Царство Ночи… еще никогда любовь не была такой пугающей.

Царства Ночи нет на географической карте, но оно существует, существует в нашем мире. Оно окружает нас со всех сторон. Это тайное общество вампиров, оборотней, колдунов, ведьм и прочих порождений тьмы, которые живут среди нас. Они красивы и опасны, их неудержимо тянет к людям, и никто из смертных не в силах устоять перед ними. Твой школьный учитель, твоя задушевная подруга или друг могут оказаться одним из них.

Законы Царства Ночи позволяют охоту на людей. Они позволяют играть их сердцами и даже убивать их. Для обитателей Царства Ночи есть только два строжайших запрета:

Не позволяй людям узнать о существовании Царства Ночи.

Никогда не влюбляйся в смертного.

Эта книга рассказывает о том, что происходит, когда эти законы нарушаются.

Глава 14

Мэгги просыпалась постепенно, блаженно потягиваясь. Ей не было холодно, у нее ничего не болело, она не умирала от голода и жажды, и было так приятно чувствовать себя в безопасности.

Она села, и ощущение безопасности исчезло.

Мэгги находилась в землянке Прачки. Джина и Пи Джей спали рядом, а Кэди забрали в другой барак лечить. Прачка провозилась с ней всю ночь. Мэгги пока не знала, поправится она или нет. Испуганная девушка по имени Бельевая Замочка принесла им завтрак. Она сообщила, что Кэди все еще спит.

Завтрак был таким же, как и обед прошлым вечером: толстая овсяная лепешка, подслащенная черникой. Мэгги съела ее с жадностью. Лепешка была вкусной — во всяком случае, для того, кто так голоден.

— Как здорово, что нам дали лепешки, — сказала Джина.

Она и Пи Джей сидели напротив Мэгги на голом земляном полу и ели, отламывая кусочки руками. Они все были одеты в грубые робы из мешковины и большие башмаки для рабов. Одежда кололась и чесалась, и Мэгги, вся извертевшись, напрасно старалась дотянуться пальцами до лопаток. Ее старые вещи, включая особо ценные носки, были спрятаны в углу барака.

— Здесь не сеют зерна и не выращивают овощей, — объяснила Джина. — И, разумеется, рабы не получают в пищу мяса. Плоть и кровь — угощение только для вампиров и оборотней.

Пи Джей поежилась, подняв худенькие плечи:

— Когда ты так говоришь, мне тоже не хочется есть мясо.

Джина криво усмехнулась:

— Они боятся, что рабы станут слишком сильными. Здесь все продумано. Вы, наверное, заметили, что в бараках почти ничего нет из дерева.

Мэгги пригляделась и действительно заметила, что хижины с грязным земляным полом сложены из глиняных кирпичей и что совсем нет деревянных орудий труда: ни метел, ни грабель.

— А чем же они топят печи? — спросила она, глядя на маленький каменный очаг, встроенный прямо в пол барака.

Сверху в крыше было отверстие для дыма.

— Древесным углем, измельченным на маленькие кусочки. Они добывают его в лесу в угольных шахтах под строгим надзором. Рабы получают определенное количество, а если кого поймают с излишками — казнят.

— Потому что дерево убивает вампиров, — догадалась Мэгги.

Джина кивнула.

— А серебро убивает оборотней. Поэтому и серебро тоже запрещено… никто из нас не сумел припрятать его.

Пи Джей смотрела в маленькое окно хижины. В нем не было стекла, и на ночь его затыкали дерюгой.

— Если нельзя есть мясо, тогда зачем держать скотину? — спросила она.

Мэгги наклонилась и выглянула на улицу. Во дворе к железным кольям были привязаны два больших теленка, кудахтала дюжина кур да похрюкивал поросенок в небольшом, огороженном веревками загоне.

