"Королевский подарок" - читать интересную книгу автора (Гарвуд Джулия)

Глава 6

Проснулась Николя далеко за полдень. Какое-то время она неуверенно ходила по комнате, не в состоянии освободиться от последствий сильного снотворного.

Господи, она спала как убитая. Странно, но этот длительный отдых совсем не принес бодрости. Когда Мери вошла в комнату, она застала госпожу сидящей на кровати. Горничная принесла красивое белое платье, расшитое золотой нитью, и накидку, по краю которой был вышит тот же узор, что и на платье. Ткань была такой тонкой, что, казалось, дунь на нее, и она рассыплется. Николя прикоснулась к платью щекой – удивительно нежная ткань.

– Кто прислал это платье? – спросила она.

– Королева, – ответила Мери. – Вы расположиquot; ли ее к себе, – добавила она с улыбкой. – Она прислала еще золотые нити – вплести в ваши волосы. Сегодня вечером вы будете сидеть вместе с мужем за столом короля, миледи.

Николя выслушала эти известия совершенно спокойно. Она понимала, что нужно обрадоваться такой чести, – обедать с королем Англии, но не было сил. После проклятого снотворного в голове стоял сплошной туман. Ей хотелось домой и еще – хоть немного побыть одной…

Но остаться одной не удалось. Вся вторая половина дня была посвящена обычным делам. Николя приняла ванну, надела красивое новое платье и сразу почувствовала себя лучше. Мери очень старательно расчесала ей волосы. Она занималась этим долго, и Николя боялась, что еще немного – и она не выдержит и закричит. Она не привыкла к такой опеке, но, не желая обидеть горничную, терпеливо высидела до конца. Мери никак не удавалось закрепить золотые нити в волосах госпожи. В конце концов, Николя попросила ее оставить все как есть. В это время прибыл барон Самуэль со своими помощниками осмотреть ожоги Николя и настоял на новой перевязке. Единственное, чего она добилась, – это обещания, что через день он снимет повязки.

Николя все ждала Ройса. Она не видела его со времени свадебной церемонии. Странно, что он не соизволил даже заглянуть к ней. Уже и время ужина подошло, а Ройс так и не появился. Николя была удивлена такой черствостью. Очевидно, она ему совершенно безразлична.

Мери по-прежнему хлопотала вокруг госпожи, без устали восхваляя ее красоту. Николя, не привыкшая к подобным излияниям, вскоре зарделась от смущения. Отчаявшись, она отправила Мери за свежей водой, чтобы хоть немного побыть в одиночестве.

Горничная оставила дверь открытой, и тут Николя заметила в карауле двух воинов. Это ее страшно разозлило. Значит, она – все еще пленница. Николя подошла к двери, открыла ее пошире носком туфельки и поприветствовала охрану. Они уставились на нее во все глаза, явно ошеломленные. Не поняв, чем вызвано их изумление, Николя пожелала им хорошего дня.

– Достойная невеста для нашего господина, – вырвалось у одного из них.

– Это верно, – согласился другой.

Николя поблагодарила воинов за добрые чувства.

– Почему вы охраняете эту дверь?

– Барон Ройс приказал нам оставаться здесь, миледи, – ответил тот, что повыше.

– Для чего?

– Чтобы охранять вас, – отозвался воин. – Вы теперь наша госпожа, – добавил он, уважительно склоняясь перед ней.

– Значит ли это, что я могу пойти, куда мне хочется?

– Для нас будет большой честью сопровождать вас, куда бы вы ни направились, госпожа, – ответил он кивая.

Николя с облегчением вздохнула. Все-таки она не пленница.

– Будьте добры, проводите меня в покои мужа, – Попросила она. – Мне нужно поговорить с ним.

Воины удивленно переглянулись.

– Но вы уже в его покоях, миледи, – ответил тот, что пониже.

А где же тогда спал Ройс? Этот вопрос Николя не собиралась задавать, ибо ответ мог бы не понравиться ей. Она кивнула воинам и уже хотела было закрыть дверь, как в коридоре появился Лоренс. Он явно спешил.

– Вы готовы к ужину, леди Николя?

– Где мой муж? – ответила она вопросом на вопрос.

– Ожидает вас в большом зале, – ответил Лоренс. – Если вы позволите, я провожу вас к нему.

Этот человек даже не потрудился прийти за женой! Сердце как-то сжалось, но внешне Николя оставалась спокойной и никак не выказала своих чувств. В конце концов, он ей тоже безразличен. Хочет спать в чужой постели – ради Бога. Не хочет обращать на нее внимания – пожалуйста. Ей абсолютно все равно. Всю дорогу в большой зал Николя пыталась убедить себя в этом.

