"Исчисление ангелов" - читать интересную книгу автора (Киз Грегори)

5 Математическая башня

Бен проснулся и был несказанно рад, что все еще жив, и потому счел своим долгом поблагодарить все силы, которые ему в том способствовали и которые его сейчас слышали. «Излишняя благодарность не помешает», – рассуждал он, хотя очень сомневался, что он, Бенджамин Франклин, находится в поле зрения Всевышнего. Скорее всего, ему помогали какие-нибудь маленькие местные божки, особенно если учесть все то, что он в последнее время узнал.

Ночь была трудной, малейшее движение воздуха заставляло думать, что это привидение готовится наброситься на него. Даже изменение сердечного ритма казалось Бену подозрительным. К страху примешивалось нетерпение наконец-то взглянуть, что за тайну скрывает от него Ньютон. В итоге от всех этих треволнений Бен не мог уснуть в течение нескольких часов.

Но тело было мудрее его самого, и оно не могло вынести без сна две ночи подряд. И ближе к полуночи оно его наконец убаюкало.

Мурлыча себе под нос, он встал, оделся и отправился искать Роберта. Выйдя в коридор, он увидел, что у двери, ведущей в комнаты Ньютона, толпятся служанки и что-то обсуждают с очень серьезными лицами. Одна из них – пышечка по имени Гертруда – плакала. Любопытство заставило Бена подойти к ним.

– Что случилось? – спросил он, приблизившись.

Из четырех служанок он знал двух – Гертруду и ту, что постарше, Милос. Две другие – красавица с роскошными черными косами, возрастом не старше двадцати, и неприметного вида женщина с короткими седыми волосами – раньше попадались ему на глаза, но имен их он не знал.

– Простите нас, герр Франклин, – залепетала Милос, кланяясь.

– Не надо извиняться, – сказал Бен. – Я всего лишь хочу знать, почему плачет Гертруда.

– Из-за Стефана, сэр, трубочиста.

– А что с ним? Он заболел?

– Нет, сэр, его нашли мертвым вот здесь.

– Мертвым? А отчего он умер?

– Просто Господь его к себе забрал, сэр, – всхлипывая, выговорила Гертруда. – Никаких ран на нем нет, будто он просто взял и умер, без причины.

Эти слова очень неприятно поразили Бена.

– Я помню Стефана, – сказал Бен. – Он был совсем молодой…

Он пристально посмотрел на двери в комнаты Ньютона. Казалось, дверь слегка покачивается, как отражение в воде.

– Ему было всего двадцать пять, – сказала черноволосая красавица с какой-то особой страстностью в голосе.

Бен задумчиво посмотрел на нее, он и раньше останавливал на ней свой взгляд, но тогда совсем с иными помыслами.

– Анна, перестань, – прошептала Милос.

Бен встрепенулся:

– Нет, говори. Вот только… – Он оглянулся по сторонам и понизил голос. – Лучше зайти в мои комнаты, там мы могли бы поговорить более свободно.

Все четыре служанки тревожно переглянулись, но Милос едва заметно кивнула, и они все последовали за ним.

Закрыв дверь, Бен прошел вглубь комнаты и сел на кровать.

– Пожалуйста, рассаживайтесь… – Он кивнул в сторону стульев. – А сейчас, мадемуазель Анна, поделитесь со мной своими подозрениями.

– У меня нет никаких подозрений, господин. Мне вообще не следовало бы болтать.

– Но ведь ты думаешь, что смерть Стефана вызвана сверхъестественной силой.

Анна заколебалась и повернулась к подругам за поддержкой, но те отвели глаза в сторону – кто уставился в пол, кто еще куда – и тем самым предоставили ей самой решать, что делать.

– Анна, это очень важно. Ты сказала, что Стефан умер возле дверей Ньютона. А сам Ньютон? С ним все в порядке?

– С ним все в порядке, – сказала Милос. – Охранник проверял.

– А что он сказал, когда узнал о Стефане?

– Он просто кивнул, – ответила Анна с некоторым жаром. – Он кивнул, будто он предвидел это, а потом… – Она замолчала, потому что в этот момент Милос очень строго на нее посмотрела.

– Нам пора идти, сэр, – сказала старшая из служанок, – а то нас потеряют.

Это были все сведения, которые Бену удалось получить эмпирическим путем. У слуг были свои правила поведения, и они непреклонно им следовали, как следовали своим правилам господа, которым они служили. Но он все же выяснил, что привидение приходило – приходило, чтобы забрать «Сефер Ха-Разим». Ньютон выставил преграду на его пути, и привидение вынуждено было убить Стефана.

– Подождите, – остановил их Бен, – всего минутку. – Он встал. – А у Стефана есть родственники?

Гертруда кивнула:

– Жена и двое сыновей.

Бену сделалось совсем нехорошо, он потянулся к своему кожаному кошельку.

