"Душа и тело" - читать интересную книгу автора (Грин Дженнифер)

Глава 9

Резкий ветер подхватил ее волосы, когда она выскочила на улицу. Джоэл давал задний ход со стоянки и выезжал на улицу со скоростью гонщика. Она видела его суровое лицо через ветровое стекло и думала, что он не остановится… но вдруг услышала скрежет тормозов.

Страх потерять его мгновенно сменился радостным чувством облегчения. Клер быстро приблизилась к его машине. Не успел он до половины опустить окно, как она уже просунула голову, моргая своими серыми глазами.

— Ты мог бы подождать тридцать семь секунд! Ты же видел, какой ор стоял в доме…

— Я видел, как ты пряталась за всем этим ором. — Синие глаза смотрели на нее с ледяным холодом. — У меня нет времени на игры, Клер, я тебе уже это говорил.

— Не строй из себя святого. Ты вчера все подстроил. И сделал это при помощи кукурузы и футбола, вместо шампанского и мягкого полумрака, и все же обвел меня. Ты прекрасно знал, что я не собиралась…

— Заниматься любовью? Могла бы догадаться. Ну ладно, садись.

Машины сзади начали сигналить, сначала одна, потом другая. Клер оглянулась на водителей, тяжело дыша, растерянная и несчастная.

— Садись в машину, Клер.

Он потянулся, чтобы открыть для нее дверь. Она поколебалась секунду, затем быстро прошла машину и села. Под упорным взглядом его потемневших глаз она вся напряглась, сжалась в комок.

— Я быть не права, я не должна была убедить от тебя.

— Да.

— Прошлая ночь была особенной, но не в этом дело.

— Прошлая ночь не просто особенная, а гораздо больше, черт побери. И ты прекрасно это знаешь.

— Я пытаюсь извиниться, не набрасывайся на меня.

— Как ни странно, я не умею умиротворенно мурлыкать, когда страшно зол.

Но Клер видела, что его гнев стихает. Судя по взгляду, брошенному на нее, ему было вполне достаточно, что она находится радом, в машине. Но это не значило, что он выглядел… управляемым.

— Ну и не мурлычь. Но перестань рычать. А куда это мы едем?

— Туда, куда бы я взял тебя сегодня утром, если бы мы проснулись вместе. Утром по средам у меня есть дело, и тебе пора уже знать об этом. Так почему же ты ушла?

Она начинала плохо соображать, когда он засыпал ее вопросами. В ее ответе звучало легкое женское негодование:

— Я напугалась до умопомрачения. С чего бы еще я ушла среди ночи?

— Если ты так напугалась, ты должна была разбудить меня к сказать: «Бранниган, я испугалась до умопомрачения. Давай обсудим это». Вместо того чтобы сбежать и оставить меня мучиться в страхе за тебя, когда я проснулся и увидел, что тебя нет.

Сердце Клер неожиданно прекратило свой бешеный ритм.

— Бранниган, я напугалась до умопомрачения, давай обсудим это, — послушно повторила она, но голос ее был несчастным, а глаза бессмысленно смотрели на мелькающие за окном небоскребы. — Джоэл, я не хотела обидеть тебя, но и не хотела остаться и самой почувствовать себя обиженной. Мне казалось, что именно это и произойдет, если я останусь.

— Произошло бы одно — мы бы занялись любовью опять сегодня утром.

Она стрельнула на него взглядом:

— Я не это имела в виду.

— Я знаю, дорогая, что не это. — В голосе Джоэла больше не было злости. Он спокойно сказал:

— Я очень высоко ставлю некоторые традиционные ценности. Полагаю, ты понимаешь это. Я защищаю свое. Я не бросаюсь тем, что имею. Клер. Я хочу, чтобы женщина принадлежала мне в традиционном понимании. — Он помедлил. — Для меня эти ценности являются частью любви, любви мужчины к женщине.

Она закрыла глаза, положив голову на мягкую обивку сиденья.

— «Любовь» не всегда красивое слово, Джоэл. Я давно научилась не «принадлежать» кому-либо.

Он помолчал минуту.

— Я думаю, не ты научилась этому, а кто-то научил тебя.

