"Школа, как это было... Часть II" - читать интересную книгу автора (Стенкин Георгий)

ГЛАВА 2. ЛЕНА.

Лена появилась, уже после нашего двадцати пятилетнего юбилея.

Она вернулась. Конечно же, все её приняли. Как будто она никуда и не пропадала. Она снова стала «своей», нашей.

Но сначала мы ей устроили «обструкцию».

Она встретилась со мной. И я написал на «наш» сайт статью, об этой встрече. Потом она позвонила Люсе. Мы так, с Леной договорились, что она позвонит и договорится о встрече.

И Люся пригласила её к себе. Пару дней они вместе провели на берегу Адриатического Моря. И, разумеется, что Люся, стала фактически её адвокатом.

В этот раз мы собрались у Константина. Без супругов и супруг.

Он настаивал.

Побывали в его тренировочном зале, поболели за него в нескольких боях. Потом, по четвергам, у него баня. Само собой, мы были в бане. Напились пива, наелись воблы. Сказка, а не баня.

Конечно — пар, жара, которая выпаривает всё и вся, обжигающе холодный бассейн, пиво — весь этот колорит, оказывал умиротворяющее действие. Но ещё, наверное, и атмосфера. Друзья, все заботы остались снаружи, неспешные разговоры, анекдоты. А когда Костя начал рассказывать про…

Нет, это лишнее, вернее личное.

Девчонки, в это время, что-то замышляли. Носились по магазинам. Костина жена только и названивала ему: — мы сейчас, тут, а потом поедем, туда.

Только отвлекали нас от процесса.

И вот, на следующий день. Мы — «чистые» и умиротворённые. Где-то за городом. Большая такая дача с клубом, или клуб с дачей. В общем, на природе — пикник. Барбекю, сухое вино. Свежий воздух.

А потом, в небольшом зале, установив проектор, девчонки начали показывать наши школьные фотографии. Музыку подобрали. И длилось это всё — несколько часов. Много у нас оказалось фотографий. Или это они, так расстарались?

В зависимости от периода — 6 класс, 8 класс, выезд на природу, или спортивное мероприятие. Мы ещё ждали, когда же будет озеро. Но оказалось, что фотографий на озере просто нет.

Они переодевались в соответствующие наряды и комментировали фотографии. Конечно, не полное соответствие. Двенадцатилетнюю Люсю, я конечно помню. В любом наряде. А вот Лену, и Костину супругу — мне уже было сложно представить.

Добавляли, какие-то элементы. Красный галстук, или брюки-клёш. Походные куртки и спортивные майки.

Ну, мы и ждали, когда же будут в купальниках.

Что-то я, всё отвлекаюсь.

И как-то так, они всё это отредактировали, что получился большой сюрприз для всех.

Конечно, фотографии.

Конечно, девчонки в этих нарядах — играли, прямо как в театре.

Да и сами наряды, были очень характерными. Жёлтая подводная лодка — очень запомнилась. Она была надувной, но под музыку Биттлз — выполнила свою функцию.

Но, получилось так, что тот период, когда Лена уже от нас уехала, она же и комментировала.

Тем самым, как бы сдавала экзамен на знание жизни нашего класса.

Вот чем они занимались. Они нарочно помогали ей.

Мы, конечно же, и не думали злиться. Немного выступили, что это не честно. Но не умиляться этим, было нельзя.

Была у нас, одна постановка, о военнопленных в лагере фашистов. Я там изображал гестаповца, а Люся — мою помощницу (фрау Смерть). В чёрных кожаных пиджаках, с овчаркой и свирепыми физиономиями.

Это на фотографиях.

Тут же в чёрный пиджак, нарядили Лену. И она по-немецки, выкрикивала команды.

Впечатляюще.

И эффектно.

Обсуждали, всё это представление, аж до самой полуночи.

Поэтому и вечер удался, и Лена почувствовала себя свободнее.

Тем не менее.

На следующий день. После завтрака. Мы собрались на веранде и попросили жену Константина, оставить нас самих по себе.

Малый круг.

Так мы это назвали.

Начал, конечно, Константин. Как главный обидчик. Тогда, в прошлом.

— Я хочу, извинится, за грубость и вообще за то, что причинил тогда, тебе, неприятности. Как смягчающее мою вину обстоятельство, привожу довод — я не знал правды. Теперь я знаю. И чувствую вину, за то, что не поверил и не разобрался. И требовал ответов. Надеюсь, ты не держишь на меня зла.

— Разумеется. Ответила Лена.

— Я не могла вам всего рассказать, а вы не могли, с этим мирится. Виновата ситуация. А не ты. Константин. И не я.

— Наоборот. Я благодарна вам, за то, что вы не стали упорствовать. А ты, Константин, послушался Евгения. И не стал продолжать тот допрос. Хотя мог бы и не послушаться. Немного всё-таки ты мне верил. Если оставил свои вопросы без ответов.

