"Пудра и мушка" - читать интересную книгу автора (Хейер Джорджетт)Глава XIV НЕОБЪЯСНИМОЕ ПОВЕДЕНИЕ ГОСПОЖИ КЛЕОНЫ– Франсуа, там кто-то внизу желает видеть мсье. Франсуа стряхнул пылинку с белоснежных кружев на рукаве. – Кто это? – Кажется, это отец мсье, – мрачно ответил Жак. Франсуа резко одернул кружева. – Отец мсье! Сию минуту, бегу. Он мгновенно выскочил за дверь и пулей слетел вниз по лестнице в библиотеку. Его стремительное появление даже несколько напугало сэра Морриса. Он поднял свой лорнет, чтобы получше разглядеть это миниатюрное создание. Франсуа отвесил низкий поклон. – Мсье, любимая хозяин Франсуа изволят иметь дело с парикмахером. Не соизволит ли мсье подниматься в комнату хозяин? Сэр Моррис улыбнулся и перешел на французский, чтобы не мучить бедного лакея. – Конечно. Вы мне покажете дорогу? Лицо Франсуа расплылось в блаженной улыбке. – О, мсье говорит по-французски! Если мсье последует за мной? – Мсье последует, – кивнул сэр Моррис и поспешил за Франсуа в роскошную спальню Филиппа. Франсуа мгновенно поднес ему стул. – Мсье не будет сердиться, если придется немного подождать? Мсье Филипп будет очень скоро. Мсье понимает, ведь это визит парикмахера! – Серьезная причина, – согласился сэр Моррис, – О да, мсье. Я – камердинер мсье Филиппа! – И вас зовут Франсуа, я угадал? – О да, мсье. Неужели мсье Филипп говорил обо мне? – он посмотрел на сэра Морриса с неподдельным любопытством. – А как же! Он мне много про вас рассказывал, – заулыбался сэр Моррис. – Он, должно быть, говорил, что я… маленькая мартышка? – Он никогда не говорил подобных вещей, – заверил его сэр Моррис. – Он говорил, что приобрел настоящее сокровище в лице своего камердинера. – Что вы говорите! – Франсуа потер свои пухлые ладошки. – И он ничуть не ошибся, мсье. Я очень хороший камердинер… О! Действительно, очень хороший! Он просеменил к кровати, подобрал сатиновый жилет и любовно повесил его на спинку стула. – Это жилет мсье Филиппа, – прощебетал он. – Я вижу, – сказал сэр Моррис. – Мой сын так поздно валяется в постели? – Ах, нет же, мсье! Как можно так подумать о мсье Филиппе! Это потому, что пришли парикмахер и портной, сразу! Они очень расстроили мсье Филиппа своей непонятливостью. Он объяснял им почти целый час, а они так и не поняли, чего от них хотят. – Франсуа многозначительно посмотрел на сэра Морриса. – Они решительно ничего не поняли! Такие тупые! Естественно, мсье Филипп пришел в ярость! – Мсье Филипп не хочет быть похожим на остальных? Франсуа сиял. Он был готов раскрыть любые тайны, чтобы выставить своего хозяина в лучшем свете: – Конечно, мсье. Мсье Филипп должен иметь все по своему вкусу. В этот момент в комнате появился Филипп, облаченный в роскошный шелковый халат. Выглядел он крайне разгневанным. Но когда увидел отца, сразу успокоился. – Пустяки, минут десять, не более того. Вы расправились с вашим портным? Филипп рассмеялся. – Почти! Франсуа, оставь нас. Франсуа поклонился и покинул спальню с видом человека, обремененного кучей всяких дел. Филипп присел за туалетный столик. – Что скажете насчет моего уникального Франсуа? – спросил он. – Меня чуть удар не хватил от его внезапного появления, – улыбнулся сэр Моррис. – Маленький чертенок. – Зато ему нет равных. Вы встали нынче рано? – Филипп, уже полдень! Я успел навестить Клеону. Филипп взял пилочку и принялся осторожно чистить ногти. – Как она? – Филипп, я очень обеспокоен. – Неужели? – Филипп принялся еще более сосредоточенно наводить блеск на ногтях. – Чем же? – Я не могу понять ее, бедняжку! Готов поклясться, что она умирала от тоски, пока тебя не было. Филипп быстро посмотрел на отца. – В