Глава 18

Или почувствовала всем своим телом тот момент, когда Синклер вышел из капсулы челнока под министерством. Она так же знала, какое у него выражение лица. Чуть нахмуренное. Тяжелый рот. Взгляд глаз со странным цветовым оттенком, которым он оглядывал окрестности, проходя по платформе к лифту.

«Гнев. В нем был гнев. На что?»

Когда Синклер ступил в кабину лифта, Или вошла в кабину душа. Теплая вода побежала быстрыми ручейками по ее телу. Она увеличивала температуру до тех пор, пока на коже не выступил мягкий розовый румянец. Кровавые останки последнего инженера, во власти которого находилась Энергия, быстро исчезали в водостоке. А Синклер? Что он будет делать? Сейчас он стоял в лифте, пребывая в полнейшем замешательстве и не зная, стоит ли заходить в ее квартиру… Он решает. А, может, гнев заглушил смущение и он, не обращая ни на что внимания, просто вломится к ней?

Представив это, Или рассмеялась. Ну, что ж, если он действительно так гневен, она знала, чем в одну секунду разоружить его.

«Ведь так легко сыграть на его юношеском невежестве и незрелых представлениях о чести».

Как она и ожидала, он появился не сразу. Пару минут терзался сомнениями в комнате охраны. Она медленно поворачивалась под ласкающими струями воды, наслаждаясь его смущением. Сколько прошло времени? Две минуты? Три? Неужели он повернется и уйдет?..

Нет, вошел. Она поймала мимолетным взглядом его движение за запотевшей пленкой энергетического поля, которое не давало воде разбрызгиваться в разные стороны.

Она улыбнулась, приняв очень чувственную позу и подняв над головой руки. Вода каскадом спадала по ее трепетавшему телу. Краем глаза она увидела, как он, споткнувшись на полушаге, остановился и даже стал медленно пятиться назад. В эту-то секунду она и повернулась к нему лицом, повела плечами, выражая этим свое притворное удивление, и позвала:

— Синклер?

— Э-э… Я прошу прощения… Я…

Он продолжал отступать, поэтому она подалась вперед, высунув голову в «сушильное поле» и одарив его мягкой улыбкой.

— Я очень надеялась на встречу с тобой. Я слышала, что занятия идут хорошо. Ты назначил задания на завтрашнее утро?

Или вновь исчезла за сплошной стеной горячей воды, победно улыбнулась в своем укрытии и после этого выключила душ. В сушильном поле она немного задержалась, наслаждаясь лаской окатившей теплоты. Нежная кожа Или быстро обсохла под невидимыми лучами поля. Она еще раз улыбнулась ему и, повернув голову, выключила взглядом действие сушилки. Роскошные волосы спадали по плечам искрящейся черной волной.

— Я… — Он не сводил потрясенного взгляда с чарующей наготы.

Тело Или было порозовевшим от душа и совершенно волшебным.

Преисполненная гордостью, она медленно подошла к нему. Ее губы томно разомкнулись.

Молодой человек встревожено взглянул на нее.

— Я скучала по тебе, — сказала она ему притягательным шепотом и коснулась его лица своими теплыми нежными руками.

— Нам нужно поговорить, — хрипло и прерывисто проговорил он. Видно было, что эта реплика далась ему с большим трудом.

— У тебя деловая встреча? — спросила она, испытующе глядя ему прямо в глаза. — У меня есть пара свободных часов. Может, мы сначала немного расслабимся? Я так по тебе скучала… — С этими словами она подалась к нему и поцеловала его, почувствовав, как он отшатнулся со смешанным чувством возмущения и обреченности. Тогда она отступила на шаг назад и вопросительно заглянула ему в глаза.

— Или у тебя действительно исключительно деловой настрой?

Он тяжело сглотнул и постарался еще раз взять себя в руки. Во всей его позе было видно, что он безнадежно проигрывает эту битву. Насладившись вволю его смущением, она медленно подошла к шкафу и надела на себя через голову легкий газовый балахон, который стек по нежным изгибам ее совершенного тела, приятно пощекотав шелковистую кожу. Запахнув балахон на груди, она повернулась к нему вновь и счастливо улыбнулась.

— Вот так. К делу, так к делу. О чем пойдет разговор?

Она намеренно медленно прошлась по комнате. Балахон колыхался, обнажая ноги, но она как бы совсем не обращала на это внимания.

Или подошла к своей кровати и присела на нее.

Черты его лица нервно подергивались, но, похоже, ему все-таки удалось не упасть окончательно духом.

— Ты привезла меня во дворец. Ты не говорила, где я нахожусь. Черт возьми, я…

Она окинула его невинным взглядом.

— А где же тебе еще-то быть, Фист? Во дворце должно располагаться правительство. Но ведь правительство-то это ты и есть! Оборудование и связь в полном объеме налажены только здесь. Именно здесь и будут размещаться кабинеты представителей властных структур. Мак будет министром обороны, так ведь? Все управление, все командование сосредоточено в штаб-квартире министерства обороны. А это вдоль по коридору от твоих апартаментов. Всего-то.

— Но ведь дворец! Что скажут мои люди?! Я не могу стать одним из тех, с кем мы боремся! Это измена, предательство! — вскричал он, порывисто взмахнув руками, — Это…

Это…

— Нехорошо? — с улыбкой продолжила она за него. Потом нахмурилась и покачала головой. — Подойди сюда. Сядь рядом и поговорим. Я считаю, что пришла пора прояснить кое-какие вопросы между нами.

«Черт побери, он бы все отдал только за то, чтобы посидеть рядом с такой женщиной, но». Он должен был отвергнуть это предложение, и он отверг его. В наказание за свои безумные мысли он упер в пол тяжелый недвижный взгляд.

Или проговорила:

— Я знаю, насколько тяжело переживается переходный период, Синклер. Я осознаю, что тебе пришлось сразу взваливать на себя очень много. Сегодня судьба всей империи — всего человечества — легла на твои плечи. Ты работаешь без перерыва. Готов снять с себя последнюю рубашку, лишь бы приобрести новую форму для армии. У тебя все получается. У меня уже есть некоторые сведения, которые я перешлю в твой командный компьютер. Вот, кстати, и еще одна причина того, что я привезла тебя именно во дворец. Только здесь можно обеспечить безопасную связь. Безопаснее и надежнее ты не найдешь во всем свободном космосе.

