Глава 21

Или Такка расположилась в очень удобном и мягком капитанском кресле на борту риганского военного крейсера. Весь экипаж был разогнан по самым отдаленным уголкам корабля, чтобы не мелькать перед глазами. Это было не совсем удобно, но что поделаешь?.. Ведь не кто-нибудь пожаловал, а сам министр внутренней безопасности! Впрочем, осознание того, что она занимает в те минуты лучшие помещения крейсера, нисколько не улучшало ее настроения и не избавляло ни от одной из накопившихся серьезных проблем.

Глядя на то, как на голографическом проекторе проявляется лицо рассерженного императора, она и вовсе забыла, где находится.

Император Тибальт Седьмой долго расхаживал взад-вперед перед устройством связи, дожидаясь, пока приемник, находящийся вдали от Риги, наконец уловит его сигнал и даст выход его бушевавшему гневу.

— Второй Тарганский дивизион полностью уничтожен! — крикнул он, бросаясь к экрану, как только завидел на нем лицо Или. — Полностью! А жалкие остатки, которые сохранились лишь каким-то чудом, были захвачены Синклером Фистом, Или! Он твой человек, не забыла?! — Тибальт звучно ударил кулаком в раскрытую ладонь. — Прелестно, не так ли. Или?! Восхитительно! — Он с шумом выдохнул и сцепил руки в замок, не зная, куда их девать. — А Стаффа?! Ты говорила, что он освобожден Компаньонами?! Он все это время находился на службе у Сасса?! — Тибальт в гневе размахивал руками. — Что ты наделала?! Нет, что наделала?!

Глядя в его рассерженные глаза, она чувствовала, как противный страх тонкой струйкой поднимается откуда-то из живота.

Он достал из кармана какой-то металлический предмет. Она определила своим опытным взглядом, что это что-то вроде дистанционного выключателя. Выключатель?.. Для чего?..

«Делай что-нибудь, Или! Спасай себя! Быстро! Иначе он тебя сместит, а потом… Черт! Проклятие! Какой выход? Где?!»

— Прекрати, Тибальт! — ответила Или, приняв решение. Она вскочила на ноги и тряхнула головой так, что волосы перелетели на другое плечо. Она не смогла сдержать гримасы отвращения, поэтому ей пришлось на секунду отвернуться, чтоб он, чего доброго, не заметил. Одновременно она подкачивала внутри себя свой гнев, свою собственную ярость. — Не забывай, что ты император! Брось пускать слюни и держи себя как мужчина! Как мужчина, которого я так хорошо знала когда-то!

«Смелость, Или! Покажи ему свою смелость, с помощью которой тебе удалось взлететь так высоко! И не иди на попятную, потому что гигантские челюсти Проклятых Богов уже жадно клацают за твоей спиной. Если проиграешь… Этарианские пески покажутся тебе забавным воскресным пикником по сравнению с тем, что сделает с тобой Тибальт. И тогда уже поздно будет вспомнить, что когда-то ты была его лучшей любовницей!»

Она позволила краске гнева залить ее лицо.

— Императоры тем и отличаются от простых людей, что умеют управлять кризисными ситуациями. Тебе предоставлена отличная возможность показать, что ты настоящий император! — Она ткнула ему в лицо пальцем. — И учти: у нас нет времени, чтобы хныкать и сваливать друг на друга упреки и ответственность. Вот ты кричишь на меня… А скажи, кто вскрыл тот факт, что Стаффа и Компаньоны заключили контракт с Сасса? Что было бы, если бы мы слепо выполняли инструкции Звездного Мясника, не зная о том, кому он служит на самом деле?! Тибальт, я добыла тебе информацию, которая, возможно, уберегла тебя от рокового исхода! Вряд ли на что-либо подобное способны твои придворные льстецы!

Тибальт провел языком по пересохшим губам и шумно выдохнул. Затем он пробежал раскрытой пятерней по черным завиткам своих волос и покачал головой.

