"В Нью-Йорк за приключением" - читать интересную книгу автора (Макалистер Энн)

Девятая глава

Дело не только в попытках представить себе голого Гибсона, хотя, видит бог, эта мысль оказалась слишком привязчивой. Она преследовала Хлою на протяжении нескольких недель. Иногда Хлоя ночами не спала, раздумывая об этом… раздумывая о нем. И, конечно, ей сразу надо было сообразить, что в этой навязчивой идее есть что-то ненормальное.

Но она не сообразила, потому что думала совсем о другом.

Хлое казалось, что пройдет немного времени, и все ее сомнения развеются сами собой. Она надеялась, что подобно сестре Кармеле благополучно преодолеет соблазны огромного мира и вернется к Дэйву спокойной и умиротворенной.

Она ошибалась.

Она уступила соблазну.

Хлоя поняла это, когда увидела Гибсона, вылезающего из самолета.

Его лицо было искажено от боли. Он осунулся и похудел. Его пальцы, сжимающие костыли, были совсем белыми. Казалось, он едва может стоять.

И в то же время он показался Хлое самым прекрасным мужчиной на свете. Ее охватила такая бурная радость, такой прилив желания, что она еле удержалась на ногах.

Нечто подобное Хлоя надеялась пережить, вернувшись домой, сойдя с трапа самолета и бросившись в объятия Дэйва. Теперь она с ослепляющей ясностью поняла, что этого никогда не случится.

Она никогда не испытывала… и не испытает… таких же сильных чувств по отношению к Дэйву. Она любила его на протяжении долгих лет. Но не так, как Гибсона Уокера. Теперь это бессмысленно отрицать.

Хлое хотелось подбежать к нему, обнять и признаться, что она скучала без него, что все эти дни жила под впечатлением от его фотографий, что не могла дождаться его возвращения.

Честно говоря, она уже собиралась помчаться ему навстречу, но ее остановило выражение испуга и отчаяния, промелькнувшее на его лице.

И это вернуло ее к реальности.

Хлоя должна относиться к нему сдержаннее, спокойнее, по-дружески. Быть невозмутимой и твердой. Ведь она всего лишь его помощница.

– Девочка Гибсона, – с болью в голосе прошептала Хлоя, свернувшись калачиком на кровати.

Только так он ее воспринимает. Только этого он от нее ждет.

Несмотря на всю свою любовь, она никогда не станет женщиной Гибсона, потому что он ее не любит.

На следующее утро Хлоя позвонила Дэйву.

Она не знала, что ему сказать. Ей хотелось подождать до возвращения домой и объясниться с ним с глазу на глаз, но больше откладывать она не могла.

Она и так ждала слишком долго.

Ничего не оставалось, кроме как высказать ему все и сразу.

– Я не могу это сделать, – буркнула Хлоя, когда Дэйв снял трубку.

– Что? – Естественно, Дэйв не ожидал, что она начнет названивать ему ни свет, ни заря. Но Хлоя хотела поговорить с ним до того, как он займется своими повседневными делами. К тому же большую часть ночи она провела без сна, нервничая и прислушиваясь к шорохам, доносящимся из спальни Гиба.

– Я о свадьбе, – пояснила она. – Я не могу выйти за тебя замуж. Ты помнишь… мое беспокойство? Ну, оно… не прошло.

– Что ты имеешь в виду? Ты говорила… ты же была уверена… – Дэйв умолк. Хлоя понимала, что он растерян и обижен. У него есть полное право обижаться. Она и не винит его. А только себя.

– Я виновата перед тобой, – сказала Хлоя. – Ты не при чем. Все дело во мне.

И в моих чувствах к Гибу. – Хлоя не стала этого говорить. Это было бы слишком жестоко.

– Просто вышло как в пословице: «с глаз долой – из сердца вон», – возразил Дэйв. – Причина в том, что я сейчас не с тобой!

– Нет.

Но Дэйва это не убедило.

– Мы были слишком молоды, когда решили пожениться, – сказала ему Хлоя. – Мы были детьми.