Зал оказался полон народу. Она сразу же заметила Ройса. Он был самым высоким, заметить его не составило труда. Он стоял к ней спиной в окружении друзей. Когда Николя в сопровождении Лоренса вошла в зал, все смолкли, устремив на них взгляды. Николя не понимала почему.

– На кого они уставились, Лоренс? – в замешательстве спросила она.

– На вас.

«Яснее не скажешь», – подумала Николя. Сердце у нее учащенно забилось.

– Я думала, они меня приняли, – прошептала она.

– Так оно и есть, миледи, – улыбнулся Лоренс. – Этот праздничный ужин в вашу и Ройса честь.

От этого объяснения легче не стало, Николя почувствовала ужасную неловкость. Всеобщее внимание всегда смущало ее. И то, что муж не замечает ее, тоже не радовало. Глядя на его спину, Николя ждала, когда он наконец подойдет к ней.

– Я провожу вас к Ройсу, – предложил Лоренс.

– Это Ройс должен подойти ко мне, – сказала она, покачав головой.

Один из рыцарей, беседующих с Ройсом, наконец. заметил ее. Он замолчал и слегка толкнул его.

Ройс медленно повернулся. Он увидел ее сразу. Она была самой красивой женщиной в зале. Привыкнет ли он когда-нибудь к этому? Каждый раз, когда он видел Николя, ее неземная красота поражала его в самое сердце. Ему понравилось, как она причесалась сегодня. Волосы ее сияли золотом и свободно спадали на плечи. Ему вдруг захотелось дотронуться до нее. Ройс сделал глубокий вдох, стараясь сохранить спокойствие. Он кивнул и высокомерным жестом позвал Николя и Лоренса.

Но она отказалась выполнить его распоряжение, покачав головой. Лоренс почувствовал неловкость. Ройс увидел, как его вассал наклонился и что-то прошептал Николя на ухо. Она опять покачала головой.

Какую еще игру она затеяла? Ройс с трудом верил своим глазам. Его жена отказывается слушаться? Это непостижимо! Он едва не рассмеялся, но вовремя сдержался и опять жестом позвал ее. Лицо его оставалось непроницаемым до того мгновения, когда она ответным жестом позвала его. Глаза у Ройса округлились от удивления, и, черт побери, теперь он покачал головой в ответ. Даже с расстояния, которое разделяло их, Николя увидела, как заиграли у него желваки. Он в бессильной ярости сжимал челюсти.

Его взгляд встревожил Николя, но сдаваться она не собиралась. По всем законам она его жена, и он должен подойти к ней.

Ройс выжидательно сложил руки на груди, продолжая смотреть на нее.

Все яснее ясного. Он не уступит. Оставалось одно: сейчас она покинет зал. Николя сказала себе, что не очень голодна. А потом Ройс наверняка бросится за ней, и там, в коридоре, без свидетелей, она выдаст ему сполна за то, что он неучтив с ней, и заодно объяснит ему его новые обязанности. Она скажет ему, что он прежде всего муж, а муж обязан сопровождать жену на любое важное мероприятие.

Николя приступила к осуществлению своего плана. Она поблагодарила Лоренса за то, что он проводил ее в зал, потом улыбнулась Ройсу. Сделать реверанс с перевязанными руками было невозможно, поэтому она просто склонила голову. Потом повернулась и направилась к двери.

– Николя!

Казалось, от его голоса задрожали балки под потолком. Николя замерла. Она не могла поверить, что он повысил голос на нее в присутствии стольких гостей. Она обернулась и в ужасе посмотрела на него. Опять взгляды всех присутствующих устремились на нее, и все из-за ее бесчувственного мужа.

Николя почувствовала, что щеки ее пылают от смущения. В глазах Ройса она прочитала, что он намерен добиться своего, а всеобщее внимание его не тревожит. Она представила, как он тащит ее за волосы к столу, и эта мрачная картина заставила ее изменить свое решение. Воистину он не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.

«Наверное, лучше все-таки уступить… один-единственный раз», – вздохнув, подумала она, приняла безмятежный вид и направилась к нему.

Николя не спускала глаз с Ройса. Пусть только осмелится усмехнуться! Николя поклялась Создателю, что никогда не простит ему этого. В футе от Ройса Николя остановилась.

– Ты что-то хотел?

Он кивнул, самодовольно глядя на Николя. Она подошла к нему почти вплотную и прошептала:

– Не думай, что всегда будет по-твоему.

– Будет.

Николя увидела искорки в глазах Ройса.

– Ты невозможный человек, – пробормотала она. Он улыбнулся. Николя не знала, как понимать эту улыбку. Она склонила голову. Он взял ее за подбородок, медленно наклонился и поцеловал в губы. Ройс едва коснулся ее губ, но даже такой краткий поцелуй привел ее в трепет.