— Но я не… Я не…

— Не Тибальт? — Она засмеялась. Ее глаза весело сверкнули. В то время как он смотрел на нее взглядом отверженного. — Ну и благодари за это Господа Бога!

Он вновь опустил взгляд.

— Или, кто жил в этих апартаментах до меня?

Она вновь коснулась рукой его лица. За подбородок подняла его так, чтобы он смотрел ей в глаза.

— Я поместила тебя в кабинет императора. Не в его покои. А в кабинет. Ты понял меня, Синклер?

На его лице дернулась какая-то жилка.

— Ты спала с ним в этой кровати, не так ли? Спала с ним здесь.

Она глубоко заглянула в его странные глаза и кивнула.

— Спала. В то время мы… Словом, я думала, что мне удастся изменить его. — Она задумчиво улыбнулась и, прерывая непосредственным визуальный контакт с ним, перевела грустный взгляд в пустое пространство. — Мы вместе строили планы, он и я. Мы хотели изменить человечество. Да, Синк, ни много ни мало.

Она поднялась с кровати и, подойдя к нему почти вплотную, остановилась. Ее сцепленные руки говорили о том, что ею овладело задумчивое, созерцательное настроение.

— А оказалось, что все это ерунда, если говорить мягко. Тибальт, будь ты проклят… Все обернулось блефом. Простым и грубым обманом. Он всего лишь хотел, чтобы я пела под его дудочку. Ничего не менялось.

Она подняла на него горящий взгляд, — сколько в нем было искренности! — и, полоснув воздух крепко сжатым кулаком, проговорила:

— Но на этот раз ведь все будет по-другому? Мы получим в наше распоряжение империю, которая будет управляться не ложью и не злоупотреблениями властью!

Он скептически нахмурился.

— Что-то не верится…

Она склонила голову набок.

— На тебя оказал большое влияние Мхитшал, не правда ли? Синклер?

— Ты хочешь, чтобы я избавился от него. Убрал его?

Она скрестила руки на груди и покачала отрицательно головой. При этом ее роскошные черные волосы красиво потекли по плечам. Это производило на мужчин большой эффект, и Или знала об этом.

— Нет. Он открывает перед тобой перспективы. Знаешь, если бы не было Мхитшала, который служит контрамассой для равновесия, я бы давно уже обманула тебя. Если честно, то я уважаю его скептицизм.

Почему?

Вот теперь она поняла, что крепко держит его в руках.

— Потому что у меня высокая цель: построение будущего. Нашего с тобой будущего. Я хочу, чтобы ты приходил, в мою спальню по собственной доброй воле. Я хочу, чтобы ты работал вместе со мной и доверял моим суждениям. — Она взяла его за руку и с большим уважением заглянула ему в глаза. — Вспомни, что такое написанная история, Синклер. Это великая ответственность. Потомки должны узнать о нас как о выдающихся реформаторах. Представь только: мужчина и женщина, которые избавили человечество от тирании! Это цель поистине достойная большие трудов и жертв.

Он хмурился и кусал губы, стараясь изо всех сил поверить ей.

— Синк, — сказала она и чуть помедлила. Потом добавила:

— Я арестовала главного инженера, в ведении которого была Энергия.

Как она и ожидала, это известие заставило его отшатнуться и устремить на нее тяжелый взгляд.

— Бойз тут ни в чем не виновата, — торопливо продолжила Или. — Она ничего не знала. Честно! Мак удалил ее от исполнения своих обязанностей и отправил в империю Сасса.

— Бойз? — растерянно переспросил сбитый с толку Синклер. — Причем тут, вообще, Бойз?! Ты можешь говорить все по порядку?

Она кивнула.

— Хорошо. Бойз полагала, что человек по имени Рокард Неру — самая подходящая кандидатура на пост инженера в управление Энергии. И у нее действительно были веские основания для такой оценки. Этот человек числился отличным специалистом, и послужной список у него был длинный и абсолютно чистый. — После паузы она добавила:

— К тому же у него были связи среди Седди. Конечно, я должна была раньше провести необходимое расследование. Но, кто бы мог подумать?..

— Подожди. Откуда ты все это узнала?

Она только пожала плечами.

— Наша внутренняя безопасность не была бы такой надежной, если бы я не делала свое дело. По вопросу о том, кем конкретно заменить Неру, окончательное решение за тобой, но позволь мне порекомендовать на эту должность инженера-ассистента Серра. Я уже получила нужную информацию от моих людей, которым я приказала навести справки. Это семейный человек. У него красавица-жена, ради которой он сделает все на свете, и семеро детей, которых он просто обожает. Часть заработанного он исправно отправляет родителям. Но самое главное: он работает даже в неурочное время. Очевидно, для того, чтобы быть уверенным в том, что до конца исполняет свое дело. Это трудолюбивый и добросовестный человек. Я потом пошлю тебе его личное дело, или.., может, ты хочешь ознакомиться с ним прямо сейчас?

— Она видела, что его скептицизм постепенно рассеивается, поэтому продолжила с еще большей убежденностью в голосе:

— От него будет намного больше толку, чем от Неру.

Неру был одиночка, холостяк.

— Ну, хорошо. Считай, что Серра уже назначен.

— И не сердись на Бойз, — напомнила с улыбкой Или. — У нее не было времени серьезно проверять назначаемых ею людей.

Синклер улыбнулся.

— Я думал, что ты не одобряешь то, что я взял под свой контроль важнейшие службы и приватизировал их?

Она положила свою голову ему на грудь.

— Признаюсь, поначалу меня раздражало то обстоятельство, что ты вел себя полным хозяином. Я считала, что сначала нужно было посоветоваться со мной. Но теперь я согласна. Каждый занимается своим делом. Если тебе когда-либо понадобится информация о ком-нибудь из людей, подобных Серра, присылай ко мне своих помощников. Я всегда дам хороший совет относительно того, на кого следует делать ставки.