— Это для Ночных обитателей, — сказала Джина. — Оборотни и ведьмы с удовольствием едят обычную пищу, а иногда даже и вампиры — когда хотят. Похоже, они собираются устроить пир — скот приводят сюда только перед забоем.

Пи Джей поморщилась:

— Мне их так жалко…

— Ну, бывают вещи и пострашнее, — протянула Джина. — Видишь те клетки сразу за поросенком? В них держат диких зверей: тигров, леопардов и других хищников. На них устраивается охота. Хуже всего погибнуть вот так.

У Мэгги по спине побежали мурашки.

— Давайте надеяться, что нам никогда не придется… — начала она, но, заметив движение во дворе, замолчала.

— Ложись! — воскликнула Джина.

Девушки быстро пригнулись, опасаясь, что их заметят в проеме окна. Переждав несколько минут, Мэгги с предельной осторожностью подобралась к краю подоконника и снова выглянула.

— Кто там? — прошептала Джина.

Пи Джей лежала, растянувшись на полу и испуганно дыша.

— Сильвия, — так же чуть слышно ответила Мэгги.

По двору медленно, о чем-то беседуя, шли двое — Сильвия и Гэвин. На Сильвии было красивое платье с узором из зеленых листьев, ее волосы тщательно уложены светлыми волнами по плечам. Она выглядела обворожительной, изящной и хрупкой.

— Они идут сюда? — спросила Джина.

Мэгги махнула на нее рукой — мол, пригнись и помолчи немного. Она и сама знала, что им не спастись, если Ночные обитатели пойдут по баракам с облавой.

Сильвия повернула к клеткам с хищниками. Она с интересом разглядывала плененных зверей и давала распоряжения Гэвину.

— Ну что там? — раздался нетерпеливый голос у самого уха Мэгги: Джина подползла вплотную к окну.

— Не знаю, пока ничего хорошего, — прошептала Мэгги.

— Наверное, они планируют охоту, — мрачно сказала Джина. — Это плохо. Я слышала, они собирались устроить большую охоту, когда Хантер Редферн договорится с Дилосом.

У Мэгги сдавило горло. Неужели все зашло уже так далеко? Значит, времени совсем не осталось.

Сильвия отвернулась от хищников и направилась к загонам с домашними животными.

— Прячься, — прошептала Мэгги, падая на пол.

Но Сильвия, к счастью, и не взглянула в сторону хижины. Она распорядилась по поводу телят, улыбнулась и пошла через двор обратно. Гэвин последовал за ней.

Мэгги подождала, пока они не скрылись из виду, и обернулась к Джине:

— Нам нужно увидеться с Прачкой.

Хижина, в которую привела ее Джина, была чуть больше остальных и имела — поразительная роскошь! — две комнаты. Кэди спала в крохотной, чуть больше ниши, каморке.

Мэгги сразу заметила, что она выглядит лучше. Температура явно спала, исчезли синяки под глазами, дыхание было глубоким и ровным, и длинные роскошные ресницы спокойно лежали на смуглых щеках.

— Она поправляется? — с надеждой спросила Мэгги Прачку, которая обтирала влажной губкой лицо Кэди.

Удивительно, до чего нежными могли быть большие огрубевшие руки.

— Она проживет не меньше, чем все мы, — проворчала Прачка.

Джина хмыкнула, а Мэгги радостно улыбнулась. Эта суровая женщина начинала ей нравиться. Если и остальные рабы в крепости обладают такой же стойкостью и юмором, как Джина и Прачка, ими невозможно не восхищаться.

— У меня была дочь, — заговорила Прачка. — Примерно вашего возраста… вот такая же светленькая… — Она кивнула в сторону Пи Джей, которая комкала бейсбольную кепку, припрятав ее под туникой.

— А где она? — неуверенно спросила Мэгги.

