"Жертва любви" - читать интересную книгу автора (Хейер Джорджетт)Глава 12Услышав, что ее дорогая подруга собирается пойти в гувернантки, мисс Марлинг Джулиана продолжала с несомненно унаследованной от матери житейской мудростью доказывать подруге все преимущества брака с маркизом. Конечно, мужем скорее всего он будет отвратительным, признавала Джулиана, но все равно, Мэри совершает неимоверную глупость, отвергая его предложение. А знает ли она, что половина матрон в Лондоне просто мечтают о таком женихе, как Вайдел, для своих дочерей! Выслушав доводы подруги, Мэри с несчастным видом воскликнула: – Я тебя прошу, умоляю – помоги мне вырваться из этой ловушки! Неужели ты так плохо ко мне относишься? – Я люблю тебя достаточно сильно, чтобы желать видеть своей кузиной, – ответила мисс Марлинг и тепло обняла подругу. – Правда, дорогая, не сердись, но я никогда не осмелюсь помочь тебе убежать. Знаешь, ведь я дала слово Вайдеду, что не сделаю этого. Поверь, что, если бы я все-таки помогла, он нашел бы тебя в одно мгновенье. – И тут же переменила тему разговора. – Что ты наденешь сегодня на бал? – Я не иду на бал, – ровным голосом ответила Мэри. – Господи, Мэри, но почему? – Я нахожусь в доме твоей тёти вследствие обмана, – горько сказала девушка, – она никогда не взяла бы меня на бал, если бы знала правду обо мне. – Ну так она и не узнает. Поехали, прошу тебя, и Вайдел там будет. – У меня нет никакого желания встречаться с маркизом. – Мэри замолчала, давая тем самым понять, что больше не желает обсуждать эту тему. Мадам де Шарбон, добродушная, беспечная дама, не возражала, чтобы Мэри осталась дома, так же как не возражала два дня назад, когда Джулиана привезла подругу погостить. В отчаянии Мэри объяснила леди Элизабет, что ей приходится самой зарабатывать себе на жизнь. Мадам воззрилась на нее как на rаrа avis[62] и вынуждена была согласиться, что балы не для бедных, нуждающихся девушек. Так как за этим заключением больше ничего не последовало, Мэри обратилась к мадам де Шарбон напрямик, попросив помочь устроиться гувернанткой в какой-нибудь приличный дом, на что леди Элизабет рассеянно ответила, что будет иметь это в виду, но таким тоном, что у Мэри не осталось даже надежды, что мадам вообще когда-нибудь вспомнит о ее просьбе. Джулиана, нарядившись для бала, перед отъездом пришла показаться подруге. Она была прелестна в бледно-розовом платье из тонкой парчи, отделанном серебряной синелью, благоухающая духами, с прической в излюбленном стиле Gorgonne[63], сооруженной не кем иным, как мсье ле Гро, самым известным дамским мастером Парижа. Мисс Чалонер, проводив подругу, приготовилась скоротать вечер в одной из маленьких гостиных. Впрочем, ее планам не суждено было сбыться, потому что спустя полчаса после отъезда мадам де Шарбон и Джулианы на бал в доме появился мистер Фредерик Комин. Мэри уже встречалась с ним после того памятного случая в Дьеппе и подозревала, что Джулиана посвятила жениха в тайну отношений своей подруги с маркизом. Впрочем, мистер Комин вел себя по отношению к мисс Чалонер безукоризненно, с неизменной почтительной вежливостью, и Мэри иногда казалось, что в его серьезных глазах она читает сочувствие. Лакей доложил о позднем госте, и мисс Чалонер сразу заметила, что мистер Комин, безусловно, чем-то огорчен. Поклонившись, он спросил, вернее сказал почти утвердительно: – Вы одни, мадам… – Ну да, – ответила мисс Чалонер, – разве вам внизу не сказали, сэр, что мисс… то есть мадам де Шарбон нет дома, она уехала. Мистер Комин уныло произнес: – Ваше первое предположение правильно, мадам. Я пришел сюда не для того, чтобы встретить мадам де Шарбон. Я надеялся увидеть мисс Марлинг. Разумеется, я был уведомлен внизу, что ее нет дома, но осмелился спросить о вас и, узнав, что вы здесь, посмел надеяться, что вы раскроете мне тайну и скажете, куда отправилась мисс Марлинг. Мисс Чалонер пригласила гостя садиться. Она давно заметила, что в отношениях мисс Марлинг и ее обожателя не все гладко. Завуалированные намеки и высокомерно поднятая головка Джулианы при упоминании имени мистера Комина означали, что он ее чем-то очень раздосадовал. Печальный, хмурый вид мистера Комина говорил сейчас мисс Чалонер, что он доведен до крайности и терпение его на исходе. Зная характер подруги, мисс Чалонер могла бы дать молодому человеку добрый совет и подсказать, как