Николя еще не пришла в себя от неожиданности происшедшего, как Ройс уже притянул ее к себе, обнял рукой за плечи и повернулся с ней к друзьям.

«Обращается со мной, как с вещью, – подумала Николя, – но, по крайней мере, поприветствовал как положено. Воистину понять его невозможно».

Это недоумение не покидало Николя на протяжении всего ужина. Ройс не обращал на нее никакого внимания. Со всех сторон ей расточали похвалы – и рыцари, и их дамы, но это мало трогало Николя. От Ройса она не услышала и слова одобрения.

Из-за перевязанных рук Николя не могла есть, но не допускала и мысли, что ее будут кормить. Она повернулась к мужу, чтобы прошептать ему это, но он просто засунул ей в рот кусок мяса. Николя ничего не оставалось, как прожевать его.

За столом царило веселье, все были заняты беседой. Похоже, что никто не обращает на нее внимания. Справа от Николя сидела Матильда, но она увлеклась разговором с мужем. Насколько Николя удалось расслышать, говорила королевская чета о детях.

Волей-неволей Николя пришлось согласиться, чтобы Ройс кормил ее. Хорошо еще, что он делает это так равнодушно. Он вполне мог перепоручить ее заботам Лоренса. Внезапно Николя поняла, что благодарна Ройсу за то, что он не привлекает к ней внимания.

– Барон Самуэль сказал, что позволит завтра снять повязки, – сказала она Ройсу.

Он кивнул, затем отвернулся и заговорил с рыцарем, которого Николя еще не встречала. Она толкнула Ройса под столом ногой, но он не повернулся к ней.

Николя чувствовала себя ужасно несчастной и одинокой, ее перевязанные руки лежали на коленях, они болели, и эта боль лишь усиливала ее подавленное настроение. Она заметила, что незамужние дамы бросают на ее мужа вызывающие взгляды. Николя придвинулась вплотную к Ройсу и хмуро окинула взглядом всех.

Барон сразу сообразил, что с ней происходит: его милая жена ревнует. Еще немного, и она окажется у него на коленях. Наконец Ройс сжалился.

– Тебе нравится здесь, Николя?

В ответ она грациозно повела плечами:

– Где ты спал ночью? – Николя отвернулась от Ройса и гневно посмотрела на страшную рыжеволосую женщину, пытавшуюся привлечь к себе внимание Ройса. – Я жду.

– Смотри на меня, когда спрашиваешь, – приказал он, терпеливо ожидая, пока она подчинится. – Я спал с женой.

– Но твоя жена я.

– Совершенно верно, – подтвердил он, приподняв бровь.

– Ты спал со мной?!

– Именно это я только что сказал, женщина.

– Не надо злиться. Я ничего не помню, поэтому и спросила. Так, значит, ты спал со мной?

Кажется, она никак не уяснит этого. Ройс набрался терпения. Когда Николя сердится, смотреть на нее одно удовольствие. А сейчас она точно сердится. Старается не хмуриться, но это ей никак не удается.

Ройс решил немного помучить ее.

– Вообще-то я спал под тобой. Ты была сверху. Она залилась пунцовым румянцем. Ройс рассмеялся.

Его громкий, раскатистый смех привлек внимание.

– Ты заставил меня спать на тебе?

– Ты сама захотела.

– Я выпила снотворное.

– Да.

Николя расправила плечи.

– Сегодня ночью ни за что не буду пить снотворное.

Ройс согласился, увидев, как она расстроилась.

Тут к Николя обратилась Матильда, но Ройс заметил, что его жена так и сидит, прижавшись к нему. Кажется, ей необходимо ощущать его рядом с собой. Ройс не понимал почему, но ему это нравилось. Как хорошо сидеть, обнимая ее рукой за плечи. Николя не пыталась скинуть его руку. Через некоторое время, когда Матильда закончила рассказывать какую-то смешную историю об одной из своих дочерей и повернулась к мужу, Николя, почувствовав сильную усталость, прижалась к Ройсу еще плотнее.

Она подумала, что для посторонних они с Ройсом – великолепные новобрачные, которые ждут не дождутся остаться наедине. «Отчасти так оно и есть», – подумала Николя. Ей действительно не терпится остаться с Ройсом. И как только это случится, она выскажет этому неотесанному мужлану все, что о нем думает. Боже, какой он бесчувственный! Каждый раз, когда она вспоминала, как он проорал ее имя и высокомерно велел подойти к нему, она закипала от возмущения. Настроение все больше портилось, но Ройс вдруг переменился. Он начал заботливо и нежно гладить ее плечи.

– Руки все еще болят, Николя? – прошептал Ройс ей на ухо.