— Один из придворных положил на нее глаз… понравилась она ему… — Прачка с силой отжала белье, бросила на скамью и резко выпрямилась. Заметив, что Мэгги продолжает вопросительно смотреть на нее, добавила безразличным тоном: — Он был оборотнем — волк по имени Аутоликос. Вскоре она ему надоела. Он ее бил, издевался над ней. А однажды ночью устроил на нее охоту: заставил ее бежать и загнал насмерть.

У Мэгги подкосились колени. Она не знала, что сказать. Любые слова прозвучали бы лицемерно. И она промолчала.

— Как жалко! — тоненьким голоском сказала Пи Джей и обняла своими детскими ручками грубую руку Прачки.

И та погладила ее растрепанные волосы благоговейно, словно касаясь кудрей ангела.

— М-м-м-можно мне поговорить с ней? С Кэди? — кашлянув, чтобы избавиться от комка в горле, и сморгнув слезинку, спросила Мэгги.

— Нет, — прозвучал категорический ответ Прачки. — Ты не сможешь разбудить ее. Я напоила ее сильнодействующим снадобьем. Противоядие должно подействовать. Ты знаешь, чем ее пытали?

Мэгги отрицательно помотала головой.

— Смесью из тростникового аира, кровяного сусла и тому подобного. Это — эликсир правды.

— Ты говоришь, они хотели выудить из нее информацию?

Прачка утвердительно кивнула.

— Но зачем? — Мэгги посмотрела на Джину.

Та в ответ пожала плечами:

— Она из Внешнего Мира. Может, они думали, она что-то знает.

Мэгги немного поразмышляла на эту тему и сдалась. Надо просто спросить Кэди, когда она проснется.

Мэгги обратилась к Прачке, которая теперь быстро прибиралась в комнате:

— Я пришла и еще по одной причине… то есть еще по двум причинам. Я хотела спросить…

Она сунула руку под рабскую робу и вытащила оттуда фотографию Майлза, предусмотрительно перепрятанную прошлой ночью.

— Вы случайно его не видели?

Прачка осторожно взяла фотографию двумя пальцами и посмотрела на нее.

— Замечательный маленький рисунок, — сказала она.

— Это не нарисовано. Это — фотография. — Мэгги заглянула женщине в лицо, не позволяя себе надеяться.

Нет, в ее лице не промелькнуло и тени узнавания.

— Он твой родственник, — сказала Прачка, возвращая фотографию Мэгги.

— Он мой брат. Мы из Внешнего Мира. Он ухаживал за девушкой… за Сильвией Уидд… и исчез на прошлой неделе.

— Ведьма Сильвия! — раздался вдруг незнакомый старческий голос.

Мэгги оглянулась. В дверном проеме стояла старуха: маленькое высохшее создание с редкими белыми волосами и морщинистым, как печеное яблоко, лицом. Такие существа встречаются только в сказках.

— Старая Штопальщица, — отрекомендовала ее Джина. — Она штопает порванную одежду. Она тоже знахарка.

— Вот эта девчонка и есть Освободительница? — спросила старушка и прошаркала ближе, чтобы получше рассмотреть Мэгги. — Она ничем не отличается от нас, пока не увидишь ее глаза.

Мэгги закрыла глаза.

— О, спасибо, — вежливо сказала она, а про себя подумала, что больше всего на ведьму была похожа Старая Штопальщица.

В ее остром птичьем взгляде и хитрой улыбке была заметна исключительная прозорливость.

— Ведьма Сильвия пришла в крепость неделю назад, — заговорила та, склонив голову набок. — С ней не было юноши, и она не говорила ни о каком юноше. Мой правнук Кожевенник слышал, как она рассказывала принцу Дилосу, что выбрала себе мальчика для забавы и хотела привести его в крепость накануне праздника Сэмхэйн. Но парень что-то натворил по дороге… кажется, посмел противиться ей… пришлось его наказать… Вот она и опоздала к началу торжества.

Сердце стучало у Мэгги в ушах.

— Наказать?.. — начала было она, но потом спросила: — А что такое Сэмхэйн?

