"Империя Немых" - читать интересную книгу автора (Харпер Стивен)

ГЛАВА 7 МИР МЕЧТЫ

— Все в порядке?

Кенди с трудом оторвал взгляд от железного прута, который все еще сжимал в руке. Над ним стояла Триш. В груди и ниже пояса ее плоская фигура была перехвачена двумя полосками коричневой ткани, которые весьма странно выделялись на ее белой коже. Сколько же времени он сидит, уставившись на эту железку? Он бы должен был немедленно ощутить присутствие Триш.

— Ты меня слышишь, Кенди? — повторила она. — Я спрашиваю, все ли с тобой в порядке.

— Все нормально. — Сжимая в руках кусок железа, он с трудом поднялся на ноги. Откуда же взялась эта железка? Не он ее придумал, это точно. И имеет ли она какое-нибудь отношение к тому провалу? Или к парнишке?

— Матушка Ара велела мне обследовать Мечту и поискать здесь следы мальчишки, — сказала Триш. — По-моему, вон там… — она махнула рукой в сторону пропасти, — весьма похоже на такой след. С тобой тоже так было, что пропасть разверзлась прямо у тебя под ногами?

— Да. А снизу там раздаются какие-то крики.

— Я слышала. — Триш передернула плечами. — Думаешь, это связано с мальчишкой? Ты его здесь ощущаешь?

Кенди закрыл глаза и сосредоточился на чувствах Ничего. Земля больше не подавала никаких признаков беспокойства, скудная растительность радовалась жизни, а внутри век уже появилось легкое покалывание, напоминавшее Кенди, что действие укола заканчивается.

— Ничего не чувствую, — признался Кенди.

— А зачем тебе этот прут? — спросила Триш.

Не отвечая, Кенди взвесил железяку на ладони. Она не из этого мира, она должна исчезнуть. Раз… два… три.

Железка, такая же тяжелая и прохладная, лежала в его ладони. Да это же кусок оконной решетки из камеры, где…

Кенди размахнулся и забросил прут подальше. Он завертелся и пропал из виду.

— Так что это было? — спросила Триш.

— Так, ничего, — сказал Кенди. — Слушай, мой укол заканчивается, я, пожалуй, пойду. Хорошо?

— Конечно. — Триш посмотрела на него как-то странно. — А я продолжу поиски. Увидимся на борту. — И она исчезла.

Кенди собрал волю в кулак.

«Во исполнение моих глубочайших чаяний и глубочайших чаяний всего живого и сущего, да будет позволено мне покинуть Мечту».

Его каюта на борту «Пост-Скрипта» обрела твердые очертания реальности. Кенди освободился от копья и стал осторожно одеваться, морщась от боли в ребрах и от кровоподтеков. Ну вот, теперь вполне можно принять болеутоляющее. После краткого набега на аптечку Кенди почувствовал себя лучше и решил, что следует с кем-нибудь обсудить происходящее.

— Пегги-Сью, — сказал он, — локализуй мне матушку Ару.

— Матушка-наставница Арасейль находится вне пределов «Пост-Скрипта», — сообщил компьютер.

Интересно, где она, — подумал Кенди. — По торговым делам или же охотится за мальчишкой?

—  Пегги-Сью, локализуй брата Питра.

— Питр Хеддис находится вне пределов «Пост-Скрипта».

— Ну а хоть кто-нибудь есть в пределах, а, Пегги-Сью?

— На борту в настоящее время находятся Бенджамин Раймар, сестра Триш Хеддис и Джек Джеймсон.

— Локализуй Бена Раймара, Пегги-Сью.

— Бенджамин Раймар в данный момент на мостике.

Кенди поспешил на мостик. Бен — не Немой, и поэтому ему неведомы все хитросплетения, связанные с миром Мечты. Джека Кенди знал еще недостаточно близко, а у Триш полно дел в Мечте.

Или же ты просто выдумываешь повод, — подумал он.

Бен сидел за панелью коммуникаций. Его пальцы порхали по консоли, приглушенным голосом он подавал команды компьютеру. Рыжие волосы, как всегда, в беспорядке, а пурпурная туника измята. На главном смотровом экране высветилась карта города Иджхана. На ней вспыхивали несколько разноцветных точек и одна золотая звезда. Бен повернул голову, когда Кенди вошел.