Она затрепетала от радости. Голос его ласкал своей нежностью.

Николя понимала, что неприлично так прижиматься к мужу на виду у всех, но усталость брала свое, ей было уже все равно. И потом, в зале было довольно холодно, а от Ройса исходило необыкновенное тепло.

– Болят немного, но вполне терпимо.

Он нежно обнял ее за плечи. Так приятно! Ей так нравится идущий от него запах – такой сильный и чистый, такой мужской. И когда Ройс отвернулся и заговорил с другом, ей уже не казалось, что он забыл о ней, потому что он поглаживал ей то затылок, то предплечье, чтобы она все время чувствовала: он рядом, он не забыл о ней.

Неожиданно король Вильгельм поднялся, жестом призвал всех к вниманию и приказал сэру Клейтону выйти вперед.

Высокий худощавый мужчина с длинным тонким носом и впалыми щеками отделился от толпы и низко поклонился. Он был в пурпурном одеянии с ярко-красной накидкой через плечо.

Король сел, все тоже поспешили сесть, воцарилась тишина.

Клейтон широким жестом подозвал помощников. Два молодых человека в одинаковых одеждах встали по обе стороны от него. В руках они держали трубы.

Николя отодвинулась от Ройса и выпрямилась, она сгорала от любопытства.

Король хлопнул в ладоши. Помощники заиграли на трубах и шагнули вперед.

Клейтон шагнул за ними.

Ройс тоже не отрывал от них глаз. Он откинулся на спинку скамьи и подтолкнул Николя сделать то же самое.

Она посмотрела на Ройса и улыбнулась.

– Они споют для нас? – шепотом спросила она. Он покачал головой.

– Клейтон – герольд, – пояснил он.

Николя не поняла. Она знала, что герольд – живая летопись времен и важнейших событий. У саксонцев тоже были герольды, разумеется, и, хотя Николя знала их обязанности, она не понимала, с чем связано появление Клейтона на празднике.

– Он расскажет о битве при Гастингсе? – шепотом спросила она, нагнувшись к Ройсу.

Он покачал головой.

– Он расскажет одну замечательную легенду, Николя. Слушай внимательно. Ты быстро все поймешь.

Клейтон уже начал. Николя расслышала конец фразы о том, как важно было именем короля Вильгельма захватить обширное владение. Голос у герольда был сильный и красивый. Интересная история быстро захватила Николя. Клейтон умолк, посмотрел на Николя и улыбнулся ей. Потом, оглядевшись вокруг, продолжил:

– Три других нормандских рыцаря попытались захватить саксонцев. Но все они потерпели поражение.

Первым за трудное дело взялся сэр Грегори. Этот рвущийся в бой юный рыцарь, безотчетно храбрый и отчаянный, горел желанием доказать своему господину, что достоин его доверия. Он умолял поручить ему это дело, и, когда господин уступил его мольбам, рыцарь начал хвастаться перед всеми, кто только мог услышать, что вернется с победой меньше чем через неделю. Ведь, если верить слухам, обороной саксонской крепости руководит и не воин вовсе, а значит, победа будет легкой, даже недостойной воспевания. Грегори так уверовал в победу, что взял с собой всего лишь тридцать воинов и с легким сердцем отправился в путь.

Собравшиеся громко рассмеялись. Клейтон дождался, пока смех стихнет, и продолжил:

– Но вернуться с легким сердцем ему не удалось. Стрела, торчащая из бедра, мешала этому. Как только ее вытащили, он упал на колени перед своим господином. Голова его склонилась до самой земли. Признав поражение, рыцарь умолял нашего любимого Вильгельма обезглавить его, чтобы не дать умереть от позора.

Николя тихонько вскрикнула.

Король Вильгельм смеялся до слез и промокал полотняным платком уголки глаз.

Клейтон поклонился королю и продолжил:

– А слухи оказались правдивыми. Моего доблестного рыцаря победила женщина. Могу поклясться, Грегори и не пытался выдумать более правдоподобного объяснения. Как бы ни была унизительна правда, он сказал мне:

«Да, господин мой, обороной руководила женщина».

Клейтон опять замолчал, ожидая пока стихнет смех.

