"Тьма перед рассветом" - читать интересную книгу автора (Макбейн Лори)

Глава 14

Словно тысячи крохотных солнц, сияли мириады свечей. Ослепленный и очарованный блеском и великолепием, любой, кто попал бы в Большой Зал замка, тут же зажмурился бы при виде нестерпимого сверкания многочисленных люстр, которые отражались в сотнях зеркал, украшавших белые с золотом стены величественного помещения. Высокий, в пятидесяти футах над головой, потолок, весь в затейливых картинах на мифологические сюжеты, с их облаками, напоминал настоящее небо, а ослепительно сверкавшие на его фоне хрустальные подвески канделябров сияли, подобно звездам, волшебной Венере и яркому Альдебарану, посылая дрожащие лучи в самые дальние уголки зала. Волнующие звуки прекрасной музыки лились с Галереи Менестрелей, сплетаясь с неясным рокотом голосов собравшихся гостей. Даже сам Бахус не смог бы сдержать зависти, попав на этот великолепный пир. У дальней стены зала длинной чередой протянулись накрытые столы, которые ломились под тяжестью великолепных яств.

Блеск и пышность празднества совершенно ошеломили бедного Алистера, впрочем, то же самое можно было сказать об остальных гостях. Ему и не снилось, чтобы бы такое несметное количество гостей встречала подобная роскошь. Сделав робкий глоток вина из бокала, который то и дело наполняли вездесущие лакеи, он украдкой обвел взглядом толпу гостей, наполнявших огромный бальный зал. Приглашенные все ещё прибывали, и сбитый с толку Алистер сейчас был бы счастлив, если бы смог удержать в памяти хотя бы собственное имя, не говоря уж о всех тех пышных титулах и аристократических фамилиях, которые то и дело торжественно провозглашались величественным, словно лорд, мажордомом, застывшим возле громадных двойных дверей у входа.

Его блуждающий взгляд остановился на маленькой группе, стоявшей неподалеку от входа, и Алистер в который раз подивился, какую же красивую пару составляли вместе герцог и герцогиня. Она была ослепительна в багрово-алом бархате, с ненапудренными вопреки моде волосами, как у самой королевы. Их мягкие локоны сбегали на ослепительной белизны плечи, в темных кудрях нежным блеском сияли многочисленные жемчужины. Вокруг шеи горделиво обвивалось бесценное жемчужное ожерелье, а с него на грудь спускались подвески, усеянные жемчугом и кроваво-красными рубинами. Драгоценные камни бросали теплый отсвет на её нежное лицо, которое то и дело освещалось приветливой улыбкой.

С трудом оторвав взгляд от красавицы-герцогини, Алистер посмотрел на герцога и невольно подумал, что вряд ли когда-то сможет забыть это суровое, надменное лицо. Как и в первый раз, когда они познакомились, герцог напомнил ему патриция. Только со временем казалось, он стал ещё величественнее. Одетый в парадный камзол из золотистого итальянского шелка, великолепие которого лишь подчеркивал мелкотравчатый узор дорогой ткани, он выглядел истинным джентльменом и аристократом с головы до пят.

Бывший помощник невольно подавил улыбку, когда его взгляд упал на высокую, элегантную фигуру капитана Морского Дракона. От него веяло истинным благородством, которое передается только по рождению. Алистер даже позлорадствовал над теми из гостей, кто был до глубины души разочарован, ожидая встретить на пороге герцогского замка злобно ухмыляющегося кровожадного пирата.

Алистер настолько увлекся, что даже не почувствовал, как бесшумно выросший за его спиной лакей осторожно вложил ему в руку полным до краев стакан. Его горящий взор был прикован к тоненькой фигурке в золотой парче, застывшей рядом с капитаном. Внезапно ему вспомнились слова Данте и он со вздохом согласился, что тому действительно дьявольски повезло. Вне всякого сомнения в зале не было женщины прекраснее леди Реи Клер.

Она в своем роскошном платье из золотистой парчи и воздушных кружев, со сверкающими бриллиантами в пышной короне волос цвета бледного золота, казалось ему прекраснее любой земной женщины. Но она принадлежала Данте Лейтону.