— А что, есть разница?

— Да. — Голос Джоэла стал обманчиво мягким и тихим. — Не забудь, напомни мне, чтобы я убил твоего бывшего мужа, если я когда-нибудь встречусь с ним, хорошо, Клер?

— Что?

Джоэл остановил машину.

— Но это пока подождет. Хотя мы еще не закончили наш разговор.

Клер моментально отвлеклась, когда заметила, куда они приехали — безлюдный переулок в бедном квартале города. Перед ними — трехэтажное кирпичное здание, когда-то, вероятно, бывшее школой. Вокруг — многоквартирные арендные дома, облака заводского дыма над ветхим бельем, вывешенным из окон, на тротуаре — мусор и всякий хлам. Прохладный ветерок весеннего утра сюда не проникал. Лицо бедности. Оно было и у шестилетнего мальчика, который с риском для жизни и полным безразличием выскакивал перед машинами.

В ту же минуту, как Джоэл вышел из машины, откуда-то из тени выдвинулся угрюмый подросток. Он получил от Джоэла деньги. Клер поняла, он заплатил парню, чтобы тот присмотрел за машиной, пока их не будет. Клер вопросительно посмотрела на Джоэла и почувствовала, как он рукой легонько подталкивает ее в спину, чтобы она шла вперед.

Внутри здания они спустились по широкому лестничному пролету. Здание должно быть признано непригодным, если это уже не сделали. Все стены были в трещинах, грязные, с облезающей краской. Линолеум в дырах, а старые школьные шкафчики полувисели на оставшихся петлях. Джоэл открыл дальнюю дверь в конце длинного тихого коридора, и их оглушил громкий пронзительный смех. Спортивный зал явно уже пережил свои лучшие времена, но баскетбольные стойки с кольцами в обоих концах зала выглядели совершенно новыми. В зале находилось человек пятнадцать ребят, одетых в джинсы, кроссовки и потертые футболки. В среднем им было лет по шестнадцать, но взгляд их холодных, настороженно-враждебных глаз выдавал в них детей; которые становятся взрослыми с рождения. Они играли в баскетбол на площадке и остановили игру, когда увидели Джоэла. Подростки сразу же окружили его.

— Привет, старик. Ты опоздал.

— Кто эта девушка?

— Это твоя женщина, старик? Джоэл поставил на пол сумку, которую он принес с собой, и снял пиджак.

— Это Клер, — быстро представил он. — Если вы увидите ее в этой части города, смотрите, чтоб к ней никто не приставал.

— Будь спокоен.

— Твоя женщина, а?

Джоэл окинул Клер безразличным взглядом. Первый раз за все утро ей захотелось рассмеяться. Мальчики вели себя в духе своего времени и возраста. Двое, в знак приветствия, вскинули расчески, предназначенные для причесок афро. Другой широко расставил ноги, выставив свои прелести вперед. Клер старалась своим видом показать, что они произвели подобающее мужчинам впечатление. Хотя думала она обо одном — им всем надо быть в школе.

— Ну, готовы тренироваться? — требовательно спросил он.

— Да мы с самого утра готовы. Это ты опоздал.

— Тут Змей, он собирается показать тебе класс.

— Что попусту болтать, — кратко заключил Джоэл.

Предоставленная себе. Клер прошла вверх на скамейки для зрителей, и игра началась. Она уперлась локтями в колени, положила голову на сжатые кулаки и принялась смотреть. Сердце ее все еще переполняли противоречивые эмоции, но сейчас было не время разбираться в них.

Ребята играли в баскетбол с такой яростью, будто это была война. И Джоэл был их генералом. Через пятнадцать минут футболки были сняты и брошены одна за одной на скамейку, раздетые тела возвращались на площадку, чтобы еще всерьез попотеть. Клер не была знакома с баскетболом и не знала тонкостей игры. Но поняла, что Джоэл гонял их по-черному.

Он ругался, грозил и кричал на них. Когда через час игра закончилась, лица ребят блестели от пота и они тяжело дышали от большой нагрузки. Джоэл отправил их принять душ. Клер не могла понять, почему они смотрели на него с таким восхищением.

