"Волшебный дом" - читать интересную книгу автора (Херберт Джеймс)

Три звонка

Есть такая старая китайская пословица, я только что ее придумал: «Когда счастье на твоей стороне, числа в расчет не принимаются».

В 8.30 утра нас разбудил звонок в дверь. В этот час редко кто-то беспокоит меня, поэтому Мидж пришлось выбраться из-под одеяла на этот звонок. Приоткрыв один глаз, я заметил, что лицо у нее все еще припухшее, а глаза красные от слез. Она натянула халат и вышла из спальни, а я застонал и зарылся головой в подушку. Но тут Мидж открыла входную дверь, и послышался знакомый рокот:

— Доброе утро!

Валери Харрадайн, ее агент, возвестила о наступлении утра.

Из кухни доносились их голоса, Мидж говорила еле слышно, а Большая Вэл скрежетала, как астматическая бетономешалка. В действительности Вэл была неплохой теткой, хотя и с избытком бычьей энергии, и что меня в ней раздражало — это та манера, в какой она навязывала Мидж работу, которой та не хотела. Узнав ее миссию в то утро, я был готов расцеловать этот огромный лоб, усы и все лицо.

Мидж влетела обратно в спальню и, запрыгнув на кровать, своими молочно-белыми бедрами оседлала мой живот, а руками стала трясти за плечи. Я заныл и попытался ее скинуть.

— Никогда не угадаешь! — кричала она, прижав меня к постели и хохоча.

— Ну, Мидж, такая рань! — пытался протестовать я.

— Валери вчера весь день пыталась до меня дозвониться...

— Чудесная новость. Ты слезешь с меня?

— Ей это не удалось, потому что нас не было, понимаешь? А ночью не могла позвонить, потому что сама была не дома.

— Это очарова...

— Слушай! Вчера вечером она встретилась с одним покупателем картин у Гросса Ньюби.

— Ты же не любишь это агентство.

— Я от них без ума. Они устраивают на следующей неделе грандиозную презентацию, и распорядитель хочет, чтобы плакаты были в моем стиле, похожи на мои иллюстрации. Им нужно три, Майк, и они готовы здорово заплатить.

Рекламные агентства нынче в отличие от издателей книг и журналов удивительно много платят, когда дело касается оформления — сами понимаете, за счет клиентов, — и в моей голове возникли денежные знаки, прогнав последние обрывки сна.

— Пятьсот за каждый, — просипел грубый голос.

Я поднял голову и увидел широкое лицо Большой Вэл, заглядывающей в дверь, — неприятное зрелище на пустой желудок, даже с сидящей на нем Мидж.

Однако в то утро лицо было не лишено приветливости, и я постарался быть любезным.

— Минус твои двадцать процентов, — сказал я.

— Естественно, — ответила она без улыбки.

И все равно я послал ей воздушный поцелуй — в моем голом виде было бы неприлично наградить ее настоящим. Мои руки лежали на бедрах Мидж, и я подозрительно спросил:

— Когда они должны быть готовы?

— В понедельник, — сказала она.

— Эй, Мидж, тебе такого не выдержать.

— Все будет в порядке, я поработаю в выходные. Если дело выгорит, агентство удвоит цену.

— Три тысячи?

— Минус мои двадцать процентов, — вставила Большая Вэл.

— Естественно, — сказал я.

Мысль о том, что Мидж сделает три такие иллюстрации, встревожила меня: она никогда не халтурила и не мухлевала в своей работе, а ее стиль отличался особенной тщательностью. Я знал, что даже при таких сжатых сроках она вложит в свои иллюстрации всю душу.

— Ты понимаешь, что это означает, Майк? — Ее широко раскрытые глаза сияли. — Мы сможем позволить себе купить коттедж, мы осилим его цену!

— Не совсем. — Я напомнил ей требующуюся сумму. — Нам все равно тысячи не хватит, даже если ты все получишь за плакаты.

Если я представлял, что мои слова охладят ее пыл, то я ошибся: они не произвели ни малейшего эффекта.

— Я знаю, что все будет в порядке. Я поняла это, как только проснулась.

— Нам действительно нужно ехать, Маргарет, — вмешались Двадцать Процентов. — Я обещала, что ты явишься за заданием сразу после девяти. Я спущусь, поймаю такси, и даю тебе пять минут на сборы.

Через семь минут Мидж убежала, оставив влажный отпечаток на моей щеке и смятение в уме. Я был и рад, и обеспокоен. Деньги могли помочь справиться с большим объемом работы, которой требовал Грэмери. Возможно. И все равно еще до ухода Мидж я пообещал ей, что позвоню Бикклшифту и сообщу о нашем новом предложении. Впрочем, события приняли иной оборот.

