"Чужой в стране чужих" - читать интересную книгу автора (Хайнлайн Роберт Энсон)

Глава 6

Ресторан в Уэйджерстауне славился своей «атмосферой» – одни столики были разбросаны на пологой лужайке у озера, другие стояли в дуплах трех огромных деревьев. Джил захотелось посидеть внутри дупла, но Бен сунул метрдотелю монету, и официант поставил им столик у воды, потом ушел и вернулся обратно со стереобаком.

Джил надулась.

– Бен, стоило ли давать ему деньги, раз уж в дупло мы все равно не попали, да еще вынуждены терпеть этот ужасный грохот?

– Терпением маленькая. В дуплах установлены микрофоны. Сервис. А этот столик безо всяких штучек… надеюсь… Я видел, как один официант принес его прямо со склада. Что же до стереобака, то дело тут не столько в том, что есть без стерео не по-американски, сколько в шуме, который будет мешать направленному микрофону… если сыщики мистера Дугласа вдруг проявят интерес к нашему разговору.

– Ты всерьез думаешь, что за нами следят, Бен? – Джил поежилась. – Я не создана для жизни правонарушителя.

– Фи, или даже фуй! Когда я делал скандал с «Дженерал Синтетикс», я никогда не бывал дважды в одном и том же месте и не ел ничего, кроме концентратов из пакетов. Тебе это должно понравиться – здорово стимулирует обмен веществ.

– Моему обмену это ни к чему. Все, что мне требуется, это престарелый богатый пациент.

– Ты уже раздумала выходить за меня?

– Только после того, как мой богатенький сыграет в ящик. А может, я сама разбогатею и смогу держать тебя вместо комнатной собачки.

– Почему бы тогда не начать прямо сейчас?

– После того, как он сыграет в ящик.

– Они принялись за еду. Музыкальная программа, от которой лопались барабанные перепонки, вдруг прервалась. На экране появилась голова диктора; она улыбнулась и произнесла: "Программе «Новый Мир» и ее спонсору «Разумной Девушке» предоставлена высокая честь использовать это время для правительственного сообщения исторического значения. Помните, друзья, каждая разумная девушка прибегает к услугам «Разумной Девушки». Легко усваивается, приятно на вкус, гарантировано от ошибки, продается безо всяких рецептов согласно государственному закону 1312. К чему прибегать к устаревшим, неэстетичным, не дающим уверенности методам? К чему рисковать его любовью и уважением? – Красавец-диктор взглянул куда-то в сторону и заторопился: – Я передаю слово Разумной Девушке, которая, в свою очередь, пригласит Генерального Секретаря!

Трехмерное изображение переключилось на молодую женщину, такую чувственную, такую грудастую, такую обольстительную, что мужчинам оставалось только жалеть о своих ограниченных способностях. Она потянулась, подмигнула и произнесла постельным голосом: "Я всегда пользуюсь «Разумной Девушкой».

Изображение пропало, и оркестр заиграл «Слава миру и суверенитету».

– А ты пользуешься «Разумной Девушкой»? – спросил Бен.

– Не твое дело! – Джил раздраженно взглянула на него. – Это шарлатанское снадобье. С чего ты решил, что оно мне нужно?

Кэкстон не ответил.

Экран заполнило отечески нежное лицо Генерального Секретаря Дугласа.

– Друзья, – начал он, – граждане Федерации, этим вечером на мою долю выпала огромная честь. Со времени триумфального возвращения нашего блистательного «Победителя»… – и он принялся поздравлять граждан Земли с успешным контактом с другой планетой, другой расой. Он принялся убеждать всех, что полет был страстным чаянием каждого жителя Земли, что любой мог возглавить экспедицию, не помешай ему серьезная работа, и что он, Секретарь Дуглас, был послушным орудием для воплощения всеобщей воли. Все фразы звучали очень обтекаемо, речь строилась на том, что средний человек – воплощение каждого и лучше остальных… И что добрый старый Джо Дуглас олицетворяет собой этого среднего человека. Даже слегка сбившийся галстук и вихор были вполне в «народном» вкусе.

Бен Кэкстон размышлял над тем, кто все это написал. Видимо, Джим Стэнфорт. Джим всегда наносил последний мазок на речи Дугласа, отбирая наиболее мягкие и тешащие слух прилагательные. До того, как удариться в политику, он писал рекламные тексты, и понятие совести ему было совершенно чуждо. Да, этот кусочек насчет «руки, качающей колыбель» наверняка был работой Джима. Джим вполне способен подманить маленькую девочку леденцом.