— Ты ведь сейчас должен отдыхать, — сказал он.

— Не получается у меня здесь отдыхать. — Кенди рухнул в капитанское кресло. — Что происходит?

— Мы гонимся за парнишкой. Идем по горячему следу.

Кенди как громом поразило. Он вскочил на ноги и подбежал к пульту управления. Машинально положив руку Бену на плечо, он стал вглядываться в экран.

— И мне никто об этом не сказал? Где они сейчас? Сколько мне потребуется времени, чтобы до них добраться?

— Вот здесь они, у меня на карте. — Его пальцы, как длинные паучьи лапы, ловко прыгали по клавиатуре. — Гретхен сумела его зацепить. А ты никуда не пойдешь. Таково распоряжение наставницы.

«Здесь становится опасно, — раздался с консоли голос Ары. — Всем быть осторожнее».

Бен пошевелился, и Кенди внезапно ощутил под своей рукой твердый бугорок напрягшейся мышцы. Он смущенно убрал руку.

— Чем ты так занят? — спросил он у Бена. — Надо ведь только поглядывать время от времени на передатчик.

— И еще подавлять сигнал Единства, — ответил Бен. — И поддерживать открытый доступ к сети. И отслеживать…

— Все, понял, понял, — сказал Кенди. — Помочь тебе?

— Я все держу, — с отсутствующим видом ответил Бен.

Охваченный беспокойством, Кенди вновь уселся в капитанское кресло и стал смотреть, как Бен работает. Бен закатал рукава, и на его руках золотились тонкие волоски. Кенди была видна его ключица, резко выступавшая над помятым воротом туники. На смотровом экране, на карте Иджхана, разноцветные точки преследовали золотую звездочку. В комнате воцарилось молчание, и Кенди не пытался его нарушить, несмотря на то, что внутри у него все сжималось. Шансы на то, что его надежды осуществятся, были ничтожно малы, просто до смешного малы, но это не мешало ему впадать в сильнейшее нервное возбуждение при одной только мысли, что ему удастся вновь найти кого-нибудь из родни. Кенди смотрел на экран, стараясь привести в порядок свои слишком чувствительные нервы. Во рту у него пересохло.

Бен продолжал работать. В рубке царило молчание.

— Ара что-то скрывает, — сказал Кенди, вдруг почувствовав, что не в силах больше выносить эту тишину.

Бен поднял голову.

— Что? — Его голубые глаза смотрели на Кенди недоуменно.

— Ара что-то от нас скрывает, — повторил Кенди. — Это, по-моему, имеет отношение к ребенку. Я задал ей вопрос напрямую, она сказала — нет. Но это неправда.

— Но она никогда не врет, — сказал Бен твердо. — Мне, во всяком случае.

— И мне тоже. По крайней мере, раньше такого не было. Это меня бесит, Бен. Я здесь — следующий после нее, а не могу располагать всей информацией.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Кенди наклонился к нему.

— Поговори с ней, хорошо? Попробуй выяснить, что же все-таки происходит.

— Я? А почему ты думаешь, что у меня есть на нее какое-то влияние?

— Но ты ведь давно с ней знаком, подольше, чем я, — сухо заметил Кенди. — Поговоришь?

— Попробую, — Бен вздохнул. — Но если она на меня разозлится, тогда пеняй на себя.

Солнце садилось, места, по которым они шли, становились все непригляднее. В голове у Ары роились мысли, она пожалела о том, что не взяла с собой никакого оружия. И неважно, что законы Единства это запрещают. Строгий запрет лежал на любом средстве защиты сильнее ножа, и Ара объявила команде, что брать пистолеты слишком опасно. Теперь она думала, что стоило бы рискнуть.