Джоэл неторопливо поднялся по рядам, вытирая мокрый лоб рукавом спортивного джемпера и дыша так же тяжело, как и его подопечные. В этот момент Клер была в восторге от него. Очень немногие осмелились бы просто подойти к этим детишкам.

— Ну, и что ты думаешь? — настоятельно спросил он.

— Ты был груб с ними, — обвинила она.

— У тебя что, горят уши?

— Я и раньше такие слова слышала. Он усмехнулся:

— Но я предполагаю, их не орали изо всех сил. — Он посмотрел на часы. — Дай мне пять минут, принять душ. Не больше, я обещаю.

Не успел он дойти до душа, как из раздевалки повалили ребята. Она с любопытством наблюдала, как каждый подходил к Джоэлу, вытаскивал из кармана какую-нибудь книгу или журнал и ждал, пока Джоэл не отметит что-то в маленькой черной книжке.

Подперев подбородок руками, она наблюдала за ним. На его лбу и плечах блестели капли пота, переливаясь на темном золоте кожи. Ей страшно понравилось смотреть, как он играл, двигаясь по площадке с тигриной грацией, с типично мужской пластичной грацией. Она вдруг безотчетно представила себе, как Джоэл соблазняет ее прямо здесь, на скамейках, его гладкое и скользкое тело и свое, тоже гладкое и скользкое… Ее глаза проследили, как он попрощался с последним мальчишкой, хлопнув пятерней по его ладони, и она вздохнула.

Этот мужчина пробуждал сладострастные видения даже в окружении шпаны.

Слишком поздно, нашептывал ей внутренний голос. Даже если ты знаешь, что это может плохо кончиться, убегать уже поздно.

Когда последний парень ушел из спортзала, Джоэл закрыл ручку и положил ее в карман, направляясь к Клер.

— У тебя случайно не осталось еще на пять минут терпения, чтоб я все-таки принял душ? Ее губы расплылись в улыбке:

— Ты ведь еще не слышал моих жалоб, правда?

— Обычно все это проходит быстрее, — извинился он.

— Бранниган, я себя отлично чувствую здесь, — уверила она его.

— Только пять… — Он продолжал обещать, как вдруг остановился с многозначительной улыбкой на губах. — Пойдем. На втором этаже есть люди, они устраивают что-то вроде жилища для тех, кто убежал из дома. А здесь, внизу, совершенно никого нет. Ты можешь пойти со мной. — Он взял ее за руку. Она отрицательно покачала головой:

— Ты с ума сошел. Я не пойду в мужскую раздевалку.

Но тем не менее пошла. Хотя он закрыл за собой дверь на ключ, ее присутствие в явно мужском месте давало ей ощущение нервозности. Особенно когда Джоэл, оставляя ее одну, сказал:

— Чувствуй себя как дома. Мне надо взять полот, и немного прибрать за этими чертями.

— А что ты делал с книгами и журналами? — спросила она вслед. Засунув руки в карманы, она бродила по помещению. В одной комнате стояли рады шкафов, другая была маленьким кабинетом, а в третьей была дюжина душей без отдельных кабинок. Кто-то недавно заново покрасил это помещение. Она смутно подозревала, что это мог сделать Джоэл. Смешанный теплый запах сырости и мужчин висел в воздухе, но в нем не было вони, пота и плесени. Цементный пол был неровным, но чистым.

— Ребята должны прочитать определенную часть книги за неделю, или они лишаются права играть, — ответил ей Джоэл из-за перегородки. — Чаще всего они приносят журналы с девочками. Мне все равно что, лишь бы они читали. Большинство из них бросили школу в девятом классе и с тех пор не брали в руки книг.

— Почему? — спросила она.

— Что «почему»?

— Почему ты этим занимаешься? Когда он вышел к ней, его тело было прикрыто только полотенцем на плечах. Он нахмурился:

— Я собирался принести тебе из кабинета стул.

— Мне не нужно. И ты не ответил на мой вопрос. — Она фыркнула от смеха, когда он набросил ей на голову полотенце и затем стянул его. — Бранниган!

Он был уже в душевой и включал душ.