Алистер подавил тяжелый вздох. Повезет ли ему когда-нибудь, как повезло его другу? Его глаза с прежней тоской не могли оторваться от тоненькой фигурки в золотом. В конце концов он собрался с силами и посмотрел в конец зала, где, встречая гостей, стоял лорд Френсис Доминик, больше, чем когда-либо похожий на отца. Этот красивый молодой человек обладал присущим ему от природы чувством собственного достоинства и дьявольской надменностью, как и положено каждому истинному аристократу.

Рядом с лордом Френсиом стояли сэр Теренс Флетчер и леди Мэри, его супруга, казавшаяся совсем незаметной в своем скромном туалете небесно-голубого шелка. Но так было лишь до тех пор, пока не заглянешь в её глаза, огромные, серые, как грозовое небо. Алистер невольно передернул плечами, подавив странное чувство, которое охватило его при взгляде на эту женщину, которая, казалось, знала о нем абсолютно все. Бок о бок с генералом стояли трое его сыновей.

Взгляд Алистер Марлоу пробежал по лицам собравшихся гостей, с интересом останавливаясь то на одном, то на другом. Но стоило ему только заметить направляющуюся прямо к нему пышущую здоровьем молодую девушку, одетую в бледно-розовое платье, в напудренных, высоко взбитых волосах которой колыхалось огромное страусовое перо, как он тут же юркнул в толпу, горячо надеясь, что его бегство осталось незамеченным.

С немалым облегчением он увидел, что Каролина Уинтерс проплыла мимо в толпе гостей, твердая решимость сверкала в её прекрасных глазах. И Алистер Марлоу впервые порадовался, что природа не наделила его при рождении громким титулом, иначе эта решимость вполне могла быть направлена и на него. Он ещё не забыл рассказ Данте Лейтона, который с содроганием вспомнил, как Каролина несколько дней подряд отравляла ему жизнь. Не имея возможности сбежать из-за сломанной лодыжки, он долго служил мишенью для насмешек этой злоязыкой, безжалостной девицы.

Обнаружив, что сжимает в руке полный до краев бокал великолепного вина, Алистер снова начал наслаждаться жизнью. Приятное чувство охватило его. Он даже осмелился приветливо кивнуть незнакомой леди, с головы до ног осыпанной бриллиантами, которая разглядывала его исподтишка из-за роскошного веера. Юноша уже совсем было решился заговорить с ней, как вдруг вздрогнул, словно у ног его ударила молния. Величественный мажордом провозгласил на весь зал — Сэр Майлз Сэндбурн!

Он так резко обернулся, что предназначавшаяся ему улыбка незнакомой молодой леди пропала впустую. Но все мысли о ней уже вылетели у него из головы. Он не мог оторвать глаз от Данте Лейтона, который застыл, словно превратившись в каменную статую. Тот не сводил глаз с человека, которого он смертельно ненавидел вот уже без малого пятнадцать лет и которого поклялся убить, лишь только вернется в Лондон.

— Прошу прощения, не тот ли это сэр Майлз Сэндбурн, у которого имение в Вулфингволд Эбби, в Девоншире? — осторожно поинтересовался Алистер у стоявшего рядом высокого напыщенного джентльмена.

Тот недовольно покосился сверху вниз на невежу, который осмелился побеспокоить его во время беседы. Но рассмотрев его получше и убедившись, что нахал одет в безукоризненно сидящий на нем камзол и элегантные бриджи, он снизошел до ответа. — Совершенно верно. Тем не менее, странно, что он здесь. Насколько мне известно, между лордом Джейкоби и сэром Майлзом давнишняя вражда. Впрочем, вполне возможно, они уже помирились, — безмятежно добавил он.

— Да уж, так я и поверил, — проворчал едва слышно Алистер и, круто повернувшись, исчез в толпе. Но краем глаза он успел заметить фигуру в розовом и услышал пронзительный оклик, — Уэсли! Вот ты где!

Полный самых ужасных предчувствий, подобных которым он не испытывал со времен своих первых схваток в море, Алистер принялся торопливо проталкиваться сквозь плотную толпу гостей поближе к своему капитану.

