"Все, что мне нужно" - читать интересную книгу автора (Гудмэн Джо)

Глава 8

Предупредительность, с которой Истлин подготовил бегство Софи, показывала, как тщательно он все обдумал.

Камердинер Истлина явился, чтобы уложить вещи Софи. Не прибегая к ее помощи, он сам ловко и деловито справился с необычным поручением.

У нее оставалось достаточно времени, чтобы одеться, но Сэмпсон не дал ей простора для фантазии. Он сам приготовил для нее одежду и аксессуары, остановив свой выбор на простом муслиновом платье, отделанном желтой лентой, оказавшемся одним из ее любимых нарядов. Софи пришло в голову, что камердинер, возможно, как и его хозяин, обладает даром предугадывать желания и предвосхищать намерения. Когда она вышла из комнаты для переодевания, ее уже ждала темно-синяя накидка и шляпка к ней, а также меховая муфта.

Истлин вышел из ее спальни, и вместе с ним исчез один из ее чемоданов. Сэмпсон легко вскинул на плечо другой. Софи оставалось взять в руки легкий саквояж и закрыть за собой дверь.

Экипаж ждал ее по другую сторону конюшни, но, прежде чем взойти на подножку, Софи выразила желание поговорить со старшим конюхом. Она беспокоилась по поводу вещей, предназначенных для арендаторов. Ее не покидала мысль, что она вновь оставляет людей в Тремонт-Парке на произвол судьбы, хотя Софи понимала, что никто из арендаторов не станет упрекать ее.

Истлин подошел как раз в ту минуту, когда она оживленно беседовала с конюхом.

– Вам нужно отправляться немедленно, - потребовал маркиз. - Собирается дождь, и ваше путешествие может затянуться. Будет гораздо лучше, если вы поедете прямо сейчас.

Софи понимала, что Истлин прав. В неподвижном воздухе уже чувствовалось приближение грозы.

– Я готова, милорд, - ответила Софи.

– Прекрасно. - Истлин пропустил девушку вперед и помог ей удобно устроиться в карете. - Сэмпсон поедет вместе с кучером и окажет вам любую необходимую помощь.

– Вряд ли ему доставляет удовольствие выступать в роли моей камеристки.

– Не беспокойтесь, Софи, вы в надежных руках. Клянусь, я не доверил бы вас никому другому, за исключением разве что моих друзей из Компас-клуба.

– Вы уверены, что не хотите присоединиться ко мне сейчас? - поинтересовалась Софи.

– Так будет лучше. - Ист достал письмо из внутреннего кармана сюртука и передал его Софи. - Я не запечатал письмо специально, чтобы вы имели возможность прочитать, если вдруг у вас возникнут какие-то сомнения. Оно послужит вам рекомендацией, я пишу сестре о вас и о том, что сам скоро приеду.

Софи наклонилась к открытой дверце экипажа.

– Я думаю, будет лучше, если вы скажете моему дяде, что вы не имеете никакого отношения к моему отъезду. Что находились еще в постели, когда я сбежала.

– А как я объясню, что вы не только воспользовались моим экипажем, но и взяли с собой моего кучера и камердинера? - Ист легонько прикоснулся пальцем к кончику носа Софи.

– Если бы я располагала временем подумать, я бы предложила другой план, - вздохнула леди Колли.

– О, я не сомневаюсь. - Истлин наклонился и поцеловал Софи в губы до того, как она успела отодвинуться. - Если бы я имел больше времени, я бы смог предложить совсем другое прощание.

Карета тронулась, и Софи смотрела в окно, пока высокая фигура маркиза не растворилась в темноте.

Софи не стала читать письмо, которое вручил ей Истлин, а осторожно положила закрытый конверт в карман своей меховой муфты. Ливень, который предрекал Истлин, обрушился на них вскоре после того, как карета миновала Лаверидж. Дождь заставил путешественников двигаться медленнее. Когда им пришлось остановиться на ночлег, Сэмпсон буквально рассыпался в извинениях по поводу неподобающих условий и тех неудобств, которые вынуждена терпеть Софи. Сама леди Колли не нашла их временное прибежище таким уж страшным и решила, что, путешествуя вместе с маркизом, Сэмпсон, видимо, привык к значительному комфорту, чего не могла позволить себе Софи.

Вторую ночь путешественники провели в более удобных условиях. Хозяин гостиницы и его жена оказались довольно любезны и с готовностью согласились принести еду и питье в комнату Софи, несмотря на поздний час.

Софи принесли мясо молодого барашка с вареным картофелем и свежими овощами. Дождь пошел снова, и на оконном стекле различались причудливые узоры от водяных струй, золотистые в ярких отблесках очага. Когда Софи наконец отложила вилку и нож, за окном уже бушевал ливень.