— Хорошо, впредь я так и буду поступать, — сказал он и обнял ее одной рукой за плечи. — Знаешь… Теперь у меня на душе гораздо спокойней, чем было тогда, когда я входил к тебе.

Она слегка похлопала его по груди и улыбнулась.

— Нам нужно еще о многом поговорить. Мне необходимо знать все о том, что тебя беспокоит. Для того чтобы я могла помочь тебе справиться с этими проблемами.

Он кивнул и склонил голову, чтобы поцеловать ее.

С привычной сноровкой она стала расстегивать крючки его одежды…

Прошло несколько часов.

Синклер лежал на спине в кровати Или. Он смотрел на переливающийся хрустальный потолок и покусывал внутреннюю поверхность щеки. До сих пор ему не удалось избавиться от неприятного грызущего чувства. «Это потому, что она только, что занималась с тобой тем же, чем занималась в свое время с Тибальтом. И на этой же самой постели.

Ты стал мужчиной, Синклер. Спустись на землю, не витай в облаках. Спокойно прими мысль о том, что ты являешься не единственным мужчиной, с которым ей приходилось спать», — отвечал он сам себе.

Но потом ему показалось, что он неправильно растолковал собственные чувства. Чертова этарийка! Она действительно умела довести человека до экстаза, очаровать его до полного самозабвения. Он пришел сюда, однако, для того, чтобы сказать ей, что его проклянут, если он станет жить во дворце Тибальта. А теперь что? Теперь что он об этом думает? Ее аргументы были так убедительны…

Он повернул голову и увидел, что она лежит рядом с ним. Одна из ее полных грудей давила ему на ребра. Она беззаботно закинула свою ногу ему на ноги. Он опустил вниз руку и нежно погладил ее икру и коленку.

«Время, Синклер. Она права. Нужно лишь приспособиться, вот и все. Ты привыкнешь, Синклер. Привыкнешь».

Она что-то пробормотала, не открывая глаз, видимо, во сне и повернулась на другой бок.

Что-то в испуганном выражении лица настолько смутило Мака, что тот вынужден был снять палец со спускового крючка. В свое время Арта Фера находилась в точно такой же ситуации: ей приходилось смотреть на вороненое дуло пульсарного пистолета Синклера в ожидании смерти. Но тогда на лице Арта было выражение смертельной ярости, бешенства раненой этарианской песчаной тигрицы. А эта Арта смотрела, на устремленное на нее оружие с каким-то первобытным ужасом, отчаянием и мольбой.

Мак опустил пистолет.

— Кто вы?

Еще секунду назад он не видел ничего вокруг себя, кроме нее. Но теперь комната постепенно стала выходить из тени. Мозг его лихорадочно работал. Главная кают-компания «Маркелоса» была погружена в мертвую тишину. Его солдаты в это время окружали сассанцев.

Над головой тихо жужжали устройства, регулирующие внутрикорабельную атмосферу. Кто-то кашлянул. Захария Бичи все еще стоял на коленях, и в его глазах поблескивали слезы ужаса. Капитан «Маркелоса» смотрел на Арту широко раскрытыми глазами. Рот его перекосился. Затем он перевел взгляд на Мака.

— Я Мэри Аттенасио, — голосом Арты проговорила женщина. Впрочем, Мак уловил некоторое отличие.

Яд и ярость, которые ассоциировались в его голове с голосом Арты, на этот раз не проявились. Скорее, скорбь. Неизбывная тоска и грусть.

Смутившись от этого, Мак стал нервно покусывать губы. Черт возьми, Арта была своего рода биороботом, достижением науки Седди. Возможно, ее смоделировали так, что она может выполнять абсолютно любые миссии и играть разные роли. Арта имела задание убить Командующего…

Какое задание имеет эта Аттенасио?

— Прислать сюда отряд охраны! — рявкнул Мак, выходя из состояния задумчивости. — За этой женщиной необходимо внимательно следить! Это Седди-террористка, так что, ребята, держитесь от нее подальше на всякий случай.

В ту же секунду Мэри была окружена отрядом мрачно ухмыляющихся солдат, которые направили на нее дула своих бластеров.

— Седди-террористка?! — вскричал, хныча, Бичи. — И все это время…

Аттенасио окинула Бичи долгим, страдальческим взглядом. . — Я никогда не лгала вам, Захария. Я говорила вам столько правды, сколько могла говорить.

— Так. Капитан, ну-ка, поднимайтесь на ноги. К вам, Седди, это тоже относится. По-моему, капитан, пришла пора нам пройти в ваши апартаменты и прояснить кое-какие детали.

В наушниках раздалось жужжание. Это был Ред.

— Мы получили сигнал с «Гитона». Командир Брактов поздравляет. Она опрокинула «Дельту Пять» и стыкуется. К нам направлены специалисты. Они совершат посадку в главном шлюзе, надо будет встретить. Не каждой команде, Мак, удается выполнить скачок… Многим.., э-э…

— Я знаю, знаю. — Он покачал головой, вспоминая выходящую за пределы реального, картинку сассанского корабля, вываливающегося из обычного пространства. — Скажи им… Ладно, ничего не надо говорить. Они сами знают, что делают.

Осознание того, что им не удалось выполнить скачок, будет для них достаточным наказанием. Никто их даже не отругает за трусость. Зато в следующий раз… Даже если нужно будет совершить безрассудный и дикий скачок прямо в пасть дьяволу, они пойдут на это, помня о сегодняшнем. Пойдут и еще будут благодарить за то, что им это поручили.

— Пойдем, ребята, — сказал Мак, махнув пистолетом, и последовал за капитаном.

К его удивлению, Седди-биоробот заковыляла с заметной хромотой. Да, это не Арта Фера, а всего лишь изумительно выполненная копия. Мак чувствовал магнетизм. Ее провожали взгляды всех мужчин, тоскующие и отчаянные. Она шла, высоко подняв голову, величественно, красиво, а ее золотисто-каштановые волосы рассыпались по плечам и отливали медью при свете.

Над головами людей из отряда Мака витало видение тела Гретты, которое блокировало магнетизм Мэри. Поэтому о Седди солдаты думали с ненавистью и внутренне проклинали себя за возникшее внутри них напряжение.