— Ты хочешь получить ответ… если у тебя еще остались иллюзии по поводу моего блестящего происхождения, то я развею их. Это мой район. Я здесь вырос.

В горле у нее застрял комок. Она вдруг представила маленького Джоэла, одинокого испуганного мальчика, бредущего по этим страшным улицам. Она зашивала ножевые раны у людей из этого района. Она видела наркоманов и детей, у которых никогда не было детства.

Горячая вода полилась треугольной струей. Джоэл встал под нее, намыливая голову в облаке пара. Прислонясь щекой к гладкой прохладной стене. Клер изучала его. На спине у него был белый, выцветший шрам. Ее руки нащупали этот шрам вчера ночью, но она так и не спросила, откуда он у него.

Других изъянов на его крепком лоснящемся теле не было. Интуиция подсказала Клер, что его отношение к миру никогда не изменится, ведь его жесткая стойка в жизни выработалась рано как защитная реакция, и слабость в себе он никогда не потерпит. С другими Джоэл мог быть терпеливым, понимающим и мягким. Но кто все эти годы заботился о Джоэле?

Через несколько минут Джоэл выключил душ. Вода стекала с его длинных конечностей и капала с волос, мешая видеть. Клер шагнула вперед, чтобы дать ему полотенце, но вместо этого сама стала вытирать его мокрое лицо.

Когда вода больше не мешала смотреть, излучающие синеву глаза в упор взглянули на нее:

— Персональное обслуживание? Она отвела взгляд, зашла со спины и стала вытирать полотенцем его шею и плечи.

— Никому не удается хорошо вытереть себе спину.

— Я сам всегда вытираю себе спину, с тех пор как впервые принял душ.

— И всегда споришь, с тех пор как впервые заговорил, это точно.

— Но сейчас я не спорю, — спокойно сказал Джоэл.

Нет, рассеянно подумала Клер. Он стоял абсолютно спокойно, пока она вытирала ему спину. Это заняло много времени. Удивительно, что, зная название каждого позвонка, каждого мускула, нерва и кровеносного сосуда на спине, она чувствовала, что получает свой первый урок по анатомии. Этот мужчина был прекрасен. Широкий разворот плеч, мощь мышц, заключенных в гладкую прохладную кожу…

Джоэл обернулся и забрал у нее полотенце. При той скорости, как она его вытирала, он и так почти обсох. Закончив вытираться, он посмотрел на нее.

— Нет, — быстро отреагировала она.

Он бросил полотенце вниз.

— Нет, Джоэл. Ты сошел с ума. Мы же в раздевалке.

— Мне понравилось, как ты вытирала мне спину.

— Понятно. — Ее щеки залил румянец. О Боже, он заводится от малейшего прикосновения. — Я пойду и подожду, пока ты оденешься…

— Дорогая, в том направлении только уборная.

Ее розовые щеки стали ярко-красными.

Она резко остановилась, пристроила руки в карманы, стараясь выглядеть безразличной.

— Послушай-ка. Мы оба взрослые люди.

— Совершенно верно. — Он сделал еще один шаг вперед.

— Джоэл!

— Что?

— Я не доверяю твоему взгляду.

— Ты сама виновата. Теперь придется расплачиваться.

Он не замышлял ничего другого, кроме поцелуя, и хотел немножко рассмешить ее. Но она пылко отреагировала, обняв его голую шею руками и в ожидании раздвинув губы. Ей не следовало делать это, не следовало шептать, когда его губы искали ее, и позволять глазам расшириться от любовной неги.

— У тебя холодная кожа, — произнесла она.

— Так согрей меня.

Молния ее ветровки была наполовину расстегнута, он расстегнул ее до конца и скинул с нее куртку. Под ней был мягкий желтый свитер, заправленный в джинсы. Когда его рот приник к ее губам, она облокотилась о стену, чтобы сохранить равновесие. Он поднял вверх свитер и добрался до мягкой обнаженной кожи ее живота. Она больше не улыбалась, ее лицо побледнело.

— Джоэл… — почти бездыханно произнесла она.

— Ты принадлежишь мне. В старом традиционном смысле, как женщина может принадлежать мужчине, — зашептал он. — Наверное, именно этого ты и боишься. Клер.

