"Бизнес" - читать интересную книгу автора (Бэнкс Иэн)Пролог– Алло? – Кейт, это ты? – Да. – Ужнала меня? Это Майк. – Майк? – Ну да, он шамый! Майк Дэниелш! Щерт побери, Кейт, перештань… – Майк, на часах… четыре тридцать семь. – Думаешь, у меня чашов нет? – Майк, ты мне спать не даешь. – Ижвини, но тут такая жашада! – Ты иди поспи, а утром разберешься. На трезвую голову. – Да у меня ни в одном глажу! Ты вышлушай! – Я слушаю. Слушаю пьяный бред. Проспись, Майк. Нет, погоди, ведь ты сегодня должен лететь в Токио? – Шовершенно верно. – Вот и хорошо. Тогда тем более надо поспать, Майк. А я сейчас отключу телефон. Как чувствовала, хотела еще с вечера… – Да ты что? Я иж-жа этого и жвоню! Иж-жа Токио! – Ну, что еще? При чем тут Токио? – В шамолет не шяду. – То есть как? Это еще почему? Ты обязан лететь! – Да не шмогу я! – Спокойно. – Какое тут к щертям шобачьим шпокойно? У меня какие-то шуки вытащили половину жубов. – Как ты сказал? – Так и шкажал: какие-то шуки шраные вытащили половину жубов! – Это розыгрыш? Дьявольщина, кто это говорит? – Да это я! Школько раш повторять? Майк Дэниелш. – Что-то не похоже на Майка Дэниелса. – Да говорю же: я половину жубов потерял! Не шпи, Кейт! – Я не сплю. Докажи, что ты Майк Дэниелc. Вот ответь: с какой целью ты должен лететь в Токио? – Это еще жачем? – Что ты орешь? Отвечай. – Ну ладно, ладно! Кш. Парфитт-Шоломенидеш и я должны шовершить первый этап жделки по оштрову Педжантан ш Киритой Шинижаги, директором «Шимани-Аэрошпейш». Довольна? – Нет, погоди. – Ну, жадолбала меня! Какого?.. Алло! Алло! Кейт? – …Я здесь. Продолжай. Что там у тебя с зубами? – У тебя голош эхом отдает. Ты никак в шортир пошла? – Какая проницательность. – А вообще-то ты где? Тут, в Лондоне? – Нет, в Глазго. Ну, выкладывай, что у тебя стряслось. – Какие-то гады вытащили у меня половину жубов. Вот шмотрю в жеркало – рот крашный, жуть… ну, шучары! – Остынь, Майк. Соберись с мыслями. Рассказывай все по порядку. – Вышел проветрить можги. Жавернул в клуб. Вштретил девушку. – Так-так. – Ну, жашли к ней домой. – Короче, надрался и снял шлюху. На совесть подготовился к самой ответственной командировке в своей жизни. – Жабодать решила? – Что-что дать? – Ничего не дать! Жа-бо-дать, мать твою! – Понятно. Итак, в клубе ты нашел свою мечту. А как тебя угораздило лишиться половины зубов? Может, в них стояли золотые пломбы? – Шкажешь тоже! – Видимо, у нее дома вас застукал ревнивый сожитель? – Да нет же! Хотя трудно шкажать. Ну, я ее потишкал, выпили вишки, потом глажа открываю и вижу: каким-то ображом попал в швою квартиру, а половину жубов как корова яжыком шлижала! И куда мне теперь? Не лететь же в Токио беж жубов! – Постой, ты очнулся в собственной квартире? – Вот именно! В швоей шобштвенной! Лежа поперек койки. Четверть чаша нажад. – С тобой кто-нибудь был? – Ни души! – Бумажник проверял? – Э… не ушпел. – Так проверь. И ключи заодно. В трубке раздался глухой стук. Я хмуро изучала кафельные плитки на противоположной стене совмещенного туалета. Наконец Майк прорезался снова. – Пошмотрел. Тут они. – Ключи? Деньги? Кредитки? – Вот они, шо мной. – Из квартиры ничего не пропало? – Пока не жаметил. Вроде ничего. Только жубы. – Я правильно понимаю: ты с этой бабенкой раньше не встречался? – Нет, ни ражу. – Ее квартиру сумеешь найти? – Нотинг-Хилл – похоже, где-то там. Нашколько я помню. – Хотя бы какая улица? – Ну… не жнаю… Пока мы к ней ехали, я в окно не шмотрел… Меня другим жанимали. – Ну, разумеется. В этом клубе часто бываешь? – Иногда жахаживаю… Кейт? Ты меня шлушаешь? – Пока еще слушаю. Майк, а тебе больно? – Больно, что влип, как шошунок. А рот будто жаморожен. – Кровь сочится? – Н-н-н… нет. – На деснах остались ранки? – Ранки? Обожди минуту. Меня передернуло. Завернувшись в махровое полотенце, снятое с хромированной вешалки, я снова опустилась на сиденье унитаза. Настроение вконец испортилось. Я посмотрела на себя в зеркало. Ничего утешительного. С усилием запустила пальцы в спутанную копну волос. Между тем Майк Дэниелc опять заговорил в трубку: – М-м-м… Вроде ошталишь. Штуки три. Может, щетыре. – Стало быть, зубы тебе не выбили, а удалили. – Какой же придурок штанет ш бухты-барахты удалять щеловеку жубы? По-твоему, это был штоматолог? – Не исключено. Кто-то из лондонских стоматологов в неурочный час решил прилично подзаработать. Молись, чтоб тебе не прислали счет. – Не шмешно. – Конечно нет. На самом деле ты просто уморительно шепелявишь, Майк. А вообще сейчас не до смеха. – Рад, что еще шпошобен тебя пожабавить. Кроме шуток, Катрин, я влип по шамое некуда. Как мне быть? – Ты об этом