"Однажды" - читать интересную книгу автора (Херберт Джеймс)

6 Нелл Квик

Кто-то молотил в переднюю дверь. Затем послышался жалобный скрип заржавевшей кнопки звонка, которым столь долго пренебрегали, сменившийся одиноким звяканьем.

Том пробудился всего минутой раньше. Солнце светило в окна спальни, пылинки танцевали в лучах света Он лежал, размышляя о странных ночных огоньках, утреннее оцепенение, охватившее левую сторону тела, не мешало ходу мыслей. Дважды он видел эти сверкающие шарики и мог только недоумевать по поводу причины их появления. Если бы они не встретились ему при дневном свете, можно было, пожалуй, счесть их ночным видением.

Теперь кто-то использовал старый латунный дверной молоток и, забыв на мгновение о своем состоянии, Том попытался быстро откинуть простыню. Он вздрогнул, когда онемение сменилось внезапной резкой болью, через мгновение вновь затаившейся в нетерпеливом ожидании.

Еще более резкий стук в дверь, словно кто-то перестал надеяться на ответ. Ему показалось, что послышался оклик.

— Да иду, иду, — пробормотал Том, осторожно спуская ноги на пол, и еще чуть-чуть посидел на краю кровати, переводя дыхание. — Иду, — произнес он громко и раздраженно, поскольку снизу донесся еще один звонок, на этот раз гораздо более уверенный, чем предыдущий.

Со стоном наклонившись вперед — Господи, словно тяжелое похмелье! — он уцепился за покрывало, свисавшее с ручки небольшого диванчика, придвинутого к кровати, и негромко выругался, когда оно предательски поползло вниз под его рукой. Нога подвернулась, проклятия стали громче и изощреннее. Наконец он встал и натянул брюки, затем, накинув белую полотняную рубашку на плечи и на ходу просовывая руки в рукава, захромал к двери.

Скрипучие ступеньки винтовой лестницы холодили босые ноги. Пришлось уцепиться правой рукой за перила, чтобы удержать равновесие. Послышался новый звонок. Звяканье сменилось хрипом. Поток света, хлынувший из лестничного окна, на мгновение ослепил его, Том споткнулся и спасся только благодаря тому, что обеими руками уцепился за перила и изгиб стены. Он поспешно сморгнул, и, когда дымка перед глазами исчезла, ему показалось, будто что-то стремительно пронеслось через площадку первого этажа к приоткрытой двери ванной. Молодой человек снова сморгнул, не вполне уверенный, что же он видел. Воображение? Полусон? Нет, он был уверен, что поймал взглядом что-то проскользнувшее по полу. Мышь? Нет, слишком большое. Какое-то животное из ближайшего леса? Господи, только бы не крыса! Вероятно, этого следовало ожидать от столько лет пустовавшего места. Кто знает, какие еще создания нашли себе жилье в коттедже, оставленном людьми...

Том достиг подножия лестницы, прямо перед ним располагалась большая дубовая дверь в гостиную, справа — буфет и ванная комната Он осторожно толкнул чуть приоткрытую дверь ванной, заглянул внутрь. Двойной щелчок выключателя — и вспыхнувший свет прогнал прочь большую часть теней. Ничего лишнего, ничего необычного, ничего находящегося не на месте. Молодой человек уже собрался зайти в ванну и проверить все щелочки и укромные уголки, в которых могло спрятаться самое маленькое животное, когда множество ударов и звонков опять обрушилось на переднюю дверь.

Разрываясь между желанием провести небольшое расследование и необходимостью открыть дверь, Киндред бросил быстрый взгляд на крохотную комнату и вышел, оставив гореть свет, но плотно прикрыв дверь. Позже следует осмотреть все подробно.

Отодвинув нижний засов крашеной двери (он не побеспокоился запереть верхний), хозяин собирался уже вправить мозги нетерпеливому визитеру, но вместо этого застыл на пороге с нелепо разинутым ртом.

Она была великолепна! Не красавица в общепринятом смысле слова, но потрясающе ослепительна. Настолько, что он на некоторое время потерял дар речи.

Длинные черные волосы свободно струились по плечам, а глаза, широко расставленные над высокими скулами, соперничали с волосами глубиной темноты. Впалые щеки, волевой, но в то же время нежный подбородок и острый изящный носик со слегка расширявшимися ноздрями. Это необыкновенное лицо казалось скорее интересным, нежели хорошеньким, и, возможно, более чувственным, чем красивым. Она улыбнулась, в темных цыганских глазах промелькнуло нечто, весьма похожее на скрытую насмешку.

