас занесло… Но определить координаты станет возможным, лишь выйдя из прыжка.

Да чтоб ты сдохла!!!

Это же конец всему.

Всему.

Конец.

Дракон вскочил и, рыча, кинулся к Эв, изрыгая проклятия, принялся колотить её руками и ногами - девушка стояла молча, не сопротивляясь, только голова её моталась от ударов. Дракон сбил её с ног.

Лишь превратив лицо Эв в кровавую маску, Шоербезен перевёл дух, пнул напоследок лежащую и, тяжело дыша от отчаяния, вернулся к пульту управления. Кровь бессильной ярости стучала в висках.

Убью бешеную суку.

Пристрелю.

Сдеру скафандр и выкину в вакуум. Но сначала…

Дракон снова опустил руки на сенсоры.

- Это… небезопасно… - донесся до него прерывающийся голос Эв. Шоербезен проигнорировал замечание, загерметизировал броню и, не жалея сенсоров, продолжил барабанить по ним, вводя команды на экстренный выход из подпространства. - Господин… молю вас… Мы можем врезаться в какой-нибудь… объект… Позвольте мне… Господин…

- Заткнись! - рявкнул Ларс, не отрываясь от пульта. - Все зубы выбью.

Эв заткнулась. Лишь тихо зашипела её броня, тоже герметизируясь. Сейчас!

Дракон последний раз ткнул пальцем в нужную кнопку, выбив её из панели, и ухватился за подлокотники: на лобовом экране непроглядная чернота прорезалась серией концентрических белых кругов, несколько раз ослепительно вспыхнула - странно так вспыхнула, Ларс, далеко не новичок в подпространственных прыжках, видел подобные вспышки впервые, - и десантный бот, дрожа, как жертва панэнурезной лихорадки в последней стадии спонтанного выпадения прямой кишки, на полной скорости вывалился в обычный космос.

Прямо по курсу возникла сверкающая кристаллами наростов туша стремительно надвигающегося астероида. Увернуться времени не оставалось, и бот от души, всей массой в астероид врезался. Хряпнулся бортом о бездушную, раз в десять его больше глыбу - хорошо, не носом, - после чего развалился на множество мелких частей, и части эти шустренько разлетелись в стороны. Когда-нибудь вполне осмысленный кусок десантного бота номер сорок пять свалится на голову ничего не подозревающим, но удивительным формам жизни на далёкой-далёкой планете, и местные яйцеголовые - или какой там формы головы у местных умников? кто знает! - будут прыгать от радости, узнав наконец, что они не одни во Вселенной. Редкое счастье, что и говорить.

- Эв! - рявкнул в коммуникатор фон Шоербезен. - Эв! Ко мне!

Он основательно приложился головой при столкновении, и из носа пошла кровь, но с сознанием не расстался - успел отскочить в глубь командного салона, сгруппировался, даже штатный карабин с полным боекомплектом пальцем зацепил, и тут грохнуло. Бот был сконструирован не далёкими от устрашающих жизненных коллизий гражданскими даунами, а знающими своё дело военными с практическим устройством головного мозга, и потому при столкновении ничто на его борту не сдетонировало, не взорвалось, двигатели автоматически отстрелились и с хорошим ускорением скрылись в пустоте, где через некоторое время сверкнула яркая вспышка, а Дракон, отмахиваясь от мелких обломков, увернулся от стремительно мчащегося на него искорёженного десантного отсека, вылетел в вакуум и выпустил титановую стрелку в сторону причины аварии.

И теперь, болтаясь в великом Ничто рядом с астероидом - на привязи, среди осколков кристаллов и камней побольше, торопливо оглядывался: искал Эв. Одному загорать в пустынном уголке космоса совершенно не светило.

- Да, господин, - послышался её голос. - Я здесь. Дайте пеленг.

Она здесь. Ччччё-ё-ё-ёрт!

Ларс коснулся нужного сенсора на левом плече, перекинул ремень карабина через другое, отпихнул вывернувшийся откуда-то справа искалеченный при столкновении санузел и принялся ждать - через полминуты, аккуратно, экономно маневрируя мини-движками в ботинках, к нему поддрейфовала Эв.

Теперь их снова было двое.

- Тупой синт, - с показным спокойствием приветствовал её Шоербезен. - Из-за тебя я в полной жопе. - И врезал Эв ногой, изо всей силы. Та отлетела к астероиду, мячиком отскочила от него и устремилась куда-то в пространство, а получивший обратное ускорение Дракон затрепетал на конце полимерного шнура. - Долбаная сука!!! - заорал ей вслед Ларе. - Немедленно вернись, и я с тобой такое сделаю!..

Бессильная ярость переполняла его.

Когда Ларсу фон Шоербезену было лет, наверное, десять, в их семейном обиталище однажды вышла из строя электроника. Говоря точнее, отказал хоум-кипер - не сошёл с ума, отрабатывая случайные обрывки программных кодов, в результате чего могло случиться много чего удивительного, с совершенно непредсказуемым для хозяев исходом, - нет, хоум-кипер по кличке Селеста, или попросту Сел, сломался. Вырубился. Умер. И перекрыл как все входы-выходы, так и системы связи с внешним миром, который единственно и мог помочь в подобном затруднительном положении.

Звукоизоляция в боксе была отменная, и когда будущий Дракон обратил внимание, что уже довольно долго к нему не наведывается с очередной порцией питания дроид-нянька, изолированный в соседнем помещении Шоербезен-старший уже совершенно сорвал голос в тщетных попытках до кого-нибудь докричаться. Ларс же был полностью поглощён усовершенствованием любимой биты для квайл-крика: с помощью подручных средств загонял в неё найденные в кладовой виброгвозди - и всё как будто получалось, и бита становилась очень похожей на орудие, которое Ларс подсмотрел у одного из персонажей вышедшего на прошлой неделе дополнительного уровня популярного нетгейма «Астарот гипердрайв III», и тут гордый успехами подросток захотел убедиться, насколько приблизился к искомому, для чего попытался врубить кибер-куб - а вот фигушки! не работает вирту-алка. Нету связи.

