"Ночной рейс" - читать интересную книгу автора (Хиггинс Джек)

Глава 20 В синей мгле

Рассвет встал серым и холодным, над водой вились плотные клубы тумана, тяжело вздымались глянцевитые волны. Сет вел судно, а Мэннинг стоял рядом и пил горячий кофе.

Под брюки и свитер он надел водолазный костюм, за поясом торчал большой нож с ручкой из коры пробкового дерева, к запястьям были пристегнуты компас и датчик. Мэннинг поставил чашку и поднес к глазам бинокль.

– Ни черта не видно, чего и следовало ожидать.

Кутаясь в старенькое пальто с капюшоном, пришел Моррисон с посеревшим от холода лицом.

– Багамы вроде бы называют солнечными?

– Так и есть, но в другое время суток. Какой же нормальный турист встает на рассвете?

Американец взглянул на свои часы.

– Уже пять. Я и забыл, что бывает такая рань. – Моррисон тревожно всматривался в серый туман. – Нам осталось десять часов.

Гарри заглянул в каюту, вычислил курс, скорость и отложил карандаш. Ставкой в его расчетах стала жизнь.

– По-моему, сейчас мы примерно в двух милях к юго-юго-западу от Лифорд-Кей. Вырубай двигатель, Сет.

Он вышел на палубу как раз в тот момент, когда Анна и Орлов поднялись туда из кают-компании. На девушке был толстый свитер, принадлежавший Мэннингу. Рукава она закатала до локтя. Орлов облачился в шорты и ветровку.

– Почему остановились? – удивилась Анна. – Уже приехали?

Капитан кивнул.

– Пока все тихо, но давайте прислушаемся как следует. «Щедрость изобилия» поднялась на волну и нырнула вниз. Мэннинг стоял у поручня и напряженно вслушивался. Над палубой пролетела чайка и с пронзительным криком заскользила по воде. Где-то вдали раздавался грохот, похожий на раскаты грома.

– Что за шум? – спросил Орлов.

– Волны бьют о риф рядом с отмелью, – объяснил Мэннинг.

Моррисон стоял в нескольких футах от них, приложив бинокль к глазам. Издав удивленный возглас, он взволнованно показал рукой куда-то вперед.

– Я, кажется, что-то видел. Туман на секунду рассеялся. В полумиле от нас корабль!

Взяв бинокль, Мэннинг забрался на крышу рубки. Ветер усилился, и туман местами стал редеть. Еще час – и видимость будет хорошей.

На гребне волны мелькнуло нечто вроде лодки. Но в этот момент «Щедрость изобилия» скатилась вниз, словно в глубокую пропасть. Дождавшись следующей волны, взметнувшей ее высоко вверх, Мэннинг сфокусировал бинокль, и судно будто выскочило прямо на него, вынырнув из рваных клочьев тумана. Красная полоса над ватерлинией ярко выделялась на кремово-белом корпусе. Гарри вычислил приблизительные координаты катера с помощью наручного компаса и спрыгнул на палубу.

– Они здесь, все в порядке. – Он заглянул в рубку и велел Сету взять новый курс. – Пока не скажу, иди тихим ходом. Когда подберемся, вдарь по ним как следует и выключай двигатель. Мы переберемся к ним на корму. – Капитан обернулся к Моррисону и Орлову: – Пора готовиться.

Они спустились в кают-компанию. Папаша Мелос сидел за столом и пил кофе. Его правая рука была подвязана. Мэннинг выдвинул ящичек для карт, вынул оттуда коробку с патронами 38-го калибра и бросил ее Моррисону.

– Возьмите «смит-и-вессон» и оставайтесь в рубке с Сетом на случай, если дело обернется плохо. – Он глянул на Орлова. – А что у нас с автоматами?

– Из каждого можно дать пару хороших очередей, и все.

– Значит, не будем палить зря. Ты пойдешь первым. Я спрыгну на корму.

Мэннинг взял свой автомат и направился к выходу, но Анна схватила его за руку:

– А как же мы с папой?