– Герцог Нормандский – ибо в то время наш господин еще не был провозглашен королем Англии – сложил за спиной руки и молча глядел на стоящего на коленях рыцаря. Господин наш одержал славную победу при Гастингсе, но прежде чем он овладеет Англией, ему предстоит выиграть еще не одно сражение. А люди его, как он сам сообщил мне, устали от битв. – После паузы Клейтон продолжил:

– Да будет всем известно, наш король Вильгельм – большой знаток человеческих душ. Он быстро подметил, что, как только Грегори, истекая кровью, вернулся в лагерь, воины Вильгельма оживленно столпились вокруг юного рыцаря, чтобы выслушать его рассказ. К тому времени, когда Грегори закончил повесть о своем поражении, все вокруг удивленно улыбались. Никто не верил, что нормандского рыцаря сумела победить женщина. Вильгельм рассказал мне, что эта загадка раззадорила его. Он во всеуслышание заявил, что она бросает вызов его воинам. Они сразу забыли про раны и усталость. «Кто примет вызов от моего имени?» – прокричал Вильгельм, наш предводитель. – Клейтон замолчал, ожидая, пока гости хорошенько рассмотрят того, о ком он говорит.

– На кого они теперь смотрят? – шепотом спросила Николя у Ройса.

– На Ганнибала, – ответил он с улыбкой. – Видишь? Вон там, позади. Тот, с красивым лицом. Его поражение сейчас выставляют на всеобщее обозрение.

Николя постаралась сдержать смех. Бедняга выглядел ужасно смущенным.

– А где Грегори? – спросила Николя. – Первый рыцарь, который принял вызов?

– Он пытается слиться со стеной слева от тебя, Николя.

Наконец Клейтон продолжил:

– И вот другой юный рыцарь по имени сэр Ганнибал выступил вперед. Он положил руку на сердце, низко склонил голову и кротко попросил оказать ему доверие. Наш любезный Вильгельм великодушно удовлетворил его просьбу. «Ноя не желаю, чтобы женщина пострадала, – заявил он. – Как только захватите крепость, доставьте ее в Лондон. Я желаю, чтобы она присутствовала на моей коронации», – Вильгельм замолчал, внимательно оглядел слушающих и добавил: «Она станет наградой достойнейшему из моих рыцарей».

Только услышав, как Клейтон произнес слово «награда», Николя поняла, что речь идет о ней. Она вскочила бы с места, не удержи ее Ройс. Николя повернулась к мужу. Вид у нее был убитый, глаза наполнились слезами.

– Клейтон не высмеивает тебя, Николя. Он тебя восхваляет, – прошептал ей в самое ухо Ройс.

Николя сделала глубокий вдох. Она сидела, смотря прямо перед собой и очень стараясь не слушать герольда, но это было невозможно.

– Ганнибал отправился брать крепость на следующее утро. Он взял с собой шестьдесят воинов, в два раза больше, чем было под началом Грегори. В глазах рыцаря ярко горел огонь решимости, но, подобно Грегори, он недооценил противника. Шесть дней спустя он предстал перед своим господином и признал поражение. На следующее утро на взятие крепости отправили третьего рыцаря по имени Майкл. Он был старше двух первых и много опытнее, но и он потерпел поражение.

Герольд продолжал свое повествование. Он рассказал, как Вильгельм вызвал своих самых достойных баронов, Гая и Ройса, на совет. Клейтон не скупился на похвалы, подробно описывая достоинства обоих баронов. Наконец он дошел до свадьбы главных героев своего повествования.

Выступление подошло к концу. Клейтон склонился в низком поклоне перед королем Вильгельмом, потом подошел и встал прямо против Николя и низко поклонился ей. Все в зале поднялись и захлопали в ладоши, приветствуя Николя.

Ройс тоже встал, а Николя, казалось, приросла к скамье. Он поднял ее и крепко поддерживал, обняв за талию рукой.

Трое незадачливых рыцарей вышли вперед. Каждый держал в руках по огромному букету цветов. Грегори – белый, Ганнибал – розовый, а Майкл – красный. Рыцари поклонились Ройсу, потом положили цветы на стол перед Николя.

Король поднял руку и все замолчали.

– Эти трое заслужили право пройти обучение под началом барона Ройса, – объявил он. – После такой учебы они уже никому никогда не проиграют.

Присутствующие рассмеялись. Вильгельм хлопнул в ладоши, заиграла музыка.

Смущенная всем, что произошло, Николя опустилась на скамью. Она посмотрела на Ройса. Он пристально, не улыбаясь, смотрел на нее.

– Так это была игра… – прошептала она. – Чтобы заполучить крепость и…

Но Ройс не дал ей закончить. Он наклонился и поцеловал ее. Николя немного остыла. Такое открытое проявление чувств удивило ее и еще больше смутило.

Тыльной стороной ладони Ройс провел ее по щеке.

– Это война, а не игра, Николя, – прошептал он. – Прими эти почести.

Николя кивнула, но до конца он ее так и не убедил. Ройс покачал головой:

– Николя, я бы никогда не допустил, чтобы Клейтон поведал эту повесть, будь в ней хоть капля насмешки или игры. Я бы ни за что не подверг тебя этому, поверь.

