"Полночные наслаждения" - читать интересную книгу автора (Джеймс Элоиза)

Глава 2

В середине дня, перед балом у Дьюлэндов, министр внутренних дел лорд Брексби пригласил к себе нескольких молодых аристократов. С возрастом Брексби превратился в весьма опытного и искушенного политика. Пришедших джентльменов он приветствовал поклоном. Его аккуратно зачесанные назад седые волосы забавно сместились вправо, но все равно смешным он отнюдь не выглядел.

Пост министра иностранных дел Англии лорд Брексби занимал уже семь лет и привык видеть себя в роли кукловода в кукольном театре. «На Питта[5] надеяться не приходится, — часто говорил он жене, — потому что этот человек не способен принимать решения».

Следует отметить, что для Уильяма Питта и английского правительства в целом одним из самых ценных качеств лорда Брексби являлось его умение манипулировать людьми и обстоятельствами.

Однажды, сидя с женой за ужином, Брексби поднес ко рту ложечку с апельсиновым желе, сделал паузу и задумчиво изрек:

— Нужно уметь пользоваться инструментом, попавшим вам в руки.

Леди Брексби согласно кивнула, украдкой вздохнув, — реплика супруга отвлекла ее от размышлений о маленьком коттедже в деревне, рядом с домом сестры, где ей так хотелось выращивать розы.

— Англия определенно недоиспользует свою аристократию, — продолжал лорд Брексби. — Конечно, повесы-аристократы высокой моралью не отличаются. Что верно, то верно. К тому же они весьма склонны к мотовству. Достаточно вспомнить дегенератов из числа знати, которые толпились вокруг Карла Второго.

Леди Брексби в этот момент думала о новом сорте розы, названном в честь принцессы Шарлотты. Ее интересовало, вьются ли они. Она представила южную стену дома, увитую этими розами, и улыбнулась.

Лорд Брексби думал о повесах прежних времен. Самым порочным из них был, наверное, Рочестер, который сочинял скабрезные стишки, прославляющие проституток. Сущим хулиганом был этот Рочестер. Видно, изнывал от скуки.

— Однако все это в прошлом, — произнес Брексби с легкой усмешкой, подбирая ложкой последний кусочек апельсинового желе. — Наших аристократических шалунов вполне можно использовать, если, конечно, найти к ним правильный подход. Во-первых, у них есть деньги. Во-вторых, им не надо проходить процедуру выборов. И наконец, они держатся с большим достоинством, моя дорогая. Это бесценное качество, когда имеешь дело с иностранцами. — У самого лорда Брексби титул был почетным, но он его прекрасно использовал. И вообще министр втайне надеялся, что придет день, когда Англия станет опираться на свою аристократию больше, чем на морской флот. — Возьмем для примера Селима Третьего.

Леди Брексби вежливо подняла глаза и кивнула.

— Он сейчас правит Оттоманской империей, моя дорогая. Этот человек преклоняется перед Наполеоном, несмотря на то что тот шесть лет назад вторгся в Египет, — продолжал Брексби. — Я слышал, он считает Наполеона чуть ли не богом. Месяц назад признал его императором. А теперь, можешь себе представить, Селим сам намеревается отказаться от титула султана и провозгласить себя императором! Его отец, должно быть, перевернулся в гробу. — Брексби задумался над тем, съесть ли еще апельсинового желе, и принял отрицательное решение. В последнее время сюртуки стали ему слегка тесноваты. Спустя несколько секунд он возвратился к своим рассуждениям: — Мы должны переманить Селима на свою сторону. Иначе этот безмозглый болван поплетется в хвосте у Наполеона и объявит войну Англии. В этом нет сомнений. Но чем можно взять этого Селима?

Он торжествующе посмотрел на леди Брексби, однако та за тридцать лет брака твердо усвоила, что все вопросы супруга риторические, и потому просто взглянула на него, пытаясь в это время более точно вспомнить розы миссис Барнетт. Кажется, внутренняя сторона лепестков у них имеет малиновый оттенок. Так это или не так?

