"Тот, кто умрет последним" - читать интересную книгу автора (Гриппандо Джеймс)

7

Утром в воскресенье Тео Найт первым делом поехал в гимнастический зал Мо в Майами-Бич. В этом районе существовала устойчивая традиция соревнований по боксу, возникшая еще до того, как молодой и чрезмерно уверенный в себе Кассиус Клей тренировался там и участвовал в боях, надеясь отобрать титул у самого страшного чемпиона в тяжелом весе тех времен Сонни Листона. Гимнастический зал Мо не был рассчитан на знаменитостей. В нем тренировались только любители, которые стали активно посещать занятия по самообороне после террористических актов 11 сентября. Этих серьезных, крутых ребят можно было назвать любителями лишь потому, что у них не было лицензии на участие в боях и они вовсе не собирались оспаривать первенство Мохаммеда Али. Им просто нравилось заниматься, драться один на один, а Мо давал им хорошую подготовку для наиболее важных боев, которые они проводили вне ринга. Любой, кто приходил в гимнастический зал Мо, должен был, как говорится, уметь держать себя в узде и не испытывать страха при виде собственной крови.

Тео нашел себе место у центрального ринга, на котором его брат Татум разделывал под орех какого-то любителя, видимо, не слышавшего о братьях Найт.

Тео и Татум дрались часто и много: вне ринга, без перчаток, без славы. Тео вряд ли добровольно выбрал для себя судьбу крутого парня, члена хулиганствующих группировок. Но у внебрачных сыновей наркоманки выбор был невелик. Их тетка делала все возможное, чтобы воспитать Тео и его брата, но это было довольно трудно, поскольку она имела еще пятерых собственных детей. Татум постоянно попадал в неприятные истории, а Тео унаследовал репутацию плохого мальчика и множество врагов без всяких для этого оснований. Не то чтобы Тео был святым. Покинув среднюю школу, он уже принимал участие в краже вещей из автомобилей, так, баловался понемножку. По сравнению с Татумом он считался хорошим братом, пока не решил воспользоваться небольшой суммой наличных в продовольственном магазине самообслуживания, после чего оказался в кошмарном сне наяву. В эту неприятность, по мнению людей, скорее должен был попасть Татум, а не Тео. В течение многих лет Тео пытался загнать этот кошмар в самый дальний уголок своего сознания, куда он никогда намеренно не заглядывал. Но, сидя в зале и наблюдая за тем, как его брат сокрушает своего соперника, он почувствовал, как его память возвращается в прошлое. Воспоминания нахлынули на Тео из-за характерных запахов в заведении Мо и того, что там происходило: бои вокруг него, хулиганские граффити на стенах, повадки отверженных подростков.

В четыре часа утра городские тротуары все еще были горячими. Шла середина июля, а в Майами в течение трех дней подряд не было ни одного послеполуденного дождя, который хоть немного освежил бы воздух. Пятнадцатилетний Тео сидел пассажиром в медленно идущем «шеви». Оконные стекла были опущены, из громкоговорителей, занимавших половину багажника, лились потоки музыки. На Тео была кепка фирмы «Найк» с еще не оторванным ценником, надетая задом наперед. Его мешковатый джемпер типа «Майамская жара» прилип к спине от пота. С толстой золотой цепочки на шее свешивалось украшение, украденное с капота автомобиля «мерседес-бенц». Таковы были требования к униформе членов банды «Гроув Лорде», включавшей подонков из Коконат-Гроув под предводительством воровского пахана Лионеля Брауна.

Машина остановилась на светофоре у Флеглер-стрит, главной магистрали восток – запад, которая шла от деловой части Майами к Эверглейдс. Они только что миновали район Малая Гавана, находившийся за городской чертой, и оказались в захудалой торговой зоне, где приобретали товары люди, искавшие подержанные шины, краденые ювелирные изделия или смачные порнографические клипы. Однако в конце недели здесь всегда было большое скопление народа, а в ранние часы по четвергам улицы были свободными.

– А ну-ка врежь, – приказал Лионель, сидящий за рулем.

Тео взял полпинты рома, сделал выдох и выпил. Ром обжег ему глотку, сознание затуманилось, и он почувствовал прилив крови к голове. Потом Тео допил бутылку до последней капли.

– Мой человек, – похвалил Лионель. У Тео внезапно закружилась голова.