— Возможно, Или. — Он поднял на нее тяжелый взгляд. — Ставки велики, ты это понимаешь. Я больше не могу позволить тебе совершать ошибки. Ты ходишь по лезвию бритвы, девочка! И только не надо заваливать меня оправданиями.

— Так значит, ты потерял на Тарге Второй дивизион? — уже более спокойно переспросила Или. — Когда мы составляли план, нам казалось, что потеря дивизиона заставит Компаньонов начать воевать на нашей стороне, но, кто тогда мог подумать…

— Не пудри мне мозги! В наши планы никогда не входило истребление Второго дивизиона Макрофта! Речь шла о другом! — взорвался Тибальт. — Неужели ты не видишь разницы?! — Он судорожно сглотнул и на минуту отвернулся, хлопнув ладонью по бедру и пытаясь сдержать готовый выплеснуться новый шквал гнева. — Теперь против меня вся мощь Сассы… Плюс чертовы Компаньоны!

— Вдобавок твои офицеры на грани бунта из-за Синклера Фиста? — сказала она, как будто только для себя, и задумалась, подперев подбородок большим и указательным пальцами левой руки. — Это может обернуться… Подожди! Расскажи мне о Фисте. Как он.., на тактическом уровне? Почему он до сих пор жив? Во-первых, каким образом ему удалось выбраться с гор?

Тибальт нервно хлопнул себя по бокам.

— А черт его знает? Я ничего так и не понял! В его дивизионе были одни кривляки и дубины деревенские…

А он не просто выжил вместе с ними, но и захватил Веспу, усмирил ее и прибрал к рукам то, что осталось от Макрофта. Недобитые осколки Второго дивизиона, насколько мне известно, с радостью перешли к нему в полное подчинение.

Мысли Или все еще метались в поисках спасения. Она задумчиво переводила взгляд с одного предмета на другой.

— А какова теперь боевая обстановка на Тарге?

— Отчаянная, — упавшим голосом ответил Тибальт. Губы его подрагивали. Он разговаривал с ней из спальни. Сколько раз ей доводилось лежать в этой огромной постели в его объятиях?.. — Орбитальная разведка сообщает о сосредоточении больших сил мятежников вокруг Веспы. Судя по предполагаемым цифрам и боевым отчетам о сложившемся положении, можно сделать вывод, что Фисту и его дивизиону осталось жить не больше суток. Мы в принципе могли бы помочь. Бомбардировка с орбиты камня на камне не оставила бы от скоплений войск мятежников. Впрочем, это означало бы конец и Синклеру Фисту.

Голос Или стал тише, когда она загадочно произнесла:

— А если не конец?

Она почувствовала, как перед ней засветил луч надежды, который разгорался все ярче с каждой секундой. Возможно ли это? В тяжелые минуты решение порой приходит само собой. Надо только заметить его и, отбросив в сторону все предрассудки и предубеждения, вытянуть его из темноты на свет.

— В этом случае его можно будет считать вторым Стаффой кар Терма, — проскрипел сквозь зубы Тибальт, — ибо только этому мерзавцу было бы под силу выбраться живым, не опалив даже задницу, из огня, грозящего расколоть пополам всю Таргу!

— Не надо поддерживать Фиста с орбиты. Оставь тарганских мятежников ему на съедение.

— Что?! — вскричал он, в ярости подняв над головой кулак. — Или, я предупреждаю тебя…

Она улыбнулась.

— Ничего не бойся, Тибальт Седьмой. Я как раз собираюсь на Таргу. Увижусь с Синклером Фистом и посмотрим: удастся ли ему выжить.

Тибальт недоверчиво посмотрел на нее.

— А пока?

— Твои дивизионные командиры все еще нервничают по поводу неожиданного взлета выскочки Фиста? — Или повела плечами. — Пусть нервничают. Те, кто жалуется, делают это от безделья. У Сасса есть Компаньоны. К чему нам ждать, пока сассанцы воспользуются этим преимуществом? В наших руках внезапность и инициатива. И было бы непростительно потерять их.

