"Выкуп за Ретифа" - читать интересную книгу автора (Ломер Кит)

15

Они шли уже некоторое время в указанном гроасцем направлении, как вдруг заметили тусклый свет, бивший сверху и освещавший верхушки деревьев, покрывших склон высокого холма.

— Вот это да! — воскликнул Глут. — Я-то, откровенно, думал, что этот проходимец надул нас, а вот поди ж ты! Стоит избушка!

— И впрямь не похоже на Пилта, — сказал Маньян.

Они подошли к подножию склона. С этого места они, наконец, смогли рассмотреть нужный им объект. Различили в темном небе целую группу башен, несомненно крепостного типа. Свет, который они заметили еще по пути, исходил из одного окна, но скоро он погас, а через минуту загорелся в другом.

— Определенно, Пилт занимается здесь философией не один, — заметил Ретиф.

— Если избушка полным-полна землянами, — предположил Глут, — то, что помешает им разобрать нас на Простейших и развеять по ветру, прежде чем мы успеем представиться?

— Думаю, что ничто не помешает, поэтому давайте не будем никому представляться, а посмотрим на все украдкой. Предлагаю сделать восхождение прямо с этого места.

На высоте двадцати футов была небольшая промежуточная площадка, с которой выше вела импровизированная лестница — узкие расщелины, вырубленные прямо в камне скал в шахматном порядке. Ретиф нащупал перила, покрытые каплями конденсированного воздуха, и продолжил движение вверх уже быстрее. Позади себя он слышал тяжелое дыхание Глута и Маньяна.

Еще через двадцать футов — на второй площадке — расщелины в камне превратились в настоящую лестницу из камня. Ретиф посмотрел вниз — их подъем был почти вертикальный! В воздухе слышался шелест листвы могучих деревьев на ночном ветерке. С этой высоты был виден берег моря, кое-где там мерцали огоньки.

— Эй, Ретиф, — прошептал Глут. — У меня потихоньку едет крыша на такой высоте. Мне надо было предупредить тебя сразу, что я не скалолаз…

— В сравнении с крышами, на которых мы несколько часов назад удирали от Стражи, это — просто смех, — ответил тот.

Глут тихо вздохнул.

— Как ты сказал? Несколько часов назад? Мне уже кажется, что это было в пору розового детства.

Глут стал было говорить, но скоро замолчал. Потом Ретиф услышал от него:

— Чем больше я во всем этом участвую, тем меньше мне это нравится. У меня теперь даже такое впечатление, что это не мне нужно было, чтоб я тебя арестовывал в том гроасском штабе, а тебе.

Наконец они выбрались на самый верх и смогли хорошо осмотреть все здание. Длинное, с многочисленными узкими окнами, крашенное темной охрой, оно имело несколько крыльев, каждое из которых стояло на своем уровне в зависимости от неровной поверхности склона.

— Вот так избушка, — начал Глут, но тут же замолчал, так как близко послышались шаги. Сначала показалась голова в военной каске, потом высунулась и вся тощая фигура в коротком френче. В руках у солдата была снайперская винтовка с прицельным устройством, рассчитанным на пятиглазого гроасца.

— Эй! Стоять! Пароль! — прошипел он, встав на отдалении и не видя лиц чужаков.

— Имей терпение, птицелов, — сердито прошипел на гроасском Ретиф. — Я пришел с докладом о провале, допущенном дилетантом Нитом! Дай минуту, чтобы отдышаться! — Он чуть обернулся к Глуту и прошептал: — Вы пойдете первым. Сделайте вид, что чего-то испугались.

— Сделать вид?! — изумился лумбаганец. — Я и на самом деле…

— Что ты там ворчишь? Эй? — прикрикнул гроасец. — К кому и зачем вы обратились только что? — спросил он у Ретифа, явно обнаруживая свои подозрения.

— С удовольствием удовлетворю твое любопытство, солдат, — сказал Ретиф, подталкивая вперед Глута. Когда лумбаганец подошел к гроасцу, и тот рассмотрел его, то, расставив покрепче ноги, упер ему в живот свою винтовку.

— Не сметь его трогать! — крикнул Ретиф. В это время вышла луна. Солдат скосил на землянина пару своих глаз, взгляд его выражал крайний испуг.

