"Венера с пистолетом" - читать интересную книгу автора (Лайл Гэвин)4Незадолго до трех я почувствовал, что замерз до смерти на злополучных ступеньках собора Святого Сюльписа. Площадь, нетипичная для оживленного центра Парижа, была пустынной, если не считать множества стоящих автомашин и лавок, торгующих распятиями, изображениями Мадонны и одеждой для священников. Пара случайных священнослужителей спешила, придерживая свои шляпы. Мисс Уитли опоздала, но машина еще не появлялась. Я сообщил ей: – Холодно. – Да. К костюму она добавила длинное и – это бросалось в глаза – бесформенное черное пальто, из-под которого торчал черный мех воротника костюма. Я пробурчал: – Прикинемся, что мы лавка детских игрушек и продаем чудесных оловянных солдатиков. – Не понимаю… Когда температура моего тела опустилась еще на несколько градусов, я продолжил: – Это здорово напоминает кино, верно? Две одинокие фигуры на впечатляющем спуске. Подкатывает длинный черный лимузин. Заднее окно медленно опускается. Эдвард Дж. Робинсон резко высовывает дуло автомата. Та-та-та. Две фигуры драматически катятся по ступенькам. Автомобиль с ревом исчезает. Священники выбегают из церкви, в ужасе вздымая руки к небу, и спешат вниз отпустить грехи умирающим. Слишком поздно. Один обращается к другому: «Все, что мы можем сделать – это сообщить капитану Бранингену в полицейский участок.» – С ирландским акцентом? – Ну конечно. Она кивнула. – Если вы не заметили, то ставлю вас в известность, что машина здесь уже не меньше полминуты. Так оно и было: огромный «мерседес 600». Мы спустились по ступенькам и сели в него. Я обратился к Карлосу: – Вы забыли автомат. Он непонимающе взглянул на меня. – Я забыл что? – Да ничего, забудьте. В длинной машине была куча свободного места, даже вместе со мной, размещенным как обычно не по первому классу – на откидном сидении сразу за стеклом, отделяющим салон от шофера. Трое других вольготно устроились сзади. Мы скользили по улице плавно, словно сани бобслея. Я энергично изучал образ нашего работодателя, пытаясь запечатлеть его в памяти на весь следующий месяц. Некрупная женщина с точеными, но решительными чертами; кожей с сильным загаром казалась не очень гладкой, но именно у нее это было естественно и к месту. Почти как у статуи, выполненной без лишней шлифовки. Волосы, черные как смоль, за исключением двух серебряных прядок. Не седых, но чисто серебряных, как у сороки перышки над ушами. Волосы коротко стрижены, но с завитками на концах. В ушах маленькие жемчужные сережки. Она не скрывала свой возраст. Было ей около пятидесяти, но в то же время дать их ей было нельзя. Мне она показалась весьма привлекательной. Я сказал бы, что в ней чувствовался класс. Она явно была богата: все, кроме лица, было закутано в пальто, которое наверняка оставило половину леопардов Африки дрожать от холода на ветру. Карлос сообщил: – Донна Маргарита… Это мистер Джилберт Кемп. Донна Маргарита Умберто. Она чуть подалась вперед, я тоже, и мы пожали друг другу руки. Рука у нее была сильной, чуть грубой, без колец. Явно она все еще не выпускала теннисной ракетки. – Рада вас видеть, мистер Кемп. – Спокойный доверительный голос. Практически без акцента. – Я тоже. Тут я в отеле кое-что нашел… Сезанна, так ведь? Когда вы хотите его отсюда переправить? Карлос с донной Маргаритой переглянулись, затем он ответил: – В любое время, которое вы сочтете подходящим, мистер Кемп. – Хорошо. Что-то еще нужно отвезти одновременно? – Думаю нет, – протянула она. – В Париже мы приобрели еще только одну картину, довольно большую. Изумительная батальная сцена, написанная… – Она повернулась к мисс Уитли, забившейся в другой угол и походившей на мокрую уличную кошку рядом с роскошным леопардом. Мисс Уитли вздохнула: – Верне, Хорас Верне. – Да, точно. Вы его знаете, сеньор Кемп? Эпоха Наполеона, много солдат, много порохового дыма, генералы верхом… – Я представляю размеры, которые вы имеете в виду. Но вы же не будете пытаться вывезти из страны такую картину без лицензии. Донна Маргарита улыбнулась: быстрая, живая, ослепительная белоснежная вспышка с золотом по углам. – Нет. Мы учли, что нелегальный вывоз картины, которая больше, чем три метра на два, невозможен даже при вашем профессиональном мастерстве. И обратились за разрешением. Сеньорита Уитли уверена, что никаких проблем не будет. Так что вам предстоит позаботиться только о Сезанне. Мисс Уитли снова вздохнула. – Отлично, – кивнул я. В это время лимузин сворачивал к мосту, ведущему на площадь Согласия. Шофер легко маневрировал в потоке движения, плавно переключая скорости. Париж в любое время не лучшее место в мире для спокойной и размеренной езды, а уж в условиях продирающего до костей холодного ветра при относительно пустынных улицах оставшиеся в наличии машины управляются, по всей видимости типами, обуреваемыми слепой яростью. К тому же – в абсолютном ослеплении. Но наш парень был очень хорош. Дона Маргарита уловила, о чем я думаю, наверное по выражению лица. – Когда французский шофер хорош, то он лучший в мире. В Италии я сама сижу за рулем, а в Бельгии предпочитаю трамвай. Я усмехнулся. – Так где же команда трудилась до сир пор? Побывали везде и всюду, кроме Лондона и Парижа? – Мы прикупили несколько прелестных вещей в Нью-Йорке, прежде чем прибыть в Лондон. Ничего такого, что можно было бы считать значительным – как сказала сеньорина Уитли. Но мне они нравятся. – Ван дер Вельде: парусники, – пояснила мисс Уитли. По отсутствующему выражению ее лица я пришел к заключению, что парусные суда у нее не в чести. – Едва ли можно придраться к манере и мастерству старины Хорн Блауэрса, – попытался я ее поддеть, затем переменил тему и обратился к хозяйке. – Итак, у вас пока не было проблем с вывозом покупок. – Купленное в Лондоне и Нью-Йорке отправлено пароходом прямо на место, – ответил Карлос. – И только теперь мы приступили к сбору интересующих нас вещей в Цюрихе. – Отлично. Я выглянул в окно. В это время мы втянулись в мощный круговорот по Елисейским полям, и это стало существенным дополнением к уже приобретенному головокружению от бесконечной серии разгонов и резких остановок у светофоров на протяжении всего пути. – С кем вы имели дело? – осведомился я. – С кем угодно, если только мисс Уитли или мсье Бернар считали, что у них есть на что взглянуть, – ответил Карлос. – Понятно, но с кем конкретно? – Я думала, вы ничего не понимаете в живописи, – вмешалась мисс Уитли. – А я ничего и не говорю о живописи. Я спрашиваю о торговцах и посредниках. Ведь иные сплетни опаснее всего. Если распространятся сведения о вашей миссии, моя работа сильно осложнится. – Хорошо… – она взглянула на донну Маргариту. – Ладно. В Нью-Йорке я посетила Барроуза и Брэгга. – О, Господи, – воскликнул я. Она взглянула на меня почти с симпатией и удостоила легкого кивка. – Я тоже кое-что знаю об этой публике, но у них в развалах можно найти немало интересного. У них огромная фирма. Я слышал – так оно и есть. Но дьявольщина, Гарри Барроуз и Митчел Брэгг были торговцами такого сорта, которые сопрут татуировку с вашей груди, украсят ее подписью Рембрандта и продадут в Техасе за миллион долларов. Ходит легенда, что они начали свое дело, оказавшись в американской армии в конце войны и «освободив» грузовик, доверху набитый картинами, награбленными нацистами. Но сам я этому не верю. Ну действительно, куда же делся грузовик? Барроуз и Брэгг могли с успехом основать еще и фирму по грузоперевозкам. – Ладно. Вы действительно начали дело с черного хода. Затем