Леди Колли стояла у окна, прижавшись лбом к стеклу. Сложив руки наподобие козырька, она вглядывалась в темное пространство двора, пытаясь разглядеть, что происходит снаружи. Первая вспышка молнии оказалась такой яркой, что чуть не ослепила девушку. Она на мгновение зажмурилась от неожиданности, а открыв глаза, увидела, что деревья, растущие вдоль дороги, как будто движутся в сторону гостиницы. Она поняла, что видит всадника, которому пришлось низко пригнуть голову от дождя. Полы его широкого дорожного плаща развевались на ветру.

Частые вспышки молний освещали фигуру незнакомца, который сначала двигался по дороге, затем мелькнул во дворе и, наконец, спешился возле самого входа в гостиницу. Человек в плаще подошел к двери и постучался в нее. Софи узнала знакомую неторопливую походку, и сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди.

Хозяин гостиницы и его жена встретили Истлина с подозрением, когда он представился неким мистером Корбеттом, только что покинувшим Трентон-Мьюз и направляющимся в Чиппинг-Кэмпден. Чтобы объяснить полное отсутствие у него хоть какого-нибудь багажа, Истлин придумал несуществующее ограбление, которому он якобы имел несчастье подвергнуться на дороге в десяти милях от гостиницы. История вызвала живой отклик в душе хозяйки, охотно пустившейся в длиннющие рассуждения о том, куда катится мир.

Истлину отвели комнату на втором этаже, в задней части гостиницы, добавив, что ему здорово повезло: его благородию придется делить кров всего лишь с двумя постояльцами, к тому же настоящими джентльменами. Маркиз поблагодарил трактирщика и принялся снимать промокший дорожный плащ прямо в коридоре. Хозяин быстро ретировался, в противном случае он бы попал под самый настоящий дождь - брызги с мокрого плаща летели во все стороны. Истлин подождал, когда тяжелые шаги трактирщика стихнут в конце лестницы, и принялся считать двери в скупо освещенном коридоре, пока не нашел нужную.

Он дважды тихо постучал и замер, дожидаясь ответа.

– Кто там? - спросила Софи.

Истлин усмехнулся. Такую возможность он не продумал и не ожидал, что Софи начнет задавать вопросы.

– Мистер Корбетт, - ответил он шепотом. - Я только что выехал из Трентон-Мьюза и теперь направляюсь в Чиппинг-Кэмпден. - Маркиз немного подождал. Наконец ручка повернулась, и дверь слегка приоткрылась, В дверном проеме Истлин увидел лишь один широко раскрытый глаз.

– Мистер Корбетт? - услышал он.

– Вы собираетесь впустить меня, Софи? - пожал плечами Истлин.

– Думаю, мне не стоит.

– Да, пожалуй, не стоит.

И все- таки она впустила его. Она привыкла действовать с той же прямотой, что и он сам. Отворив дверь настолько, чтобы позволить маркизу проскользнуть внутрь, Софи быстро окинула его взглядом и изрекла очевидное:

– Вы промокли до нитки, милорд.

На самом деле одежда Истлина была почти сухой. Вот с дорожного плаща вода действительно стекала потоками, и маркиз с удовольствием передал его Софи, которая быстро повесила плащ на спинку стула, поближе к огню. Истлин снял шляпу и стряхнул с нее воду. Софи показалось, что маркиз не слишком доволен своей внешностью. Ист пригладил рукой мокрые волосы и огляделся.

– Кажется, здесь не так уж плохо? Софи взяла у него из рук шляпу и положила ее на сиденье стула, где уже висел его плащ.

– Да, довольно мило. Гораздо удобнее, чем вчера.

– А, вы имеете в виду Брайдсуорт?

– Нет, так далеко мы не забирались, - покачала головой Софи. - Карета не могла быстро ехать по вязкой грязи, и нам пришлось остановиться на ночлег в Колдуэлле. А сегодня вечером нам снова пришлось остановиться, поскольку погода так и не переменилась. Мистер Сэмпсон и ваш кучер прекрасно позаботились обо мне. Мы никак не ожидали встретиться с вами так рано. Вы уже сообщили Сэмпсону о своем прибытии?

В ответ Истлин лишь лукаво усмехнулся. Он смотрел на Софи исподлобья, и в его насмешливом взгляде читался явный вызов.

– Нет, конечно, вы еще не видели своего камердинера, не так ли? Он никогда бы не позволил вам выйти из комнаты в таком виде, да к тому же он бы первым делом обратил внимание на запах. От вас пахнет овцами.

– Боюсь, вы стоите слишком близко от моего шерстяного плаща, - ответил Ист. - Вам лучше подойти ближе ко мне, если вы хотите судить беспристрастно.

Софи высоко подняла голову и пересекла комнату, встав прямо напротив маркиза. Истлин больше не улыбался, и лицо его как будто окаменело.