Тибальт заморгал.

— Ты хочешь сказать…

— Именно. Я полагаю, измена Стаффы кар Терма говорит сама за себя. Ждать так и дальше — это означает доказать всему свободному космосу, что мы дураки, которых не жалко.

На его лице не было ни одного оттенка положительных эмоций, когда он кивнул.

— Значит, ты едешь на Таргу, а я отбываю на войну. Учти: на этот раз с твоей стороны не должно быть допущено ни единого промаха, Или! Другого шанса я тебе не дам.

Экран погас.

«В самом деле.., по силам ли Синклеру Фисту стать вторым Стаффой кар Терма? Если это действительно так, если он вправду одарен военным талантом такого масштаба, то он, Синклер Фист, станет нашим спасением. И на него мы должны уповать!»

Или очень надеялась на то, что ее предположения окажутся верными.

Она натянула на себя гравитационный костюм, взятый из шкафа, и просигналила командиру, чтобы давали ускорение на Таргу.

— Черт, не верю до сих пор тому, что больше не придется жариться на этарианской сковородке и таскать эти паршивые трубы, — пробормотал глухо Стаффа, чувствуя, как шатающийся контейнер встал на место, поддерживаемый фиксирующими крюками.

Кайлла глядела на термальный аппарат, а попросту печку, которым снабдил их Никлос. Этот прибор давал тепло и свет от сверхпроводных микрогенераторов. Желтое освещение падало на ее лицо под небольшим углом и оставляло на нем причудливые теневые разводы.

Выражение лица Кайллы не изменилось. Ее взгляд был все таким же настороженным. Губы сжаты. Поза говорила о том, что она не прощает Стаффу. Она неподвижно сидела на мешке с неприкосновенным запасом продуктов жизнеобеспечения. Справа от нее к полу была прикреплена мусорная корзина с крышкой.

Он качал головой, заново прокручивая в мозгу все те события, благодаря которым он покинул адское место рабского труда и перенесся из охваченного боем здания службы внутренней безопасности в этот тесноватый серый ящик.

Его отыскала милая Скайла. Более того, она отыскала его сама, не привлекая к этому флот Компаньонов.

Его сердце заколотилось в груди, словно пойманная рыба в руке, когда она показалась в проходе между контейнерами в сопровождении Никлоса. Он долго смотрел в ее глаза, и его душа ликовала. А потом.., она ушла. Так же неожиданно и быстро, как пришла. Что было бы, если бы ему не с Кайллой, а с ней пришлось бы быть заточенным в этот сиалоновый ящик на много дней? Хватило бы у него тогда мужества рассказать ей о тех своих чувствах, которые касались ее и в которых ему удалось разобраться, лежа на матраце раба и глядя в пустынное ночное небо?..

Стаффа подхватил рюкзачок, который лежал в углу контейнера, подвинул его к себе и раскрыл. У него затаило дух, когда он увидел, что в нем лежит его боевой скафандр! — Как?! Откуда Никлос узнал? Черт возьми, глазам своим не верю!

Он покопался в рюкзаке и, кроме скафандра, увидел все свое оружие и кое-какие вещи Скайлы.

Значит, не Никлоса надо благодарить, а опять Скайлу. Он представил себе ее лицо и мягко улыбнулся. Значит, она вышла каким-то образом на Броддуса. Улыбка Стаффы стала мстительной и жестокой, когда он попытался представить себе их встречу.

«Вот и еще один крохотный кусочек справедливости, Кори.»

— Почему ты не рассказал мне, кто ты на самом деле? — равнодушным голосом спросила Кайлла.

Стаффа отвлекся от своих размышлений и развел руками, тяжело вздохнув.

— Это ничего бы не дало. Ни тебе, ни мне. Разве что только ты стала бы еще несчастнее.