Рея Клер, похоже, ничего не подозревала. Для неё сэр Майлз Сэндбурн был всего-навсего одним из гостей. Но герцог, похоже, что-то заподозрил. Он бросил быстрый взгляд на помертвевшее лицо своего зятя, а потом пристально взглянул в улыбающееся лицо стоявшего перед ним джентльмена.

— Ваша светлость, — произнес сэр Майлз бархатным голосом. Этот голос не мог не заметить любой, кто слышал его впервые. Но первое, что бросалось в глаза, это его на редкость привлекательная внешность. Ему было далеко за пятьдесят, но сэру Майлзу никто бы не дал его лет, настолько было велико чувственное обаяние, исходящее от этого человека.

— Сэр Майлз, — чопорно отозвался герцог, пытаясь привести в порядок мысли, которые вихрем закружились в голове.

Весь затянутый в черный бархат, с ослепительной белизны кружевным воротником и манжетами, которые красиво оттеняли мрачную торжественность остального костюма, сэр Майлз в эту минуту мог служить образцом строгой элегантности и изящества. Привычным жестом он приложил к губам воздушный носовой платок. Но было бы глубочайшей ошибкой не заметить, что за этой изысканной внешностью скрывается по-мужски притягательная личность, а в его глазах, устремленных на Сабрину Доминик, горел чувственный огонек.

— Ваша светлость, — мягко повторил он, обращаясь к герцогине, в то время, как глаза его украдкой скользнули за низко вырезанный корсаж её платья. — Как всегда, ваша ослепительная красота заставляет меня неметь от восхищения, — он склонился перед ней в низком поклоне и его жаркое дыхание обожгло ей руку.

— Но не совсем, сэр Майлз, — отозвалась герцогиня, слегка улыбнувшись в ответ. Она никогда особенно не любила сэра Майлза Сэндбурна. Почему-то ей всегда казалось, что за столь благородной внешностью кроется лживая и ничтожная личность. Но он был обаятелен и это привлекало к нему людей, поэтому она оказалось в меньшинстве, среди тех, кто подсознательно относился к нему с недоверием.

Ходили неясные слухи о том, что сэр Майлз нечист на руку, но точно никто ничего не знал. А если бы случилось так, что правда о его темных делишках выплыла бы наружу, многие из собравшихся здесь ещё подумали бы прежде, чем отказать от дома сэру Майлзу Сэндбурну. Он был весьма влиятелен, а ссориться с таким человеком едва ли разумно.

— Вы так же остроумны, сколь и прелестны, — пробормотал с похотливой усмешкой сэр Майлз. — Я до сих пор томлюсь жгучей завистью к герцогу, которому привалила немыслимая удача добиться вашего расположения и похитить вас из Лондона прежде, чем мне посчастливилось привлечь ваше внимание. Бьюсь об заклад, что будь у меня шанс появиться раньше перед вашими глазами, победа не досталась бы ему столь легко! — самоуверенно промурлыкал сэр Майлз.

— Вы меня недооцениваете, сэр Майлз, — холодно процедил сквозь зубы герцог. Он все ещё не мог видеть спокойно, как другой мужчина пытается завладеть вниманием его жены.

Люсьен Доминик успел перехватить неприязненный огонек, почти ненависть, смешанную с удивлением, в глазах сэра Майлза, когда его взгляд, с трудом оторвавшись от Сабрины упал на лицо Данте Лейтона. Оно напоминало маску, нестерпимым огнем горели серые глаза.

Взгляды их скрестились, как острия шпаг. Собеседники могли только гадать, что за чувства скрывают непроницаемые лица обоих мужчин. Ни один из них не шелохнулся, ни вздрогнул, казалось, они даже перестали дышать.

Рея с беспокойством переводила взгляд с одного на другого. Что произошло? Ей уже доводилось пару раз видеть этот безжалостный, мрачный огонь, горевший в глазах Данте, но то был лишь когда он упоминал человека, предавшего его много лет назад. Глаза Реи испуганно расширились и она невольно отшатнулась от застывшего перед ними сэра Майлза. Стало быть, это он и есть!

— Ну-ка, ну-ка, кого я вижу! — пробормотал сэр Майлз, в голосе его слышалась ядовитая насмешка, с оскорбительным высокомерием он смерил взглядом молодого человека. — Глазам своим не верю! Значит, прав был Шекспир, когда сказал, что и ничтожный червяк вырастет, коли его вовремя не растоптать! — злобная ухмылка на его лице была явно адресована не только прежней жертве, но всем, кто его слышал в эту минуту.