Ларс озлился и хотел было съездить по непокорному кубу битой, уже даже руку занёс, но вовремя одумался: всё же виртуалка была очень полезна, и вдруг папашка не захочет раскошеливаться на новую?

Тогда он, волоча за собой новую игрушку и безжалостно царапая мягкий пенопластик пола, протопал к двери и ткнул пухлым пальцем в сенсор.

Никакого результата. Дверь, которая в любой момент предупредительно распахивалась раньше, ныне хранила безразличную неподвижность.

- Ну ты… - сказал Ларс, сверля дверь взглядом. - Живо!

Дверь по-прежнему безмолвствовала.

Ларс пнул её ногой, но дверь не реагировала.

Ладно.

Шоербезен ткнул в другой сенсор, активировавший внутреннюю связь, - иного выхода, как немного пообщаться с родителем, у него не было.

- Эй, там! - воззвал он. - Эй!

Связь не работала, и призыв канул втуне.

Ларсу вдруг стало жутко. До колик в животе. Небольшой домашний мирок отказался подчиняться, он не отвечал на требования привычным с пелёнок образом - он вообще никак не реагировал; любимый вирт-объём не подавал признаков жизни; кругом были бездушные, неповинующиеся стены, а ещё - голо-окно, и, оглянувшись на него, Ларс внезапно заметил, что поверхность окна матово-черна, безжизненна.

Шоербезен ощутил себя запертым в четырех стенах - одиноким и совершенно беспомощным, и это оказалось так страшно, что Ларс, взвыв изо всех сил юной глотки, принялся в каком-то безумном исступлении молотить битой по двери - дверь стояла неколебимо, пара гвоздей с противным визгом сломалась и впилась в потолок, но потерявший всякое соображение подросток не обратил на это никакого внимания: захлебываясь визгливыми рыданиями, он бил в дверь и бил, колотил изо всех сил, раскрошил пульт управления, измочалил косяк - рука соскочила, и Ларс грохнулся на колени, но тут же вскочил, слепо размахивая покорёженной битой, налетел на стол, обрушил на него град ударов. Стол проявил твёрдость, и бита сломалась, а Шоербезен, подвывая, устремился в испытанное укрытие, в темноту, что всегда царила под кроватью.

Там он и просидел, в луже собственной мочи, размазывая по лицу сопли ужаса, несколько долгих, как бессонная ночь, часов - пока наконец не отворилась дверь и в помещение не ворвался всклокоченный родитель: ему удалось достучаться стулом до нижних соседей, и те, обозлённые настойчивым раздражителем, явились лично высказать, что на самом деле думают про живущих выше. Остальное было делом элементарной аварийной техники, которая живенько восстановила нормальное положение вещей.

Но только не для Ларса - пару недель после этого знаменательного случая он провёл в объятиях киберме-да, да и то пришлось потрудиться, чтобы запихнуть туда мальчика: освобождённый Ларс орал как умалишенный и отбивался с недетской силой, пока наконец с помощью трёх дроидов не удалось сделать ему первый расслабляющий укол; дальше стало легче: будущий Дракон шмякнулся лицом в пол, после чего и был водворён на ложе излечения от глубокого нервного срыва.

Шоербезен те часы запомнил на всю жизнь. Не раз и не два глухие, безнадёжные стены комнаты являлись ему во сне после - Ларс просыпался в холодном, липком поту давнего страха, плакал от вновь пережитого бессилия и успокаивался, лишь когда наступало утро. С возрастом и опытом воспоминания, как это обычно бывает, истончились, ослабли, сны отступили и потеряли остроту, да и Ларс не раз пытался отгородиться от пережитого, закрыть на него глаза, притвориться, будто ничего такого с ним не было, или было, но не с ним, - и всё же глубоко в потаённых уголках души, примерно там же, где обитал тёмный сгусток дерьма, с которым Дракон явился в свет из материнской утробы, упорно жило воспоминание о заточении. Дрянь к дряни тянется - похоже, именно тёмный сгусток приютил, вобрал в себя Ларсов страх, исподволь холил и лелеял, не позволяя умереть совсем. Иногда, под настроение, Дракон с содроганием думал о том, что подобная ситуация может повториться.

И вот сейчас, болтаясь в черноте необозримой пустоты, не располагая возможностью связаться с кем-нибудь, не имея представления о том, где находится, с жалким запасом кислорода в баллонах вакуумной брони, Ларс фон Шоербезен, позывной «Дракон», вдруг почувствовал, как покрывается холодным потом ужаса - того самого, давнего, глубоко запрятанного ужаса: Шоербезен внезапно осознал, что он - один. Совершенно один. Отрезан ото всех. Неизвестно где. Без малейшего шанса на спасение. Он даже не успеет проголодаться - гораздо раньше нечем станет дышать.

Клокочущая ярость, минуту назад кровавым маревом застившая мир, мгновенно отступила, исчезла, сгинула - что такое конец карьеры в Чёрном легионе перед лицом неизбежной, мучительной и бессмысленной смерти?

Безумие ужаса стремительно охватывало Дракона с ног и до головы - так, верно, бывает, если свалишься в жидкий азот (кто падал, тот знает), - Ларс затрясся, забил бессмысленно руками, засучил ногами, заорал непривычно тонко; он, судорожно дыша, ухватился за шнур и лихорадочно подтянул себя к астероиду; сильно стукнулся о его шероховатый бок, боли не заметил и вцепился в трещины пальцами.

Жить! Жить! Ларс страстно хотел жить.