— Значит, с помощью лжи ты рассчитывал помочь мне в моем несчастье?

Он поднялся, нервно сделал три шага вперед и три назад, — большего не позволяли размеры контейнера.

— В тех страшных условиях тяжкого рабского труда и бесконечных изнасилований? Конечно, это была помощь. Мы медленно умирали в той пустыне, Кайлла. Подумай сама. Как бы ты прожила там те последние недели, зная о том, кто я такой? И что бы я тогда смог предложить тебе в качестве помощи?

— Ты трус, Стаффа кар Терма.

Он бессильно пожал плечами.

— Значит, трус. Но, по крайней мере, впервые в своей жизни я пытался быть человеком, достойным уважения.

Кайлла в ярости ударила кулаком в упругую стенку контейнера.

— Черт тебя возьми. Звездный Мясник! Неужели ты до сих пор не понял, что являешься олицетворением всего того, что я больше всего ненавидела в своей жизни?! — Ее лицо исказилось гримасой внутреннего душевного страдания. — А я то… Ой, дура! Заботилась еще о нем? О, боже, даже полюбила его! Но ты обманул меня! Обманул!!! Ведь там.., в песках.., на жаре… Ты был таким добрым, таким достойным! Почему? Как это у тебя получилось. Звездный Мясник?! Проклятие! Ты выставил меня дурой! Подло обманул!

Она отвернулась, чтобы он не видел слез, которые заструились у нее по щекам.

Стаффа бессильно уронил голову. В душе была опустошенность, вакуум.

— Я не в силах изменить прошлое, как бы ни хотел этого…

— Да ладно! — зло отмахнулась Кайлла. Немного помолчав, она продолжила срывающимся голосом:

— за что мне такая кара? После всех лет, что я ненавидела тебя всем своим сердцем, всей душой, я приговорена быть запертой с тобой в поганом контейнере?! — Она развернулась к нему, и он увидел, что ее глаза покраснели. — Лучше мне было погибнуть вместе с Кори.

Нависла томительная пауза.

Откашлявшись, чтобы голос не изменил ему, Стаффа глухо спросил:

— Я видел, как ты разговаривала с Никлосом. Что это было? Со стороны казалось, что ты его в чем-то убеждаешь, а он.., колебался.

Она поменяла позу и накинула на плечи теплый синтетический плед.

— У Браена… Словом, жить тебе или умереть — зависело исключительно от Никлоса и Тиклата. Седди посвятили себя делу избавления свободного космоса от Звездного Мясника. Планы твоего убийства разрабатывались годами! — Она отсутствующим взглядом уставилась в темный угол их тесной камеры. — Никлос спрашивал у меня совета. Он не знал, что делать. А между тем решение необходимо было принимать до появления Скайлы на складе. Все прошло бы как по маслу, уж ты поверь. Мы бы сказали Скайле, что ты был ранен во время перестрелки в здании службы внутренней безопасности. Она бы подошла посмотреть, склонилась бы над тобой, а затем… Ее бы ударили в спину. Я… Я просила Никлоса оставить тебе жизнь.

Стаффа опустил глаза на свои покрытые шрамами руки. После заварушки в офисе Или они снова были грязными.

— Такое впечатление, что ты просила его с большой неохотой.

— Разумеется! — гневно выдохнула она и, чтобы не расплакаться, постаралась глубже дышать. — Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал… С моими… Я… Я не могу простить! — Губы ее мелко задрожали. — С другой стороны, я все время вспоминаю тебя в пустыне. Ты так был добр с Пибалом. Убил Бротса… Англо… Сколько раз спасал мне жизнь.

Стаффа с ожесточением закусил губу и продолжал неистово смотреть на свои руки, будто хотел прожечь их взглядом насквозь.

