"Проделки Трикс" - читать интересную книгу автора (Хейер Джорджетт)

Глава 3

Если у виконта и были какие-то тайные сомнения относительно правдивости слов его матери, то они быстро рассеялись. Его кузина, которую совершенно никто не держал в изоляции, казалось, перезнакомилась со всеми достойными внимания холостяками городка и с великим множеством тех, кого не колеблясь можно назвать «охотниками за удачей». Хенриэтта была благосклонна ко всем этим джентльменам, кружила по городу в сопровождении заинтересованных пожилых матрон и в общем вела себя настолько фривольно, что ее обеспокоенная тетушка сказала, что и не подозревала о подобных чертах характера племянницы. Она вселяла надежды в десятки сердец, но единственным поклонником, к кому она проявляла хоть какое-то внимание, был сэр Мэтью Киркхэм. И казалось абсурдным (так уверяла Алана леди Аллертон), что девушка с таким хорошим вкусом, как Хэтти, хоть немного заинтересуется претенциозным повесой без гроша за душой, к тому же далеко не первой молодости, чье имя связывалось по меньшей мере с двумя неприятными скандалами.

Алан не возлагал особых надежд на благоразумие и хороший вкус своей кузины. Он редко выказывал в отношении кого-либо недовольство, но крайне протестовал против сэра Мэтью, предупредив Хенриэтту, чтобы она не давала тому никаких надежд: эти попытки в использовании Аланом своих прав кузена привели лишь к тому, что девушка тем же вечером в Оперном театре прикрепила к корсажу цветы сэра Мэтью.

Лорду Аллертону пришлось признать, что, каким бы мерзавцем ни представал Киркхэм в глазах его друзей, он обладал обаянием, неотразимо действующим на женщин: так ему сказала Трикс. Трикс с интересом выслушала язвительные замечания брата о сэре Мэтью и после огорошила его, рассказав о блестящих манерах сэра Мэтью и о его преувеличенно любезном внимании, которое тот уже долгое время оказывает Хэтти.

Сэра Мэтью не было среди Двухсот гостей, приглашенных на прием по поводу визита сестры русского царя. Эта леди приехала в Англию, опередив всевозможных королей, принцев, генералов и дипломатов, прибывающих, чтобы принять участие в празднованиях по поводу заключения мира и собирающихся в отеле «Пултени».

Она не была ни слишком красивой, ни чрезмерно любезной, но ее расположения добивались, особенно после ее сенсационного невежливого обращения с принцем и прогулок по улицам города в огромных угольно-черных шляпках, которые моментально стали последним криком моды. Трикс, хихикая над тем, что великая княгиня внезапно покинула прием в Карлтон-Хауз, как только заиграл оркестр, потому что (по ее словам) от музыки ее с души воротит, предсказывала ее быстрый уход с бала леди Аллертон. Однако леди Аллертон, хорошо знакомая с великой княгиней, сказала, что она ведет себя вызывающе только тогда, когда этого хочет.

Трикс также не должна была появляться на балу. Виконт сказал сестре, что при всем его желании он не может в настоящий момент изыскать средства, необходимые для того, чтобы организовать церемонию ее приобщения к жизни общества. А чувство собственного достоинства леди Аллертон не позволяло ей разрешить дочери присутствовать на таком значительном балу до того, как ее введут в свет.

Трикс умело скрыла свое разочарование, не споря с Аланом и не упрекая его. Тронутый сдержанностью сестры, лорд обещал ей великолепный дебют следующей весной, даже если ему понадобится для этого продать последний клочок земли. Трикс поблагодарила брата и сказала, что в свою очередь поможет ему.

Такая невиданная покорность должна была бы встревожить Хенриэтту, но та была слишком занята своими собственными переживаниями. Так было до самого дня бала, когда Трикс с таким бескорыстием помогла кузине облачиться в элегантный наряд из бледно-желтого сатина и светло-зеленого газа. Тут Хен-риэтте пришло в голову, что поведение Трикс слишком необычно и подозрительно. Но та с видом оскорбленной невинности заверила кузину, что не планирует никакого розыгрыша, и Хенриэтга успокоилась. Трикс тепло обняла ее, и та ушла, чтобы присоединиться к леди Аллертон, думая, что всегда ошибалась на счет своей своенравной кузины. В этом убеждении Хен-риэтта пребывала до полуночи, когда ее постигло горькое разочарование.