Ему так нравилось жить - ведь буквально только что почти весь мир лежал у его ног, когда во главе своих легионеров Дракон обращал в пыль целые планеты, когда любые вписывающиеся в устав удовольствия и наслаждения находились на расстоянии протянутой руки… - теперь Ларс не думал обо всех этих глупостях. Он просто чудовищно хотел жить. Физически существовать. Быть может, даже не так уж и вечно, но - вполне достаточно для того, чтобы начать жалеть об этом.

- Помогите… - вне себя плакал Шоербезен. - Кто-нибудь… Я не хочу… Не хочу… На помощь… - Его утративший былое величие голос, какой-то жалобный скулёж, разносил по ближайшим окрестностям штатный передатчик, но звёзды - звёзды были так далеко, и плевать они хотели на стенания кэптэна, теперь уже, ясно, бывшего. - Кто-нибудь…

Один! Совсем один!

Что он наделал! Зачем, зачем он ударил Эв?! Где она теперь? Эв всегда приходила на помощь. Эв всю жизнь была рядом. Она что-нибудь непременно придумала бы! да, придумала бы! А он…

Глотая сопли, Ларс бился головой о безжизненный астероид, а астероид равнодушно летел по скорректированной столкновением новой траектории.

Ну вот, уже трудно дышать. Неужели воздух кончился так быстро?! Сколько же прошло времени?..

Дракон судорожно ткнул пальцем в сенсор, и на лицевом щитке обновились данные тестирования брони - нет, воздуха ещё полно… Полно - для чего?! Что такое четыре с половиной часа? Что можно успеть за такой срок?! Разве что - застрелиться.

А-а-а-а-а!!!

Дракон с ужасом содрал с себя и оттолкнул прочь карабин - надёжное, ни разу не подводившее его оружие мгновенно кануло во мраке, пустилось в бесконечное путешествие вослед обломкам десантного бота.

Шоербезен бился об астероид и рыдал в голос.

Неужели всё это происходит с ним?!

Не во сне?!

Как проснуться? Как?!

- Эв!!! - заорал он, пытаясь вытереть перчаткой слёзы и напрасно скребя бронёй по забралу. - Где ты, Эв?! Вернись!!!

Тишина. Лишь лёгкое шуршание бесконечного космоса.

- Эв… - обессиленно прошептал Ларс, чувствуя, как отнимаются ноги. - Эв…

Тишина.

Боги, как же полно в космосе тишины! На кой черт нужна такая прорва тишины, если всё равно её никто не слышит?!

- Господин… - вдруг услышал Дракон и не поверил своим ушам. - Господин… - Голос Эв был слаб, в нём явственно слышались умоляющие нотки. - Позвольте мне вернуться.

- Эв!!! - Ларсу показалось, что никогда ещё в жизни он не был столь нечеловечески счастлив: практически утерянная только что жизнь на глазах возвращалась к нему обратно. Он встрепенулся, с размаху ударил по астероиду и отлетел в сторону, но шнур притормозил полёт. - Дорогая моя! Замечательная!!! Да! Да! Вернись! Скорее! Скорее, милая!!! - Вновь прилипнув к астероиду, Шоербезен закрутил головой: где? где?!

Вон!

Вдали мелькнул огонек, погас и снова возник - ближе, ещё ближе. Ах, умница моя!

Сердце стучало, как ненормальное. Сердце готово было выпрыгнуть из горла и пуститься в самостоятельное космическое путешествие.

- Эв, Эв… - лихорадочно шептал Ларс, сжимая подругу в объятиях, когда она наконец достигла астероида. - Эвушка… - От счастья Дракон был готов расцеловать её всю, но мешал скафандр.

- Господин… - В голосе Эв слышалась тихая, радостная нежность. - Я наткнулась на обломки какого-то транспорта… Это там, недалеко.

Найденный Эв транспорт оказался здоровенным грузовиком - тёмным и на первый взгляд безжизненным. И дрейфовал он не столь далеко от астероида, что так гостеприимно встретил героически вышедший из подпространства десантный бот.

- Прелестно… - пробормотал фон Шоербезен, насторожённо разглядывая приближающуюся темную громаду; теперь он уже жалел, что столь бездумно выкинул штурмовой карабин. Лучи плечевых фонарей вырывали из мрака не самой первой новизны мощные плиты обшивки и иллюминаторы. - Ты была внутри? - спросил Дракон у скользящей рядом Эв.

- Нет, господин, - отвечала она. - Я лишь проска-нировала вот эту часть. Внутри вакуум. Транспорт мёртв.

- Ещё бы, - Ларс задержал взгляд на солидной пробоине. - А это ещё что?!

Мимо величаво проплыла невразумительно всклокоченная туша: четыре застывшие в последних судорогах ноги, заканчивающиеся копытами, лихо изогнутый хвост, кривые рога на башке, кончик одного сломан. Забавное такое существо, явно негуманоидное. Казалось, ему впрыснули под хвост жидкого перца и безо всякого перерыва выбросили в открытый космос - тут существо и окостенело: с вытаращенными глазами, раззявленной нелепо пастью, тщетно пытаясь ускакать от раздирающего задницу пожара.

- База данных идентифицирует данное существо с… коровой, - запнувшись, доложила Эв. - Пора замедляться, господин.

Они отработали торможение - Дракон между делом отметил, что топлива для мини-движков осталась самая малость, и с найденного грузовика им с Эв ну никак не улететь. Если только тут не обнаружатся неповреждённые запасы. Да и куда, собственно, лететь? Для начала неплохо бы определить координаты. Если в транспорте остались живые приборы, то…

- Ещё одна! - Шоербезен увернулся от очередной распластанной в экзотической позе туши, и тут они с Эв прибыли: достигли обшивки и вогнали в неё по стрелке со шнуром. Закрепились на объекте.

- Грузовой транспорт класса «Моисей», господин, - сверившись со сканером, сказала Эв. - В пятидесяти с чем-то метрах правее должен быть люк.

