"Невидимая угроза" - читать интересную книгу автора (Гладкий Виталий Дмитриевич)

Глава 1

Легко ли быть мужем бизнес-леди? Этот риторический вопрос меня уже не мучил. Я плыл по течению бурной реки жизни как щепка, не имея особого желания ни задуматься о своем будущем, ни пристать к тому или иному берегу.

Сегодня очередная презентация. То есть, в переводе с заумного на нормальный язык, элементарная пьянка нуворишей и их прихлебателей. Вокруг меня толкутся разгоряченные спиртным новоявленные хозяева жизни – все в импортных прикидах от известных кутюрье, сытые и вальяжные.

На их фоне я выгляжу бедным родственником, которого пригласили на междусобойчик только ради того, чтобы он по окончании застолья помыл на кухне грязную посуду.

Мой мятый костюм (когда-то он тоже был дорогим, не скрою) не выдерживает никакой критики, а трехдневная щетина на щеках делает меня похожим на бомжа. Правда, я льщу себя надеждой, что выгляжу со стороны как крутой и стильный мэн.

Но это только предположение. Косые, большей частью недоуменные, взгляды, которые бросают в мою сторону некоторые из собравшихся, не позволяют мне почить на мягком ложе самоуспокоенности.

Ну и плевать. Если я для них словно камешек на дороге, досадное недоразумение, то мне они, все вместе взятые, значили меньше, чем пустое место.

Короче говоря, я выглядел словно вывалявшаяся в угольной пыли ворона, долбящая клювом нечаянно найденный кусок сыра на фоне сахарно-белого сугроба. Я пил в полном одиночестве и все подряд, что мне приносили шустрые мальчики-официанты, и закусывал только дорогими деликатесами, стремясь нанести максимальный финансовый урон гостеприимным хозяевам.

Ближе к двенадцати ночи я уже был в том состоянии, которое характеризуется емким и кратким словом – балдеж. Мои мысли стали легкими до полной прозрачности, движения свободными и изящными (по крайней мере, мне так казалось), а по жилам загулял мелкий похотливый бес, благо свободных женщин в большом, отделанном мрамором зале было хоть отбавляй.

Я поискал глазами свою жену, и кисло ухмыльнулся.

Каролина, в умопомрачительном вечернем платье от… в общем, хрен его знает от кого, блистая бриллиантами и ослепительной улыбкой, время зря не теряла. Она оживленно беседовала с квадратным господином, который был ей по плечо и который считал, что его грудь начинается от пояса.

Гордо выпятив живот, он буквально пожирал глазами точеную шею Каролины и то, что ниже, благо кое-какие женские прелести торчали у него перед самым носом. Кобель холощеный…

Вот чертова баба, опять затевает какую-нибудь авантюру, чтобы сорвать большой куш, подумал я вяло и решительно отвернулся.

За весь вечер Каролина соизволила подойти ко мне только два раза, и то затем, чтобы в очередной раз напомнить мне какой я неисправимый раздолбай и что она не живет со мной, а мучается.

Я ей искренне посочувствовал.

Скорее всего, она стеснялась моего внешнего вида. Так получилось, что мы приехали на презентацию с разных концов города: Каролина – после посещения салона красоты, а я – по окончании тренировки в спортзале.

Возвращаться домой, чтобы навести лоск, мне страсть как не хотелось. А поскольку я человек импульсивный и всегда считал, что первый порыв – самый верный, то махнул рукой на приличия и появился в фойе заведения, где намечалась презентация, со спортивной сумкой в руках и в костюме, подчеркивающем мою индивидуальность.

Естественно, охрана обшмонала меня как вшивого Бобика. Секюрити (блин! ну и словечко – язык сломаешь) не поверили даже плотному кусочку лакированного картона с позолоченными вензелями, где было написано, что некий благотворительный фонд просто не мыслит презентацию без моей сиятельной персоны.

Особенно тщательно осматривали содержимое сумки. Наверное, охранники решили, что я камикадзе и принес с собой не менее чем килограмм пластида для свершения террористического акта.

В конце концов в сиятельные чертоги меня пропустили, но на грубо отесанной физиономии начальника охраны открытым текстом были написаны большие сомнения в моей благонадежности. Проходя после шмона мимо него, я не удержался и с бесшабашным видом подмигнул – мол, привет, коллега.