Он через голову стянул с нее свитер и нагнулся, целуя ее волосы, виски, шею.

— Ты думаешь, я не знаю, что такое быть порабощенным? Я знаю. Ты видела сегодня этих ребят, я показал тебе детей, которые в плену собственного мира. Я тоже чувствовал себя загнанным. Я был в таких отношениях, где только я шел на компромисс. Я люблю тебя, Клер, но это не означает, что я хочу полностью владеть тобой. Желание, потребность, чтобы ты была моей, — это совсем другое.

Ладонь его руки скользнула вверх по спине. Пальцы нащупали застежку бюстгальтера и расстегнули ее. Грудь послушно попала в его ладонь и получила нежную ласку, которую подсознательно ожидала.

У Клер перехватило дыхание. Они в раздевалке. Голые белые стены. Нигде не ляжешь.

Но скудость обстановки резко контрастировала с живой реальностью присутствия Джоэла. Его прохладная гладкая кожа становилась теплее под ее руками. Ощущение его мышц, сокращающихся от ее прикосновений, сила его желания пробуждали в ней женскую чувственность. Ей хотелось верить, что есть разница «быть его» и «принадлежать ему». Трудно представить, что могло быть что-то не так, когда он касался ее. Груди становились упругими под его пальцами, их мягкая ткань — горячей и плотной. Маленькие соски горели, прикасаясь к его прохладной груди.

Его руки расстегнули молнию на ее джинсах и скользнули к обнаженному телу, прижимая ее к себе. Она уже знала, что он возбужден. Но еще не почувствовала насколько. Пальцы ее сжались в его волосах, и она сознательно прижалась к нему. Если Джоэл мог быть сумасшедшим, она тоже. Она увлекла его губы своим ртом, покусывая их, как он делал с ее губами, наслаждаясь их вкусом, поглащая их аромат, и просунула язык между ними.

Множество разных мыслей пронеслось в ее голове, кроме осознания, что она находится в тихой холодной комнате раздевалки. Она чуть не потеряла его, и, несмотря на сомнения по поводу постоянных обязательств, она знала, что скорее умрет, чем потеряет Джоэла. Она думала о нем как о человеке, который вырос в бедности и одиночестве. Даже если бы он не признался, она сама это видела. Сколько же раз у него была возможность быть просто легкомысленным?

Ее руки стали соблазнять его, слегка прикасаясь к бокам и спускаясь к бедрам. Она прервала поцелуй, нежно провела языком по его горлу и добралась до плоских сосков среди пушистых темных волос на груди.

— Клер, — гортанно прозвучал его голос. Ее улыбка была порочной. Греховное блаженство сознавать, что это она вызвала затуманенный взгляд его глаз.

— Что Клер да Клер. Ты сам начал.

— Я признаюсь. Но если ты не перестанешь прикасаться ко мне так…

— Я не перестану. — Ей пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха, она провела языком по его очертаниям. Он был неуместно высок.

Ее колени стали слабеть, особенно когда Джоэл подтолкнул джинсы вниз. За ними последовали шелковые трусики. На какое-то мгновение она отрешенно уставилась на кучу одежды на цементном полу. Кажется, она принадлежала ей.

— Джоэл?

Острое чувственное желание пронзило все ее тело, когда его руки стали гладить ее самую интимную часть тела. Мосты были сожжены. Закрыв глаза, она почувствовала, что теряет над собой контроль.

— Джоэл, это было бы неплохо…

— Гмм?

— Но негде… это невозможно.

Он откинул назад голову, его глаза были темными, черты лица резкими под неоновым освещением, но на лице была неожиданная улыбка.

— Нет ничего невозможного между мужчиной и женщиной, — прошептал он. — Скажи мне, что ты хочешь. Клер.

Она отрицательно помотала головой.

— Скажи мне. Она не могла. Она хотела от него тысячу вещей, но не верила, что сможет получить их. Это трезвый, рациональный мир, а у нее еще не зажили раны. Мгновение весенней лихорадки ничего не может изменить.

