"Ричард Длинные Руки — пфальцграф" - читать интересную книгу автора (Орловский Гай Юлий)ГЛАВА 4Барон Альбрехт хмурился, тяжело вздыхал, сопел, наконец сказал тяжелым, как грозовое небо, голосом: — И все-таки, думаю, вам нужно принять это, как… Он запнулся, я правильно понял, но спросил: — Как что? — Как неизбежное, — договорил он. — Как одну из потерь, которыми так богата наша жизнь. На самом деле, если по большому счету, эти мерзавцы ничем вам, сэр Ричард, не навредили. Можно сказать, помогли, хотя мне и не хочется говорить такие нехорошие слова… однако это правда. Король прислал вас сюда, чтобы вы получили во владения эти земли, эти замки. Вас уже признали как хозяина, и челядь, и крестьяне всех деревень, и даже вассальные лорды. Вы уже достигли всего, что хотели. Саксон посмотрел на него с ненавистью, но смолчал. Лицо постарело, под глазами повисли мешки. — Да, — ответил я мертвым голосом. — Они меня признали… — У вас нет времени, — напомнил барон уже четче, — чтобы собрать войско. Это значит, что леди Беатрисса сегодня ночью умрет. К сожалению, вы ничего не можете сделать. Я потер ладонями лицо. — А сколько в замке способных держать оружие? Он переспросил: — Рыцарей?… Всего нас трое. Плюс вы, сэр Ричард. — Я же сказал, — повторил я раздраженно, — сколько у нас людей, способных держать оружие? — Челядь, что ли? — Челядь тоже люди. Он пожал плечами. — Челяди наберется человек двадцать. В смысле, мужчин. Но не думаю, что они… Все верно, они любили нашу хозяйку, но не пойдут же за нее воевать… Я задумался, один план отпадает за другим. Саксон выглянул в окно. — Сэр Ричард, там во дворе народ… — Что им надо? — рыкнул я. — Спрашивают вас. Альбрехт бросил резко: — Гони их к черту! Не до них. Саксон двинулся в сторону двери, но я остановил взмахом руки. — Погоди. Все равно ничего не могу придумать. Послушаю, что они просят… всегда просят, просят, просят! Черт бы их побрал. Перед крыльцом теснился народ, а со всех сторон подходили еще и еще люди. Я видел, как через калитку в воротах вошли крестьяне из ближайшей деревни, взлохмаченные и запыхавшиеся. Я встал на верхней ступеньке, не успел открыть рот, как Кривой Джон, шорник, с низким поклоном протянул мне большой кожаный кошель. Я взял, ощутил непривычно большую для такого объема тяжесть, так бывает, когда берешь золото. — Мы прослышали, — проговорил он, глаза его часто-часто мигали, — за леди Беатриссу требуют выкуп. Это все наше богатство, мы копили это много лет. Леди Беатрисса, тогда еще совсем девочка, дала нам, беглецам, надел земли и свою защиту. Без нее мы бы погибли. Толкнув его, рядом встал Деревянный Джек, замковый плотник, с поклоном протянул мне узелок из плотного шелка. — У нас сгорел дом и сарай с единственной коровой. Мы были обречены, но леди Беатрисса велела дать нам корову и дала приют, пока на ее деньги нам отстроили новый дом. Местный гончар подал кувшин, в его глазах стояли слезы. — Сэр Ричард, здесь не так уж много золота, но это мы скопили благодаря доброте и заступничеству леди Беатриссы. Она разрешила поселиться на ее земле и велела выдавать нам зерно из замка до тех пор, пока не получим свое… Прачка, не помню ее имени, подала простую деревянную шкатулку, я ощутил по весу не меньше сорока золотых монет внутри. Прачка робким голосом прошептала: — Мой ребенок умирал, я уже позвала священника, но леди Беатрисса прислала своего лекаря прямо среди ночи… и мой малыш выкарабкался! За моей спиной шумно вздохнул Саксон. Я стиснул челюсти, а люди подходили и подходили, я передавал их дары Саксону, Альбрехту, наконец крестьяне начали складывать у моих ног не только монеты, но свои украшения, ожерелья. Женщины снимали кольца и