– Мы любили друг друга.

– Да, любили. Но теперь… – договорить она так и не смогла.

Дэйв закончил за нее:

– Но теперь ты меня разлюбила.

Хлоя слышала боль в его голосе, чувствовала себя предательницей, лгуньей, полным ничтожеством. Но все же она понимала, что совершила бы огромную ошибку, вернувшись домой и выйдя за него замуж, даже если бы и не любила Гиба.

Дело не в том, что она предпочла Дэйву другого мужчину! Просто благодаря Гибу Хлоя узнала, на какие глубокие чувства она способна.

– Я люблю тебя, Дэйв, – слабым голосом возразила она. – Но не… – Из ее глаз потоком хлынули слезы. – Боже, прости меня! Я не хотела делать тебе больно.

Дэйв не ответил. Хлоя и не ждала ответа. У нее не было права надеяться, что Дэйв простит ее и скажет, что он не в обиде.

– Прости, – шепотом повторила она.

– Все еще можно исправить, Хлоя.

Но она его перебила.

– Нет, – прошептала она, – нельзя.

Хлоя бросила трубку и закрыла лицо ладонями, ненавидя себя за всю ту боль, которую причинила Дэйву.

Вряд ли Дэйва утешит тот факт, что безответная любовь к Гибсону ранит ее не меньше.

Хлоя не сняла с пальца кольцо.

Она не рассказала Гибу о своем решении.

Если бы она призналась ему, что отменила свадьбу, он захотел бы узнать причину. Или, хуже того, догадался бы сам.

Можно представить, что бы он подумал. Бедная, несчастная Хлоя не способна любить человека, который ее обожает. Зато у нее хватило ума влюбиться в парня, которому она глубоко безразлична.

Ее бросило в дрожь. Быть может, она и трусиха, но есть такие вещи, о которых лучше не говорить.

В общем, Хлоя честно пыталась улыбаться и вести себя как обычно. Играла роль верной помощницы. Развлекала его разговорами, очаровывала и заботилась.

И все это время она копила свои воспоминания. Ведь должно же хоть что-нибудь у нее остаться.

В воскресенье Гиб еще раз попробовал уговорить Хлою уехать.

Свою краткую речь он подчеркнул взмахом костыля – этот выразительный жест показался бы более убедительным, если бы Гиб не потерял равновесие. А не грохнулся он лишь потому, что Хлоя вернула его в вертикальное положение, обхватив обеими руками.

Ее вес помог Гибу удержаться на ногах. А касание ее мягких, упругих грудок вызвало в нем дрожь желания.

Казалось, Хлоя тоже вздрогнула. Они стояли, прижимаясь друг к другу, и их сердца гулко стучали. А затем она медленно отошла, удерживая его вытянутыми руками.

Теперь Гибу не нужна была поддержка. Его костыли твердо упирались в пол. Он чувствовал себя довольно уверенно – в смысле устойчивости. Гиб опустил голову, взглянул на свои ноги и попытался навести порядок в мыслях.

– Я остаюсь, – произнесла Хлоя в тишине, нарушаемой лишь его хриплым дыханием.

Гиб кивнул.

– Наверное, ты права.

Он сдался.

Человеческие силы не безграничны. Свой запас Гибсон давно исчерпал. Он и так боролся с Хлоей на протяжении нескольких недель.

К тому же Гиб больше не чувствовал необходимости сопротивляться ее чарам. Он устал притворяться равнодушным.

Если у нее хватает глупости оставаться с ним, заботиться о нем, прикасаться к нему – продолжать играть с огнем, что ж, это ее право.

– Не хочешь выйти на балкон и посидеть на солнышке? – с некоторой робостью спросила Хлоя.

Гиб поднял голову и взглянул на нее. Боже, как она прекрасна – и телом, и душой.

Он хотел обладать ею.

Сейчас… и навсегда.

Эта мысль потрясла его до глубины души. Он не задумывался о вечном со времен Кэтрин.