заявил? – Куда жаявлять-то? В шекьюрити? – Да нет, в городское полицейское управление Лондона. – Э… жачем? Вряд ли там… – А кому-нибудь рассказывал? – Нет, только тебе. Да и то, наверно, жря. – Ну, решай сам, стоит ли обращаться в полицию. Я лично… даже не знаю, как бы я поступила. Но в любом случае обязательно уведоми Службу безопасности. – Чем же они мне пошодейштвуют? – Полагаю, ничем. Но их нужно поставить в известность. Кроме того, позвони по горячей линии в отдел обслуживания кредитных карт компании. Там работают круглосуточно. У тебя платиновая? – Жолотая-двадцать четыре. – Если на тебя будут наезжать, говори, что звонишь по моему указанию. Возможно, они же найдут для тебя дантиста, который сумеет хоть что-то сделать. – Да что он жделает? Жубы мне вштавит на шкорую руку? – Вылет в десять? – Региштрачия. – Летишь обычным рейсом? – Обычным. – Возможно, мы сумеем выкроить дополнительное время, если отправим тебя на самолете компании. – Такой вариант уже рашшматривали. Говорят, слишком много дожаправок, то да ще. – Сколько времени у тебя будет до встречи с Синидзаги? – Чаша четыре. – Ага… Майк? – Ну? – Можешь назвать зубы, которых ты лишился? – Вот вопрош! Откуда я жнаю? Понятия не имею, какие у них нажвания. Один передний… еще жбоку… слева жуб мудрошти. Доброй половины не хватает. Вырваны бешпорядочно. Не вижу никакой шиштемы. Где шверху, где шнижу; шправа так, шлева этак… Ну, как? – Что «как»? – Никаких мышлей? – Я же сказала: звони по горячей линии. И вот еще что: тебе нужен Адриан. Адриан Джордж. В первую очередь надо было известить именно его. Надеюсь, ты помнишь, что я нахожусь в творческом отпуске? – Имел я в виду твой отпушк! Ижвини, что ражбудил, но я по дурошти решил, ты мне поможешь. – А я что делаю? Повторяю еще раз: ты должен позвонить в Службу безопасности, в отдел обслуживания кредитных карт, а также Адриану. Так что действуй. Но, кровь из носу, ты должен улететь этим рейсом. – Да куда мне беж жубов?! – Хватит ныть! – Я не ною. – Нет, ноешь. Прекрати. Чтобы сегодня вечером был в Токио. То есть завтра вечером. Если не прилетишь, у нас будут большие неприятности. Кирита Синидзаги держится строгих правил. – Штрогих правил, говоришь? Штрогих правил, е-мое? Кто бы вшпомнил о штрогих правилах, когда у шотрудника вырывали жубы? А может, в Японии вшпыхнет международный шкандал, ешли на подпишание договора прибудет криворотый предштавитель? – Мне думалось, ты знаешь не только язык, но и культуру японцев, Майк. Тебе виднее, из-за чего может вспыхнуть скандал. – Неужели никто не шпошобен меня жаменить? Ведь подпишь на договоре так или иначе будет штавить Парфитт-Шоломенидеш. Я там, можно шкажать, для мебели. – Не согласна. Ты вел эту работу с самого начала. Кирита Синидзаги тебе доверяет. А мистер Парфитт-Соломенидес не владеет японским. Честно говоря, даже если господин Синидзаги тебя не ждет, лететь все равно надо, потому что на тебя рассчитывает мистер Парфитт-Соломенидес; коль скоро ты надеешься когда-нибудь подняться выше Четвертого уровня, негоже подводить сотрудников Первого уровня только из-за того, что тебе дали по зубам. Тем более, что господин Синидзаги действительно тебя ждет. Если ты не явишься, мы, не ровен час… Ну, это к делу не относится. – Что ты подражумеваешь? Мне не удалось подавить смешок. – А ты?.. Ты там хихикаешь? Ушам швоим не верю! – Извини. У меня на языке вертелось: мы, неровен час, будем очень некрасиво выглядеть. – Как ты шкажала? Обалдеть, как оштроумно, Кейт! – Спасибо. Ладно, начинай звонить. И смотри не опоздай на самолет. – О Гошподь милощердный! – Господь сейчас не поможет, Майкл. Лучше молись протезисту. – Жлобная штерва! Ты еще меня подкушиваешь! – Ничего подобного. И чтобы я больше не слышала в свой адрес слова «стерва», Майкл. – Виноват, буду над шобой работать. – Начинай звонить, Майк, и держи под рукой какие-нибудь обезболивающие таблетки – наркоз скоро перестанет действовать. – Яшно, яшно. Ижвини, что ражбудил. – Да ладно, раз уж такое дело. Надеюсь, все утрясется; передавай от меня поклон Кирите Синидзаги. – Ешли шмогу ражговаривать беж жубов. – Уж расстарайся. В Японии к твоим услугам наверняка будут первоклассные стоматологи. – Ну-ну. – Спокойной ночи, Майк. Удачного перелета. – Угу. Шпокойной ночи. Э…м… шпашибо. В трубке зазвучали гудки. Я настороженно поглядела на трубку и отключила телефон. Бросив полотенце на бортик ванны, отперла дверь и ощупью – с непривычки – побрела по коридору обратно в спальню. – Что там? – спросил низкий, сонный мужской голос. – Ничего, – ответила я, ныряя под простыню. – Ошиблись номером. |
||
|