надо обращаться с Джулианой, чтобы добиться ее расположения. Но посчитав свои отношения с мистером Комином не настолько дружескими, чтобы позволить себе это, она просто ответила: – Мне действительно известно, сэр, что мисс Марлинг уехала на бал к мадам де Сент-Вир. И тут же поняла, что совершила ошибку, больно ранив его этим известием, потому что на лбу у мистера Комина залегла хмурая складка, а выражение лица стало вдруг жестким и непреклонным, что, кстати, по мнению мисс Чалонер, очень шло молодому человеку, хотя она и ругала себя за откровенность, которая оказалась явно некстати. – Ах так, мадам? Впрочем, я не удивлен, потому что именно это я и предполагал., Он решительно направился было к двери, но мисс Чалонер осмелилась его остановить. – Простите меня, мистер Комин, но мне показалось, что вы чем-то расстроены? Он коротко, невесело рассмеялся: – Нет, нисколько, мадам. Скорее всего я просто не привык к манерам, принятым в здешнем изысканном обществе. – Может быть, вы немного посвятите меня в свои тайны, сэр? – сказала Мэри участливо. – Джулиана – моя подруга, и, мне кажется, я неплохо понимаю ее. Если я в силах помочь вам… но не подумайте, что я делаю это из банального любопытства и вмешиваюсь в вашу личную жизнь. Мистер Комин заколебался, но доброта и искренность, прозвучавшие в голосе мисс Чалонер, заставили его вернуться и сесть рядом с Мэри. – Вы очень добры, мадам. Думаю, вам известно, что между мной и мисс Марлинг существует уговор пожениться, что, к сожалению, является тайной для всего света. Тем не менее я отношусь к этому обязательству очень серьезно, хотя и считаю нелепым скрывать свои намерения. – Да, сэр, мне известно об этом, и я желаю вам счастья. – Благодарю вас. Если бы я услышал ваше пожелание перед тем, как моя нога ступила в этот город, о чем теперь я горько сожалею, я бы принял его с удовольствием, потому что еще не испытывал в то время ужасного чувства, что меня обманули. Но теперь… – Он замолчал, и мисс Чалонер вдруг увидела, как из сдержанного и чопорного джентльмена он на глазах превратился в разгневанного, не сумевшего сдержать свой гнев человека. – Теперь… мне остается лишь предполагать, – с горечью, сердито продолжал он, – что мисс Марлинг под влиянием своих родственников решила изменить своему прежнему намерению и готова отдать свою руку другому. – Нет, что вы, сэр, я уверена, что это не так. Он посмотрел на Мэри с такой печалью во взоре, что тронул ее до глубины души. – Если я скажу вам, мадам, что со дня моего прибытия в Париж мисс Марлинг отдает предпочтение французскому джентльмену, кстати своему дальнему родственнику, и его общество ей явно интереснее моего, вы, наверное, не станете больше меня заверять, что ее чувства не изменились. – Да нет же, сэр, вы заблуждаетесь, – попыталась его успокоить Мэри, – не знаю, как она относится сейчас к вам, но вы должны знать, что характер Джулианы упрям и своеволен настолько же, насколько моя подруга хороша собой, и ей нравится, хотя это, возможно, и жестоко, поддразнивать других и заставлять их страдать. Джентльмен, которого вы упомянули, очевидно, не кто иной, как виконт де Вальме. Но вам абсолютно не о чем волноваться, мистер Комин. Виконт, конечно, очень забавен, и его ухаживание развлекает ее, но не более. Ведь он просто болтун, пустомеля, и я ни на минуту не сомневаюсь, что Джулиане он абсолютно безразличен. – Так вы знакомы с виконтом, мадам? – быстро спросил мистер Комин. – Я встречалась с ним. Он вздохнул и подавленно произнес: – Вы в этом доме всего два дня, и от Джулианы мне известно, что никуда не выезжаете. Из этого я заключаю, что вы встречались с виконтом в этом доме, то есть в течение последних сорока восьми часов. Мисс Чалонер с недоумением отозвалась: – Если это и так, сэр, то почему это вас так расстраивает? – Потому, – с горечью сказал мистер Комин, – что Джулиана отрицает, что виконт бывает здесь. Мисс Чалонер в замешательстве не знала, что ответить сильно побледневшему мистеру Комину. Но он заговорил сам: – Вот видите, все сводится к одному. Я умолял Джулиану не ездить сегодня на бал, который дают родители виконта де Сент-Вира. И это было как бы испытанием ее чувства ко мне, надеюсь, не слишком суровым. Я оказался прав в своих подозрениях – Джулиана просто играла со мной – даже, можно сказать, флиртовала, не более. Мисс Чалонер, чувствуя, что