- Толку-то? - отозвался Ларс, разглядывая крохотную, сантиметра в два, дырочку в обшивке, круглую, аккуратную, с ровными краями. - Мыслю так, что транспорт побил метеоритный поток и автоматика загерметизировала входы… Нужно искать дырку побольше, а там… А там посмотрим. - Дракон был непривычно мягок: неистовая радость спасения ещё не выветрилась полностью, а о том, как он избил недавно Эв, Ларс предпочитал не думать. - Если что, разрежем переборки. Это не внешняя обшивка всё же. Главное - пролезть внутрь.

- Да, господин, - в отличие от хозяина, Эв не рассталась со штурмовым карабином, и чем порезать переборки, у них было.

- Расходимся, - принял решение Ларс. - Ты вправо, я влево. Если найдёшь подходящую дырку - зови.

Разматывая шнур, Ларс осторожно полз по обшивке покинутого транспорта и думал, что шансы выжить у них очень малы. Малы - но пока есть. Судя по всему, транспорт потерпел крушение не так давно, а это значит, что на его поиски вполне могут прислать - если уже не прислали - какой-нибудь малый, например, сторожевик или другую аналогичную посудину; транспортное средство следовало захватить, экипаж выкинуть за борт, а там… по обстоятельствам. В том, что захватить сторожевик удастся, Шоербезен ни мгновения не сомневался - его слишком хорошо учили подобным штукам, да и практика была. Ой - была…

Впрочем, Дракон знал по опыту, что скорее всего прилетит наблюдательный зонд, напичканный всякой автоматикой, покружится вокруг «Моисея», снимет данные и, не найдя живых, слиняет себе восвояси, дабы в порту приписки могли со спокойным сердцем вычеркнуть грузовик из реестра, а его экипаж - из списков живых. Человечество так богато численностью рядов. Что ему какая-то сотня-другая очередных бедолаг!

Зонд Ларс захватывать не собирался. Зачем ему зонд? Нет, от зонда, напротив, следует прятаться всеми доступными способами. Из Чёрного легиона не уходят, и если информация о том, что он, кэптэн Шоербезен, жив и здоров, просочится, а просочится она в первую очередь к фон Суслоффу, ибо так устроен мир, - никто с ним церемониться не будет. В самые короткие сроки Дракон, ныне - так или иначе нарушивший приказ беглец из-под стражи, да ещё и угонщик штатной единицы планетарного десантирования, лишится сначала любимого здоровья, а потом и самоё драгоценной жизни.

Вот же угораздило…

Ферфлюхт!

Самый привлекательный на данный момент вариант - проникнуть в руины «Моисея», затаиться там и попробовать хотя бы частично оживить тутошнюю технику: подышать, пожрать, поспать, а может, даже найти и что-нибудь такое, что ещё в состоянии автономно двигаться в вакууме, например - очередной бот, шлюп, спасательную капсулу. Последнее - хуже всего, конечно: эта фигня не назначена ни на что другое, кроме как дотащить всех, кто успеет влезть внутрь, до ближайшей планеты; но всё же и капсула - лучше, чем ничего: в ней полезный НЗ, запас кислорода, приборы, наконец, полезные. На борту гражданского транспорта просто обязаны быть средства эвакуации, а раз «Моисей» попал в метеоритный поток - явно не всеми из них успели воспользоваться по назначению: вон как коровы вокруг летают. Наверняка парочка капсул, не дождавшись спасаемых, так и стоит в аварийных колодцах. Добраться до них, починить, если надо… А вдруг тут поблизости ещё и планетка какая завалящая крутится?..

Мимо величаво проплыла волосатая туша с мощными рогами - и сканер, обработав изображение, послал его в базу данных, а та выдала: «Як». Что за гадость такая? Як. Летающий музей реликтов какой-то.

О, а это уже интереснее: вслед за волосатым яком увязалось скорченное тело - даже без скафандра. Ларс мазнул сканером по покойнику, но кроме того, что это женщина тридцати двух лет, еврочинского происхождения, признаков жизни нет, данные со штрих-кода, имя-фамилия-Земля - ничего, само собой, не узнал. Но про себя удовлетворенно хмыкнул: предположение о том, что не все спасательные шлюпы покинули транспорт, укрепилось. Вот оно - окоченевшее подтверждение. И ещё одно следом порхает. Уже мужского пола.

- Господин! - послышался голос Эв: девушка была явно обрадована. - Вижу пробоину, вполне достаточную для проникновения. Даю пеленг.

- Иду, - проводив взглядом широко раскинувший руки и ноги труп в незастёгнутом легком скафандре, ответил Ларс.

Ну вот и дырка нашлась. Дырочка.

Нет, скорее - дырища, подумал Ларс: взгляду открылась пробоина не менее пяти метров в диаметре, украшенная по краю вывернутыми, выгнутыми ударом наружу разновеликими лепестками толстого металла; Эв с карабином на изготовку парила рядом.

- Слушай приказ! - скомандовал ей Дракон: что же, пусть в его когорте остался всего один легионер, однако это вовсе не повод отступать от веками наработанной схемы «рядовой впереди, командир позади». - Проникнуть внутрь! Постоянно быть на связи!

Эв тут же послушно скользнула в черноту пробоины.

…Ларс очнулся от того, что кто-то настойчиво и довольно бесцеремонно его тряс. Тряс сильно: шлем бился о переборку, и прямо перед носом Дракон разглядел крупные титановые заклепки - заклепки приближались и удалялись. Бум-бум-бум.

- Господин! Господин! - услышал он отчаянный гот лос Эв. - Вы в порядке?

- Что?.. - Шоербезен упёрся руками в переборку. - Нет, я не в порядке. Я чертовски не в порядке!.. А где?.. Где… это?.. - Он повернулся: перед ним была Эв, и позади лучи плечевых фонарей выхватывали из мрака какие-то бесформенные белёсые кули, а за ними царила абсолютная чернота.