Капитан вызвал лифт и первым вошел в кабину. За ним последовали Мак и Седди. Он наставил на нее пистолет и всячески старался отогнать от себя мысли о ее красоте, о ее полных грудях, о неземном аромате, который источало тело. Женщина неподвижным взглядом смотрела в пустоту.

Капитан скомандовал:

— Офицерская палуба.

Лифт поднялся быстро и бесшумно. Как только они вышли из кабины, солдаты Мака тут же окружили капитана и Седди. Маку потребовалось всего мгновение, чтобы окончательно справиться со своими чувствами, и они все вместе направились вперед.

В апартаментах капитана было гораздо больше различных удобств и комфорта, чем в помещениях «Гитона», к которым привык Мак. Апартаменты состояли из трех комнат. Воздух в них отлично проветривался. Стоял даже приятный аромат. Комнаты были открытыми и просторными.

Вмонтированные в стены мониторы ни на секунду не потухали и выдавали голографические изображения окружающих звезд и планет. Под ногами лежал мягкий ковер. Над головой сверкали прозрачные хрустальные потолки. По ним то и дело пробегали радуги.

— Неплохо, — признал вслух Мак. — Капитан… Вы остановитесь здесь с леди-Седди и не будете делать резких движений.

Затем он распорядился провести короткий, но тщательный обыск. Его солдаты нашли набор бластеров, инкрустированных золотом и серебром, оружие более крупного калибра и более практичное, а также сообщили Маку, что, возможно, здесь есть еще тайники с оружием.

— Слава Богу, что капитану не придется здесь долго томиться, — с улыбкой проговорил Мак, обращаясь к тучному человеку, на жирном лице которого выражение страха постепенно сменялось выражением ярости. Мак чуть качнул дулом своего бластера, направленного на него. — Вы сдаетесь, надеюсь?

— Вы обнаглевший пират! Да обречет вас Господь Бог на проклятие и вечные муки!

— Ага, значит, капитан не сдается, так это следует понимать? Отлично. Капрал, уведите капитана вниз и держите там до тех пор, пока не прибудут люди Райсты. Они вольют капитану в рот несколько капель митола, и тогда состоится другой разговор.

— Ты мерзавец! — крикнул капитан, потрясая жирными кулаками и бросаясь на Мака.

Впрочем, ему пришлось остановиться, когда дуло уперлось ему прямо в живот. Улыбка исчезла с лица Мака.

— Если бы вы пожелали сдаться, мы обращались бы с вами, как с военнопленными. Согласно статусу, закрепленному в Священной Книге. У нас есть вещи, которые мы уважаем. Прошу прощения. Капрал, уведите его отсюда. А если он будет делать что-нибудь не так, я разрешаю выбить ему коленную чашечку. Только не проявляйте излишней жестокости. Я думаю, он нужен нам живой.

Капитан тут же вспотел. Его лицо поблекло и проступила испарина. Капрал бесцеремонно ткнул ему в спину свой бластер. Капитан дернулся, но покорно последовал в указанном направлении.

Мак склонил голову набок и, казалось, задумался на минуту. Потом перевел взгляд на Седди-женщину, которая неподвижно смотрела на него взглядом янтарных глаз.

— А вы не желаете сдаться?

Она сразу же согласно кивнула.

— Я сдаюсь и прошу в обращении со мной исходить из уложений военного артикула, части восьмой, параграфа семнадцатого: «Обращение с пленными иностранцами». Лица, подобные мне, должны рассматриваться в качестве нонкомбатантов и имеют право требовать к себе благожелательного отношения, если не подтверждают своими действиями или словами враждебную настроенность по отношению к тем, кто их взял в плен и…

— Знаю, знаю, — прервал ее Мак, поднимая руку и опускаясь в одно из роскошных гравитационных кресел капитана. Интересно, сколько же вас таких? Меня просто душит любопытство. Браен, наверно, уже овладел рынком Претора, скупив все модели вашего образца, а?

Видно было, как она вся напряглась. Выражение лица исказилось неопределенной гримасой, но вскоре ей удалось взять себя в руки.

Мак расценил это по-своему.

— Что, горячо, да?

— Я вовсе не Седди, сэр. Я…

— Ну, ну?

— Рядовая гражданка, следующая по пути с Миклены в империю Сасса. Только и всего. — Она сделала паузу, после чего добавила:

— Вы, видимо, неправильно истолковали мою реакцию на ваши слова. Просто упоминание о Преторе напомнило мне об одной неудаче…

— Ага! Слушайте, нам совершенно точно известно, что Претор поставляет Браену такие штучки, как вы. Что-то вроде биороботов усовершенствованной модели. — Мак почесал затылок и продолжил:

— Я встречался с этим грязным недоноском. Каково, скажите, быть орудием в его лапах? Каково, скажите, осознавать, что ты всего лишь его хитрая игрушка. Опасная, причем. Предназначенная убивать мужчин, которые дотрагиваются до тебя? Неужели внутри вас ничего не творится? Никаких чувств, переживаний?

Совершенные брови чуть шевельнулись. Она нахмурилась. В глазах появился загадочный блеск. Она сделала какой-то неопределенный жест, который, видимо, должен был выразить ее непонимание, но потом просто махнула рукой и заинтересованно и спокойно спросила:

— Расскажите мне подробнее, прошу вас. Об этих, как вы говорите, «штучках», которые очень на меня похожи. Вы называли Арту Фера?

Мак улыбнулся и пожал плечами.

— Да. И хоть мы оба понимаем, что игра становится уже смешной, я продолжу ее. Значит, о биороботах… Я, знаете ли, не посвящен в детали и могу передать только общий смысл. Ну, одним словом, Магистр Браен, — паршивый негодяй, как я его зову чаще, — использует вас, репликантов Крислы, для того…

Он поймал мимолетное движение ее бровей, трепетание ноздрей, изумление и страх в глазах, подрагивание подбородка…

— Крисла, — тупо повторил Мак самому себе, словно не верил своим ушам.