вынимали из ушей серьги, протягивали мне умоляюще, еще не уверенные, что я не заберу себе, ведь я уже получил замок и земли, а леди Беатрисса мне только помеха. Меня затрясло, когда последним подошел ребенок, очень тихий и молчаливый, на меня смотрит со страхом, но заставил себя протянуть руку и разжать кулачок. На его ладони блеснул цветными гранями камешек. Не драгоценный, но очень красивый, и, конечно, для ребенка это целое сокровище. — Она вылечила мою собачку, — прошептал он, глядя на меня исподлобья испуганно и недоверчиво. Альбрехт повернулся ко мне, брови взлетели на середину лбу. — Сэр Ричард… Я хотел рыкнуть, чтобы заткнулся, но не мог, слезы бегут безостановочно. Грудь вздымается, словно ее подстегивают электрошоком, а если заговорю, то голос будет дрожать, как фольга на ветру. Я вернулся в главное здание, облачился в доспехи, взял меч, лук и молот, и только тогда, ощутив, что подбородок уже не прыгает, как у неврастеника, вытер слезы и снова вышел на крыльцо. Сердце сжалось: люди все еще подходят по мере того, как весть достигла первой деревни, а от нее перебросилась к следующей… На крыльце растет горка дорогих вещей. На меня смотрят с надеждой, хотя умом каждый понимает, что я уже получил все, а то, что леди Беатриссу похитили, только сняло с моих плеч одну из проблем. — Слушайте все! — сказал я громко. — Вчетвером не сможем освободить леди Беатриссу, а я не успею собрать рыцарей из соседних земель. Потому я рассчитываю на вашу помощь. Все мужчины, которые умеют обращаться с оружием, пусть сейчас же пойдут с сэром Саксоном в оружейную и подберут себе то, с чем смогут управиться. Пока крестьяне и челядь вооружались под руководством Саксона, я собрал рыцарский совет в составе Митчелла, Растера и Альбрехта. По их угрюмым злобным лицам видел: теперь переживают похищение так же остро, как и я, — во-первых, успели полюбить леди Беатриссу, во-вторых, их лорду нанесено оскорбление, а это значит — плюнули в лицо им всем. Я спросил: — Как думаете, почему я должен принести именно в полночь? Митчелл пожал плечами: — Наверное, чтобы видели вас, а вы их — нет. Заставят пройти между кострами и встать так, чтобы свет падал только на вас. Растер сказал зло: — Наверняка у них там колдун. А колдуны сильны в полнолуние. — Если колдун, — сказал Альбрехт практично, — то расчет на то, что будет и без костра видеть в темноте. Виконт Франсуа вроде бы тоже зрит в полной тьме, будто в ясный день. Я поколебался, раскрывать ли карты, сказал с неохотой: — Я тоже ночью вижу, как днем. Так что постараюсь пробраться к леди Беатриссе, пока вы будете драться с похитителями. Огромный пугающе-красный шар солнца, совсем не слепящий, а похожий на приближающийся к земле астероид, весь в пятнах и кавернах, опустился за край земли. Тени слились, поглотив землю, только в небе еще долго полыхают пурпурные облака, медленно остывая, превращаясь в фиолетовые, а потом и вовсе в сине-черные. Мы выступили скрытно, вдруг да кто-то остался следить за замком. Все пошли вроде бы в другую сторону, только я один направился прямо к месту, указанному в письме. Зайчика оставил задолго до лагеря разбойников, Пес крадется рядом со мной. Теперь, расспросив крестьян, уже знаю, что виконт не решился на такую гнусность со своими людьми, могли не согласиться, а прибегнул к помощи вожака разбойников Фалангера. Похоже, и за предыдущими нападениями стоит он… Я пришел на пару часов раньше, подкрадывался, затаивался, подползал, вслушивался, ловил все запахи. Пес, чувствуя тревогу, ползет на брюхе, прижимается к земле, едва не распластывается по ней, как камбала. Сладко пахнет поздними осенними травами, пролетели трепещущие огоньки: то ли светлячки, то