Толпа на тротуарах заметно поредела, но по разбитой мостовой все также проносились потрепанные наземные машины. Под ногами полно мусора, лица у людей какие-то помятые. Здания здесь старые, в основном кирпичные, покрытые штукатуркой, а не из аэрогеля. На многих трещины, есть и разрушенные строения — жертвы бомбежек, которые Единство вело здесь много лет назад. Вот опять такой же прогал, весь застроенный какими-то шаткими укрытиями. Люди в лохмотьях поднимали головы от своих открытых очагов, чтобы взглянуть на Ару. Она вдруг ясно поняла, что рынок предназначался лишь для наиболее состоятельных граждан Иджхана. А вот так живет большинство людей.

По улице медленно ехала патрульная машина Единства. Люди тихонечко убрались в свои шалаши, Ара же постаралась сохранить на лице отсутствующее выражение. Может быть, они тоже ищут мальчика? Ара решила, что им неизвестно о его талантах, иначе бы его давно уже схватили, но ведь это может открыться в любую минуту.

Что-то коснулось ее сознания.

«По поводу охраны не надо беспокоиться, матушка, — услышала Ара голос Триш. — Я им нашептываю. Они и сами-то не хотят останавливаться, так что охотно следуют моему совету…»

«Отлично», — ответила Ара, очень довольная такой поддержкой.

Нашептывание Триш всегда хорошо удавалось, это был ее конек. Все Немые обладали способностью, находясь в Мечте, вступать в контакт с другими Немыми, но большинству удавалось лишь дать почувствовать реципиенту свое присутствие. Это называлось «постучать в дверь» и широко использовалось как сигнал того, что реципиента ждут в Мечте для разговора. Либо, получив такой сигнал, он мог добровольно раскрыться и впустить в свое сознание того, кто искал с ним встречи. Как это сделал для Ары раб императрицы. Многие из Немых, среди которых были Ара и Триш, могли вести более развернутое общение, из Мечты передавать реципиенту слова. Некоторые могли даже вступать с контакт с не-Немыми. Полное проникновение в их сознание было невозможно, во всяком случае, Ара так считала до сегодняшнего дня, но по-настоящему владеющие этим даром могли подталкивать и подсказывать не-Немым, направляя их мысли в нужном направлении, поддерживая или же подавляя какую-нибудь идею. Триш в этом была настоящим мастером.

Ара шла по улице, не сводя с мальчишки глаз. Ноги опять ныли. Она с самого полудня сегодня на ногах, а уже наступил вечер. Ара частенько оборачивалась, чтобы посмотреть на Гретхен. Харен все так же возглавляла их процессию, руководствуясь командами Бена, когда мальчишка менял курс. Засунув руки в карманы, мальчишка по-прежнему шел вперед.

«Матушка-наставница, у меня новости», — сказала Триш.

«Такие срочные?» — недовольно переспросила Ара.

«Немые из Единства выяснили, что мальчишка находится на Рже».

По спине у Ары побежали мурашки.

«Рано или поздно это должно было случиться. Что им еще известно?»

«Они думают, что он наделен необычайными способностями. А это значит, что нам… Ой!»

Связь прервалась.

— Триш! Триш! Что случилось?

Ара поняла, что разговаривает вслух, только тогда, когда заметила, какие странные взгляды бросают на нее проходящие мимо люди. А тут еще мальчишка пропал из виду. Прибавив шагу, она скоро опять его нашла. Он шагал все так же быстро, не отрывая взгляда от земли.

«Триш! — настойчиво позвала Ара. — Триш, ты меня слышишь?»

«Все в порядке, матушка-наставница, — раздался из Мечты шепот Триш, и у Ары от облегчения подкосились ноги. — Опять начинаются толчки, мне пришлось пробежаться».

«Если там становится опасно, немедленно выходи из Мечты!»

«У меня все в порядке, матушка-наставница, — в голосе Триш послышалось недовольство. — Я знаю, что делаю…»

«Извини, — Ара поняла намек. — Матушка-наставница, а веду себя иногда как обычная матушка-наседка».

Мальчишка повернул за угол, тем самым задав очередную задачу Харен, и Ара, подстегивая свои усталые ноги, перешла на легкую трусцу. Свернув вслед за ним за угол, Ара обнаружила странный барьер. Впереди, примерно через полквартала она увидела некое подобие стены, сложенной из кирпичей, кусков цемента, из старой мебели. Стена перегораживала всю улицу; в середине, однако, был пролом, в которой свободно могла пройти наземная машина. Добыча уже проскочила в этот пролом, и Ара поспешила за ней. В проем ей было хорошо видно, что на другой стороне улица выглядит примерно так же, только на тротуарах да на обочинах нет мусора.