самом деле? – Я думал так, по крайней мере, дома. Черт возьми, я даже в этом не сомневался! Но сейчас… она так изменилась. – Он насупился и посмотрел на сына. Тот по-прежнему пыхтел над своими ногтями. – Она пребывает в прекрасном расположении духа, говорит, что каждая минута ее пребывания здесь полна радости. Пока я там был, принесли сразу три послания от ее поклонников. Она была в восторге! Когда же я заговорил о тебе, она не выказала ни малейшего интереса. Как ты сумел довести ее до такого состояния, Филипп? – Я предстал перед ней в том обличье, в каком она хотела меня видеть, вот и все. Я решил проверить ее и изобразил типичного воздыхателя. Поначалу это ее удивило, потом рассердило. Меня это обнадежило. Я подумал: «Я не нравлюсь Клеоне в новом своем качестве, возможно, она предпочитает меня таким, каков я есть на самом деле». Я подождал леди Малмерсток. Клеона была поблизости. Она была, как вы справедливо заметили, совершенно другой. Я предположил, что она притворяется; позже я изменил свое мнение. Она смеялась и флиртовала со своим поклонником, но была совсем не против, когда я восхвалял ее красоту, она требовала прочесть ей обещанный мадригал. Когда я это сделал, она была очень довольна. Затем она поинтересовалась у тети, не считает ли та меня страшно ветреным созданием. Потом подошел молодой Винтон, который, насколько я понял, влюблен в нее по уши. Она улыбалась ему, как это и положено. С того момента она не проявляла более никаких чувств. Она мила с любым, кто к ней обращается, я – не исключение. Вы говорите, что не понимаете ее? Я тоже! Она больше не та Клеона, которую я знал, и совсем не та, что я люблю. Она ничем не отличается от Клотильды де Шошерон. Очаровательная и остроумная. В таких мужчины влюбляются без ума, но на таких никогда не женятся. – Филипп говорил ровно и спокойно, без напыщенности и волнения. Сэр Моррис наклонился вперед, положив руку на колено. – Филипп, но это же совершенно не тот тип женщины! Вот чего я никак не могу взять в толк! Филипп безразлично пожал плечами. – Вы говорите, не тот? Я определенно начал в этом сомневаться. Она и раньше флиртовала… с Банкрофтом, например… – Тогда, если причина в другом, я вообще ничего не понимаю. – Не исключено, что ей просто-напросто все это нравится. Ей доставляет огромное удовольствие исключительное внимание к собственной персоне. Возможно, что и во мне она любила преданность и почитание, но никак не меня самого. – Клеона на это не способна! – Сэр, вы сами в этом убедитесь. Присоединяйтесь сегодня к нам. Мы с Томом приглашены вечером на обед к даме его сердца. – Салли тоже приглашала меня. Я непременно буду. Черт возьми, какая муха укусила эту крошку? Филипп положил немного румян на щеки. – Если вы мне подскажете ответ, сэр, я буду вам бесконечно благодарен. – Значит, она все еще волнует тебя, Филипп? Даже теперь? – он обратил внимание, что у Филиппа слегка дрожали руки. – Волнует? – переспросил Филипп. – Пожалуй, что да, сэр. И еще как! Леди Малмерсток неодобрительно посмотрела на свою племянницу. – Ты веселишься сверх всяких приличий, – высказала она свое мнение. – Тетя Салли, но я не могу быть занудой, мне так хорошо! – воскликнула Клеона. Леди Малмерсток поправила на своей пухлой ручке сползавший браслет. – Гм! – сказала она. – Это старомодно и совсем неприлично, дорогая. Я бы сказала больше – это буржуазно. – Никогда бы не подумала! – ответила Клеона. – Кто так думает? – Все так считают. Чтобы соответствовать моде, необходимо выглядеть томной и умирающей от скуки. – Значит, я выгляжу не модно, – рассмеялась Клеона. – Не забывайте, тетя, я ведь захолустная провинциалка! – Не