«Постой, приятель! Невозможно! Этого просто не может быть!» Но как же объяснить себе ее удивительную, хотя и безмолвную реакцию? «Это всего лишь очередной подлый трюк Седди! Она наемная убийца и выполняет свою миссию. Она похожа на фарфоровую игрушку, которая внезапно может раскрошиться у тебя в руках и впиться в вены…»

Но страх нарастал в ее янтарных глазах. Мак отказывался принимать его за искренность, но делать это ему становилось труднее с каждой секундой. Она закрыла себе рот рукой. Причем сделала это как-то неловко, как будто хотела сдержать этот жест, но не смогла. Ей удалось унять дрожь тела, хотя и без нее она уже выдала свои чувства с головой.

Мак снова склонил голову набок. Он делал это всегда, когда его начинали одолевать сомнения.

— Вам известно, что вас накачают наркотиком? Говорите лучше сейчас.

Она отчаянно покачала головой. Казалось, паника пожирает ее. Опустив глаза, она бессильно упала в одно из кресел и как-то вся съежилась, стала меньше…

— Делайте со мной, что хотите, — с отчаянием в голосе прошептала она. — Это… Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

— Что вы имеете в виду?

— Возможность скрыться… Возможность получить освобождение после стольких лет…

Мак нервно покусывал губы.

— Вы… Крисла? Если… Если это так и вы сможете мне доказать, вы спасены! Я узнаю, правду вы говорите мне или лжете. Я узнаю. Мне не понадобится митол.

Она изумленно взглянула на него, часто моргая.

— Как?! Как вы узнаете?!

Мак метнул тяжелый взгляд в сторону охранников.

— Оставьте нас, ребята. Я буду осторожен, не волнуйтесь. У меня нет никакого желания кончить так же, как Гретта.

Бросая друг на друга неуверенные взгляды, солдаты затолпились у выхода из комнаты.

Старейший из них обернулся и сказал:

— Только крикните, если она что-то попытается выкинуть. Мы скрутим ее раньше, чем вы успеете выпустить из своего пистолета заряд и сгонять ее в ад и обратно.

— Хорошо, — сказал Мак.

Он молча наблюдал за тем, как за солдатами закрывается люк.

Выражение лица Мэри заметно изменилось. Казалось, она преисполнилась отчаянной надежды обреченного на то, что ей все-таки окажут помощь. Ее руки нервно теребили тонкую ткань одежды.

— Почему вы хотите помочь Крисле? Кто она, по-вашему, а?

«Осторожничает».

Мак хитровато улыбнулся.

— Буду с вами откровенным. Крисла — это для меня что-то вроде тайны. Я знаю, что она была замужем за Командующим Стаффой кар Терма. Согласно слухам, ее похитил у Стаффы вместе с сыном Претор с Миклена. Это произошло около двадцати лет назад. Командующий буквально весь свободный космос поставил с ног на голову в поисках жены и ребенка.

Боль отразилась во взгляде ее глаз.

Это еще больше смутило Мака. Он заерзал на кресле, считая, что просто принял неудобную позу.

— Согласно слухам. Претор удерживал Крислу у себя до тех пор, пока над Микленой не был уничтожен корабль, который носил название «Пайлос». Вы направляетесь примерно оттуда же. Недавно вы были ранены. Именно так может пострадать женщина, которой удалось сбежать с погибающего корабля. Я так думаю.

Она смотрела поверх головы Мака неподвижным взглядом, словно находилась совершенно в другом времени и пространстве. Ее губы еле заметно шевельнулись, когда она проговорила:

— Капитан Марстон выдал мне особый пропуск. — Она грустно улыбнулась. — Это был первый просчет в системе их безопасности за все годы. Я ухватилась за эту жалкую карточку так, как будто в ней заключалась вся моя жизнь. — По чертам ее лица еще раз прокатилась волна внутренней боли. — Я знаю, как они друг к другу относились. Стаффа никогда не признавался в своей ненависти. Но она была. Дремала глубоко-глубоко в его сердце. Претор очень хитро создал внешний красочный купол, который скрывал истинные чувства их по отношению друг к другу…

Она тяжело вздохнула, но тут же подняла на Мака глаза и очаровательно улыбнулась.

— Простите, что выдумала всю эту историю. Но это моя профессия. Рассказывать детям сказки. Я этим зарабатываю на хлеб.

— Да, правильно, — задумчиво проговорил Мак, кивая и скрещивая руки на груди. — Позвольте один вопрос. Вы принесли или не принесли Стаффе ребенка?

Она попыталась улыбкой сгладить важность этого вопроса.

— Вы и в самом деле думаете, что такая женщина, как я, могла находиться в браке с таким влиятельным лицом, как Командующий?

— Вы бы узнали своего сына, если бы увидели его сегодня?

Она умоляюще взглянула на него.

— У меня никогда не было сына.

Мак вздохнул.

— Нам придется подвергнуть вас воздействию митола…

Если вы не ответите мне сейчас на этот вопрос. Крисла… Мэри. Послушайте меня. Я даю вам слово, что даже если вы окажетесь не той, о которой я думаю сейчас, я не причиню вам вреда. Даже если вы в результате окажетесь Седди-террористкой, я не причиню вам вреда. Прошу вас, ответьте. Ваш ответ может иметь важнейшее значение для очень многих людей, которые дороги мне… И для двух людей, которых я уважаю больше всех, особенно. — Он сделал паузу, потом добавил:

— Включая Стаффу.

Ее губы разомкнулись.

— Вы с ним знакомы?

— Он спас мне как-то жизнь на Тарге. Предложил мне должность у Компаньонов. Тогда я отказался. В поисках своего сына он имел дело с Седди…

У нее задрожал подбородок, и на этот раз ей не удалось сдержать слез. Она уронила голову, и волосы закрыли от Мака выражение лица.

— Если бы вы только знали, сэр. Все эти годы… Ничего не знаю… Молясь… А потом, когда я узнала, что Стаффа может нанести по Миклене удар, я подумала: «Наверно, он знает». Я подумала… Ладно. Словом, я выбралась. При помощи пропуска запаслась двигательными ракетами… Но там был один офицер. Он.., был очень скептичен в суждениях. Хотел позвать капитана.., и…

Она начала рыдать в открытую. Мак с трудом удержал себя в своем кресле.

По-детски шмыгая носом, она подняла на него влажные глаза.