- Что, господин? О чём вы?

- Так, не обращай внимания, - Шоербезен поднял глаза: над головой была дыра с рваными краями, и через неё заглядывали далёкие звёзды.

Да. Разбитый метеоритным потоком транспорт. Конечно. Он как раз полез внутрь, и тут его срубило. Ферфлюхт.

Наверное, он уже подхватил какую-нибудь космическую заразу. Особое излучение, воздействующее на мозг. И впал в спонтанный обморок. Мамацао! Как это не вовремя. Плохо, если такие штуки будут повторяться. Нужно срочно найти работающего кибер-меда! Срочно!

- Ну что тут? - спросил Ларс, протягивая руку к белёсым кулям.

- База данных идентифицирует это с животными типа «овца», - торопливо доложила Эв. - Я так рада, что с вами всё хорошо, господин. Я так вас…

- Да ну? - Дракон поморщился: что за нежности! нашла время! - Живо бросай эти муси-пуси и займись делом. Что? Не ясно? - встряхнул он Эв, увидев, что лицо её, обезображенное свежими синяками и ссадинами, на секунду закаменело и приобрело странное, отсутствующее выражение. - Двигай-ка вперед, милая! Пора добраться до центра управления этой дерьмовой колымагой!

- Да, господин, - Эв справилась с собой, скользнула в глубь транспорта, и Дракон двинулся следом, ориентируясь на свет её фонарей.

Некоторое время они провели в довольно обширном отсеке - как сообщил комп, в правом грузовом трюме. Было неудобно: в пустоте трюма там и сям, кучами и поодиночке, болтались окостеневшие трупы животных разных пород, которые Дракону довольно быстро наскучило определять, и туши приходилось осторожно отталкивать; зато потом, когда Эв, а следом и Ларс - он неотрывно думал о гипотетическом излучении, которое оказало столь печальное воздействие на его драгоценный организм, - достигли наконец люка, по счастью, не заблокированного, и Эв довольно скоро взломала замок с помощью подручных штатных средств, Шоербезен, как следует вцепившись в подходящую скобу, от души въехал ногой по ближайшей овце. Овца пулей исчезла в темноте и породила такое броуновское движение среди своих покойных собратьев, что аж переборки задрожали.

Дальше стало легче: в техническом коридоре, ведшем к грузовым лифтам, нашёлся терминал - обслуживающие контуры грузовика, опять же по счастью, продолжали работать в ждущем режиме - и Эв, вонзив в него пару штекеров, довольно быстро взломала управляющие коды. Это был уже успех - и успех вполне значительный: теперь Ларс и Эв могли открыть все попадающиеся на пути двери; по крайней мере, надеялись, что получится открыть. Грузовик был старой модели, им управляло несколько подчинявшихся главному компьютеров, и с тем, который отвечал за блокировку дверей на технических и грузовых палубах, они, кажется, поладили. Неясным оставалось, как их новый электронный друг поведёт себя, если на пути обнаружится неразгерметизированный отсек. Общий план корабля терминал тоже выдать отказался: системный сбой. И лифты не работали.

Некоторые трудности возникли с парочкой дверей, которые к призывам открыться остались глухи; двери пришлось вырезать с помощью карабина, но резервы его энергии тоже были небезграничны. Кроме того, и запас воздуха неумолимо таял.

Эв, а в паре метров позади и Шоербезен, цепляясь за всё, что попадало под руку, быстренько преодолели несколько длинных, как жизнь, коридоров - они двигались туда, где, по их прикидкам, должна была располагаться рубка грузовика, и Ларсу опять стало казаться, что воздух на исходе, но он теперь паниковал меньше: ведь в случае чего Эв обязательно отдаст ему остатки своего кислорода, - и наконец выбрались к очередному лифту. Лифт двери не открыл; пришлось снова прибегнуть к карабину. И опять повезло: кабина стояла на их уровне. Взломав её крышу, Эв и Ларс как следует оттолкнулись - и стремительно вознеслись вверх, в мгновение пронизав толщу грузовика и впечатавшись в потолок. В ход пошли титановые стрелки - немного поболтавшись на тросиках, Дракон и его верная подруга наконец стабилизировались, а там, вырезав створки, выплыли в очередной коридор, на сей раз широкий и просторный, даже с узорными финтифлюшками на стенах, видимо, призванными обозначить некоторое наличие уюта и даже относительного комфорта.

Это был явно пассажирский уровень: здесь повсюду плавали разнообразные мелкие и крупные предметы бытового назначения; впрочем, несколько раз Дракону на глаза попались лучевые пистолеты и даже устаревшей модели охотничий импульсный карабин, но и они, по всей вероятности, относились к дорожным запасам бывших обитателей транспорта. Интересные были они, эти путешественники, - Ларс уже запарился отталкивать прочь их недвижные скрюченные тела.

Эв приникла к очередному терминалу; терминал оказался неживой. Сообща нашли ещё один - то же самое. Ларс начал нервничать. И тут Эв ткнула пальцем в стену: как же примитивно и в то же время просто! - на стене

висела небольшая пластиковая схема аварийной эвакуации, и на схеме явным образом была обозначена рубка.

- Ты моя прелесть! - обрадовался Дракон, и Эв приняла это на свой счет, хотя Шоербезен имел в виду схему. - Так… По этому коридорчику, до упора, первая дверь направо и прямо, прямо, прямо…

В рубке было пустынно: ни тебе холодного трупака в интересной позе, ни самой что ни на есть завалящей, окоченевшей от знакомства с открытым космосом и потому забывшей дышать овцы. Дверь вскрылась довольно легко: Эв повозилась всего-то пару минут - но и тут, в сердце управления транспортом, воздуха не оказалось, а сиротливо плавали разные полезные в навигации предметы, вроде медленно вращавшихся в невесомости ме-мо-кристаллов, чьих-то розовых и широких портков - портки красочно и выразительно парили в углу кабины, рядом с блоками стабилизации генератора подпростран-ственного входа-выхода, - а также прочей бытовой ме-лочовки: допотопных ручек для письма, невскрытых брикетов аварийного пищевого запаса, разнокалиберных шариков белёсой жидкости, ещё чего-то, что Ларс фон Шоербезен не стал разглядывать. Дракон ринулся к креслу первого пилота, уцепился за подлокотник, погасил ускорение, втиснулся в узкое для вакуумной брони ложе и оглядел центральный пульт.

