"Последняя любовь царя Соломона" - читать интересную книгу автора (Сандлер Шмиэл)

Глава 2 Реквизит

Мы остановились за городом, так, по крайней мере, мне показалось. С меня сняли повязку, и я увидел перед собой грандиозное архитектурное сооружение на колонах и с гранитными львами подле ворот.

— Это зимний дворец семьи Вашего величества, — многозначительно сказал Тип, услужливо открывая передо мной дверцу автомобиля.

Какая еще семья? — с неудовольствием подумал я и вспомнил о жене: придет домой, а я не успел спрятать телевизор: грозились забрать его за то, что агра неуплачена, вот поднимет хай-то.

Изображая почтительность и послушание, тип провел меня мимо грозных львов, суровые гранитные морды которых отнюдь не располагали к благодушию.

Он стал исполнять обязанности гида, то и дело расшаркиваясь передо мной и слишком уж по-дурацки выгибая спину.

Чего, собственно, выделывается этот недоумок, уж, не в сумасшедший ли дом он меня привел?

То, что я по неведению назвал «домом» было настоящим дворцом, выстроенным в стиле эпохи раннего возрождения. Удивляло лишь то, что мне почему-то не приходилось видеть ранее это чудо античной архитектуры, а ведь стоял он, по сути, в сорока минутах езды от моей невзрачной амидаровской квартиры.

Тип ходил медленно и вперевалку, будто находился на палубе утлого суденышка, несущегося по неспокойному морю.

Не торопясь, он водил меня по чудным залам дворца, довольно толково рассказывая, какой из них в каком стиле выполнен, и кто был зодчий.

— Что это у вас походочка, как в море лодочка, — грубо подначил я, наблюдая, как он переваливается с ноги на ногу.

— Это профессиональное, — небрежно бросил он, — служил когда-то на флоте.

Дворец был безграничен и я порядком подустал, когда он подвел меня к административному крылу этого нескончаемого лабиринта.

Мы подошли к кабинету, на дверях которого висела табличка «Кадры».

В кабинете сидела старушка с лицом суслика и седыми буклями на ушах.

— Господин Трахтман? — сонно спросила она.

— Да.

— Безработный?

— Да, с сегодняшнего дня.

— Прекрасно, мы вам тут работенку одну подыскали… — она усмехнулась, собираясь, видно, высказать свои особые соображения по поводу характера найденной работенки, но не успела. Вездесущий Тип нагло опередил ее:

— Работенка не бей лежачего, — констатировал он в своем афористическом стиле, — можете не сомневаться, Ваше величество.

Старушке не понравилась бесцеремонность Типа:

— Послушай, замполит, — осадила она его, — без подъебок сахар сладкий!

Тип не обиделся, а только осклабился в презрительной улыбке.

— А это вам, — сказала старушка, вручая мандат с моей фотографией.

Запись в документе гласила: «Царь Соломон Третий, сверхмужчина»

Чуть ниже стояла печать.

— С этой минуты забудьте свою фамилию, отныне и до ста двадцати, — вы Соломон Третий.

— Не понимаю, в недоумении произнес я, — вы что, предлагаете мне работать царем?

— Гражданин Трахтман, не тяните время. Если не желаете, так и скажите, у нас куча претендентов.

Старуха проявляла признаки нетерпения, и я счел неразумным раздражать ее неуместными вопросами. Сдуру предпочтет еще другого кандидата. Таковыми, если честно, вокруг и не пахло, но чем черт не шутит, береженного бог бережет. Я готов был на любую работу, только бы не слышать ежедневных попреков жены.

Когда я неуверенно взял мандат, странная бабка положила передо мной некий длинный список и сухо потребовала:

— Расписывайтесь!

— Позвольте, мадам, в чем я, собственно, должен…

— Тут написано, — нетерпеливо буркнула старушка, — «Принимаю в личное пользование в количестве семисот…»

— Чего семисот-то? — никак не мог я взять в толк.

— Да жен ваших! — сказал Тип, удивляясь моему тугодумию.