– Я не собирался бросать вам вызов, Софи. Вам не нужно ничего мне доказывать.

– Я знаю, - ответила она мягко. - Мне самой хотелось этого.

– И мне.

Она чуть заметно кивнула, глядя ему в лицо. Ист не стал отводить взгляд, и его глаза потемнели, превратившись в два черных зеркала.

– Честно говоря, я не знаю, что делают в таких случаях, - размышляла Софи. - Может быть, начать с вашей мокрой одежды?

Истлин не смог удержаться от смеха. Он потянул за шелковый пояс ее платья и, когда удивленно раскрытые губы Софи оказались вблизи его губ, нежно прошептал:

– В свое время, Софи, мы разберемся с моей одеждой.

Никто из них не смог бы сказать, кто первый сделал движение навстречу другому. Софи обвила руками шею Истлина, касаясь мокрых завитков его темных волос, и не заметила, что ее руки тоже стали влажными. Рукава ее шелкового платья скользнули вниз, обнажив руки до локтей, и Софи ощутила кожей мягкую ткань полотняной рубашки Истлина и более грубое на ощупь шерстяное сукно его сюртука. Она стояла на цыпочках, прижимаясь к Исту всем телом. Он почувствовал, что Софи испугана и напряжена, и его поцелуй стал проникновеннее, а объятия - нежнее.

Софи властно потянула его за шею. Ее пальцы продолжали перебирать завитки волос на его затылке. Она подняла голову и поцеловала уголок его рта, затем коснулась губами подбородка и чувствительного местечка под ухом. Ее язык робко нащупал мочку уха Иста, и тот издал хриплый стон, снова крепко сжав девушку в объятиях.

Близость его тела давала ощущение защищенности и в то же время таила в себе опасность. Ист целовал ее с такой страстью, что ее ноги подкашивались, и она не смогла бы удержать равновесие, стоя на цыпочках, если бы не его сильные руки. Он покрывал поцелуями ее глаза, брови, лоб, волосы. Продолжая целовать, Истлин взял Софи на руки и отнес к постели.

Осторожно посадив девушку на край кровати, он опустился перед ней на колени.

Не отводя взгляда и сохраняя полнейшую серьезность, Истлин взял в руки маленькую ножку Софи и поставил ее себе на бедро. Софи невольно опустила взгляд на то место, где находилась сейчас ее нога, и щеки девушки, к явному удовольствию маркиза, залил нежный румянец. Скользнув рукой вдоль ноги Софи под покров ночной рубашки, Истлин нащупал край чулка, подвязанный шелковой лентой чуть повыше коленами, потянув за конец подвязки, медленно и осторожно снял чулок.

Софи пыталась выровнять дыхание и унять бешеное биение сердца. Прикосновение пальцев Иста к ее коже вызывало такой неистовый отклик в ее теле, что Софи как будто разделилась на две части. Одна ее половина уже готова была сама снять с себя рубашку как можно быстрее, вторая Софи хранила молчание, проявляя терпение. Ей хотелось насладиться сполна тем, что делал с ней Истлин. А он, похоже, знал о Софи гораздо больше, чем она сама.

Маркиз уже снял с нее второй чулок и, вместо того чтобы отпустить ее ногу, принялся нежно гладить ее, вначале, пальцы, затем свод стопы.

Истлин отпустил ножку Софи, и она повисла в нескольких дюймах от пола. Истлин вновь скользнул руками под рубашку Софи и нащупал нежную кожу у нее под коленом. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки Софи ощущала тепло его рук.

– Сними с себя платье, - попросил он.

Она сделала движение плечами, и шелковая ткань соскользнула, оставив Софи в одной ночной рубашке. Робким, неуверенным жестом Софи коснулась пальцами щеки маркиза. В ответ он уткнулся лицом в ее ладонь и приник к ней губами. Неожиданно для себя самой Софи почувствовала, как ее грудь налилась тяжестью, а по спине прошла горячая волна, заставляя пульсировать ее лоно в такт биению ее сердца. Она прикусила губу, чтобы подавить стон, который уже готов был вырваться из ее горла.

Истлин встал с коленей. Маленький огарок свечи, освещавший комнату Софи, оплавился и сгорел. Единственным источником света остались тлеющие угли в камине.

– Тебе помочь приготовить постель? - спросил маркиз. Софи покачала головой. Она испытывала немалое облегчение от того, что тени, отбрасываемые огнем очага, скрывали его лицо и ее собственное. Она сняла покрывало с постели, взобралась на нее и скользнула под одеяло.

– О, я смотрю, ты тут так уютно устроилась, и напрасно. Я обычно сплю с другой стороны.