говори глупостей, – поучительно произнесла тетя. – Кое-кому это может не понравиться. – Я не улавливаю, к чему вы клоните? – заинтересовалась Клеона. – И не пялься на меня так, – со вздохом ответила тетя. – Все твое очарование в… непосредственности. – Я и не знала! – Клеона сделала вид, что это очень ее удивило. – Или было в нем, – добавила леди Малмерсток. Она одернула рукав и закрыла глаза. – Было? Тетя Салли, я настаиваю, чтобы вы мне рассказали, что все это значит! – Дорогая, ты все прекрасно понимаешь. – Нет, я ничего не понимаю! Я, я… тетя Салли, да проснитесь же наконец! Глаза ее попечительницы неохотно открылись. – Хорошо, раз уж ты этого хочешь, я тебе скажу. Ты теряешь свое достоинство, вертя хвостом перед всяким. Щеки Клеоны порозовели. – Я… о! Я ни перед кем не верчу хвостом! Я… Тетушка, как вы даже могли подумать такое? – Очень просто, – ответила попечительница. – Иначе стала бы я тебе об этом говорить. С приездом этого мистера Филиппа Жеттана в тебе тут же проснулись все повадки коварной обольстительницы. Я не думаю, что это красит тебя, хотя могу и ошибаться. – У меня нет ничего общего с Ф… с этим мистером Жеттаном! – Прошу прощения, дорогая моя, но я как раз думаю, что что-то было. Если тебе хочется привлечь его внимание… – Но, тетя! – Клеона буквально взвизгнула. – И я бы хотела, чтобы ты оставила эту дурную привычку все время прерывать меня, – устало и обиженно произнесла тетя. – Я сказала, что если тебе хочется привлечь его внимание, то следует прибегнуть к более утонченным и менее заметным способам. – К-как вам не стыдно, тетя Салли! Привлечь его внимание? Я его ненавижу! Сонные карие глаза несколько оживились. – Так вот откуда дует ветер? Что же он такого сделал? – в ее голосе прозвучал определенный интерес. – Он совершенно ничего не сделал. Он… я… – Тогда чего он не сделал, что следовало бы? – Тетя Салли… Тетя Салли… вы… я не буду отвечать! Он просто ничтожество! И он мне вовсе даже не симпатичен! – По твоему поведению я бы предположила обратное, – заметила попечительница. – А ты уверена, что он все-таки влюбится в тебя? – Мне даже в голову это не приходило! Я… почему я должна об этом думать? – Чтобы насладиться его зрелищем у твоих ног, а потом ты его отшвырнешь прочь. Нужно отомстить, дорогая моя, обязательно отомстить! – Как вы можете говорить такое, тетя! Это… это все неправда! Леди Малмерсток невозможно было сбить с толку. Леди Малмерсток посмотрела на племянницу ленивым взглядом. – Кто же тебе это сказал, Кло? – Никто. Я сама все прекрасно вижу! – В мире нет ничего более ослепленного, чем. молодая женщина, – нравоучительно продолжала тетя. – Век живи – век учись. Твой Филипп… – Но он совсем не мой! – почти в слезах взмолилась Клеона. – Ты меня отвлекаешь, – пожаловалась тетя. – Твой Филипп далеко не так глуп. Но он коварен. Уже только один его подбородок говорит сам за себя. Мой тебе совет: не связывайся с ним, дорогая; он роковой мужчина и погубит тебя. Это самый страшный тип мужчины; старый Джереми Флетчер был таким же. Боже мой, как давно это было! – Он… он такой же роковой, как и его дядя? – Слава Богу, что нет. Томом можно вертеть, как вздумается, – размышляла тетя. – Очень жаль, что Филипп не такой. – А я вам говорю, что они одинаковы! Если… если бы он был более мужественным, может быть, он мне тогда хоть капельку нравился! Я люблю, чтобы мужчина оставался мужчиной, а… а не затасканной куклой! – Как сильно ты изменилась! – со вздохом отметила тетя. – А мне всегда казалось, что все было совершенно иначе. Разве не ты отослала своего Филиппа, чтобы он стал щеголем? – Тетя, он не мой Филипп, я повторяю! И