Пульт безмолвствовал.

Лишь в уголке помаргивал зелёный глазок стэндбая общего контура.

- Позвольте, господин… - В соседнее штурманское кресло опустилась Эв, аккуратно пристегнула себя ремнём, откинула панель и вставила в открывшиеся разъёмы пару контактов от своего компа. На то, чтобы просто слинковать компы, девушка времени тратить не стала.

- Давай, давай, милая, -- подбодрил её Шоербезен;

обводя унылым взглядом мёртвые датчики. В пилотировании Дракон понимал - но ровно столько, сколько необходимо кэптэну, возглавляющему когорту быстрого развёртывания и качественной зачистки: то есть когда пульт жив, здоров и функционирует, а в движке довольно топлива, Ларс вполне мог привести куда надо почти любую состоящую на вооружении Земной Федерации космическую посудину, умел рассчитать элементарный курс и знал, как в случае чего отстрелить подальше к такой-то матери двигатели вместе с их взрывоопасной начинкой, но когда приборы молчат - починить их бравый кэптэн в состоянии не был. Для этого в штате его когорты предусматривались два специально обученных человека. - Сделай уже что-нибудь.

Запасы воздуха становились всё меньше.

Эв нагнулась над пультом, потом сунулась ниже. Ларс перевёл взгляд на небольшой, забранный толстым стеклом иллюминатор, атавизмом торчавший среди громадных, ровным счётом ничего не показывавших обзорных экранов, - лучи фонарей блеснули на глади стекла, Дракон на мгновение увидел свою фигуру, неуклюжую и в броне гротескно огромную, потом его ослепило отражение, а когда он отвёл фонари немного в сторону и перед глазами перестали плясать радужные пятна, за бортом проступили мелкие точки холодных звёзд: звёзды равнодушно поблёскивали где-то там, в невероятной дали, звёздам было плевать на время и на короткую в сравнении с вечностью человеческую жизнь.

В какую же задницу я угодил по самые уши!..

Шайзе!

Эв отстегнула ремень, сказала:

- Минуту, господин. - И, легко оттолкнувшись от кресла и скользнув к задней стенке кабины, начала там отщёлкивать предохранительные панели, укрывавшие хитрую космическую механику. - Сейчас, сейчас… - бормотала она, светя на платы и схемы; потом вынула пучок светодиодов и принялась соединять что-то с чем-то. Ларс даже не посмотрел на неё. Он разглядывал одну из звёзд - покрупнее, нежели прочие, но тоже страшно далёкую. Дракону казалось, что звезда смотрит прямо на него, смотрит и безжалостно ухмыляется: ну что, долетался, красавец? Теперь-то ты будешь мой. Весь, без остатка. Ты окаменеешь в этой бессмысленной и бесполезной скорлупке, потом я медленно подтяну тебя - на это уйдут годы и годы, но мне-то что с того! - и растворю без остатка, и мы станем единым целым, и тебя больше ни в каком виде не будет ни здесь, ни там… хотя к тому времени тебе будет давно, очень давно наплевать, наплевать настолько, насколько может быть хоть на что-то наплевать немыслящему трупу, загнувшемуся в бесконечной пустоте от недостатка воздуха.

- Нет!!! - Шоербезен ударил кулаком по подлокотнику кресла и чуть не сломал его. - Нет!!!

- Уже почти готово, господин, - возникшая рядом Эв заботливо наклонилась над Ларсом. - Не всё так плохо. Просто два-три замыкания. А так все системы должны быть рабочие… Может, даже полетим, господин.

- Ну? - Выныривая из глубин отчаяния, Ларс не поверил своим ушам. - Неужели полетим?

- Ну… я пока не уверена, господин, - Эв продолжала колдовать сбоку от пульта: что-то там вытаскивала, вставляла, мелькали провода. - Очень древний корабль. Надо поискать новые чипы. Сейчас! - она вновь отлетела к задней стенке. - Но и без них…

Полетим. Может быть. Полетим!

А - куда? Вот интересно: куда? Куда, скажите на милость, может теперь полететь официально несколько лет назад скончавшийся в катастрофе Ларс фон Шоербезен, сын своего отца, а на самом деле - позывной «Дракон», за которым, наверное, сейчас весь Чёрный легион охотится? Куда?!

Другой на его месте уже придумал бы застрелиться из табельного бластера, но Ларсу подобный исход даже в голову не приходил: Дракон слишком неистово любил себя и своё могучее накачанное тело, чтобы предположить такое развитие событий хотя бы гипотетически, хотя бы на секунду. Он вообще старался не думать о том, что будет дальше, - обычно всё как-то решалось само собой, становилось на привычные места, устаканивалось… Теперь же - теперь всё было по-другому, но Шоербезен упрямо старался не допускать до себя эту простую и в то же время ужасную мысль. Мысль тем не менее вилась на периферии сознания, изо всех сил трудила невесомые крылышки, порождая сильный ток воздуха, тревоживший и раздражавший, а Ларс отпихивал её подальше - ну мало ли кто там старается, какое нам-то до этого дело, правда?..