— Стой! — раздался резкий голос. Ара остановилась. По другую сторону стены стоял часовой, вооруженный какой-то палкой. На конце этой палки Ара заметила металлический шар весьма зловещего вида. — Слава Единству! Я тебя не знаю. Ты здесь по какому делу?

«Я уже им занимаюсь, — послышался шепот Триш. — Вот только он упрямый. И немного боится, будет не так-то просто».

Ара заметила, как мальчишка скрылся в дверях многоквартирного дома совсем недалеко от стены. В это время подошла Гретхен. Ара бросила на нее взгляд, приказывающий молчать, и изобразила на лице подобие улыбки.

— Слава Единству, — сказала она. — Мы с дочкой подыскиваем себе жилье.

Часовой нахмурился.

— Здесь? Где именно?

Ара вытащила свой портативный компьютер. Сделав вид, что изучает экран, она постаралась рассмотреть темнеющую впереди улицу.

— Вон там, — сказала она, указывая на дом, в котором скрылся мальчишка.

Часовой прищурил глаза.

— Ты уверена? Что-то не припомню, чтобы кто-нибудь собирался оттуда съезжать.

— Я нашла адрес в объявлении. А ты кто такой?

— Я — местный патруль, — ответил человек. — И для некоторых вход сюда закрыт.

— Для кого, например? — поинтересовалась Гретхен.

— Для торговцев наркотиками, бандитов, для проституток и прочей швали, — сказал он.

«Он упертый, — сказала Триш. — Пускать тебя он не хочет, а у меня никак не получается его уговорить».

— А у тебя имеется разрешение Единства? — Ара в недоумении подняла брови.

— Нет, — ответил он с опаской. — Мы работаем неофициально. Просто хотим, чтобы в нашем районе было чисто и спокойно, но Единство в этом вовсе не заинтересовано, поэтому мы решили сделать все своими силами.

«Верный ход, — вновь вступила Триш. — Дави на него авторитетом».

— Понятно, — продолжала Ара. — Если вы действуете не от имени Единства, значит, вы не имеете права препятствовать мне в моих действиях.

Мужчина переступил с ноги на ногу.

— Вы можете ходить по улицам, — сказал он. — Но переехать в наш район можно только с разрешения Видьи.

— А где живет эта Видья?

— Вон там, — часовой указал на дом мальчика.

— Что ж, отлично, — проговорила Ара все также резко. — Сразу убьем двух зайцев. Дай нам пройти.

— Стойте! — раздался еще один голос, и к ним подскочила Харен. — Наконец-то я догнала вас.

— Это моя вторая дочь, — Ара опередила вопрос часового. — Опаздываешь, дорогуша. Ну что, пошли? Слава Единству!

Они миновали часового и вновь оказались посреди улицы.

«Отлично получилось, матушка-наставница, — Триш фыркала от смеха. — Ты настоящая королева».

— Вторая дочь? — удивленно спросила Харен.

— Потом объясню, — ответила Ара.

«Матушка-наставница, что у вас там? — услышала Ара голос Бена у себя в наушниках. — Мальчишка остановился, и, по-моему, он вошел куда-то внутрь».

— Он вошел в дом, — сказала Ара. — Мы следуем за ним. Так что какое-то время связи не будет. Оставайся на месте.

«А мне что делать? — спросил Питр. — Мне до вас примерно полкилометра».

— Если можешь, найди какой-нибудь закуток и дожидайся нас. Если не найдешь, возвращайся на борт, — распорядилась Ара.

Дом находился на расстоянии одного квартала от пропускной стены. Местные постройки, хотя старые и обветшалые, были, во всяком случае, чистыми. Стекла сверкали. Никаких бумажек, никакого мусора по обочинам. Стены домов в некоторых местах потрескались, но осыпавшуюся штукатурку аккуратно вымели. Оконные ящики, сколоченные из грубых досок, пестрели яркими цветами и пахучими травами. На крылечках сидели люди, наслаждаясь вечерней прохладой, из какого-то окна доносились звуки флейты.