ли беспечные низшие эльфы, разумом почти равные светлячкам. Верх каменных стен, где устроили лагерь разбойники, блещет в лунном свете, словно облит расплавленным серебром, но внизу темень, и сами стены внизу как будто растворяются в густом черном дегте. Я затаился среди камней, и без теплового зрения все внизу как на ладони, но, к сожалению, слишком далеко для моих стрел. Подползти ближе или попытаться пробраться в шкуре исчезника — обнаружит колдун, без них такая авантюра была бы слишком рискованна. Хорошо виден каменный столб, он почти закрывает привязанную к нему леди Беатриссу. Видны только руки: ими заставили обхватить столб позади себя, после чего связали кисти. Нет, сковали, цепь блестит металлом. Я напрягал слух, однако ближайшие разбойники сидят у костра, куда один то и дело бросает сухие ветки. Огонь с такой жадностью звонко расщелкивает дерево, что заглушает и без того слабые голоса. Несколько человек охраняют ворота древнего замка, остальные то ли случайно, то ли нарочито скрыты за камнями, обломками стен. Отдельно сидит, нелепо подвернув под себя короткие ноги, огромный, как три медведя, орг. Даже сидя, он на голову выше остальных разбойников, а руки выглядят толстыми, как деревья. Да что там выглядят, они такие и есть. — Запомни, — шепнул я Бобику, — это твоя цель. Вон то чудовище… Орг! Я слышал, что орги в родстве с кошками. Справишься? Бобик, лежа, поскреб хвостом землю, уверяя, что справится с кем угодно. А с теми, кто в родстве с кошками, так вообще с наслаждением. — А люди в родстве с обезьянами, — напомнил я на всякий случай. — Господь Бог сперва сделал обезьяну, бета-тестовый вариант, а потом, убрав часть багов, уже выпустил релиз. Так что без особой нужды… не надо. Мелькнула мысль, что в такой отчаянной ситуации можно бы снять запрет убивать людей, но кто знает, что потом, когда попробует человеческой крови. Самое простое, что приходит в голову, это подойти на расстояние выстрела и бить их всех, как гусей в полете, из лука. Но дело не в том, сумею ли перебить хоть половину, пока до меня доберутся, однако с первыми же выстрелами виконт воткнет нож в леди Беатриссу. Да, ей нужно обеспечить безопасность до того, как начнется схватка. Или же сразу с началом схватки там должен быть кто-то, кто сумеет ее защитить… По коже побежали мурашки. Слишком много в последнее время я слышал про этого виконта. Иногда его называют даже Франсуа Бесстрашным, но чаще — Франсуа Неуязвимым, Франсуа Быстроногим. Судя по рассказам, он исчезает в критические моменты сражений неспроста. Но, допустим, я каким-то чудом окажусь там, возле леди Беатриссы… Смогу ли защитить ее от множества людей с мечами и топорами? Вряд ли, я не настолько крут и не настолько самоуверен, чтобы попытаться. Просто убьют обоих, только и всего. Чего виконт и добивается. Он не дурак, учел, что я каким-то образом взял замки Сворве, Инкризера и неприступный замок Хоффмана. Не стал пленницу прятать в своем замке, а то и туда вдруг да проникну, устроил лагерь в открытом поле среди руин давно разрушенных строений. Конечно, будь у меня большое войско, их нетрудно смять тяжелой конницей, но и тогда не рискнул бы: увидят издали, пленницу убьют, а сами уйдут на легких конях. Убежище в самом деле очень удобное: просторный заброшенный двор, со всех сторон высокие стены, и только в одной широкий пролом, но там разбойники добавили частокол из заостренных стволов дерева и еще поставили настоящие ворота. Хотя это всего лишь руины, но я лишний раз убедился, что нежилыми их делает только дурная слава. Будь я хозяином этих земель, то просто расчистил бы от упавших камней, заложил бы дыры в стенах да заменил перекрытия между этажами. Ну