Данте Лейтон медленно улыбнулся. Это была страшная, полная ледяной ненависти улыбка. — Время покажет, сэр Майлз. Теперь у меня его сколько угодно. А можете ли вы тоже самое сказать о себе? — осведомился он с таким выражением в голосе, что свидетели этого невольно содрогнулись, словно сэр Майлз стоял уже на краю могилы.

Тот с трудом заставил себя улыбнуться, но от проницательного взора Люсьена Доминика не ускользнуло, что сэр Майлз был неприятно поражен. Оказался ли он неподготовленным к тому, чтобы столкнуться с достойным противником? Ведь Данте Лейтон с его холодным, оценивающим взглядом был уже явно не тем робким молодым юношей, которого легко смутить.

— Ну, ну, похоже, время идет, но ничего не меняется, не так ли? — задумчиво произнес сэр Майлз. — Когда я приехал в Лондон, все только и говорили, что о Данте Лейтоне, маркизе Джейкоби или, вернее, о капитане Морского Дракона. К слову сказать, я ничуть не был удивлен, когда узнал о вашей, так сказать, сомнительной репутации. Вам, похоже, всегда нравилось играть с огнем, где бы то ни было: за карточным столом или в дамской гостиной. Боюсь, ваша дурная слава вам до сих пор по душе, — с понимающим видом кивнул сэр Майлз. Он повернулся к герцогу и герцогине, всем своим видом выражая им сочувствие по поводу столь незавидного зятя. — Насколько я понимаю, — доброжелательно поинтересовался сэр Майлз, — вы побеспокоились поставить в известность своих новых родственников о вашем темном прошлом?

— Если вы имеете в виду то бессмысленное обвинение в убийстве, которое имело место много лет назад, то Данте рассказал нам об этом, — спокойно ответила Рея. Голос её дрожал от едва сдерживаемого бешенства и она в который раз подивилась, как это Данте удается сохранять невозмутимое спокойствие.

— Ах, леди Рея Клер, вы по-прежнему прелестны, — с небрежной легкостью отозвался сэр Майлз. От взгляда его темных глаз ничего не могло ускользнуть. — Не могу передать, как я был огорчен, когда узнал о вашем похищении! И как странно, что судьба свела вас именно с Данте! — он мягко рассмеялся, разглядывая их обоих. — Из огня да в полымя! Примите мои соболезнования, дорогая!

— Прошу вас, оставьте их при себе, сэр Майлз, — твердо сказала Рея. — Я вполне счастлива с моим мужем.

— Как это благородно с вашей стороны! Ну, конечно, конечно, я все понимаю… — с огорченным видом протянул сэр Майлз. — К слову сказать, уверен, у вас не было особого выбора, ведь я хорошо знаю Данте. О … Кстати, я слышал, или мне показалось, что вы не так давно стали матерью? Да, поистине, кое-кого изменить не в силах даже время, не правда ли?

Но, похоже, непристойные намеки сэра Майлза оставили Данте совершенно равнодушным. — Кое-что меняется, сэр Майлз, и было бы неплохо, если бы вы хорошенько это запомнили, — произнес он тихо и что-то в этом спокойном, уверенном голосе заставило сэра Майлза невольно поежиться. Его темные глаза сузились и он снова осторожно поднес к губам кружевной платок.

— В самом деле?

— Да. И вы очень скоро сами убедитесь в этом, — загадочно добавил Данте, почти с жалостью глядя на пожилого мужчину.

— Похоже, вы очень уверены в себе, Данте. Я уже слышал об удаче, которая вам привалила. Но даже если вы вдруг разбогатели, помните, что некоторые вещи, как и раньше, остались вам не подвластны, — злобно напомнил сэр Майлз.

— Может быть, — равнодушно бросил Данте. — Впрочем, я и так получил все, о чем мечтал. Вспомните, я вынашивал свои планы пятнадцать долгих лет. Поэтому, на вашем месте, сэр Майлз, я бы не был так спокоен, — парировал Данте.

Тот окаменел, тщетно пытаясь разгадать смысл сказанного. Что-то его тревожило, он инстинктивно подозревал, что Данте говорит неспроста.