— Какие еще жены?! — у меня задрожали пальцы, я спрятал руки под стол. До сих пор мне в тягость была одна жена.

— Вы чего это мне приписываете, мадам?

Тип подло захихикал в шляпу.

— Царь вы или не царь?! — зло проворчала старушка и я видел, что она едва удерживается от браного слова.

Семьсот жен! — вихрем пронеслось у меня в голове. Я представил себе будущую семейную жизнь, сдвинул кипу набекрень и задумчиво поскреб затылок.

Но ведь с другой стороны заманчиво.

— Да вы не бойтесь, — утешал меня Тип, — вам же квалификация присваивается — Сверхмужчина. Там в мандате написано, прочтите. Вы теперь, можно сказать, атлет, гигант и все, что к этому прилагается.

Я продолжал пребывать в сомнениях.

— Вы помните последний подвиг Геракла? — внезапно, и таким тоном, будто в голову ему пришла спасительная идея, спросил меня тип.

— Нет, не припоминаю, а что?

— В одну ночь он лишил девственности пятьдесят девушек. Это факт достоверный, хотя и редко упоминается в литературе.

— Пятьдесят?! — недоверчиво спросил я, чувствуя, как волосы под кипой принимают вертикальное положение.

— Именно! — равняйтесь на Геракла, Ваше величество.

До Геракла мне было, разумеется, далеко, хотя когда-то в молодости, я и тягал железки. Это не значит, конечно, что я готов повторить подвиг Геракла — девственницы не мое амплуа. Да и не подвиг Геракла, собственно, впечатлил меня во всей этой истории, а то, что впервые в жизни, ко мне относились с неслыханным почтением и даже именовали величеством. В глубине души я был донельзя польщен этим обстоятельством и даже горд собой.

Наверное, не зря эти люди так обращаются со мной, что-то ведь побудило их к этому. Есть, стало быть, во мне нечто такое, что понуждает их к чинопочитанию. Выходит, я не хуже других, а может даже и лучше. Наверняка лучше. И, вообще, пора прекратить само уничижаться. В конце концов, люди верят в меня и я должен быть на высоте. Сверхмужчина я или нет?!

Я дружелюбно глянул на типа. Поймав мой взгляд, он ободряюще кивнул. Старуха, недовольно наблюдавшая за нами, подсунула мне документ и я подписал.

— Ступайте принимать реквизит. — Сказала старая карга. Она вдруг озорно тряхнула буклями и, критически оглядев меня сверху донизу, усмехнулась. Усмешка была снисходительной и сочувственной, и я решил доказать ей при случае, чего стою.

Работенка оказалась и впрямь не бей лежачего и меня естественно мучил вопрос — справлюсь ли? Ведь опыта в данной области у меня никакого.

А может, все это шутка и меня просто разыгрывают? Ну что ж, ребятки, уж если вам приспичило позабавиться, я не против и постараюсь оправдать возложенное на меня высокое доверие.

Я пошел принимать реквизит.

Габариты дворца вызывали у меня ощущение близкое к панике. Я вполне мог заблудиться в его лабиринтах, и потому счел за благо прибегнуть к услугам Типа, который не замедлил вызваться в провожатые.

Выйдя из кабинета старушенции, мы поднялись на второй этаж, долго петляли по бесконечным коридорам дворца, под величественными сводами которого гулким эхом отдавались наши шаги.

По дороге Тип стал наставлять меня:

— Больше уверенности, Ваше величество, теперь вы царь и держитесь соответственно, иначе вас быстро оседлают придворные шавки.

Мой проводник был мне неприятен, но совет его оказался весьма кстати, и в душе я был ему благодарен. Держаться, в самом деле, надо было по-царски, а то ведь и уволить могут.

Я уже потерял счет времени и надежду, что мы когда-нибудь придем к пункту назначения, как вдруг за очередным поворотом, дорога резко оборвалась, и мы неожиданно оказались на балконе довольно внушительных размеров. Из книг и фильмов я знал, что на подобных балконах, обычно, происходит явление августейших особ перед народом. Видимо, и мое внезапное появление намеревались с помпой продемонстрировать поданным.