Софи никогда не приходилось делить свою постель с кем-то. Она молча попыталась отодвинуться, но Истлин остановил ее, положив руку на плечо.

– Оставайся здесь. Я не собираюсь спать, во всяком случае пока.

– Я думала, что, может быть, ты передумал, - нерешительно сказала Софи, видя, что Истлин принялся снимать с себя сюртук.

Маркиз остановился, не расстегнув до конца очередную медную пуговицу.

– Нет, я не передумал. А ты?

– Нет, - ответила Софи, сожалея теперь, что свеча слишком рано погасла.

Истлин и сам не ожидал, что ответ Софи принесет ему такое облегчение. Он отдавал себе отчет в том, что в некотором роде собирается использовать Софи, чтобы добиться желаемого.

Он снял сюртук и расстегнул рубашку. Будучи уверен, что Софи продолжает внимательно его рассматривать, Ист напомнил:

– Расскажи мне про того, другого, обнаженного мужчину.

Софи недоуменно посмотрела на него:

– Обнаженного мужчину?

– Того самого, которого, как ты уверяла, тебе доводилось видеть прежде. - Ист вытащил рубашку из брюк, затем присел на край кровати и поднял ногу, чтобы стянуть сапог. - Так ты говорила неправду?

– Нет, правду. Его звали Тимоти Дэрроу, и он служил конюхом в Тремонт-Парке.

– Так он там больше не служит?

– Его уволили, - покачала головой Софи.

– Потому что ты видела его голым?

– Нет. Потому что он плохо ухаживал за лошадьми. Никто, кроме него самого и Кейти Мастерс, не знал, что я видела его без штанов.

Истлин начинал понимать, что имела в виду Софи. В настоящий момент его собственные штаны, не желавшие считаться с велениями его сердца и плоти, причиняли ему массу неудобств, но Истлин не мог не оценить комичность ситуации. Он уронил сапог на пол, и тот упал с громким стуком, заставив Софи вздрогнуть. Ист широко улыбнулся ей и принялся снимать второй сапог.

– А кто такая Кейти? - спросил он.

– Одна из наших судомоек, - объяснила Софи.

На пол полетел второй сапог вместе с чулком. Софи собралась с духом и продолжала: - Я застукала их на месте преступления.

Истлин плутовато усмехнулся и заговорщически подмигнул Софи:

– Понятно. Так ты, оказывается, вовсе не чужда соблазнам нашего мира, а я-то думал, что ты не от мира сего.

– Ты просто смеешься надо мной.

– Ну да. - Ист склонился над ней, взяв девушку за плечи. - И я собираюсь еще долго смеяться, - поцеловал он Софи.

Ее губы немедленно раскрылись навстречу его губам, как будто их долгий поцелуй не прерывался с самого первого мгновения. Все, что Истлин делал с ней сейчас, и все, что он делал раньше, было одинаково желанно и восхитительно. Софи обхватила руками его плечи и грудью ощутила тяжесть его тела. Неведомое прежде ощущение ошеломило Софи. Ист сорвал с нее разделявшее их одеяло и почувствовал, как она прижимается к нему в том же неистовом порыве, охваченная той же страстью, что и он сам.

Истлин коснулся губами нежного изгиба ее шеи, и Софи тихонько застонала.

Софи отзывалась на каждое его прикосновение, каждое невысказанное желание, и он чувствовал себя по-настоящему счастливым от того, что оказался способен доставить ей такое наслаждение. Она нежно и податливо отвечала на его ласки. Ему требовалось сдерживать свои собственные желания, чтобы не проявить нетерпения или неосторожности.

Истлин оторвался от Софи и лег рядом, дыша тяжело и прерывисто. Софи тоже попыталась восстановить дыхание. Все ее тело изнемогало от желания. Она неожиданно вспомнила, как Тимоти Дэрроу кувыркался вместе с Кейти Мастерс в конюшне и каким неприглядным зрелищем показались ей его движения.

– Ты улыбаешься? - спросил Истлин. Теперь он полулежал, опираясь на локоть, и рассматривал ее губы с неподдельным интересом.

– Кажется, да, - растерянно ответила она, почувствовав, как сердце проваливается куда-то вниз. Она определенно не права в отношении Тима и Кейти. Абсолютно не права.

– Сними рубашку, Софи.

Софи послушно взялась за край рубашки, и без того смятой и задранной выше колен, и потянула его вверх, открывая бедра. Одновременно она ухватилась за край лоскутного одеяла и натянула его на себя, воспользовавшись им как ширмой, чтобы избавиться от рубашки. Теперь она сидела на постели, укрывшись одеялом.

– Ты, наверное, думаешь, что сумела меня провести?

Софи опустила глаза и увидела, что он держит в руках другой край одеяла.