— Мы мобилизуем для этого сливки нашей аристократии. Селима очарует наш умный герцог, почти что принц крови. Вот как мы поступим.

Леди Брексби послушно кивнула:

— Я верю, что это будет замечательно, мой дорогой.

Разговор за апельсиновым желе оказался весьма плодотворным. Лорд Брексби сочинил несколько изящных посланий, которые развез по Лондону королевский курьер, а леди Брексби написала длинное письмо сестре — та по-прежнему жила в небольшой деревушке Хогглсдон, где они выросли, — с просьбой сходить к миссис Барнетт и узнать название сорта роз.

Лорду Брексби, однако, повезло гораздо больше, чем леди Брексби. К большому сожалению, оказалось, что миссис Барнетт умерла, а ее дочь названия этого сорта не знает. Тем временем королевский курьер возвратился в министерство внутренних дел с хорошей вестью — пять аристократов имели возможность встретиться с лордом Брексби в любое удобное для него время.

В день бала у Дьюлэндов первым в министерство прибыл Александр Фоукс, граф Шеффилд и Даунз. Когда лорду Брексби доложили о появлении одного из двух сыновей-близнецов старика Фоукса, он быстро поднялся и радушно протянул обе руки. Александр Фоукс был великолепным представителем именно той части молодой аристократии, на которую мечтал опираться министр иностранных дел. Своим талантом вести дипломатические переговоры он не уступал самому Брексби. Примерно год назад он посылал Фоукса в Италию с довольно деликатной миссией, и тот справился с ней более чем успешно.

— Добрый день, милорд, — произнес лорд Брексби. — Как поживают ваша очаровательная супруга и дочери?

— Благодарю, они пребывают в добром здравии, — ответил Алекс, садясь. — Чем обязан, лорд Брексби? — Он устремил на министра иностранных дел проницательные черные глаза.

Брексби добродушно улыбнулся. Он уже достаточно долго пожил на этом свете, чтобы его мог смутить сидящий напротив импульсивный молодой человек. Министр откинулся на спинку кресла и скрестил руки.

— Мне бы хотелось подождать, когда явятся все приглашенные, — заметил он. — Но тороплюсь сказать, что вам, милорд, никаких поручений от английского правительства предлагать не буду. Ни в коем случае. Тех, у кого дети, мы стараемся не беспокоить.

Алекс насмешливо вскинул бровь:

— К военной службе это, разумеется, не относится. Я имею в виду принудительное зачисление мужчин в армию, практикуемое правительством во время войны.

— О, — мягко отозвался Брексби, — да будет вам известно, милорд, наших аристократов мы никогда на службу не призываем. Подчеркну, на любую службу. Вместо этого мы полагаемся на добрую волю в их сердцах и желание помочь своей стране.

Алекс с трудом сдержал себя, чтобы не усмехнуться. Брексби хитрый старый макиавеллист, которому разумнее не противоречить.

— Тем не менее ваше присутствие здесь вовсе не представляется излишним, — продолжил Брексби. — Я намереваюсь предложить кое-что вашему брату.

— Возможно, это его заинтересует, — проговорил Алекс, прекрасно зная, что Патрик, узнав, что есть шанс отправиться в путешествие, подпрыгнет от радости. Примерно год назад он возвратился в Англию из долгой поездки и, по мнению Алекса, сейчас чуть ли не с ума сходит от скуки. Не говоря уже о том, что в последнее время, с тех пор как Софи Йорк отказалась выйти за него замуж, он стал крайне раздражительным.

— Я так и думал, я так и думал, — пробормотал Брексби.

— Куда вы собираетесь его послать?

— Я надеюсь получить его согласие проехаться осенью в Оттоманскую империю. Мы слышали, что Селим Третий имеет намерение провозгласить себя императором, в духе месье Наполеона, и нам хотелось бы организовать на этой так называемой коронации английское присутствие. Думаю, вам не нужно говорить о нежелательности посылать туда кого-либо из герцогов королевской крови. — Чуть приподняв бровь, лорд Брексби выразил свое мнение об излишне доверчивых, если не сказать глупых, и большую часть времени нетрезвых сыновьях короля Георга. — Мне представляется, что ваш брат мог бы явиться великолепным послом Англии.

