"Заговор Древних" - читать интересную книгу автора (Грацкий Вячеслав)

3

Лес стремительно бросился навстречу, сначала чахлый, приболотный, затем все выше, крепче, гуще. Погоня осталась далеко позади, Ладомир сбавил ход и принялся рыскать в поисках знакомой тропки. Ему то и дело попадались знакомые приметы, предупреждавшие о том, что тропа уже рядом, что она вот-вот появится, надо только проехать чуть-чуть, потом еще чуть, потом еще.

Озабоченные поисками тропы, они не сразу обратили внимания, как деревья ощутимо раздались вширь и в высоту, набирая возраст и мощь, как почти полностью исчез подлесок. Они спохватились только когда стало заметно темнее, но было поздно – их окружал дремучий лес.

Бесследно исчез птичий щебет и шорох мелкой живности. Мертвое безмолвие царило здесь, и лишь мягко шуршал под ногами ковер из прелых листьев.

Угрюмые ели, точно оголодавшие упыри, тянулись к людям когтистыми мохнатыми лапами, а толстые корни вековых дубов ползли по земле, бросаясь под ноги, заставляя людей спотыкаться и падать. Далеко вверху сомкнувшиеся кроны напрочь перекрыли небо. Даже в солнечную погоду в таком лесу наверняка властвовал сумрак, веками укрывая от жгучего солнца всякую нечисть. И Ладомир уже чуял на себе чьи-то плотоядные взгляды…

Наткнувшись на очередной завал из валежин, витязь резко натянул поводья и спешился.

– Проклятие! – он недоуменно огляделся. – Я же шел правильно. Я не первый год тут езжу. Как мы могли забрести в такие дебри? Неужто леший, гад, попутал? А ведь верно он, зараза!

Дальше пришлось идти пешком. Ладомир тщательно осматривал все деревья, кустарники, пытаясь разыскать нужное направление, но все было напрасно. Всюду, куда ни падал взгляд, царил темный древний лес, и тьма в нем продолжала сгущаться.

– Проклятый, – Ладомир свирепо озирался, словно надеялся увидеть лешего и лично вспороть ему брюхо. – Ой, доберется до тебя князь с дружиной. Вот тогда узнаешь, мерзавец, как дружинников путать.

Виста поежилась. Затылок неприятно холодило, и означало это одно – поблизости объявилась нечисть.

– Стой, Ладомир, – Виста вскинула руку. – Похоже, у нас неприятности.

Она спрыгнула с коня, тревожно оглядела поляну, на которую они выбрались. По спине пробежала целая толпа мурашей и Виста, резко изменившись в лице, пала на колени и затаила дыхание. Удивленный Ладомир опустился рядом и тронул ее за руку.

– Эй, что с тобой?

– Замри, – прошептала она. – Тут кто-то есть. Чтобы не случилось – не двигайся. Я попробую отвести их от нас.

Витязь настороженно обежал глазами лес, стиснул рукоять меча. Вокруг было тихо, пожалуй, слишком тихо. Взгляд Ладомира заметался, пытаясь понять откуда ждать атаки, но опасность источал, казалось, сам воздух.

Долго ждать не пришлось. Словно от сильного порыва ветра взметнулся в воздух ворох листьев, чуть поодаль еще один, за ним еще и еще, и вскоре всю поляну накрыло плотной завесой из падающих листьев. А затем по поляне с противном визгом запрыгали маленькие мохнатые существа.

Разбрасывая листья, они бросились к коню витязя. Услышав отчаянное ржание верного коня, Ладомир вздрогнул, но, вспомнив предупреждение Висты, удержал себя на месте.

Малыш, огромный чалый жеребец, побывал с Ладомиром не в одной схватке. В любом бою, с людьми или дикими зверями, его копыта с легкостью крушили вражьи хребты и черепа. Малыш никогда и ничего не боялся, разве что в далеком детстве, когда он еще не был боевым конем. Но теперь в его ржании Ладомир явственно услышал страх. Одного удара его подкованного копыта было достаточно, чтобы убить матерого волка, но моховики оказались слишком мелкими и слишком быстрыми для него. Он сражался яростно, но ни один из его ударов не достиг цели. Твари ловко уворачивались и прыгали, прыгали, вгрызаясь в горло, в брюхо, в ноги.

Сердце витязя болезненно сжалось. Было слишком темно, чтобы увидеть лошадиную морду, но Ладомир кожей почувствовал немой укор боевого товарища. Почему ты не сражаешься, хозяин, почудилось витязю в его молчании, почему ты не рядом?

Волна ярости захлестнула Ладомира, он напрягся, готовый прыгнуть вперед, и в этот момент запястье его пронзила жгучая боль, напрочь перехватив дыхание. Он судорожно вздохнул, бросил взгляд на руку и увидел тонкие длинные пальцы Висты, умело сдавившие жилу.