– Выключи! – потребовала Джил.

Тише, тише, Стройненькие Ножки. Мне это нужно.

– …итак, друзья, я имею честь пригласить отличного парня – Валентайна Майкла Смита, Человека с Марса! Майк, мы знаем, ты устал и не совсем хорошо себя чувствуешь… но не скажешь ли ты пару слов своим новым друзьям?

Камера отъехала назад, показав укутанного с ног до головы человека в каталке. С одной стороны над ним склонился Дуглас, с другой стояла медсестра, накрахмаленная, чопорная и очень фотогеничная.

Джил задохнулась.

– Спокойнее! – шепнул Бен.

На гладком, словно бы детском лице человека в каталке появилась застенчивая улыбками сказал, глядя в камеру:

– Хэлло, ребята. Простите, что сижу. Я все еще немножко слаб. – Было похоже, что говорить ему очень трудно. Медсестра пощупала у него пульс.

В ответах на вопросы Дугласа он отпустил пару комплиментов капитану Ван-Тромпу и его команде, поблагодарил всех за свое спасение и сказал, что все на Марсе были страшно взволнованы контактом с Землей и что он надеется помочь установить дружеские связи между двумя планетами. Сестра остановила интервью, но Дуглас мягко спросил:

– Майк, у тебя хватит сил ответить еще на один вопрос?

– Конечно, мистер Дуглас… Если смогу.

– Майк, что ты думаешь о наших девушках?

– Ууу!..

Младенческое лицо человека в каталке приобрело благоговейное выражение, оно слегка порозовело, и на нем появилось выражение восторга. Камера переключилась на голову и плечи Генерального Секретаря.

– Майк просил передать вам, – произнес он отеческим тоном, – что он встретится с вами, как только сможет. Вы ведь знаете, что ему надо нарастить мускулы. Возможно, на той неделе, если доктора скажут, что он достаточно окреп… – Камера переключилась на таблетки «Разумная Девушка», и коротенькая пьеска с очевидностью показала, что девушка, не потребляющая их, была не только не в своем уме, но к тому же была белой вороной, а мужчины, едва завидев ее, перебегали на другую сторону улицы.

Бен переключил канал, повернулся к Джип и уныло произнес:

– Вот так… Мне остается только порвать завтрашнюю статью. Дуглас вертит им, как хочет.

– Бен!

– Что?

– Это не Человек с Марса!

– Что? Детка, ты уверена?

– Он здорово похож на него, но это не тот больной, которого я видела в охраняемой палате.

Бен подумал, что дюжины людей видели настоящего Смита: охрана, врачебный персонал, санитары, капитан Ван-Тромп и его экипаж, возможно, и еще кто-то. И никто из них не должен был увидеть этого выпуска… Администрация не могла не понимать, что эти люди смогут обнаружить подлог. В подставке не было смысла… слишком большой риск.

Но Джил продолжала настаивать, что человек в стереобаке вовсе не тот, кого она видела. В конце концов она разозлилась:

– Ну и думай по-своему! Мужчины, одно слово!

– Послушай, Джил…

– Пожалуйста, отвези меня домой.

Бен пошел за такси. Он не заказал его прямо из ресторана, а выбрал одно из тех, что стояли на посадочной площадке отеля напротив. Весь обратный путь Джил была холодна как лед. Бен достал листы и перечитал их снова. Потом задумчиво помолчал и сказал:

– Джил!

– Да, мистер Кэкстон?

– Я тебе дам «мистер»! Знаешь, Джил, извини меня. Я был неправ.

– И что привело вас к такому заключению?

Он похлопал свернутыми в трубку листами по ладони.

– Вот это. Еще вчера Смит не выказывал подобных настроений, а сегодня вдруг дал интервью. Он должен был потерять контроль над собой… впасть в этот свой транс.

– Как я рада, что ты наконец-то увидел очевидное.

– Джил, может, ты лучше ударишь меня не очень сильно и простишь? Ты понимаешь, что это означает?

– Это означает, что они выставили актера, чтобы всех одурачить. Именно об этом я твердила тебе час назад.