Она помолвлена, – напомнил себе Гиб. – Она выйдет замуж за фермера Дэйва.

Нет, не выйдет.

Если Гиб вмешается.

Они перебрались на балкон.

Был ясный солнечный день из тех субботних дней, которые выпадают лишь раз в году, и во время которых жители Нью-Йорка, проводящие выходные на природе, начинают жалеть о том, что уехали из города.

Хлоя шла впереди, все еще дрожа после происшедшего в спальне. Странно, что Гиб ее не оттолкнул. Она была очень удивлена, и простояла в его объятиях слишком долго – дольше необходимого.

Отойдя от Гиба, она взглянула на него, ожидая увидеть ехидную усмешку. Но он стоял, опустив голову, тяжело дыша и сжимая костыли побелевшими пальцами.

Хлое захотелось прикоснуться к нему еще раз. Ее удержал лишь инстинкт самосохранения.

А потом Гиб произнес с неожиданной покорностью:

– Ага, давай выйдем на балкон.

Хлоя вытащила два шезлонга, накрыла их матрасами и бросила сверху пестрые пляжные полотенца. Гиб с трудом доковылял до балкона и опустился на один из шезлонгов.

– Что-нибудь принести? – спросила Хлоя. – Выпить? Почитать? Журнал или книгу?

– Как насчет моей камеры?

Хлоя удивленно моргнула, а затем ответила кивком.

– Где она? В твоей сумке?

– Черный чемоданчик. Тот, что поменьше.

Она умчалась в спальню и вернулась через считанные секунды. Гиб снял рубашку и лежал в одних шортах и гипсовой повязке. Хлоя пожалела, что не захватила свой фотоаппарат.

Вот был бы снимок на память!

– Спасибо. – Гиб взял у нее чемоданчик, вынул камеру и надел объектив. Затем навел камеру на Хлою.

Она отскочила в сторону.

– Гиб! Не надо!

Но он не обратил на ее вопль ни малейшего внимания. И с нахальной улыбкой щелкнул затвором.

– Гиб! – возмутилась Хлоя.

Гиб опустил камеру, продолжая улыбаться.

– У меня мало твоих фотографий, – сказал он. – Ты очень красивая.

Хлоя судорожно сглотнула и покачала головой.

– Не паясничай. И не дразни меня.

– Я не дразню тебя, Хлоя. – Его голос был мягким и хрипловатым. Очень чувственным.

Хлоя скорчила гримасу.

Гиб усмехнулся.

– Отлично. – Он снова поднял камеру и сделал еще один снимок.

– Перестань!

– Я перестану, когда и ты перестанешь.

– Что ты имеешь в виду?

Гиб протянул руку и похлопал по соседнему шезлонгу.

– Не мельтеши. Садись рядышком и расслабься.

Хлоя села. И даже прилегла. Но не расслабилась. Как она могла расслабиться, когда в нескольких сантиметрах от нее лежал Гиб?

Она закрыла глаза и отвернулась. Но ей очень хотелось посмотреть на Гиба. Она заворочалась, повернула голову и взглянула на него из-под опущенных ресниц.

Гиб подмигнул.

– Гиб!

– Попалась! – рассмеялся он.

– Я всего лишь беспокоюсь о тебе, – надменно произнесла Хлоя. – Я не стою над душой, а просто хочу знать, вдруг тебе что-то понадобится. Ты чего-нибудь хочешь?

– Тебя.

Земля перестала вращаться.

Хлоя уставилась на него.

Гиб окинул ее ответным взглядом. Он не подмигивал, не улыбался, не качал головой и не пытался утверждать, будто она не так его поняла. Вместо этого он протянул руку и провел пальцем по ее предплечью.

Хлоя вздрогнула. Нет. О, нет! Она не может так!

Или может?

На ее лице отразился испуг.

Гиб задумчиво улыбнулся.

– Хочешь полежать в джакузи?

– Чего?

Он приподнялся и мотнул головой в сторону примыкающей к кухне стены, около которой стояла какая-то огромная штуковина, закрытая занавеской.