Перепуганный жеребец поднялся на дыбы и бросился в лес, сопровождаемый голодной сворой. Но далеко Малыш не ушел. Сначала люди услышали, как грянулось оземь тяжелое тело, а потом – довольное верещание пирующих моховиков.

Одним прыжком Виста очутилась на ногах, выхватила нож ведьмы и быстро очертила круг.

– За черту – ни шагу, – Виста кинулась в середину круга, вытащила что-то из сумки и положила на землю. – Отходим дальше, сейчас будет жарко.

Они отступили к самой черте, и Ладомир с ужасом заметил множество темных фигур, подступавших все ближе и ближе. Внезапно земля под ногами задрожала и стала теплеть. Ладомир изменился в лице, бросил тревожный взгляд на Висту.

– Все правильно, не волнуйся, – успокоила его Виста. – Так и должно быть.

Съежившийся было богатырь, заслышав такие слова, разом воспрянул. Расправил плечи, выпятил нижнюю челюсть и бросил на девушку свирепый взгляд.

– Это я волнуюсь? – вызывающе громко спросил он. – Да я и не в таких…

Он не успел договорить. Из земли с шумом вырвался столб пламени и застыл на высоте человеческого роста. Дохнуло таким жаром, что листья вокруг истлели в один миг. Вокруг заскрежетало и завизжало – это нечисть отпрянула в страхе, сминая на пути все – молодые деревца, кустарник, друг друга. Началась возня, душераздирающие вопли едва не оглушили людей, но вскоре все стихло. Остался только треск разрываемой плоти и шумное чавканье.

Ладомир и Виста устроились у самой границы волшебного круга. Жара вокруг подземного огня стояла совершенно невыносимая. Мгновенно взопревший Ладомир стянул доспехи, оставшись в одной полотняной рубахе и штанах, но и те вскоре противно липли к исходящему потом телу.

Висте, впрочем, пришлось еще хуже. С завистью поглядев на витязя, она вздохнула и повыше закатала рукава и штанины.

– Могучая же ты ведьма… э-э-э, чародейка, – Ладомир с уважением взглянул на Висту. – Но как ты умудрилась в лапы к бабе-яге попасть? Или она все ж сильнее?

Девушка покачала головой.

– Любая ведьма должна быть не столько сильной, сколько хитрой. А я даже и не ведьма, Ладомир, – с горечью призналась Виста. – Просто научилась паре-другой самых простеньких заклинаний, вот и все мое чародейство.

– А как же это, – он кивнул в сторону огня. – Это ты называешь простенькое заклинание?

Виста рассмеялась.

– Тут я не спорю. Но это не мое заклинание, подземный огонь вызвал древний амулет. Моя заслуга более чем скромная – я только запустила его в работу.

– Значит, если бы у тебя не оказалось этого амулета, от нас бы уже того-этого?.. – он кивнул в сторону мелькающих во тьме жутковатых фигур.

– Может быть, они не смогли бы перешагнуть мою черту, – Виста пожала плечами. – В моей стране, во всяком случае, ни одна тварь не могла этого сделать.

За чертой громко топали, хрустели ветками, сопели, рычали, хрипели, вздыхали. Ладомир скосил глаза – чего им не сидится на месте? Представив оскаленные клыкастые пасти, истекающие голодной слюной, невольно поежился.

Изредка из темноты тянулись чьи-то когтистые лапы и тут же отдергивались, спасаясь от смертоносного жара. Хорошо, что не видно их противных харь, подумал Ладомир, а то ведь с детства всякими дурацкими сказками пуганый.

Однако разыгравшееся воображение прекрасно заменяло недостаток света. В голову полезли образы один ужаснее другого, и Ладомир выругался. А все потому, что взрослые слишком любят пугать детей всякими страхолюдами. Не рассказывали бы в детстве всяких страшилок, он бы сейчас сидел спокойно, да поплевывал. Так нет же, взрослый мужик, а боится лишний раз взглянуть в эту шевелящуюся тьму, позорище!

– Ну, что ж, – вздохнула Виста, вытирая с лица пот. – Жарковато, конечно, но зато несколько часов сюда точно никто не сунется. Можно спокойно отдохнуть.

Она легла спиной к огню, закрыла глаза.

– Ты что, спать собралась? – Ладомир не поверил глазам. – А ежели огонь погаснет и эти… накинутся?

– Ну, значит, сожрут тебя спящего. Тебе лучше будет, не успеешь даже испугаться, – буркнула Виста, но, заметив изменившееся лицо витязя, добавила. – Шучу я. Пока есть время тебе надо обязательно отдохнуть. Начнется бой, а у тебя от усталости меч из рук вывалится.

– Не знаю, как у вас, – напыщенно сказал Ладомир, – а у наших воинов меч из рук не вываливается. Русский витязь от слабости упадет, а меч не выпустит.

Чтобы не видеть беснующиеся за чертой уродливые тени, витязь прикрыл глаза. Но заснуть он даже не пробовал. Как тут заснешь, когда только высунь руку – отхватят и добавки попросят.