— Любопытно, — заметила Харен. — Там, где мы раньше проходили, люди не стали бы так спокойно сидеть перед домом.

Ара кивнула. Они уже подходили к дому мальчика. На крыльце никто не сидел, и входная дверь была заперта. Когда Ара попыталась нажать на кнопку старинного звонка, оживилось переговорное устройство.

— Слава Единству. Пожалуйста, назовите свое имя и по какому вы делу, — проговорил скрипучий электронный голос.

Не обращая на него внимания, Ара еще раз попыталась открыть дверь.

— Слава Единству. Пожалуйста, назовите свое имя и по какому вы делу.

— Можешь ты ее открыть, Гретхен? — спросила Ара.

— Попробовать можно, но на нас смотрит часовой, — ответила Гретхен.

— Черт. Бен, ты можешь найти список жильцов этого дома? — Ара продиктовала адрес.

«В справочнике указаны восемнадцать человек, — отозвался Бен. — Всех перечислять?»

— На каком этаже живет мальчишка?

«На первом, — быстро ответил Бен. — Думаю, тебе следует знать, что здесь сейчас Кенди. Он кусает локти как сумасшедший, изгрыз уже до костей».

— Слава Единству. Пожалуйста, назовите свое имя и по какому вы делу.

— Назови имена тех, кто живет на первом этаже, — попросила Ара.

«Кирен и Джейс Мухар, Нара Олива и Видья и Седжал Даса. Нара — пожилая дама, Кирен и Джейс — муж и жена, Видья и Седжал записаны как мать и сын».

Итак, его зовут Седжал. Ара явственно вспомнила императрицу и ее приказания. Надо сделать так, чтобы погиб кто-то, кого зовут Седжал. Ара колебалась. Ей с самого начала пришлась не по душе мысль о том, что ей придется самой решать судьбу этого парня, теперь же, когда она знала его имя и узнала, что у него есть мать, задача становилась еще труднее.

— Слава Единству. Пожалуйста, назовите свое имя и по какому вы делу.

У Ары живот сводило от голода. Ноги болели, она измучилась до предела. Внезапно она поняла, что перспектива увидеть этого мальчика лицом к лицу не вызывает у нее ничего, кроме отвращения.

— Пошли отсюда, — сказала она.

— Как пошли? Мы же почти у цели, — возразила Гретхен.

— Я устала, я хочу есть, а мальчишка никуда не денется. — В голосе Ары прозвучала ненужная твердость. — До завтра Единство не сумеет его отыскать. А мы вернемся попозже. Пошли.

Ара двинулась прочь, не оглядываясь на Харен и Гретхен. У ворот она еще раз кивнула часовому.

— Слава. Никого нет дома, — сказала она, не позаботившись хоть как-то приукрасить очевидную ложь.

После чего матушка-наставница Арасейль быстрым шагом направилась к своему кораблю.

Бенджамин Раймар в нерешительности стоял перед дверью Ары. Кенди был прав — матушка-наставница Арасейль сама не своя. И дело не только в том, что она сразу же прошла в свою комнату, не сказав никому и пары слов, когда они втроем с Гретхен и Харен вернулись из города. Бен достаточно хорошо знал Ару, чтобы понять, что ее что-то сильно тревожит. Тревогу выдавали плотнее, чем обычно, сжатые губы, заметная напряженность в движениях. Эти признаки появились после аудиенции у императрицы. Все это как-то связано с Немыми, Бен же к таковым не относился, значит, его это все вовсе не касается.

Еще как касается, — прошептал еле слышный внутренний голос. — Ты — член экипажа, и все, что здесь происходит, имеет к тебе непосредственное отношение.

Бен отмахнулся от внутреннего голоса. Дети Ирфан жили своей жизнью, в которой было много такого, чего не-Немые были не в состоянии даже осознать. Не его это дело. С самого детства ему настойчиво внушали эту мысль.

Так зачем же он стоит теперь перед ее дверью и не может забыть про обещание, данное Кенди?