– Конечно. Актер, причем хороший актер, тщательно подобранный и натасканный. Но это означает и кое-что еще. Насколько мне видится, тут есть две возможности. Первая: Смит мертв и…

– Мертв! – Джил вдруг вспомнила забавную церемонию утоления жажды и ощутила странный теплый неземной привкус личности Смита, ощутила с невыносимой печалью.

– Возможно. В таком случае, двойник будет «жив», пока он нужен. Потом он «умрет» и его выпроводят из города, предварительно загипнотизировав так, что его задушит астма, попробуй он избавиться от внушения… а может, прибегнут даже к лоботомии. Но если Смит уже мертв, лучше о нем забыть; мы никогда не докажем правду. Поэтому предположим, что он жив.

– Я очень на это надеюсь.

– Что вам Гекуба или ты Гекубе? – переврал Кэкстон цитату Шекспира. – Если он жив, с ним, возможно, и не случится ничего плохого. В конце концов, нашим деятелям органически свойственна двойная игра. Возможно, недельки через две-три наш друг Смит будет в достаточной форме, чтобы выдержать публичное выступление, и нам его покажут. Но я чертовски в этом сомневаюсь.

– Почему?

– Поработай головкой. У Дугласа уже провалилась одна попытка вытянуть из Смита то, что ему надо. Но Дуглас не может позволить себе провал. Поэтому, я думаю, он похоронит Смита глубже, чем кого-бы то ни было… и мы никогда не увидим настоящего Человека с Марса.

– Убьет его? – выдавила из себя Джил.

– Ну зачем же так грубо? Поместит его в частный приют и не позволит ему никогда и ничего узнать.

– Господи! Бен, что же нам делать?

Кэкстон задумался.

– У них и бита, и шар, и правила она устанавливают сами. Но я, пожалуй, нагряну с Беспристрастным Свидетелем и кем-нибудь из известных юристов и потребую, чтобы меня пустили к Смиту. Может, я сумею вытащить его в открытую.

– Я буду рядом с тобой!

– Только тебя мне там не хватало. Если ты там покажешься, мигом вылетишь с работы.

– Но я же нужна, чтобы опознать его.

– Ну, лицом к лицу я смогу отличить человека, воспитанного негуманоидной расой, от актера, выдающего себя за такового. Но если со мной что-нибудь случится, ты будешь козырем в рукаве – человеком, знающим, что они водят всех за нос, и имеющим доступ в Бетесду. Солнышко, если обо мне ничего не будет слышно, то вся надежда будет только на тебя.

– Бен, но они ведь не сделают тебе ничего плохого?

– Я выступаю не в своей весовой категории, девочка.

– Бен, мне это совсем не нравится. Слушай, если тебя пропустят к нему, что ты будешь делать?

– Я спрошу, не хочет ли он покинуть больницу. Если он скажет «да», то я приглашу его к себе. В присутствии Беспристрастного Свидетеля его не посмеют задержать.

– Хм-м… И что дальше? Он нуждается во врачебном уходе, Бен; он не способен сам позаботиться о себе.

Кэкстон снова задумался.

– Я уже думал об этом. Я не могу ухаживать за ним. Мы можем поселить его у меня…

– … а я буду за ним ухаживать. Мы так и сделаем, Бен!

– Остынь, остынь. Дуглас вытащит из шляпы какого-нибудь кролика, и Смит окажется у него в кармане. А может, и мы с тобой заодно. – Он поднял брови. – Я знаю только одного человека, который может обставить Дугласа в этой игре.

– Кто это?

– Ты когда-нибудь слышала про Джубала Харшоу?

– Еще бы? Его все знают.

– Это одно из его преимуществ; каждый знает, кто он такой, поэтому его довольно сложно отпихнуть в сторону. Поскольку он к тому же доктор медицины и юрист, отпихнуть его в три раза труднее. Но важнее всего то, что он такой драчун и индивидуалист, что задень его, и он выйдет против всей Федерации один с перочинным ножом, и это делает борьбу с ним в восемь раз труднее. Мы познакомились на судебных процессах. Это друг, на которого всегда можно рассчитывать. Если мне удастся выцарапать Смита из Бетесды, я увезу его в Покопос, к Харшоу, и пусть-ка эти сопляки попробуют туда сунуться! Я со своей колонкой и Харшоу с его любовью к дракам устроим им веселую жизнь.