— Или просто была симпатична, и ты, как настоящий мужчина, не стал обижать того, кто слабее тебя?

Мы все, были немножко влюблены в неё. Во всяком случае — так это всё выглядело. И это — самое применимое определение. Если можно назвать влюблённостью — слепой восторг. Она была совсем не такая, как все остальные. Мы были шокированы, её манерой одеваться — с вызовом, с шармом и даже эротично. Мы восторгались её спортивностью и неподдельным интересом к каждому. Общительностью и компанейским духом. Скорее всего, это не была влюблённость, а только лишь неуемный интерес и притягательность.

Действительно — она всех притягивала, как магнит. То одной своей гранью, то другой.

А Константин, так тому досталось больше всех. Он был избалован женским вниманием. А в отношении её — он тоже потерпел поражение. Впрочем, как и все мы. Что ещё больше подогревало интерес к ней.

— Так, об этом потом. Симпатии — антипатии.

Это уже вступил в разговор Евгений.

Мне сразу стало жутко интересно. Вот сейчас раскроется двадцати пятилетняя тайна. Знал что-то Евгений, или не знал, а просто догадывался? Или то, что он тогда, в прошлом, сделал — было нормальное благородство?

Да. Это было обычное человеческое благородство.

Потому, что он сказал:

— Мы все не знали. Мы просто не могли знать. Потому что, ты была очень ловкой. И не малейшего повода не давала нам, для подозрений.

— Тогда, тем вечером, в том дворе. Когда мы остановили тебя вчетвером. А твой этот «длинный» не мог тебе помочь.

— Ты, что-то скрывала. Но молчала. И я понял, что для тебя это важно. Ты всё равно ничего не скажешь. Нет смысла тебя мучить.

— Я был прав?

У меня, аж дух захватило. Благородство — сейчас получит подтверждение.

— Нет, не совсем. Ответила снова Лена.

— У меня было разрешение. В критической ситуации, посвятить в суть операции двоих, самых надёжных.

— Но вас было четверо. И я никак не могла выбрать.

—Теперь, всё это не так важно.

Я решил нарушить этот взаимный обмен любезностями.

— Мы не для этого здесь собрались, что бы решать, кто виноват, а кто нет. Кто был прав, и какие, кто, имел права.

— У нас есть очень важные дела. И нам нужно принять много важных решений. А не устраивать тут линчевание и самобичевание.

— Согласны?

Обратился я ко всем.

— Нет, я не согласна. Сказала Люся.

Серьёзно, задумавшись и даже слегка прихлопнув по дивану.

— Это прошлое. И пока в нём есть неясность. Оно будет давить. Давить на все наши сегодняшние поступки и решения.

— Вспомни нас с тобой.

Обратилась она ко мне.

— Пока мы не встретились. И не выяснили, кто виноват. Вернее, кто не виноват. Не поговорили об этом. Мне трудно было жить. Что-то мешало.

Да, ей можно верить. Потому, что я тоже это всё пережил. Мы пережили это вместе. Но каждый сам по себе. И только встретившись — через четверть века. Поняли — как это важно.

Как важно быть искренним с близким тебе человеком. Даже если это больно и кажется, что совсем не к месту.

И быть искренним, не только в своих помыслах или действиях, но и в мыслях о близком тебе человеке, в своём отношении к нему.

А это — естественно, нелегко. Сложно и непонятно. Тем более, непонятной становится твоя искренность, произошедшая — вдруг. Искренность не может быть чем-то по желанию, по вызову. Она или есть, или вы просто во что-то играете, морочите друг другу голову.

Быть искренним — трудно.

Но для искренности — нужно стараться. И сделать максимум.

Тогда получится.

Из искренности родится близость, а из близости — уже всё остальное.

— Поэтому, я предлагаю оставить всё как есть. Пусть каждый спрашивает у Лены всё, что ему нужно спросить. Она уже большая девочка.

— Я у нее спросила всё, что меня волновало. И она мне ответила. И теперь между нами нет недосказанности.

— Правда, Лена?

— Конечно, Люся. Потянулась к ней Лена. И свою ладонь положила на руку Люси. Как бы рукопожатие.

Выглядело это, как благодарность за поддержку и сочувствие в пережитом, и успокаивающий жест, одновременно. Дружески.

— Мне кажется. Что, задавая вопросы, вы помогаете мне, рассказать о том, что я сама не смогла бы так рассказать.

— А мне нужно вам всё рассказать. Это я вас во всё втянула. Ну, первый раз — неосознанно. По приказу. А второй то, раз — уже сознательно.

— Ну, давайте, ещё и наш юбилей. Повесим на её совесть.

— Кто-то недоволен юбилеем?

Борис.

Ты всегда, «на запасном пути». И как всегда — всех выручаешь.

Все начали бурно вспоминать юбилей и его последствия. Подтрунивая над «звездностью» Бориса.

Обстановка разрядилась.