Наконец Николя успокоилась. В глубине души она знала, что Ройс никому не позволит насмехаться над ней. Она вдруг поняла, почему ей преподнесли цветы. Николя улыбнулась мужу и хотела было взять в руку цветок, но поняла, что перевязанными руками сделать это не удастся.

Ройс взял белый цветок и дал ей понюхать. Она вдохнула легкий, нежный аромат.

– Чудесный запах, правда?

Ройс поднес цветок к лицу, вдохнул его аромат и бросил на стол.

– Ты пахнешь лучше.

Николя не успела поблагодарить его, а Ройс уже повернулся на зов друга и, казалось, забыл о ней.

Праздник продолжался до глубокой ночи. Гости от души веселились. Один за другим они подходили к Николя с поздравлениями. Николя радовалась их добрым пожеланиям и верила, что они искренни. Среди гостей она заметила несколько пожилых саксонских баронов. Когда она сказала об этом Ройсу, он объяснил, что те, кто присягнул на верность Вильгельму, сохранили свое положение при дворе. Нескольким даже оставили часть собственности.

В тени ниши у входа в зал, увлеченно беседуя, стояли четыре человека. Время от времени они поочередно поглядывали на леди Николя. Главный среди них что-то говорил. После каждого приказания остальные трое кивали головами в знак согласия.

– Вы уверены, что она пойдет на это? – спросил один. Он бросил тревожный взгляд через плечо, проверяя, не подслушивают ли их, потом повернулся к главному:

– Если ничего не получится…

– Пострадает она одна, – прошептал тот.

– Она может не согласиться, – заметил один из них.

– Она согласится, – улыбнулся главный. – Николя прежде всего саксонка.

– А потом? – спросил третий.

– Она умрет.

Николя не подозревала, о чем они говорят. Она уже впала в приятную полудрему, когда резкий, громкий смех этих четверых вернул ее к действительности. Она повернулась на шум, хотела посмотреть, кто так громко смеется, но толпа заслонила их. Была выпита уже не одна бочка эля, и Николя пришла к выводу, что это просто не рассчитавшие свои силы рыцари.

Ожоги напомнили о себе болью в руках, кожа чесалась. Предположив, что действие успокаивающей мази прекратилось, Николя повернулась к мужу.

– Ройс, будет очень невежливо, если мы сейчас уйдем? – спросила она.

Вместо ответа Ройс жестом подозвал Лоренса. Вассал поставил на стол кубок и подошел к своему барону. Николя улыбнулась Лоренсу, потом обратилась к мужу:

– Ты останешься?

Ройс с улыбкой посмотрел на Николя. Вид у нее был совсем сонный.

– Ты можешь уйти, Николя, но я обязан остаться, пока король не объявит об окончании праздника. Он должен покинуть зал первым.

Такое объяснение удовлетворило Николя. Ройс не знал, что и подумать. У нее была такая ангельская улыбка, что он с трудом подавил желание поцеловать ее по-настоящему.

– Значит, ты все-таки знаком с правилами приличия, – сказала она. – Теперь буду знать, что всякий раз, когда ты груб. со мной, ты делаешь это нарочно, а не по невежеству.

– Это тебя радует?

Она кивнула:

– Какой женщине хочется оказаться замужем за невежей? Должна предупредить тебя, Ройс: теперь я знаю, что ты все делаешь сознательно, и я начну отвечать тем же. Это будет справедливо.

– Нет.

– А я говорю – справедливо. Я считаю…

Ройс не дал ей закончить. Он быстро и крепко поцеловал ее в губы, а когда отодвинулся от нее, Николя так растерялась, что напрочь забыла, о чем шла речь.

Черт! Как хочется поцеловать ее по-настоящему, чтобы она раскрыла рот, и его язык вошел внутрь… дьявол, он жаждет брачной ночи.

– Почему ты хмуришься?

Он не ответил. Вместо этого он помог ей подняться. Николя обратилась с благодарностью к королевской чете.

Ройс стоял рядом и наблюдал за женой. Ее робкие, произнесенные почти шепотом слова признательности вызвали добрые улыбки на лицах короля и королевы.

Какая она хрупкая и какая умница. Просто ангел, но, судя по искоркам в глазах, чертенок в ней сидит, это уж точно.

– Когда я подойду к выходу, – прошептала она, – я могу остановиться и выкрикнуть твое имя, а потом жестом позвать тебя. Что ты тогда будешь делать?

Она, конечно, блефует. Она слишком хорошо воспитана, чтобы вести себя таким неподобающим образом и только затем, чтобы расквитаться с ним. Ройс, конечно, прекрасно понимал это. Он подмигнул ей и затем подозвал Лоренса поближе.