– Вы будете сидеть здесь. Я говорю серьезно. У нас и так хлопот выше головы.

Анна ждала от Мэннинга какого-то слова, жеста, но напрасно. Пальцы, крепко вцепившиеся в его руку, разжались, и девушка отошла в сторону.

– Не волнуйся за нас, сынок, – успокоил папаша Мелос. – С нами все будет прекрасно.

Мэннинг быстро поднялся по трапу и зашел в рубку. «Щедрость изобилия» ровным ходом продвигалась вперед, глухой рокот мотора был едва слышен.

Капитан сменил курс на полрумба и, встав за спиной Сета, вперил взгляд в густой туман. В открытое окошко неожиданно ворвался порыв ветра, и судно слегка накренилось. Серая завеса рассеялась.

Кубинский катер стоял в двухстах ярдах по правому борту от «Щедрости изобилия» и отчетливо вырисовывался в белесоватом утреннем свете. Позади него тянулся риф, на который накатывались, разбиваясь, волны, поднимая белую дымку брызг. Мэннинг хлопнул Сета по плечу.

«Щедрость изобилия» содрогнулась и словно взвилась на дыбы, когда Сет запустил моторы на полную мощность. Шум двигателей перешел в ровный рев, и Мэннинг помчался на корму, держа наготове автомат.

На шкафуте кубинского судна стоял матрос в вязаной фуфайке и скручивал канат. Когда из тумана выскочила «Щедрость изобилия», он оглянулся и с криком ринулся к рубке.

Мэннинг знал, что Орлов, пригнувшись, замер у борта с автоматическим пистолетом в руке. Расстояние между кораблями быстро сокращалось. Сет выключил двигатель и резко крутанул руль. «Щедрость изобилия», развернувшись правым бортом, врезалась в корму другого судна.

Гарри перепрыгнул через поручень и, поскользнувшись на мокрой палубе, упал на одно колено. В ту же секунду на трапе появился Чарли, поливая от бедра из автомата. Капитан тоже выпустил в него очередь и оказался удачливее: Чарли отбросило назад, в каюту.

Человек, сидевший в рубке, отчаянно пытался завести мотор. Но двигатели только разок чихнули. Двумя короткими очередями Орлов прошелся по окнам. Раздался ужасный вой, и мужчина рухнул в дверях рубки, свесив руку вниз.

Подобравшись к трапу, Мэннинг крикнул по-испански вниз:

– Выходите! – Орлов присоединился к нему, встав по другую сторону двери. – Последнее предупреждение! – еще раз крикнул капитан.

Поток пуль раздробил косяк, но нападавшие уже успели отпрыгнуть в безопасное место. Перескочив через поручень, Орлов опять оказался на палубе «Щедрости изобилия». Улегшись плашмя на живот, он дождался момента, когда очередная волна развела два судна на несколько футов, и выпустил обойму в иллюминатор каюты. Стрельба тут же прекратилась.

Прыгнув на борт кубинского корабля, Сергей подошел к Гарри.

– У меня такое впечатление, что все кончено.

– А это означает, что мы опоздали, – отозвался тот. – Они уже смылись. Возьми мой автомат и прикрой меня. Я спущусь вниз.

Чарли растянулся на последних ступеньках трапа. Пальцы его скрючились, как когти. Под ним растекалась лужа крови. Перешагнув через труп, Гарри вошел в кают-компанию.

Винер лежал лицом вниз, дыры в его пиджаке еще дымились, из них ровными струйками сочилась кровь. Очевидно, Орлов всадил ему в спину всю очередь.

Мэннинг перевернул немца: его широко раскрытые глаза пристально смотрели в никуда, словно он не мог сфокусировать взгляд. Облизав губы, Винер едва слышно произнес:

– Я говорил ей, что тебя надо уничтожить до нашего отъезда. – На лице его появилось удивленное выражение. – Не могу поверить. С самой войны умение выживать стало моей второй натурой.

– Пока в игру не вступила Мария, – нарочно вставил Мэннинг.