Мускул в уголке рта сэра Майлза нервно задергался, но он по-прежнему не сводил с Данте прищуренных глаз. — Похоже, вы намерены вернуться в Мердрако?

— Естественно. Ведь я по-прежнему хозяин в своем замке, — сказал Данте, отлично понимая, что эти слова способны вывести из себя сэра Майлза, — как и все Лейтоны, которые веками владели им.

Но к величайшему удивлению Данте, тот даже бровью не повел. Хитрый огонек сверкнул в темных глазах, а тонкие губы искривились в усмешке и Данте внезапно почувствовал неясную тревогу.

— Сколько лет уж прошло с тех пор, как вы последний раз были в Мердрако. Я ведь предупреждал вас, Данте, очень многое переменилось за это время. Если бы вы в свое время остались, если бы не повели себя, как последний трус, думаю, нам бы вместе удалось как-то поправить дела. Но теперь уж ничего не поделаешь, — и он бросил на Данте насмешливый взгляд, — ведь мне пришлось продать кое-какие земле, которые издавна входили в поместье Мердрако. И теперь, боюсь, вы уже не найдете тех великолепных владений, которыми ваши предки правили столетиями. Впрочем, Данте, вам некого винить, кроме самого себя, ведь вы сами спустили за карточным столом фамильное состояние Лейтонов. И уж теперь вам не удастся заполучить назад эти земли! Даже если бы я и сейчас действовал в ваших интересах, неужели вы так глупы, что рассчитываете, будто я откажусь от них в вашу пользу?! Мне вас искренне жаль, поверьте! Вы, вне всякого сомнения, лорд замка Мердрако, но земли ваших предков навсегда ушли из ваших рук и вам не принадлежит ничего, кроме кучи старых камней на высоком холме, именуемых замком. А что, неплохое место для романтических мечтателей, а, Данте? — ухмыльнулся сэр Майлз.

Но он просчитался. Он недооценил своего соперника. Перед ним был вовсе не тот отчаявшийся, безвольный юноша, который когда-то бежал из Англии, а человек, бывший некогда капитаном легендарного Морского Дракона, человек, который повидал в своей жизни столько, сколько и не снилось сэру Майлзу.

Тот медленно и зловеще улыбнулся, и если бы кто-то из его команды увидел эту улыбку, он бы не сомневался ни минуты, что она не предвещает ничего хорошего.

— Я не убью вас нынче же вечером, Майлз, — резко сказал Данте, оскорбительно назвав старика по имени, — Мне всегда хотелось доставить себе удовольствие — заставить вас пройти через те же мучения, которые выпали на мою долю. Поэтому я не стану торопиться. Мне хочется увидеть, как вы корчитесь в муках, гладя, как мир ваш разваливается на куски. А потом, когда вы будете валяться у меня в ногах, умоляя о прощении, может быть, я и смилуюсь, и прекращу ваши страдания.

Сказать, что сэр Майлз и Рея вместе с родителями были поражены, значит, ничего не сказать. Но бывший опекун хорошо знал глубину ненависти, которую питал к нему Данте, ведь никто не знал лучше, чем он сам, сколько горя он ему принес. И сейчас он почувствовал, как ледяной озноб мурашками пробежал по спине, а несколько слов, произнесенных холодным, уверенным тоном, прозвучали для него, как набат.

Только появление нового гостя прервало воцарившееся молчание. Отвесив легкий поклон герцогу и герцогине, сэр Майлз неторопливо направился вдоль шеренги приехавших раньше гостей, пока его мрачная фигура в темном бархате не затерялась в пестрой толпе.

— Что за ужасный человек! — выдохнула Рея, с облегчением улыбаясь приближавшейся к ним паре. Она с облегчением вздохнула, когда те ограничились только поклоном и улыбкой и сразу прошли дальше, к остальным гостям. — Ведь я угадала, именно он был твоим опекуном? — обратилась она к мужу.

— Да, — отозвался Данте, его глаза цвете светлого серебра невольно перебегали в толпе гостей, выглядывая фигуру в черном бархате.

— Но как случилось, что именно он смог распорядиться твоим состоянием? — настойчиво теребила она Данте.