я… ничего подобного не делала… А если и делала, то сделала большую глупость, о чем сама не подозревала. Сейчас же я бы предпочла любить властного, настоящего мужчину. – Тетя, вы неисправимы! Как у вас только язык поворачивается говорить такое? – Не нравится? Но я всегда была такая. Красавицей меня назвать было трудно, но успехом я всегда пользовалась. Я доставляла своей матери много волнений. Хотя все это было напускное. Но я всегда оставалась на виду. Я была мила и романтична, совсем как ты сейчас, любовь моя. Но я вела себя, безусловно, иначе! Все напускное! – Но почему, тетя, разве и сейчас все напускное? – Нет. Сейчас это уже вошло в привычку и стало гораздо легче, дорогая. Но мы отвлеклись. Вернемся к тому, о чем мы говорили… – Я вас очень прошу, не надо больше обо мне, – взмолилась Клеона. – Я не знаю, какой бес в меня вселился, но… Ой! Звонят в дверь! Леди Малмерсток с трудом поднялась со стула. – Уже? Кло, мой парик в порядке? Из-за этих мужчин я даже не успела поспать сегодня днем. Хороший же я буду иметь нынче вид. Ну, кто там пришел, дорогая? Клеона выглянула в окно. – Это Джеймс и Дженнифер, тетя. Я так давно не видела Дженни. Леди Малмерсток еще раз внимательно посмотрелась в зеркальце. – Эта детка тоже живет в деревне? – Да, Дженни Винтон просто прелесть. Она здесь вместе с мистером Винтоном уже несколько недель. Я так рада, что она сумела уговорить его взять ее с собой! Клеона пошла встречать гостей, – Дженни, дорогая! Дженнифёр была почти на полголовы ниже Клеоны. У нее был застенчивый вид и выразительные серые глаза, которые хорошо сочетались с ее волосами соломенного цвета. Она обвила шею Клеоны. – Кло, дорогая, как ты элегантно выглядишь! – прошептала она. – А ты, Дженни, стала еще красивей! – не уступала ей Клеона. – Тетя Салли, это моя дорогая Дженнифёр! Дженнифёр сделала реверанс. – Здравствуйте, мадам, – пролепетала она испуганным голоском. – Рада тебя видеть, дитя мое. Присаживайся рядом со мной. – Тетя Салли похлопала рукой по дивану. – Ты впервые в городе, дорогая? Дженнифер присела на краешек дивана, с благоговейным почтением разглядывая напудренный парик леди Малмерсток. – Да, мадам. Это так восхитительно. – Надо думать! Ты уже, наверное, успела посетить множество балов? – Н-нет, – маленькое личико омрачилось. – Папа не любит ходить в гости, – пояснила она. Клеона устроилась на стуле напротив них. Ее шелковое платье переливалось при каждом движении. – Тетя, нам непременно нужно взять с собой Дженнифёр к Дерингам на следующей неделе! – живо произнесла она. – Ты ведь не откажешься, милая? Дженнифер засмущалась и опустила глаза. – Определенно, – кивнула головой наставница. – Конечно, она пойдет с нами! Джеймс, присаживайтесь! Знайте, что меня очень утомляет вид возвышающихся надо мной людей, противный мальчик! Дорогая моя, ты так похожа на своего брата! Тебя заинтересовал мой парик? Правда он ужасен? Дженнифер смутилась. – О, я бы так не сказала, мадам. Мне… Леди захихикала. – Конечно, он ужасен. Клеона говорит, что это немыслимое сооружение, не правда ли, любовь моя? – Говорила, и не отказываюсь от своих слов! – сказала Клеона, в ее глазах плясали шаловливые искорки. – Хотя этот парик менее уродливый, чем предыдущий. – Видишь! – леди Малмерсток обратилась к Дженнифер. – Какая она у меня дерзкая баловница, ты со мной согласна? – Разве наша Клеона может быть дерзкой? – не выдержал Джеймс. – Она такая и есть, – кивнула наставница. – Кокетка. – О! – Дженнифёр была шокирована. – Не обращай внимания! – вмешалась Клеона. – У тети иногда бывает такое ворчливое настроение, ты сама видишь. Дженнифёр осмелилась сдержанно