— Не знаю, почему до сих пор это отзывается такой болью. Претор… В голосе ее снова звучало предельное отчаяние. Она всем телом подалась к Маку. — Да, сэр. Я… Я Крисла Мэри Аттенасио.

Мак попытался было усмехнуться, но тут до него стал доходить весь смысл.

— Вы в безопасности. Даю вам слово, мы защитим вас от всего свободного космоса, если это потребуется.

«Если кто-нибудь прознает о том, кто вы такая, будет сделано все, чтобы добраться до вас. Польется много крови!» — добавил Мак про себя.

Затем с ледяным холодком пришла еще одна мысль: «Неужели нам суждено дожить до того момента, когда в империи Сасса будут раскрыты все карты?..»

Вся стена помещения обеспечивала голографическое трехмерное изображение поля боя. Макрофт сосредоточил все свое внимание на группах, атаковавших низкий холм. Черт возьми, а ведь система работала, хотел он это признавать или нет.

— Я бы приказал послать одну группу в овраг под холмом, чтобы усилить их напор, — заметил Рик, показывая рукой на одну часть голографического изображения. — Но если по ним ударят сбоку, они окажутся в тяжелом положении. Их обойдут по флангам, и тогда все закончится.

К удивлению Макрофта, его запрос о предоставлении конференц-комнаты и компьютерной модели тактики Синклера был удовлетворен. Также была удовлетворена просьба о том, чтобы взятые в плен работали вместе. Или только усмехнулась, блеснув искорками в своих черных глазах, и согласилась.

Как бы оглядываясь назад, Макрофт заподозрил министра Такка в том, что она только и ждала этого запроса, ибо прибыла в конференц-комнату с эскортом через несколько часов. С того времени никто не уходил. Наоборот, их поглотил этот процесс и они приняли вызов — побить Синклера Фиста.

— Если ты это сделаешь, — ответил Хенк, — ты попадешь в точно такую же ловушку, в которую попал я на Каспе. Доверяй солдатам.

— Доверять солдатам? — вскричал Рик. — Что они могут знать о войне и тактике?!

— Не так уж и мало, — вмешался в разговор Макрофт.

Словно в подтверждение его слов по оврагу был нанесен мощнейший удар со стороны компьютера хозяина. Другая сторона ответила, основываясь на точной информации о сосредоточении подкреплений. Как раз в том месте, куда их поставил Рик.

— Вот это, — сказал им Макрофт, — классический ответ. Мы попытаемся обойти с фланга, а артиллерия сведет все хлопоты к минимуму. Теоретически, та группа, которая атакует холм, получит поддержку и управление из оврага. И они не то что не будут парализованы, но продолжат движение.

Подтверждая предположения Макрофта, группа продолжала наступление и захватила командный пункт.

— А теперь, — проворчал Хенк, — им придется оставить его. Смотрите.

Через некоторое время группа переместилась в другую сторону.

— Сложные задачи, — прошептал Хенк. — Кто бы мог подумать.

— Синклер Фист, вот кто, — сказал Макрофт, выходя вперед. — Ладно, хватит, наигрались. Остановите операцию. — Он стоял перед своими товарищами. — Министр Такка рассказала мне, что компьютер был запрограммирован так, чтобы симулировать тактику Фиста. Ну что, будем примерять на себя? Хенк, мы с тобой будем командовать обороняющимися силами. Рик, ты с Арнсоном — нападением. Давайте попробуем: сможем ли мы играть по правилам игры Фиста. Если нам удастся это провернуть, то в следующий раз мы осуществим это и на поле боя.

— Как сказать, — пробормотал Тарнсон. — Ты считаешь, что Или позволит нам взять на себя это? Дивизион? А если и позволит, что скажет Фист, когда мы попросим у него одолжить его солдат? И вообще, с какой стати Или будет доверять нам? Что, если она подумает, что мы в результате пойдем против нее?

Макрофт сузил глаза.

— Да, на начальном этапе тут нужно решать ей. Что же касается ее доверия… Джентльмены, кроме того факта, что наши жизни зависят от доброй воли министра Такка, нам надо добыть империю. Или может поставить себя во главе правительства, но я предпочел бы стоять на ее стороне, чем на противоположной.

Синклер сидел в глубоком кресле перед главным компьютером в старом кабинете Тибальта. Информация поступала постоянно, и он уже начал разбираться в том, как работает система и как ею управлять. Однако он пока все делал неумело и неловко и это его раздражало. После последнего яростного всплеска любви с Или он чувствовал страшную усталость. Ему следовало бы хорошенько выспаться. Но у него на это не было времени. Занятия должны были начаться вновь всего через восемь часов. Если бы он мог проверить расположение новых дивизионов, тогда бы…

Усталые, неповоротливые пальцы Синклера, лежавшие на клавиатуре компьютера, по ошибке вошли в программу «Йамс» вместо «Эймс». Система сразу же стала загружаться. Он уже хотел было выйти из этой программы, но его указательный палец замер в каком-то миллиметре от клавиши. Он взглянул на экран и с изумлением прочитал:

«ДОСТУП ТОЛЬКО В ПЕРВЫЙ МОНИТОР. СЕКРЕТНЫЙ КОД: «ЙАМС» ПРИНЯТА. ЖЕЛАЕТЕ ИДТИ ДАЛЬШЕ?»

— Да, — отстучал Синклер в систему.

Даже если бы он знал о существовании этой программы он не смог бы пролезть в нее намеренно и с тысячной попытки. Такое случается всегда неожиданно. Что называется повезло. Доступ только в первый монитор? Значит, файл из этой программы невозможно содержать в любой другой системе?