– Моя жена хочет уйти, – сказал он. – Проводи ее в наши покои.

Лоренс уже собрался было взять Николя под руку, но следующие слова господина остановили его.

– Если леди Николя вздумает остановиться у выхода, разрешаю тебе на руках вынести ее из зала.

У Николя округлились глаза. Она взглянула на Лоренса (интересно, как он отнесется к этому унизительному для нее приказу) и заметила, что Лоренс изо всех сил сдерживает улыбку. С горящим взглядом она повернулась к мужу:

– Ты ужасно бесчувственный, Ройс.

– Твои необдуманные слова глубоко ранят меня, – улыбаясь, возразил он. – Я никогда не считал себя бесчувственным. – И в доказательство своих слов добавил:

– Лоренс, если тебе придется перекинуть мою жену через плечо, постарайся не дотрагиваться до ее рук. Они еще не зажили.

– Хорошо, барон, – ответил Лоренс, – я буду осторожен.

– Вот видишь, жена, – Ройс подмигнул Николя, – я не такой уж бесчувственный, как ты думаешь.

Она покачала головой:

– Знаешь, Ройс, каждый раз, как только мне начинает казаться, что у нас есть надежда на мирное будущее, ты обязательно что-нибудь говоришь не то и все портишь. Твое положение изменилось, пойми же наконец.

Глаза у Николя потемнели. Ройс решил, что она опять злится. Ему хотелось смеяться. Надо же, его жена обращается к нему без всякого страха, на равных. Черт побери, она ему нравится.

Лоренс наблюдал, как его барон разглядывает Николя, и решил, что вполне можно улыбнуться. Ройс попытался припугнуть жену, но у него ничего не получилось. Казалось, что между ними проскакивают искры. Лоренс подумал, что Николя наверняка любит Ройса. Она уже доказала, что предана ему. Доказала тем, какой отпор дала барону Гаю. Лоренс задумался, понимает ли Ройс, как ему повезло. Со временем он поймет, конечно, какое сокровище ему досталось. Он – воин, а воины редко придают значение пустякам.

– Николя, – позвал Ройс. (Лоренс насторожился.) – Что ты имела в виду, когда сказала, что мое положение изменилось?

Чтобы ответить, ей пришлось оторвать от него глаза. Слова его, конечно, оскорбительны, но как он красив! Достаточно было ей заметить восхитительные искорки в его глазах, и она забывала обо всем на свете. Она уставилась взглядом ему в грудь.

– Сейчас не время обсуждать…

– Но мне бы хотелось услышать твое объяснение сейчас. – Он заложил руки за спину и стал терпеливо ждать.

– Отлично, – отозвалась она, глубоко вздохнув. – Через несколько дней мы возвратимся в мое владение, так ведь? – Она не стала дожидаться подтверждения и продолжила:

– И еще ты женат на мне.

Лишь спустя некоторое время до Ройса дошло, что Николя закончила объяснение. Она с надеждой смотрела ему в лицо. Ему хотелось рассмеяться. Воистину она сумасшедшая.

– Я не очень понял твое объяснение.

Она пожала плечами. Ей хотелось остаться с ним наедине и обстоятельно обо всем поговорить, но и упускать такую возможность не стоит. Сейчас он весь внимание, кто знает, когда это повторится.

– Я – твоя жена, мой долг – служить тебе, ты – мой муж, твой долг – служить мне.

– И как я должен служить тебе? – Ройс перестал улыбаться.

– Ты должен слушаться меня.

– Что?!

Николя не собиралась отступать. Пусть бесится сколько угодно! Дело слишком важное и касается их обоих.

– Да, ты должен слушаться меня, – повторила она. – Тебе придется нелегко в моем замке. Ты будешь для всех чужаком. Наши слуги верны мне. Видишь, все очень просто.

– Николя, мой долг – защищать тебя.

– Да, и защищать тоже, – согласилась она. Николя призвала на помощь всю свою волю. Взгляд у Ройса был леденящий.

– Мне очень хочется жить с тобой в согласии, Ройс. Наберись терпения…

– Я всегда терпелив, – прервал он.

Голос его звучал далеко не терпеливо, но она решила не спорить.

– Со временем ты усвоишь все наши обычаи. Я помогу тебе освоиться на новом месте.

– Ты серьезно думаешь, что я собираюсь менять свои привычки? – Голос его стал хриплым.

– По правде говоря, об этом я не думала, – сказала она. – Я очень устала. Давай обсудим наши обязанности завтра, ладно?

Он не ответил. Он молча стоял и смотрел на нее сверху вниз с очень странным выражением на лице.

Николя решила, что ей сейчас лучше уйти. Приподнявшись на цыпочки, она быстро поцеловала его в щеку и быстрым шагом направилась к выходу.