— Доброе утро, Том, — женщина склонила голову на плечо, внимательно вглядываясь в его лицо.

В этих трех словах он смог различить легкий и мелодичный шропширский акцент, выдававший жителя района, примыкавшего к Уэльсу, впрочем, ощущался и слабый ореол юго-западных графств. Забавный, приятный отзвук, радовавший ухо.

— Э-э-э... — только и смог выдавить он.

Из глубины ее горла вырвался смешок, напоминавший кудахтанье.

— Все еще не проснулись? — удивилась женщина. — Я предполагала, что вы спите, поэтому так громко стучала и звонила в дверь. — Не важно, что отдельные звуки в ее речи пропадали, все равно в акценте слышалось что-то мягкое и приятное. — Знаете, уже девять.

Ее улыбка, казалось, опьяняла, выражение глаз было чуть-чуть слишком понимающим, скрывая соблазн. Черт, да она вся выглядела весьма соблазнительно!

Рост женщины не превышал пяти футов и шести дюймов. Том предположил, что ей еще нет тридцати, ну, может быть, тридцать с небольшим. Длинная и свободная юбка сшита из тонкой яркой материи; высокая грудь выступала под тонкой блузкой, короткие рукава открывали обнаженные руки, загоревшие до темно-золотистого цвета. Такой же загар на лице подчеркивали яркие белки глаз, которые, как он теперь разглядел, были настолько темно-карими, что выглядели черными, и постоянно вспыхивающая улыбка. Она держала большую корзину, содержимое которой прикрывала салфетка в красно-белую клетку.

— Хьюго рассказывал мне о вашей болезни, но не предупреждал, что вы лишились языка.

Том отбросил со лба прядь волос, чувствуя себя смущенным и немного растерянным.

— Мой друг не говорил мне... — он замолчал, смутно припоминая, затем слегка шлепнул себя по лбу.

— Простите, совсем забыл... я как-то не ожидал... — его удивляла и раздражала собственная реакция. — Э-э-э... не хотите ли войти? — он отступил в сторону, указывая на дверь, ведущую в комнату.

— Разумеется. Я ведь не могу приготовить вам завтрак, не заходя внутрь, не так ли?

Все еще улыбаясь, она протиснулась мимо него и водрузила явно тяжелую корзинку на стол, пока Том, словно прикованный к месту, медлил у двери. В ней, безусловно, чувствовалось высокомерие, но кто мог упрекнуть за это столь привлекательное создание? Он ощутил запах женщины в тот момент, когда она проходила мимо, этот аромат не походил ни на что известное ему ранее. Он не производил впечатления утонченного, не казался особенно отчетливым, он не был дразнящим, но был... был странно опьяняющим, как будто в его состав входил какой-то слабый стимулятор. В странных духах ощущалась свежесть лесного воздуха, мускус и еще какой-то непонятный компонент.

Забыв закрыть дверь, Том последовал за неожиданной посетительницей, отметив, как изящно очерчивали ногу от икры до тонкой лодыжки ремешки ее плетеных сандалий. Она продолжала улыбаться, вынимая из корзины свежий хлеб, две упаковки молока, фрукты и другие продукты, на которые он не обратил внимания. Затем, бросив на него короткий взгляд, женщина произнесла:

— Я — Нелл Квик, и я очень рада с вами познакомиться, Том.

Низкий голос казался чуть хрипловатым. Молодой человек наконец вспомнил, что следует закрыть рот.

— Вы выглядите усталым. Это из-за болезни или в первую ночь дома плохо спалось? Полагаю, понадобится некоторое время, чтобы вновь обжить коттедж.

Киндред чувствовал себя слегка неуютно под ее самоуверенным, даже насмешливым взглядом. Может, она флиртовала с ним? Словно отвечая на незаданный вопрос, Нелл Квик позволила глазам блуждать по его обнаженной груди — нарочитая акция, которую, он не сомневался, можно было расценивать однозначно. Том принялся торопливо сражаться с пуговицами рубашки, онемевшие пальцы левой руки двигались неуклюже.

— Позвольте мне, — немедленно предложила она и, обойдя вокруг стола, двинулась вперед.

— Нет.

Вероятно, это против воли прозвучало слишком резко. Гостья застыла на месте, но улыбка по-прежнему играла на ее губах и в глазах.

— Э-э, простите, — поспешно произнес он. — Но я могу справиться. Мой врач говорил, что чем больше я стану тренироваться, тем быстрее приду в норму. — Том переминался с ноги на ногу, как будто каменный пол холодил босые ноги. — Правда, спасибо за еду, я...