– Ну да. - Она быстрым движением стащила с себя рубашку и легла, обернувшись одеялом. Истлин тут же сдернул его с ее тела, оставив Софи обнаженной, но девушка уже лежала на животе и смеялась.

– Ты бы так не радовалась, - сухо заметил Истлин, - если бы представляла себе, как соблазнительно выглядит твоя попка.

Она настороженно молчала, когда Истлин нежно провел рукой по ее ягодицам, и перевела дыхание, когда его рука остановилась на ее талии.

– Ты вся дрожишь. - Ист почувствовал, как напряжена Софи, и принялся гладить ее по спине и плечам. Его размеренные плавные движения успокаивали, и голова Софи снова опустилась на подушку. Теперь Истлин перебирал пальцами пышные волосы Софи.

Немного погодя он сел на постели и, сняв рубашку и шейный платок, небрежно отбросил на пол, туда, где уже лежала ночная рубашка Софи.

– Я видела один лишь его голый зад, - вздохнула Софи, заметив, что Истлин расстегивает бриджи. В голосе девушки звучали виноватые нотки. - Я имею в виду Тимоти Дэрроу. Я видела только его зад.

– Черт побери, Софи, ты говоришь ужасные вещи.

– Ты шокирован?

Ист закашлялся, пытаясь сдержать смех.

– Еще бы. - Стараясь сохранять невозмутимость, Истлин продолжал расстегивать пуговицы на бриджах. - Если ты сейчас же не отвернешься, то рискуешь увидеть не только мой голый зад.

Софи села на постели и взялась за дело сама. Истлин наблюдал за выражением ее лица в тусклом свете очага. На щеках Софи горел яркий румянец смущения, но она аккуратно выполняла все непривычные для нее операции, освобождая Истлина от одежды. Он не пытался помочь ей, и она сама сумела разгадать все премудрости мужского гардероба. Когда Софи оставалось лишь развязать тесемку, которая удерживала последнюю деталь туалета, он пришел ей на помощь. Теперь Ист предстал перед Софи обнаженным, и она не могла оторвать глаз от свидетельства его мужской мощи и в то же время признания ее владычества над ним.

Истлин лег на постель и притянул к себе Софи. Она тесно прижалась к нему, закинув руку ему на шею, а ногу на бедро, и обнимая его крепкое тело. Ее голова лежала на плече маркиза, и он чувствовал кожей ее легкое дыхание.

– Почему ты вдруг притихла, Софи?

– Мне нужно слишком многое понять, слишком во многом разобраться, слишком многое вобрать в себя.

– Твоя последняя фраза… ты выражаешься метафорически, или тебя следует понимать буквально? - задумался Истлин.

– И то, и другое.

– Лучше просто поцелуй меня, тебе будет намного легче в обоих смыслах. - Ист повернулся к ней и коснулся губами лба девушки.

Софи позволила Истлину перевернуть себя на спину. Он нашел ее губы и приник к ним, заставив ее испытать прилив острого желания. Руки Софи скользнули по его мускулистой спине, лаская гладкую кожу и вызывая ответный отзыв его великолепного тела. Ее пальцы нащупали два небольших рубца на пояснице Иста и длинный изогнутый шрам на его плече. Трепет пробежал по спине Истлина, когда рука Софи отправилась в путешествие по его мышцам.

Леди Колли пришлось испытать доселе неведомое ей чувство боли, вызванной желанием. Ее груди неожиданно напряглись, а их нежные кончики набухли. Малейшее прикосновение к ним доставляло смешанное ощущение боли и наслаждения. Ей казалось, что Истлин хорошо понимает, что с ней творится, и знает, чего ей больше всего хочется в данный момент. Его руки стали настойчивее, он то гладил ее шелковистые бедра, то ласкал ее плоский живот. Теперь его колено покоилось у нее между ног, и рука могла беспрепятственно проникать в самые укромные местечки ее тела.

Такие ощущения Софи оказались совсем не знакомы, и она вздрогнула, но не отстранилась. Девушка открылась в ответ на его призыв, раздвинула ноги и позволила Исту ласкать ее все более смело и властно. Когда она сделала движение бедрами навстречу его рукам, такая жгучая волна блаженства прошла по ее телу, что Софи испугалась. Ее руки, сжимавшие плечи Истлина, разжались, и из горла вырвался звук, похожий на подавленный стон.

– Ты ведешь себя так тихо, Софи, тебе вовсе не нужно себя сдерживать.

– Если я не буду себя сдерживать, - прошептала она, - я могу закричать.

Истлин лишь улыбнулся в ответ, поцеловав ее в губы и продолжая ласкать ее тело. Ее горячее и влажное лоно ожидало его. Руки Истлина стали смелее, но Софи уже не пугали его прикосновения. Тогда Ист склонился над ней, чтобы совершить древнейшее из таинств.

