"Мертвая голова" - читать интересную книгу автора (Хатсон Шон)

Глава 9

Папка была нетолстой. Жизненный путь в шестнадцать лет умещается на половине листа.

Эмма Пауэлл открыла пластиковую папку и увидела карточку с надписью: «Джон Моллой». Там были указаны дата его рождения, домашний адрес, рост, вес и другие учетные данные, которые только и остались теперь от Моллоя. Она подумала, что в полиции изучали точно такой же лист, когда нашли его изуродованный труп на Клэпхем-Коммон.

На столе перед ней лежала газета со статьей о том, как обнаружили в кустах разлагающийся труп, но Эмма лишь мельком взглянула на крупный заголовок. Моллой был мертв. Что еще нужно знать? Ей было известно, что труп изуродован, и ей не нужны подробности. Эмма поставила папку на место в шкафчик, втиснутый в угол ее маленького кабинета. В маленькой комнате не было кондиционера, единственное окно было открыто, но это нисколько не ослабляло жару. По мере приближения к полудню температура поднималась до 85°. И ни дуновения ветерка.

Она просматривала другие папки. Их было около двухсот, в алфавитном порядке. Они содержали сведения о тех, кто находился сейчас в гостинице, и о тех, кто когда-то пробил здесь положенные три месяца. В каждой папке указывались не только возраст и физические особенности, но и социальное положение, домашний адрес (если таковой имелся), сведения о семье и друзьях. Эмма знала, что те, кому пришлось побывать здесь, в гостинице, уже не смогут прийти сюда во второй раз, но ей казалось, что она работает не в приюте, а где-то еще, на какой-то другой службе. Все, что полагалось знать о прошлом и настоящем постояльцев, было аккуратно отпечатано, их жизни умещались в нескольких строчках.

Эмма закрыла шкаф и села за стол. Она провела рукой по волосам и почувствовала, до чего же они мокрые. Взяла чистую тряпку и вытерла пот.

Дверь офиса была открыта, поэтому стук заставил Эмму вздрогнуть. На пороге стояла Мария Дженкинс.

— Входи, Мария, — пригласила Эмма и указала на стул. Но девушка не захотела сесть. Она смотрела в окно на Гудз-Ярд.

— Ты узнала насчет похорон Джона? — спросила Мария.

— Я звонила ему домой, но никто не ответил.

— А в полиции? Они-то должны знать.

— Они дают информацию только родственникам.

Мария вздохнула и наконец села.

— В газете написано, что он был изуродован, — сказала она, заметив газету на столе. — Как и те, другие.

Эмма кивнула.

— Все это очень грустно. — Она не знала, что еще можно и нужно сказать Марии.

— Тебя никогда не тошнит от всего этого? — спросила Мария, обводя взглядом маленький кабинет. — Ты же понимаешь, что в конечном счете ничем не можешь нам помочь. Ты спасаешь людей от улицы на три месяца, а потом они опять беззащитны. Тебе не хочется все это бросить?

— Я не думала об этом. Маленькая помощь лучше, чем вообще никакой, правда?

Мария задумчиво покачала головой.

— Интересно, родители Джона хоть теперь горюют о нем? — спросила она. — Я имею в виду, если они виноваты в том, что он ушел из дома. Они раскаиваются теперь? Винят себя в его смерти?

— Трудно сказать. Это все-таки был его выбор. Он приехал в Лондон, потому что сам так захотел. И все другие тоже — здесь или в другой гостинице для бездомных.

— И никому ни до кого нет дела, да? — сказала Мария, вставая. — Люди притворяются, будто они переживают за бездомных. Но всем все равно, если это происходит не с ними.

Она направилась к двери.

— Никому нет дела до того, что Джон мертв, потому что это не так уж важно. Он жил незаметно. Никто его толком не знал. Никто не любил. Никто не любит никого из нас.

Эмма открыла было рот, чтобы возразить, но только провела языком по пересохшим губам. Что тут скажешь?

— Никого бы не взволновало, если бы мы все умерли. По крайней мере, мы бы уже никому не мешали.

Эмма подумала, что обязательно надо возразить, но не нашла нужных слов.