— О, я ведь пришла именно за этим. Хьюго хочет, чтобы я помогла вам восстановить силы. Он рассказывал, что раньше вы были настоящим атлетом. Держу пари, в детстве вы оба были жуткими проказниками, не так ли?

— Честно, я могу справиться сам. Мне не нужна нянька.

Против воли в этих словах прозвучало немалое раздражение — но молодой человек не собирался унизить ее подобным обращением. Если визитерша и обиделась, то не подала виду.

— Никто не собирается нянчиться с вами, Том. Я просто хочу быть доброй соседкой, вот и все.

Он удивленно приподнял брови.

— Вы живете неподалеку?

Женщина тем временем склонилась над плитой, чтобы зажечь духовку и горелку.

— Недалеко, — бросила она через плечо. — Ну, как насчет бекона и яиц? Если хотите помочь, порежьте хлеб. Возьмите для начала немного фруктов. Есть яблоки и сливы, очень хорошие, только что сорванные. Мы быстро поставим вас на ноги.

Он мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как Нелл хлопочет, доставая пару яиц и бекон в пластиковой упаковке из холодильника, битком набитого — ею? — перед его приездом. Когда приготовления близились к концу, из корзинки появился маленький радиоприемник. Водрузив его в центре стола, женщина нажала на кнопку, так что музыка мгновенно наполнила коттедж новой и, поскольку приемник был настроен на волну классики, ненавязчивой жизнью, затем уменьшила звук, так что музыка создавала фон, не мешавший разговору. Поняв, что сопротивление бесполезно, Том сказал:

— Думаю, что сначала мне нужно умыться и побриться.

Все с той же усмешкой, промелькнувшей в темно-карих глазах, она взмахнула свободной рукой.

— Не слишком долго. Вам всегда следует есть завтрак вкусным и горячим. Наденьте какие-нибудь туфли или тапки — от этого каменного пола по утрам всегда веет холодом.

Том направился к двери, прекрасно понимая, что его губы кривит идиотская улыбка, но не в силах моментально справиться с выражением собственного лица. Закрыв за собой дверь и задержавшись снаружи, он услышал, что музыка вновь стала громче. Нелл Квик была для него полной неожиданностью, и он еще не знал, должен ли он поблагодарить или отругать Хьюго за то, что, по мнению друга, ему требовалась сиделка. Пока он просто чувствовал себя слишком растерянным.

Заполнив собой ванную комнату — она была настолько тесной, что один человек, безусловно, мог сойти за целую толпу, — Том остановился перед унитазом. Молнию пришлось расстегивать в два рывка, чтобы облегчить мочевой пузырь, который то и дело напоминал о себе во время утреннего обмена любезностями. Киндред вспомнил о существе, которое, как ему показалось, искало здесь укрытие. Он осмотрел пол, заглянул во все углы и ниши. Не померещилось ли ему все это? В конце концов, его вырвал из глубокого сна настойчивый стук в дверь и он спускался по лестнице, честно говоря, не вполне проснувшимся, полуослепшим от солнца, а голова была занята другими мыслями. Возможно, это просто игра света, или даже осколок сна Позже он обследует все, чтобы проверить, нет ли в полу дырок или щелей, сквозь которые в дом могла пробраться какая-нибудь маленькая тварь. А лучше всего поскорее выкинуть из головы загадочного зверька! К тому времени, как он покончил с мытьем и бритьем, эпизод был полностью забыт.

Когда молодой человек вернулся в спальню, онемение в руке и ноге практически прошло. Том надел пару мягких мокасин, купленных в магазине уцененных товаров в Ковент-Гардене. Он все еще сидел на неубранной кровати, машинально ероша пальцами волосы, когда на площадке перед дверью послышались шаги. Затем в дверном проеме появилась Нелл.

— Господи... — он невольно вздрогнул.

— Я звала, но вы, очевидно, не слышали, — все та же слабая похотливая улыбка, все тот же загадочный взгляд.

— Вы не должны были... — начал он, но она со смехом прервала:

— Я привыкла присматривать за людьми, Том, особенно за мужчинами. Я опытная сиделка, разве Хьюго не говорил вам? Сейчас я уже некоторое время ухаживаю за сэром Расселом.

— Может быть, и так, мисс Квик...

— Зовите меня просто Нелл.

— Хорошо — Нелл. Но именно поэтому я приехал сюда, в Малый Брейкен, чтобы оказаться подальше от друзей и знакомых, считающих, что меня нужно баловать.

— Держу пари, особенно от девушек, — ее глаза насмешливо блеснули.