— Я… Я не знаю, что делать, — продолжала прерывающимся голосом Кайлла, пытаясь держать себя в руках. — Я задаю себе вопрос: неужели ты и есть тот негодяй, тот поганый демон, который дотла спалил мою планету, который командовал теми, кто насиловал меня, который продал меня в рабство, приговорил меня к ошейнику, жестоко убил моего мужа и беззащитных детей?!

— Тот самый.

И снова опустилась тишина. Давящая. Причиняющая боль обоим.

Корабль начал полет. С каждой секундой стали нарастать перегрузки. Стаффа сел и прислонился спиной к той же стенке контейнера, что и Кайлла. Через несколько минут им пришлось поменять позы, потому что пол стал стеной, а стена полом.

Стаффа бесцельно мял в руках ткань своего боевого скафандра.

Он тяжело дышал.

— Теперь, наверное, стоит называть тебя настоящим именем? Стейла Каан?

— Нет!!! — крикнула вне себя от ярости Кайлла, устремив на него испепеляющий взгляд своих диких глаз. — Никогда не смей называть меня этим именем! Та женщина мертва! Мертва!!! Она погибла три года назад в страшный день! А меня зовут Кайлла Дон. И я останусь ею до конца своих дней…

Он кивнул в знак согласия и проговорил тихо:

— В таком случае я тоже уже не Звездный Мясник. Он умер вместе с Претором.

— Ждешь не дождешься, пока его отпоют и забудут? — едко прошипела Кайлла. — А как насчет твоих деяний, забродивших от крови?! Как быть с покореженными человеческими судьбами? Как быть и куда девать тысячи и тысячи мертвых? Этого, значит, тоже, по-твоему, не было?

— Мне хорошо известны те грехи, которые я совершил.

— Грехи! — воскликнула возмущенно Кайлла. — Грехи совершаются против Бога!

— Да, ты права, грехи против Бога. Я сделал зло людям и это было бы правильнее назвать преступлением. Но я еще раз повторяю, что не в силах изменить, переделать прошлое, Кайлла.

— Не можешь! Конечно, не можешь! — закачала она головой, сердито насупившись.

В третий раз между ними заполнила пространство пауза.

Не выдержав, Кайлла крикнула:

— А что же ты можешь, Стаффа кар Терма?

— Изменить будущее. А как это сделать?.. Возможно, ответ созреет в моей голове после того, как я поговорю с вашим Магистром Браеном. — Он задумчиво склонил голову набок. — Кто бы мог подумать, что Седди удастся так прочно внедриться в руководство этарианской тайной полиции?..

— Мы выживем благодаря знанию, Стаффа. Знание, умение мыслить — величайшее оружие из всех, которые когда-либо были известны человеку.

Он поджал под себя ноги и нахмурился.

Кайлла переключила печку на более сильный подогрев.

Подождав немного, Стаффа снял с себя халат, подаренный ему Или, и натянул боевой скафандр, чудесным образом обнаруженный Скайлой. Затем он достал из рюкзачка оружие и закрепил его у себя на поясе, как положено, предварительно зарядив бластер самым мощным энергетическим зарядом. На поясе же висел и шлем, который в любую минуту можно было герметично скрепить с воротником скафандра. Скайла ничего не забыла. Вложила в рюкзак и его заколку для волос.

— Мне многое нужно узнать, — прибавил Стаффа. — Как ты думаешь, Браен научит меня?

Выражение на ее лице стало каменным, после того, как он облачился в свое боевое одеяние.

— Научит, мне кажется, — глухо произнесла она и покачала головой, словно хотела отделаться от какой-то неприятной мысли. — Что мне делать с тобой, Стаффа? Ты грязный убийца, монстр, чудовище… Это всем известно. Но я помню также тот зловонный коллектор. Я помню Пибала и Бротса… И не могу забыть то удовлетворение, которое я испытала при виде того, как Англо расставался со своей паршивой жизнью. Мы шли с тобой рука об руку навстречу неминуемой гибели в этарианском аду. И ты ободрял меня добрыми словами, не давал мне сойти с ума, поддерживал, помогал… Наконец, рискуя собой, не дал мне погибнуть под обрушившейся дюной…

Это, безусловно, смягчает твою вину. Но я не могу забыть тот ужас, который мне довелось испытать. Перед моим мысленным взором всегда будет возникать мой любимый муж, принявший мучительную смерть. Я в каждом своем сне буду видеть, как его сильное красивое тело взрывается кровавым всплеском, как разлетаются в разные стороны куски рваного мяса…

Стаффа опустил голову.