— А почему бы и нет? — горько усмехнулся Данте, — Ведь этот человек — мой отчим.

Близился рассвет. Первые легкие утренние облака на востоке слабо вспыхнули, чуть позолоченные робкими лучами солнца, когда Данте Лейтон вошел в будуар герцогини. Быстрыми шагами он пересек маленькую комнату и резко остановился возле высокого окна. Рее, которая вместе с родителями уютно устроилась возле камина, где теплый воздух так нежил утомленное тело, совсем не надо было видеть его лицо, чтобы понять, что он задумал. Она и раньше догадывалась, что они и так слишком долго задержались в Камаре. Больше откладывать было нельзя.

— Когда ты хочешь ехать в Мердрако? — спросила она тихо.

Пораженный её словами, Данте резко обернулся. — Я …

— Не надо, Данте, я все понимаю, — сказала Рея. Она давно уже чувствовала, что он тоскует по родному дому, что вот уже много месяцев, как он рвется туда, но остается здесь из уважения к ней и её семье. И вовсе не сломанная нога была тому причиной, внезапно отчетливо поняла Рея. Он бы все равно остался с ней до рождения сына, даже если бы ничего не случилось. Но теперь пришло время уезжать.

Она была совершенно уверена, что отец и мать все поймут.

— Он уже вернулся в Девоншир, — резко сказал Данте, и не было нужды объяснять, кого он имеет в виду.

— Мне очень жаль, что все так вышло, Данте, — сказала герцогиня. Ей вдруг пришло в голову, что Данте решил, будто они с мужем намеренно подстроили эту встречу. — Я понятия не имела, что вы вообще знакомы с сэром Майлзом.

Герцог задумчиво коснулся холодными пальцами шрама и все были немало поражены, когда он слово в слово повторил извинения вслед за женой. — Я совсем позабыл о том, что вы в родстве. А если бы и вспомнил, уже было поздно. Секретарь уже успел послать приглашения всем по списку. Да и кроме того, есть категория людей, которых приглашают всюду. Может быть, сэр Майлз приехал в наш дом просто с кем-то из друзей.

— Я этот список не видела Бог знает сколько времени, только добавляла время от времени то того, то другого. Вы верите нам? — спросила герцогиня.

— Поверьте, я не виню вас. Кроме того, все равно рано или поздно нам с Майлзом пришлось бы встретиться лицом к лицу. Подозреваю, что он даже предвкушал эту встречу! Он хотел уничтожить меня, хотел, чтобы я знал, с каким нетерпением он ждет моего возвращения в Мердрако!

— Почему-то мне представляется, что он немного по-другому представлял вашу встречу, — лукаво обронила герцогиня. — Вы сильно изменились, милый Данте. Уверена, сэр Майлз этого не ожидал. С тех пор, как он в последний раз посмеялся над вами, вы стали совсем другим.

— Да, и в этот раз ему не удастся выжить меня из Мердрако, — поклялся Данте и глаза его сузились, как будто перед ним вновь встало лицо врага.

Леди Мэри Флетчер испуганно вскрикнула во сне. Она изо всех сил старалась отогнать от себя окружавшую её тьму, чувствуя, как сердце глухо колотится в груди. Но даже открыв полные ужаса глаза, она видела вокруг один лишь непроглядный мрак и ей снова казалось, что она где-то в мрачной пещере глубоко под землей. Холодная пустота давила на плечи. Откуда-то издалека доносился мерный рокот прибоя, да слышались зловещие завывания ветра.

Леди Мэри слабо всхлипнула. Дрожащими руками натянув на плечи сбившуюся ночную сорочку, она спрятала искаженное страхом лицо в пышную гриву пламенеющих волос, которая разметалась по смятой подушке.

— О Боже милостивый! — взмолилась она, — Спаси и сохрани их. — Все случится именно так, как ей привиделось во сне и ничто в целом мире не могло изменить предначертанного судьбой. И леди Мэри совсем не надо было быть в будуаре герцогини, чтобы твердо знать — Данте Лейтон и Рея скоро покинут Камаре. И ей не нужно было побывать в Мердрако, чтобы увидеть снова эти высокие, одинокие башни, угрюмых стражей, уходивших в предрассветное серое небо.