— Нет, это не так. Ну, может быть, от одной или двух, но не в них дело. — Том поднялся с кровати и, опровергая следующее утверждение: — Я в полном порядке, практически выздоровел, — потянулся за тростью.

Она выразительно посмотрела на трость, и Киндред выругался про себя.

— Так бывает с утра, — поспешно объяснил он. — Нога слегка немеет, пока я не расхожусь как следует. Она также легко устает, но я работаю над этим.

— Я могу помочь, — с этими словами она шагнула в комнату, сократив расстояние между ними. — Прекрасно справляюсь с онемением у мужчин.

Том уловил двойной смысл, скрывавшийся в ее словах.

— Вы понимаете, я знаю, как работают мускулы, — продолжала Нелл, вновь приняв серьезный вид, в то время как он ожидал еще более смелого заявления. — У меня есть собственные травы и бальзамы, которые творят чудеса с больными конечностями и телами. Природные средства, сейчас почти забытые, но эффективные, вот погодите, сами в этом убедитесь.

Она была менее чем в футе от него, пристально заглядывая ему в глаза.

И все же...

И все же он ощущал напряжение, возникшее между ними, сексуальное напряжение. Ее кокетство было очевидным, и в другое время могло бы возбуждать, слркить приглашением. Но сейчас — так быстро и так неожиданно — оно только смущало, поскольку он соблюдал воздержание некоторое время до болезни и, разумеется, после, так что теперь не был уверен в собственных силах. Нелл Квик может представиться шанс вернуть ему уверенность в себе. Но пока он не готов и, надо признаться, слишком испуган.

Том подошел к комоду и сделал вид, будто что-то ищет, но, честно говоря, молодой человек просто пытался увеличить расстояние между собой и этой волнующей женщиной.

— Черт побери, вечно куда-то девается расческа, — бормотал он, словно забыв о сцене, разыгравшейся между ними мгновением раньше. Нелл, конечно, не могла знать, что он редко пользуется расческой, чтобы привести в порядок волосы, но ее, безусловно, не обманула его уловка Женщина коротко, мелодично рассмеялась.

— Ваш завтрак в духовке, нельзя позволить ему засохнуть, не так ли?

Плавно повернувшись, она исчезла за дверью.

Услышав ее удалявшиеся шаги, Том перевел дыхание и взглянул на себя в зеркало на комоде.

— Черт побери, — пробормотал он, заливаясь краской.

Том опустился на стул, избегая встречаться взглядами с женщиной, сидевшей перед ним; Нелл резала хлеб.

— Э-э, не присоединитесь ли вы ко мне? — исключительно из вежливости спросил он.

— О, я никогда не ем много на завтрак, — ответила она, выкладывая два ломтя на тарелку. — Обычно утром мне достаточно немного фруктов или йогурта. Однако я выпиваю море кофе.

Ощутив кофейный аромат, Киндред заметил кофеварку рядом с электрическим чайником, стоявшим на столике возле плиты. Стоило ему проглотить первый кусок, как Том понял, насколько он голоден. Молодой человек с неожиданным удовольствием намазывал масло на кусок хлеба, этот крохотный прогресс в его состоянии давал надежду на настоящее выздоровление. Молено было только надеяться, что улучшение не было временным.

— Что подать к кофе?

Нож застыл над куском хлеба, когда он поднял глаза на женщину.

— Простите?

— Вам кофе с молоком и сахаром?

Возможно, Нелл Квик была одной из тех женщин, которые понятия не имеют о своем воздействии на мужчин. «Неужели? — произнес слегка суховатый внутренний голос, который частенько разговаривал с ним, озвучивая циничную сторону его натуры. — Кажется, дружище, она прекрасно знает что делает».

Несмотря ни на что, приятно сознавать, что его либидо частично возвратилось. Слава Богу, свежему деревенскому воздуху и постоянным упражнениям!

— И то и другое, пожалуйста. Одну ложку сахара, — его улыбка стала искренней.

— Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Том предпочитал одиночество за столом, но это было бы грубостью после всего, что она для него сделала сегодня. Пока она насыпала кофе, он разглядывал ее спину, любуясь пышными темными волосами, их крупные кольца достигали середины спины. Нежная музыка наполняла комнату, свежий ветерок приносил в открытую дверь запахи леса, смешивавшиеся с более сильным, ароматом кофе, птичье пение и отдаленное кукование кукушки, более громкое и отчетливое, чем все остальное. Исследуя новую восьмиугольную территорию, прожужжала пчела, затем деловито вылетела за дверь.