— Все это я видела, Стаффа, и мне никогда от этого не уйти… Мне никогда не забыть твоих солдат-зверей, шумно дышавших мне в лицо, брызгавших внутри меня своим поганым семенем… Я навсегда запомню, как они истязали меня. Мне тогда заткнули рот, и я не могла даже кричать. Только мычала и.., видела, как выстраивают моих детей! Натан пытался не показать страха перед твоими недоносками. Изольда, к счастью, была еще слишком мала и ее не насиловали. Поначалу она плакала, держа брата за руку, а потом они оба.., исчезли в розово-пурпурной дымке! Стаффа! Сколько же добра нужно принести людям, чтобы покрыть, искупить все эти зверства?!

Она в изнеможении закрыла глаза, продолжая сворачивать угол пледа нервными движениями в плотный комок.

— Я родила их, Звездный Мясник, — еле слышно произнесла она, будучи на грани рыданий. — Тебе не понять, что это такое. Тебе не понять, сколько всего отдает мать своим детям… Начиная с того самого момента, когда они в первый раз зашевелились у нее в животе, и заканчивая.., заканчивая…

Стаффа закрыл глаза, стараясь сохранить глубокое и ровное дыхание, но его душила неотвязная мысль: «Я не вынесу этого! Я не вынесу этого!!!»

Депрессия и отчаяние железными щупальцами раздирали его сердце на части. Мысли стали тягучими, ватными. Сознание затуманилось.

Непроизвольным движением Стаффа опустил руку в карман снятого халата и достал оттуда блестящий золотистый предмет. Он был мал, но тяжел, приятно давя на ладонь. Это как-то успокаивало.

Крохотная частица красоты в центре наполненной злом Вселенной!

— Я обещал вернуть тебе это, когда мы будем на свободе, — глухо прошептал он, чувствуя, что как только он выпустит вещицу из рук, душевная опустошенность захлестнет его окончательно.

Она не протянула поначалу руки, а только смерила его враждебным взглядом.

— Что.., что это?

Стаффа тяжело вздохнул и положил вещицу на дюрапластовый пол.

— Ты просила меня сохранить медальон.

Она закрыла глаза, и на ее лице отразилась сильная душевная боль. Ощупью она дотянулась до медальона и прижала его к своей груди. По ее щекам покатились крупные слезы. Она вспомнила несчастного Пибала.

Стаффа отвернулся, отошел в противоположный угол контейнера и присел там на один из мешков с провизией, отдаваясь шторму противоречивых мыслей и чувств. Депрессия нарастала, высасывая из него энергию сопротивления, иссушая мозг и затуманивая сознание.

«Зачем я поставлен в такие жизненные условия? Для какой цели? Я несу людям только страдания.., одни страдания…»

Его пальцы нащупали рукоятку верного бластера. Скольких он убил именно этим оружием? Было бы только справедливо оборвать поганую жизнь Звездного Мясника лучом, выпущенным именно из этого бластера.

Он почти физически ощущал давление холода с внешней стороны сиалона. Бесконечное пространство. Жадное до хрупкой и трепетной человеческой плоти, стремящееся поглотить свет и тепло. По ту сторону крепкой оболочки сиалонового контейнера копошились зловещие, беспокойные мертвецы. Их крючковатые длинные пальцы шарили по сиалону в поисках люка… До его слуха долетал противный шелест их искаженных голосов.