Алекс кивнул. Патрик наверняка привезет оттуда много ценных товаров, постарается набить корабельные трюмы до отказа. Так что поездка оправдается.

— Теперь о том, почему я пригласил вас присутствовать на этой беседе, — сказал Брексби. — Речь идет о дворянском титуле вашего брата.

— Дворянском титуле? — Алекс недоумевающе посмотрел на министра.

— Вот именно. Ведь вашему брату надлежит представить Англию во всем великолепии. Разумеется, личное состояние позволит ему одеться подобающим образом, а английское правительство, конечно же, подготовит для свежеиспеченного императора дорогой подарок. Мы предполагаем, что это будет усыпанный рубинами скипетр, очень похожий на скипетр короля Эдуарда Второго. Правда, на королевском скипетре рубинов нет, но для Селима, с учетом его вульгарности, их следует обязательно добавить. Это должно произвести соответствующее впечатление. Однако главным, — продолжил Брексби, — является то, как Селим воспримет Патрика Фоукса. С учетом нестабильных отношений между нашими странами этот аспект чрезвычайно важен.

— Правителям Албании и Индии Патрик вроде бы понравился, — заметил Алекс. — Я слышал, что Али-паша даже просил его стать министром своего кабинета. А вы знаете, Албания наводнена турками. Я не думаю, чтобы с Селимом получилось как-то иначе.

— Вы меня не поняли, дорогой сэр. Титулы для Селима превыше всего. Подумайте только: император Селим! — Последние слова Брексби произнес недовольным тоном.

Несколько секунд Алекс задумчиво созерцал крышку дубового стола лорда Брексби, а затем поднял голову и пристально посмотрел на министра внутренних дел:

— Вы имеете в виду, что Патрику могут пожаловать титул. — Это было утверждение, а не вопрос. Затем улыбка тронула его губы. — Прекрасно!

— Конечно, здесь возникнут определенные трудности. — Тон лорда Брексби подразумевал, что трудностям этим он придает мало значения. — Но я думаю, они могут быть преодолены.

Алекс улыбнулся:

— Я могу выделить Патрику половину моей недвижимости и, следовательно, половину титула.

Александр Фоукс был графом Шеффилдом и Даунзом, что предполагало управление двумя английскими территориями. Это предложение Брексби шокировало.

— Мой дорогой сэр! Нам не нужно ничего такого делать. Делить наследственный титул? О нет, нет и еще раз нет. Дело в том… — На его лице появилось лукавое выражение. — В вашей семье есть еще титулы.

Алекс задумчиво кивнул. Действительно, он был не только графом Шеффилдом и Даунзом, но и виконтом Спенсером.

— Я имею в виду Шотландию, — сказал Брексби.

Алекс пребывал в полном недоумении и потому отозвался только через пару секунд:

— Шотландию?

— Известно, что ваша прапрабабушка, выходя замуж за ваше го прапрадедушку, утратила титул своего отца, герцога Гизла, поскольку в ту пору была еще ребенком.

— О, конечно. — Алекс знал о существовании шотландской прапрабабушки, но понятия не имел, что она утратила титул отца.

— Я намереваюсь ходатайствовать о восстановлении этого титула, — заявил Брексби. — Мне кажется возможным представить разумные причины с учетом важности переманить Селима Третьего на сторону Англии. По моим предположениям, если наш посол не произведет на Селима должного впечатления, то в ближайшем будущем Оттоманская империя объявит Англии войну, естественно, идя в фарватере нашего дорогого Наполеона. Я ожидаю, что парламенту придется по душе и тот факт, что вы с братом близнецы. В конце концов, Патрик Фоукс младше вас всего на несколько секунд.

Алекс кивнул. Надо иметь в виду, что лорд Брексби никогда не сообщает о своих планах, если не уверен в их успешном осуществлении. «В таком случае, — подумал Алекс, — через несколько месяцев Патрик будет объявлен герцогом Гизлом».