Я должен был направить течение нашей встречи в нужное русло. Лена пришла ко мне за помощью. И я готов ей помочь. Вернуться в наш класс.

Но как это сделать? Когда все избегают этой темы.

И тогда, я решил вернуть Люсе. Этот её жест несогласия со мной. Когда она не поддержала меня в самом начале нашей беседы. Конечно, она была права. Но могла бы и меня поддержать. Но так получи…

— А давайте спросим у Люси. Она общалась с Леной больше всех.

— Готова ли она принять Лену, как свою одноклассницу? Как одну из нас?

И улыбнулся, так, немного издевательски.

Она, не заставила себя долго ждать. И ответила мне гримасой уничтожения. Выставив вперёд руку, ладошкой к нам и как бы останавливая, что-то надвигающееся и говоря «Спокойно»:

— Да, я могу ответить. Но только именно так, вопрос не стоит.

— Мне кажется, что мы тут должны решить. Какое место среди нас займет Лена. А не займёт ли вообще.

— Как вы думаете?

Она стала ещё хитрее. Чем раньше. А я, со своим благодушием. Ей, всё это, естественно, позволяю. Но это же моя «вновь обретённая» Люся. Ну и пусть. Пусть теперь сами выкручиваются.

Я молча обвёл всех взглядом и сделал призывный жест руками. Ну, же!

И тогда заговорила Лена.

— Ребята. Ну не хватало вам, ещё и поссориться из-за меня.

— Вы грозились просветить меня всеми лучами и устроить проверку на пригодность. Но мне кажется, что уже то, что мы тут все вместе сидим и разговариваем. Уже есть признание того, что мы не чужие люди.

— Не надо изображать из себя злых и колючих дядек. Вы все добрые и пушистые. Особенно Люся и Борис.

— Если бы у вас были ко мне, какие-то претензии. Вы бы их давно уже высказали. Или этой встречи просто бы не произошло.

— Ну, вот. Опять я что-то раскомандовалась.

— Да. Всё правильно. Лена.

Взял на себя, всю ответственность, Евгений.

— Нам просто неудобно допрашивать тебя. Потому, что своих — не допрашивают. Своих — спрашивают. И со своими — разговаривают.

— Что мы тут и делаем.

Он обвёл взглядом всех. Как бы спрашивая согласия остальных.

— Конечно. Не выдержал, этой психологии, Борис.

— Чего мы тут. Своя — не своя. Хочет быть с нами — пусть будет. Она всегда была стоящей девчонкой. И тогда, и сейчас.

— Правда. Продолжил Константин.

— Нужно решить. Что она может делать в нашем классе. Стенгазету выпускать или пионерские галстуки гладить.

— Придумали тоже. Кому она не нравится — выйдите из класса.

— Скоро юбилей — нужно о ней подробно рассказать на «нашем» сайте.

— А ты когда последний раз, заглядывал на сайт.

Спросил я у Константина.

— Там есть моя статья о Лене.

— Я всё не читаю. Только новости. На переписку, и то времени не хватает.

Ответил он.

— Думаю, что к твоей статье, нужно добавить еще автобиографию Лены.

Сказала Люся.

— И ей самой, пора начинать участвовать в том, в чём ей хочется участвовать. Тогда к очередному юбилею, уже не будет никаких проблем.

— Правда. Подвел итог я.

— Все и так знают, что ты снова «новенькая». И что ты «нашлась». Не было ни одного негативного отклика, на сообщения о тебе. Поэтому, думаю, вопрос решённый. Все мы тебя любили. И расстраивались — когда ты уехала.

— Просто был повод собраться. И с тобой встретиться.

— Только в следующий раз. Обязательно приезжай с мужем.

Сказал Константин.

— А то, как-то неудобно. Я, погорячился, позвав вас сюда одних. Ведь, ты всем нам, нравилась, когда-то.

Это что, он покраснел, что ли? Ах ты, старый ловелас. Надо его жену позвать. Чтобы не зарывался.

— Конечно.

Ответила Лена. И ласково, так, посмотрела на Константина.

— Он вам тоже, обязательно понравится. В нём есть что-то от каждого из вас.

И, так замолчала, задумавшись.

Потом, словно что-то стряхнув, мотнула головой и сказала:

— Кстати. Приглашаем вас всех на рыбалку. У нас есть прекрасные места для рыбалки. В Дании.

— И с моим мужем поближе познакомитесь.

— Когда?

Спросил Борис.

Конечно, начался базар-вокзал. Все начали шутить.

«А жён то берём?»

«Баня, то будет?»

«Люся, не забудь „своего“ Риккардо. Он классный рыбак»

«Рыбаков и так хватает, рыбы не хватит»

Уточняли детали. Спрашивали о транспорте, и о климате.

Лена обещала написать свою автобиографию и переслать мне для корректировки. Я ответил: — что лучше Борису. Он у нас теперь «звезда» журналистики.

Расстались все очень тепло. «Обструкция» не удалась.