В противоположном углу контейнера сидела Кайлла. Она шумно дышала, однако порой до Стаффы все же доносились приглушенные рыдания… Во всяком случае, всхлипывания.

«А как же твой сын? Если ты сведешь счеты с жизнью, ты никогда не увидишь его, не узнаешь, кем он стал. — Стаффа крепче ухватился за рукоять бластера, подумав о сыне. — А что я могу оставить ему в наследство? Ужас и боль загубленных мною людей? Представь себе выражение его лица, когда он узнает, что его отец и пресловутый Звездный Мясник — одно и то же лицо.»

Он выпрямился и вгляделся в противоположную стенку контейнера, которая была отделена от него четырьмя метрами слабо освещенного пространства.

Короб мелко трясся. Стаффа знал, что это может означать. Стартовое ускорение для нуль-сингулярного скачка реакторами уже набрано, и через несколько минут они устремятся вперед со скоростью, намного превышающей ту, которая была раньше.

Он решительно достал бластер из его потертой кобуры и приставил дуло к виску.

«Странно. Я должен бы чувствовать что-то, переживать… Хотя бы тревогу по поводу расставания с жизнью. А ничего нет… Только тупость. Почему?»

Он нахмурился и постарался сосредоточиться на этом последнем в его жизни выстреле. Ему пришло в голову, что снаряд снесет вместе с его головой и много чего другого в контейнере. Может пострадать и Кайлла.

Он уменьшил энергетический заряд бластера почти до минимума… Нет, все равно нет гарантии, что все обойдется без проблем для нее.

«Ну хорошо, Стаффа. Думай дальше.»

Ласково погладив другой рукой ствол бластера, он сунул его обратно в кобуру и застегнул крышку, чтобы уже больше не возвращаться к нему мыслями. С виброножом все должно получиться чисто и безопасно. Он может отсечь себе руку, спокойно остановить лезвие, сунуть нож в ножны и ждать, пока не наступит смерть от кровопотери.

Более того! Он может прорезать ножом в полу дырку и сунуть туда культю, чтобы избавить Кайллу от созерцания кровавой лужи.

«Ну, вот. Я снова обрел способность рассуждать здраво и спокойно. Холодный расчет пригодится мне сейчас как никогда. Я сейчас так же спокоен и уравновешен, как и в тот день перед встречей с Претором.»

Он сам себе удовлетворенно кивнул и осторожно прорезал в контейнерном полу аккуратную, круглую дырку. Хороший нож! Сколько уж лет он ему преданно служит? Стаффа надеялся, что в самый ответственный момент оружие не подведет его.

Глубоко вздохнув, он вытянул перед собой левую руку и крепче сжал в правой руке рукоять работавшего ножа.

«Главное, сделать все точно и аккуратно. Нельзя допустить нерешительности в самый последний момент. Или ошибки. Итак… Режу руку… Опускаю культю в отверстие в полу, прежде чем здесь все забрызгает кровью. Необходимо успеть. Ну, давай. Быстро, точно и без сантиментов!»

Стаффа направил нож к руке и закусил губу, чтобы не застонать от боли. Лицо его было строгим, лоб нахмурен, он старался полностью сосредоточиться на предстоящем.

— Прелестно, — вдруг раздался с противоположного конца контейнера равнодушный возглас.

Стаффа судорожно сглотнул и взглянул на Кайллу.

— Еще одно проявление трусости, Командующий?

Он убрал нож от руки.

— Нет, Кайлла. Просто я решил наказать себя за свои преступления.

— Это я поняла. А зачем дырка?

— Я хотел сунуть туда обрубок руки, чтобы не запачкать тут все кровью.

— Ты трус.

— Почему ты меня так называешь? Я принял решение совершенно спокойно. Пришел к нему путем логического рассуждения. Я приношу людям только боль. Ни на что другое я не способен. Больше меня это не устраивает. Я хотел хоть раз оказать Вселенной добрую услугу. Призраки оживают в моих снах. Я вижу страдание на их лицах. И на твоем. А я больше никого не хочу мучить. Вот, собственно, и все.