Какая нечистая сила заставила свернуть его с проезжей дороги? Ехал себе тихо мирно, так нет же, захотелось выслужиться перед князем, решил сократить путь.

В конце концов, мог бы и мимо избушки проехать. Но нет, потянуло его на дымок, лень же самому еду добывать. Учили ведь старшие, предупреждали, лень – главный враг человеческий. А с другой стороны, а может он и не виноват? Может ведьма наколдовала, заманила? Ведь эта девица языкатая на один кутний зуб. А вот его, богатыря могучего, можно целую неделю лопать, да облизываться. Он же хоть и молод совсем, но силушку нагулял – сам Илья Муромец позавидует.

Подумал немного Ладомир, и неловко ему стало – с Ильей он лишку хватил. Вот Добрыня – может. Хотя, тоже навряд ли. Ну уж Алеша Попович точно бы лопнул от зависти! Только ведь тот больше хитростью… Интересно, как бы этот хитроумный Лешак здесь бы поступил? Или тоже сидел бы и дрожал?

Ладомир попробовал представить на своем месте Поповича, грозу тугаринов и девок красных, но так и не смог. Да вряд ли он вообще попал бы сюда, в такую глухомань. А попал бы, да рядом с такой девушкой, да он бы давно уже что-нибудь придумал. А вот ему-то что делать?

Ладомир вздохнул, взглянул на заснувшую Висту и на сердце разом потеплело. Тут же забылись страхи, забылись упыри и прочая нечисть, поджидавшая поблизости. Он вгляделся в ее лицо и заулыбался. Как он мог так переживать из-за нечисти, когда такая красавица на его совести! Пусть даже ведьма. Да он ради нее эту нечисть мерзкую голыми зубами порвет!

Он уже видел себя, смело идущего сквозь тьму. В одной руке сверкал меч, разя ночных тварей налево и направо. А другой рукой витязь нежно прижимал к себе беззащитную девушку Висту.

Он запнулся, вспомнив, что она не столь беззащитна, как хотелось бы. Ладно, пусть будет немного иначе…

Он шагал впереди, расчищая дорогу от наседающей нечисти, а сзади, прикрывая спину, сражалась верная Виста. Твари рычали, визжали от страха, пытаясь убежать, укрыться от карающих мечей. Но смерть настигала их везде. Ошметки склизких тел разлетались во все стороны. Вопли умирающих отмечали каждый шаг, каждый взмах меча, сливаясь в столь сладостный шум боя.

Ладомир довольно оскалился, услышав особо яростный крик, и до него не сразу дошло, что твари кричат не в его видениях, а наяву. Он открыл глаза и удивился – Виста уже стояла на ногах и напряженно вглядывалась во тьму. Кто-то или что-то ломилось через чащу прямо на них. А нечисть вокруг бесновалась пуще прежнего.

Внезапно темнота невдалеке взорвалась огненными всполохами, и лес заполнился яростным ревом и визгом.

– Никак нас выручать идут, – с надеждой произнес Ладомир, торопливо облачаясь в доспехи.

– Как же, жди, – хмыкнула Виста. – Небось, не поделили между собой наши шкуры.

– Разве не видишь, огнем бьет. Колдун идет, точно говорю.

– Почему? Здесь что, огнеплюющих тварей не водится?

Возня в лесу продолжалась недолго. По нервам людей вдруг ударила такая волна ужаса, что они едва удержались от того, чтобы не броситься сломя голову в чащу.

А вот нечисть не смогла противостоять потоку животного страха. Они завыли, завизжали, заревели на разные голоса и бросились наутек. Вокруг затрещали вытаптываемые кусты, оглушающе заверещала мелочь под ногами более крупных собратьев. Громко треснуло и с шумом обрушилось на поляну дерево, задетое особенно здоровой зверюгой.

Всерьез перепуганные, твари бросались через черту, и Ладомиру с Вистой пришлось метаться туда-сюда, уворачиваясь от обезумевших чудищ. Гигантские клыкасто-зубастые порождения ночи так и мелькали, и потребовалась изрядная сноровка, чтобы не угодить под случайный удар рогов или лап. Зато мелочь люди смело награждали ударами и пинками, выталкивали, выбрасывали назад в лес или наоборот пихали в центр круга, в огонь, и те, если и не сгорали сразу, то с дикими воплями вылетали из круга, усиливая общий переполох.

Наконец, отчаянная кутерьма и беготня стали стихать и очень скоро от ночных тварей остались лишь крупные залежи помета и слизи.

– Похоже, все, – прошептал Ладомир, неверяще оглядываясь.

Остатки вытоптанного кустарника полыхнули ослепительным пламенем, сгорев в один миг, а из клубов дыма и пепла шагнула высокая рослая фигура, закутанная в плащ, так что из-под капюшона выглядывал лишь острый подбородок.