Кенди. Бен закрыл глаза. Не так-то легко оказалось избегать встреч с ним на корабле. Когда ему пришлось идти к Кенди в каюту, чтобы собрать шприцы, он весь облился холодным потом. Он вспомнил, как содрогнулся до глубины души, когда у Кенди заболела рука, и его лицо исказилось от боли. Он помнил тепло его рук, которое почувствовал, помогая ему сесть на кровати. Он помнил, как слова уже готовы были сорваться с кончика языка, и как он едва успел их сдержать. Кенди всегда из самой мелкой мушки мог раздуть громадного слона. Не стоило говорить и про «может быть». Кенди уж наверняка на этот счет много чего нафантазировал.

Так зачем же он это сказал?

Бен покачал головой. Ответ самый простой — из-за любви. Те две недели, когда они не получали от Кенди никаких известий, стали для Бена непрерывным мучением. Триш приходилось силой оттаскивать его от консолей, чтобы он поел и отдохнул, а о том, на какие рискованные взломы сетей он пускался в те дни, сейчас даже страшно было подумать. Когда Кенди наконец обнаружили, его спасением занялась Ара, а Бен лежал в одиночестве на своей узкой постели, снедаемый чувством вины за то, что вот он здоров и свободен, а где-то сейчас Кенди и что с ним происходит? Может быть, его бьют? Насилуют? Может быть, он уже мертв?

Бен едва мог спать тогда. А потом, когда Кенди вышел к ним, бледный и осунувшийся, Бен хотел сжать его в объятьях и никогда больше не выпускать. И опять он едва успел сдержать этот порыв. Все это ни к чему. Их отношения не имеют будущего. Бен и так продолжал все это слишком долго.

И вот он стоит перед дверью Ары. Внезапно Бен понял, что пытается найти себе оправдание. Тогда он твердой рукой нажал на дверной звонок.

— Кто там? — раздался по интеркому голос Ары.

— Это я, матушка-наставница. Можно войти? Дверь отъехала в сторону, и Бен вошел. Будучи капитаном и наставницей, Ара имела в личном владении более обширные покои, чем все остальные. В отличие от спартанского духа, царившего у Кенди, здесь все пространство было заполнено. На полках теснились тысячи книжных дисков. У противоположных стен стояли два больших стола с компьютерными терминалами высокой мощности. С одной стороны втиснулась даже небольшая кухонька. Пол и серые керамические стены скрывали коврики и дорожки ярких цветов и замысловатых узоров. В углах комнаты стояли два мягких кресла. В воздухе разливался легкий аромат благовоний. Ара сидела за одним из больших столов. Терминал был включен, но Ара, не вставая с места, вместе с креслом развернулась к двери.

— Привет, — сказала она. — Я как раз хотела тебе сказать спасибо за отличную работу. Без тебя нам бы ни за что было не выследить Седжала.

Бен пожал плечами и уселся в другое кресло.

— Когда вы собираетесь за ним пойти?

— Скоро, — ответила Ара и повернулась к монитору.

— Матушка-наставница, — вновь заговорил Бен, решив сразу перейти к делу, а там будь что будет. — Что тебя тревожит? Ты в последнее время сама не своя.

— У нас сложная ситуация. Немые из Единства знают про этого мальчика, и нам надо действовать быстро.

Ара шлепнула по клавишам. На экране замелькали цифры и текст, но слишком быстро, Бен не смог ничего понять. Ему, однако, показалось, что ничего важного там не было, Ара просто хотела сделать вид, что очень занята.

Бен переменил тактику.

— Кенди беспокоится за тебя.

— А я — за него. — Ара выключила экран и повернулась лицом к Бену. — Он что-нибудь рассказывал о своем заключении?

— Он не хочет об этом говорить. Я пытался пару раз его спрашивать, но он сразу меняет тему.

— Попытайся еще, хорошо?

Бен нахмурил рыжие брови.

— Это что, тонкая попытка вновь нас соединить?

— Вовсе не тонкая. — Ара разгладила свою пурпурную тунику. — Знаешь, я ведь и о тебе беспокоюсь. Я прекрасно вижу, что без него ты несчастлив.