— Я не уверен… — начал он, но в этот момент дверь отворилась.

— Мистер Патрик Фоукс; граф Слэслоу; лорд Реджинальд Питершем; мистер Питер Дьюлэнд, — объявил слуга лорда Брексби.

Лорд Брексби немедленно перешел к делу:

— Джентльмены, сегодня я пригласил вас как владельцев быстроходных морских судов.

— Помилуйте, любезный сэр, — смущенно проговорил Брэддон Четвин, граф Слэслоу, — я что-то не припомню, чтобы владел каким-нибудь кораблем. Если только управляющий не купил его без моего ведома.

Лорд Брексби внимательно разглядывал графа. По-видимому, то, что ему сообщали по поводу умственных способностей Слэслоу, преувеличением не было.

— Свой клипер вы выиграли в экарте у… — Брексби замолк на несколько секунд, поднес к глазам очки и склонился к лежащей на столе газете. — О да, вы играли с мистером Шериданом Джеймсоном. Я полагаю, он коммерсант.

— Вы совершенно правы, — произнес Брэддон с заметным облегчением. — Питершем, это было в той гостинице, где мы остановились с тобой по дороге на ипподром в Аскот. Ты помнишь?

Питершем кивнул:

— Помню, я отправился спать, а ты еще долго резался в карты и швырял кости.

— И выиграл корабль, — радостно воскликнул Брэддон. — Теперь я все вспомнил.

— А что, правительство решило реквизировать наши корабли? — спросил Патрик Фоукс, пожалуй, немного резковато. Он владел тремя клиперами и ни с одним не собирался расставаться.

— О нет, нет и еще раз нет, — запротестовал лорд Брексби. — Как говорится, ваш дом — ваша крепость. Единственное, что нам хотелось бы знать, — не пожелает ли один из вас в ближайшем будущем поплавать примерно месяц вдоль побережья Уэльса. Правительство заказало в Уэльсе строительство береговых укреплений, но вам же известно, западные территории очень трудно поддаются управлению. — Брексби нахмурился. — Там просто не выполняют наших распоряжений.

Пятеро приглашенных выжидающе смотрели на министра.

— Вот, собственно, и все, джентльмены, — произнес он. — Нами получена информация, что Наполеон может предпринять попытку вторжения в Англию с тыла. Его корабли выйдут из Булони, обогнут полуостров и высадятся в Уэльсе. Вероятность этого события не очень велика, но все равно с ней следует считаться.

Брэддон нахмурился:

— Зачем ему это? Много быстрее было бы просто пересечь пролив. Лично я бы это сделал за шесть часов.

«Да, — подумал Брексби, — когда он был ребенком, мать, наверное, с ним намаялась. Этот болван даже не ведает, что пролив Ла-Манш заблокирован».

— Боюсь, что в данный момент это невозможно, — произнес он в высшей степени любезно. — Наполеон сам же и инициировал блокаду пролива. Именно с учетом этого фактора, джентльмены, я хотел бы просить одного из вас взять на себя эту миссию. Естественно, инспектировать строительство береговых укреплений я мог бы поручить нашим морским силам, но для этого пришлось бы задействовать один из боевых кораблей как раз в такое время, когда месье Наполеон вынудил нас бросить все силы на блокаду пролива. Короче, мы были бы очень благодарны, если бы один из вас согласился выполнить эту задачу.

— До окончания сезона я этим заняться не могу, — поспешно проговорил Брэддон. — Сегодня утром я сделал одной леди предложение руки и сердца, которое было принято, и теперь моя мать настаивает, чтобы я появлялся на всех светских приемах. А потом, — добавил он после небольшой паузы, — как водится, предстоит свадьба.

— Могу я поинтересоваться, — вежливо спросил лорд Брексби, который старался не пропускать ни одной светской новости, — это леди Софи Йорк приняла ваше предложение выйти замуж?

— Она, — просиял Брэддон.

Братья Фоукс встали поздравить жениха. Встретившись взглядом с Патриком, Алекс заметил в черных глазах брата веселые искры. Его губы слегка подергивались, он едва сдерживал смех.