Руки Софи соскользнули с его плеч и вцепились в простыню, тело напряглось, а дыхание замерло, но через мгновение она почувствовала, что их тела слиты воедино. И хотя к новому для нее ощущению примешивалась боль, теперь они с Истом составляли одно целое, которое наполняло их тела блаженством. Из горла Иста вырвался тихий стон, он прикусил губу, и глаза его потемнели.

– Ты ведешь себя так тихо. Ист, - заметила Софи. - Тебе вовсе не нужно себя сдерживать.

Истлин подумал, что Софи, возможно, даже не успела осознать, произнеся вслух его прозвище. В ее порыве заключалось что-то глубоко личное, сродни их физической близости.

– Если я не буду себя сдерживать, - ответил он, - никто не услышит, как ты кричишь.

Он прижался к ней еще теснее, все глубже проникая в ее тело, и услышал в ответ ее крик. Все ее тело - руки, колени, бедра, живот, грудь - отдано теперь ему в безраздельное владение, и он упивался долгожданной близостью, волнующим обладанием.

Софи казалось, что ее сердце бьется в одном ритме с движениями его тела. Ее собственное тело тоже совершало какой-то неведомый и странный танец в том же ритме. И вот пылающий шар, так долго зревший в ее лоне, взорвался, наполняя блаженством все ее тело, растворяя все чувства, неся ошеломляющее ощущение полета.

Движения Истлина стали более резкими, более неистовыми, все его мощное тело напряглось, и, наконец, наступил миг экстаза, в который Софи вдруг поняла, что натворила. А ведь она хорошо себе представляла, какими могут быть последствия ее поступка. Она могла сказать ему «нет» всякий раз, когда отвечала «да».

Софи лежала теперь очень тихо, ее дыхание выровнялось. Когда Истлин оторвался от нее и встал с постели, она не произнесла ни слова. Она отвернулась, увидев, что он налил воды в лохань, стоявшую на комоде, чтобы обмыться. Холодный порыв ветра ворвался в комнату, когда Ист открыл окно и выплеснул воду из лохани. Софи натянула на себя одеяло. Она услышала, как он снова наливает воду, затем раздались негромкие шаги и скрип половиц. Матрас прогнулся за ее спиной.

Ист держал перед ней лохань с водой, предлагая ополоснуться. Софи двигалась скованно, явно испытывая неловкость. Завернувшись в одеяло и стараясь прикрыть грудь, она только запуталась в нем, затрудняя себе движения. Истлин протянул руки и распугал одеяло. Он не произнес ни слова, и она не поблагодарила его.

– Ты не мог бы отвернуться? - попросила Софи.

Ист повернулся лицом к камину. Прислонившись к спинке кровати, он подобрал свое нижнее белье и надел его. Затем поднял с пола рубашку Софи и ее платье и положил их на кровать. Остатки собственной одежды он сложил на стул, где сушился его плащ. Склонившись к камину, маркиз подбросил в огонь побольше угля, чтобы обогреть комнату, где стало намного-прохладнее.

Он не ожидал, что леди Колли встанет с постели, но когда он оглянулся, Софи уже встала и направлялась к окну, держа лохань с водой в руках.

– Позволь мне, - сказал Ист.

Софи не взглянула на него, просто отрицательно покачала головой, открыла окно и выплеснула воду во двор. За окном по-прежнему бушевала непогода. Порыв ледяного ветра швырнул в лицо Софи дождевую россыпь, ночная рубашка прилипла к телу, обрисовав силуэт груди. Холод пробирал до rостей, но леди Колли не двинулась с места, продолжая стоять у раскрытого окна.

Истлин подошел к Софи и закрыл окно. Стоя у нее за спиной, он положил руки на плечи девушки и ласково потерся подбородком о ее волосы.

– Я заметил тебя у окна, когда подъезжал к дому. Ты знала?

– Я не была уверена, - покачала головой Софи.

– Я вообще не думал, что мы встретимся. Я оказался здесь значительно раньше, чем предполагалось.

– Все получилось иначе, - мягко произнесла она, закрывая глаза.

– Ты поверишь, если я скажу, что вовсе не рассчитывал на подобный исход, когда предлагал тебе свой план в Тремонт-Парке?

– Я тебе верю, - невесело усмехнулась Софи.

Истлин крепче обнял Софи, бережно обхватив руками и прижимая к себе как ребенка. Она доверчиво приникла к нему и потерлась затылком о его плечо.

– Я прошу тебя выйти за меня замуж, Софи.

Его предложение не прозвучало неожиданно для Софи, она не отшатнулась, не вырвалась из объятий. Она просто покачала головой.

– Нет. - Леди Колли взглянула в глаза маркизу, на ее лице читалась непоколебимая решимость.

– Софи!

– Нет.

– Но между нами кое-что произошло.