пришло время спасать неокрепшую любовь молодой пары, решила просветить мистера Комина по поводу характера своей взбалмошной подруги и дать несколько разумных советов, как надо обращаться с ветреной красавицей. Впрочем, ее попытка не могла иметь успеха, потому что и самой Мэри не всегда было понятно поведение Джулианы. Она постаралась объяснить мистеру Комину, что Джулиана избалована и не терпит ни малейших возражений. А поскольку мистер Комин, видимо, пытался образумить свою ветреную невесту нравоучениями, то в результате Джулиана на него рассердилась, начала принимать ухаживания других, делая все назло своему жениху. Если продолжать упрекать Джулиану, увещевать своенравную девушку, это повлечет за собой еще большее непослушание. – Она романтична, мистер Комин, и если хотите завоевать ее сердце, то должны заставить ее поверить, что вы именно тот человек, который не потерпит ее ветрености и легкомыслия. А знаете, чего Джулиане больше всего хотелось бы? Чтобы вы стали решительнее, как следует рассердились и немедленно, возможно даже применив грубую силу, заставили ее сбежать с вами и тайком обвенчаться. Но вы слишком мягки, сэр, слишком терпеливы, нерешительны, вот поэтому она и злится на вас. – Вы предлагаете, мадам, чтобы я похитил мисс Марлинг? Но я абсолютно несведущ в подобных делах. Вот ее кузен, маркиз Вайдел, угодил бы ей, без сомнения. Мисс Чалонер покраснела и отвернулась. Мистер Комин, сообразив, что только что допустил бестактность, даже глупость, тоже покраснел и попросил извинения. Потом попытался как-то объяснить свою несдержанность: – Я не хотел вступать с ней в тайный брак, даже когда она высказала желание убежать со мной. Но Джулиана считала, что это – единственная возможность, и к тому же мне советовал так поступить один из родственников Джулианы. Тогда я, закрыв глаза, перешагнул через свои моральные устои и приехал в Париж, чтобы тайно обвенчаться с ней. – Ну так и займитесь этим, сэр, и чем скорее, тем лучше, – посоветовала мисс Чалонер. – Я почти все сделал, мадам. Могу даже сообщить вам, что у меня в кармане лежит адрес английского духовного лица, путешествующего через Францию в Италию. Я пришел сюда сегодня, чтобы сообщить Джулиане, что все готово и ждать больше нечего – мы можем действовать. И что я застаю здесь? Она уехала, несмотря на мою настоятельную просьбу не ездить на этот бал, где главное действующее лицо – виконт де Вальме. И теперь я могу лишь констатировать, что такое поведение вызвано ее полным бессердечием. Мисс Чалонер, не обратив внимания на заключительную часть обвинительной речи Комина, спросила, задыхаясь от волнения: – Вы знаете английского священника? О, умоляю вас, сэр, не говорите об этом маркизу Вайделу! – Но, мадам, дело в том… – Я прошу вас! – Она положила руку на руку мистера Комина. – Обещайте же, что не скажете ему… – Мадам, я очень сожалею, но вы… заблуждаетесь. Именно лорд Вайдел дал мне его адрес. Мэри внезапно охватила слабость, и она убрала руку. – Когда он вам это сказал? – Сегодня днем, мадам. Маркиз был настолько любезен, что даже вручил мне приглашение на сегодняшний бал к Сент-Вирам. Совершенно ясно, что он знает свою кузину гораздо лучше меня, ведь я и не предполагал, что она отправится на бал после моей настоятельной просьбы туда не ездить. – Сегодня днем? О, а я так надеялась, что он не найдет в Париже протестантского священника, чтобы нас обвенчать! – воскликнула Мэри, забывшись. – Что же делать? Теперь уже никто в целом свете не сможет помочь мне! Мистер Комин наблюдал за ней с живым любопытством. – Правильно ли я понял вас, мадам, что вы не желаете брака с маркизом Вайделом? Она покачала головой: – Да, сэр, я не хочу выходить за него. Я понимаю, вы думали, что мое поведение… скандальное положение, в котором я очутилась… – Она встала и повернулась спиной, чтобы он не увидел смятения на ее лице. Мистер Комин тоже встал, подошел к Мэри и, взяв обе ее руки в свои, крепко сжал, ободряя девушку и успокаивая. – Поверьте мне, мисс Чалонер, я прекрасно понимаю ваше состояние. Я испытываю к вам глубокое сочувствие и готов служить вам. Знайте, вы окажете мне честь, позволив помочь вам. Пальцы мисс Чалонер слабо ответили на его пожатие. Она попыталась улыбнуться: – Вы так добры ко мне. И я от души благодарна вам, сэр. Звук открывшейся двери заставил ее поспешно отдернуть руку. Она