– Мне приходила в голову эта мысль. – От боли Винер закрыл глаза, потом снова открыл их. – Она поплыла под риф с Гансом и тремя кубинцами. На другой стороне канала есть красный бакен. Сегодня в полдень там бросит якорь яхта. Они хотят взорвать ее.

– Взорвать бакен? Но каким образом? Мария сказала, когда это случится, их там не будет.

– Через корабельный передатчик... Радиоуправляемый снаряд... Взрыв на расстоянии. Пятьдесят-шестьдесят миль... – Винер тяжело дышал. – Какой конец после стольких-то лет! Почему, Гарри?

– Хочешь покурить? – спросил Мэннинг и достал сигарету.

Но раскурить не успел: глаза немца закрылись, и остатки жизни вместе с легким вздохом покинули его тело.

Обернувшись, капитан увидел в дверях Орлова и Моррисона.

– Вы слышали?

Моррисон кивнул:

– Меня одно удивило. Винер сказал, что они поплыли под риф. Что это значит?

Все вместе они поднялись на палубу.

– Я хорошо знаю здешние места, – объяснил Мэннинг. – Риф называется Кафедрал. Он тянется в южном направлении на несколько миль. В ширину его перерезает огромный коридор длиной в три сотни ярдов, не меньше. Внутри там, как в церкви – сводчатые потолки. На той стороне, где канал, риф идет под откос в такую глубину, что до дна не добраться.

Они вернулись на палубу «Щедрости изобилия» и начали раздеваться.

– Сколько потребуется времени, чтобы обогнуть риф на корабле? – спросил Моррисон.

– По меньшей мере полчаса: там трудно провести судно, – объяснил капитан. – Через риф плыть быстрее. Сет пойдет в обход и подберет нас у бакена.

Сет быстро притащил на палубу акваланги, и вся троица начала одеваться. У Мэннинга на спине закрутился один из ремней. Он тщетно пытался дотянуться до него, пока Анна не пришла на помощь.

Гарри стягивал ремни на груди, Анна – на боках. Потом она подала маску. Ее лицо было совершенно спокойным, взгляд – твердым. Лишь на секунду она коснулась руки Мэннинга и тут же отвернулась и подошла к отцу, который стоял с Сетом возле рубки.

Мэннинг и Моррисон вооружились подводными ружьями, Орлов приладил гарпун к шестифутовому корабельному крюку, смастерив нечто вроде примитивного копья.

Наконец все было готово, и капитан кивнул Сету:

– В таком тумане ты подойдешь к бакену через полчаса, не раньше. Там и встретимся.

Это напутствие матросу на него самого подействовало успокаивающе. Он быстро перебрался через поручень и погрузился в холодную воду.

В лучах рассветного солнца море переливалось зеленовато-серыми бликами. Мэннинг подождал остальных и поплыл вперед в молочно-белом фосфоресцирующем тумане. Течение несло его на риф. Он ушел под воду и, стремительно оттолкнувшись ластами, мягко скользнул в сводчатую пещеру, которую называли Неф.

Пещера, казалось, уходила в бесконечность. Косые лучи проникали сюда, отражаясь от кораллов причудливых форм, дробились и окрашивались в разные цвета, усиливая иллюзию того, что путешественники плывут внутри гигантского затопленного собора.

До цели оставалось еще далеко, но цвет воды начал мало-помалу меняться, и через несколько минут Гарри оказался в сильном водовороте. Аквалангисты приближались к выходу в канал.

Гарри всплыл и сразу увидел буек – красный шар качался на волнах ярдах в трехстах от него. Быстро сверившись с компасом, он снова скрылся под водой. Моррисон и Орлов поджидали его. Он махнул им рукой и поплыл вперед.

Море ошеломляюще стремительно менялось: серая дымка исчезала на глазах, и видимость в прозрачной зеленоватой воде стала превосходной. Левый склон рифа круто уходил вниз. Мэннинг плыл вдоль него все дальше и дальше, распугивая бросавшихся врассыпную рыб.