Ясное дело, он идентифицировал меня, едва я появился в вестибюле. Рыбак рыбака видит издалека. А начальник охраны несомненно был мужик битый, не в одних палестинах повоевавший. Скорее всего, большой спец по оказанию "интернациональной" помощи, которая оставила на его лице несколько шрамов. Хороший мужик, наш человек, кремень, сразу видно.

Его сверлящий взгляд, проникающий до самой печенки, который он бросил мне вдогонку, подтвердил мое предположение. Теперь он точно знал, что за птица пожаловала на великосветскую тусовку. И от этого его подозрения только усилились.

Мне повезло: я попал в самый разгар торжества, пропустив нудную официальную часть. Поскольку в этот момент народ толпился возле столов с яствами и напитками, на меня особого внимания никто не обратил.

Скромно пристроившись в уголке под пальмой, я начал быстро наверстывать упущенное. Я даже не стал разыскивать в толпе свою жену. У меня не было никаких сомнений, что она вычислила меня сразу, едва я появился на пороге зала.

Интересно, у всех женщин такой потрясающий нюх и не менее поразительный дар предвидения, как у Каролины?

Не успею я подумать о чем-нибудь, как моя ненаглядная уже тут как тут. Хорошо бы просто являлась, – ну, например, как нечистая сила забубенному гуляке – и сразу же исчезала, так ведь нет, начинает поучать и наущать, словно я дите неразумное. Прилепится, как банный лист, и такой базар-вокзал устроит, что только держись.

С ума сойти можно…

Тем временем тусовка бизнесменов шла своим чередом. На эстраде что-то там изображали полуголые потные девочки, закидывая длинные ноги выше головы; одного бизнесмена, принявшего на грудь больше, чем положено, утащили на руках куда-то вглубь здания; остальной бомонд танцевал и продолжал истреблять спиртные напитки с таким рвением и в таких количествах, словно утром должен был наступить по меньшей мере конец света.

Я пригляделся. Моя жена танцевала все с тем же квадратным типом, что-то нашептывая ему на ухо. Может, набить ему морду? Неприлично? А чего он, гад, облапил мою законную жену как свою собственность!

Злой бес, который до этого блуждал вместе со своим похотливым братцем где-то по жилам, наконец забрался в мозги и начал подзуживать меня устроить маленькую разборку.

Постепенно наливаясь желчью, я потянулся за очередной рюмкой, чтобы причаститься перед грядущим мордобитием, – решил выпить, так сказать, на посошок. В этот момент мне почему-то казалось, что обязательно нужно внести свежую струю в изрядно наскучившее мне пьяное веселье.

– Кадетик, не угостите ли даму папироской?

Воркующий женский голос над самым ухом заставил меня от неожиданности вздрогнуть. Я резко обернулся – и невольно расплылся в дурацкой улыбке.

Передо мной стояла белокурая девушка, про которую можно было сказать только одно – выше крыши. У нее все было на месте и именно там, где полагается: пышная высокая грудь, не требующая лифчика, талия-рюмочка и настоящие женские бедра, способные навеять скабрезные мысли даже у древнего старика.

– Не вижу препятствий, – откликнулся я бодро, мгновенно забыв о своем намерении затеять маленький шухер. – Вам "косячок" или как?

– Или как…

Она заразительно, и, по-моему, без причины, рассмеялась.

– У меня "Мальборо", – предупредил я девушку, шаря по карманам в поисках сигарет.

– Надеюсь, не облегченные?

– Что вы, как можно? Для прекрасных дам – только самое лучшее. Прелой соломой не угощаем.

– А вы, оказывается, дамский угодник…

Девушка лукаво стрельнула в мою сторону прозрачно-голубыми глазами и жадно затянулась сигаретным дымом.

– Допустим, – ответил я, возвращая ей улыбку – самую обаятельную из моего личного джентльменского набора. – И что дальше?

Вопрос, конечно, был на засыпку и попахивал хамством. Но я имел твердое алиби – как минимум литр спиртного, бултыхающийся в моем желудке. Пьяному море по колени…

– Шалунишка…

Она кокетливо погрозила пальчиком.

– Что есть, то есть, – не стал я отрицать. – А разве это плохо?

– Я так не сказала.

– Тогда о чем базар…

Меня несло. Близость красивой раскрепощенной девушки возбуждала и настраивала на лирический лад. Я выбросил из головы даже намерение начистить хлебальник квадратному типу, который лапал мою жену. С нее не убудет…

– Вы бизнесмен? – спросила девушка.

В ее голосе прозвучало сомнение.