– Я просто подумал, а вдруг тебе захочется понежиться в джакузи. Она быстро наполнится. В такой чудесный день… – Гиб умолк и, склонив голову, посмотрел на Хлою.

Хлоя все еще не могла прийти в себя. До нее никак не доходил смысл его предложения. Но переспрашивать она не решилась.

– Я… с удовольствием.

Она ни разу в жизни не мылась в джакузи. В Коллервиле их не было и в помине. Но даже если бы она валялась в джакузи целыми днями, все равно ответила бы согласием, потому что у нее появилась возможность встать, отойти от Гиба и чем-то себя занять.

– Прости, что не могу наполнить ее для тебя, – сказал Гиб. – Но это не трудно.

Хлоя даже не взглянула в сторону этой штуковины, когда жила здесь одна. Но теперь отдернула занавеску, ополоснула ванну по совету Гиба, и начала наливать воду.

Ванна была огромной. Гиб сказал, что в ней умещаются шесть человек. Неужели он наполнял ее, когда устраивал у себя вечеринки?

Залезал ли он в нее вместе с Аланой? Эта мысль была неожиданной и неприятной.

– Она наполнится за полчаса, – сказал Гиб. – Иди надень купальник. Если только, – он усмехнулся, – не хочешь нырнуть голышом?

– Нет, – торопливо ответила Хлоя. – Я… я скоро вернусь.

У него была возможность передумать.

В любой момент Гиб мог снова надеть маску ворчливого грубияна. Он мог снова почувствовать угрызения совести и перестать улыбаться Хлое, подлизываться к ней и заигрывать.

Но он не сделал этого.

Потому что хотел ее. И его вовсе не беспокоило кольцо на ее пальце или мужчина, к которому она собиралась вернуться.

Гиб сделал еще несколько фотографий, когда Хлоя вышла к нему в купальнике. Она морщилась, корчила гримасы и махала руками. Но Гиб был непреклонен.

Он улыбался и продолжал снимать.

Когда Хлоя залезла в джакузи, Гиб повесил камеру себе на шею, заковылял к ней и, пристроившись на краю ванны, снова нацелился на Хлою. Получился отличный снимок ее грудей, возвышающихся над бурлящей поверхностью воды.

На этот раз Хлоя не стала морщиться. Ее лицо смягчилось, и она чмокнула губами.

Гиб застонал. Он отложил камеру, наклонился к Хлое и поцеловал ее.

Их поцелуй был страстным и искренним. Но этого было мало.

Гиб хотел большего.

Он запустил пальцы в ее волосы и почувствовал, как ее влажные и горячие руки скользят по его плечам, обнимают, притягивают.

Гиб пошатнулся, потеряв равновесие.

– Вот черт!

Он повалился в ванну вниз головой, уткнулся лицом в грудь Хлои, понял, что она пытается вытащить его из воды и чуть было не начал отбиваться. Это была бы очень приятная смерть.

Но еще приятнее, вынырнув, было увидеть ее взгляд и услышать, как она произносит его имя.

– Гиб! Ты в порядке?

Он рассмеялся и тряхнул головой, разбрызгивая воду.

– Ага, – ответил он, откашлявшись.

– А как же гипс?

– Не намок. Все прекрасно. Я отлично себя чувствую. Я… хочу тебя. – С хождением вокруг да около было покончено. Гиб смотрел на Хлою и ждал ответа.

Она медленно кивнула.

Разве могла она ответить: «нет»?

Естественно, Хлоя хотела любить его всю жизнь. А ей предложили всего одну ночь.

Более сильная женщина отказалась бы.

Хлоя согласилась.

На память, – сказала она себе. Чтобы вспоминать эту ночь на старости лет.

Я люблю тебя, – говорили ее глаза. Навсегда, – кричало ее сердце. Ты самый лучший, – произнесли ее руки, скользнувшие по его груди.

– О, Гибсон, – прошептала она вслух.

– Идем? – откликнулся он.