— Двуглазый… — начал он, но крик его пресекся, так как Глут бросился на него и заткнул ему рот. Ретиф аккуратно подхватил на лету уже готовую скатиться со склона каску солдата. После этого он неслышными шажками пробежал в ближнюю к ним узкую галерею. Вскоре к нему присоединились Глут и Маньян. Ретиф молча указал им рукой на крышу одной из башен: там виднелись какие-то каркасные конструкции.

— Ого! — воскликнул Маньян. — Антенны! Я ведь не знал, что связь получила уже такое широкое распространение на планете.

— Я думаю, эти антенны не имеют отношения к развитию лумбаганской техники, — убежденно сказал Ретиф. Намечавшийся разговор был прерван клокочущим звуком вертолета. Вскоре они увидели его над верхушками деревьев, вот он немного отвернул в сторону, повисел несколько секунд неподвижно и потом мягко опустился на крышу здания.

Прежде чем двигатель смолк, пилот — коротышка с длинными тонкими ногами и в черном глухом плаще — выскочил из кабины и скрылся в тени. Минутой позже послышался какой-то лязг, и через открывшееся в крыше отверстие наружу пробился луч света. Пилот спустился в образовавшийся вход. Свет погас и сразу же люк закрылся.

— Думаю, что этот тот самый джентльмен, которого мы упустили несколько часов назад на Гру, — чуть нервно сказал Ретиф. — Там у нас разговор не состоялся, но, надеюсь, он состоится здесь.

— Да это просто невозможно! — схватил его за руку Маньян. — Самое разумное сейчас — это вернуться и доложить господину послу обо всем, что с нами приключилось. Тогда, может быть, будет созвана соответствующая комиссия, которая проведет всестороннюю проверку, и затем вызовут посла Джита и зададут ему пару-тройку каверзных вопросов.

— Динамичная программа, господин Маньян, — сказал Ретиф. — Однако, сдается мне, мы сэкономим время, проверив кое-что здесь на месте…

— М-м… Интересно, конечно, я не спорю. Но неужели вы ожидаете найти здесь какой-нибудь дипломатический прием? В такой глуши? Здесь же нет никакой возможности устроить простейший дипломатический коктейль, я уж не говорю о банкете! Продуктов нет…

— В этом вы, пожалуй, очень проницательны. Но, может, все же коллеги предложат нам вместо этого погонять в хоккей куском вот этой водосточной трубы?

— Бросьте, Ретиф! Я начинаю понимать, что, находясь подле вас, моего спасителя, я рискую жизнью гораздо больше, чем рисковал, будучи в лапах моих похитителей.

— Подставьте колено, Глут, старина, — попросил Ретиф.

— Все, что хочешь, для тебя, дружище, — сказал тот без всякого энтузиазма.

Ретиф встал на подставленное колено, схватился руками за водосточную трубу, подтянулся и оказался на крыше. Она была пуста, если не считать одноместного вертолета, что стоял прямо в ее центре на желтой площадке. Ретиф свесился вниз, и подал руку сначала Глуту, потом Маньяну.

Все вместе они отыскали вход, через который пятью минутами раньше в здание вошел пилот вертолета. Открыть его оказалось довольно легко. И вот Ретиф осторожно ступил на первую ступеньку крутой лестницы, уходящей в глухой мрак.

— Я думаю, — начал Глут, с тревогой вглядываясь в темноту, ожидавшую их внизу, — а что, если это ловушка? Что, если там, внизу, они готовы встретить нас с тесаками в руках? Что, если все закончится тем, что мои составные завтра утром будут выставлены на прилавке на черном рынке? Что, если…

— Если это так, то значит они не зря получают свою зарплату, — сердито сказал Ретиф и смело начал спуск.

Внизу он, использовав вспышку своего миниатюрного фотоаппарата, изучил комнату, в которой они оказались. Она была заставлена ящиками и картонками с заводским клеймом.

— Электронное оборудование, — шепнул Ретиф, — и хирургические инструменты.

— А вот тут написано: «Acme Theatrical Services» — прошептал Маньян. — Я и не подозревал, что гроасцы увлекаются любительскими постановками.