— Матушка…

— И вот еще что. Ты стал называть меня только «матушка». То есть матушка-наставница. А как насчет просто «мама»?

Бен пожал плечами.

— Тебя все называют матушкой. Так проще, наверное. А иначе люди станут думать, что я здесь только потому, что я твой сын.

— Каждый на этом корабле знает, что ты мой сын, — сказала Ара с мягким упреком. — И каждый знает, что ты — один из самых талантливых людей на борту. Коммуникации, компьютерные сети, поддельная информация — все на тебе. А сейчас ты получил и лицензию на пилотирование. Я взяла тебя в экипаж, потому что нет никого другого с такими способностями.

Кроме способности проникать в мир Мечты, — подумал Бен. На короткое мгновение его взгляд остановился на маленькой голограмме, украшавшей стол его матери. Старый, потертый проектор круглой формы создавал мужской портрет — только голову и плечи молодого человека лет двадцати. Моложе, чем Бен сейчас. У него были аккуратно зачесанные темные волосы, веселые зеленые глаза и ямочка на подбородке. БЕНДЖАМИН ХЕЛЛЕР — было написано на подставке. Когда Бен был маленьким, ему нравилось думать, что Бенджамин Хеллер — его отец. Ведь и имя у него такое же. Ара рассказывала ему истории про Бенджамина Хеллера: какой он был красивый, веселый, как заразительно смеялся, как всех разыгрывал и дурачил. Детская фантазия Бена дополняла эту картину. Бенджамин Хеллер — сильный и добрый, он бы подбрасывал Бена в воздух и возился бы с ним на полу. Он бы не стал проводить в Мечте бесконечно долгие часы или оставлять Бена с родственниками, пока сам гонялся бы за какими-то важными людьми — они называются Немые, — чтобы освободить их из рабства на далеких планетах. Хотя это не более чем фантазии. Бенджамин Хеллер умер за несколько лет до того, как Бена имплантировали в чрево Ары.

— Может быть, стоит вернуться к «маме»? — спросила Ара. Ее голос звучал почти умоляюще, и Бен не смог сдержать легкой улыбки.

— Предлагаю «маму» в частной жизни, а «матушку» — для публики, — сказал он.

— Согласна. — Ара слегка улыбнулась каким-то своим мыслям, потом встала и подошла к своей миниатюрной кухоньке. — Не хочешь ли чайку? Давай поговорим про вас с Кенди. Ты так и не объяснил, почему ты решил с ним порвать. Пегги-Сью, нагрей воду до кипения.

Бен уже открыл было рот для какого-нибудь обтекаемого ответа, но потом снова закрыл. Вот опять — она уводит разговор в сторону. Бен не раз имел возможность видеть, как она пользуется своим авторитетом наставницы, прибегая к такому приему, теперь же она подавляет его авторитетом матери. Довольно. С него довольно.

— Я пришел сюда, чтобы поговорить о тебе, мама, а не обо мне.

Ара держала в обеих руках кружки с чаем. Она часто заморгала.

— Что же, сказано… без обиняков.

— Я хочу понять, что тебя тревожит, матуш… мама. Императрица сказала что-то особенное?

— Нет.

— Ну вот, ты опять говоришь неправду.

— Не говорю.

— Ма-ма! — В эти два слога Бен вложил все свое отчаяние. — Видимо, Кенди прав. Ты скрываешь что-то важное. А вдруг с тобой… что-нибудь случится и он не будет владеть всей полнотой информации?

Ара неожиданно протянула ему дымящуюся кружку. Она пахла малиной.

— Крепкий и без сахара, — сказала она. — Как ты любишь. — Она замолчала, помешивая чай. Ложечка тихонько звенела. Бен ждал. — Я сама должна во всем разобраться, — наконец произнесла Ара. — Нет, пожалуйста, не перебивай. Ты прав. Я солгала. Я просто не могу об этом говорить.

— Это имеет отношение к нашим поискам? — Бен отпил глоток горячего малинового напитка и поставил кружку на стол.

— Да, имеет.

Бену вдруг пришла в голову некая мысль:

— Так получается, этот мальчишка все-таки родственник Кенди?

— Что? — удивилась Ара.