Хлоя кивнула и вылезла из ванны. Гиб бережно начал ее вытирать. Шершавое, но мягкое полотенце скользило по ее плечам, купальнику и ногам. Когда Гиб наклонился, его влажные волосы коснулись ее кожи, и Хлоя протянула руку, чтобы потрогать их. Гиб взглянул вверх потемневшими от страсти глазами, поймал ее руку и поцеловал в ладонь. Хлоя вздрогнула.

Затем Гиб выпрямился. Хлоя обняла его за талию, не столько для того, чтоб поддержать, а чтобы лишний раз прикоснуться, и они вместе направились в его спальню.

Хлоя посмотрела на смятую, разбросанную постель и вспомнила ту ночь, когда прижимала к себе его подушку, воображая, что обнимает его.

А теперь она стояла перед ним, затаив дыхание.

Гиб повернулся к ней, отложил костыли, покачнулся и рухнул на кровать. Он взглянул на нее и поморщился.

Хлоя улыбнулась и дотронулась пальцем до его страдальчески изогнутых губ. Гиб лизнул кончик ее пальца. Затем потянулся к ней, запустил пальцы под завязки ее купальника и медленно, решительно ее раздел.

По ее коже пробежали мурашки, когда она вспомнила, как стояла перед ним, обнаженная, в их первую встречу.

На этот раз Гиб склонился к Хлое и поцеловал ее груди, одну за другой. Его губы играли с розовыми сосками, посасывали их, разжигая в ней пламя страсти.

Хлоя вцепилась руками ему в волосы. Она наклонилась и поцеловала его в макушку, а затем они вместе повалились на постель. Хлоя лежала сверху, прижимаясь к Гибу всем телом.

Она почувствовала охватившую его дрожь. И улыбнулась. Его руки скользнули по ее спине, и он крепко прижал ее к себе, доказывая всю силу своего возбуждения.

Хлоя попыталась сесть, но Гиб ее не отпускал. Она потянулась к поясу его шортов.

– Дай, я…

Гиб решительно кивнул. Его глаза с расширенными зрачками были полуприкрыты, кожа на скулах натянулась. Дыхание было быстрым и поверхностным. И оно стало еще быстрее, когда Хлоя уселась ему на колени и начала расстегивать его шорты.

Гиб закусил губу, когда ее пальцы потянули за язычок молнии. Затем она приподнялась, стащила шорты с его ног и бросила их на пол.

Наконец-то.

Она увидела голого Гибсона Уокера.

И это зрелище ее не разочаровало.

– Иди ко мне, – пробормотал он.

Едва она успела насладиться видом его стройного, сильного тела, волосатой груди, мускулистых ног, как Гиб схватил ее за руки и со стоном привлек к себе.

Хлоя покачнулась, чувствуя под собой его горячее тело.

– Осторожнее, милая, – прохрипел Гиб. – А не то я кончу, не успев начать.

Милая. Ласковое слово бальзамом пролилось ей на сердце. Хлоя погладила его по щеке, покрыла поцелуями его ресницы, нос, а затем губы, и у нее закружилась голова от его ответного поцелуя.

– Мы сделаем это медленно, – пообещала она.

Они любили друг друга.

Гиб вспоминал фотографии, на которых Хлоя была снята обнаженной. Он вспоминал свои мечты о ее ласках и прикосновениях.

Но ни фотографии, ни даже его воображение не могли сравниться с реальностью.

Хлоя была совершенством. Страстной. Чуткой.

В ней не было расчетливости, не было ни капли наигранности. Она отдавала себя без остатка, любила его всем своим телом, губами, руками, пока он окончательно не выбился из сил.

Гиб лежал, совершенно изнуренный.

Хлоя взглянула на него.

– Что такое?

Он рассмеялся.

– Просто пытаюсь… пересмотреть свои представления.

Хлоя склонила голову, между ее бровей появилась тоненькая морщинка.

– О чем это ты?

– Я никогда не считал среднюю школу Коллервиля форпостом педагогической науки. Но, похоже, с тех пор, как я ее закончил, курс полового воспитания сильно ушел вперед.