— Подозреваю, что они уже вышли на профессиональный уровень, — хмуро сказал Ретиф.

Из комнаты вел коридор, в конце которого находилась дверь. Из-за нее слышались неясные звуки. Ретиф для подслушивания использовал тот же способ, что и на памятной ферме острова Гру.

— …стоим на пороге открытия! — услышал он шипящий гроасский голос. — Времени мало! Надо спешить!

— Спешка в такой ситуации просто немыслима! — ответил другой голос. — Мои исследования находятся в их кульминационной точке, сейчас крайне важно быть осторожными, иначе все погибнет и останется начинать с нуля.

— Да, да, я согласен с этим. Нужен строгий план и расчет.

Раздался тихий гудящий звук, в воздухе разнесся запах озона, который достиг даже Ретифа.

— Передатчик! Подпольный! — прошептал он.

— А это разве против закона? — также шепотом спросил Глут.

— Вот мы сейчас и выясним. — Ретиф крайне осторожно опустил ручку двери и приоткрыл ее на дюйм. Он увидел двух гроасцев. Один, в шортах и цветастой рубахе с короткими рукавами, стоял рядом с другим, одетым в стерильный белый лабораторный халат. Этот второй водил указкой по экрану.

Рядом располагались многочисленные панели с циферблатами, распределительными щитами, осциллоскопами. Мигали ламповые индикаторы. Одна стена комнаты была сплошь заставлена клетками, заполненными глазами, почками, железами внутренней секреции и другими формами дикой природы Лумбаги. Некоторые обитатели клеток вели себя беспокойно, другие затаились в самых дальних темных углах, с покорностью ожидая своей судьбы.

— …окончание предварительного тестирования, — шипел тот, что был в белом халате. — Так что теперь — самое время проводить полевые испытания ограниченного масштаба. После них, на заключительной стадии эксперимента, можно будет уже смело приступать к осуществлению принципиальных целей Великой Гроа… Осторожно, но быстро.

— Избавьте меня от пропагандистских лозунгов, — оборвал его то, что был в шортах. — Я их достаточно начитался в наших официальных бюллетенях. А теперь хотел бы видеть воочию эффект задуманного без всяких проволочек.

— Разве вам недостаточно моего научного авторитета? И той решительности, с которой я отстаивал все мои теоретические положения? Я уж совсем молчу о благодарностях правительства, — обиженно говорил ученый.

— Мне нужен товар, а не его паршивая этикетка!

На лице ученого отразился величайший гнев, но он молча повернулся к своим экранам и панелям и принялся настраивать датчики.

— Быстрее, быстрее, — подгонял его гроасец в шортах. — Не возитесь, а делайте удар по мячу. Делаете?

— Я не знаком с земными присловьями так, как вы, и не понимаю их. Да и не хочу понимать! — нервно говорил ученый, не отходя от своих приборов.

Его начальник несколько секунд молча наблюдал за работой, но вдруг вскрикнул:

— Эй! Хватит! Бросьте меня обманывать! Я понял, что вы нарочно затягиваете исследования, чтобы вытянуть как можно больше денег!

— Обвиняя меня, вы совершаете крупную ошибку! — крикнул ученый. — Вы просто не знаете возможностей механизма, их даже я точно не знаю. Будем искать, будем работать!

— Я проник в глубины вашего обмана! И учтите — после эксперимента и вообще после всего дела будет проведена кардинальная чистка кадров в вашем ведомстве! Слишком-много развелось бездельников!

— Не угрожайте мне, — ученый все еще стоял у панели. — Весь проект разработал я один. Сокращать меня — это останавливать науку в данной области. До этой минуты я был крайне необходим делу…

— Но, думаю, этому приходит конец. Я думаю, не надо быть большим умником, чтобы стоять вот так часами и пялиться в экраны. Надо дело делать! — С этими словами гроасец в шортах решительно двинулся к приборам, оттолкнул ученого и, прежде чем тот смог ему помешать, нажал на самую большую кнопку на панели.

В следующее мгновенье раздался ужасающий треск. Оба гроасца, издав страшные вопли, головами вперед бросились в разные стороны от аппарата. Существа, находившиеся в клетках, пришли в неистовство, истошно крича и носясь по клеткам взад-вперед. Многие стали рваться из клеток, безуспешно пытаясь пролезть между прутьями.