Я побрился, принял душ и размешивал в миске мюсли, уткнувшись в музыкальный журнал, когда вдруг зазвонил телефон. На другом конце провода был Бикклшифт.

— Мистер Стрингер?

— Да. — Я пил кофе, который принес с собой в прихожую, и вздрогнул, обжегши губы.

— Это Бикклшифт.

Я мгновенно насторожился.

— О, доброе утро.

— Я говорил, что, если будет что-то новое насчет Грэмери, я позвоню. Знаете, вчера я вошел в ваше положение и после вашего отъезда позволил себе связаться с душеприказчиком Флоры Калдиан.

Я промолчал насчет очереди покупателей, о которой он раньше упоминал.

— Вот как? Очень любезно с вашей стороны.

— Да. Понимаете, сам не знаю почему, но чувствую, вряд ли Грэмери купит кто-то еще.

— Не понимаю.

— Видите ли, при продаже кроме цены принимаются в расчет и кое-какие другие аспекты. Душеприказчик, мистер Огборн из «Огборн, Пакридж и Кенби», просил меня сообщать ему, м-м-м, что за покупатели интересуются коттеджем. Похоже, Флоре Калдиан было не все равно, кому достанется коттедж, если ее племянница выставит его на продажу.

— Понятно, — сказал я, хотя ничего не понимал. Но что еще я мог сказать?

— Мистер Огборн интересовался, не могли бы вы и ваша... извините, и госпожа Гаджен заехать к нему в контору в Бэнбери завтра, или даже сегодня.

— Гм, это не так просто. Думаю, Мидж не сможет — она очень занята в ближайшие дни.

Да и самому мне не хотелось участвовать в смотринах.

— А... — На другом конце возникла пауза. — Видите ли, довольно важно, чтобы ваша дама тоже была там. Мистеру Огборну очень нужно увидеть вас обоих.

Порой я тоже обладаю некоторой интуицией, и что-то сказало мне, что Мидж являлась важной частью этой сделки.

— Сейчас ее нет дома, так что я не могу ответить вам определенно. Но думаю, мы оба смогли бы заехать.

Бедную Мидж действительно завалили работой.

— Это было бы превосходно. Я вам дам телефон конторы «Огборн, Пакридж и Кенби», и вы сможете сами договориться о встрече. Касательно вашего прежнего предложения о покупке, думаю, мистер Огборн окажется более сговорчивым, хотя может и не пойти на предложенную вами сумму. Тем не менее, желаю вам удачи.

Я записал телефон, и мы распрощались. Наверное, я был несколько ошеломлен, возвращаясь в кухню, потому что сел и какое-то время молча смотрел в миску, не понимая, что за чертовщина происходит. Но сюрпризы этого утра еще не кончились.

Примерно через час раздался следующий звонок. Мидж еще не вернулась, и я размышлял, звонить или нет в агентство, чтобы сообщить новость. Все еще раздумывая, уже в джинсах и сером свитере, я сидел за кухонным столом и на обрывке бумаги прикидывал затраты, а передо мной, прислоненный к бутылке с молоком, стоял перечень изъянов в Грэмери, которые необходимо устранить (вроде огромной трещины от пола до потолка в спальне). Заткнув карандаш за ухо, я снова подошел к телефону, все еще бормоча цифры.

— Майк? Это Боб.

Боб — это музыкальный менеджер (для рок-групп и прочих в этом роде), мы друзья и хорошо ладим. Раньше мы все вместе проводили время, но девушка досталась мне. К счастью, у Боба нет жилки ревности.

— Привет, Боб. Что у тебя на уме?

— Да так, ерунда Ты на следующей неделе занят?

— Могу найти свободное время.

— Я имею в виду всю неделю. Эверлис снова в городе.

— Новое воссоединение?

— Да, это всегда срабатывает. Элберт набирает группу сопровождения и интересуется, свободен ли ты.

— Ты шутишь?

— Когда я так шутил?

— Шутил. Я могу порвать все остальные обязательства.

— Ты знаком с их манерой?

— Они немножко не в моем стиле, но в целом я представляю, что к чему, а Элберт поправит, если что-то не так.

— Великолепно. Между прочим, это золотая жила.

Третий звонок. Третье знамение.

Обговорив детали и пообещав встретиться с Бобом в самое ближайшее время для «окончательного решения» (что на языке музыкантов означает совместную выпивку), я повесил трубку и, покачивая головой, вернулся на кухню. Забавный денек! Теперь у меня не оставалось причин не покупать коттедж, и я не совсем понимал свое отношение к этому. Тем не менее я улыбнулся, представив лицо Мидж, когда сообщу ей новости.