– А сюда разве приглашают дворников? – ловко ушел я от прямого ответа.

– Не думаю.

– Вот и я об этом.

Зачем ей знать, кто я на самом деле. У кого из мужчин повернется язык назвать себя альфонсом? А в данный момент я был всего лишь военным пенсионером и находился на иждивении жены.

– И какой у вас бизнес? – не отставала моя собеседница.

Ну, это уже слишком… Может, сказать ей в каком банке я держу личные сбережения и назвать номера счетов?

– Серьезный, – ответил я сухо, надеясь, что она догадается сменить неприятную для меня тему.

– А точнее?

Блин! Вот что мне не нравится в женщинах, так это их чрезмерное любопытство. Удовлетворить его может лишь записной болтун, способный вещать без остановки часа четыре. Например, политолог или депутат. А я не был ни тем, ни другим. И всегда считал, что молчание – золото.

– Это большой секрет… – сказал я шепотом, склонившись к ее уху.

– Я скорее отрежу себе язык, чем кому-нибудь проболтаюсь, – так же тихо ответила девушка и сделала характерный жест, известный в среде уголовников, – сделала вид, что рвет себе зуб.

Интересно, подумал я мимолетно, откуда у этой крошки такие богатые познания в языке специфических жестов?

Подумал, но большого значения нее придал – в двадцать первом веке разнообразная информация буквально льется на обалдевшего обывателя со всех щелей. Сейчас по телевизору чего только не увидишь. Одновременно университет и бордель на дому.

– Верю. Вам – верю, – подчеркнул я многозначительно. – Я выполняю "заказы".

– Простите – как!?

От удивления у девушки округлились глаза.

– Очень просто – помогаю некоторым нехорошим личностям освободиться от нелегкого бремени жизни.

– Это… правда?

Вопрос я не услышал, а прочитал по движению губ.

– Истинный крест.

– Господи…

– Вы испугались?

– Вы шутите, – сказала она неуверенно.

– Такими вещами не шутят, милочка, – сказал я угрюмым видом, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Девушка схватила бокал с каким-то вином и выпила его на одном дыхании. Не хило… Интересно, она притворяется или ее и впрямь поразила моя откровенность?

Жизнь давно отучила меня верить кому-либо. А в особенности женщинам, которые коварны по своей природе.

И уж совсем мне не верилось, что эту милую валькирию поразил до глубины души факт знакомства с наемным убийцей.

Она вовсе не выглядела наивной дурочкой. И при ближайшем рассмотрении оказалась не такой уж и молодой.

Все дело в макияже и штукатурке, скрывающей морщинки. Ей уже стукнуло как минимум тридцать лет. Если я и ошибался, то не намного.

Но сейчас мне были до лампочки и ее притворство (если это было так на самом деле) и боевая раскраска. Мое мужское естество настоятельно требовало выхода.

К тому же, меня начала снедать примитивная ревность. Моя половина игнорировала любимого супруга напрочь. Уж не знаю, чем я перед нею так сильно провинился. И это обстоятельство здорово меня раздражало и вызывало в моей душе мстительное чувство.

– А, все равно… – Девушка с неожиданным легкомыслием махнула рукой.

Похоже, она успокоилась. И, скорее всего, успокоительным средством был алкоголь – в бокале, который она так лихо оприходовала, видимо, находился какой-то крепкий напиток.

– Что значит – все равно?

– Если человек нравится, то совсем неважно какая у него профессия и в каких отношениях он с законом.

– Даже так?

– Это с женской точки зрения, – поторопилась уточнить свою мысль моя собеседница.

– То есть, вы хотите сказать, что я вам здорово понравился?

– Вы удивлены?

– Как бы вам сказать…

– Скажите честно.

– В какой-то мере, да. Здесь, – я широким жестом охватил весь зал, – полно тугих кошельков. В понимании современных девушек, это и есть настоящие мужчины. Но я ведь к таким не принадлежу.

– В данный момент, – веско сказала она, медленно и с нажимом выговаривая слова, – мне плевать на этих, с позволения сказать, мужчин. Меня сейчас интересует только одно: а как я вам?..

– Выше крыши, – ответил я, ничуть не покривив душой.

– Ваш ответ мне словно бальзам на душу…

Ее зовущие глаза буквально взорвали в моем сердце гранату. Что за женщина! Секс-бомба, ей-ей…

– Спасибо на добром слове, – ответил я непослушным языком.