Его рот снова приник к ее губам, на этот раз в длинном, затянувшемся поцелуе. Она обняла его и почувствовала его руки на своих бедрах, они приподняли ее. На минуту она зависла в воздухе, но потом его теплая мужская сила проникла в ее женскую сердцевину. Стон удовольствия и удивления сорвался с ее уст.

Ее ноги инстинктивно обхватили его, спиной она слегка касалась прохладной гладкой стены для равновесия.

— Ты не должен…

— Ты моя. Клер. Попробуй докажи мне, что не этого хочешь.

Она не могла. Она ничего не могла ему сказать. Этот момент был полон игры, приключения и любви, но неожиданно прибавилось и что-то еще. Их губы так слились, как будто надвигался конец света. Она дрожала всем телом.

Держа ее руками за бедра, он двигал ее в этом вечном ритме любви. Ничего подобного она еще не испытывала. Их глаза были в миллиметре друг от друга. Она видела капли пота на его лбу, усилие, с которым он держал ее, пронизывающую синеву его глаз. Она приникла щекой к его плечу и почувствовала, как его губы зашептали в ее волосы на висках.

— Как сладко, — бормотал он. — Как много огня. Давай, Клер. Пусть это произойдет. Дай мне любить тебя…

Ее пальцы запутались в его волосах, она никогда не ощущала себя более уязвимой. Она почувствовала, как напряглось ее тело и взлетело чайкой, ее спина изогнулась, ее ноги еще крепче обхватили Джоэла. Всплеск синевы, а потом страстный поцелуй Джоэла.

Он медленно приподнял ее и затем поставил на ноги.

— Слез нет? — тихо спросил он.

— Я не плакала, — соврала она. Он пальцем смахнул слезинку сначала с правого, а затем с левого глаза и просто прижал ее к себе.

Она скоро поняла, что обнимает его слишком крепко.

— Бранниган?

— Что?

— Нам пора сматываться, пока нас кто-нибудь не застукал.

— Вам следовало подумать об этом раньше, доктор.

— Это было сумасшествие. — Клер протянула руку за джинсами. Ее голос все еще дрожал. — Ты оказываешь дурное влияние. Собственно говоря, я это знала уже в первую минуту, ко да тебя увидела…

Он отвел ее руку с джинсами и последний раз поцеловал. Когда он поднял голову, она увидела загадочную темноту в его глазах и напряженное спокойствие на лице.

— Я люблю тебя всей душой. Клер, — уверенно сказал он. — И хочу, чтобы ты ответила мне тем же. Пожалуйста, не притворяйся, что ты можешь иначе.

«Я люблю тебя всей душой». Эти слова не выходили у нее из головы весь рабочий день в приемной «Скорой помощи». Дежурство выдалось спокойным. Две дорожные аварии. Старая женщина с артритом.

Между ними большой перерыв и тишина, когда она не могла думать ни о чем другом, кроме Джоэла. Все казалось очень просто. Она не любила так сильно никого. Он полностью завладел ее сердцем. Она видела его злым, уставшим и напряженным. Она видела его любящим и нежным. Она видела, как он спит, и точно знала, что этот мужчина обладал большой сексуальной энергией в бодрствующем состоянии.

Она любила в нем все, и хорошее и плохое, и не пропустила мимо ушей его предупреждение. Он хотел связать ее обязательствами, ни больше ни меньше.

Четыре долгих года она убеждала себя, что не верит в такую любовь. В любовь с ароматом первых весенних цветов, в страсть, признающую все или ничего, в это всепоглощающее желание всегда быть рядом, в любовь во всем ее радужном великолепии.

Джоэл ждал ее после работы. Она не могла не улыбнуться ему. Он выглядел страшно уставшим, с огромными кругами под глазами. Она знала, что сама выглядит не лучше. Он вел машину в молчании, пока они не доехали до ее дома.

Когда он остановил машину, она потянулась к нему, нежно посмотрела на него и поцеловала в губы.

— Если у тебя возник вопрос… то я тоже люблю тебя, — прошептала она. — И я попытаюсь избавиться от своих призраков. Только потерпи еще немного.

Его рука протянулась и сжала ее руку. Через минуту она вышла из машины, зашла в свой притихший дом, сбросила туфли и растянулась на кровати на ближайшие двенадцать часов.