На экране появилась длиннющая директория файлов. Они плыли снизу вверх строчка за строчкой. Синклер нахмурился, увидев знакомые имена и имена влиятельных лиц. Включая и свое собственное. Он сразу же вошел в этот файл и стал знакомиться с содержанием записей. Там был факты из его биографии. В той степени, конечно, в какой они могли быть известны Тибальту. Не обошлось и без кратких упоминаний Тани и Балинта Фистов. В тех местах, где случалось заподозрить пробелы и ошибки, император оставлял свои пометки и знаки вопроса. В целом запись была выполнена в форме краткого, но аккуратного досье. В самом конце Тибальт приписал:

«В настоящий момент Синклер Фист представляет собой серьезную угрозу безопасности. Согласно донесениям Или он нанес поражение лучшей пятерке Райсты. Нельзя допускать, чтобы этот бич вертелся из стороны в сторону совершенно свободно. Если он обратится в нашу сторону, как мы можем его остановить?! Говорят, он способен оказывать просто потрясающее воздействие на своих солдат, вдохновляя их на поистине нечеловеческие усилия. Или отправилась на Таргу. Если ей не удастся обратить Фиста, обратить в мою веру, она избавится от него. Но попробуем только представить, что его удастся оседлать! Это ли не достойный ответ на проблему Стаффы?»

Синклер сделал паузу, а потом вновь, но уже медленнее и вдумчивее, перечитал записи. Затем он отослал файл обратно и вызвал на экран записи об Или. Под руку попался мясной пирог, Фист стал машинально откусывать от него маленькие кусочки, углубляясь в чтение файла.

Спустя час он отправил файл обратно в директорию, отложил в сторону недоеденный пирог и неуверенно поднялся на ноги. Он прикрыл глаза и замер на месте, чувствуя, как в животе что-то начинает неприятно посасывать и переворачиваться.

Роскошные апартаменты давили на него именно своей роскошью. Он прикоснулся к плашке дистанционного управления, которое ведало дверьми, и вышел в комнату охраны. Проходя мимо солдат, которые находились при исполнении служебных обязанностей, он рассеянно кивнул им. Синклеру сейчас было ненавистно человеческое общество. Выйдя в дымчато-голубой коридор, он остановился и бессильно оперся на стену.

Тибальту незачем было лгать в своих собственных записях.

Дворец давил на него невыносимым грузом. Он чувствовал себя здесь, словно в гигантской мышеловке. Как же выбраться отсюда?

Синклер повернул направо и оказался в другом коридоре. Эту дорогу он знал, поэтому быстро нашел лифт, который спустил его к помятому ЛС, тускло поблескивавшему плоскостями под темным небесным сводом.

На свежем прохладном воздухе он несколько раз глубоко вздохнул и потряс руками, словно пытаясь избавиться от налипшей на них грязи.

Синк нажал на кнопку выезда трапа и взобрался внутрь.

— Сэр? Это вы? — заспанным голосом приветствовал пилот.

— Да. Отвези меня… Я хочу отправиться… — Он на секунду в отчаянии зажмурился. Мозг отказывался работать. — Опусти меня на улицах. Только подальше. Чтобы оттуда я не мог видеть это паршивое, гнилое место.

Синклер бессильно опустился на одну из десантных скамеек. В ушах зазвучал низкий нараставший гул.

Он неподвижно смотрел перед собой, вызывая в памяти абзац за абзацем текста, который был внесен в файл под именем Или. С самого начала Тибальт писал о ней так, как будто она уже когда-то преодолела — ступеньку за ступенькой — всю высокую служебную лестницу управления Внутренней Безопасности.

«Неудивительно, что она настолько изощрена в сексуальных играх… Она пытала этарианских жриц, чтобы раскрыть их секреты».

А потом она стала использовать свое искусство в плотской любви для достижения амбициозных целей. Обычной женщине трудно подняться к жизни высоко… Но если эта женщина обращает все имеющееся в ее распоряжении очарование, красоту, способность убивать, шантажировать, подкупать, использовать доносчиков и осведомителей, конспирацию и прочие свои таланты к единой цели, она в конце концов добивается своего.

«Чего она от меня хочет? — задавал себе снова и снова мысленный вопрос Синклер, бесцельно глядя в грязноватый пол под своими ногами. Он не замечал того, что давно уже вжимает руки в свой живот.

Она не поставила под свой контроль Сасса. Кроме того, на очереди ждал Звездный Мясник.

Неужели то выражение ее лица, тот взгляд, устремленный на него… Неужели все это было игрой? Ложью? Возможно ли так правдоподобно изображать радостное волнение, которое она показывала всякий раз, когда видела его? Как ей это удавалось, черт возьми?! — Зажмурившись он сидел неподвижно и только качал головой. — Неужели женщина способна быть настолько холодной и расчетливой?

Тибальт не сомневался. Но только когда дело касалось других. Сам же он настолько близорук, что поверил в ее любовь к себе. Поверил! Он трахал ее на полу своего кабинета, будучи уверенным в ее любви и одновременно думая об Арте Фера».

— Или, как ты могла.., зная, что Фера убьет его?

Он вновь зажмурился, пытаясь представить себе ту сцену.

«Она подлая рептилия! Низкая тварь!» — нашептывал ему внутренний голос.

— Где бы вы хотели совершить посадку, сэр? — послышался в его наушниках голос пилота.

— Где-нибудь… На улице.

— В таком случае, снижаемся.

Как только аппарат коснулся земли, Синклер поднялся со своей, скамьи и подошел к люку. Он все делал машинально, будучи погруженным в свои думы: открыл люк и сбежал по трапу в мутную хмарь проливного дождя, низвергавшегося с низкого неба. Он то шел, то бежал, то, шел, то бежал, опустив голову вниз и не обращая внимания на встречавшиеся по дороге большие лужи.

Тибальт смаковал то обстоятельство, что Арта Фера убивала тех людей, с которыми занималась сексом и имитировала большие чувства. Тибальту это безмерно нравилось. У Синклера же будто змея в животе извивалась, когда он пытался себе это представить.

«Тибальт заглядывал в темные глаза Или, которые казались ему бездонными озерами. Эти глаза светились для него, черт возьми. В этом нельзя было ошибиться. Казалось… Неужели ее полураскрытые трепещущие губы — это ложь?! А как же ее бьющая через край энергия в постели? Хриплые вскрики страсти? Женщина не может заставить вести себя так по отношению к мужчине, которого не любит. Или может?

Тибальт писал, что может.

А ее слова о Тибальте, когда она говорила о том, что он не оправдал ее реформистских грез? Сам же Тибальт не обмолвился в своих записях об этом ни словом. Все, что можно было понять из текста, заключалось в том, что Или была его добровольной сообщницей. Он желал видеть ее своей женой.