и, конечно, поставил крышу. А в остальном замок не хуже прочих рядовых замков: из крупных каменных глыб, не слишком просторный, но приспособленный для обороны, с очень глубокими подвалами, где можно хранить зерно и муку, а также колодец, так что при осаде здесь не страдали бы от жажды. Правда, люди виконта побаиваются руин и предпочитают держаться во дворе. Леди Беатрисса у столба в центре двора, а остальные почти все у двух костров. Еще четверо неотлучно охраняют ворота: простые деревянные, но заперты на два засова, мои крестьяне и челядь с ходу не выбьют… Хуже того, возле леди Беатриссы неотлучно находятся двое с виду очень крутых и бывалых. Я слышал, как виконт напомнил им немедленно убить женщину, если я, вместо того чтобы принести выкуп, попробую напасть. Колдуна я сразу вычислил, но, кроме колдуна, опасны еще двое с амулетами. Похоже, они тоже могут увидеть меня в личине исчезника, так что незамеченным подобраться к леди Беатриссе не получится… Рискуя быть обнаруженным, я перемазался в грязи и подполз близко настолько, что начал улавливать слова: — …это же по сколько придется на брата? — Не забывай, — предупредил другой голос, — его светлость треть забирает себе… остальное делим мы… — Кто делит? — Ты что, впервые в дележе? — Ну… — Сперва отбирает его светлость. Потом наш Фалангер. А затем каждый из нас берет по одной… только по одной вещи!… И так по кругу, пока не разберем все. — А кто первый после его светлости и Фалангера? — Он сам назовет порядок. Это зависит… — От чего? — Кто как показал себя в прошлый раз. Ты вроде бы под лавкой прятался? — Да я тебе… — Ладно-ладно, я пошутил! Золота этот графчик принесет столько, что на пять жизней каждому хватит. Или на целую неделю загула с городскими шлюхами. Я слышал, как они смаковали добычу, обговаривали, кто как истратит. Были и такие, что всерьез рассуждали, как уедут отсюда, купят домик и кусок земли, заживут мирной жизнью. Я чувствовал, как нарастает черная злоба. Этих надо убить в первую очередь, чтобы не вышли, как мечтают, в мирную жизнь, имея за плечами разбои. Не знаю, но я без всякой симпатии отношусь к тем, кто «завязал» и теперь ну совсем хороший. Все-таки за то, что натворил, отвечать должен. Без всякого срока давности. Вот такой я христианин. С другой стороны, сам отпускал и прощал нагрешивших куда больше. Ну да мне можно, я же разбираюсь с каждым в индивидуальном порядке. А вот судьба этих решена. Даже если сдадутся и бросят оружие, велю повесить на ближайшем дереве. Вор должен висеть, как сказал товарищ Жеглов. Время, сказал внутренний голос. Уже полночь близится, и вот я, Герман… Опираясь на локти, начал продвигаться вперед, вжимаясь в землю так, что почти оставляю за собой глубокую борозду. Для колдуна и самого виконта ночь — не ночь, надо подкрадываться так, словно подбираюсь к ним в ясный бессолнечный день. Обеими руками я держал перед собой пышный зеленый куст, но едва кто в лагере поворачивался в мою сторону, я тут же замирал, прячась за ветками. Отыскал взглядом виконта и колдуна, оба сидят ко мне спиной и беседуют. Я подползал уже увереннее, застывал только в моменты, когда виконт делал движение повернуться. Однажды он в самом деле повернулся, взгляд ощутимо скользнул и по моему кусту, но ленивый мозг, давно отучившийся работать в полную силу, не сообщил, что этот куст совсем недавно рос на сотню шагов дальше от костра. Наконец до ближайших разбойников осталось не больше сорока шагов. Я медленно снял с пояса молот. Ворота, к счастью, не на противоположной стороне, туда бы не добросить, но все равно далековато. Даже усиленный геммами, он если и долетит, то может лишь поцеловать дубовые доски и вернуться. |
||
|