Мимо Ретифа в комнату пронесся Глут. Он бросился прямо к отчаянно мигавшим датчикам на панели. Все лампы ярко вспыхнули, раздалось режущее слух гудение, на наружную сторону панели вырвалась электрическая дуга. Глут зашатался и тяжело опустился на пол. Животные затихли так же внезапно, как за минуту до этого взбесились.

Ретиф схватил за плечи дрожащего и не знающего куда бежать ученого. Хлопнула дверь — это убежал гроасец в шортах.

— Ретиф! Ради всего святого объясните… — лепетал Маньян.

— Эй, черт, моя башка! — говорил, поднимаясь с пола Глут, схватившийся всеми своими тремя руками за голову. — Моя башка! Моя башка!

— Что вы хотите этим сказать? — спросил его Ретиф, удерживая сопротивляющегося гроасца.

— Похоже, я взорвал эту штуку, а? — говорил Глут, все еще не придя в себя. — Не знаю, что нашло на меня, Ретиф. Как будто я нахожусь среди толпы в разгар Весенних Обрядов. И каждый хватает меня за горло. И мне хочется ответить. Где этот землянин, что включил чертову кнопку?! Я с удовольствием вспорол бы ему живот! Только из любопытства: что за сок из него потечет? — Он одурело посмотрел на пленника Ретифа. — Бешенство проходит, но я все еще желаю встретиться с каким-нибудь землянином на узкой дорожке.

— Я думал, вы, лумбаганцы, всю свою злость бережете для своих соотечественников, — сказал Ретиф.

— Да. Я вообще-то именно такой молодчик… Но теперь у меня открылся сезон охоты на землян. Смешно? Мне всегда было наплевать на них, но сейчас, не знаю почему, я чувствую, что не корми меня, а дай разорвать кого-нибудь из них на части…

Ретиф, слушая откровения Глута, внимательно рассматривал панели.

— Я вот думаю, — сказал он задумчиво. — А нет ли связи между вашим новым настроением, Глут, и той кнопкой?

Все вдруг услышали звонок тревоги, поднявшийся по всему зданию.

— Вот вы и попались, мерзкие бандиты, — прошипел гроасец, не оставляя попыток вырваться из цепких рук Ретифа. — Через минуту мои хорошо тренированные молодцы обрушатся на вас и развеют по ветру с крыши этого дома!

— Ретиф, нам срочно надо уходить куда-нибудь отсюда! — вскрикнул Маньян. — Я чувствую, что сейчас здесь будет взвод отборных детин в мундирах Войск Поддержания Мира.

— Да, давайте-ка уматывать, — согласился с первым секретарем Глут. — Я с фараонами никогда не ладил. Конечно, кроме тех денечков, когда я сам был фараоном…

Ретиф отпустил гроасца, который тут же вскочил на ноги и бросился искать укрытия между клеток с животными.

В коридоре стоял пока всего один солдат, но он заметил Ретифа и его друзей и поднял крик. Вбежав в ту комнатку, откуда вела на крышу лестница, Ретиф и Глут для начала стали баррикадировать ящиками дверь. Маньян был уже на крыше и глядел на своих друзей сверху, поторапливая их.

— Мы погибли! — вдруг вскричал он. — Ретиф! Они окружили дом! Смотрите!

Теперь, выбравшись на крышу, Ретиф и сам видел разбегавшихся тонкой струйкой вокруг дома солдат Войск Поддержания Мира в оловянного цвета френчах, касках и с оружием в руках.

— Ретиф! Что это значит?! Я не понимаю! Эта лаборатория, набитая подопытными, эта ужасная Ферма, Нит, анатомическо-инквизиторские эксперименты, теперь эти солдаты, которые всегда охраняли миссию и нас, теперь окружают дом…

— А то и значит, что теперь мы знаем более чем достаточно для полновесного доклада. И если теперь вы доведете до посла Паунцрифла все то, что вы узнали, в деталях…

— Но, Ретиф… Что мы узнали?

— Что? Мы узнали то, что гроасцы разработали метод контроля за эволюцией на Лумбаге! Что гроасцы разработали метод искусственного стимулирования в аборигенах инстинкта агрессивности!