засмеяться. Она перестала пожирать глазами парик и посмотрела на Клеону. – Ты… ты кажешься совсем другой, – сказала она. Клеона встряхнула своими золотистыми волосами. – Это потому, что тетя Салли обрядила меня в эти чудесные наряды, – возразила она. – Я ничуть не Изменилась! – При этом она засмеялась, но как-то не слишком убедительно. – Разве не так, Джеймс? – Ничуть, – с готовностью подтвердил тот. – Как всегда, самая прекрасная! – Я этого не потерплю, – сурово сказала леди Малмерсток. – Вы вскружите ребенку голову. – Уже вскружилась! – воскликнула Клеона. – Я неисправимая кокетка! Ой! Звонок! Кто-то пришел! Джеймс, посмотрите, кто это? Подглядывать – плохо, но я вам разрешаю. Ну, быстрей же! Джеймс занял наблюдательную позицию у окна. – Слишком поздно, – сказал он. – Кто бы они ни были, но они уже зашли. – Увидите, это, верно, Томас, – решила леди Малмерсток. – Интересно, насколько он успел растолстеть после нашей последней встречи? Дженнифер прыснула: ей еще никогда не приходилось встречать такой эксцентричной и экстравагантной дамы, как эта старая леди. – А сэр Моррис тоже придет? – поинтересовалась она. – Я сказала, чтобы он обязательно пришел, – ответила старая леди. – Ты ведь его хорошо знаешь? – О, конечно! – выдохнула Дженнифер. – Сэр Моррис и мастер Жеттан, – объявил маленький паж-негритенок. – Явился! – произнесла тетя Салли, поднимаясь с дивана. – Где твой сын? – озадачила она сэра Морриса прямо с порога. Сэр Моррис поцеловал ей руку. – Салли, вы становитесь совершенно несносной, – парировал он. – Моррис, от вас все равно ничего приятного не услышишь. Я желаю видеть только Филиппа. Он говорит столько любезностей, он так со мной почтителен… Ах, вы тоже приехали, Том? Томас отвесил глубокий поклон. – У вас все в порядке, Салли? – Вы невежливы, – ответила она. – Разве по мне не видно, что я в полном порядке? Спешу вас обрадовать, вы начинаете худеть! Томас вытянулся и даже попытался подобрать живот. – В самом деле, дорогая? Леди выразила явное одобрение. – Вы, верно, занимаетесь упражнениями! – воскликнула она. – Если вы будете продолжать в том же духе, то через месяц за вас можно будет выйти замуж! – Я был бы очень счастлив, дорогая, – сказал Том совершенно серьезно. – Не переживайте, однажды это обязательно произойдет! – она перехватила удивленный взгляд Дженнифер и захихикала. – Том, ведите себя прилично! Вы шокируете ребенка! – Я – шокирую? Но что я успел сделать? Ее скорее шокирует ваша прямолинейность! Сэр Моррис тем временем подошел к Клеоне. Она протянула ему руку, и он сделал вид, что поцеловал ее. Она ее тут же отдернула. – Ах, нет, только не так! – воскликнула девушка. – Сэр Моррис! Он улыбнулся, глядя на ее вспыхнувшее личико. – По правде говоря, дорогая моя, вы так мало стали напоминать ту маленькую Клеону, какой я вас знал, что уже просто не решаюсь позволять себе какие бы то ни было вольности. Ее губы неожиданно задрожали, она схватила его за рукав. – Только вы не говорите мне этого, сэр! Я такая же, как и прежде! Я… – Что там делает Клеона? – заинтересовалась леди Малмерсток. – Никак с Моррисом опять целуется? Ее слова совсем довели бедную Клеону до слез. – Вы, тетя Салли!.. У вас сегодня очень странное чувство юмора! Сэр Моррис осторожно освободился от вцепившейся в него маленькой ручки и повернулся к застывшей в реверансе Дженнифер. – О, Дженни? Вот это неожиданность! Как твои дела, малышка? – Благодарю вас, сэр, прекрасно, – ответила она. – Я так счастлива, что, наконец, попала в Лондон. – В первый раз – это всегда незабываемо! Где же вы остановились? – В Кенсингтоне, у нашей бабушки. Леди Малмерсток взяла