испуганно повернулась, и ее глаза встретились с угрожающим взглядом маркиза Вайдела. Маркиз стоял на пороге гостиной, и было совершенно ясно, что он видел, как Мэри убрала свою руку из рук мистера Комина. Рука маркиза легла на рукоять небольшой шпаги, висевшей у пояса, и глаза его определенно выражали угрозу. Маркиз был в нарядном бальном костюме из алого бархата, богато отделанном золотым шитьем и кружевами, особенно пышными в жабо и на манжетах. К своему немалому огорчению, мисс Чалонер почувствовала, что краснеет. Она даже не сумела на этот раз сохранить свое обычное хладнокровие. –Я там был, мадам, – резко ответил маркиз, – и, надеюсь, никому здесь не помешал? И с этими словами он с открытым вызовом посмотрел на мистера Комина. Мэри, собрав всю свою волю, спокойно ответила: – Нисколько, сэр. Мистер Комин как раз собрался уходить. – Она протянула руку молодому человеку со словами: – Вы непременно должны воспользоваться приглашением на бал, сделайте это, сэр, прошу вас! Мистер Комин склонился над рукой Мэри, почтительно целуя ее. – Благодарю вас, мадам. Но если вы почувствуете, что нуждаетесь сейчас в моем обществе, я останусь. Намек был очевиден. Маркиз решительно шагнул в гостиную, но, прежде чем он успел заговорить, мисс Чалонер быстро сказала: – Вы очень добры, сэр. Но я собираюсь ложиться спать. Позвольте пожелать вам доброй ночи и успеха. Мистер Комин поклонился ей еще раз, едва удостоил кивком маркиза и вышел из гостиной. Маркиз проводил его мрачным взглядом. Потом повернулся к мисс Чалонер: – А вы, оказывается, в близких отношениях с мистером Комином? – Нет, – ответила Мэри, —я бы так не сказала, сэр. Он подошел вплотную » схватил ее за плечи: – Если не хотите, чтобы я продырявил этого сладкоречивого, до противности правильного субъекта, то держите свои руки подальше от его рук. Поняли, моя красавица? – Конечно. А теперь позвольте вам сказать, что вы ведете себя нелепо, милорд. Только ревность может вызвать такое глубокое возмущение, а ведь там, где нет любви, не может быть и ревности. Он отпустил ее: – Я знаю, как охранять то, что принадлежит мне. – Но я не принадлежу вам, милорд. – Скоро будете. Садитесь. Почему вас не было на балу? – У меня с самого начала не было намерения туда ехать. Но, позвольте спросить, почему вы не на балу, милорд? – Не найдя вас там, я вернулся. – Я, разумеется, должна быть польщена. Он рассмеялся: – Уверяю, я только этого и добивался, дорогая. Почему этот человек держал вас за руки? – Успокаивал, – ответила она грустно. Он протянул руку: – Дайте же мне их, Мэри, ну, скорее! Мисс Чалонер только покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Странный ком опять встал у нее в горле, ее душили слезы. – Что ж, ладно! Значит, вы предпочитаете внимание Фредерика Комина! – сурово, как приговор, произнес маркиз. – А теперь прошу вас выслушать меня внимательно. Я обнаружил, благодаря помощникам посла, что во Франции, проездом в Италию, находится английский священник, который путешествует в качестве наставника юного отпрыска одного аристократического семейства. Они путешествуют с частыми остановками и сейчас находятся в Дижоне; по моим сведениям, собираются там задержаться на две недели. Этот священник и обвенчает нас. Я собираюсь вас похитить во второй и последний раз, мисс Чалонер. – Поскольку она молчала, он заглянул ей в глаза: – Вам нечего мне сказать? – Я устала повторять вам одно и то же, милорд. Он нетерпеливо отвернулся: – Смиритесь, мадам, я знаю, что вы меня ненавидите. Впрочем, признаю, на это есть причины. Но позвольте вам заметить, если это вас заинтересует, что я еще ни разу не предлагал ни одной женщине свою руку. – Вы предлагаете ее мне только потому, что считаете себя обязанным поступить так, вернее, вас вынудили обстоятельства, – тихо ответила Мэри. – Я благодарю и отказываю вам. – Тем не менее, мадам, вы завтра же отправитесь со мной в Дижон. Она подняла на него глаза: – Но вы не можете силой увезти меня из этого дома. – Кто вам это сказал? – Губы маркиза неприятно скривились. – Не пытайтесь сбежать от меня. Я найду вас даже на краю земли, но если вы доставите мне подобные хлопоты, то убедитесь, каким малоприятным я могу быть в Обращении с дамами. – Он пошел к двери и на пороге обернулся: – А теперь позвольте пожелать вам доброй ночи, мадам. – С этими словами он вышел из гостиной. |
||
|