– Это, конечно, не заменит жене мужа, а детям отца, но это все, что у меня есть. – Он достал пригоршню монет и протянул Гертруде. – Передайте им, пожалуйста.

У Гертруды округлились глаза при виде золота.

– Да, господин, – пробормотала она.

– И будьте очень осторожны, – предупредил служанок Бен. – Старайтесь без надобности не появляться в этом коридоре.

В течение двух часов он добивался, чтобы Ньютон принял его, но его попытки не увенчались успехом, и он отправился на поиски Роберта. Он нашел его там, где и предполагал найти, – в таверне «Святой Томас» – старейшей таверне Малы Страны, где всегда царил полумрак и где подавали хорошие кушанья и отменное пиво.

– Ты бы меня порадовал, если бы не относился к своей жизни так фиглярски, – сказал Роберт, поднимая голову от тарелки с ростбифом и вареными клецками. – Сдается мне, что ты одурачил старика, да и нас с Фриском заодно.

– Не знаю, кто там кого одурачил, – уклончиво ответил Бен. – Ты слышал, что Стефан умер?

– Трубочист, что ли? Ага, об этом все слуги говорят.

– Виновником его смерти они считают некую нечистую силу.

– Да они всегда так считают, когда дело касается Ньютона.

– Думаю, на этот раз Ньютон ни при чем, у них действительно есть основания винить в смерти Стефана нечистую силу. – И Бен рассказал, что случилось с ним в доме старика, когда он воровал книгу.

Роберт слушал его, и лицо его по ходу рассказа делалось все мрачнее и мрачнее.

– Что это было? Одна из тех тварей, что сопровождали негодяя Брейсуэла? Дьявольское отродье?

– Нет, это что-то другое, – покачал головой Бен. – Думаю, Ньютон знает, что это такое, но он не желает раскрывать этой тайны.

– Да сколько же видов этих тварей существует на белом свете?

Бен сжал кулак и уперся в него лбом.

– Это одному Богу известно, – пробормотал он. – Тысячи видов самых различных существ находятся ниже нас в цепочке эволюции. И, вероятно, столько же существует между нами и Богом.

– Ты это про ангелов? Их Ньютон ангелами называет?

– Да.

– Как-то мне это непонятно. Если они ближе нас к Богу, то они должны быть более совершенными… то есть мы не должны были бы их бояться.

Бен мрачно усмехнулся:

– Ты что, хочешь сказать, будто букашкам, что ползают у нас под ногами, мы не страшны и не опасны?

– А ты думаешь, – Роберт откусил добрый кусок мяса, – Стефан оказался в роли букашки?

Бен кивнул:

– Мне так кажется. Привидение пришло забрать книгу, но сэр Исаак поставил перед ним барьер. Оно ударилось о преграду и пришло в ярость, а когда появился слуга, оно…

– Хотя ты прошел мимо этой же самой двери, и оно не обратило на тебя никакого внимания.

– Это так. И я не знаю, как это объяснить.

– Не знаешь? А может, наш учитель заключил сделку с дьяволом? Может быть, он Стефана принес в жертву?

– Ай, да брось ты, Робин…

Роберт отодвинул от себя тарелку, и Бен заметил, что его друг не на шутку разозлился.

– Как ты можешь быть отпетым скептиком и в то же самое время таким доверчивым? – выкрикнул он. – Ты признаешь существование этих тварей, одна из которых, по твоему мнению, убила Стефана, и тут же клятвенно заверяешь, что сэр Исаак создает новую систему защиты от них, о которой ты ничего не знаешь. Ну так объясни мне: если они ангелы, дьяволы или черти, прибывшие на Землю из каких-нибудь темных расщелин на Луне, так они же могут и кровь пить у людей, и на свои дьявольские шабаши собираться, разве нет? И если все эти черти и демоны существуют, так почему же мы не верим всему тому, что о них в народе говорят?

Бен долго и внимательно смотрел на Роберта, пытаясь разобраться в его словесном сумбуре. Затем он наклонился вперед, к нему поближе:

– Робин, Солнце, Луна, звезды были известны еще Аристотелю, и он не сильно ошибался, описывая их. Но его знания – это еще не твои знания. Но как прийти к своим знаниям? И стоит ли слепо доверять чужой системе? Сегодня я уже не верю Аристотелю, который учил, что Солнце вращается вокруг Земли, и я не верю тому, что говорили средневековые колдуны об эфирных сущностях. Я буду собирать свои собственные знания, наблюдая окружающий мир. Я буду проводить эксперименты и снова наблюдать. Я буду делать выводы в соответствии с тем, что я вижу, с тем, что я могу продемонстрировать в ходе эксперимента, и не единожды продемонстрировать, а несколько раз подряд, что свидетельствует не о случайном совпадении, а о закономерности. Ты понимаешь меня? И если ты мне скажешь, что Солнце вращается вокруг Земли, то я тебя спрошу, откуда тебе это известно, а ты ответишь, что вычитал это у Аристотеля. Ну и на кого ты будешь при этом похож?