— Кенди думает, что Седжал — его родственник.

— Нет, вовсе нет, — произнесла Ара медленно. — Кенди, стало быть, уже высчитал, в каком они родстве, и даже напридумывал себе, где искать все остальное семейство. И к чему это приведет?

— Ты опять уходишь от разговора. Если императрицу не интересует семейство Кенди, что же все-таки она тебе сказала?

Ара подула на чай.

— Мама, тебе все равно придется все нам рассказать. Так давай сделаем это сейчас.

— Возможно, мне придется убить Седжала, — сказала Ара, не поднимая взгляда от кружки.

Бен обомлел. Ара пила чай, зажав кружку ладонями, как будто хотела согреться о горячее стекло.

— Убить? — наконец повторил Бен. — Но зачем?

— Если, по моему мнению, окажется, что Седжал, цитирую: «представляет собой угрозу для Конфедерации», — тихо произнесла Ара, — то императрица желает, чтобы я его уничтожила.

— Она отдала нам такой приказ? — недоверчиво переспросил Бен. — Что подразумевается под угрозой?

— Я сама не совсем понимаю, — ответила Ара. — А она предоставляет право решать это мне.

— Боже мой! — Бен встал и принялся ходить по комнате. — Как она могла отдать такой приказ? Да за кого она нас принимает?

— Это приказ для меня, Бен. Не для тебя и ни для кого другого.

Бен прекратил шагать.

— Так вот почему ты такая расстроенная!

— Да, поэтому.

— Боже мой! — опять повторил Бен. — Какая же она бесчувственная! Не пойму только, как это один мальчишка с некоторыми странностями может стать угрозой для целой Конфедерации?

— Стоит ему в нужный момент овладеть сознанием того, кто принимает важные решения, как может начаться война, покушения на ведущих лидеров, да мало ли что еще. Не говоря уже о том, какая начнется охота на ведьм, если пройдет слух о Немом, который умеет проникать в сознание всех без исключения помимо их на то воли. Тогда никто не сможет чувствовать себя в безопасности.

Бен снова взволнованно зашагал по комнате.

— Значит, императрица предоставляет тебе право решать судьбу Седжала, а потом ты же еще должна нажать на спусковой крючок, верно? Да за кого она себя принимает?

— Она принимает себя за императрицу.

Бен резко развернулся к ней, собираясь сказать в ответ какую-нибудь резкость, но вдруг заметил, что у Ары в глазах стоят слезы. Все колкости сразу испарились, и он быстро опустился на колени рядом с ее стулом и обнял ее за плечи. Поколебавшись секунду, она опустила голову ему на плечо. Бен не шелохнулся. Он уже несколько лет назад стал взрослым, но что означают эти несколько лет по сравнению с опытом всей предыдущей жизни и предыдущих надежд? Родители утешают своих детей, а не наоборот.

— Не надо расстраиваться, мама, — сказал он мягко. — Тебе нужно лишь принять решение, что Седжал не представляет угрозы для Конфедерации, и с тебя взятки гладки.

Ара шмыгала носом и совсем не была похожа на прежнюю матушку-наставницу, уверенную, твердую и решительную. В душе у Бена закипал гнев. Кан маджа Кали — императрица, и ее слово — закон, но Ара — его родная мать. В эту секунду он готов был хорошенько двинуть Кали в челюсть, не испытывая при этом ни малейших сомнений и угрызений.

— Все не так просто, Бен, — сказала Ара. — Императрице, а теперь и мне тоже, приходится думать об огромном, бесконечном количестве человеческих жизней. Если я допущу ошибку и не… и оставлю Седжала в живых, вместо него могут погибнуть тысячи, нет, миллионы людей! Боюсь, что императрица в конечном итоге окажется права, а у меня едва ли хватит сил исполнить это ее задание.

Бен не знал, что на это ответить, поэтому промолчал. Некоторое время спустя Ара выпрямилась и потянулась за салфеткой, чтобы высморкаться.

— Спасибо, Бен, мне стало немного легче.

— Я расскажу обо всем Кенди? — спросил Бен с сомнением в голосе.

— Не надо, — Ара покачала головой. — Я сама должна это сделать. Завтра.