– Куда мы едем?

– К Шелби.

– Что это такое?

– Что это такое? – Лионель непонятно почему улыбался. – Это будет твой выигрышный билет, мой человек.

Лионель свернул с Флеглер-стрит вправо. «Шеви» пронесся по переулку и резко остановился в дальнем, темном его конце.

– Серьезно, что это? – настаивал Тео.

– Продовольственный магазин самообслуживания.

– Ты хочешь, чтобы я там купил тебе что-нибудь?

– Ничего покупать не нужно. Пройди вперед по этому переулку, поверни налево в узкий проезд. «Шелби» открыт круглые сутки. Ты входишь, хватаешь наличные и сматываешься. Я буду ждать тебя здесь.

– Как это я так просто схвачу деньги? А что, если у него там пушка?

Лионель захихикал и потряс головой.

– Тео, ты же мужчина, не будь таким котеночком.

– Я не котеночек.

– Все очень просто. О'кей. Не всегда так легко удается стать членом «Гроув Лорде», а вот у твоего брата Татума есть хватка. Понимаешь, о чем я говорю?

– Нет. Что, к черту, простого в ограблении магазина самообслуживания без оружия?

– Тебе не нужно оружие.

– Чего же ты хочешь от меня? Чтобы я вошел в магазин и сказал «пожалуйста»?

– Там нет никого, кому можно сказать «пожалуйста».

– Сказать что?

Лионель посмотрел на свои большие спортивные часы.

– Сейчас четыре двадцать пять. В «Шелби» всего один продавец, работающий с трех тридцати до пяти тридцати. Каждое утро в четыре тридцать этот продавец выходит в переулок и принимает доставленные товары.

– И он не закрывает на замок входную дверь?

– Иногда закрывает. Иногда забывает. Лионель дал Тео фомку и сказал:

– Возьми это на тот случай, если он не забудет. Тео уставился на фомку.

– Ты хочешь стать членом «Гроув Лорде» или нет?

– Дерьмо, хочу.

– У тебя пять минут на то, чтобы доказать это. После этого я уезжаю с тобой или без тебя.

Их взгляды встретились. Тео дернул дверную ручку и выпрыгнул из машины. Он не был бегуном на большие дистанции, но каких-то сто ярдов по переулку пробежал быстро. Переулок был узкий и темный. Единственный уличный фонарь горел в самом его конце. Бежал Тео в полную силу, обошел ряд мусорных баков, перепрыгнул через несколько куч мусора. На боковой улице он перешел на спокойный прогулочный шаг и свернул налево к «Шелби». Фомка была у него за поясом, прикрытая длинным черным джемпером.

«Шелби» находился перед автостоянкой, которой пользовались его покупатели и клиенты магазина «Лонромат», к этому времени уже давно закрытого. Тео немного успокоился, увидев, что стоянка пуста. Он шел довольно быстро, но не так, чтобы привлечь к себе внимание. В витринах из толстого стекла на фасаде здания горели неоновые знаки. Мусорная корзина у двери магазина была переполнена, и маленькие пластиковые пакетики устилали дорогу, делая ее похожей на поле одуванчиков. До двери оставалось всего несколько метров, но на их преодоление, казалось, понадобилась целая вечность. Тео заглянул внутрь. Продавца нигде не было видно. Он, видимо, находился у задней двери, как и говорил Лионель. Фомка сильно давила на карман. Тео взялся за дверную ручку. Щелкнул замок, и дверь открылась. У Тео почти помутилось сознание, когда он убедился в том, что продавец забыл закрыть дверь на замок.

«Черт побери!»

Тео вошел внутрь, миновал стеллаж высотой в восемь футов с содовой водой в банках, стеллаж с холодными закусками, многие сотни жевательных резинок и мятных лепешек. Он ступал осторожно, но быстро, не производя ни малейшего шума своими ботинками на резиновой подошве. Дойдя до кассы, Тео остановился. Кассовый аппарат был прямо перед ним. Он прислушался, пытаясь понять, где сейчас находится продавец, но слышалось только легкое жужжание холодильников позади него.