— Но для чего им это понадобилось?

— Давайте ответим на этот вопрос попозже, я уже слышу, как внизу проламывают нашу баррикаду. Надо уходить! Уходите!

— Вы сказали: уходите? Этот что ж, м-мне од-д-ному с-спускаться в-в эту медвежью берлогу?

— Не спускаться, а подниматься. Вертолет без всяких хитростей, стандартная модель.

— Да, но… У меня нет при себе летных прав!

Снизу раздался грохот и шум, послышался звук падающих ящиков. Глут закрыл люк, выводящий на крышу, и встал около него.

— Советую поспешить, господин Маньян! — крикнул Ретиф. — Держите к западу и не снижайтесь слишком над холмами: сильная туманность.

Маньян запротестовал, но его впихнули в кабину вертолета. Он, смирившись, повернул рычаг стартера, и двигатель, набирая обороты с каждой секундой, заработал.

— С моей стороны это просто безответственно — оставлять вас здесь одного, Ретиф, — сказал он, взявшись за люк, чтобы закрыть его.

— Думаю, этим вонючкам землянам не придет в голову палить по вертолету разрывными пулями, — сказал Глут тихо, чтобы его не расслышал Маньян. А тот, перекрывая шум мотора, все еще что-то кричал.

Наконец вертолет оторвался от поверхности крыши и стал набирать высоту.

— …как вы указывали… посол Паунцрифл… служебное разбирательство… — Это были обрывки последних фраз, которые донеслись до слуха Глута и Ретифа.

— Не понял, — сказал лумбаганец, когда Маньян со своим вертолетом превратился уже в точку в небе. — Он что-то болтал про посла Паунцрифла… Что он с ним встретится… прочитает доклад… Насколько я знаю, это атаман шайки землян!

— Кажется, пришло время кое-что прояснить в вашей голове, старина Глут,

— сказал, улыбаясь, Ретиф. — Те ребята, что окружили нас — вовсе не земляне. Они гроасцы.

— Ха! Но они здорово похожи на Нита! Только чуть побольше.

— Правильно. Это потому что Нит — тоже гроасец.

— Но если он гроасец, то… как насчет того парня, который только что, ругая его, улетел от нас?..

— А, господин Маньян! — улыбнулся Ретиф. — Он землянин до мозга костей.

— Ага!.. Я так и знал! Обыкновенный грим! Ловко ты от него избавился, — Глут потер себе лоб. — Но если те, которые целятся сейчас в нас из-за каждого куста, — гроасцы, почему мы не спустимся к ним и не скажем: «Эй, ребята, кончай валять дурака»?

— Они думают, что я землянин.

— Да, это многое усложняет. Но почему ты не скажешь этим дурням, кто ты на самом деле?

— Пока это тайна, которую не должны знать даже они.

— А, понимаю. Или… Ни черта не понимаю! — воскликнул Глут. — Я знаю, что, когда все будет позади, мы будем с тобой смеяться. Но пока что сильно попахивает паленым. Знаешь, Ретиф, если бы я тебе не доверял так, как доверяю, ты давно уже остался бы один, а меня — поминай, как звали.

— Что поделаешь, Глут, дружище, такие у нас дела, — сказал Ретиф. — Положение действительно серьезное, что скрывать.

— Ты хочешь сказать, что… — начал Глут, но замолчал, видя, как шатается и приподнимается люк, через который они сами полчаса назад попали на крышу. Он бросился к нему, чтобы закрыть вновь, но опоздал. Люк отлетел в сторону и из него сначала показался гроасский офицер, тут же взявший Ретифа на мушку. Стали выпрыгивать один за другим солдаты.

— Он хочет сказать, паршивый ублюдок, что теперь вы в наших руках! — крикнул появившийся из люка уже знакомый гроасец в растрепанном белом халате.

— Как тебе это нравится, Ретиф? — чуть обернувшись к землянину, сквозь зубы процедил Глут. — Неужели мы дадим им сделать из нас колбасу?