Затем Патрик резко повернулся к лорду Брексби и холодно произнес:

— Этим займусь я.

Лицо лорда Брексби озарилось лучезарной улыбкой. Он тоже встал и слегка наклонился вперед, опершись на стол растопыренными пальцами.

— Превосходно, превосходно. В таком случае я прошу вас уделить мне несколько минут вашего драгоценного времени, чтобы показать дислокацию этих укреплений. — В голосе Брексби чувствовалась едва скрываемая ирония. Дело в том, что жители Уэльса — народ трудный и упрямый, не очень-то склонный подчиняться английским порядкам. И потому на существование этих укреплений надежды было очень мало.

Патрик кивнул.

Остальные приглашенные, кроме Алекса, поспешно удалились. По лицам джентльменов нетрудно было угадать, что у них отлегло от сердца. В кабинете остались трое.

Брексби кратко рассказал о ситуации, возникшей в Оттоманской империи, задачах миссии Патрика Фоукса и проблеме титула.

— Никакой титул мне не нужен, — быстро произнес Патрик. Его тон не допускал возражений.

Алекс про себя усмехнулся. Он собирался, но не успел сказать лорду Брексби, что не стоит уговаривать парламент жаловать Патрику герцогство, потому что тот его не примет.

Но лорд Брексби редко предпринимал что-либо, не изучив предварительно предмет со всей доскональностью. Он знал, что Патрик Фоукс чуть ли не самый богатый аристократ в Лондоне. Денег у него столько же, если не больше, чем у брата. Ему также было хорошо известно, что Фоукс весьма пренебрежительно относится к дворянским титулам и никогда не обнаруживал сожаления по поводу отсутствия у себя такового. Информаторы сообщили Брексби, что Фоуксу всегда было безразлично то, что его брат граф, а он нет.

Однако Патрик Фоукс был также умным человеком и достаточно поездил по Востоку. Как и все прочие, он был прекрасно осведомлен о страсти Селима Третьего к всевозможнейшей западной мишуре, включая и титулы.

— Ради Бога, — сказал Брексби с деланным безразличием, — здесь этот титул можете не использовать. По возвращении из Турции вы имеете право даже от него отказаться. Нам это в любом случае безразлично. Тем не менее мы бы предпочли, чтобы вы не подвергали риску свою посольскую миссию. Причем в любой форме, в том числе и отказом принять титул.

Патрик глубоко задумался.

Брексби наблюдал за братьями, скрестив на груди руки. Они являли собой весьма живописную картину, эти близнецы Фоукс. Оба длинноногие, с необыкновенно похожими лицами, у обоих непослушные черные волосы с небольшой серебряной проседью и изогнутые брови, придающие лицу дьявольское выражение. Небрежно устроившись в креслах, расслабив крепкие мускулы, они напоминали прикорнувших на теплом солнышке крупных котов. Пожалуй, нет, поправил себя Брексби, точнее было бы сравнить их с тиграми, совершенно одинаковыми опасными хищниками. И пусть непринужденная расслабленность никого не вводит в заблуждение — они в любой момент могут вскочить и выпустить когти.

Наконец Патрик пожал плечами и объявил, что лорд Брексби может подавать ходатайство в парламент о пожаловании ему титула. Министр иностранных дел понял, что дело сделано.

— На утверждение титула уйдет примерно шесть месяцев, — радушно произнес он. — Если вы отправитесь в поездку в конце следующего лета или осенью, то прибудете в Константинополь как раз вовремя, чтобы присутствовать на коронации. Изготовление скипетра с рубинами ювелиры закончат к апрелю. Здесь я никаких трудностей не предвижу.

— Мне бы только не хотелось большой огласки. Я имею в виду титул, — коротко произнес Патрик, хотя не хуже лорда Брексби знал, что, как только он станет герцогом Гизлом, лондонское высшее общество будет говорить об этом самое меньшее несколько месяцев.