Тео посмотрел на часы. Прошло две минуты. У него оставалось три минуты на то, чтобы схватить деньги и вернуться к Лионелю. Сердце у Тео забилось чаще. Он взмок от пота, а в какой-то момент вообще лишился способности двигаться. Тео парализовали голоса, которые он слышал: тетка кричала ему, чтобы он быстро смывался оттуда, старший брат Татум орал: «Котенок, Котенок, Котенок!» Больше не раздумывая, Тео перепрыгнул через стойку, вынул из-за пояса фомку и взломал ею кассовый аппарат. Выдвижной ящик открылся, и Тео полез за деньгами, но ящик был совершенно пуст. «Что за черт?»

– Помогите мне.

Услышав мужской голос, Тео замер на месте. Голос был такой слабый, что Тео даже подумал, не почудилось ли это ему.

– Пожалуйста, кто-нибудь!

Голос шел из подсобного помещения. Душа Тео ушла в пятки, сознание совершенно затуманилось, ион, повинуясь только инстинкту, перепрыгнул через стойку и стремительно бросился к выходу.

– О Боже, помогите!

Тео замер прямо перед дверью. Лионель должен уехать через каких-нибудь полторы минуты, но эти жалостливые крики о помощи удерживали Тео, как рыбу на блесне. Судя по голосу, мужчина умирал, а Тео до сих пор никому из умирающих не отказывал в помощи. Он растерялся. Но если это были предсмертные крики, то Тео, это уж точно, отнюдь не хотел стать членом клуба «Гроув Лорде». Он повернулся, побежал обратно к складскому помещению и замер у самого входа.

«Вот это да!»

Продавец лежал на животе, и его грудь тяжело вздымалась с каждым вдохом. Во всю длину помещения, от холодильной камеры до выхода из подсобного помещения, протянулась темно-малиновая полоса. Ее ширина точно соответствовала ширине тела продавца. Это был след, который он оставлял дюйм за дюймом, перемещаясь на животе и истекая кровью.

Мужчина поднял глаза на Тео и протянул руку. Все его лицо было в крови. Он выглядел немного старше Тео. Это был почти ребенок – возможно, ровесник Татума.

– Помогите мне. – Продавец стонал все тише. Испуганный Тео стоял, не зная, что делать.

Мужчина с трудом выдохнул, и его голова опустилась на пол. Потом мужчина перестал дышать, что еще больше испугало Тео. С ужасом глядя на это, Тео задрожал: он увидел в своих руках маленькую фомку, ту самую, которую вручил ему Лионель. На ней было что-то такое, чего Тео до сих пор не замечал.

На ней было пятно крови.

– Черт! – тихо воскликнул он и, вновь уступив инстинкту, повернулся, побежал к входной двери, наткнулся на прилавок с закусками, упал на стенд с содовой водой, подвернул лодыжку и покатился от боли по полу.

И наконец услышал это – приближающийся вой сирен.

Повинуясь порыву, Тео собрался с силами, выбежал на улицу и, превозмогая боль в лодыжке, бросился к переулку, хотя понимал, что Лионель оттуда давно уже уехал.

– Тео, дружище!

Это с ринга кричал Татум. Задиристый, как всегда, сегодня он занимался спаррингом с молодым парнем из Латинской Америки, которого вдвое превосходил по весовой категории. Вообще-то Татум старался не боксировать с соперниками, уступавшими ему в силе, но всегда оставался мистером мачо с объемом талии в двадцать семь дюймов и не упускал случая в гимнастическом зале поставить на место пижона с самыми плохими манерами. Поведение этих опутанных мышцами сопляков чем-то напоминало надоедливых пуделей, лающих на ротвейлеров. Большая собака когда-нибудь должна укусить маленькую моську.

Красуясь перед Тео, Татум заработал как мельница, словно играя со своим соперником.

Тео слегка улыбнулся. Не все в брате ему нравилось, но он не мог не любить его. Джек Свайтек, адвокат, назначенный ему судом, спас его от смертной казни за убийство того самого продавца магазина. Но через все жизненные перипетии с ним прошел только один человек. В отношениях двух братьев бывало всякое: и любовь, и размолвки, но один момент вносил в них диссонанс – долг, который Тео никогда не мог вернуть. По крайней мере так думал он сам.

Тео прошел к углу брата и нагнулся над канатами. Легко узнаваемый запах пота и старой кожи ударили ему в нос. Тео слышал, как после каждого удара боксеры издают звуки, напоминающие рычание, чувствовал степень их сосредоточенности. Только интеллектуальные снобы полагают, что бокс – это не состязание умов.