Тома за руку. – В Кенсингтоне, вот бедняжка! – пробормотала она. – Ради всего святого, вы сядете наконец?! Что вы, Моррис, этот стул для меня слишком низок. Я сяду на диван. Том пристроился поблизости. Остальные разделились на пары: сэр Моррис подвел Дженнифер к стульям, стоящим вблизи камина, Клеона и Джеймс уселись около окна. Через пять минут колокольчик в третий раз известил о прибытии очередного гостя, приведя бедняжку Дженнифер в полное расстройство чувств. Негритенок сообщил о прибытии мистера Филиппа Жеттана, который не заставил себя долго ждать, тут же появившись на пороге. Сэр Моррис почувствовал, как Дженнифер от удивления чуть не упала со стула. Она уставилась на него, словно перед ней стоял не живой человек, а по крайней мере, сразу три привидения. Филипп подошел к хозяйке, опустился на одно колено, чтобы поцеловать ей руку. На нем был элегантный красно-коричневый камзол с отделкой цвета червоного золота. Дженнифер подумала, что ничего более роскошного и восхитительного ей никогда раньше не доводилось видеть. Она даже совершенно позабыла, что некогда они играли вместе. – Я, кажется, немного опоздал, мадам! – сказал Филипп. – Тысяча извинений! – Прощаю вас, – кокетливо ответила леди Салли. – Вы написали мне оду? И не пытайтесь оправдываться, что второпях забыли ее принести! – Я позабыл? Никогда! Это – моя лучшая ода! Вот! – он торжественно вручил старушке аккуратно перевязанный свиток, украшенный фиалками. – Вы прелестный мальчик! – горячо воскликнула та, внимательно изучая свиток. – О, фиалки! Как мило! Как вы догадались, что это мои любимые цветы? – Я почувствовал это, – торжественно ответил Филипп. – Я в этом не сомневаюсь, мой мальчик! Но как все же это прелестно! Пока фиалки не завянут, я не решусь его развязывать. Том, посмотрите, как это изумительно! Представляете, Филипп посвятил мне оду! – Я вижу, – мрачно сказал Том. – Послушай, прохвост, как ты посмел завладеть сердцем моей дамы? – Милый дядя, это – выше меня! – быстро возразил Филипп. Леди Малмерсток уже показывала свиток сэру Моррису. – Вы представляете, он посвятил оду моему парику, он даже написал ее по-французски! – Оду чему? – переспросил Том. – Парику, Том! Моему парику! Вас тут не было, когда мы обсуждали с ним мой парик. Клеона сказала, что у меня слишком большой и жуткий парик. Филипп же с ней не согласился. Он много говорил про мой парик и пообещал написать оду! Филипп, я бесконечно рада, но, кажется, забыла поблагодарить вас? Филипп, склонившийся над рукой Клеоны, обернулся. – Ваш взгляд, мадам, красноречивее всяких благодарностей! Коих, я, впрочем, недостоин: я счел за честь написать это. – Подумать только! – воскликнула леди, глядя то на Тома, то на сэра Морриса. – Филипп, подойдите и представьтесь Дженнифер. Или вы уже знакомы? Филипп выпустил руку Клеоны и повернулся к Дженнифер. – Дженнифер! Ну конечно, мы знакомы! – он подошел к ней. – Дженни, дорогая, я несказанно рад вас видеть! Та молча смотрела на него, широко раскрыв глаза. – Филипп? Неужели это т… вы? – прошептала девушка в замешательстве. – Разве вы меня не помните? Дженни, умоляю, не расстраивайте меня! Не мог же я так сильно измениться за это время? – Вы изменились, – честно призналась она тихим и робким голосом. – Очень! – Ничуть, я клянусь, что вы заблуждаетесь! Отец, вы мне позволите присесть на ваше место и побеседовать с милой Дженнифер? Филипп занял освободившееся место. – Я полагаю, что мне следует называть вас теперь мистер Жеттан! – сказала Дженнифер. – Дженни, если вы будете так жестоки, то… – Что же вы сделаете? – Посвящу четверостишье вашим прекрасным глазам! – рассмеялся