Они поспали. Потом проснулись, поцеловались и продолжили свои упражнения. Гиб попросил Хлою еще раз показать, чему она научилась в Коллервильской средней школе. Хлоя откликнулась с таким энтузиазмом, что он был поражен.

– Я думал, ты невинна, – сказал он, – и ничего не знаешь о сексе.

В ее глазах что-то промелькнуло, но затем она улыбнулась и свернулась калачиком в объятиях Гиба, опустив голову ему на грудь.

– Я и не знала ничего, до того, как встретила тебя.

Только в середине ночи Хлоя уснула, крепко прижавшись к Гибу. Гиб обнимал ее, глядя, как она спит, поглаживал ее щеку, перебирал ее волосы. Ее губы разомкнулись. Она что-то пробормотала и улыбнулась во сне.

Гиб наклонил голову и поцеловал ее.

А потом, улыбаясь, уснул.

Их разбудил телефонный звонок.

Хлоя сняла трубку.

– Что? – спросила она. И внезапно ее лицо залила смертельная бледность.

Гиб приподнялся над изголовьем кровати.

– Что стряслось? – сонным голосом пробормотал он.

Хлоя облизала пересохшие губы.

– К-конечно, – сказала она. Ее голос был каким-то неестественным. – Вп-пустите его.

– Нам принесли завтрак? – лениво поинтересовался Гиб. – Выходит, наскоро перепихнуться мы уже не успеваем?

Но Хлоя, покачав головой, слезла с кровати.

– Это Дэйв!

Вот уж чего Гиб совершенно не ожидал. Он изумленно уставился на нее.

– Что?

Хлоя подняла с пола шорты и швырнула ему на колени.

– Что слышал! Надевай!

И помчалась за своей одеждой.

Гиб еле успел натянуть шорты, как в дверь постучали. Хлоя, застегивая на ходу платье, пошла открывать.

– Я бы не… – начал Гиб.

Но она уже открыла.

В комнату вошел фермер Дэйв. Он бросил один взгляд на Гиба, второй на Хлою и сразу увидел все, что должен был увидеть, и понял все, что должен был понять. Его лицо побагровело. Руки сжались в кулаки.

– Дэйв! Не надо! – воскликнула Хлоя.

Но Дэйв сделал это.

Гиб увидел кулак, летящий ему в лицо, но не успел увернуться.

Но, даже падая, он был уверен, что получил по заслугам.

– Господи! – Хлоя ринулась к нему и попыталась вытереть кровь с его разбитой губы. – О, Гиб! – Она обернулась и с ненавистью взглянула на Дэйва. – Как ты мог?

– Молча, – ответил Дэйв. Он стоял над Гибом, тяжело дыша.

Гиб оттолкнул Хлою.

– Не надо, – сказал он ей. – Со мной все в порядке.

– Но… – Она выглядела растерянной, оказавшись между двумя мужчинами. И ведь это Гиб поставил ее в такое положение.

– Прости, – сказал он. Он посмотрел на нее, а потом на Дэйва. – Я не хотел…

Это была неправда. Гиб очень даже хотел…

Но одного взгляда на искаженное лицо Хлои было достаточно, чтобы понять: случилось непоправимое. Он воспользовался ее невинностью. Осознанно. Намеренно. Эгоистично.

Как Кэтрин когда-то воспользовалась им.

Хлоя потянулась к Гибу, но он опять ее оттолкнул.

– Со мной все в порядке, – хрипло сказал он. – Не беспокойся обо мне. Я это заслужил.

– Но…

– Он прав, – решительно заявил Дэйв. – Идем, Хлоя.

– Нет, я…

– Иди, Хлоя. – Гиб заставил себя произнести эти слова.

Она ошеломленно смотрела на Гиба. А когда он взглянул на нее еще раз, выражение ее лица изменилось. Оно стало отстраненным, смирившимся. Но с места она не сдвинулась.

– Иди, Хлоя, – хрипло повторил Гиб, собрав волю в кулак. – Уходи.