Во рту у меня мгновенно пересохло, и весь мир сосредоточился только на ее мордашке. Пухлые губки девушки приоткрылись, показав белоснежные коралловые зубы, и мне вдруг захотелось сжать ее в объятьях и изнасиловать прямо здесь, под пальмой, невзирая на толпу.

– Как вас зовут? – спросила девушка, лукаво улыбнувшись.

Похоже, она поняла, что творится в моей бедной пропащей душе.

– Иво, – ответил я.

– Простите… это имя?

Девушка была удивлена.

– Конечно, – буркнул я с недовольным видом. – А вы подумали, что кличка?

– Да нет… Вы латыш?

– Не знаю.

– Простите – не поняла…

– Я подкидыш. Детдомовец. Так меня окрестили в приюте.

Я невольно нахмурился. Воспоминания о моей прошлой жизни нахлынули холодной волной, на какой-то миг притушив огонь неожиданной страсти, так некстати – как говорится, средь шумного бала – запылавший в груди.

– Понятно… – Девушка сочувственно вздохнула.

– И это все, что вы можете мне сказать в ответ?

– Ах, да! – Девушка моментально просияла. – Лана…

Она сделала книксен и протянула мне узкую изящную ладошку. Стараясь не ударить в грязь лицом, я решил притвориться светским львом и не пожал ее руку, а поцеловал.

– Нет, вы точно дамский угодник, – нежно проворковала девушка.

– Не буду спорить… – Прищурившись, я посмотрел ей прямо в глаза. – Лана – это значит Светлана?

– Ну… Светка.

И девушка заразительно рассмеялась. Я невольно последовал ее примеру. Мое настроение снова улучшилось, и я, перехватив официанта, предложил:

– Есть предложение выпить за знакомство.

– Поддерживаю, – ответила Лана.

На этот раз всем напиткам, которые были на подносе официанта, она предпочла шампанское; я удовлетворился рюмкой коньяка, который оказался настоящим нектаром, напитком богов. Да, денежек на презентацию не пожалели…

Я невольно бросил взгляд на чисто отмытые окна и сцепил зубы, вспомнив, сколько нищих и бомжей просят копеечку на улицах города. Того, что съедено и выпито на презентации, хватило бы им как минимум на месяц.

Что поделаешь – сытый голодного не разумеет…

– А что если мы отсюда сбежим? – неожиданно сказала девушка.

– То есть?..

– То есть, слиняем. Уйдем по-английски – не прощаясь. Мне здесь надоело.

– Предложение дельное…

Я испытующе посмотрел на ее раскрасневшееся личико – похоже, она подслушала мои мысли.

– Так за чем остановка?

– Я не думаю, что вы здесь одна…

– Ну и что? Вас это не должно волновать. Или вы тоже с прицепом?

– А как вы думаете?

– Я ничего не думаю. – Она пожала плечами. – Если честно, я за вами долгое время наблюдала и как-то не заметила, что здесь присутствует ваша половина.

– Вы плохо смотрели. – Я невесело ухмыльнулся. – Но насчет того, чтобы уйти по-английски я не возражаю.

– Тогда вперед?

– О чем базар…

– Я выйду первой, вы – за мной… минут через пять.

– Яволь, майн герр! – Я шутливо козырнул.

Лана ретировалась. Она буквально растворилась на глазах среди танцующих. Шустрая девица…

Я поискал глазами жену. Но ее нигде не было видно. Наверное, удалилась с кем-то в номера, подумал я с мстительной пьяной ревностью.

А пошло оно все!..

Примерно через шесть минут я выходил из здания со своей сумкой, которую забрал из импровизированного гардероба. Уже знакомый мне начальник охраны на прощание неожиданно улыбнулся. Как мне показалось – с облегчением.

Знал бы он, что только мое неожиданное знакомство с Ланой спасло презентацию от большого скандала с мордобитием. А то, что я мог наломать целую кучу дров, у меня сомнений не было.

Вообще-то, я человек спокойный и достаточно выдержанный. Но иногда на меня находит. И тогда со мной лучше не связываться…

Девушка ждала меня в машине. Нашим транспортным средством оказалась "ауди" последней модели. Не хило, подумал я. Живут же люди…

По давно устоявшейся привычке "сфотографировав" взглядом номер машины, я сел рядом с Ланой и пропел:

– Вези меня извозчик по пыльной мостовой…

– Есть, командор!

Она лихо вырулила на проезжую часть, и мы помчались в темноту. На душе у меня постепенно разливалось приятное томление.