Нелл Квик поставила дымящуюся кружку кофе перед Томом и села напротив него, затем поднесла к губам свою кружку и сделала большой глоток.

— Вы... вы хорошо спали прошлой ночью?

Это прозвучало как «прошночью» — небольшая заминка, казалось, вкладывала в ее вопрос больший смысл, чем, возможно, предполагалось.

Его собственное заикание проделало то же самое с ответом.

— Н-не знаю... Думаю, да... Честно говоря, не помню.

— Вас, значит, никто не беспокоил?

— Что?

— Дом долгое время пустовал, кто угодно мог забраться в него из леса.

— Коттедж был заперт, не так ли?

Она пожала плечами.

— Маленькие существа найдут способ пробраться внутрь, особенно туда, где тепло и уютно.

Том уже собирался рассказать о том, что он видел, но по какой-то причине — он сам не знал почему — решил воздержаться. Вместо этого он поднял к губам чашку.

— Ч-ч-черт...

— О, я должна была предупредить вас, что он горячий.

Нелл, вскочив на ноги, схватила салфетку, затем сунула ее уголок под холодную струю над раковиной и хорошенько намочила, прежде чем подать Тому.

— Вот, приложите к губам, это вытянет часть жара.

Он послушно взял мокрую салфетку и прижал ко рту, боль потихоньку стихала.

— Спасибо.

Ради всего святого, он же заметил пар, поднимавшийся от только что приготовленной чашки. Глупец, глупец! Хотя постойте! Разве он не видел, как Нелл Квик пила кофе мгновением раньше?

— Вас он не обжег, — Киндред с трудом шевелил онемевшими губами. Последняя фраза изрядно смахивала на обвинение.

Не проявляя беспокойства (да и с чего бы — это ведь его губы), она достала со дна корзины холщовый мешок, а из него — маленькую круглую красную баночку и сняла с нее пластиковую крышку.

— Всегда ношу с собой бальзамы и целебные мази. Никогда не знаешь, где может понадобиться одна или другая. Вот эта хорошо помогает при укусах насекомых и ожогах.

Нелл сунула кончик среднего пальца в горшочек и извлекла комочек желтовато-серой мази. Том отшатнулся, когда она вознамерилась смазать ему рот.

— Ну же, не будьте ребенком, — игриво ворковала женщина. — Это всего лишь смесь из листьев кориандра и сока дурмана с несколькими моими собственными секретными ингредиентами. Да еще свиное сало, которое прокипятили с травами, чтобы придать ему соответствующий вид и запах. Ну же, мое лекарство сработает, я обещаю. Боль скоро пройдет, и мы остановим любое воспаление прежде, чем оно начнется. Однако нужно это сделать сразу же, иначе не поможет.

— Холодной воды достаточно, — возражал он, отворачивая голову.

— Нет, не достаточно. Поверьте мне, Том, мазь быстро снимет боль и исцелит ожог.

Ее голос успокаивал, и по непонятным причинам ему трудно было сопротивляться. Молодой человек повернулся к ней и позволил намазать губы жирной целебной мазью. Облегчение наступило мгновенно, боль ушла в ту же секунду, когда она прикоснулась к нему пальцем, блестящим от жирной мази. Лицо женщины оказалось теперь менее чем в дюйме от него, ее зрачки в окружении радужных оболочек действительно казались абсолютно черными. Он даже смог разглядеть в них собственное отражение.

Том почувствовал, как мазь проникает глубже в губы, как будто преследует оставшуюся боль. Когда ее лицо приблизилось, теплое дыхание согрело щеки, а аромат, напоминавший сладкий мускусный ладан, содержащийся в ее дыхании, казался ему таким чувственным. Том ощутил жаркую вспышку где-то внутри, комната начала кружиться, постепенно исчезая, пока не возникло ощущение, будто во всем мире остался только он и эта женщина. Они не говорили ни слова, но тишина была наполнена глубоким тайным смыслом.

Нелл придвинулась еще ближе, и он не был полностью уверен, что сам не наклонился к ней. Его озадачивало, но и притягивало ее очарование. Всякое желание сопротивляться пропало. Ее губы были в дюйме от него, и он заметил, какие они блестящие, темно-красные, соблазнительные...

Молодой человек трепетал от возбуждения. Их губы соприкоснулись, и как раз тогда, когда они оба начали испытывать одинаковое воздействие, колдовство — лишь спустя немалое время он понял, насколько подходящим оказалось это слово, — исчезло.

Он отпрянул, а она просто замерла, когда что-то грохнулось на каменные плиты пола.