Роберт слушал тираду Бена с кислой миной, но, когда пришла его очередь отвечать, губы его искривились в язвительной улыбке:

– На кого похож? На университетского грамотея, хочешь сказать?

– Вот именно, – подхватил Бен, радуясь, что напряжение между ними ослабло. – Ты мне говоришь, что слышал, будто евреи приносят христиан в жертву дьяволу и что у ангелов вместо крови мед. Я соглашусь с тобой только в одном: ангелы действительно существуют… ну или некие существа, которых мы так называем…

– Э, ну хватит эту муру разводить, мне и так уже все понятно. Ты мне лучше вот что скажи: та, другая система, что сменила аристотелевскую, ее что, Ньютон создал?

– Да, Ньютон. Он ее творец и создатель.

– Так он же в безумии был. Может, он сам ничего этого уже и не помнит?

Бен задумался, уставившись в свою тарелку.

– Если оно так, то нам сам Бог в таком случае помог, – наконец сказал он, вздохнул и принялся за свою нетронутую до сих пор еду. – Но очень скоро, да помогут нам земля и небо, я сам докажу все это.

Бен содрогнулся. Черной громадой в ночи возвышался над ним собор, тысяча его узловатых башенок напоминала хребет какого-то ядовитого, ужасного и в то же время прекрасного насекомого Бену казалось, собор построен не из любви к Богу, а из страха перед Ним, как будто его темные шпили-колючки и горгульи могли защитить от гнева Всемогущего, уколоть его, если Он вдруг вздумает поставить на собор ногу.

– Какой воздух свежий, – раздался рядом женский голос.

Бен обернулся и в десяти шагах от себя увидел Ленку.

– Я не слышал, как ты подошла, – сказал он.

– А я не подходила, я тут стояла и ждала.

– Здесь ночью ходить одной опасно.

– Я слышала о Стефане, – сказала она. – И я слышала, что вы дали деньги его вдове. Но это бесполезно. Они даже разговаривать с вами не захотят.

Он подавил в себе раздражение и спросил:

– А ты?

Она показала пальцем на Луну.

– Очень хорошо, – вздохнул он покорно. – Тогда пошли.

Они пересекли двор, прошли мимо статуи святого Георгия, побивающего змия, герой был явно не героических размеров. Рядом с громадой собора возвышалась башня, очень скромная по сравнению с собором. Всего лишь год назад наука обезглавила башню и на место остроконечного шпиля водрузила многогранник из толстого алхимического стекла.

– Возьми меня под руку, – шепотом велел Бен.

– Зачем?

– Если хочешь попасть в башню, возьми меня под руку.

– Ладно. – Ее худенькая рука обвила его руку, и он мгновенно вспомнил другую женщину, которая вот так же держала его под руку, он вспомнил Василису Кареву. Что же его так волнует в Ленке?

Раздался встревоженный голос стражника.

– Кто идет? – проворчал он, берясь рукой за рукоять меча.

– Бенджамин Франклин, ученик сэра Исаака Ньютона. У меня есть дело в обсерватории.

– Да, вас я знаю, сэр. А дама…

– Моя помощница, – ответил Бен и многозначительно подмигнул.

– Понятно, – понимающе сказал стражник. – Проходите.

– Обязательно надо было такую мерзость придумывать? – проворчала Ленка. – В замке и без того очень трудно сохранять хорошую репутацию.

– Особенно если водить дружбу со мной, да? Ну что ж, будем считать, что это твоя плата мне.

– Я не любую цену заплачу. – Ее рука напряглась.

– Конечно, конечно. Не бойся, ты мне уже все заплатила, – сказал он и был вознагражден тем, что рука ее расслабилась.

– Здесь еще есть стражники? – спросила она мгновение спустя.

– Нет.

– Хорошо. – Она вытащила свою руку.

Чувствуя себя немного обиженным, он продолжил подниматься вверх по узкой винтовой лестнице. В башне было абсолютно тихо, и только звук их шагов нарушал тишину. Казалось, что эти шаги принадлежат не им, а призракам какого-нибудь Джона Ди, или Тихо Браге, или Иоганна Кеплера, или безумного императора Рудольфа. Легенды рассказывали, что все эти призраки бродят по этой башне, и даже его пафосная речь о силе науки не могла полностью избавить его от страха повстречать одного из них. Что если бессмертна не только душа, а и эфирная оболочка?

Он на мгновение задержался у двери, за которой, по его мнению, находилась новая лаборатория Ньютона и на которой поблескивал недавно появившийся пифагорейский замок. Понимая, что это пустое дело, он все же попытался открыть дверь своим ключом.