Брексби благоразумно промолчал. Он поднялся с кресла и обогнул стол. Алекс и Патрик были уже на ногах. У двери Брексби широко улыбнулся:

— Надеюсь, что мне удастся первым назвать вас ваша светлость. — Он отвесил поклон.

Как только братья вышли из здания, Патрик взорвался смехом:

— Как тебе этот напыщенный осел? Похоже, маскарад доставляет ему удовольствие. Почему бы ему не послать в Турцию кого-нибудь из герцогов королевской крови?

Алекс усмехнулся:

— Патрик, перестань морочить мне голову. Ты же мечтал поехать в Оттоманскую империю на эту чертову коронацию. А тут представляется такая возможность.

— Ты прав, как всегда. — Патрик улыбнулся, и его лицо просветлело. — Во время путешествия по Тибету, Индии и Персии мне довелось довольно много слышать о Селиме. В том числе даже и в Лхасе.

— Да? И какой же он?

Патрик снова улыбнулся:

— Селим самый настоящий позер и больше никто. Проехавшись по европейским столицам, он решил импортировать в Константинополь все европейские нравы, включая женскую одежду, чем буквально свел своего отца с ума.

— Ты думаешь, он действительно может двинуть свою армию на поддержку Наполеона?

— Считаю это вполне вероятным.

Они подошли к своим каретам.

— А знаешь, — насмешливо произнес Алекс, — ты ведь теперь выше меня.

Патрик удивленно вскинул брови, а затем его лицо расплылось в улыбке.

— Ты прав, черт возьми! Ведь я стану герцогом, а ты как был графом, так им и останешься!

Алекс засмеялся. Братья всегда иронически относились к титулам.

Глаза Патрика неожиданно сузились.

— Если бы я был герцогом месяц назад, она бы мне не отказала.

Алекс покачал головой. Он, конечно, понимал, о ком идет речь.

— Патрик, леди Софи не из таких.

Софи Йорк была близкой подругой его жены. Он не знал, почему она отказалась выйти за брата, но не сомневался, что отказ этот никак не связан с отсутствием у Патрика титула.

— В таком случае почему она приняла предложение Брэддона? — С горечью проговорил Патрик. — Представляешь, Брэддона!

Алекс внимательно посмотрел на брата:

— Не думал, что это так тебя взволнует.

— Брэддон толстый и глупый, — продолжал Патрик, будто не слыша замечания Алекса. — К тому же у него нет и трети моих денег. Но зато он граф, Алекс. Вот что для нее важно.

— А тебе не приходило в голову, что она могла просто его полюбить?

— Полюбить! — усмехнулся Патрик. — Вряд ли в светском обществе найдется хотя бы одна молодая леди, которая бы верила в такие глупости, как любовь. Конечно, кроме Шарлотты, — добавил он поспешно.

При упоминании имени жены Алекс улыбнулся:

— Я не думал, что Софи так тебя интересует, Патрик.

— Она меня нисколько не интересует. — Патрик пожал плечами. — И может делать что хочет. — Он грустно посмотрел на брата. — Но я потерпел сокрушительное поражение, Алекс. И ты понимаешь это лучше, чем кто-либо. Меня гнетет, что всему виной титул Брэддона, которого у меня нет.

Несколько секунд Алекс молчал, не находя причин настаивать на том, что Софи Йорк выбрала Брэддона по каким-то другим мотивам. Кто знает, может быть, она действительно захотела стать графиней.

— Ты собираешься сегодня вечером на бал к Дьюлэндам?

— Как-то еще об этом не думал, — ответил Патрик. — Сегодня мы договорились с Брэддоном вместе поужинать, а потом он скорее всего захочет отправиться на бал. — Он снова встретился взглядом с Алексом. — Не сомневаюсь, что он станет просить меня быть его шабером. — Губы Патрика чуть подергивались от сдерживаемого смеха.

— Я тоже постараюсь прийти, — сказал Алекс, обнимая брата за плечи. — Будем вместе наблюдать сенсацию, какую вызовет в свете сообщение о помолвке.

Патрик пожал плечами:

— Еще одна причина, чтобы немедленно отправиться ко всем чертям в Уэльс.