– Все зависит только от нас.

– Ты рассуждаешь безрассудно. Неужели ты не понимаешь, что просто должна выйти за меня?

Софи мягко высвободилась из объятий Истлина.

– Должна? Не эту ли цель ты преследовал, когда пришел ко мне в комнату сегодня ночью?

– Я ведь сказал тебе, что не строил никаких планов, я…

– В Тремонт-Парке - нет. Он появился у тебя здесь. Возможно, когда ты увидел меня у окна. Или когда я открыла тебе дверь. - Софи горько рассмеялась. - Я не стану притворяться, я сама хотела лечь с тобой в постель. Я доверяла тебе и была уверена, что ты не захочешь воспользоваться случаем, чтобы вынудить меня выйти за тебя замуж.

– А еще я сказал, что не сделаю ничего, чтобы скомпрометировать тебя. - По лицу Истлина пробежала судорога.

– Ты и не скомпрометировал. Если бы нас кто-нибудь здесь застал, тогда другое дело. Здесь ты мистер Корбетт, не так ли? И никто не знает твоего настоящего имени. А Сэмпсон представил меня как мисс Барбару Хайд-Джонс. Будучи здесь, ты не прибегал к услугам Сэмпсона, ты даже не объявлял ему о своем прибытии, а сразу отправился прямо сюда. Таким образом, милорд, простой логический расчет показывает, что мы не скомпрометированы.

– Неужели перспектива стать моей женой кажется тебе такой уж отвратительной? - Истлин немного помолчал, чувствуя, как в виске начинает шевелиться боль.

– Мне неприятна мысль о замужестве вообще.

– И тем не менее ты приняла предложений мистера Хита.

– Мистер Хит не представлял для меня никакого соблазна, - немного растерялась Софи.

– Я не знаю, как мне следует тебя понимать.

– Как хочешь, так и понимай. - Софи надеялась, что Ист поймет ее.

Однако она вкладывала в свой ответ совершенно другой смысл. Его деньги представляли соблазн для семейства Софи, причем немалый. Они бы позаботились о том, чтобы маркиз пораньше ушел из жизни, лишь обзаведясь наследником. Софи осталась бы очень богатой вдовой. Состояние мистера Хита не представлялось таким большим, чтобы вызвать у Тремонта подобную алчность, по крайней мере Софи хотелось так думать. В любом случае Хит предпочел назвать своей супругой мисс Сейерс, что оказалось к лучшему.

Истлин внимательно вглядывался в лицо Софи. Ему было ясно, что она все еще не доверяет ему.

– В твоих словах есть доля правды, но не вся правда. И полуправда обращается в ложь. У нас выходит какой-то странный разговор, и мы перестаем понимать друг друга.

– Я не выйду за тебя. Надеюсь, это ясно.

– Вполне.

– В таком случае мы обо всем договорились.

Истлин предпочел пока не высказывать никаких возражений. Ему казалось естественным желанием любой женщины, репутация которой оказалась под угрозой, как можно скорее отправиться к алтарю. Даже если известие о том, что она скомпрометирована, пока еще не стало всеобщим достоянием.

– А тебе не приходило в голову, что у тебя может быть ребенок от меня? - Оставался еще один аргумент, и Истлин решил им воспользоваться.

– Если такое случится, я не стану от тебя ничего скрывать, - кивнула Софи.

– Ну что ж, спасибо и на этом.

Софи оставила без внимания его язвительный сухой тон и сардоническую усмешку.

– Существует немало мест, где меня никто не знает и где я могу спокойно жить вместе с моим ребенком. Вряд ли ты счел бы слишком обременительным для себя снять для нас небольшой дом, например в Кловелли - небольшой девонширской деревушке.

Истлин долго смотрел на Софи, прежде чем заговорить:

– Запомни, Софи, как бы ты меня ни вынуждала, я так и не поднял на тебя руку и не унизил, заставив стоять коленопреклоненной на грубых камнях.

Его слова Софи расценила как пощечину и пошатнулась как от удара, столько гнева слышалось в голосе Истлина. Леди Колли не двинулась с места, пока маркиз одевался. Она не сделала попытки остановить его, заговорить с ним или загородить ему дорогу. Ист больше не произнес ни слова, даже когда уходил, и лишь по звукам, раздававшимся с первого этажа, Софи поняла, что Истлин намерен покинуть гостиницу. Ей страстно хотелось подойти к окну и распахнуть его, но она устояла и лишь по слабому звуку захлопнувшейся внизу двери смогла догадаться о том, что Истлин уехал.

Она снова осталась одна. Свернувшись в клубок под одеялом, Софи поймала себя на мысли, что лежит на той половине кровати, которую Истлин выбрал для себя. Здесь все пропиталось его запахом. Одеяло, простыня, подушка. Казалось, постель еще хранит тепло его тела. Глубоко вдохнув знакомый запах, Софи уткнулась в подушку и наконец позволила себе заплакать. Вскоре она заснула.