– Что там? – спросила Ленка.

Бен язвительно усмехнулся:

– Думаю, колесо Иезекииля. Но нам надо наверх.

В обсерватории было все так же, как и в последний раз, когда он сюда заходил, вот только небо сегодня сбросило все свои тончайшие покровы, тысячи солнц и планет явились их взору. И телескоп уже пристально рассматривал их своим глазом, не знающим усталости.

– Ну вот мы и пришли.

– О-о-о, – выдохнула Ленка, будто собираясь падать в обморок.

– Что ты хочешь посмотреть?

– Луну.

– Луну так Луну.

Бен подошел к телескопу и начал его настраивать с чуть излишней поспешностью и нетерпением. Сколько времени приходится тратить попусту из-за этой девчонки, а опасность неумолимо приближается.

Одним глазом глядя в окуляр, он крутил колесо до тех пор, пока в фокусе не появилась бледно-желтая половинка Луны.

– Ну, смотри.

Он сделал шаг в сторону от телескопа. Она подошла и замялась в нерешительности:

– А как надо смотреть?

– Закрой один глаз, а другим смотри в окуляр, сюда вот.

Она кивнула и наклонилась к окуляру, застыв, как статуя, и стояла так бесконечно долго. Бен уже начал нетерпеливо топтаться на месте. Наконец, когда он уже собирался оттаскивать ее от телескопа, она сама подняла голову от окуляра, и он был до крайности потрясен – серебром мерцали влажные полоски на ее щеках.

– Спасибо вам, – прошептала она дрожащим голосом. – Теперь мы можем идти.

Он не мог ни сдвинуться с места, ни сказать что-нибудь, ее слезы и лунные блики на лице зачаровали его.

– Мы можем идти, – повторила она, вытирая слезы.

– Пожалуйста, не вытирай слезы, – попросил он.

Ее рука замерла, а потом опустилась вниз.

– Почему? Хотите посмотреть, как плачут горничные, а потом разболтать об этом своим приятелям?

– Да зачем же я буду делать такие недостойные вещи? – сказал он, и уголки ее губ чуть дернулись вверх. – Почему? – очень тихо спросил он. – Почему ты плачешь?

Его вопрос, казалось, удивил ее:

– А вы почему не плачете?

Бен нахмурился и наклонился к окуляру, он был еще влажный от ее слез. Изображение немного расфокусировалось, но он его восстановил.

– Да, это Луна, – сказал он, не отрывая глаз от окуляра.

– А вы что, не видите их? – спросила она. – Там вот, где темные пятна. Это горы отбрасывают тень. Горы такие высокие, что могут задеть Землю и нас, если мы окажемся прямо под ними. Если бы такое могло случиться…

Она говорила очень тихо, нараспев, и вдруг… он тоже их увидел. Он и раньше видел эти горы, знал, что они там есть, он даже имена им дал. Но сейчас совершенно неожиданно его поразили великолепие и значительность самого их существования.

– Я только что увидела горы на Луне, – продолжала Ленка. – Я и думать не смела, что когда-нибудь такое может случиться. Но я всегда об этом мечтала…

Бен почувствовал, что готов расплакаться и от ее слов, и от вида Луны, но в этот момент он услышал, как она начала тихо спускаться по ступенькам вниз.

– Погоди, – позвал он. – Погоди, вернись.

Он поднял на нее глаза, она смотрела на него выжидающе.

– Можно я тебе еще кое-что покажу? Если удача нам улыбнется и небо в той стороне чистое, мы сможем увидеть кольца Сатурна.

– Я не хочу отнимать у вас время, – сказала она. – Я увидела то, что хотела. Мы встретимся с вами утром, в десять. Я знаю, что в это время сэр Исаак уходит на прием к императору.

– Нет, погоди, ты ничего еще толком не видела, – уговаривал ее Бен. – Ты обязательно должна посмотреть кольца Сатурна.

Она посмотрела на него глазами какой-то загадочной ночной птицы, возможно прилетевшей с самой бледной красавицы Луны, и он подумал, что она непременно откажется, и знал, что ему от этого сделается горько. Но она, улыбнувшись, сказала:

– Хорошо.

Через час, когда облака закрыли небо и уже почти ничего нельзя было разглядеть, они начали спускаться.

– Спасибо, – сказал ей Бен.

Она продолжала идти вперед молча, затем вдруг ответила:

– Пожалуйста, не стоит благодарности, – будто знала, что она ему подарила.

– Это ведь не просто любопытство? – спросил он. – Почему тебя так притягивает к Луне? Почему из всех небесных светил ты первой предпочла увидеть именно…

– Тсс, – перебила она. – Там, внизу, уже стражника видно.

Не успели они выйти во двор, как она скользнула в темноту и исчезла, оставив его в еще большей растерянности и замешательстве.