— Всем стоять! — раздался резкий шипящий крик. Гроасские солдаты расступились от люка и замерли по стойке смирно. Ученый быстро выпрыгнул на крышу и присоединился к ним. Из люка показалась внушительная фигура, завернутая в черный плащ, с обшитым золотом воротником. Ретиф увидел классического гроасца шести футов роста. Они встретились глазами. На Глута незнакомец даже внимания не обратил.

— Ну что ж, наш стремительный землянин, — сказал гроасец необычно густым голосом на лумбаганском, — наше знакомство наконец состоялось.

— Гроссмейстер Уш, если не ошибаюсь? — вежливо спросил Ретиф. — В поисках вас я вкусил все удовольствия настоящего охотника.

— И в конце концов попались в лапы тому самому кролику, за которым гнались с достойным уважения упорством, — проскрипел гроасец.

— Согласен: жаль, что столько сил затрачено зря, — признался Ретиф. — Только не моих, а ваших. Ваших сил.

— Тратить силы впустую — удел низших организмов, землянин! — прошипел гроасец, вперив в Ретифа озлобленный взгляд. — Несмотря на все ваши старания, вы проиграли и тем самым только больше оттенили мой гений.

— Вполне возможно, — сказал Ретиф. — Но, полагаю, вы не станете отрицать заслуг Корпуса в борьбе с такими проявлениями всякого рода гениев, как геноцид, рабовладение, вивисекция…

— Какое мне дело до вашей своры дипломатов? Я являюсь вождем суперрасы, которой наплевать на сформулированные вами ценности. Они просто не приложимы к нам!

— Да, я видел вашу экспериментальную ферму, — сказал Ретиф. — Но, как мне показалось, с насильственной эволюцией дела там идут неважно.

— Не спорю, ошибки случались довольно часто, пока я лично не воспроизвел точную форму, которую требует Генеральный План. Но даже в ней, сами понимаете, есть…

— Я видел также солдат, на которых вы возложили военное обеспечение переворота. Неплохие солдаты, но только вряд ли они лучше любых других.

— Как я и подозревал, истинный смысл вовлечения их в наше дело ускользнул от вашего убогого воображения. Но, однако, очень скоро…

— Я думаю, не ускользнул. Управлять лумбаганцами наудачу — это, конечно, хорошо, но вряд ли возможно. Вы решили проверить просто: а что, если загнать их в казармы? Тогда сразу они в наших руках! Правда, тут есть свои проблемы, которых вы не разглядели. Мундиров не так много, как населения, да и…

— Очень хорошо! Ты очень точно уловил мою основную идею, землянин! Но ты все-таки не принимаешь поправки на величие моего разума! Пока ты откапывал детали и рылся в мелочах, мой разум заканчивал стратегическую проработку дела. И сейчас, сегодня, в эту минуту, возвещается Рассвет Новой Эры, которая будет наследницей всех предшествующих низших форм жизни! И эта Эра открывается взлетом новой суперрасы, открывается моим именем!

— Что это он тут? — пробормотал Глут. — Дурака валяет? Раз он такой занятой, какого черта стоит здесь и толкает речи?

— Он просто пытается доискаться, как много мы знаем, — шепнул Ретиф.

Гроссмейстер Уш небрежно махнул рукой.

— Низкий ум — низкие мысли, — прошипел он. — Что вы знаете или что вы не знаете — это уже не имеет никакого значения. Аб-со-лют-но! Я даже сам восполню некоторые пробелы в ваших знаниях, чтобы вы терзались больше. Итак, я поверяю вам: сегодня я принимаю на себя управления планетой. Завтра я выдвигаю свой ультиматум Галактике. На следующей неделе — мужайтесь, землянин! — вы лично и, конечно, в цепях, станете служить моим посыльным и будете передавать мои требования своим бывшим хозяевам. А этого варвара я разрешу вам оставить при себе лакеем.

— Как я понял, у вас есть причины не расстреливать нас сейчас на месте,

— сказал Ретиф.

— Я ничего не делаю просто так, землянин. И если я вас не расстрелял, значит, это мне нужно, — заявил жестко Уш. — А теперь ступайте в камеру. Сделайте это добровольно, иначе мне придется приказать, чтобы вас туда затолкали.

— Я и сам думаю, что нам сейчас требуется отдых, — ответил Ретиф.