Теперь он совершенно отчетливо видел преследуемых, но так, словно смотрел на них в бинокль с удаляющего изображение конца. Цепь буйка свисала вниз, ее конец терялся где-то на склоне рифа. Пять фигурок собрались вокруг нее у самой поверхности воды.

Не меняя темпа, Гарри приближался к террористам, держа наготове подводное ружье. Орлов и Моррисон заняли места по бокам. Еще секунда – и их заметили. И тут же три фигурки отделились от группы и устремились им навстречу.

Капитан выбрал себе того, кто плыл посередине. Он едва удержался от искушения сразу нажать на спуск: слишком рано – и стал выжидать. Его противник замедлил ход, возможно, напуганный неумолимым приближением врагов, и выстрелил из подводного ружья, скрывшись в облачке серебристых пузырьков. Мэннинг сложился пополам, словно перочинный ножик, и, проплыв под аквалангистами, сделал свой выстрел.

Его гарпун попал в живот кубинцу, и тот так яростно забился в агонии, что вышиб из рук Гарри ружье. В это время Моррисон схватился врукопашную с террористом, подплывшим слева. Орлов колол третьего своим примитивным копьем. Поколебавшись, капитан рванулся к буйку.

Мария и Ганс привязывали к нему объемистый мешок. Длинные волосы Марии облаком окружали ее голову и колыхались будто змеи. Вдруг она обернулась.

Ганс вытащил нож из чехла, подвешенного к поясу, и поплыл навстречу Мэннингу, который держал нож наготове в левой руке. Какое-то мгновение казалось, что они вот-вот столкнутся, но Гарри вовремя метнулся вбок и вверх, едва увильнув от неуклюжего броска немца.

Он вынырнул и тут же опустился под воду: немец плыл шестью футами ниже, вертя головой во все стороны. Мэннинг обрушился на него сверху. Обхватив Ганса правой рукой за шею, он всадил ему нож между ребер, мгновенно пронзив сердце.

Немец задергался, бешено заколотил руками по воде и замер. Сцена напоминала ночной кошмар. Потом тело Ганса, оборачиваясь вокруг собственной оси, начало медленно опускаться и наконец легло спиной на риф.

Ощутив колебание воды, Гарри повернулся, но тут же резко крутанулся, получив удар в плечо. Правой рукой он дотянулся до гарпуна, впившегося в мышцы, вытащил его и, пронзенный болью, затаил дыхание.

Мария застыла в нескольких футах с подводным ружьем в руке. Гарпун так и остался висеть на леске. Поняв, что она узнала его, Мэннинг резко взмахнул ластами и устремился к ней.

Отбросив ружье, Мария развернулась и быстро поплыла прочь. Только тогда он сообразил, что до сих пор держит нож в левой руке и, разжав пальцы, помчался вдогонку.

~~

~~

Время и пространство перестали существовать для Мэннинга. Он едва понимал, что происходит, и почти не ощущал переполнявшей его боли, не замечал, как вокруг него расплывается бурое облачко крови.

Мария опережала его на двадцать – тридцать ярдов. Вот она добралась до края рифа и стала опускаться еще ниже. Гарри без колебаний последовал за ней. Он шел вниз вертикально, держась склона, и не сводил глаз с тонкой фигурки в белом водолазном костюме с черными длинными волосами, клубящимися за спиной. Измеритель давления показывал глубину в сто пятьдесят футов. По мере того как они уходили все дальше в бездонную голубую бездну, краски вокруг стали блекнуть. Мэннинг осознавал, что заплыл слишком глубоко, но какая-то неведомая сила толкала его вперед. Мария как будто решила забрать его с собой, а у него не хватало сил сопротивляться. Полученная рана и страшное физическое напряжение последних дней дали о себе знать.

Теперь на измерителе давления значилось уже двести футов. Мэннинг протянул руку, словно в мольбе, но напрасно. А потом на него надвинулась тьма, и белая фигурка исчезла в сине-фиолетовом тумане.