Смех, раздававшийся в одной из богатых лож «Друри-Лейн» заставил ведущую актрису театра прервать свою реплику. В установившейся тишине отчетливо слышался шепот суфлера и громкий смех из той же ложи. Все внимание зала мгновенно перекинулось со сцены туда, где смеялся маркиз Истлин.

Его заставила так громко расхохотаться сальная шутка виконта Саутертона. Истлин не мог поставить в вину своим друзьям желание его развеселить. Маркиз рассчитывал, что они не заметили, каким натянутым был его смех. Теперь, подумал Истлин, он запросто смог бы сыграть шута, ему оставалось только выяснить у директора театра, не найдется ли для него подходящей роли. И тут он почувствовал неестественную тишину зала и услышал голос исполнительницы.

– Я отлично знаю свою роль, - добродушно заметила актриса мисс Индия Парр. - Чего я не знаю, так это будет ли у меня наконец возможность ее сыграть.

Ее фраза вызвала веселый смех в зале, заполненном преимущественно мужчинами, и заставила замолчать четверку из Компас-клуба.

– Господи, Ист, она, кажется, обращается к нам. - Норт кивнул в сторону сцены, где стояла мисс Парр, угрожающе выставив локти и сжав кулаки. Ярко накрашенные губы примадонны обиженно надулись, а подведенные брови удивленно приподнялись, так что почти касались края ее напудренного парика.

Ист повернулся и удостоил наконец актрису своим вниманием. Он ловко изобразил удивление и невинно поинтересовался:

– А что, собственно, происходит? Как странно. Разве сейчас не реплика мисс Парр?

Ему на помощь пришел сидевший рядом Марчмен:

– Ты не вправе ждать от меня, Хортенс, что я брошусь тебя спасать.

Фраза из роли мисс Парр, произнесенная Марчменом в сухой невыразительной манере, вызвала новый взрыв смеха довольной публики.

Тогда Саут встал со своего места, и Нортхем тут же ухватил его за фалды фрака, как будто опасаясь, что тот может выпасть из ложи, перегнувшись через край. Истлин только покачал головой, ожидая, что будет дальше.

– Ты не вправе ждать от меня, Хортенс, что я вечно буду бросаться тебя спасать, - продекламировал Саут, на сей раз в соответствии с текстом пьесы.

На сцене мисс Парр сощурила глаза.

– Совсем неплохо. Вы продолжите сами или позволите нам?

– Я должен смиренно просить у вас прощения за себя и своих друзей, -ответил Саут, виновато склоняя голову перед актрисой, а затем перед залом. - Умоляю вас, продолжайте.

Истлин вместе со своими спутниками оставался в ложе до конца спектакля, хотя пьеса его абсолютно не интересовала. Он начал строить предположения о том, какой прием может оказать им примадонна, заявись кто-нибудь из них четверых к ней в гримерную.

– Ставлю три шиллинга, что мисс Парр проявит великодушие и нам будет оказан любезный прием, - предположил Норт.

Ист согласился, хотя и подумал, что в подобных обстоятельствах сама святая София не преминула бы пустить в ход кулаки. Марчмен также высказался в поддержку отповеди, а Саут принял противоположную сторону. Теперь им оставалось только решить, кто отправится в логово к львице, и заключи пари.

Норт тут же поднял руки вверх, заявляя, что выбывает игры.

– Тебе достаточно будет сказать, что ты был с нами. Нортхем уже знает, что тут возможно все, что угодно, - насмешливо фыркнул Марчмен.

– Элизабет сейчас вместе с моей матерью, - объяснил Норт. - Я могу справиться с одной из них, но не с обеими сразу. Когда они объединяют силы, им сам черт не брат.

Истлин проникся сочувствием к своему другу. Его собственная ситуация не многим лучше.

– Боюсь, мне тоже придется ретироваться, - заявил он с напускной веселостью. - Меня просто взяли за горло, и нет смысла еще туже затягивать петлю.

– Ты намекаешь на свою помолвку, как я понимаю? - плутовато ухмыльнулся Марчмен.

– Я намекаю на свою несостоявшуюся помолвку, Уэст.

– Что за чушь. Я сам видел заметку в газете. Мне указала на нее… скажем, одна моя знакомая, которая следит за такими вещами. Шутка слишком затянулась, Ист. В клубе «Уайтс» уже заключают пари. Помолвка должна наконец состояться. Так утверждает твоя любовница.

– Моя любовница, точнее, бывшая любовница, и распустила слухи о помолвке. - Истлин почувствовал, как напрягаются мышцы его лица и в виске появляется боль.