- Ну вот… - Эв снова заняла место рядом, прошлась по сенсорам своего компа, потом нажала на пару кнопок на пульте, и случилось простое технологическое чудо: пульт осветился рядами датчиков, под потолком кабины замигали красные лампы, а помещение наполнил утробный аварийный вой. Обзорные экраны замигали тревожной надписью «аларм!». «Полная разгерметизация, - сообщил резкий механический голос. - Экипажу и пассажирам срочно покинуть корабль. Полная разгерметизация, экипажу и пассажирам…» - и дальше по бесконечному кругу. Заладил, мамацао…

- Заткни его, заткни! - взревел Ларс, вздрогнув от неожиданности.

Эв коротко прошуршала по пульту - и голос смолк, осталось только красное мельтешение.

- Запускаю тестирование, - сказала Эв, и посреди пульта возник голоэкран, по которому тут же побежали строчки результатов тестов; оживились и обзорные экраны: угрожающая надпись сменилась на них показателями работоспособности многочисленных систем.

Шоербезен смотрел на сменяющие друг друга цифры и символы с почти детским восторгом: а что, вдруг и правда - полетим?!

Это было бы прекрасно.

- Герметизация рубки, господин! - Голос Эв вибрировал от радссти.

Шоербезен оглянулся: сзади как раз зашипели, схог дясь_г могучие двери, отрезали кабину от темного коридора. Ток хлынувшего в помещение воздуха завертел и разбросал в стороны плавающие в невесомости предметы. Ларс недоуменно поглядел на вьющийся рядом хоровод зубных щёток в упаковке.

- Ходовая часть нуждается в серьёзном ремонте, господин, - доложила Эв. Она внимательно вглядывалась в строчки на экране. Бог мой, подумал Дракон, а ведь вся эта электрическая белиберда ей что-то говорит! Избыточные, но сейчас столь полезные знания. Всё, что требовалось знать ему, это: где тот, в кого стрелять. - Многочисленные пробоины корпуса разной степени тяжести… Запасы продовольствия и воздуха более чем достаточны… Можно продержаться минимум полгода… Состояние оставшихся на борту аварийных модулей… - Она говорила что-то ещё, но Шоербезен не слышал: полно воздуха! Напряжение отпустило так неожиданно и мощно, что Дракон непроизвольно расслабился и моча с журчанием устремилась в систему вторичной переработки брони; нирвана спасения была сильна, как долгожданный мучительный оргазм: полно воздуха! Есть что сожрать! Живём!!!

- …Бортового журнала,- услышал он вновь Эв: теперь в её голосе слышалось беспокойство. - Я не знаю, что сказать, господин… - Эв замолчала и склонила голову. - Это…

- Что? Что - это? - подскочил на месте Ларс: кажется, он пропустил нечто важное. - Что ты сказала? Вот сейчас?

- Прошло почти два месяца, - Эв говорила еле слышно.

- Какие два месяца?!

- Последняя запись бортового журнала датирована днём… это случилось месяц и двадцать восемь дней по стандартному времени назад, - выговорила Эв. Плечи её поникли. - «Попали в метеоритный поток. Системы вышли из строя. Утечка воздуха. Полная разгерметизация. Покидаем борт…» - прочитала девушка. - И дата. Месяц и двадцать восемь дней тому назад, господин.

- Ну и что с того? - Дракон беспечно махнул рукой - Эта чёртова посудина болтается в космосе два месяца - нам-то что с того? Фигня! Главное: воздух есть, продукты. Живём!

- Это ещё не всё, господин. - Перспектива пожрать и подышать, кажется, Эв совершенно не вдохновила. - Координаты, господин… Я определила наши координаты.

- Ну? - насторожился Шоербезен. - Ну?

- Мы на орбите Д-1560.

- Как?! Д-1560? Но это же…

- Именно, господин. Та самая планета.

- Но каким образом?! Ты что, специально проложила этот курс? - Ларс тряхнул девушку. - Ты нарочно сюда метила?

- Но, господин… - Эв подняла глаза на хозяина. - Я заложила программу из семи произвольных подпространственных прыжков. Произвольных. Я отрывалась от возможной погони. Нас могло вынести куда угодно, господин. Последний прыжок был прерван… вами. Нештатно. И я не понимаю, как могло произойти, что…

- Нет, ты специально! - Дракон сграбастал Эв и притянул к себе. - Чёртова кукла! Что ты удумала со мной сотворить?!

- Но вы же сами… - Голова Эв бессильно моталась. - Я пыталась не допустить… Я спасала вас, господин. - В голосе девушки стояли слезы.

- Ферфлюхт!!! - Ларс оттолкнул Эв, размахнулся было и остановил бронированный кулак в паре сантиметров от пульта: всё же пульт ещё понадобится. - Да мы же загнёмся тут от излучения!

- Нет, господин, - Эв несмело прикоснулась к плечу Шоербезена. - Излучение отсутствует.

- То есть? - повернулся к ней Дракон. - В каком таком дерьмовом смысле отсутствует? Должно же пройти две недели, прежде… - Он осёкся.

- Прошло два месяца, - обречённо кивнула Эв.

- Шайзе… - Ларс откинулся на спинку кресла. Мочевой пузырь опять не подвёл, хотя в нём ничего почти не оставалось. Перед глазами вновь побежали концентрические круги смещения стандартного выхода из подпространства, потом их прервала серия необычных вспышек: вот оно! Конечно. Что-то или Дракон нажал не так, или программа пошла не туда, или вообще чёрт знает что, но они прыгнули… на два почти месяца. Мамацао… Ларс фон Шоербезен - первый путешественник во времени! Так это же… прекрасно. Замечательно! Здорово!! Чёрный легион уже с ног сбился его искать, а Дракон - вот он, пару месяцев просто отсутствовал, выпал из жизни, а теперь - раз, и выпрыгнул в укромном уголке известного космоса. Суслофф, наверное, уже рукой махнул на бывшего подчинённого, списал его в утиль и загорает вместе с «Назгулом» на Нептуне. Класс, просто класс!..

Эй, а где же Эв?

- Куда ты? - Ларс поспешно огляделся.