– Лоренс, вы идете со мной? – спросила она, не оборачиваясь.

Вассал бросился за госпожой.

Николя была очень довольна собой. Она сказала все, что хотела, и Ройс ее выслушал. «Неплохо для начала, – решила она. – Он быстро поймет, что я права». Ройс – чужак в ее владениях, но он умен и быстро освоится. Она уверена в этом.

Лоренс не произнес ни слова, сопровождая госпожу в ее покои. Да и не мог бы. Он изо всех сил старался сдержать смех. Он еще долго не забудет изумленный взгляд барона Ройса.

– Спасибо, что проводили меня, Лоренс, – сказала Николя, когда они подошли к двери. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, миледи. Желаю вам хорошо выспаться.

Николя улыбнулась воинам, стоящим у дверей в карауле, и вошла в комнату. Один из них закрыл за ней дверь. Она громко вздохнула.

У камина ее ждала горничная, но Николя заметила ее только тогда, когда дошла до середины комнаты. От неожиданности она вскрикнула.

Николя не видела этой горничной раньше. Женщина была много старше Мери, двигалась как-то скованно, у нее были густые брови и суровое лицо. Она жестом велела Николя подойти к ней.

Нет, она определенно не похожа на горничную. Николя насторожилась.

– Как тебя зовут? – спросила она. – Почему нет Мери? Она – моя горничная.

– Мое имя не имеет значения, потому что ты видишь меня в первый и последний раз, – низким голосом тихо проговорила женщина. – Что касается Мери, я сказала ей, что ее позвали помочь на кухне.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Николя и, заметив, что женщина прячет руки за спиной, осторожно шагнула к двери.

– Мне приказано тебе передать кое-что и сразу уйти.

– Кем приказано? – спросила Николя.

– Предводителем тех, кто противостоит самозванцу, которого называют королем.

– В Лондоне есть саксонцы, которые отказываются подчиниться новой власти?

– А ты уже подчинилась? – гневно спросила незнакомка. Лицо женщины стало еще более суровым.

– Скажи, как зовут твоего предводителя? – потребовала Николя.

– Я не знаю его имени, да и если бы знала, ни за что бы тебе не сказала. Ты не заслуживаешь доверия.

– Я не обязана ничего заслуживать, – возразила Николя. – Скажи, зачем ты пришла, и уходи.

Женщина протянула руки, и Николя увидела кинжал.

– Барон Ройс готовит отличных воинов. Если с ним что-нибудь случится, пострадает прежде всего армия. Вильгельм целиком полагается на этого барона во всех военных вопросах. Твой муж – первый, с кем мы рассчитаемся.

Николя не спускала глаз с кинжала. Женщина положила его на невысокий сундук рядом с кроватью и быстра подошла к Николя.

– Убей его сегодня вечером, – повелительно прошептала она.

– Нет! – воскликнула Николя. Женщина в ужасе взглянула на нее.

– Ты что, хочешь, чтобы охрана услышала? Николя покачала головой. Она очень испугалась, но не хотела отпускать заговорщицу. Николя твердо решила выяснить, как зовут предводителя сопротивления. Но главное, этой женщине, возможно, известно, что случилось с ее братом Терстоном, который ушел на север, чтобы присоединиться к войску барона Альфреда.

– Спрашиваю еще раз: как зовут вашего предводителя? Из всех саксонцев, которых я знаю, только барон Альфред не сложил оружия. Он со своими людьми держит оборону на севере, недалеко от моих владений.

Николя намеревалась продолжить, но женщина прервала ее.

– Он не один. Многие остались верны старым порядкам, – сказала она. – Сегодня ночью и ты должна доказать нам свою верность.

– А как я должна убить своего мужа? – спросила Николя и показала ей перевязанные руки. – Я даже не могу взять кинжала.

Этого женщина никак не ожидала. Было ясно, что она не учла состояния Николя.

Николя торопливо прочитала про себя благодарственную молитву, что не сумела уговорить барона Самуэля снять повязки.

– Я не смогла бы убить мужа, даже если бы захотела, – победно сказала она. В ее голосе слышалось явное облегчение, которого женщина не заметила. Так, во всяком случае, показалось Николя. Заговорщица в растерянности уставилась на ее руки.

– Придумаешь что-нибудь. Если он не умрет, умрешь ты, – сказала она и направилась к двери.

– Я умру в любом случае. Вильгельм отомстит за смерть своего любимого барона, – сказала Николя.

Женщина остановилась и покачала головой.

– На рассвете за тобой придут трое мужчин. Ты должна сделать это до их прихода.

– Я не стану делать этого.

– Тогда они убьют вас обоих. С этими словами она вышла.