Филипп. Жеттан, – улыбнулась Дженни. – Я напишу стихотворение завтра к полудню, – быстро ответил Филипп, – если вы не прекратите именовать меня столь чопорно! – Да, но… – Дженни, перестаньте судить по моему глупому наряду, еще раз клянусь вам, я ничуть не изменился! – Кло мне ответила точно так же, когда я сказала, что она изменилась… – Не может быть! – Филипп бросил взгляд в сторону ничего не подозревающей Клеоны. – Она вам действительно так и сказала? – Да, но ведь она изменилась, вы со мной не согласны? – С ног до головы, – медленно произнес Филипп по-французски. – Что вы сказали? – всполошилась Дженнифер. – Дурацкая привычка, Дженни. Я весь день болтаю по-французски, это многих задевает. – По-французски? Вы говорите по-французски? Как это прелестно! – воскликнула Дженнифер. – Скажите же скорее что-нибудь еще, я вас очень прошу! – Свет твоих прелестных очей пронзил мое несчастное сердце, – он с улыбкой поклонился. – А что это означает? – Не нужно вам этого знать, – мрачно ответил Филипп. – Ой! Но мне так хочется! – не отставала она. – Я сказал что ваши глаза прекраснее всего на свете. – Вы так сказали? Но это… это же ужасно! А вы не забудете… как вы обещали… вы мне посвятите… помните, вы раньше говорили? – Четверостишье? Теперь, думаю, уже нет. Это должно быть никак не меньше сонета. И обязательно – цветы. Жаль только, что сейчас не сезон для ваших любимых цветов! – Разве? А какие мои любимые цветы? – Незабудки. Она задумалась. – Нет, пожалуй, я не очень сильно люблю незабудки. А у меня может быть другой любимый цветок? – Тогда подснежник. – Ой, мне он страшно нравится! – Дженни счастливо захлопала в ладоши. – Но для подснежников теперь уже поздно? – Боюсь, что да! – ответил Филипп. – Но если вы согласитесь ждать, то я тотчас отправлюсь за ними хоть на другой конец света! Дженнифер захихикала. – Но вы ведь не можете этого сделать, правда? Клеона! Клеона! Клеона подошла к ней. – Да, Дженни? Наверное, мистер Жеттан наговорил тебе кучу комплиментов? – Н-нет, то есть, я хотела сказать, да! Он мне сказал, чтобы я продолжала называть его Филиппом. И что он… собирается написать сонет про мои глаза и скрепить его подснежниками! Мистер Ж… Филипп, а вы знаете, какой любимый цветок у Клеоны? Филипп встал и предложил свой стул Клеоне. – Зачем вы спрашиваете, Дженни, ведь это наверняка роза. Клеона села. На ее губах появилась натянутая улыбка. – Роза? А вам не кажется, что это слишком напыщенный цветок, сэр? – Ах, мадемуазель, вам, должно быть, не встречалась роза, которая еще только начала распускаться! – О-ля-ля, сэр! Я поняла ваш намек! Я забыла поблагодарить вас за букет, что вы прислали мне сегодня утром! Филипп посмотрел на фиалки, что были приколоты у нее на груди. – Но я не посылал вам никаких фиалок, – сказал он недоумевающе. Глаза Клеоны вспыхнули негодованием. – Я имела в виду не эти. – Она небрежно притронулась к цветам. – Эти мне прислал сэр Дерик Брендерби. – Ему очень повезло, мадемуазель. Я извиняюсь, что не догадался сделать того же! – Почему же? Наоборот, вам очень повезло. Госпожа Энн Натли весь вечер вчера носила ваши гвоздики. Клеона поймала себя на том, что слишком заинтересованно и явно смотрит ему в глаза. Она поспешила перевести взгляд, в горле у нее немного пересохло. На какое-то мгновение ей почудилось, что перед ней стоит прежний Филипп, угрюмый и бесхитростный, немного смущенный. Если бы… – Мистер Же… Филипп! Научите меня говорить по-французски! – Обязательно, дорогая моя. Комок в горле тут же исчез; минутная теплота в голубых глазах бесследно растворилась. Клеона повернулась к Джеймсу, который не отходил от нее ни на шаг. |
|
|