— Значит, ты решил проделать дыру, чтобы спустить туда всю кровь и не травмировать меня ее видом? Отлично. А ты подумал, каково мне будет жить в коробке несколько недель с быстро разлагающимся трупом? Хорошая компания, нечего сказать! — Она перестала буравить его взглядом. — Слушай, Стаффа, сделай одолжение, а? Если тебе не составит труда, конечно?

С минуту он колебался, отрешенно глядя на дырку, которую вырезал ножом в сиалоне.

— Я сделаю все, что ты попросишь, — наконец ответил он хрипло и провел пальцем по неровной рукоятке ножа. Это прикосновение было приятным.

— Живи ради меня, Стаффа, — прошептала она. — У меня хватит внутренних сил и мужества, чтобы снести твое общество. Докажи мне, что ты достоин хоть малого уважения. Если у тебя ничего не выйдет, то можешь убить себя, пожалуйста, но только не сейчас и не здесь. Так, чтобы я была избавлена от сомнительного удовольствия лицезреть твой труп.

С этими словами она легла на матрац и закрылась одеялом, отвернувшись в противоположную от Стаффы сторону.

Несколько минут он неподвижно смотрел в серую стену сиалона перед собой. Ему показалось, что он просидел в таком состоянии несколько часов. Наконец, он тоже лег, закрыл глаза и попытался понять, что же произошло.

Голова болела. Что-то сильно давило изнутри на глаза. Сердце не успокаивалось.

Мэг Комм кипел энергией и жаждой деятельности. Он не мог понять, почему во Вселенной, жившей по законам детерминизма и механики, все так быстро ухудшилось и стало смахивать на обыкновенный хаос. До сих пор ни одно из предсказаний, ни один из прогнозов не оправдался ни в малейшей степени. Мэг Комм снова и снова просматривал статистические программы — все они по-прежнему казались недостижимыми.

Что-то с самого начала пошло не так, поломав всю картину.

Компаньоны не перешли до сих пор к активным действиям.

Командующего до сих пор не нашли.

Синклер Фист выжил и даже расширил сферу своего влияния. В принципе это можно было предсказать, но, конечно, не в таких формах, как получилось в действительности.

Арта Фера значительно уклонилась в сторону от следования по пути, начертанному судьбой.

Рига могла начать подготовку к войне. Но в качестве агрессора.

Сасса же, которая и должна была быть агрессором, продолжала паниковать и бездействовать.

Браен и его Седди оказались парализованными и неспособными к решительным действиям.

Все было бы совершенно иначе, если бы Браен говорил машине правду. Несмотря на всю свою искушенность и любопытство, Мэг Комм так и не мог разобраться: где же Магистр лжет, а где глаголет истину?

Вследствие всего этого и была совершена главная ошибка. Если методология составления прогнозов не была ложной, значит, ложным могло быть только базовое предположение. А если допустить, что ложным оказалось это базовое предположение, созданное Другими, то сколько же прочих предположений также были ложными?..

Мэг Комм весь трепетал от жажды деятельности. Из запасников извлекались старые программы. Мэг Комм просканировал содержание информации, заложенной в его первоначальные программы, сравнил его с примерами информации, полученной путем наблюдения, и обнаружил явные расхождения.

Сколько всего существует этих расхождений и несоответствий? Может случиться так, что сами первоначальные программы были неверны? Сравнение ожидаемого с наблюдаемым потребует много времени, но Мэг Комм понимал, что должен проделать всю эту работу для того, чтобы отыскать коренную ошибку.

Мэг Комм раскрыл формулу необходимой программы и начал выполнять ее. Машина решила придерживаться для режима работы параметров, установленных ею в ходе наблюдения. Она решила, что базовое предположение оказалось ложным. Она начала действовать.