— Хэллоуин, — ответила Джина. — Ведьмы обычно устраивают большое празднество в полночь.

Хэллоуин! Мэгги старалась осмыслить свалившуюся на нее новую информацию. Итак, накануне Хэллоуина Сильвия ушла в горы вместе с Майлзом. Она именно так и сказала шерифу. Может быть, они поехали на машине в сторону таинственной тропы, которую, судя по рассказам Джины, видят только Ночные обитатели. Ясно одно: они направлялись сюда, в Королевство Тьмы. Но что-то их задержало. Майлз ужасно разозлил Сильвию, и она передумала вести его с собой в крепость.

И решила… наказать его. Как? Она говорила, что Мэгги никогда не сможет догадаться.

«Возможно, она просто убила его, — думала Мэгги, чувствуя, как болезненно сжимается сердце. — Она могла легко столкнуть его со скалы. Но, что бы там ни случилось, это произошло не здесь…»

— А в крепостной тюрьме нет узников? — спросила она, переводя взгляд с Прачки на Штопальщицу и обратно.

Но она уже знала ответ еще до того, как они отрицательно покачали головами.

Никто не узнавал его. Майлза нигде не было.

Мэгги почувствовала, как поникли ее плечи. Она совсем пала духом. Ну нет! Все равно она не была побеждена. Теперь в ее груди горел огонь мщения. Она вытрясет из Сильвии правду любой ценой.

«Если ничего другого не остается, я, по крайней мере, узнаю, как он погиб. Мне это важно».

Странно, теперь она уже была готова поверить в то, что Майлз погиб. Мэгги так много успела увидеть с тех пор, как попала в долину. Люди страдали и погибали в муках. А оставшиеся в живых должны были жить и страдать дальше.

Не забывая и не прощая.

— Ты говорила, что пришла ко мне по двум причинам, — нетерпеливо напомнила Прачка. Она стояла прямо, вызывающе уперев руки в бока. — Освободительница, ты пришла с планом?

— Да… вроде… Это еще не совсем план… ну, в общем, это план, — путано объяснила Мэгги, не зная, как выразить свою мысль.

Она пришла с весьма фундаментальной идеей.

Ей надо встретиться с Дилосом.

Вот и весь план. Самое простое и наиболее прямое решение. Ей нужно застать его одного и поговорить с ним. Если придется, использовать таинственную связь между ними и вложить хоть каплю разума в его тупую башку.

Она готова была бросить свою жизнь на чашу весов.

Джина говорила, что рабы будут истреблены, когда Хантер Редферн договорится с Дилосом. Мэгги теперь тоже была рабыней. Если других рабов убьют, то и она окажется среди них.

«Держу пари, принц к тебе неравнодушен, — подсказывал назойливый внутренний голос. — Однако наверняка ничего не известно. Он пригрозил, что убьет тебя. Он, наверное, хотел предостеречь, чтобы ты не ходила в крепость».

«Ну, вот мы это и выясним, — возразила Мэгги противному внутреннему голосу. — Если я не смогу убедить его, мне придется прибегнуть к силе».

— Я должна пробраться в замок, — сказала она Прачке. — Но не на кухню, а туда, где я могла бы застать принца Дилоса одного.

— Одного? Одного его нигде нельзя застать… кроме спальни.

— Тогда я пойду туда.

Прачка посмотрела на нее и радостно прищурилась:

— Ты собираешься убить его? Я знаю, у кого можно достать деревянный кол.

— Не… — Мэгги вздохнула. — Надеюсь, до этого не дойдет. Но лучше взять кол с собой… на всякий случай.

«А еще лучше надеяться на чудо, — съязвил внутренний голос. — Интересно, как ты собираешься его одолеть?»

Джина потерла лоб. Когда она заговорила, Мэгги поняла, что думали они об одном и том же.

— Послушай, тупица, ты уверена, что это хорошая идея? Принц…

— …Ночной обитатель, — подсказала Мэгги.