Отсек был пуст. Лишь вновь шипел нагнетаемый воздух.

- Ты что удумала? - вырвав ремни безопасности вместе с креплениями, Дракон помчался к двери и со всей дури в неё врезался - его тут же понесло назад. - Эв! Эв!!

- Я не в порядке, господин, - донёсся до него печальный голос девушки. - Я вам докладывала. Со мной всё плохо. Я представляю для вас угрозу, и всё это - из-за меня. Я не справилась…

- Что ты несёшь?! - Ларс судорожно размахивал руками, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь: он лёгким мячиком бился о стены, заодно круша бронёй разные мелкие приборы. - Какая угроза?! - Наконец Дракону пришло в голову воспользоваться титановой стрелкой, и он вогнал её в дверь, стал выбирать тросик, подтягиваясь ближе.

- Господин… - Шоербезен в очередной раз брякнулся о дверь, ухватился за аварийную скобу, выглянул в узкий иллюминатор: там, посреди чёрного коридора, в вакууме плавала Эв. - Я не в порядке, - как мантру повторяла девушка. - Я представляю для вас опасность.

- Выпусти меня!!! - забарабанил Ларс в заблокированную дверь. - Открой эту долбаную дверь, слышишь?! Немедленно!! Это приказ!!

- Дверь разблокируется через десять минут, господин. - Эв отказывалась подчиняться! - К этому времени со мной будет покончено. Угроза вашей жизни исчезнет.

Дракон стукнул по плечевому сенсору, обновил показания лицевого щитка брони: единственный зелёный огонёк на нём быстро мерцал; Ларс затребовал дополнительную информацию, и бездушный комп выдал: задействована автоматическая разгерметизация брони, последняя боеспособная единица когорты выйдет из строя через полминуты. Что за?!

- Эв!! - Шоербезен вдавил кнопку справа от двери: как и следовало ожидать, дверь даже не дрогнула. - Эвушка… дорогая моя, любимая… Ну что за фигня…

- Я испортилась. - отвечала из темноты Эв. - У меня непоправимые повреждения основных функций. Я несу вам вред, господин… - В голосе девушки слышалось такое отчаяние, какого Ларс не слышал ещё никогда. - У меня появились сны… Я не смогла выполнить свой долг…

Да ведь она сошла с ума! Вот уже сейчас броня разойдётся - и всё, всё! И Дракон снова будет один, один как перст в этом долбаном космосе, один на прошитом метеоритами недвижном транспорте, один, один, один!!!

- Эв!!! - заревел Ларс, чувствуя, как необоримый ужас снова охватывает его. - Эв!!! Остановись!!! -

Кричал он напрасно: разгерметизацию брони одновременно с впрыскиванием смертельного токсина остановить было невозможно, этот режим специально предусмотрели умельцы с «Назгула»: чтобы легионер всегда имел возможность не даться живым, не попасть в плен. Хотя какой, к чертям, плен?!! - Эвочка… Эвелин… Солнце мое… - Дракон почти плакал от бессильного Отчаяния: что делать? как быть? как остановить эту долбаную куклу?! - Я тебя так всегда любил… Что же ты делаешь…

- Я вас тоже очень люблю, господин. - Дракон понял, что Эв улыбается. - Вы для меня всё. И я не могу дальше причинять вам вред… Мне это невыносимо… Есть только один выход…

Ларс судорожно скосил глаз на щиток: до разгерметизации оставались считаные секунды. В поисках выхода мысли его метались как взбесившиеся уборочные дрои-ды, кроша всё на своем пути.

- Нет, Эв!!! Нет!!! - Ларс чувствовал, что рассудок, кажется, покидает и его, и тут на ум ему пришел длинный ряд цифр и букв - отключающий наводку на конкретного человека код, индивидуальный ключик к продукту синтеха Эвелин ван дер Хаас.

- Нет, Эв, нет! - вновь выкрикнул он, а потом проорал этот чёртов код, громко и отчётливо.

Дракон хорошо видел, как исказилось лицо Эв: словно в девушку ударила молния - с детства знакомые черты неуловимо изменились, вроде бы оставшись прежними, но в то же время сделавшись незнакомо далёкими и чужими.

Обновлённая Эв рывком приблизилась к иллюминатору. Она смотрела на Ларса незнакомыми горящими глазами. Взгляд её сверлил опешившего Дракона, пронзал насквозь, рвал, казалось, кожу с лица.

- Ублюдок… - вдруг яростно выплюнула девушка. - Грязная свинья! - В толстое стекло вонзился её бронированный кулак, потом ещё и ещё; по стеклу пошли мелкие трещины. Ларс отшатнулся. - Мясник. Дай мне только добраться до тебя, мразь! - В руке Эв появилась катана, в луче фонаря холодно блеснуло лезвие.

- Ты что, Эв… - Шоербезен смотрел на преобразившуюся девушку во все глаза, даже ужас грядущего одиночества куда-то отступил. - Что с тобой?..

- Дрянь. Подлец. Скотина, - Эв произносила ругательства отчётливо, медленно, а взгляд её источал такую ненависть, что Дракон от страха покрылся липким потом с головы до ног. За дверью в рубку управления сейчас была не Эв, а разъярённая, налитая силой предстоящей мести фурия. - Извращенец. - Кулак девушки продолжал равномерно долбить стекло. - Погоди, мразь. Сейчас я обрежу твой поганый член… - И тут броня наконец разошлась. Одновременно четыре иголки в разных местах впрыснули в тело Эв изрядные порции дарящего вечное забвение токсина, и девушка дёрнулась, лицо её мгновенно покрылось инеем, но глаза ещё некоторое время сверкали, а костенеющие губы шевелились: - Мяс-ник… Не-на-ви-жу…

Дракон громко икнул, непроизвольно обделался и потерял сознание.

[1] От всем понятного «мама» и китайского «цао», что в общем и целом аналогично английскому «fuck».