– Ты когда-нибудь интересовался, почему место, где боксируют, называется рингом[3], хотя на самом деле это квадрат? – спросил Тео.

Тео умел запутать брата лучше, чем кто-либо другой, отвлечь какой-нибудь необычной мыслью, наблюдать, как его избивают. Даже находясь за пределами ринга, Тео видел, что сбил Татума с ритма.

– У тебя есть цирк из трех рингов, – продолжал Тео, настроившись на философский лад. – Есть олимпийские кольца, кольца лука, кольца дыма. Стригущий лишай[4].

– Заткнись! – попросил Татум.

Невысокий парень становился самоувереннее и крутился вокруг Татума, как комар вокруг электрической лампочки.

– Бриллиантовые кольца, кольца для пальцев ног, кольца на сосках, кольца на мошонке, – не унимался, хихикая, Тео. – И все это окружности.

– Я сказал: заткнииииись!

– И кроме того, существует боксерский ринг. Как это получается, что это кольцо имеет углы?

От быстрого удара в челюсть Татум активизировал свои действия.

– Вот тебе! – сказал он, нанося хук слева, от которого комар полетел в другой конец ринга. – Неси сюда свою задницу, Тео.

– Я уж думал, что ты никогда не позовешь меня.

Тео пролез между канатами. Получивший травму латиноамериканец помог ему надеть перчатки. Потом Тео прошел дальше внутрь ринга в своем обычном стиле, не вставляя капы, чтобы не лишать себя удовольствия использовать свое наиболее эффективное оружие – словесное изнурение.

– Международные правила? – спросил Тео.

– Угу, правила Найтов.

Тео всегда двигался быстрее своего старшего брата; именно так произошло и в это утро, поскольку он пришел совсем не уставшим. Казалось, Тео был особенно в ударе, когда дело дошло до того, чтобы задурманить противнику голову.

– Эй, Татум. Как ты думаешь, сколько раз в день бывают удары молнии?

Татум промолчал. Тео провел серию ударов справа и слева.

– Догадайся, – продолжал Тео, не теряя подвижности.

– Куда ударяет? – ворчливо справился Татум. Из-за капы его голос звучал, как у больного.

– Во всем мире. Сколько раз в день?

Тео видел, как Татум задумался, заметил, что его зрение не сфокусировано на нем. Наступил именно тот момент, когда он наиболее уязвим. Тогда-то Тео и нанес мощный удар правой. Затем провел еще одну серию ударов, от которой голова Татума откинулась назад.

– Сколько? – настаивал Тео.

– Не знаю. Пятьдесят?

– Ха! – воскликнул Тео, быстро нанося удар в живот. Татум вытаращил глаза так, словно собирался предупредить, что сейчас упадет.

– Попробуй еще раз.

Татум явно страдал. Тео не давал ему никаких поблажек.

– Сто, – предположил Татум.

– Сто раз в день? – переспросил Тео, глумясь над братом. – Таков твой ответ?

Татум сделал выпад, но Тео увернулся от удара и сам нанес еще один в голову. Татум зашатался, но не упал.

Тео дал ему возможность восстановить равновесие, преследуя цель сделать раунд интересным.

– Попробуй вариант сто раз в секунду, – предложил Тео. – Именно столько ударов молнии бывает каждый день.

Они медленно обходили друг друга, оценивая обстановку, выжидая, когда противник откроется. Татум пошел на Тео, но тот отбросил его назад ошеломляющим ударом в лоб.

– А вот еще вопрос на засыпку, – говорил Тео, продолжая кружиться по рингу. – Сколько, по-твоему, погибает людей от удара молнии?

Татум молчал. Он, казалось, делал все, чтобы его зрение не затуманивалось.

– Около пятидесяти, – сообщил Тео. – В год. Татум пошатнулся. Последний удар в лоб был прямым.

– Каждую секунду каждой минуты каждого дня молния ударяет в землю сто раз. Но лишь немногие люди получают хороший прямой удар в течение года. О чем это тебе говорит, Татум?

– Остановись, и я отвечу тебе.

Он попытался сделать еще один свинг. Вжик!

– Когда кто-нибудь говорит, что шансы Тео Найта избежать смертной казни или шансы Татума Найта не попасть в тюрьму примерно таковы, как подвергнуться удару молнии, какой вывод ты делаешь из этого для себя?

