"Нерон. Владыка Земного Ада" - читать интересную книгу автора (Грант Майкл)

Помпеи и Геркуланум

Как мы можем судить по Помпеям и Геркулануму, стиль живописи, который мы видим в Золотом дворце, не был совершенно новым; в то же время он, в свою очередь, оказал влияние на последующее искусство этих городов. Помпеи и Геркуланум, оба располагавшиеся недалеко от Неаполиса (Неаполя), были разрушены при извержении Везувия через одиннадцать лет после смерти Нерона. Но пока он все еще сидел на троне, разразилось первое предостерегающее бедствие – землетрясение 5 февраля 62 года. Это смещение земных пластов, которое графически изображено Сенекой в его труде «Изыскания о природе» и представлено на двух мраморных барельефах в Помпеях, частично разрушило оба эти города, причинив также небольшие повреждения Неаполису и Нуцерии (Нукерия). Но землетрясение так же сослужило службу искусству, как и Великий пожар в Риме, который последовал двумя годами позже. То есть восстановительные работы предоставили художникам исключительную возможность, которой они воспользовались безотлагательно и чрезмерно [26].

Некоторые из произведений в разрушенных Везувием городах, которые были созданы в году, сразу же следующем за землетрясением, демонстрируют прямое влияние Золотого дворца. Но тщательный осмотр показывает, что довольно много картин подобного стиля в Помпеях и Геркулануме предшествовали землетрясению. Судя по всему, последующие живописные работы в Золотом дворце оказались не столь новаторскими, как сцены, важными, но не столь уж оригинальными. Ведь так называемый Четвертый (Фантастический или Замысловатый) стиль, характерный для фресок того времени в этих городах, начался почти на десять лет раньше восшествия на престол Нерона, который, таким образом, скорее поощрял его, но не был его инициатором. Но дух Нерона и его времени ясно ощутим. Иногда архитектурные фантазии, изображенные на стенах в Помпеях, являются напоминанием сценических декораций. Более того, имевшие место представления запечатлены на живописных панно, которые изображают модные мифологические театральные сцены как раз того рода, в которых император любил петь и играть сам. Также имеется осмотрительный намек на Нерона в повторяющихся мотивах, изображающих младенца Геркулеса, убивающего змею, которая была послана, чтобы задушить его; Нерону нравилось, когда его сравнивали с Геркулесом (и существует легенда о том, что, когда он был мальчиком, убийцы, посланные Мессалиной, чтобы лишить его жизни, испугались змеи и убежали).

В доме Пинария Церерина (Pinarius Cerealis) в Помпеях целая стена была расписана как сцена, на которой происходит действие трагедии Еврипида «Ифигения в Тавриде» (Нерон сыграл множество ролей в болезненно патетических произведениях Еврипида), и к тому же в этих росписях также присутствуют эпизоды из причудливой мелодрамы Сенеки. Древние мифы оживают в группах из многочисленных фигур, располагающихся в эффектных пространственных ракурсах. Так, фреска «Тезей и афинские пленники» из Помпей изображает резкий, живой контраст между спокойным Тезеем и полной ожидания своей участи толпой пленников. Интерес самого Нерона к Троянской войне нашел отражение во многих фресках. Одна из них в доме с крытой галереей (криптопортиком) представляет собой фриз со сценами из «Илиады», изображенными белым на синем фоне; они, возможно, были взяты из некоей рукописи с иллюстрациями, теперь утерянной. Зарево от Горящих кораблей в Трое – еще одна тема, которую художники, как и современные Нерону поэты, без устали использовали.

Имеется также впечатляющее, вызывающее суеверный страх изображение троянского коня, введенного в обреченный город. В мерцающем свете зарева за объятыми паникой фигурками виден смутный пейзаж среди башен и стен. Художники времен Нерона чувствовали ту же любовь к пейзажу, которая побуждала их императора создавать парки своего Золотого дворца, и фрески того времени не только включают часть архитектуры зданий, которые они украшают, но и образуют также дополнение к садам. В росписях в Помпеях и Геркулануме варьируются изображения реалистических или Романтических парков, холмов с неровными вершинами, пасторальных композиций и видов морского берега, а также излюбленных традиционных схем священных оград с необработанными надгробиями и священными деревьями.

Часто на фоне этих пейзажей, подобно архитектурным фантазиям, изображали крошечные фигурки людей. Это не знакомые монументальные персонажи больших мифологических сцен или умелые портреты, в которых эти художники также преуспели. Это меньшие по размеру, более незначительные и более случайные фигуры. Как и в Золотом дворце, миниатюрные человеческие фигурки внесены с изяществом и иронией в эти фантастические обрамления, парящие и летящие на своих высоких карнизах или балансирующие на архитраве, играя с павлином.