мне пришла мысль другого плана. Пусть Гарри и Митчел пронюхали, что происходит. Они не поделятся информацией с жалкими прилипалами или с кем-то еще. У них конторы в Париже и Риме, так что они могут рассчитывать тоже что-то урвать от пирога. – У вас на самом деле еще осталось что-то похожее на два с половиной миллиона? Донна Маргарита мягко улыбнулась. – Действительно. Несмотря на незначительные покупки у Барроуза и Брэгга. Мы были почти у Триумфальной Арки. Карлос наклонился вперед, открыл разделительное стекло и сказал что-то по-французски. Водитель вежливо кивнул. Карлос откинулся назад. – Когда вы отбудете в Цюрих, мистер Кемп? – Вы покончили с делами в Париже? – А-а, да, сегодня вечером мы убываем в Амстердам. Мсье Бернар уже там. – Отлично. Если мне не нужно везти больше ничего, почему бы мне не поехать сегодня? Я имею в виду, что в пять часов ежедневно уходит поезд в Цюрих. Трансъевропейский экспресс. В такое время года нетрудно будет на него купить билет. Карлос с донной Маргаритой снова переглянулись. Потом она сказала: – В самом деле, а почему нет? Карлос может заказать вам гостиницу и все необходимое. – Я могу с тем же успехом устроиться в отель по своему выбору. Если мы будем жить раздельно, давайте придерживаться этого варианта. Но я доберусь до места не раньше полуночи. Могу я сдать картину в банк? Мне не нравится перспектива караулить в номере отеля картину такой стоимости. Карлос медленно кивнул. – А-а… Это я могу устроить. – Позвоните мне до половины пятого, когда я должен покинуть отель, и сообщите, что удалось сделать. Да, еще… Доставка Сезанна из Франции будет стоить двести фунтов. Правильно? Донна Маргарита нахмурилась и взглянула на Карлоса. Я пояснил: – Он согласился на отдельную оплату за каждую выполненную работу. Мисс Уитли осведомилась: – И такса узаконена Академией Искусства Контрабанды? – О да. Так случилось, что я ее президент. Донна Маргарита прервала нас: – Очень хорошо, сеньор. Но почему вы не летите самолетом? Про себя я подумал: «Потому, что органически не доверяю самолетам. Вот почему. «А вслух объяснил: – Потому, что персонал швыряет багаж как попало, или отсылают его в Гонконг вместо Цюриха. В поезде он все время на виду. – Да-да, – соглашаясь, кивнула она. Автомобиль вторично обогнул Арку. Карлос спросил, как о чем-то обыденном: – Вы носите с собой оружие, мистер Кемп? Вероятно наполовину я подобного вопроса ожидал. Так что половина ответа была уже готова. – Вы бы хотели, чтобы оно у меня было? Донна Маргарита улыбнулась. – Карлос не об этом вас спросил. – Тогда посмотрим с другой стороны: если бы я его имел, хотели бы вы об этом знать? – Я думаю, лучше бы мы были в курсе. Несмотря на то, что мы можем действовать раздельно, в конце концов я за все ответственна. – Никакого оружия. Карлос осведомился: – Это что, вопрос принципа, мистер Кемп? – Что-то в этом роде. Принципиально я не против помахать пистолетом в присутствии определенной публики, особенно при обстоятельствах, когда она в этом нуждается. Но когда торопишься, а обычно всегда торопишься, существует шанс кого-то подстрелить. И дело может значительно осложниться – особенно если у вас Сезанн упакован в нижнее белье недельной давности. Дамы выглядели слегка шокированными, видимо упоминанием мужского белья. Или, может быть, возникшей мыслью, что меняю я его только раз в неделю. Карлос в очередной раз взглянул на донну Маргариту. – Ладно, слишком поздно что-либо предпринимать, сеньора. – Да, но, вероятно, это следует обдумать в следующий раз. Отлично. Может быть… Но нелицензированная живопись – это одно, а нелицензированный револьвер – совсем-совсем другое. Но это в следующий раз. И я просто кивнул. Меня высадили на углу возле станции метро. Точно в 3.30. |
|
|