Тео провел еще одну серию ударов и отступил назад, прежде чем услышал ответ Татума.

– Что за чертовщину ты там несешь, Тео?

– Не доходит? Дело не в том, что молния не ударяет в человека. Просто человеку в это время нужно быть в другом месте.

– Ты мелешь чепуху.

– Я говорю о потерянных возможностях. Существует много вариантов того, как упустить возможности. Правильно, Татум?

Татум лишь хрюкнул.

– Ты либо можешь увеличить их число сам... – продолжал Тео, нанося еще один удар и быстро отскакивая назад, – либо тебе вообще ничего не надо делать. Возможности откроются перед тобой. Потому что твой старший брат начал действовать и запутал тебя.

Тео почувствовал, как где-то внутри его поднимается старый гнев. Он обрушил на Татума целую серию ударов и, прижав его к канатам, продолжал наносить быстрые удары, а Татум согнулся и ушел в глухую защиту.

– Довольно! – закричал Татум.

Через какой-то момент они уже вроде и не были на ринге. Они очутились на углу улицы около квартиры своей тетки в Либерти-Сити, и Тео колотил брата за то, что тот стянул теткино обручальное кольцо, чтобы купить наркотик. Тео отказался от правил бокса и в стиле реслинга повалил брата на мат, ухватив его голову двойным нельсоном, едва не сломав тому шею, и заговорил прямо в ухо Татуму тихим шепотом, чтобы никто больше не слышал его:

– Я поручился за тебя перед Свайтеком. Я сказал ему, что ты не убивал ту женщину. Думаешь, такой парень, как я, мог бы избежать смерти без помощи Свайтека?

– Я слушаю тебя, ну?

Тео сунул Татума лицом в брезент.

– Он поможет и тебе, парень. Но Свайтеку не нужен клиент, который ему врет.

Тео усилил хватку. Его брат скорчил гримасу.

– Никакого вранья, обещаю.

– Клянусь тебе, братец, если будешь врать и поставишь моего друга в неловкое положение, то сам лишишь себя возможности, которую я тебе даю. Я разоблачу тебя целиком и полностью.

– Я не вру.

– Салли Феннинг нанимала тебя, чтобы ты убил ее?

– Пыталась.

– Ты убил ее?

– Нет. Я к этой суке даже не прикасался.

Тео положил его животом к себе на колени, а потом столкнул на парусиновый пол.

– Она не была сукой, она была матерью, – проговорил Тео, направляясь к канатам.

Развязав зубами перчатки, он снял их и бросил в пластиковую корзину, стоявшую в углу. Направляясь мимо шеренги подвесных груш в раздевалку, Тео ударял по каждой из них в боксерском ритме, который соответствовал скорости его передвижения. У своего шкафчика он достал мобильный телефон и набрал номер Джека, восстанавливая нормальное дыхание, пока сигнал вызова в наушнике звучал пять раз.

– Алло, Джек, это я.

– Что происходит? – спросил Джек.

Тео вытер кровь с запястья, уверенный, что эта кровь не его.

– Больше не беспокойся насчет того, что мой брат попытается втереть тебе очки.

– О чем ты?

– Скажем так: Татум прошел тест на детекторе лжи. Он не убивал Салли Феннинг.

– Ты уверен?

– На все сто.

– Она нанимала его для того, чтобы он убил ее?

– Пыталась. Татум твердо придерживается этой версии. Тео сел на лавку, ожидая, когда Джек снова заговорит. Что-то все еще не давало ему покоя.

– Ну и что теперь? – спросил он.

– Это то, о чем мы вчера вечером разговаривали с Келси. Вот перед нами женщина, которая проходит через самый чудовищный кошмар – жестокое убийство ее ребенка. Но она живет еще целых пять лет, вступает во второй брак и получает многомиллионный брачный контракт. После этого она решает, что жизнь потеряла для нее всякий смысл.

– Может, что-то терзало ей душу все это время?

– Да, это или что-то другое столкнуло Салли в пропасть. Что-то еще более ужасное, чем убийство дочери в ее собственном доме.

– Что может быть ужаснее этого?

– Не знаю, но намерен это узнать. Тео кисло улыбнулся:

– И как обычно, босс, я намерен тебе помочь.