Неужели она со всеми своими любовниками вела себя так же, Синклер? Неужели ее экстаз, ее бурные оргазмы, отчасти объясняются сознанием того, что жизнь очередного мужчины, находящегося в ее объятиях, полностью зависит от нее? И не просто зависит, а уже почти закончилась?..

И превращение этого любовника в гниющий труп — лишь вопрос времени?»

По небу прокатился раскатистый удар грома, отозвавшись эхом в многочисленных узких каньонах, образованных домами и переулками. Ужас зашевелился глубоко внутри него и стал медленно подниматься к горлу. Он поднял глаза на темнеющее небо и остановился на минуту. Ручейки дождевой воды холодными струйками сбегали у него по лицу.

— Мак? Гретта? Где вы? Мне никогда раньше не было так одиноко!

В немой агонии наблюдал Стаффа за тем, как из-под корпуса неподвижной «Веги» вынырнули две фигурки и при помощи реактивных ракет направились в сторону яхты Скайлы.

Один человек был одет в знакомый Стаффе белый скафандр, но сверкающий золотистый костюм другого смутил его. В одном он был совершенно уверен: ни одно подразделение особого назначения не носило такой униформы.

Он, напрягая зрение, вглядывался в незнакомца, впрочем… Скорее это была незнакомка. Черты ее лица на таком расстоянии различить было невозможно, но классические очертания женского тела просматривались отчетливо.

Его ярость выгорела внутри, не имея того объекта, на которого могла бы выплеснуться. На том месте, где еще минуту назад бушевал гнев, рождалось другое, более спокойное чувство, которое, однако, парализовывало течение его мыслей. Он смотрел на экран монитора и не хотел верить своим глазам. Что произойдет теперь? Его будет душить страшное чувство вины? Скайла исчезла из его жизни. Чем это грозит? В его сердце поселится вечно ноющая мука. Как он сможет нормально работать, если каждую минуту память будет выдавать ему момент ее пленения во все более изощренных деталях? Ему будет сниться, что Скайлу страшно пытают какие-то бесформенные, неразличимые тени. Он будет с криками просыпаться на том месте сна, где вспотевшие от сладострастия бандиты будут раздвигать ее ноги в разные стороны и насиловать, насиловать, насиловать…

«И как в последний раз ее глаза будут двигаться за тобой, Стаффа. Из общей пелены твоих кошмаров будет выплывать ее лицо… Она будет умолять…»

— Она жива, — бодрым голосом проговорила Кайлла. — Она движется.

Стаффа на секунду прикрыл глаза, чтобы загнать слезы обратно, и потом безнадежно уставился на экран.

Кайлла положила руку ему на плечо. Ее пальцы сдавливали его одежду, и это должно было выражать ее сочувствие и заботу.

— Очевидно, они постараются использовать Скайлу в качестве средства воздействия на вас. Точно так, как они сделали с Крислой. Вы это знаете, да? В глубине души? И что будете делать? Сдаваться? Позволите им использовать себя?

Он уперся локтями в стол и снова закрыл глаза. В душе было такое дикое опустошение, какого, наверно, никогда прежде не случалось. Сквозь слезную пелену в глазах он увидел, как Скайла и та, кто взяла ее в плен, вылетели из поля видимости. На экране остался только безжизненный силуэт «Веги».

— Нет, — с трудом проговорил он. — Снова этого не будет. Почему все те, кого я люблю, должны обязательно попадать к врагу и использоваться им? Это из-за моего положения?

Кайлла окинула его внимательным взглядом своих желтоватых глаз.

— Вряд ли я смогла бы дать на этот вопрос самый лучший ответ. В настоящий момент они находятся вне пределов досягаемости воздействия. Но, Стаффа, они могут направляться в нашу сторону. В этом случае мы должны уже сейчас начать прорабатывать возможные варианты. Если же они, наоборот, отправились к Сассе или Риге, мы тоже должны принимать какие-то решения. Что вы собираетесь делать?

«Делать? Что я собираюсь делать? Совсем, как тогда. Я вижу любимую, которую взяли.., взяли…»

«Закрой глаза. Представь, что ты плывешь в море черной пустоты. Здесь нет времени. Нет ощущений.

Представь Бога в этом состоянии лишений. Это вечность? Разве это возможно? Ведь вечность — предельная категория времени, а здесь времени нет. Удивительно. Время, абсолютная загадка. Из всех абстракций время является наиболее трудной и неуловимой для изучения. Если вся реальность сконцентрировалась в одной неопределенной точке, где нет пространства и двойственности, время не существует.

Те, кто связывает существование Бога с чудом, должны принять возможность наступления такой минуты, когда Бог проявится и спросит: «Кто я?» Это уже случалось однажды. В тот миг произошло рождение Вселенной.

Каждый школяр когда-нибудь задавался вопросом: «Почему существует Вселенная?»

Ответ в кванте.

Когда мы проводим классический опыт со светом, используя коробку с двумя щелями, мы обнаруживаем, что наше наблюдение оказывает определенное воздействие на проекцию света через эти две щели. Результат становится другим, если мы наблюдаем волны или фотоны. Наблюдение влияет определенным образом на поведение субатомных частиц. При помощи чисто математических действий мы можем предсказать добавочность позиции и момента, а также наложение состояний. И только сам процесс, сам акт наблюдения определяет, какой аспект этой связи мы увидим. Другими словами, мы меняем состояние природы посредством нашего наблюдения.

Эта простая истина существования объясняет, каким образом микленианские жрецы могут танцевать босоногие на раскаленных углях и при этом не повреждать ожогами кожу. Действительность бесконечна в своих проявлениях. Погружая себя в состояние транса, микленианские жрецы изменяют действительность при помощи своего наблюдения.

Ты спрашиваешь о назначении Вселенной? Ты спрашиваешь о том, почему мы наделены сознанием? Мы, обладатели божественного разума, и живем здесь для того, чтобы наблюдать. Отчуждать себя от Бога и цели Вселенной мы не можем физически, как не можем дышать в вакууме. Это наша природа.

Но почему Бог выбрал наблюдение?»

Выдержка из передачи Кайллы Дон.