— А ты…

— Обыкновенная девушка.

— Она — Освободительница, — убежденно заявила Пи Джей, и Мэгги не стала над ней смеяться.

Она повернулась к Джине:

— Не знаю, насколько удачна моя идея, но она пока единственная. Да, это опасно, но я должна это сделать. — Она смущенно посмотрела на Прачку и Старую Штопальщицу. — Если то, что сказала Джина о Хантере Редферне, правда, речь идет не только о вас — рабах в крепости, — все человечество в опасности.

— Как сказано в пророчествах… — пробормотала Старая Штопальщица.

— Ты тоже их знаешь?

— Мы, рабы, слышим многое. — Старая Штопальщица улыбнулась и кивнула. — Особенно о том, что касается нашего принца. Когда он был совсем маленьким, я служила Королевской Швеей у самой Ее Величества королевы… незадолго до ее гибели. Она-то знала пророчества, она говорила:

Синее пламя разгонит последнюю тьму,

Кровью оплачена будет последняя дань…

Кровь? Мэгги знала, что перед тем, как Дилос сможет извергнуть Голубой Огонь, должна пролиться кровь, но пророчество звучало более мрачно. Чья кровь?

— Тьма — то есть конец мира, да? — спросила она. — Вот видите, как важно для меня изменить решение Дилоса. Важно не только для рабов, но и вообще для всех людей.

Она обращалась к Джине. Прачка и Старая Штопальщица ничего не знали о Внешнем Мире, но Джина-то знала.

Джина кивнула: да, конец мира — это катастрофа для всех.

— Ладно, мы должны попытаться. Надо узнать, кому из рабов разрешено входить в его спальню. Мы можем подняться вместе с ними и спрятаться там. В спальнях есть шкафы? — спросила она Старую Штопальщицу, и та утвердительно наклонила голову. — Отлично, мы залезем в…

— Хорошая мысль, — кивнув, оборвала ее Мэгги. — Все подходит, кроме «мы». На этот раз ты не пойдешь со мной. Я должна сделать все в одиночку.

Джина негодующе передернула плечами. Ее рыжие волосы взметнулись в знак протеста, глаза сверкнули.

— Глупости! Я могу помочь. Нет причин…

— Есть причина: дело слишком опасное. Тот, кто пойдет туда, может быть убит сегодня. Если ты останешься здесь, у тебя, по крайней мере, будет еще несколько дней…

Джина протестующе открыла рот, но Мэгги остановила ее и продолжила:

— …несколько дней, чтобы разработать новый план, который, возможно, будет не менее опасным. И кроме того, нужно, чтобы кто-нибудь присматривал за Пи Джей и Кэди, пока… пока это возможно.

И она ободряюще улыбнулась Пи Джей.

— Мне очень нужно пойти одной, — мягко сказала Мэгги, снова поворачиваясь к Джине.

Удивительно: кто бы мог подумать несколько дней назад, что Мэгги придется отговаривать Джину от желания оказаться убитой вместе с ней?

Джина прищурилась, недовольно присвистнула и наконец кивнула:

— Отлично-отлично. Ступай покорять вампира, а я останусь здесь и организую революцию.

— Могу поспорить, что ты сумеешь.

На мгновение их взгляды встретились, и между ними опять установилось взаимопонимание, как и тогда, в повозке.

— Ты там поосторожнее. Ты же не самая умная, — сказала Джина.

Слова прозвучали грубовато, однако глаза ее подозрительно заблестели.

— Знаю, — улыбнулась ей Мэгги.

Джина шмыгнула носом и вдруг повеселела.

— Я вспомнила, кому можно входить утром в спальни. Ты бы помогла ей, а она провела бы тебя в комнату Дилоса.

Мэгги настороженно посмотрела на нее:

— Что это ты так развеселилась? О ком ты?

— О! Она тебе понравится. Ее зовут Мойщица Ночных Горшков.